Художественный мир гомеровского эпоса шталь конспект
Обновлено: 02.07.2024
Работа И. Шталь благодаря применению историко-типологического метода к греческому эпосу открывает путь к углубленному рассмотрению особенностей образования и функционирования одного из древнейших мировых литературных жанров.
В основе индивидуальной эпической характеристики лежит, по мнению автора монографии, тот же эпический принцип качественного единообразия, в соответствии с которым нет преград между общим и индивидуальным, хотя каждый из героев отличен от другого. При относительно четком выявлении Гомером внутренних индивидуальных качеств богов и героев может идти речь лишь о намеках на их внешнюю индивидуальную характеристику. Принцип качественного единообразия проявляется, считает И. Шталь, также в чувствах и мыслях существ, населяющих эпический мир; они однотипны, единообразны и по структуре, и по сути, и по форме выражения. Горе и радость, смерть и жизнь в эпосе – варианты единого бытия в вечном круговороте, мироощущение гомеровских поэм (и с этим можно полностью согласиться) пессимистично и оптимистично одновременно. Характеризуя эпическое действие, И. Шталь отмечает его двупланность, связывая план изложения с понятийно-логическим, план изображения – с образным элементом. Действие представляется автору постоянным и повсеместно законченным, поступательным и статичным, полностью подчиненным принципам эпического синкретизма.
Вместе с тем ощущается некоторое увлечение И. Шталь типологической характеристикой эпического синкретизма в ущерб исторической, что не замедлило сказаться на полноте проведенного анализа. Рассуждение о том, что эпический синкретизм обусловлен исторически и культурно (см. стр. 3), несомненно выиграло бы, если бы автор подкрепила его хотя бы сжатым изложением основных черт отраженной в гомеровских поэмах эпохи, то есть показала объективную основу синкретизма как типа художественного мышления.
Несколько настораживает неоднократно повторяемый в книге тезис о нерасторжимой целостности, всеохвате явлений, неделимости единичного и всеобщего, абстрактного и конкретного, общего и частного. Дело не только в том, что не все звенья этого тезиса достаточно убедительно аргументированы, но прежде всего в том, что трудно себе представить, чтобы в таких сложнейших произведениях, какими являются гомеровские поэмы, даже самый гениальный поэт мог достичь столь совершенного подчинения себе разнообразного и разновременного материала. Реально ли думать, что все противоречия, которые то тут, то там выявляются в сюжете, композиции и языке, оказались полностью сглажены и устранены гомеровским художественным мышлением? Стоит в связи с этим напомнить позицию А. Лосева (о ней, кстати, говорится на стр. 12), различающего в гомеровском эпосе ряд хронологически неоднородных напластований и выделившего среди них как доминирующий пласт эпохи кризиса первобытнообщинного строя с ведущим мироосознанием этой эпохи.
Полемизируя с Ю. Андреевым, И. Шталь указывает на спорность его позиции в понимании гомеровского общества как общества аристократического, позиции, связанной с изучением гомеровской социологии на основании данных, полученных при анализе сравнительно позднего слоя гомеровских поэм, принятого за эпически единственный. Конечно, для воссоздания художественной специфики гомеровского эпоса необходим учет всей совокупности содержащегося в нем многоаспектного материала. Однако, думается, не следует забывать и об исторической неоднозначности отдельных этапов как по времени, так и по их весомости. Чтобы не ошибиться в своих гипотезах, необходимо постоянно взвешивать и в должной мере учитывать оба названных фактора.
Но лишь увидели Гектора, быстро идущего к рати,
Дрогнули все, и у каждого в ноги отважность упала.
ощущается лишь в количественном увеличении общего эпического качества.
Героями же эпос называет царей, военачальников, отпрысков правящей династии. Герои (ήρωες) — Менелай, Агамемнон, Аякс, Одиссей, Идоменей (Ил., II, 579 и др.), Патрокл (Ил., XXIII, 151), Еврипил (Ил., XI, 838), Асий (Ил., XII, 95), Парис (Ил., XIII, 788 и др.).
Заманчиво после этого сделать вывод, что перед нами аристократический эпос, где обезличенной народной толпе противопоставлены яркие индивидуальности героев-одиночек, возвышающихся над этой толпой. Однако подобный вывод был бы ошибочен, как вовсе не соответствующий эстетике гомеровского эпоса.
Ныне поведайте, Музы, живущие в сенях Олимпа:
Вы мне поведайте, кто и вожди и владыки данаев;
Всех же бойцов рядовых не могу ни назвать, ни исчислить,
Если бы десять имел языков я и десять гортаней,
Если б имел неслабеющий голос и медные перси;
Разве, небесные Музы, Кронида великого дщери,
Вы бы напомнили всех, приходивших под Трою ахеян.
Только вождей корабельных и все корабли я исчислю,—
(Ил., II, 484, 488—493)
Рать беотийских мужей предводили на бой воеводы:
Аркесилай и Леит, Пенелей, Профоенор и Клоний.
Град Аспледон населявших и град Миниеев Орхомен
Вождь Аскалаф предводил и Иялмен, Ареевы чада.
Вслед ополченья фокеян Схедий предводил и Эпистроф,—
Даже в том случае, когда племенной герой поднимается в своей славе до значения героя межплеменного, связи с племенем он не теряет: Ахилл по-прежнему остается владыкой мирмидонян, их вождем преимущественно, хотя по своей роли в ополчении он давно уже герой всеахейский.
Связь героя и племени в эпосе постоянно подчеркивается также характеристикой по роду-племени. Вступая в единоборство, герои подробно сообщают друг другу о своей племенной и родовой принадлежности:
Кто ты, бестрепетный муж от земных обитателей смертных?—
вопрошает своего богатырского сопротивника Главка Диомед.
Сын благородный Тидея, почто вопрошаешь о роде?
Листьям в дубравах древесных подобны сыны человеков.
Если ж ты хочешь, тебе и о том объявлю, чтобы знал ты
Наших и предков и род; человекам он многим известен,—
(Ил., VI, 145—146, 150—151)
с готовностью отвечает Диомеду Главк. Далее следует обширный монолог Главка, уточняющий место рождения героя, его племя, его род, его предков (Ил., VI, 152—211).
Интерес эпоса к этническому происхождению и генеалогии героев в подобной ситуации легко объясним, если учесть, что поединок эпических богатырей фактически подменяет собою битву племен. Иногда подобная подмена в эпосе совершается явно. Так, по договору враждующих сторон, поединок Париса и Менелая решает судьбу всех троян и всех ахейцев, сражающихся под Троей, исход всей Троянской войны (Ил., III, 86—94, 250—258, 276—291).
Гомеровский эпос много места уделяет описанию силы героя, его доблести, его отваге. Но сила и отвага героя в эпосе приведены в соответствие с количеством племенной дружины героя, с количеством воинов, выступивших с ним в поход: чем доблестнее герой, тем многочисленнее его дружина, тем могущественнее его племя.
Но не мужествен был он, и малую вывел дружину,—
поясняет этот факт эпический сказитель.
Дружина и племя представляют героя в той же мере, в какой герой — племя и дружину.
Факт воплощения массы, множества в одном человеке обусловливает единичность, исключительность последнего.
У эпического героя особая чрезмерная храбрость, если он воин, и особая выдающаяся мудрость, если он старец совета.
Отсюда слова троянца Агенора об Ахилле:
Сей человек несравненно могучее всех человеков!
Отсюда возможные соболезнования Андромахе-рабыне:
Льющую слезы тебя кто-нибудь там увидит и скажет:
Гектора это жена, превышавшего храбростью в битвах
Всех конеборцев троян, как сражалися вкруг Илиона1
Стыд, аргивяне! отродье презренное, дивные видом!
Где похвальбы, как храбрейшими сами себя величали,
Те, что на Лемне, тщеславные, громко вы произносили?
Там на пирах, поедая рогатых волов неисчетных,
Чаши до дна выпивая, вином через край налитые,
На сто, на двести троян, говорили вы, каждый из наших
Станет смело на бой! А теперь одного мы не стоим Гектора!—
(Ил., VIII, 228 — 235)
упрекает ахейских героев в ложной похвальбе Агамемнон.
Удивительная сила и храбрость героев проявляются уже в детстве или ранней юности.
Так, некогда Нестор победил знаменитого героя, будучи самым младшим из своих сверстников (Ил., VII, 153), и отразил набег соседнего племени, будучи еще столь юным и неопытным в военном искусстве, что отец запретил ему участвовать в бою, скрыл от него колесницу. Юноша ушел в сраженье самовольно и вернулся прославленным бойцом. В старости Нестор охотно вспоминает о том далеком времени, когда:
Нелей, мой родитель,
Мне запретил ополчаться и скрыл от меня колесницу,
Мысля, что я еще млад и неопытен в подвигах ратных.
Я же и так между конников наших славой покрылся,
Пеший: меня на сражение так устремила Афина.
Эпический герой совершает свои подвиги, как правило, один, без посторонней помощи, лишь в крайнем случае с другом-напарником или со своей собственной (и ничьей другой) дружиной, и по грандиозности деяний превосходит всех.
Аякс один удерживает все фаланги троян на подступах к кораблям (Ил., XI, 563—574), Ахилл гневно мечтает лишь со своей дружиной разрушить Трою (Ил., XVI, 100), Диомед со своим возничим Сфенелом при бегстве всего ахейского войска согласны одни ратовать до конца у стен Илиона (Ил., IX, 43—49).
Под рукой одного Гектора едва не гибнет все данайское воинство, и Гера тревожно зовет Афину на помощь ахейцам, иначе:
. Жестокий свой жребий они совершат и погибнут
Все под рукой одного; нестерпимо над ними свирепство
Гектора, сына Приамова: сколько он зла им соделал!
Муж против мужа иди и без отдыха пламенно бейся!
Трудно мне одному, и с великою силой моею,
Столько воюющих толп обойти и со всеми сражаться! —
— выходя на бой, взывает к своей дружине Ахилл.
Это двуединое восприятие гомеровского эпоса становится возможным, проистекает из того специфического качества, которое следует определить как синкретическое художественное мышление.
Именно нерасторжимая целостность, всеохват явлений, неделимость общественного и личного, единичного и всеобщего, абстрактного и конкретного, общего и частного, рода и вида как выражение необособляемости логического понятия и образа в художественном сознании гомеровских поэм ведет к тому, что Гомер в восприятии древних оказывается одновременно и поэтом и мудрецом: поэтом-родоначальником всей античной литературы во всех ее проявлениях; мудрецом, знающим все, сведущим во всех областях человеческой деятельности, положившим начало всей античной философии.
Эпические поэмы Гомера — апофеоз и вместе с тем итог эпического синкретизма.
Историческое сочинение по периоду истории с 1019-1054 г.: Все эти процессы связаны с деятельностью таких личностей, как.
Как оформить тьютора для ребенка законодательно: Условием успешного процесса адаптации ребенка может стать.
Методы исследования в анатомии и физиологии: Гиппократ около 460- около 370гг. до н.э. ученый изучал.
В книге анализируется то особенное в поэтике и эстетике гомеровского эпоса, что составляет специфику его образного строя, специфику его тем, мотивов, композиции, лексики, стиля. Основным материалом исследования служит "Илиада" Гомера. "Одиссее", как произведению хронологически более позднему, отведена вспомогательная роль.
Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.
В книге аннализируется то особенное в поэтике и эстетике гомеровского эпоса, что составляет специфику его образного строя, специфику его тем, мотивов, композиции, лексики, стиля. Основным материалом исследования служит "Илиада" Гомера. "Одиссее", как произведению хронологически более позднему, отведена вспомогательная роль.
Смотри также
Сахарный Н.Л. Гомеровский эпос
Москва. Художественная литература, 1976. - 407 с. В книге Н. Сахарного дан обстоятельный анализ "Илиады" и "Одиссеи" - их исторического и художественного содержания. Автор подробно останавливается на тех художественных средствах, с помощью которых в поэмах раскрывается внутренний мир человека и рисуется мир, его окружающий.
- 4,15 МБ
- дата добавления неизвестна
- изменен 24.02.2020 13:52
Тронский И.М. История античной литературы
М.: Высш. шк., 1988. – 464 с. – ISBN 5-06-001251-4 Предлагаемая читателю книга известного ученого, крупнейшего специалиста по истории античной литературы, древнегреческому и латинскому языкам И. М. Тронского выдержала 6 изданий. Эта книга выходит далеко за рамки учебника и дает панораму развития древнегреческой и римской литератур как двух стадий единого процесса.
- 742,49 КБ
- дата добавления неизвестна
- изменен 14.05.2016 17:40
Шталь И.В. Одиссея - героическая поэма странствий
М.: Наука, 1978. - 168 с. - (Серия: Из истории мировой культуры). Книга рассказывает о древнегреческом героическом эпосе, поэме Гомера "Одиссея" как о произведении многоплановом, вобравшем в себя черты нескольких исторических и художественных эпох, но создавшем единую систему образов. За историко-мировоззренческую основу осмысления событий, изложенных в "Одиссее", автор.
- 195,00 КБ
- добавлен 22.12.2011 01:31
- изменен 24.02.2020 13:48
Ярхо В.Н. Драматургия Эсхила и некоторые проблемы древнегреческой трагедии
М.: Художественная литература, 1978. — 301 с. В книге В. Н. Ярхо исследуются общие проблемы развития древнегреческой трагедии. Обращаясь к творчеству всех трёх великих трагиков Греции - Эсхила, Софокла и Эврипида, автор преимущественное внимание уделяет таким проблемам, как трагический герой и принципы его изображения, понимание драматического конфликта и специфика трагического в.
Читайте также: