Песня о щелкане краткое содержание
Обновлено: 30.06.2024
Как и другие фольклорные произведения, “Песня” о Щелкане имела разные варианты, и позднейшие события подчас заслоняли первоначальные, но при этом сохранялась основная идея: тяжесть иноземного гнета.
Текст публикуется по изд.: Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым. М., 1938. С. 21—24.
А и деялося в Орде,
Передеялось в Большой:
На стуле золоте,
На червчатой камке[971] [972] Сидит тут царь Азвяк[973],
И ряды разряживает,
Костылем размахивает По бритым тем усам,
По татарским тем головам,
По синим плешам[974].
Шурьев царь дарил,
Василия на Плесу[975],
Гордея в Вологде,
Ахрамея в Костроме;
Одного не пожаловал - Любимого шурина Щелкана Дюдентьевича.
За что не пожаловал?
И за то он не пожаловал,
Его дома не случилося:
Уезжал-та млад Щелкан В дальную землю Литовскую,
Брал он, млад Щелкан,
С князей брал по сто рублев,
С бояр по пятидесят,
С крестьян по пяти рублев;
У которого денег нет,
У того дитя возьмет;
У которого дитя нет,
У того жену возьмет;
У которого жены-та нет,
Того самого головой возьмет.
Вывез млад Щелкан дани-выходы, Царские невыплаты;
Вывел млад Щелкан Коня в 100 рублев,
Седло во тысячу,
Узде - цены ей нет;
Не тем узда дорога,
Что вся узда золота,
Она тем узда дорога - Царское жалованье,
А нельзя, дескать,
Тое узды не продать,
Щелкана Дюдентьевича. Проговорил млад Щелкан,
“Гой еси царь Азвяк,
Пожаловал ты молодцов,
Двух удалых Борисовичев[976], Василия на Плесу,
Гордея к Вологде,
Ахрамея к Костроме;
Пожалуй ты, царь Азвяк,
Пожалуй ты меня Тверью старою,
Двумя братцами родимыми, Дву удалыми Борисовичи. Проговорил царь Лзвяк,
“Гой еси, шурин мой,
Щелкан Дюдентьевич, Заколи-тка ты сына своего, Сына любимого,
Крови ты чашу нацади,
Выпей ты крови тоя,
И тогда я тебя пожалую Тверью старою,
Двумя братцы родимыми,
Дву удалыми Борисовичи”.
Чашу крови нацедил,
Выпил чашу тоя крови горячия. А втапоры царь Азвяк За то его пожаловал Тверью старою,
Двумя братцами родимыми, Дву удалыми Борисовичи,
И в те поры млад Щелкан Он судьею насел В Тверь-ту старую,
В Тверь-ту богатую,
А немного он судьей сидел И вдовы-то бесчестити,
Красны девицы позорити Надо всеми надругатися,
Над домами насмехатися, Мужики-та старые,
Оне жалобы приносили Двум братцам родимым,
Двум удалым Борисовичам.
От народа они с поклоном пошли, Честными подарками;
И понесли они честные подарки - Злата-серебра и скатного земчуга. Изошли его в доме у себя Щелкана Дюдентьевича;
Сидит царь Азвяк Таврулович у себя в Большой Орде на золотом стуле, алым бархатом крытом, суд держит, расправу творит, костылем своим по виновным помахивает, послушных слуг своих награждает.
И подарил Азвяк трем своим шурьям по русскому городу: Василья посадил княжить на Плесу, Гордею пожаловал Вологду, а Ахрамея послал в Кострому.
Только одному своему любимому шурину Щелкану не дал Азвяк никакого города, гак как Щелкан не случился в эту пору в Орде: ездил он за синие моря, в литовские страны собирать с народа жестокие дани: брал он с князей по сту рублей, с бояр по пятидесяти, с крестьян по пяти рублей. У которого денег нет, у того дитя возьмет, у кого дитяти нет, жену в плен увезет, у кого жены нет — того самого навек в Орду увезет, измучают его татары непосильными вековечными работами.
Воротился Щелкан домой с богатыми данями: конь под ним в сто рублей, седло в тысячу, узде и цены нет, потому что она — жалованье царское.
Узнал Щелкан про ханские подарки и говорит Азвяку:
— Царь Азвяк Таврулович, слышал я, что раздарил ты своим шурьям стольные русские города, дай и мне Тверь старую, богатую, отдай мне под начало двух тверских князей, двух удалых Борисовичей.
— Хорошо, любимый мой шурин! я тебя пожалую богатой Тверью, только не даром, а вот если ты заколешь своего любимого сына, наполнишь большую чашу его младенческой кровью и выпьешь ее, тогда пожалую тебя Тверью.
И Щелкан заколол своего сына и выпил чашу его крови.
Поехал Щелкан в Тверь, стал судьею над народом, над двумя удалыми Борисовичами. Был он судьею неправым, надо всеми боярами насмеялся, измучил народ поборами. Невмочь стало тверитянам от такого судьи, собрались старые посадские люди, поговорили между собою, сложили на Щелкана жалобу и пошли к удалым Борисовичам с просьбою:
— Вступитесь за нас, наши добрые князья!
Собрали князья богатые дани: серебра, золота, скатного жемчуга, пошли к Щелкану с поклоном просить его:
— Будь нам судьей справедливым и милостивым.
Зазнался Щелкан, зачванился, принял Борисовичей не как князей знатного, славного рода, а как своих последних слуг. Разгорелось сердце у молодых удалых князей, не вытерпели они кровной обиды, бросились на Щелкана: один ухватил его за волосы, а другой за ноги — да и разорвали его пополам.
Так умер Щелкан позорной смертью, никто за него не вступился, никто не наказал удалых Борисовичей за смерть злого Щелкана.
Сидит царь Азвяк Таврулович у себя в Большой Орде на золотом стуле, алым бархатом крытом, суд держит, расправу творит, костылем своим по виновным помахивает, послушных слуг своих награждает.
И подарил Азвяк трем своим шурьям по русскому город Василья посадил княжить на Плесу, Гордею пожаловал Вологду, а Ахрамея послал в Кострому.
Только одному своему любимому шурину Щелкану не дал Азвяк никакого города, так как Щелкан не случился в эту пору в Орде: ездил он за синие моря, в литовские страны собирать с народа жестокие дани: брал он с князей по сту рублей, с бояр по пятидесяти, с крестьян по пяти рублей. У которого денег нет, у того дитя возьмет, у кого дитяти нет, жену в плен увезет, у кого жены нет — того самого навек в Орду увезет, измучают его татары непосильными вековечными работами.
Воротился Щелкан домой с богатыми данями: конь под ним в сто рублей, седло в тысячу, узде и цены нет, потому что она — жалованье царское.
Узнал Щелкан про ханские подарки и говорит Азвяку:
— Царь Азвяк Таврулович, слышал я, что раздарил ты своим шурьям стольные русские города, дай и мне Тверь старую, богатую, отдай мне под начало двух тверских князей, двух удалых Борисовичей.
— Хорошо, любимый мой шурин! я тебя пожалую богатой Тверью, только не даром, а вот если ты заколешь своего любимого сына, наполнишь большую чашу его младенческой кровью и выпьешь ее, тогда пожалую тебя Тверью.
И Щелкан заколол своего сына и выпил чашу его крови.
Поехал Щелкан в Тверь, стал судьею над народом, над двумя удалыми Борисовичами. Был он судьею неправым, надо всеми боярами насмеялся, измучил народ поборами. Невмочь стало тверитянам от такого судьи, собрались старые посадские люди, поговорили между собою, сложили на Щелкана жалобу и пошли к удалым Борисовичам с просьбою:
— Вступитесь за нас, наши добрые князья! Собрали князья богатые дани: серебра, золота, скатного жемчуга, пошли к Щелкану с поклоном просить его:
— Будь нам судьей справедливым и милостивым. Зазнался Щелкан, зачванился, принял Борисовичей не как князей знатного, славного рода, а как своих последних слуг.
Разгорелось сердце у молодых удалых князей, не вытерпели они кровной обиды, бросились на Щелкана: один ухватил его за волосы, а другой за ноги — да и разорвали его пополам.
Так умер Щелкан позорной смертью, никто за него не вступился, никто не наказал удалых Борисовичей за смерть злого Щелкана.
Щелкан - персонаж русского эпоса. Но в отличие от Идолища или Соловья-разбойника, Щелкан -- персонаж исторической песни, которая относится, скорее всего, к середине XIII века. В его образе нет фантастических черт, нет ничего от мифологического чудовища:
Щелкан — ханский представитель на Руси, баскак, занимающийся взиманием дани в Золотую Орду. Он действует в исторических обстоятельствах татарского ига. Песня о Щелкане — единственная, в сущности, песня, где воссоздана картина ига: царь Азвяк Таврулович раздает своим родственникам рус-ские города. Один из них — Щелкан — отправляется собирать дань:
С князей брал по сту рублев,
С бояр по пятидесят,
С крестьян по пяти рублев;
У которого денег нет,
У того дитя возьмет;
У которого дитя нет,
У того жену возьмет;
У которого жены-то нет,
Того самого головой возьмет.
В другом варианте:
Черт-от с улицы брал по куриие,
Со избы брал он по петуху,
Со бела двора он по добру коню,
У кого коня нет, дак и жену возьмет,
У кого жены нет,
самого в полон возьмет.
Где ли Щелкан побывал,
Как будто Щелкан головней покатил.
— Гой еси. шурин мой Щелкан Дюдентевич!
Заколи-тка ты сына своего,
Сына любимого:
Крови ты чашу нацеди,
Выпей ты крови тоя, Крови горячия.
И тогда я тебя пожалую Тверью старою,
Тверью богатою.
Может быть, песня нарушает правдоподобие обстоятельств? Но этот эпизод раскрывает народное восприятие ордынских порядков — кровавый характер завоевания власти, получения ханского расположения и т. п. Щелкан без всяких колебаний выполняет условие царя и получает во владение Тверь. Согласно одной версии песни. Щелкана за его преступление проклинает его сестра:
— Да чтобы тебе, брателку,
Да туда-то уехати,
Да назад не приехати,
Да остыть бы те, брателко,
Да на востром копье,
На булатном на ножичке.
Этим грозным пожеланием данная версия завершается.
Но есть версия, в которой как бы осуществляется проклятие сестры. Щелкан садится судьей в Твери.
А. немного он судьею сидел:
И вдовы-то бесчестити,
Красны девицы позорити,
Надо всеми надругатися,
Над домами насмехатися.
— И они с ним раздарили:
Один ухватил за волосы,
А другой за ноги,
И тут его разорвали,
Тут смерть ему случилася.
Отзывы
Савская царица, легендарная царица Сабейсвого царства (Сабы) в Южной Аравии. Согласно ветхозаветному преданию, Савская царица, услышав о славе царя Соломона, пришла в Иерусалим испытать его загадками и изумилась его мудрости (3 Царств 10, 1-13). В легендах агады государство царицы Савской.- волшебная страна, где песок дороже золота, растут деревья из Эдемского сада, а люди не знают войны. Соломон, в случае отказа Савской царицы явиться к нему, угрожает наслат .
подробнее
Ливия, Либия, в греческой мифологии нимфа, дочь Эпафа, эпоним Ливии — страны к западу от Египта. Ливия родила от Посейдона близнецов Агенора и Бела — царей Финикии и Египта.
подробнее
см. созвездие Кефея (Цефея) Кефей, Цефей, в греческой мифологии: 1) эфиопский царь, сын Бела, супруг Кассиопеи, отец Андромеды. По решению Афины, после спасения Андромеды Персеем, Кефей был превращён в созвездие (см. созвездие Цефея) 2) царь Аркадии, отец двадцати сыновей. Геракл просил Кефея вместе с сыновьями участвовать в походе против Лакедемона. Кефей согласился после того, как Геракл дал его дочери локон Горгоны в медном кувшине, .
подробнее
Читайте также: