Кто такой михаил шеин кратко
Обновлено: 05.07.2024
Русский военный деятель. Боярин. Полководец. Руководитель обороны Смоленска от польско-литовских войск 1609-1611 годов. Главнокомандующий русской армией в Смоленской войне 1632-1634 годов. Является прадедом первого русского генералиссимуса Алексея Шеина.
Михаил Шеин родился 14 декабря 1579 года в городе Москва. Происходил из древнего рода дворян Шеиных, упоминания о которых встречаются в летописях, начиная с XIV века.
Свой путь к вершинам придворной иерархии воевода Шеин начал в качестве оруженосца при царе Борисе Годунове во время его Серпуховского похода против полчищ татарского хана Газы-Гирея. Свое положение упрочил женитьбой на дочери одного из ближайших родственников царя - Марии Годуновой. Породнившись, таким образом, с самодержцем, круто пошел вверх по карьерной лестнице, и вскоре получил весьма почетную по тем временам должность чашника, то есть чиновника, ведавшего винными погребами государя.
От бочек с заморскими винами молодого дворянина Михаила Шеина оторвали военные действия, развернувшиеся в связи с нашествием в 1604 году польско-литовских войск и появлением в пределах России самозванца Лжедмитрия I. Участвуя в битве под Новгородом-Северским покрыл себя славой, избавив от неминуемой гибели командующего русскими войсками князя Федора Мстиславовича. За этот подвиг государь пожаловал ему боярство и поставил главным воеводой отбитого у неприятеля города.
Последующие же события разворачивались таким образом, что ввиду смерти Бориса Годунова и массового перехода значительного числа жителей соседних городов и сел на сторону Лжедмитрия I Шеин также был вынужден присягнуть самозванцу, и лишь скорое падение последнего избавило его от этой вынужденной клятвы.
Весьма заметную роль сыграл воевода Шеин и в подавлении восстания Ивана Болотникова, вспыхнувшего в период царствования Ивана Шуйского. В составе войск, посланных на усмирение бунтовщика, оставлявшего на пути следования своих полчищ лишь кровь и разрушения, он участвовал во всех главных сражениях той кампании. Довелось ему воевать и под Ельцом, и на реке Пахре, и у стен Московского Кремля, где он возглавлял полк смоленских дворян.
Когда в 1607 году возникла угроза захвата Смоленска войсками польского короля Сигизмунда, то указом царя главой города назначен воевода Шеин. Оборона Смоленска представляла собой важнейшую стратегическую задачу, так как лежал на пути неприятеля к Москве. В связи с этим на воеводу ложилась большая ответственность.
В ожидании подхода неприятеля, который, по имевшимся данным, ожидался у стен города в начале сентября 1609 года, воевода Шеин провел обширные подготовительные работы, направленные на укрепление города. В частности, по его приказу была надстроена крепостная стена, возведенная еще при Борисе Годунове, а также создано несколько дополнительных внутренних защитных линий.
Чтобы лишить противника возможности воспользоваться для своего размещения Заднепровским посадом, все его постройки пришлось сжечь, а жителей более 600 дворов разместить внутри крепости. В первых числах октября к Смоленску подступила армия Сигизмунда, насчитывавшая 12,5 тыс. человек. Им противостояло 5,5 тыс. защитников города. Началась беспримерная по своему героизму оборона города, продолжавшаяся 20 месяцев.
В частности, речь идет о так называемой подземной войне, развернувшейся у стен города, когда прорытые под стенами крепости минные галереи раскрывались и подрывались, нанося полякам немалые потери. Вошло в историю и отражение многочисленных штурмов, предпринимавшихся осаждавшими войсками. В них также была использована новая по тем временам тактика, которую разработал воевода Шеин.
Оборона Смоленска, тем не менее, с каждым месяцем представляла собой все более сложную задачу, поскольку извне помощь осажденные не получали, а собственные ресурсы подходили к концу. В результате весной 1611 года, когда из 5,5 тыс. защитников крепости в живых оставалось лишь 200 человек, поляки овладели городом.
Часть жителей, спасаясь от врагов, заперлась в главном городском храме Мономаховом соборе, и погибла в результате взрыва находившегося под ним порохового погреба. Самого же воеводу Шеина поляки захватили в плен и отправили в Польшу, где провел в заточении восемь лет, вплоть до заключения Деулинского перемирия, одним из условий которого являлся обмен пленными. В числе вернувшихся на Родину оказался и воевода Шеин.
В Москве воевода Шеин пользовался всеобщим уважением и расположением самого царя Михаила Федоровича. Ему поручили руководить сыскным приказом, но воевода всей душой рвался в войска, и в 1632 году, когда срок Деулинского перемирия истек, направлен государем на освобождение столь памятного ему Смоленска. Несмотря на то, что под его командованием находилось войско, намного превосходившее по численности силы защитников крепости, эта задача оказалась для воеводы невыполнимой. Исследователи, занимавшиеся изучением этого драматического эпизода российской истории, выдвигают несколько версий.
По мнению многих из них, причиной неудачи стала преступная нерасторопность военных чиновников, отвечавших за подвоз к осажденному Смоленску мощных стенобитных орудий, с помощью которых осаждающие могли бы проникнуть в город. Другие указывают на постоянное вмешательство в ход военных действий малокомпетентного в этой области царя Михаила Федоровича и на допущенные им ошибки. Есть и сторонники версии, согласно которой, вина во многом лежит на самом воеводе Шеине.
Так или иначе, но момент, благоприятный для освобождения города, был упущен, и подошедшая вскоре к городу многотысячная армия Сигизмунда III вынудила осаждавших просить у него перемирия. Оно было получено и позволило Шеину и вверенным ему войскам уйти от стен Смоленска, но на унизительных для них условиях.
В Москве побежденного воеводу ожидал более чем холодный прием. Вся вина за военную неудачу возложили на него. Кроме того, вчерашнему любимцу царя предъявили обвинение в государственной измене, основанное на слухах о том, что якобы, находясь в польском плену, присягнул на верность королю Сигизмунду III.
Так или иначе, но созванная в срочном порядке боярская комиссия приговорила его к смерти. Весть о том, что воевода Шеин осужден за поражение, понесенное им под стенами Смоленска, была воспринята тогдашним обществом крайне неоднозначно. Многие из числа ратных людей, воевавших прежде под командованием Шеина, откровенно возмущались и грозились навсегда уйти из войска, но были и такие, что с трудом сдерживали злорадство. Возможно, что именно жертвой их интриг и пал некогда почитаемый всеми воевода Шеин.
Михаил Борисович Шеин казнен 28 апреля 1634 года на Красной площади Москвы.
Семья Михаила Шеина
Был женат на Марии Годуновой, дочери царя Бориса Годунова.
Память о Михаиле Шеине
Коломинская башня, на которой 3 июня 1611 года вел свой последний бой при обороне Смоленска воевода Шеин, получила впоследствии название Шеиной башни. Она была повреждена в ходе этого боя, а в XIX веке разобрана, в XX веке были разобраны также окружающие башню стены.
В окрестностях Смоленска существовала деревня Шейновка (в настоящее время - одноименная местность на территории Смоленска), названная по имени воеводы.
В 1911 году на стене Успенского кафедрального собора в Смоленске была открыта мемориальная доска в память 300-летия защиты Смоленска от поляков. Имя воеводы Михаила Шеина наряду с именами смоленского архиепископа Сергия и князя Петра Горчакова упомянуто на доске.
С 2013 года в Смоленске обсуждаются вопросы установки в городе памятника Михаилу Шеину.
Шеин Михаил Борисович – одна из знаковых и неоднозначных фигур Смутного времени. Обретший славу полководца и защитника Отечества в Смоленске и там же ее потерявший, близкий друг и соратник Филарета, отца Михаила Романова, окончивший жизнь на эшафоте по обвинению в предательстве и измене.
Молодые годы
О временах детства Михаила Борисовича нам ничего не известна, даже дата рождения его остается тайной, однако исследователи склоняются к 70 годам 16 века. Впервые документальное свидетельство о его существовании мы получаем из описи проживающих во дворце, где он называется просто жильцом. В те времена было принято, чтобы знатные юноши начинали свою службу при дворе с 14 лет.
Отец его, Борис Васильевич, в должности воеводы, посланный с небольшим войском для помощи осажденному Полоцку от польско-литовского войска, геройски погиб при обороне крепости Сокол. А по правилам местничества, помимо знатности рода, большое значение имела доблесть родителя. Если древность рода Шеиных, исчисляющего родословную с 13 века вопросов не вызывала, то подвиг отца Шеина князья пытались забыть, защищая свои местнические интересы. Поэтому сироте Михаилу приходилось неоднократно рядиться с князьями, пытавшимися попрать его местнические права, как то место за столом или невыгодные назначения. Уже тогда он проявлял упорство и жесткость в отстаивании чести своего рода. О дальновидности и целеустремленности говорит женитьба Шеина на близкой родственнице тогдашнего правителя Бориса Годунова. Михаил Борисович не чужд был книжной грамоте и знал два иностранных языка: немецкий и польский.
Следующее упоминание о будущем полководце мы встречаем в списках стольничих, подписавших грамоту об избрании Бориса Годунова на царство. Имя Михаила Шейнина стоит там только на 20 месте, что можно объяснить молодостью будущего полководца. Однако вскоре Михаил, упорно и уверенно делавший карьеру, получил почетную должность царского чашника.
Служба при дворе Годунова
Во времена правления Бориса Годунова происходили многочисленные крестьянские восстания, связанные с экономическим и политическим кризисом. Многолетний недород, голод и массовое вымирание населения, которое считало эти бедствия божьей карой за убийство царевича Дмитрия, толкало людей на вооруженные выступления. Правительство высылало войско на подавление бунтов, в число знатных участников которых входил и Михаил Борисович.
Лучшего момента для появления Лжедмитрия 1 трудно было придумать. Разоренная голодная страна, готовая поверить в любое чудо и обвиняющая нынешнего правителя в бедствиях и разорении, встречала самозванца, если и не радостно, то и не оказывая яростного сопротивления. И здесь проявил себя Михаил Шеин, во втором сражении с войском Лжедмитрия I он спас жизнь главнокомандующего и был послан с докладом к Годунову о победе. За это был жалован царем и получил должность окольничего. После бегства воеводы Новгород-Северского в стан Лжедмитрия I, Шеин был отправлен на его место. Новгород-Северский на тот момент был одним из важнейших форпостов на западных границах.
Чувствуя слабость правительства Годунова, бояре массово переходили на сторону Самозванца. Не отставали от них и города и уезды. Вскоре Новгород-Северский оказался в кольце присягнувших новой власти. Михаил Борисович одним из самых последних поклонился Лжедмитрию и сделал это только после смерти Бориса Годунова. Вначале Самозванец держал Шеина поодаль, но очевидно, преданность клятве и недюжинный ум Шеина, покорили даже его. Иначе чем объяснить планы Лжедмитрия I сделать Михаила Борисовича начальником палаты окольничих.
Впрочем, этим планам не суждено было сбыться. Заговор, организованный Василием Шуйским, положил конец недолгому правлению Лжедмитрия I. И меньше чем через месяц последний Рюрикович – Василий Иванович был избран на царство. Шеин без промедления принес ему присягу, благо им уже приходилось вместе ходить в походы.
Осада Смоленска – народная слава и горестное пленение
Именно этот город станет поворотным в судьбе Михаил Борисовича Шеина. Он покроет его неувядаемой славой и народной любовью, а через двадцать лет приведет на эшафот.
В Смоленск Михаил Борисович, как и полагалось, отправился со всем семейством и вторым воеводой Михаилом Горчаковым. Нужно было в кратчайшие сроки подготовить город к осаде. Укрепить и восстановить стены, построенные легендарным Федором Конем еще во времена правления Годунова, создать запас на случай длительной осады, построить несколько внутренних линий защиты на случай прорыва вражеских войск. Практически за несколько недель была создана обороноспособная армия, состоявшая из нескольких отрядов, выполняющих различные функции – осадные и вылазные, на стенах были укреплены 200 пушек. Отряды делились и по числу башен Смоленска, каждое воинское подразделение отвечало за свой участок. Первым указом Шеина было создание отрядов лазутчиков, доносящих о продвижении вражеских войск.
И вот, в начале сентября войска польского короля Сигизмунда III встали под стенами Смоленска. И началась осада, но ни король, ни воевода Шеин, ни жители Смоленска и не предполагали насколько она будет долгой. А длилась она 20 долгих месяцев. После первого неудачного штурма к армии Сигизмунда III присоединились 10 000 запорожцев. Немногочисленным 5,5 тысячам защитникам Смоленска противостояло 22 тысячи войска польского. Несколько неудачных штурмов отвадили поляков от мысли быстро взять город, и они решили устроить блокаду Смоленска. Город был отрезан от всех дорог и, более того, подвергался опасности со стороны Москвы, возле которой стоял лагерем Тушинский вор.
После неудачи со штурмами поляки пытались подорвать стены, строя подземные подкопы. На это Михаил Шеин отрядил отряд, отвечающий контрподкопами. Но самым страшным для осажденных жителей и защитников стал голод и холод. Как не трудились вылазные команды, однажды даже угнавшие табун лошадей у поляков, на исходе уже первого года осада жители семьями умирали от голода. Как назло, зима 1609 года выдалась холодной, и множество людей померзло насмерть. И только надежда на подход армии племенника царя Скопина-Шуйского позволяла смоленцам пережить эти тяжкие дни. Михаилу Скопину-Шуйскому, этому талантливому и рано ушедшему полководцу, удалось разгромить лагерь Тушинского вора и начать подготовку к освобождению Смоленска.
Умелое руководство осадой Михаила Борисовича позволило сковать армию Сигизмунда на пути к Москве, где в это время был свергнут Василий Шуйский, и воцарилась Семибоярщина. Бояре сумели договориться с польским королем и прислали грамоту, приказывающую Смоленску сдаться. Воевода Михаил Шеин отказался исполнять этот приказ и созвал народный сход, где и было решено стоять до конца. Люди, измученные голодом, холодом и болезнями не верили Сигизмунду и знали, что будут истреблены, как только ворота города откроются.
К концу второй зимы осады из тех защитников города, кто еще мог стоять на ногах, осталось человек двести. И такое количество было просто не способно оборонять все участки стены. Зная об этом, польские войска устроили артиллерийский обстрел разных участков стен, и им удалось сломить оборону города. Смоленск пал, но патриотизм жителей словно пробудил от спячки русский народ и способствовал создания и Первого и Второго ополчения. Умелое руководство Михаила Шеина надолго стало образцом воинского умения и доблести.
Сам Михаил Борисович после пролома стены отбивался от врагов в круглой Коломинской башне, которая впоследствии и стала прозываться Шеина. Убив более 10 врагов, весь израненный, поддался уговорам семьи и сдался в плен.
Мстительный Сигизмунд III, поправ все европейские традиции, которые запрещали жестоко обращаться с пленными военачальниками, приказал пытать Михаила Борисовича. В кандалах, жестоко израненный Шеин был отправлен в Польшу. После долгих 8 лет позорного плена Михаил Шеин по условиям Деулинского мира возвратился на родину. В плену он сдружился с Филаретом, отцом Михаила Федоровича, первого царя династии Романовых.
Возвращение на родину и служба при дворе Михаила Федоровича
Дружба с Филаретом, который до насильственного пострижения в монахи был весьма светским и умелым царедворцем, одним из претендентов на царский престол, заслуженно открыла Михаилу Шеину первые места около трона. Удалив в монастырь свою бывшую жену, до сих пор руководившей действиями царя, и убрав из двора всех ее сподвижников, Филарет стал, практически, единоличным правителем Руси. И правой рукой служил у него Михаил Шеин. Сначала он руководил Сыскным приказом, потом был назначен в Пушкарский и занимался подготовкой артиллерии в ожидании новой войны с Польшей. Шеин стал приглашать на службу иноземных наемников, значительно увеличил численность постоянной армии, чтобы было нелегко в условиях полного разорения государства после Великой смуты.
Война с Польшей и осада Смоленска
В 1632 году закончилось перемирие между Россией и Польшей. Стали собирать войска, чтобы отбить Смоленск у польско-литовских оккупантов. Командующими были назначены Шеин Михаил Борисович и Дмитрий Пожарский, впоследствии заболевший и замененный Артемием Измайловым. С самого начала все пошло не так. Из-за долгой волокиты, устроенной противниками воеводы, войску удалось тронуться в путь только осенью, в самую распутицу. Из-за этого тяжелую артиллерии пришлось оставить в надежде, что ее подвезут позже по снегу. Договоренность со Швецией об одновременном наступлении была расторгнута в связи со смертью короля, поэтому на поддержку союзников не приходилось рассчитывать. Однако, несмотря на медленное продвижение, легкие конные отряды, расчищая дорогу к Смоленску, взяли 23 города.
Макет Смоленской крепости в историческом музее Смоленска
И только в январе 21,5 войско Шеина стояло под Смоленском. Город был обложен по всем правилам военного искусства. Ждали только тяжелую артиллерию, без которой стены Смоленска были практически неприступны. Михаилу Борисовичу это было хорошо известно. В это время крымский хан, подстрекаемый Радзивиллами, начал активные набеги на южные рубежи России. Множество дворян и детей дворянских покинули войско, чтобы защитить свою землю от набегов крымско-татарских орд. В это время сын Сигизмунда III, Владислав IV собрал войско, чтобы защитить Смоленск. Воевода Шеин прознав про это, спешно отослал письмо в Москву, чтобы временно отступить и сохранить армию. Но ответа он так и не дождался. Войско Шеина оказалось в кольце врагов – впереди Смоленск с неприступными стенами, позади армия польского короля. Среди иноземных наемников начались трения, большая часть ушла служить к противнику. Снабжение армии было полностью блокировано. Когда в Кремле поняли, в каком положении находится армия Михаила Борисовича, они прислали приказ об отступлении, но было уже поздно. Поляки не собирались выпускать Шеина из блокадного кольца. Подкрепление из Москвы также задерживалось по причине волокиты служилых людей при дворе. Конечно, такое не могло произойти, если бы государством по-прежнему руководил официальный соправитель царя Филарет, но он скончался в 1633 году, и теперь у Шейнина не осталось влиятельных друзей около трона. В таком бедственном положении Михаилу Борисовичу оставалось только полагаться на милость победителей, а именно польского короля. Пришлось воеводе Шеину торговаться об условиях сдачи. По условиям капитуляции Михаилу Борисовичу и оставшимся 8,5 воинов дозволялось уйти со своим личным оружием, 12 пушками и всеми знаменами. В лагере оставалось более 2000 раненых воинов, за которыми поляки обещали досматривать.
Позорное судилище и казнь
По возвращении в Москву Шеина Михаила Борисовича ждало обвинение в измене и боярский суд. Все ему припомнили лукавые царедворцы. Многим он во время своей службы в сыскном приказе наступил на хвост, был неподкупен и честен. Талантливый, но гордый человек нажил себе много врагов. Еще перед своим отъездом пенял он бояр, что де пока они за печкой сидели, он рубежи родины защищал. Припомнили также, что в условиях сдачи пришлось ему положить знамена царские в ноги польскому королю, чем уронил он честь рода Рюриковичей.
Все свершилось неожиданно быстро. 18 апреля состоялся суд с участием царя Михаила Федоровича, а 28 апреля Шеин Михаил Борисович и Артемий Измайлов с сыном Василием были казнены. Семью Шеина выслали в понизовые города, причем единственный сын воеводы умер еще до выезда из Москвы, предположительно убит. А имущество казненного отошло в казну.
Впрочем, существует и другая трактовка этого позорного действа. О ней пишет иноземец Олеарий. Ходили слухи, что Михаилу Борисовичу было тайно обещано помилование во время казни. И такое публичное наказание нужно, чтобы успокоить народ, крайне недовольный разгромом войск под Смоленском. В те смутные времена редко кого жестоко наказывали за поражение в битвах, а за пленение и награждали. Разумеется, никакого помилования не было, а Шеина и обоих Измайловых, отца с сыном казнили на глазах толпы. Можно отмахнуться от слов иноземного посла, однако, историк Татищев излагал приблизительно такую же версию произошедшего. Правда, тут тоже не стоит забывать, что он близко общался с потомками Михаила Борисовича и слышал их версию произошедших событий.
История полностью оправдала Шеина Михаила Борисовича. В 1642 году его останки были перенесены в Троице-Сергиеву Лавру и там перезахоронены. Его геройские подвиги по защите Смоленска снискали ему всенародную любовь и славу. Имя его внесено в летопись 100 лучших полководцев России.
Имя Михаила Борисовича Шеина, боярина и воеводы, неразрывно связано с городом Смоленском в семнадцатом веке. А имя его впервые встречается в 1598 году – то была его подпись под грамотой об избрании Бориса Годунова на царство. К сожалению, о жизни этого человека известно очень мало. Родился он в конце 1570 года. В основном все историки, включая Карамзина, описывают лишь два значимых события из жизни Шеина – это его мужественное двухлетнее противостояние в осаждаемом Смоленске.
В бытность его воеводою в этом городе (1609 – 1611г) и, уже во времена царствования Михаила Федоровича в 1632 – 1934 гг., когда ему не удалось возвратить от поляков тот же Смоленск, за что, собственно, Михаил Борисович и был обвинен в государственной измене и казнен. Вообще, Шеин Михаил Борисович являлся отпрыском весьма старинного боярского рода, он был сыном окольничего.
И эта война, эта осада города вовсе не была случайностью. Прошел слух, что смоляне только и ждут того, чтобы Сигизмунд освободил их, ну и, соответственно, король как благородный человек, не смог отказать страждущим. В сентябре он с войском подступил к городу, в полной уверенности, что все жители города Смоленска с нетерпением ожидают его как истинного избавителя.
Двенадцать тысяч конницы, немецкие пехотинцы, литовские татары и целых десять тысяч запорожцев расположились в военном лагере на берегу Днепра, а король отправил жителям грамоту, в которой говорилось, что все, кто покорится Его Величеству, тут же получат подданство, милость короля и новые права, ну, а, соответственно, кто нет, тот разорен будет. Сию бумагу Шеин срочно переправил в Москву, приложив челобитную с просьбой о помощи. А сам стал держать совет с горожанами, как поступить. В итоге, сообща было принято решение пожечь все посады, чтоб не достались врагу и всем запереться в крепости, что и было исполнено.
Сигизмунд безуспешно громил стены города, но смоляне во главе с Шеиным не сдавались, по крайней мере, большинство. Некоторые все-таки, ближе к зиме, приняли новую присягу на верность. Осада Смоленска продолжалась двадцать месяцев, пока перебежчик по имени Андрей Дедишин не указал полякам самое слабое место в кладке стены. И вот третьего июня 1611 года войско Сигизмунда ворвалось в город. Польские воины сразу же прорвались к храму Богородицы, в котором заперлись купцы и богатые мещане со своим добром и пороховыми запасами города. Горожане приняли решение умереть, но не сдаваться врагу – они подожгли порох и взлетели на воздух.
Но Шеин не думал сдаваться. Он продолжал сражаться с поляками уже в периметре города. Только мольба жены и детей заставили его сложить оружие и сдаться на милость Потоцкого. Его долго пытали во вражеском стане, выясняя, где смоляне хранят свои многочисленные сокровища. Сына Шеина король Сигизмунд решил оставить себе на службе, жену и дочь отдал во власть Льва Сапеги, а самого Михаила Борисовича отослал в Литву.
Девять лет он содержался в плену, а уже во времена царствования Михаила Федоровича разразилась новая русско-польская война. Русские, памятуя о ратных подвигах Шеина, решили назначить Михаила Борисовича своим полководцем. И вот Шеин вновь воюет за Смоленск, только уже не обороняясь в городе, а осаждая его. Десять месяцев длилась осада Смоленска под предводительством Шеина.
Армия была невероятно ослаблена, и опять Шеину пришлось ждать помощи лишь из Москвы. Но помощь так и не пришла, Шеин вынужден был капитулировать, после чего его обвинили в государственной измене и казнили (28.04.(8.05.)1634г), согласно приговору, вынесенному Боярской Думой. Все имущество воеводы было конфисковано, а семья отправлена в ссылку.
Михаил Борисович Шеин (ок. 1570 г. — 28 апреля 1634)-полководец и государственный деятель России XVII века, окольничий (1605), боярин и воевода. Сын окольничего Бориса Васильевича Шеина служившего Ивану Грозному. Имя M. Б. Шеина неразрывно связано с историей города Смоленска в XVII в.: в Смутную эпоху, в 1609—1611 гг., он, будучи воеводой в Смоленске, мужественно выдержал почти двухлетнюю осаду этого города польскими войсками, а в 1632—1634 гг., в царствование Михаила Федоровича, не смог вернуть от поляков Смоленска, был обвинен за это в измене и казнен.
Михаил Борисович Шеин был представителем старомосковской знати. Его род был ответвлением знаменитого московского рода Морозовых. В 1588 г. Михаил и его брат Денис упоминаются в боярском списке с чином жильцов. Жильцами называли представителей служилого сословия, обязанных проживать в Москве, они охраняли царя, выполняли различные его поручения, развозили царские грамоты. Для знатной молодежи, достигшей четырнадцатилетнего возраста, именно с этого чина начиналась служба. В 1598 году молодой Шеин участвовал в походе царя Бориса Годунова на Серпухов против крымских татар хана Газы-Гирея. Во время похода Шеин состоял рындой в свите Годунова.Михаил Шеин присутствовал на Земском соборе 1598 года, избравшем Годунова.
Знатный боярин русской поместной конницы. Начало 17 века. ( польский рисунок)
В России того времени были очень сильны представления о коллективной родовой памяти, каждый успех, шаг вверх представителя семьи вели семью и весь род вверх, но стоило оступиться, и род тоже терял свои позиции. В этом контексте были опасны для родовой чести опалы, измены, которые могли выбросить семью вообще из круга элиты. Именно поэтому знать того времени тщательно собирала и копила все успехи семьи от самых маленьких до самых значительных и, наоборот, стремилась предать забвению провалы. Все зорко следили за служебными назначениями, распределениями мест при пирах и церемониях, малейшее подозрение на угрозу чести — били челом о местах.
Русские воины, рисунок Олега Пархаева. Бердыши в России 16-17 века отличались специфической формой
Из Ливен Шеин был вынужден спасаться бегством ввиду начинающегося в регионе восстания под предводительством Ивана Болотникова. Он обозначил себя сторонником нового царя Василия Шуйского и принял деятельное участие в 1606—1607 годах в подавлении восстания Болотникова. Под началом Ивана Воротынского он принимал участие в сражении под Ельцом, в котором правительственные войска потерпели чувствительное поражение. Осенью 1606 года Шеин в составе войска под командованием Михаила Скопина-Шуйского в рядах Передового полка противостоял болотниковцам на реке Пахре, а во время осады Москвы командовал полком смоленских дворян. Далее при наступлении войск Шуйского Шеин принимал активное участие в осаде Калуги в конце 1606 года. За ратные заслуги в начале 1607 года Шуйский пожаловал ему чин боярина. После взятия Калуги в середине 1607 года Шеин принял участие в осаде Тулы — последнего рубежа обороны болотниковцев. В мае 1607 года во время похода на Тулу Шеин упоминается в числе шести бояр, составлявших непосредственное окружение царя Шуйского.
Воевода в Смоленске
В октябре 1607 года из-под Тулы после взятия города и пленения Болотникова Шеин был направлен Шуйским в Смоленск первым воеводой. Стратегическое значение богатого и многолюдного Смоленска, оборонявшего путь на Москву с запада, было чрезвычайно большим, и именно поэтому здесь во время царствования Бориса Годунова под руководством опытного зодчего Фёдора Коня был возведена мощная крепостная стена. Интенсивное строительство, в котором на протяжении шести лет постоянно было задействовано около 15 тысяч человек, было делом общегосударственного масштаба. Планировка завершённого в 1602 году кремля осложняла подкопы и облегчала защитникам задействование артиллерии.Ответственность, возложенная на молодого Шеина, была очень высокой. В качестве второго воеводы при Шеине был назначен князь Пётр Горчаков. В разрядной книге 1608 года Шеин и Горчаков уже прямо упоминаются как первый и второй воевода города.
В июне 1608 года стало известно о приближении к Смоленску 7-тысячного отряда Яна Петра Сапеги. Одновременно опасность угрожала и со стороны тушинцев, которые осадили Василия Шуйского в Москве. При Шеине смоляне оставались верными царю и не поддавались агитации Лжедмитрия II. Посланная им делегация для привлечения смолян на свою сторону была Шеиным арестована и заключена под стражу. Царь просил у Шеина военной помощи, и тот оказал её по мере возможностей, хотя смоляне в свете литовской угрозы очень неохотно покидали свои земли. Шеину в октябре 1608 года удалось выбить тушинцев из Дорогобужа (по информации Каргалова, 11 ноября 1608). Зимой 1609 года Шеиным был вскрыт заговор Ивана Зубова, агитировавшего за переход к Лжедмитрию II. В мае 1609 года Шеин выслал наиболее боеспособную часть своего гарнизона из 2 тысяч ратных людей (три стрелецких приказа численностью 1200 человек и 500—600 детей боярских) в подкрепление идущему на Москву войску Михаила Скопина-Шуйского.
В то же время Шеин был организатором сети разведывательной агентуры в восточных землях Речи Посполитой. С лета 1608 года он начал получать регулярные донесения из приграничных земель Литвы, в частности, как пишет Александров, лазутчики Романенков и Хохряков начали посылать в Смоленск постоянные донесения из-за рубежа. Из них Шеин своевременно узнал о планах поляков идти войной на Русское государство и подготовил город к обороне. Добытые Шеиным сведения о польских планах посадить на московский трон не Лжедмитрия II, а королевича Владислава, а также о связанных с этим протестных настроениях среди тушинцев, позволили Скопину-Шуйскому правильно оценить ситуацию и окончательно разгромить самозванца.
За считанные недели Шеину удалось подготовить Смоленск к обороне, собрав 5400 посадских и даточных людей, дворян и детей боярских, а также стрельцов и пушкарей.Заднепровский посад был по решению совета воевод и посадских людей сожжён, чтобы осаждающие поляки не нашли в нём укрытия. Всего было сожжено до 6000 дворов. Утратившие кров жители посада укрылись в городе, где закономерно встал острый жилищный вопрос. Цены за наём жилья в ходе осады подскочили до небывалой высоты, новоприбывшие семьи терпели лишения. Чтобы улучшить настроения в городе, Шеин распорядился на время осады отменить все наймы и обязал владельцев жилищ принять у себя посадский и окрестный люд.
Шеин разделил гарнизон на осадную и вылазную группы в пропорции 2 тысячи на 3,5 тысячи человек. Осадная группа состояла из 38 отрядов (по числу башен), каждый из которых насчитывал около 50 ратников и отвечал за оборону своей башни и прилегающего к ней участка стены. Во время отсутствия вылазок вылазная группа составляла общий резерв крепости, использовавшийся на горячих участках обороны столь обширной крепости. Благодаря жесточайшей дисциплине удалось максимально мобилизовать все силы для обороны города. Служба у городских стен и башен была тщательно расписана и под угрозой смертной кары за несоблюдение росписи строго контролировалась.
Руководство обороной Смоленска
Оборона Смоленска от войск Сигизмунда III. Борис Чориков
Шеин по сути создал армию обороны, насчитывающую около 5,5 тысячи человек и 200 пушек на крепостных стенах. Эту армию он разделил на четыре отряда. Основной отряд нес караульную службу в крепости, второй размещался в Заднепровье, два других составляли резерв. 13 сентября 1609 г. М. Б. Шеин ввел осадное положение, а 16 сентября к Смоленску подошли передовые части польской армии. 21 сентября 1609 г. пришли основные силы польской армии во главе с королем Сигизмундом — началась осада.
Непосредственный командующий польской армии гетман Станислав Жолкевский после разведки укреплений и обсуждения на военном совете способов овладения крепостью сообщил Сигизмунду, что армия не располагает необходимыми для штурма силами и средствами, и предложил ограничиться блокадой Смоленска, а главными силам идти на Москву. Сигизмунд отклонил это предложение, приказав начать штурм. Жолкевский после некоторой подготовки отдал приказ о начале штурма Смоленска 25 сентября, который продолжался по 27 сентября.После неудачного первого штурма Смоленска в конце сентября к армии Сигизмунда присоединилось ещё около 10 тысяч запорожцев и реестровых казаков. Таким образом, общая численность армии короля Сигизмунда III в это время превышала 22 тысячи человек против 5,4 тысячи защитников крепости.
Осада была длительной и тяжелой. Полякам не удалось сходу овладеть Смоленском, Шеину же, в сложившихся условиях, не оставалось ждать деблокирующего удара. Смоляне демонстрировали чудеса героизма, совершая частые вылазки, в одной из которых даже смогли захватить польское знамя. С зимы 1610 г. начинается подкопная война. Поляки пытались подкопаться под крепостные стены и взорвать их, а защитники города делали в свою очередь контрподкопы, засады на вражеских саперов.Несмотря на тяжесть сложившейся ситуации, Шеин не терял присутствия духа и командирскую хватку, следя за строгим исполнением приказов, надлежащим исполнение караульной и противопожарной службы.
Штурм Смоленска 3 июня 1611 г. Юрий Каштанов
Тем временем в Москве был низвергнут царь Василий Шуйский, а власть захватила Семибоярщина, которая вскоре прислала Шеину приказ сдать город королю. Однако Шеин, поддержанный горожанами, по собственной инициативе отказался выполнять это распоряжение. Разгневанный Сигизмунд III поставил смолянам трёхдневный ультиматум под страхом смерти сдать город, но смоляне ответили по истечении срока подрывом батареи пушек, недавно доставленных из Риги, под которую был совершён подкоп. Это заставило короля затребовать новых пушек из Слуцка и обеспечило смолянам ещё два месяца передышки.
Конец ноября 1610 года был одним из самых сложных периодов в обороне Смоленска для Шеина, поскольку часть дворянства города во главе с вяземскими дворянами под влиянием информации о низвержении Шуйского и восхождении на престол королевича Владислава выступила против Шеина и потребовала завершения обороны. Шеин предпринял ряд мер, в частности, выдал вяземским дворянам жалование хлебом и пообещал начать переговоры с поляками к Рождеству. Но к началу 1611 года кризис в отношениях был преодолён.21 ноября декабря поляками был произведён новый подрыв стены, в результате которого была разрушена башня и образовалась новая брешь. Вновь последовали три кровопролитных штурма, и вновь они окончились неудачей. В этот раз полякам удалось ворваться в пределы города. Но Шеиным предусмотрительно был возведён защитный вал за слабым отрезком стены, а также организован плотный перекрёстный огонь из соседних башен. Поляки снова были вынуждены отступить с большими потерями, а смоляне сохранили крепость на вторую осадную зиму, которая далась им очень дорого.
К весне 1611 года количество защитников крепости стало критически малым.В феврале 1611 года прошёл ещё один раунд переговоров между смоленскими боярами и польской стороной, к которой подключился также и воевода Шеин. По условиям Смоленска предлагалось открыть ворота и впустить 200 поляков в город, но при условии, что остальная армия Сигизмунда покинет пределы смоленской земли. Переговоры эти завершились ничем, и поляки начали готовиться к новым штурмам.
Воевода Михаил Шеин, Смоленск 1611 г. Гравюра XIX в.
В польском плену
Сам Шеин вместе с 15 ратниками и семьёй заперся в одной из крепостных башен (по мнению историков, это происходило на Коломинской башне) и долго отбивал нападающих. Польский гетман Станислав Жолкевский писал, что Шеин убил около 10 немцев и собирался принять смерть, но в конечном итоге, вняв мольбам членов семьи, вышел из башни. Его сразу же доставили в ставку к Сигизмунду III, где подвергли пыткам и допросу. Король был настолько взбешён двухгодичной осадой, огромными потерями среди шляхты и подорванным личным престижем, что пренебрёг кодексом чести, по которому пленных командующих не пытали. Во время пыток Шеин не выдал ни одного из своих верных соратников и в полумёртвом состоянии был в кандалах увезён в Польшу. Сын Шеина достался королю, а жена и дочь — Льву Сапеге.
Несмотря на взятие города Смоленска поляками, стратегическое значение его 20-месячной обороны русскими было огромным. Оборона Смоленска почти на два года задержала основные силы польского короля у стен города, что не позволило применять эти войска в центральной России. Общий урон польским войскам составил около 30 тысяч человек. Большие потери и измотанность войска не позволили Сигизмунду двинуться на помощь полякам в Москве (которые были разбиты в битве на Девичьем поле 4 ноября 1612 года), и он ушёл обратно в Польшу.
В плену Шеин провёл восемь лет. Каргалов пишет, что Сигизмунд III мстил ему за упорство в том числе позором, возя вместе с другими смолянами в открытой карете по улицам Варшавы, а также заставив присутствовать на приёме в королевском дворце, где привезённого из Москвы Василия Шуйского в знак полной покорности заставляли припадать к стопам польского монарха. В 1614 году приехавшему от Михаила Романова послу Желябужскому удалось повидать Шеина в Слониме и передать ему царскую грамоту, в которой молодой царь выражал своё восхищение Шеиным и намерение его как можно скорее освободить. После провала Московского похода Владислава IV и заключения Деулинского перемирия было достигнуто соглашение об обмене пленными, которое началось в феврале 1619 года.
Стена. Оборона Смоленска. Владимир Киреев
В Москве
Смоленская война
Историк Дмитрий Меньшиков в действиях армии Шеина выделяет несколько этапов: период сбора войск и наступления на Смоленск (август — декабрь 1632 года), период осады Смоленска (декабрь 1632 года — август 1633 года), время активных боёв с армией Владислава IV (август — октябрь 1633 года) и период блокады войск Шеина (октябрь 1633 года — февраль 1634 года), закончившийся капитуляцией русской армии.
Поначалу войско Шеина под Смоленском состояло из 21,5 тысяч человек. Хотя к ним впоследствии присоединились около десяти тысяч солдат и стрельцов, эти подкрепления лишь компенсировали начавшееся таяние войска Шеина. Оно было вызвано крупномасштабным походом крымского хана на южные рубежи Русского государства, в связи с чем множество дворян и детей боярских из южных уездов стали самовольно уезжать из армии, чтобы защитить свои поместья. Гарнизон Смоленска насчитывал около 4,5 тысяч человек. Шеин осадил город по всем правилам военного искусства, а русская артиллерия, установленная в укреплённых острогах, наносила крепости ощутимый урон. Однако для того, чтобы взорвать стену перед решительным штурмом, не хватило пороха, и Шеину пришлось ждать медлительного подвоза боеприпасов. За это время поляки успели заделать повреждения в стенах и башнях, а также насыпать за стенами земляные валы. 26 мая удалось взорвать часть стены, однако штурм бреши оказался неудачным, как и повторный штурм 10 июня. Сказывалась острая нехватка пороха, который поставлялся под Смоленск крайне скудно и медленно. Растянувшись по всему периметру города и охраняя тяжёлые орудия в острогах, русские войска утратили мобильность. Таким образом, когда к Смоленску в августе подступила 30-тысячная армия короля Владислава, войско Шеина оказалось в крайне затруднительном положении и было вынуждено отдать инициативу неприятелю.
Атаки польских войск на русские укрепления были поначалу малоэффективными и сопровождались крупными потерями. Однако со временем польское численное превосходство, подкреплённое вылазками гарнизона, начало сказываться. Долго и героически оборонялся от поляков расположенный на Покровской горе полк Матисона. Когда полк настолько поредел, что защита холма стала бесперспективной, Шеину удалось совершить искусный манёвр и вывести с Покровской горы всех оставшихся там солдат с пушками. Шеин и далее предпринял действия по консолидации своей армии, сняв группировку Прозоровского с западной стороны города. Причиной этого отступления стали в том числе дезертирства западных наёмников в русском стане, которых подкупом переманивал на свою сторону Владислав.
Капитуляция осадной армии Шеина перед королем Владиславом IV (Триумфальная картина ок. 1634, неизвестный польский художник)
Обвинение и казнь
Мемориальная доска в память 300-летия защиты Смоленска от поляков (1911) на стене Успенского кафедрального собора с упоминанием имени воеводы Михаила Шеина
Читайте также: