Развитие техники в ссср кратко

Обновлено: 28.06.2024

Советское руководство и прежде всего Н.С. Хрущев в этот период были поистине одержимы научно-техническим прогрессом. Вдохновленные успехами в космосе они ждали от советской науки таких же блистательных успехов и в других областях жизни. Однако особенности научного творчества и условия его эффективности многие из них понимали плохо. Они зачастую переносили в эту сферу представления из области промышленности и военного дела, где решающую роль в успехе часто играло количество использованных для решения поставленных задач ресурсов. И денег на науку, преимущественно, конечно, военно-ориентированную, но и не только, они не жалели. Так, бюджетные ассигнования на науку, бывшие тогда основными, выросли в номи-нальном выражении с 1960 по 1965 год почти в 2 раза - с 2,1 млрд р. до 4,1 млрд - значительно больше, чем за предыдущие 10 лет [1]. Даже в реальном выражении, с учетом ежегодного роста цен в этот период в 2-3 %, этот рост ассигнований на науку следует признать феноменальным.

Благодаря росту ассигнований на науку стремительно росло число научных работников: с 354 тыс. человек в начале периода до 664 тыс. в конце периода [2], опять-таки намного больше, чем в предыдущие 10 лет. Впечатлял и рост подготовки аспирантов - будущих научных и педагогических работников, их число выросло с 36 тыс. в начале периода до 91 тыс. в конце периода - рост чуть ли не в 3 раза! [3]. С количественной точки зрения, по числу занятых в науке специалистов советская наука в начале 60-х годов почти сравнялась с американской, о чем с гордостью сообщали советские руководители, умалчивая при этом о сводных и объективных результатах научной деятельности. Гораздо реже говорилось об ассигнованиях на науку, по которым СССР заметно уступал США (там ассигнования на науку составили в 1965 году 21 млрд долларов, в то время как в СССР - 6,9 млрд. р., т.е. примерно в 3 раза меньше) [4], занимая, однако, по ассигнованиям второе место в мире, преимущественно за счет средств, выделенных на научные исследования военного назначения.

Впрочем, сравнение ассигнований на науку по валютному курсу или общему паритету покупательной способности может ввести в заблуждение ввиду того, что большая часть расходов на науку приходится на заработную плату и высокая заработная плата американских ученых завышала сопоставимые расходы США.

Высоким оставался престиж научного работника. Для молодых людей заниматься наукой считалось и престижным, и увлекательным, и денежным делом, поскольку все еще оплата научных работников была намного выше, чем средняя по стране. Огромными тиражами издавалась научная и научно-популярная литература, миллионными тиражами выходили научно-популярные и технические журналы, научная фантастика. Большой популярностью пользовалось и научно-популярное кино. Что очень важно, неплохой была политическая атмосфера в стране. Политические репрессии ушли в прошлое, и можно было относительно свободно обсуждать многие острые политические проблемы, не опасаясь, что за неосторожные слова придется отвечать перед органами государственной власти. Особенно благодатная морально-политическая атмосфера была в сильных научных коллективах, например, в Новосибирском Академгородке, чему я был непосредственным свидетелем. И по этой причине тоже в науку охотно шли мыслящие и умные молодые люди.

В советской науке и технике нередко вложение средств и полученный результат не совпадали в гораздо большей степени, чем в западной науке и технике. Результаты научно-технического прогресса целесообразно рассмотреть по трем сферам: фундаментальная наука, прикладная наука, разработки, при всей условности данной классификации и возможности пересечения отдельных сфер. Следует иметь в виду огромные трудности получения данных о результатах научно-технического прогресса и с методологической стороны, и с точки зрения наличия достоверных данных.

Относительно наиболее благоприятные условия в СССР имелись для развития фундаментальных исследований в области естественных наук. В эту сферу охотнее всего шла талантливая молодежь, здесь в ряде направлений традиционно были сильные научные школы, здесь меньше всего было вмешательство в научный процесс по идеологическим мотивам. Наконец, после войны основной центр исследований в области фундаментальной науки - Академия наук СССР - возглавлялся действительно выдающимися учеными: С.И. Вавиловым, А.Н. Несмеяновым, М.В. Келдышем, Сибирское отделение Академии наук СССР - М.А. Лаврентьевым. Эти люди умели по достоинству оценивать результативность научных исследований. Гораздо меньшая часть фундаментальных исследований выполнялась в нескольких университетах (Московском, Ленинградском и др.).

Если к занятым в фундаментальных науках отнести научных работников АН СССР и АН союзных республик, а также отраслевых академий (кроме Академии коммунального хозяйства и Академии педагогических наук), то окажется, что в них в конце 1967 года было занято 69,2 тыс. человек из общего количества научных работников, равного 770 тыс. [5] или 8,9 %. Вместе с занятыми научной работой в ведущих университетах страны эта доля, видимо, вырастет до 10-12 %, т.е. примерно столько же, сколько в США в это время.

Долгое время в СССР не предпринималось усилий для сопоставления результативности фундаментальных научных исследований из опасения принизить роль отечественной науки, которая являлась гордостью советского руководства. Первым за эту проблему не побоялся взяться П.Л. Капица. Он взял за основу такой оценки количество публикаций в ведущих областях естественных и технических наук в главных научных журналах. По такому критерию Советский Союз, занимая почетное второе место в середине 60-х годов, уступал США в 2 раза, что при равенстве числа научных работников означало отставание по производительности труда тоже примерно в 2 раза [6], гораздо в меньшей степени, однако, чем по ВВП и продукции промышленности, по подсчетам западных и объективных советских ученых. Есть много оснований думать, что такая оценка значительно преувеличивает результативность советской фундаментальной науки в этот период. Требования к качеству публикаций в советских научных журналах были ниже, чем в западных. К тому же публикация - публикации рознь. Если взять до настоящего времени самый объективный показатель в этой области (кроме математики) - число Нобелевских премий, то доля советской науки была значительно меньше. Нобелевскими лауреатами в этот период стали лишь трое советских ученых: физики А.А. Прохоров и Н.Г. Басов (одна на двоих), химик Н.Н. Семенов. Учитывая, что ежегодно за достижения в естественных науках присваивается шесть Нобелевских премий, получается, что на долю советских ученых выпало лишь 7 % - примерно такова была доля СССР в численности населения мира в то время. Тем не менее это наилучший результат за все годы советской власти, что дает основание полагать, что данный период был самым успешным для отечественной науки. Следует обратить внимание на то, что за работы, выполненные в конце 50-х годов, присуждены Нобелевские премии в начале XXI века российским физикам Ж.И. Алферову, В.Я. Гинзбургу и В.А. Александрову. Обоснованность полученного соотношения подтверждается долей советских ученых среди иностранных членов самого старого и авторитетного научного общества мира - Лондонского Королевского научного общества. Среди более чем 70 иностранных членов этого общества было пять советских ученых: астрофизик В.А. Амбарцумян, химики Н.Н. Семенов и А.Н. Несмеянов, математики А.Н. Колмогоров и И.М. Виноградов [7].

Получаются те же 7 % с включением в этот перечень и математиков, которым Нобелевские премии не присваивались. Здесь не учтен П.Л. Капица - он был принят в Лондонское Королевское научное общество, когда работал в Великобритании, и поэтому не считался иностранным членом этого общества.

3.2. УРОВЕНЬ РАЗВИТИЯ СОВЕТСКОЙ ПРИКЛАДНОЙ НАУКИ И РАЗРАБОТОК

Самой значительной по численности занятых в ней и по расходам частью советского НИОКР была прикладная наука. Здесь функционировали тысячи научно-исследовательских институтов, подчиненных отраслевым министерствам и госкомитетам, сотни вузовских лабораторий. Она питалась результатами отечественных фундаментальных и, в еще большей степени, зарубежных исследований, получаемых из зарубежной научной литературы и других зарубежных источников (выставки, научные конференции, промышленный шпионаж). Последний источник, очевидно, преобладал, так как вклад советской науки в мировую в то время был невелик.

Уровень последней стадии технического прогресса - выпуск современной техники целесообразно будет рассмотреть отдельно по военной и гражданской продукции.

Что касается военной техники, то здесь отставание от западной, прежде всего американской, все же чаще всего составляло несколько лет. Ряд образцов советской военной техники, видимо, не уступал западной. Притом речь идет о весьма сложных образцах, таких как атомные бомбы, ракеты, самолеты, вертолеты. Нет необходимости приводить по данному факту многочисленные свидетельства, они хорошо известны и по российской, и, что более важно и объективно, по западной литературе, освещающей историю военной техники. Это говорит о высоком уровне советских прикладных исследований и разработок в такой области, где были сосредоточены лучшие отечественные научно-технические силы. Уместно в этой связи напомнить не только о запусках советских баллистических ракет и спутников, которые до середины 60-х годов опережали по своим техническим данным американские, но и об испытании первой системы противоракетной обороны под руководством Г.В. Кисунько - она произошла на полтора года раньше американской [13]. Однако эти успехи касались узкоограниченной группы направлений. Правда, для их реализации требовались усилия многих отраслей и предприятий смежных отраслей, которые, однако, были на значительно более низком уровне. Так, конструкторы ракет и спутников непрерывно жаловались на низкий уровень электронной техники. В то же время многие изделия в этой отрасли создавались позднее, чем в США, и под влиянием американских достижений в этой области. Об этом весьма убедительно на примере прежде всего военной электроники писал хорошо знавший процесс научных исследований крупный специалист в этой области А. Федосеев. По его наблюдениям, относящимся к 60-м годам, большая часть разработок военной техники укладывалась в следующую схему:

1) сегодня появляются сведения или образец новой техники из-за рубежа;

2) два-три года военные и партийные организации осознают зна-чение этого факта;

4) год-два - разработка;

5) два-три года - пуск в производство;

6) год-два - принятие на вооружение.

Естественно, к моменту принятия на вооружение изделие безнадежно устаревает, и все начинается сначала. В подтверждение А. Федосеев приводит многочисленные примеры заимствований из области военной электроники [14].

3.3. ВЛИЯНИЕ НАУКИ НА ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ СССР

3.4. ВНУТРЕНЯЯ ЖИЗНЬ СОВЕТСКОЙ НАУКИ

Явное несоответствие между огромными усилиями по развитию науки и слабой отдачей от этих усилий вызвало в этот период, как никогда раньше, когда этих усилий было меньше, большую озабоченность государственного и партийного руководства (по крайней мере части его) и наиболее творческой части научного сообщества и советской интеллигенции.

Ни критика П.Л. Капицы, ни скептицизм М.В. Келдыша о качестве академиков никак не сказались на характере деятельности Академии наук СССР. Сами академики, в большинстве своем при таком их качестве, естественно, не собирались менять порядки в этой системе. А Хрущев, собиравшийся ее реорганизовать, был, к радости для большинства руководителей и членов Академии наук СССР, смещен и осужден в подготовленном для обоснования его смещения докладе Полянского за попытки реорганизовать Академию наук СССР. Консервативная политическая система встала на защиту консервативной научной системы.

По наиболее важным для экономики, особенно для обороны, направлениям научных исследований советское руководство принимало достаточно энергичные меры. Так, крупнейшим событием в этой сфере стало создание Зеленограда - центра научных исследований опытного производства в области электроники. Решение об этом было принято Н.С. Хрущевым летом 1962 года, после посещения им в Ленинграде знаменитого КБ-2 - научного центра в области микроэлектроники, возглавлявшегося двумя эмигрировавшими из США учеными Ф.Г. Старосом и И.В. Бергом. Активную роль в создании этого центра в Зеленограде играл председатель Госкомитета по радиоэлектронной технике А.И. Шокин.

Пожалуй, наиболее энергичные усилия по ускорению научно - технического прогресса в СССР предпринимались в это время председателем президиума недавно созданного Сибирского отделения Академии наук СССР М.А. Лаврентьевым. Он достаточно критически относился к состоянию научных исследований в СССР и особенно - к их внедрению в производство. Его авторитет в глазах Н.С. Хрущева был чрезвычайно велик по-видимому, выше, чем М.В. Келдыша, о чем говорит назначение М.А. Лаврентьева председателем Научного комитета при Совете министров СССР осенью 1963 года, призванного стать коллективным научным советником советского государственного руководства. Этот орган был распущен на следующий день после отставки Н.С. Хрущева, а его сотрудники немедленно выселены из Кремля, где они размещались.

Летом 1962 года известный советский журналист Анатолий Аграновский в Новосибирском Академгородке имел откровенную беседу с М.А. Лаврентьевым, в которой последний весьма критически отозвался об общем положении в науке, прежде всего академической, о состоянии многих академических институтов и известных ученых. Сложившееся положение в академической науке М.А. Лаврентьев считал феодализмом в науке, он назвал богадельнями такие известные академические институты, как Институт механики и Энергетический институт АН СССР. В этих и других академических институтах их руководители окружали себя подхалимами и не давали ходу молодым талантливым ученым. Лаврентьев говорил о вреде, который приносили переставшие работать ученые, и призывал к систематической перетряске научных учреждений, чтобы дать дорогу работающим ученым [30].

О вреде существовавшей системы защиты диссертаций еще за два года до этого высказывался в беседе с Анатолием Аграновским крупный физик в области ядерной энергии, член-корреспондент АН СССР М.Т. Мещеряков. Он также сетовал на низкую требовательность экспертных комиссий Всесоюзной аттестационной комиссии при присуждении ученых степеней (и это в физике - самой, наряду с математикой, эффективной в СССР области фундаментальной науки). Он же говорил о важности повышения КПД использования талантов в СССР [31].

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЕ ССЫЛКИ И ПРИМЕЧАНИЯ

1. Народное хозяйство СССР в 1967 году. - М., 1968. - С. 889.

2. Там же. - С. 812.

3. Там же. - С. 814.

4. История социалистической экономики СССР. - М., 1978. - Т. 6. - С. 589.

5. Народное хозяйство СССР в 1967 году. - М., 1968. - С. 810-811.

6. Капица П. Л. Эксперимент, теория, практика / П. Л. Капица. - М., 1981. - С. 205.

7. БСЭ. 3-е изд. - Т. 15. - С. 46.

8. Фриш С. Э. Сквозь призму времени / С. Э. Фриш. - М., 1990. - С. 194195.

9. Industrial lnnоvation in Soviet Economy // ed. : А. Amann, D. Cooper. - L., 1982. - P. 52.

10. Ильин В. А. Сделано в СССР / В. А. Ильин. - М., 1976. - С. 37-43.

12. Лебедев Б. Зачем порушили? / Б. Лебедев // Советская Россия. - 2003. - 11 января.

13. КисунькоГ. Секретн^1й полигон / Г. Кисунько. - М., 1996. - С. 4-6, 412.

14. Федосеев А. Западня? / А. Федосеев. - Л., 1980. - С. 117.

15. Хисао Каамори. Япония - мировая экономическая держава / Хисао Каамори, Дзюн Вада. - М., 1986. - С. 165.

16. Голосовский С. И. Измерение влияния научно-технического прогресса на эффективность общественного производства / С. И. Голосовский, Б. М. Гринчель. - М., 1981. - С. 101.

17. Там же. - С. 111.

18. Там же. - С. 153.

19. Industrial 1ппоуа11оп in Soviet Economy // ed. : А. Amann, D. Cooper. - L., 1982. - P. 52.

20. Ладыженский Я. Красноярск-26 / Я. Ладыженский // Дружба народов. - 1996. - № 8. - С. 142.

21. Неизвестная Россия. - М., 1992. - Т. 1. - С. 278.

22. Капица П. Л. Эксперимент, теория, практика / П. Л. Капица. - М., 1981. - С. 208.

24. Там же. - С. 180-182. Эти высказывания относятся к 1956 году.

25. Там же. - С. 177.

26. Фриш С. Э. Сквозь призму времени / С. Э. Фриш. - М., 1990. - С. 334.

27. Шохин А. А. Министр невероятной промышленности / А. А. Шохин. - М., 1999. - С. 215-126.

28. В Силиконовой тени // Эксперт. - 2000. - № 30.

29. Источник. - 1998. - № 2. - С. 106.

30. Аграновский А. Избранное. В 2 т. / А. Аграновский. - М., 1987. - Т. 2. - С. 197-199.

Мировая война и гражданская война сильно подорвали научный потенциал России. Многие ученые и инженеры погибли, были репрессированы, многие эмигрировали. Советское правительство и здесь предприняло решительные шаги. Сохранив традиционные научные учреждения — Академию наук, университетскую науку, оно стало учреждать также отраслевые научно-исследовательские институты. К 1922 году число научных работников втрое превысило уровень 1913 г., а к 1927 г. достигло 25 тысяч. К концу 30-х гг. действовали 1800 научно-исследовательских учреждений, в которых трудилось 100 тысяч научных работников.

Продолжали трудиться, уже в Советской России, академики К. А. Тимирязев (1843—1920), Н. Е. Жуковский (1847—1921), И. П. Павлов (1849—1936), В. И. Вернадский (1847—1945), братья Вавиловы — ботаник Николай Иванович (1887—1943) и физик Сергей Иванович (1891—1951), С. В. Лебедев (1847—1934), К. Э. Циолковский (1857—1935).

Советская художественная культура

Роясь в сегодняшнем окаменевшем г…,

Наших дней изучая потемки,

Вы, возможно, спросите и обо мне

И, возможно, скажет ваш ученый,

Кроя эрудицией вопросов рой

Что жил де такой певец кипяченой

И ярый враг воды сырой:

Профессор, снимите очки — велосипед!

Я сам расскажу о времени и о себе.

Я, ассенизатор и водовоз,

Революцией мобилизованный и призванный

Ушел на фронт из барских садоводств

Маяковский любил прогуливаться с записной книжкой, куда он заносил пришедшие в голову поэтические золотники. Иногда это случалось посреди Садового кольца, и тогда московские милиционеры… останавливали на нем движение. Когда Маяковский был в Америке, организаторы выступлений, ужаснувшись его популярности, предоставили ему зал в центре Чикаго, сотрясаемый грохотом проходившей на его уровне электрички. При ее приближении поэт повышал свой голос, заглушавший любую провокационную возню, и тогда зал сотрясался уже от аплодисментов.

Знаменитыми исполнителями романсов были вернувшийся из эмиграции Александр Вертинский (две дочери которого, Анастасия и Марианна, стали прекрасными актрисами), много лет проведший в лагерях Вадим Козин, Изабелла Юрьева, Жанна Бичевская, Алла Боянова. Всенародную любовь завоевали Марк Бернес, Клавдия Шульженко, исполнительница народных песен Людмила Зыкина.

Особенности культуры России после распада Советского Союза

Важнейшее значение в этих условиях имеет образование, адекватное мировым тенденциям и реалиям сегодняшней России, задачам, которые перед ней поставила жизнь, однако даже новый наплыв выпускников школ в вузы, после резкого спада в 90-х, также вызывает весьма неоднозначное ощущение. Снизилось качество знаний выпускников, далеко не всегда стимулом учебы является стремление к знаниям, много еще и весьма сомнительных вузов. Серьезные проблемы, и не только материальные, встают у молодежи в области досуга и отдыха.

Много десятилетий отгороженные от мира железным занавесом, мы входим в мир с большим трудом — с экономикой, ориентированной на сырьевой рынок, с утечкой умов, с высокой преступностью и коррупцией. Но даже в этих условиях Россия открывается миру и удивляющим его образом, заставляя вновь говорить о загадочной русской душе, о несгибаемости этой столько перенесшей страны.

Вопросы и задания

1. Какие можно выделить вехи в советской истории? Какое они оказали влияние на русскую культуру?

3. Можно ли однозначно расценить советское образование и воспитание? В чем вы видите их успехи, в чем недостатки?

5. Подробно остановитесь на этапах развития советской художественной культуры в различных областях, выделите их особенности.

6. Какими вам представляются проблемы и перспективы русской культуры сегодня?

Рекомендуемая литература

Березовая Л. Г., Берлякова Н. П. Введение в историю русской культуры. М., 2002.

Вайль П., Генис А. Шестидесятые: мир советского человека. М., 1996.

Капустин М. П. Конец утопии? Прошлое и будущее социализма. М., 1987.

Культурология. Под ред. А. Н. Марковой. М., 2001.

Пастухов В. В. Будущее России вытекает из прошлого // Полис. 1992, №№ 5—6.

Померанц Г. Актуальные проблемы культуры XX века. М., 1993.

Советская художественная культура

Роясь в сегодняшнем окаменевшем г…,

Наших дней изучая потемки,

Вы, возможно, спросите и обо мне

И, возможно, скажет ваш ученый,

Кроя эрудицией вопросов рой

Что жил де такой певец кипяченой

И ярый враг воды сырой:

Профессор, снимите очки — велосипед!

Я сам расскажу о времени и о себе.

Я, ассенизатор и водовоз,

Революцией мобилизованный и призванный

Ушел на фронт из барских садоводств

Особенности культуры России после распада Советского Союза

Вопросы и задания

1. Какие можно выделить вехи в советской истории? Какое они оказали влияние на русскую культуру?

6. Какими вам представляются проблемы и перспективы русской культуры сегодня?

Рекомендуемая литература

Березовая Л. Г., Берлякова Н. П. Введение в историю русской культуры. М., 2002.

Вайль П., Генис А. Шестидесятые: мир советского человека. М., 1996.

Капустин М. П. Конец утопии? Прошлое и будущее социализма. М., 1987.

Культурология. Под ред. А. Н. Марковой. М., 2001.

Пастухов В. В. Будущее России вытекает из прошлого // Полис. 1992, №№ 5—6.

Померанц Г. Актуальные проблемы культуры XX века. М., 1993.

МС-1 отличался от прототипа целым рядом нововведений. В частности, поперечное расположение двигателя позволило значительно сократить длину танка. В следующий раз к этому техническому решению советские конструкторы вернулись только при проектировании Т-44 в 1944 году. Была также усовершенствована подвеска танка. С конца 1920-х на Т-18 вместо устаревшего спаренного 6,5-мм пулемёта Фёдорова начали устанавливать 7,62-мм пулемёт ДТ (конструкции Дегтярёва), который верой и правдой служил советским танкистам следующие 20 лет, вплоть до конца 1940-х

Фактически, за 1920-е годы в Ленинграде, Харькове и Москве сформировались три основных конструкторских центра советского танкостроения, которые в дальнейшем и определяли все тенденции его развития.

Зарубежные контракты – 1930 год

Работа советских инженеров над созданием танков и танкеток (Т-12, Т-17, Т-19, Т-20, Т-21, Т-23, Т-24, Т-25) показала, что Советскому Союзу не хватает опыта конструкторской деятельности подобного масштаба, кадров и элементарной производственной культуры. Чтобы не тратить время на решение этих вопросов отечественными специалистами, начальник Управления механизации и моторизации РККА комкор Иннокентий Халепский предложил высшему руководству страны закупить за рубежом образцы подходящих танков и лицензии на их производство, а также пригласить иностранных специалистов для работы в СССР. 5 декабря 1929 года было принято официальное решение о направлении за границу специальной комиссии во главе с Халепским. В 1930 году она посетила сразу несколько стран-производителей танков, среди которых особый интерес представляли Англия, Германия и США.

Первую сделку заключили 28 апреля между американской фирмой U.S. Wheel Track Layer Corp., принадлежавшей конструктору Джону Кристи, и Amtorg Trading Corp. – компанией, через которую оборудование и образцы вооружений вывозились в СССР. Согласно договору, Советский Союз приобретал два танка М1931 и право на их производство.

Халепский схитрил: он заявил представителям британской фирмы-производителя, что уже получил разрешение на приобретение этой машины у военного ведомства Великобритании и теперь для отчётности перед руководством ему необходимо больше информации о танке. Так советская сторона получила максимальное количество материалов, благодаря которым позже в Ленинграде создали танк Т-28

Многобашенные танки (1930–1940) – ТГ-1, Т-35, Т-28

После поражения в Первой мировой войне Германия не имела права производить танки, поэтому закупки бронетехники у неё не осуществлялись. Вместо этого Халепский пригласил в СССР целое конструкторское бюро под руководством Эдварда Гроте. Советские разработчики уже обращались к этим специалистам за консультациями при проектировании танкетки Т-17 и танка Т-20.

Впрочем, со временем стало ясно, что многобашенные танки по ряду конструкторских причин не имеют перспектив развития, и в дальнейшем от них отказались.

Параллельно с разработкой Т-35 началось проектирование советского среднего трехбашенного танка – с учётом сведений об английском Medium Mk.III, привезённых комиссией Халепского. Руководил работой конструктор Семён Гинзбург. В результате к 1933 году был сконструирован Т-28 – один из самых хорошо вооружённых и бронированных средних танков в мире на середину 1930-х годов. При освоении его производства сформировалась танковая школа Кировского завода (бывшего Путиловского), сложилось специализированное конструкторское бюро СКБ-2, сыгравшее огромную роль в последующем развитии конструирования тяжёлых танков в СССР

Танки серии БТ (1931–1940)

После отмены заказа на Т-24 Харьковский паровозный завод начал производство танков БТ-2, созданных на базе американского М1931 конструкции инженера Кристи. Эта машина имела большое значение для последующего развития советского танкостроения: на ней впервые использовали подвеску Кристи и наклонные лобовые бронедетали. Танк компоновался по классической схеме, имел сварной корпус и передвигался как на гусеничном, так и на колёсном ходу. Дальнейшее развитие БТ-2 вылилось в создание БТ-5 с более просторной эллиптической башней на расширенном погоне, в котором монтировались спаренные 45-мм танковая пушка и 7,62-мм пулемёт. Корпус и ходовая БТ-5 от БТ-2 практически не отличались.

Первый в Европе танковый дизель В-2 (1939)

1 сентября 1939 года на харьковском заводе №75, выделившемся из состава ХПЗ, в серийное производство был запущен легендарный 12-цилиндровый дизельный двигатель В-2, модификации которого устанавливались практически на все средние и тяжёлые советские танки вплоть до Т-64. Первая машина, на которой он начал монтироваться, – БТ-7М. Со временем в двигатель вносились незначительные изменения, но основные конструкторские решения оставались те же, что были найдены в Харькове в конце 30-х годов прошлого века.

Тяжёлые танки серии КВ (1939–1943) – КВ-1, КВ-2, КВ-13, КВ-1С

Кировский завод продолжал исследовательские работы. Усовершенствование КВ-1 вылилось в создание модели КВ-1С – облегчённого варианта предшественника, конструировались новые модели с использованием уже разработанных узлов.

Дальнейшее развитие тяжёлых танков пошло в сторону уменьшения их массы и доведения её до уровня средних танков. При этом толщина брони сохранялась той же за счёт более эффективного использования забронированного объёма. Результатом этих работ явилось создание экспериментального среднего танка КВ-13, который ленинградцы сконструировали, уже находясь в эвакуации в Челябинске. Однако по совокупности ТТХ и технологичности машина не смогла поспорить с уже созданным к тому времени средним танком Т-34, хотя толщина её лобовой брони в 120 мм была очень привлекательной.

Средний танк Т-34 (1940–1943)

В сентябре 1938 года КБ харьковского завода получило заказ на проектирование нового лёгкого танка А-20. В качестве силовой установки на нём планировалось использовать танковый дизель В-2. Верхняя лобовая деталь должна была выполняться прямой, наклонённой под углом, близким к 60°, что значительно увеличивало вероятность рикошета снаряда от 45-мм плиты. Этот танк, как и все машины серии БТ, Москва обязывала сделать на колёсно-гусеничном ходу. Но у конструкторов ХПЗ во главе с Михаилом Кошкиным была на этот счёт своя точка зрения. В конце концов Сталин, лично курировавший развитие советского танкостроения, позволил харьковчанам разработать собственный вариант танка с противоснарядным бронированием и полностью гусеничным движителем.

Тяжёлые танки серии ИС во время войны (1943–1945) – ИС-1 и ИС-2

ИС-1 в экспозиции Киевского музея Великой Отечественной войны
Источник – фотоархив автора

Средний танк Т-34–85 (1944–1958)

Т-34–85 в экспозиции Киевского музея Великой Отечественной войны
Источник – фотоархив автора

Машина прекрасно себя зарекомендовала и – параллельно с новыми моделями Т-44 и Т-54 – производилась в СССР до 1950 года, а в мире – до 1958, в том числе на польских и чешских предприятиях. Этот танк помимо ВОВ участвовал во множестве локальных конфликтов на Ближнем Востоке, в Африке и Латинской Америке. Последнее применение его в боях – войны на Балканах, вспыхнувшие в 90-х годах прошлого века после развала Югославии.

Тяжёлые танки серии ИС в послевоенный период (1945–1966) – ИС-3, ИС-4, Т-10 (ИС-5, ИС-8)

ИС-3 в экспозиции Киевского музея Великой Отечественной войны
Источник – фотоархив автора

Т-10 в экспозиции Киевского музея Великой Отечественной войны
Источник – фотоархив автора

Средние танки Т-54 и Т-55 (1946–1979)

После окончания ВОВ вооружение танка Т-44 не вполне отвечало современным требованиям: его башня, взятая у Т-34–85 с 85-мм пушкой, на тот момент уже устарела. К 1946 году была разработана новая башня со 100-мм орудием. В таком виде танк под индексом Т-54 пошёл в серию. Однако эксплуатация в войсках выявила целый ряд недостатков, и в 1949 году машина прошла глубокую модернизацию: была изменена форма башни и уменьшено бронирование для облегчения конструкции. В 1951 году башню Т-54 снова заменили, в этот раз на полусферическую, после чего танк приобрёл окончательный, привычный нам силуэт. Дальнейшая модернизация касалась уже улучшения конструкции орудийного стабилизатора, эжектора, противоатомной защиты, боеукладок, приборов, аппаратуры и т.д. Результатом всех этих изменений стал танк Т-55, созданный под руководством Леонида Карцева на нижнетагильском заводе №183.

Т-55 в экспозиции Киевского музея Великой Отечественной войны
Источник – фотоархив автора

Предшественником Т-54 был танк Т-44, выпускавшийся в 1944–1958 годах. Он не участвовал в боевых действиях во время войны, во многом из-за того, что новейшие технические решения, реализованные в Т-44 и позволившие СССР на десятилетия опередить конкурентов, могли попасть в руки противника. Поперечное, а не продольное расположение силовой установки уменьшило длину танка, а иное расположение части агрегатов на дизеле В-44 позволило снизить высоту машины. Начиная с Т-44 на советских средних танках появилась торсионная подвеска. Кроме того, отказались от курсового пулемёта и стрелка-радиста

Основной танк Т-62 (1961–1975)

Создание Т-62 фактически поставило крест на разработке и производстве тяжёлых танков в СССР. Установка гладкоствольной 115-мм пушки 2А20 по мощности вооружения приблизила средние танки к тяжёлым (последние оснащались 122-мм нарезными орудиями). При этом скорострельность Т-62 была выше. Кроме того, на последующих моделях планировалась установка автомата заряжания, что делало тяжёлые танки совершенно бесполезными. Лобовое бронирование Т-62 также приближалось к тяжёлым (100 мм), а проходимость была значительно выше.

Т-62 в экспозиции Киевского музея Великой Отечественной войны
Источник – фотоархив автора

История Руси · Российской империи · СССР · история фортификации · танкостроения · политэкономия и политология · кинематограф