Философия логического анализа кратко

Обновлено: 07.07.2024

Аналитическая философия — это доминирующее направление философской мысли (см. Философия) в англоязычной интеллектуальной традиции в XX и XXI веке, которое объединяет различные философские направления (логический позитивизм, философию лингвистического анализа, теорию речевых актов и другие), использующие методы логического и лингвистического анализа языка (см. Язык) для решения философских проблем и ориентирующиеся на идеалы логической строгости, ясности и точности (см. Логика).

В настоящее время аналитическая философия считается одним из наиболее влиятельных направлений современной западной философии, охватывая при этом довольно разнородные течения, группы и отдельных философов, которых объединяет не столько тематика философских концепций, сколько общие задачи: исследование языка с целью выявления структуры мысли, ясного соотнесения вербального и реального, чёткого разграничения значимых и пустых, осмысленных и бессмысленных выражений, и так далее. Аналитическая точка зрения исходит из того, что язык обуславливает все сферы многообразной деятельности (см. Деятельность) человека и представляет интерес не только в качестве средства передачи некоторого содержания, но и как самостоятельный объект исследования, необходимый компонент любого рационального дискурса (см. Дискурс).

В широком смысле аналитическую философию можно трактовать как определённый стиль философского мышления для которого характерны такие качества, как акцентированная строгость, точность используемой терминологии, сдержанное отношение к широким философским обобщениям, абстракциям и спекулятивным рассуждениям. Для философов-аналитиков сам процесс аргументации не менее важен, чем достигаемый с его помощью результат.

Развитие аналитической философии

В ряду известных философов и логиков конца XIX — начала XX века Г. Фреге занимает особое место. Его роль в современной логике, которую он в значительной степени создал, сравнима разве что с ролью Аристотеля в логике традиционной. Фреге, в частности, заложил основы той области знания, которая получила название оснований математики, впервые отчётливо связав проблему формального единства содержания математики с принятыми в ней способами рассуждения и заложив тем самым, основы теории формальных систем. Это стало возможным только потому, что им была осуществлена одна из первых аксиоматизаций логики высказываний и логики предикатов, причём последняя фактически впервые появилась в его трудах. Фреге заложил основы логической семантики, отделив в логической теории средства выражения (синтаксис) от того, что они обозначают. Наконец, он выдвинул программу прояснения основных понятий математики, которую и попытался осуществить с помощью процедуры сведения математики к логике, реализуя одну из возможных методик прояснения специфики математического знания. Совокупность результатов, достигнутых им в логике, предполагала совершенно определённый концептуальный сдвиг, который отражает влияние его трудов на развитие современной мысли в целом.

Последняя идея стала программной для разработки концепций логического позитивизма членами созданного в 1922 году Венского кружка (М. Шлик, О. Нейрат, Р. Карнап, Г. Хан, Ф. Вайсман, К. Гёдель, Г. Фейгль, а также сотрудничавшие с ними Г. Рейхенбах в Берлине, Ф. Франк в Праге, А. Айер в Оксфорде, А. Тарский в Варшаве, Э. Нагель в ), занимавшемся проблемами логического анализа науки. Анализ подразумевал здесь редукцию предложений теории к некоторым базисным предложениям, в качестве которых первоначально принимались, вслед за Б. Расселом, предложения, выражающие чувственный опыт (феноменализм), а впоследствии — предложения, описывающие наблюдения физических объектов (физикализм). Обе эти разновидности логического позитивизма в качестве нормы всякого знания принимают научное знание, единственными осмысленными выражениями считают эмпирические высказывания и тавтологии и обращаются к искусственным языкам для исправления неточностей и двусмысленностей обыденного языка. Философские предложения, не будучи вовсе бессмысленными, лишены фактуального содержания; они представляют собой правила логического синтаксиса языка науки. Что же касается синтетических суждений естествознания, прямо или косвенно описывающих факты, то для проверки их осмысленности М. Шлик ввёл принцип верификационизма (см. Верификационизм, Верифицируемость), согласно которому критерием значения предложения является возможность его проверки. В своей наиболее радикальной форме он выглядит так: предложение Σ имеет значение тогда и только тогда, когда оно не является аналитическим предложением или противоречием, и если логически следует из непротиворечивого конечного класса предложений Ф, причём элементами этого класса предложений являются предложения наблюдения. Этот принцип был значительно расширен и ослаблен в ходе обширных дискуссий, продемонстрировавших его методологические дефекты. Следствием этого стало, в частности, включение в анализ языка науки не только логического синтаксиса (см. Синтактика), но и семантики (см. Семантика), а впоследствии и прагматики (см. Прагматика).

Проблематике верификационизма и разработке процедур верификации была посвящена значительная часть творческой активности членов Венского кружка. Прежде всего было показано, что подразумеваемая принципом верификации редукция должна привести не к фактам, но к предложениям, описывающим факты, которые и будут базисом научного знания. Эти предложения предполагалось искать в протоколах научных экспериментов, от чего они получили название протокольных; в споре между О. Нейратом и Р. Карнапом о протокольных предложениях первый отстаивал позицию, согласно которой протокольные предложения являются фактически первичными, а второй — позицию, согласно которой они считаются логически первичными. Переход к теории протокольных предложений был вызван осознанием невозможности существования неинтерпретированного факта, однако по этой же причине должна быть отвергнута и эта теория. Различение непосредственной и скрытой верификации способно было лишь отсрочить переход к новым теориям языка науки. В противовес разработке процедур верификации, К. Р. Поппер подчёркивал необходимость постановки проблемы демаркации научного знания. В качестве основания метода демаркации Поппер ввёл принцип фальсификации, суть которого сводится к проверке принципиальной опровержимости любого предложения Поппер полагал, что только научные предложения в принципе опровержимы. Развитие этого положения привело к формированию современной философии науки, во многом выходящей за рамки аналитической философии.

В годы XX века Венский кружок был центром развития аналитической философии, ведущим явлением второго этапа её истории. Основное его наследие состоит в разработке логических и аналитических методов исследования языка науки и структуры научного знания, создание исторически первой формы современной философии науки, которая и ныне сохраняет своё значение в этом качестве. Работы членов Венского кружка внесли крупнейший вклад в развитие научно ориентированной философии XX века. В них была прояснена природа логики и математики, выявлены отношения между логикой и языком, с невиданной до этого в философии строгостью и тщательностью исследованы структура знания, основные методы науки, отношение эмпирии и теории.

В период национал-социалистической диктатуры в Германии и Второй мировой войны почти все философы-аналитики были вынуждены эмигрировать из континентальной Европы в Великобританию и Соединённые Штаты Америки, в результате чего аналитическая философия на некоторое время стала исключительно англо-саксонской. Вызванная Второй мировой войной эмиграция членов Венского кружка и философов, связанных с ним, способствовала широкому распространению теорий, характерных для второго этапа истории аналитической философии, в англоговорящих странах и перенесению туда центра исследований проблем аналитической философии. Однако уже вскоре после окончания Второй мировой войны аналитическая философия снова прочно обосновалась в континентальной Европе. Поэтому деление философии на англо-саксонскую аналитическую философию, с одной стороны, и континентальную европейскую философию — с другой, было правильным лишь применительно к относительно короткому периоду, но на сегодняшний день некорректно.

Г. П. Грайс, напротив, сводил существенную часть значения к субъективному мнению говорящего и таким образом сущностно увязывал языковое значение в его радикальном применении (начиная с работ позднего Л. Витгенштейна) с ментальным (психологическим) состоянием субъекта. Чем более серьёзно учитывалась роль ментальных состояний в теоретическом образовании, тем настоятельнее возникал вопрос: чем являются эти состояния и как они относятся к состояниям физическим. На первый план выдвинулась классическая проблема тела и души, что привело к возникновению аналитической философии сознания. Параллельно в аналитической этике происходил переход от основанной на чисто теоретических значениях метаэтики к практической этике, образовавшей, в свою очередь, новые ответвления в направлении биоэтики и нейроэтики.

Изыскания философов-аналитиков способствовали интенсивным поискам дополнительных условий для определения того, что такое знание. В годах в рамках дискуссии о знании эта чисто понятийно-аналитическая работа всё больше стала превращаться в междисциплинарное исследование знания и восприятия. Так, в процессе исследований восприятия и знания Ф. Дрецке высказывал аргументы в пользу того, что мы должны ясно отличать наш собственный взгляд от суждений восприятия: в то время как содержание восприятия (то, что мы видим) определено непонятийным способом, суждение восприятия определено понятийно. Если принять такую точку зрения, тогда лингвистическому анализу можно подвергнуть только суждение восприятия. И, напротив, восприятие само по себе оказывается доязыковым, то есть непонятийным. Таким образом, необходим новый подход для такой узкой области, как теория познания, а именно — когнитивное исследование восприятия, основанное, в своих новейших проявлениях, на междисциплинарном подходе.

Библиография

Издания на русском языке:

Издания на других языках:

  • Ammerman, Robert (ed). Classics of Analytic Philosophy. — Indianapolis: Hackett, 1990.
  • Ayer, A. J., et al. The Revolution in Philosophy. — London: Macmillan and Co., 1963.
  • Ayer, A. J. (ed). Philosophy in the Twentieth Century. — London: Weidenfield and Nicolson, 1982.
  • Baillie, James (ed). Contemporary Analytic Philosophy: Core Readings, 2nd edition. — Prentice Hall, 2002.
  • Barth Ε. Μ. Perspectives of Analytic Philosophy. — Amsterdam, 1979.
  • Biletzki and Matar (eds). The Story of Analytic Philosophy: Plot and Heroes. — London and New York: Routledge, 1998.
  • Capaldi, Nicholas. The Enlightenment Project in the Analytic Conversation. — Dordrecht, Boston, London: Kluwer Academic Publishers, 2000.
  • Charlton, William. The Analytic Ambition: An Introduction to Philosophy. — Oxford and Cambridge: Blackwell, 1991.
  • Clarke, D. S. Philosophy’s Second Revolution: Early and Recent Analytic Philosophy. — La Salle: Open Court, 1997.
  • Classics of Analytic Philosophy, ed. by R. Ammerman. — New York, 1965.
  • Coffa, J. A. The Semantic Tradition from Kant to Carnap. — Cambridge: Cambridge University Press, 1991.
  • Cohen, L. J. The Dialogue of Reason: An Analysis of Analytical Philosophy. — Oxford: Clarendon Press, 1986.
  • Corrado, Michael. The Analytic Tradition in Philosophy: Background and Issues. — Chicago: American Library Association, 1975.
  • Dummett, Michael. Origins of Analytical Philosophy. — Cambridge (MA): Harvard University Press, 1993.
  • Garber, Daniel. Philosophy and the Scientific Revolution, in Teaching New Histories of Philosophy. — Princeton: Princeton University Center for Human Values, 2004.
  • Glock, Hans-Johann (ed). The Rise of Analytic Philosophy. — Oxford: Blackwell Publishers, 1997.
  • Hanna, Robert. Kant and the Foundations of Analytic Philosophy. — Oxford: Oxford University Press, 2001.
  • Nagel, Ernest. Impressions and Appraisals of Analytic Philosophy in Europe. — The Journal of Philosophy Vol. 33, № 1, and № 2, , 1936.
  • Martinich, A. P., Sosa, D. (eds). Analytic Philosophy: An Anthology. — Blackwell Publishers, 2001.
  • Martinich, A. P., Sosa, D. (eds). A Companion to Analytic Philosophy. — Blackwell Publishers, 2001.
  • Newen A. Analytische Philosophie: zur Einfiihrung. — Hamburg, 2005.
  • Pap, Arthur. Elements of Analytic Philosophy. — New York: Macmillan, 1949.
  • Postanalytic Philosophy. — New York, 1985.
  • Preston, Aaron. Prolegomena to Any Future History of Analytic Philosophy. — Metaphilosophy, Vol. 35, № 4, , 2004.
  • Preston, Aaron. Conformism in Analytic Philosophy: On Shaping Philosophical Boundaries and Prejudices. — The Monist, Volume 88, Number 2, April 2005.
  • Preston, Aaron. Implications of Recent Work on Analytic Philosophy. — The Bertrand Russell Society Quarterly, № 127 (August 2005), .
  • Prosch, Harry. The Genesis of Twentieth Century Philosophy: The Evolution of Thought from Copernicus to the Present. — Garden City: Doubleday and Co., 1964.
  • Rorty, Richard (ed). The Linguistic Turn: Essays in Philosophical Method. — Chicago and London: The University of Chicago Press, 1992.
  • Soames, Scott. Philosophical Analysis in the Twentieth Century, 2 vols. — Princeton: Princeton University Press, 2003.
  • Stroll, Avrum. Twentieth Century Analytic Philosophy. — New York: Columbia University Press, 2000.
  • The Revolution in Philosophy, with an introduction of G. Ryle. — London, 1956.
  • Urmson, J. O. Philosophical Analysis. — Oxford: Oxford University Press, 1956.
  • Warnock, G. J. English Philosophy Since 1900. — London: Oxford University Press, 1958.
  • Zaslawsky, Denis. Analyse de l’être. Essai de philosophie analytique. — Paris: Editions de Minuit, 1982.

Философия: направления и школы

Базисные концепты

Новые концепты

Гуманитарный портал ISSN 2310-1792 About • Agreement • Terms of Use Гуманитарное пространство в рамках одного ресурса: гума­ни­тар­ные науки, рынки гума­ни­тар­ных зна­ний, методов и техно­ло­гий, обще­ст­вен­ное раз­ви­тие, госу­дар­ст­вен­ные и кор­пора­тив­ные стра­тегии, управ­ле­ние, обра­зо­ва­ние, инсти­туты, фаб­рики мысли. Гума­нитар­ные иссле­до­ва­ния и ана­ли­тика, рей­тинги, прог­нозы, энцик­ло­пе­дия, биб­лио­тека. Всё для изу­че­ния и про­ек­тиро­ва­ния гума­нитар­ного развития.

АНАЛИТИЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ

  • Описание
  • Алфавитный указатель
  • Арабская философия
  • Индийская философия
  • Китайская философия
  • Русская философия
  • Этика
  • Авторы
  • Приложения

АНАЛИТИЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ – направление западной интеллектуальной культуры 20 в., широко применяющее методы логического и лингвистического анализа языка для решения философских проблем. Аналитическая философия имеет классические предпосылки в британском эмпиризме, с одной стороны, и в континентальном рационализме – с другой. Ее предшественниками считают Гоббса, Локка, Беркли, Юма, Д.С.Милля, а также Аристотеля, представителей средневековой схоластики, Декарта, Лейбница, Канта и др. Аналитическая философия наследует традиции изучения оснований знания – как в его чувственной, эмпирической, так и в рациональной, логической, концептуальной форме. Поле исследований аналитической философии (логика, эпистемология) постепенно расширялось, охватывая все многообразие форм человеческого опыта (этику, эстетику, право и др.).

Внутри аналитической философии различают два направления: философию логического анализа и философию лингвистического анализа (или лингвистическую философию). Приверженцы первого в основном интересуются философией и логикой науки и придерживаются линии сциентизма. Сторонники второго направления считают такую ориентацию искусственной и ограничивающей философский кругозор, поскольку философия укоренена в реальном разумении, в жизненных ситуациях, в механизмах естественного языка и многообразном вненаучном опыте людей.

Теоретики логического позитивизма (Р.Карнап, Г.Рейхенбах, К.Гемпель и др.), продуктивно исследовавшие логику науки, интересовались философией лишь как общим основанием их по сути специально-научных разработок в области логического синтаксиса, семантики научного языка и других проблем. Анализ использовался ими главным образом как средство решения задач обоснования науки и синтеза (унификации) научного знания. Со временем исследования в русле логического позитивизма принимали все более специальный характер и дали ценные научные результаты (в области логического синтаксиса, логической семантики, вероятностной логики и др.). В логико-методологических исследованиях познания (У. Куайн, Н.Гудмен, Н.Решер и др.) главным ориентиром и ценностью выступает наука, что в значительной мере и выводит полученные результаты за рамки собственно философии. На основе поздних работ Витгенштейна в 1930–40-х гг. в Англии формируется философия лингвистического анализа, или анализа обычного языка. В работах Г.Райла, Дж.Уиздома, Дж.Остина и др. получают развитие идеи, созвучные мыслям Витгенштейна. В отличие от логических позитивистов философы этой волны, как правило, решительные противники сциентизма. Как и для Витгенштейна, главный предмет их интереса – сама философия. Они хорошо чувствуют тесную связь специфики философских проблем с механизмами реально работающего языка, понимают принципиальное их отличие от проблем науки. Их внимание привлекает глубоко исследованная Витгенштейном проблема дезориентирующего влияния языка на человеческое мышление.

Т.о., если на базе логического позитивизма были созданы труды по современной логике, то на основе лингвистической философии сформировалась исследовательская программа теоретической лингвистики. В этом проявилась одна из важных функций философии – постановка и первоначальная проработка новых проблем с последующей их передачей науке. Важные философские достижения аналитической философии 20 в. – осмысление тесной связи человеческого опыта с речевой коммуникацией, схемами языка, новое понимание на этой основе специфики философской мысли, философских проблем. Первостепенное значение для развития этих представлений имели идеи Витгенштейна. Большая часть трудов философа издается в 1950–70-х гг., но работа эта еще не завершена: освоение его необычных текстов, их комментирование и обсуждение продолжаются, что способствует нарастающему влиянию идей и методов аналитической философии. Идеи аналитической философии повлияли на современную философскую мысль в Великобритании, Австрии, Германии, Польше, Скандинавии, США и др. странах. Постепенно это направление превратилось в широкое международное движение, позиции которого наиболее сильны в англоязычных регионах мира. В последние годы здесь сложились течения, символами которых стали имена Фреге и Витгенштейна. В спорах об интерпретации их концепций по сути отражается борьба различных течений в аналитической философии 1980–90-х гг.

1. Бегиашвили А.Ф. Метод анализа в современной буржуазной философии. Тбилиси, 1960;

2. Геллнер Э. Слова и вещи. М., 1962;

3. Хилл Т.И. Современные теории познания. М., 1965;

4. Козлова М.С. Философия и язык. М., 1972;

6. Современная аналитическая философия, вып. 1. М., 1988;

7. Философия, логика, язык. М., 1987;

8. Аналитическая философия. Избр. тексты. М., 1993;

9. Аналитическая философия: становление и развитие (антология). М., 1998;

10. История философии: Запад – Россия – Восток, кн. 3-я. М., 1998, с. 212–246;

11. Pap А. Elements of Analitic Philosophy. N.Y., 1949;

12. The Revolution in Philosophy, with an introduction of G.Ryle. L., 1956;

13. Urmson J.O. Philosophical Analysis. Oxf., 1956;

14. Classics of Analytic Philosophy, ed. by R.Ammerman. N.Y., 1965;

15. Barth Ε.Μ. Perspectives of Analytic Philosophy. Amst, 1979;

16. Zaslawsky D. Analyse de l’être. Essai de philosophie analytique. P., 1982;

17. Postanalytic Philosophy. N.Y., 1985.

См. также лит. к ст. Л.Витгенштейн, Б.Рассел, Дж.Мур.

Рассел Б., История зап. философии, пер. с англ., М., 1959 , гл. 30; Hapский И. С., Совр. позитивизм, М., 1961 , гл. 1;

Философский энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия . Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов . 1983 .

широкое течение в бурж. философии 20 в., объединяющее направления и отд. философов, к-рые усматривают цель и метод философии в логич. анализе языка науки средствами математич. логики. По методологич. установкам Л. а. ф. не есть нечто единое. В логическом позитивизме идеи Л. а. ф. связываются с отрицанием мировоззренч. характера философии и используются для поддержки гносеология, платформы неопозитивизма. В то же время др. группы и отд. представители Л. а. ф. соединяют установку на логич. анализ языка науки с иными филос. концепциями (или вообще явно не выражают своей общефилос. позиции).

Само по себе выдвижение логич. анализа как метода или цели философии специфично не только для совр. этапа бурж. философии. Уже неокантианцы марбургской школы утверждали, что философия должна быть сведена к логике науки; метод логич. анализа в филос. исследовании пытались применять австр. философ Ф. Брентано (1838–1917), Мейнонг, польский философ К. Твардовский и др. Специфику совр. Л. а. ф. составляет не идея логич. анализа, а широкое привлечение средств математич. логики для ее реализации. При этом задачу логич. анализа Л. а. ф. видит не в эмпирич. исследовании логич. свойств естеств. языков, а в построении искусств, языков-моделей, к-рые выступают в качестве реконструкций естеств. языков (в т.ч. "языков науки") или, точнее, их фрагментов. Т.о., в отличие от т.н. лингвистической философии (вместе с к-рой, сводя философию к анализу языка, Л.а. ф. составляет широкое направление т.н. философии анализа), Л. а. ф. понимает анализ языка прежде всего как реформу существ, естеств. языков в соответствии с определ. логич. нормами. Л. а. ф. возникла в 1-й четверти 20 в., т.е. в период повыш. интереса к логико-методологич. проблематике, обусловленного глубокими переменами в науке, процессом ее математизации, развитием математич. логики и ее приложений к вопросам обоснования математики. Создатели Л. а. ф. противопоставили строгость логико-математич. методов "туманности" и "академичности" того подхода к познанию, к-рый был связан с традиционными для прежней идеалистич. философии понятиями, а также описательности эмпирич. методологич. исследований, имевшихся ко времени зарождения этого направления. Важным фактором, способствовавшим развитию Л. а. ф., явилось банкротство идеалистич. психологизма в логике и гносеологии. В условиях господства реакц. бурж. идеологии все эти тенденции привели, однако, не к оформлению науч. филос. методологии логич. анализа, а к развитию филос. течения, тесно связанного с несостоятельными позитивистскими (или полупозитивистскими) филос. течениями, с прагматизмом и др. школами совр. бурж. философии.

Основоположником Л. а. ф. был Рассел, к-рый в ряде сочинений периода 1912–24 выдвинул идею о том, что логич. анализ открывает широкие возможности для решения филос. вопросов и методологич. проблем науки. По мнению Рассела, строгая формулировка и решение этих проблем могут быть даны лишь на основе т.н. логически совершенного (или идеального) языка, структура к-рого соответствует структуре логич. исчислений и к-рый выражает подлинный логич. строй наших мыслей, не искаженный дезориентирующей грамматикой естеств. языков. Выражение мысли в этом "идеальном языке" обеспечило бы точность смысла и предупредило бы неправильные метафи-зич. заключения от структуры языка к структуре мира, имеющие место при употреблении разговорного языка. "Идеальный язык", по Расселу, нужен, однако, только для особых науч. целей и не предназначен для замены разговорного языка в его повседневном употреблении. Идеи Л. а. ф. получили свое развитие в "Логико-философском трактате" Витгенштейна, где была развита определ. концепция строения знания о мире, связанная с идеей "логически совершенного языка" (см. Логический атомизм). Все, что не могло быть выражено на этом "языке"– предложения "традиционной" философии, положения этики и т.п., – было объявлено бессмысленным; источник же появления этих "бессмысленных" выражений усматривался в непонимании людьми логики языка. Философия, согласно Витгенштейну, возможна лишь как критика языка; ее цель – логич. прояснение мысли. Субъективистский характер Л. а. ф. нашел наибольшее воплощение в программе Венского кружка.

Попытки реализации этой программы привели к эволюции концепции логич. анализа науки, что было вызвано стремлением устранить или смягчить несоответствие между исходными принципами этой концепции и действит. характером науч. знания. В результате мн. представители Венского кружка отказались от ряда существенных пунктов первоначальной доктрины.

Начиная с 20–30-х гг. к течению Л. а. ф. примкнули, помимо логич. позитивистов Венского кружка и берлинской группы Рейхенбаха, ряд групп и отд. философов в США и Великобритании, упсальская школа в Швеции, мюнстерская школа в Германии, а также львовско-варшавская школа. В США Л. а. ф., помимо сторонников "логического эмпиризма", продолжающих линию Венского кружка, представлена группой т.н. "неопрагматистов" (Куайн, Ш. Уайт, Н. Гудмен). Сочетание прагматизма с отд. идеями Л. а. ф. имело место уже в т.н. концептуальном прагматизме К. Льюиса. Совр. неопрагматисты используют логич. анализ языка науки в своих попытках осуществить номиналистич. элиминацию "абстрактных сущностей", они отвергают жесткое различие аналитич. и синтетич. высказываний, утверждая, что оно зависит гл. обр. от прагматич. (см. Прагматика) соображений. Взглядов, близких к неопрагматистским, особенно в вопросе об аналитич. и синтетич. высказываниях, придерживался А. Пап, к-рый, однако, отвергая номинализм, выражал определ. идеи платонизма в Л. а. ф. К совр. представителям Л. а. ф. следует также отнести ряд философов и логиков в США (У. Селлерс, Ф. Чизм, А. Бёркс, Нагель), Великобритании (Поппер. Р. Б. Брейтвейт, С. Туллин, У. Нил, У. Вуджер), в скандинавских странах, в Австралии и т.д. Всех их, несмотря на определ. различия филос. позиций, объединяет установка на разработку логич. языков и на уточнение (экспликацию) с их помощью логич. форм языка науки (напр., высказываний, выражающих законы науки) или решение определ. логико-гносеологич. проблем (относящихся, напр., к теории значения, индукции, проблеме подтверждения гипотез и др.).

Исследования представителей совр. Л. а. ф. перестали в значит, мере быть философскими или гносеологическими, а являются конкретно-логическими или логико-методологическими. В частности, их конкретные исследования в области логич. семантики (Карнап, вероятностной логики (Карнап, Рейхенбах, Поппер, фон Райт), модальной логики (К. Льюис, фон Райт, Бёркс), строения гипотетико-дедуктивных теорий (Гемпель, Карнап), логич. формы номологических, диспозициональных и причинных высказываний (Рейхенбах, Бёркс, Селлерс, Чизм и др.), проблем науч. объяснения (Гемпель, Брейтвейт) и др. имеют науч. значение. Однако в вопросах филос. истолкования основных теоретич. результатов конкретно-научных исследований представители Л. а. ф. продолжают выступать как противники философии марксизма.

Лит.: Рассел Б., История зап. философии, М., 1959, гл. 30; Haрский И. С, Совр. позитивизм, М., 1961, гл. 1; его же, Понятие формального анализа и диалектика, "Вестн. МГУ", 1963, No 1; Швырев В. С, Неопозитивистская концепция эмпирич. значения и логич. анализ науч. знания, в кн.: Философские вопросы современной формальной логики, М., 1962; Саrnар R., Überwindung der Metaphysik durch logische Analyse der Sprache, "Erkenntnis", 1931, Bd 2, H. 4; его же, On the character of philosophie problems, "Philos. Sci.". 1934, v. 1, No 1; Feigl H. and Sellars W. (editors), Readings in philosophical analysis, N. Y., [1949 ]; Pap Α., Elements of analytic philosophy, [Ν. Υ. ], 1950; Quine W. van O., From a logical point of view, Camb. (Mass.), 1953; Philosophy and "Analysis". A selection of articles publ. in "Analysis" between 1933–40 and 1947–53, ed. by M. Macdonald, Oxf., 1954; The age of analysis, ed. by M. White, [N. Y ], 1955; Lewis С. I., Mind and world order, N. Y., [1956 ]; Urmson J. Ο., Philosophical analysis, Oxf.

Философская Энциклопедия. В 5-х т. — М.: Советская энциклопедия . Под редакцией Ф. В. Константинова . 1960—1970 .

В философии уже со времен Пифагора существовала противоположность между людьми, чьи мысли в основном стимулировались математикой, и теми, на которых больше влияли эмпирические науки. Платон, Фома Аквинский, Спиноза и Кант принадлежали к партии, которую можно назвать математической; Демокрит, Аристотель и эмпирики Нового времени, начиная с Локка и до наших дней, относятся к противоположной партии. В наши дни возникла философская школа, которая ставит себе целью устранить пифагорейство из принципов математики и соединить эмпиризм с заинтересованностью в дедуктивных частях человеческого знания. Цели этой школы менее эффектны, чем у большинства философов прошлого, но многие ее достижения столь же значительны, как и достижения людей науки.

Кантор также разрешил давнишнюю логическую загадку бесконечных чисел. Возьмем ряд целых чисел, начиная с 1, сколько их? Ясно, что их число не конечно. Перед тысячей имеется тысяча чисел, перед миллионом – миллион. Какое бы конечное число мы ни назвали, ясно, что общее количество целых чисел больше этого, так как от единицы до данного числа имеется как раз данное число чисел, и ведь есть еще и другие числа, которые больше данного. Число конечных целых чисел должно быть поэтому бесконечным числом. Но дальше следует любопытный факт. Число четных чисел должно быть таково же, как и число всех целых чисел. Рассмотрим два ряда:

1, 2, 3, 4, 5, 6… 2, 4, 6, 8, 10, 12…

Каждому из чисел верхнего ряда соответствует число в нижнем ряду, поэтому число членов в обоих рядах должно быть одинаково, хотя нижний ряд состоит только из половины членов верхнего ряда. Лейбниц, заметивший это, считал это противоречием и заключил, что хотя имеются бесконечные совокупности, но не имеется бесконечных чисел. Наоборот, Георг Кантор смело отрицал наличие здесь противоречия. Он был прав: это только кажется странным.

Физика, как и чистая математика, тоже дала материал для философии логического анализа. Особенно это относится к теории относительности и квантовой механике.

Квантовая теория усиливает это заключение, но основное ее философское значение состоит в том, что она рассматривает физические явления как возможно прерывные. Она предполагает, что в атоме (интерпретированном в вышеописанном смысле) некоторое время имеет место определенное устойчивое состояние, а затем внезапно оно заменяется другим устойчивым состоянием, которое отличается от первого на конечную величину. Раньше всегда принимали, что движение непрерывно, но, как выяснилось, это был просто предрассудок. Философия на основе квантовой теории, однако, до сих пор развита недостаточно. Мне кажется, что она потребует еще более радикального отхода от традиционного учения о времени и пространстве, чем потребовала теория относительности.

Однако остается широкое поле, по традиции включаемое в философию, где научные методы неприменимы. Эта область содержит конечные проблемы ценности; например, с помощью одной лишь науки нельзя доказать, что наслаждаться, причиняя другим страдание, плохо. Все, что может быть познано, может быть познано с помощью науки, но вещи, которые законно являются делом чувства, лежат вне ее сферы.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

Тема 16. Общество и культура как предмет философского анализа. 16.1. Философия истории.

Тема 16. Общество и культура как предмет философского анализа. 16.1. Философия истории. Г. Ф. В. ГЕГЕЛЬПодобно тому, как зародыш содержит в себе свою природу дерева, вкус, форму плодов, так и первые проявления духа виртуально содержат в себе всю историю.Гегель Г. Ф. В. Сочинения.

Глава 4 Философия науки: от логического позитивизма к эпистемологическому анархизму

Глава 4 Философия науки: от логического позитивизма к эпистемологическому анархизму 1. Предмет философии науки Философией науки обычно называют ту ветвь аналитической философии, которая занимается изучением науки и претендует на научную обоснованность своих

Глава III. ДИАЛЕКТИКА ЧУВСТВЕННОГО И ЛОГИЧЕСКОГО, ЭМПИРИЧЕСКОГО И ТЕОРЕТИЧЕСКОГО В ПОЗНАНИИ

Глава III. ДИАЛЕКТИКА ЧУВСТВЕННОГО И ЛОГИЧЕСКОГО, ЭМПИРИЧЕСКОГО И ТЕОРЕТИЧЕСКОГО В ПОЗНАНИИ Процесс познания представляет собой единство чувственного и рационального отражения действительности. Эти два уровня отражения, или две стороны познавательной деятельности,

Глава III. ДИАЛЕКТИКА ЧУВСТВЕННОГО И ЛОГИЧЕСКОГО, ЭМПИРИЧЕСКОГО И ТЕОРЕТИЧЕСКОГО В ПОЗНАНИИ

Глава III. ДИАЛЕКТИКА ЧУВСТВЕННОГО И ЛОГИЧЕСКОГО, ЭМПИРИЧЕСКОГО И ТЕОРЕТИЧЕСКОГО В ПОЗНАНИИ Процесс познания представляет собой единство чувственного и рационального отражения действительности. Эти два уровня отражения, или две стороны познавательной деятельности,

Глава XXXI О ГНЕВЕ

Глава XXXI О ГНЕВЕ О чем бы ни писал Плутарх, он всегда восхитителен, но особенно в своих суждениях о человеческих поступках. Взять, например, его замечательные суждения, высказанные в его сравнении Ликурга с Нумой по поводу того, как нелепо оставлять детей на попечении и

Глава XXXI О каннибалах

Глава XXXI О каннибалах Царь Пирр [1], переправившись в Италию и увидев боевой строй высланного против него римского войска, сказал: «Я не знаю, что тут за варвары (ибо греки называли так всех чужестранцев), но расположение войска, которое я пред собой вижу, нисколько не

Глава XXXI О гневе

Глава XXXI О гневе О чем бы ни писал Плутарх, он всегда восхитителен, но особенно в своих суждениях о человеческих поступках. Взять, например, его замечательные суждения, высказанные в его сравнении Ликурга с Нумой по поводу того, как нелепо оставлять детей на попечении и

Глава XXXI. Об инициатическом обучении

Глава XXXI. Об инициатическом обучении Вернемся к свойственным инициатическому обучению чертам, которые в корне отличают его от обучения светского; речь пойдет о том, что можно назвать внешним характером этого обучения, т. е. о средствах выражения, с помощью которых оно

Глава XXXI

Глава XXXI Глупость говорит: Ежели поглядеть на наш мир с высоты небес, как смотрит, по рассказам поэтов, Юпитер, скольких бед исполнена жизнь человеческая: жалкое и грязное рождение, мучительное воспитание, детство, сопряженное с бесчисленными обидами, юность,

§ 7. Практика экзистенциального анализа: норма и патология, философия и психиатрия

Глава XXXI. МЕДИТАЦИЯ И ЭНЕРГИЯ

Глава XXXI. МЕДИТАЦИЯ И ЭНЕРГИЯ Посетитель: Сегодня утром мне хотелось бы более глубоко рассмотреть значение медитации, открыть ее истинный смысл. Я практиковал многие ее формы, в том числе немного занимался медитацией дзен. Есть разные школы, которые учат осознанию, но все

ДОБРО И ДОЛГ: ВОЗМОЖНОСТЬ ЛОГИЧЕСКОГО АНАЛИЗА

Глава XXXI. РЫБАК

Глава XXXI. РЫБАК Прогуливаясь по лесу в местечке Цзывэй, Конфуций присел отдохнуть на холме среди абрикосовых деревьев. Ученики заучивали книги, а сам Конфуций пел и подыгрывал себе на лютне. Не успел он спеть песню до половины, как некий рыбак вышел из лодки и приблизился к

Глава XXXI

Глава XXXI Глупость говорит: Ежели поглядеть на наш мир с высоты небес, как смотрит, по рассказам поэтов, Юпитер, скольких бед исполнена жизнь человеческая: жалкое и грязное рождение, мучительное воспитание, детство, сопряженное с бесчисленными обидами, юность,

Читайте также: