Представитель франкфуртской школы и традиции фрейдомарксизма автор работы одномерный человек

Обновлено: 02.07.2024

Одно из направлений в развитии современной социологической теории — леворадикальная социология. Ее основой является идея об исчерпании движущих сил развития индустриального общества и необходимости ради-кальных перемен. Леворадикальная социология представлена Франкфуртской школой, одним из лидеров которой является Г.Маркузе (Фрейдо-марксизм).

Формирование взглядов Маркузе происходило под влиянием идей М. Хайдеггера и особенно Г. Гегеля и З. Фрейда. Вместе с тем, проявляя неизменный интерес к учению К. Маркса, Маркузе широко использует его категории и некоторые идеи, интерпретируя их часто в духе современной буржуазной философии и социологии.

С 30-х гг. участвовал в разработке “критической теории”, направленной против культуры индустриального общества (под которым понималось любое современное развитое цивилизованное общество), как несущей угрозу индивидуальной свободе.

Развитая индустриальная цивилизация -- это царство комфортабельной, мирной, умеренной, демократической несвободы, свидетельствующей о техническом прогрессе. В самом деле, что может быть более рациональным, чем подавление индивидуальности в процессе социально необходимых, хотя и причиняющих страдания видов деятельности, или слияние индивидуальных предприятий в более эффективные и производительные корпорации, или регулирование свободной конкуренции между технически по-разному вооруженными экономическими субъектами, или урезывание прерогатив и национальных суверенных прав, препятствующих международной организации ресурсов. И хотя то, что этот технологический порядок ведет также к политическому и интеллектуальному координированию, может вызывать сожаление, такое развитие нельзя не признать перспективным.

Права и свободы, игравшие роль жизненно важных факторов на ранних этапах индустриального общества, утрачивают свое традиционное рациональное основание и содержание и при переходе этого общества на более высокую ступень сдают свои позиции. Свобода мысли, слова и совести - как и свободное предпринимательство, защите и развитию которого они служили, - первоначально выступали как критические по своему существу идеи, предназначенные для вытеснения устаревшей материальной и интеллектуальной культуры более продуктивной и рациональной. Но, претерпев институционализацию, они разделили судьбу общества и стали его составной частью. Результат уничтожил предпосылки.

Транспортные средства и средства массовой коммуникации, предметы домашнего обихода, пища и одежда, неисчерпаемый выбор развлечений и информационная индустрия несут с собой предписываемые отношения и привычки, устойчивые интеллектуальные и эмоциональные реакции, которые привязывают потребителей посредством доставляемого им большего или меньшего удовольствия к производителям и через этих последних - к целому. Продукты обладают внушающей и манипулирующей силой; они распространяют ложное сознание, снабженное иммунитетом против собственной ложности. И по мере того, как они становятся доступными для новых социальных классов, то воздействие на сознание, которое они оказывают, перестает быть просто рекламой; оно превращается в образ жизни. И это вовсе не плохой образ жизни - он гораздо лучше прежнего, - но именно поэтому он становится на пути качественных перемен. Как следствие, возникает модель одномерного мышления и поведения , в которой идеи, побуждения и цели, трансцендирующие по своему содержанию утвердившийся универсум дискурса и поступка, либо отторгаются, либо приводятся в соответствие с терминами этого универсума, вписываются в рациональность данной системы и ее количественных измерений (its quantitative extension).

Одномерное мышление систематически насаждается изготовителями политики и их наместниками в средствах массовой информации. Универсум их дискурса внедряется посредством самодвижущихся гипотез, которые, непрерывно и планомерно повторяясь, превращаются в гипнотически действующие формулы и предписания. К примеру, "свободными" являются те институты, которые действуют (и приводятся в действие) в Свободном Мире; остальные трансцендентные формы свободы по определению записываются в разряд анархизма, коммунизма или пропаганды. Подобным образом всякие посягательства на частное предпринимательство, которые исходят не от него самого (или правительственных решений), такие как система всеобщего и всеохватывающего здравоохранения, или защита природы от чересчур активной коммерциализации, или учреждение общественных услуг, чреватых ущербом для частных прибылей, являются "социалистическими". Подобная тоталитарная логика свершившихся фактов имеет свое соответствие на Востоке. Там свобода провозглашена образом жизни, установленным коммунистическим режимом, в то время как все остальные трансцендентные формы свободы объявляются либо капиталистическими, либо ревизионистскими, либо левым сектантством. И в том, и в другом лагере неоперационалистские идеи воспринимаются как подрывные и изгоняются из образа жизни, а всякое движение мысли упирается в барьеры, провозглашаемые границами самого Разума.

В данном случае критика развитого индустриального общества сталкивается с ситуацией, которая, похоже, лишает ее всяких оснований. Технический прогресс, охвативший всю систему господства и координирования, создает формы жизни (и власти), которые, по видимости, примиряют противостоящие системе силы, а на деле сметают или лишают почвы всякий протест во имя исторической перспективы свободы от тягостного труда и господства. Очевидно, что современное общество обладает способностью сдерживать качественные социальные перемены, вследствие которых могли бы утвердиться существенно новые институты, новое направление производственного процесса и новые формы человеческого существования. В этой способности, вероятно, в наибольшей степени заключается исключительное достижение развитого индустриального общества; общее одобрение Национальной цели, двухпартийная политика, упадок плюрализма, сговор между Бизнесом и Трудом в рамках крепкого Государства свидетельствует о слиянии противоположностей, что является как результатом, так и предпосылкой этого достижения.

То, насколько изменилась основа критики, можно проиллюстрировать путем беглого сравнения начального этапа формирования теории индустриального общества с современным ее состоянием. В период своего зарождения в первой половине девятнадцатого столетия критика индустриального общества, выработав первые концепции альтернатив, достигла конкретности в историческом опосредовании теории и практики, ценностей и фактов, потребностей и задач. Это историческое опосредование произошло в сознании и политических действиях двух крупнейших противостоящих друг другу классов: буржуазии и пролетариата. Но, хотя в капиталистическом мире они по-прежнему остаются основными классами, структура и функции обоих настолько изменились в ходе капиталистического развития, что они перестали быть агентами исторических преобразований. Всепобеждающий интерес в сохранении и улучшении институционального status quo объединяет прежних антагонистов в наиболее развитых странах современного общества. Что касается коммунистического общества, то и там технический прогресс обеспечивает рост и сплоченность в такой степени, что реалистичность понятия лишенной скачков эволюции подавляет саму идею качественных перемен. В отсутствие явных агентов и сил социальных перемен критика не находит почвы для соединения теории и практики, мысли и действия и, таким образом, вынуждена восходить на более высокий уровень абстракции. Даже самый эмпирический анализ исторических альтернатив начинает казаться нереалистичной спекуляцией, а подобные убеждения - делом личного (или группового) предпочтения.

И однако: опровергается ли этим теория? Перед лицом явно противоречивых фактов критический анализ продолжает утверждать, что необходимость социальных перемен не менее настоятельна, чем когда-либо прежде. Для кого? Ответ неизменен: для общества в целом и для каждого из его членов в отдельности. Союз растущей производительности и усиливающейся разрушительности, балансирование на грани уничтожения, отказ от личной ответственности за мысль, надежду и страх в пользу власть предержащих, сохраняющаяся нищета перед лицом беспрецедентного богатства являют собой наиболее бесстрастный обвинительный приговор - даже в том случае, если они составляют лишь побочный продукт этого общества, а не его raison d'etre (рациональное основание (фр.)): сама его всеохватная рациональность, которая обусловливает его эффективность и разрастание, иррациональна.

Тот факт, что подавляющее большинство населения принимает и вместе с тем принуждается к приятию этого общества, не делает последнее менее иррациональными и менее достойным порицания. Различие между истинным и ложным сознанием, подлинными и ближайшими интересами еще не утеряло своего значения, но оно нуждается в подтверждении своей значимости. Люди должны осознать его и найти собственный путь от ложного сознания к истинному, от их ближайших к их подлинным интересам. Это возможно, только если ими овладеет потребность в изменении своего образа жизни, отрицании позитивного, отказе - потребность, которую существующее общество сумело подавить постольку, поскольку оно способно "предоставлять блага" во всем большем масштабе и использовать научное покорение природы для научного порабощения человека.

Развитое индустриальное общество приближается к такой стадии, когда продвижение вперед может потребовать радикального изменения современного направления и организации прогресса. Эта стадия будет достигнута, когда автоматизация материального производства (включая необходимые услуги) сделает возможным Удовлетворение первостепенных потребностей и одновременное превращение времени, затрачиваемого на работу, в маргинальное время жизни. Переход через эту точку означал бы трансцендирование техническим прогрессом царства необходимости, внутри которого он служил инструментом господства и эксплуатации, ограничивая этим свою рациональность; за счет этого технология стала бы субъектом свободной игры способностей, направленной на примирение природы и общества.

Такое состояние предвосхищено понятием Маркса "упразднение труда". Однако термин "умиротворение существования" кажется более подходящим для обозначения исторической альтернативы миру, который посредством международного конфликта, трансформирующего и консервирующего противоречия существующих обществ, подталкивает к глобальной войне. "Умиротворение существования" означает развитие борьбы человека с человеком и с природой в таких условиях, когда соперничающие потребности, желания и побуждения уже не преобразовываются в господство и нужду посредством имущественных прав, т.е. означает конец организации, увековечивающей деструктивные формы борьбы.

В современном обществе борьба против этой исторической альтернативы находит устойчивую массовую поддержку в основных слоях населения, а свою идеологию - в строгой ориентации мышления и поведения на данный универсум фактов. Усиленный достижениями науки и технологии и оправданный возрастающей производительностью, status quo создает препоны для всякого трансцендирования. Зрелое индустриальное общество, сталкиваясь с возможностью умиротворения на основе технических и интеллектуальных достижений, закрывает себя, стремясь избежать этой альтернативы, в результате чего операционализм в теории и практике становится теорией и практикой сдерживания. Нетрудно видеть, что под покровом поверхностной динамики этого общества скрывается всецело статическая система жизни - система, приводящая себя в движение с помощью угнетающей производительности и нацеленного на выгоду координирования. Сдерживание технического прогресса идет рука об руку с развитием в утвердившемся направлении и вопреки тем политическим оковам, которые налагает status quo; чем более технология становится способной создать условия для умиротворения, тем с большей жесткостью умы и тела людей настраиваются против этой альтернативы.

Развиваемый советским марксизмом тезис о том, что преобладающие противоречия между "отстающими производственными отношениями и характером производительных сил" могут быть разрешены без взрыва и что "согласие" между этими двумя факторами может быть достигнуто путем "постепенных изменений", соответствует действительности лишь наполовину. Вторая половина истины заключается в том, что количественной перемене все еще предстоит перейти в качественную, в исчезновение Государства, Партии, Плана и прочих независимых форм власти, налагаемых на индивидов. Поскольку такая перемена должна оставить нетронутым материальный базис общества (национализированный производственный процесс), это означает "политическую" революцию. И если бы она повела к самоопределению в самом фундаменте человеческого существования, а именно в измерении (dimension) необходимого труда, это была бы самая радикальная и самая полная революция в истории. Распределение предметов необходимости независимо от выполняемого труда, сокращение до минимума рабочего времени, универсальное всестороннее образование, стремящееся к взаимозаменимости функций - таковы предпосылки, но еще не содержание самоопределения. И если создание этих предпосылок может быть результатом принуждающего управления, то их становление означало бы его конец. Разумеется, это не уничтожило бы зависимости зрелого индустриального общества от разделения труда, несущего с собой неравенство функций, которое вынуждается действительными социальными потребностями, техническими требованиями и физическими и умственными различиями между индивидами. Однако организаторская и надзирающая функции лишились бы привилегии управления жизнью других в каких-то особых интересах. Такого рода переход имел бы скорее революционный, чем эволюционный характер, даже если бы он произошел на основе полностью национализированной и плановой экономики.

Единственно возможным в данной ситуации остается эволюционный путь развития, подразумевающий, что все большая автоматизация производства сама по себе будет неизбежно приводить к постепенным социальным пребразованиям.

Герберт Маркузе был философским знаменем молодежного бунта 1968 года. Это когда студенты забаррикадировались в Латинском квартале и кидали зажигательные смеси в полицию. Именно теория Маркузе была взята левыми радикалами в качестве интеллектуального оправдания того, чтобы громить Париж, выдавая это за борьбу с буржуазностью. (Кстати, традиция время от времени громить Париж является милой особенностью столицы Франции, начало положили еще в 1789 году).

Но вернемся к Маркузе. Его, что ли, винить в уличных боях?! Конечно, нет. Ни один философ не застрахован от того, что его идеи не схватят чьи-то горячие, нетерпеливые руки, интерпретируют, как им угодно, и начнут под этим соусом вытворять черт знает что. Маркс вон тоже не мечтал о ГУЛАГе, а вот как оно вышло. Ницше пришел был в ужас от Гитлера.

Итак, кто такой Маркузе, и что в его философии так понравилось французским студентам 1968 года? Герберт Маркузе был одним из основателей так называемой Франкфуртской школы философии, возникшей в 30-е годы ХХ века понятно, где. Ее представители опирались на социалистические и либеральные идеи, приправляя их долей фрейдизма. Их целью было изучение современного общества, постановка ему диагноза и поиск путей выздоровления. А то, что современное общество глубоко больное, им было очевидно.

В подобном ключе мыслил и Маркузе. В своем знаменитом труде "Одномерный человек" он писал, что возникновение индустриальной цивилизации означает появление царства сытой, комфортабельной, демократической несвободы. Общество навязывает свой контроль над личностью, при этом апеллирует к идеям справедливости и равенства.

Государство (ведомое элитой) через СМИ формирует одномерное видение мира и создает одномерного человека. Это делается так: развитие производства ведет к росту потребления. У человека возникает огромный выбор из тысяч предметов. Любой каприз за ваши деньги! Есть все. Одновременно технологическое развитие отождествляется в духовным. Пролетариат перестает быть революционным классом. Ему уже есть что терять, и вообще - он сыт, обут, одет, имеет все необходимое.

Единственный класс, способный бороться против одномерности - носители двумерного сознания, то есть интеллектуалы. Они могут восстать против "умиротворенного существования" и изменить общество, обеспечить ему прорыв в будущее. Но это невозможно без того, чтобы люди не нашли путь от ложного сознания к истинному, от мелких, второстепенных интересов к подлинным.

Чтобы спасти общество от прямой дороги в стоячее болото, надо, чтобы у людей возникла потребность в изменении своего образа жизни. Впрочем, Маркузе смотрел на это весьма скептически. Он склонялся к тому, что одномерный человек, скорее всего, победит.

Немецкий и американский философ. Социолог. Культуролог. Представитель Франкфуртской школы. Являлся критиком марксизма и советского марксизма-ленинизма.

Работая в Институте социальных исследований при Франкфуртском университете, Маркузе испытал сильное влияние марксизма и фрейдизма. Ученый отметил, что проблематика многих трудов Карла Маркса и Зигмунда Фрейда схожа, и сумел в своих воззрениях объединить марксизм, экзистенциализм и фрейдизм.

После прихода нацистов к власти, Маркузе, в 1934 году эмигрировал в Соединенные Штаты Америки. Вместе с другими представителями Франкфуртской школы философии привнес в американское образование некоторые европейские традиции.

В годы Второй мировой войны Герберт работал в информационных органах американской разведки, выступал с антифашистскими статьями. Для Маркузе оказалось огромным потрясением то, что его учитель Хайдеггер остался в Нацистской Германии и поддержал новую власть, не желая лишиться профессорского кресла. Позже, работая в послевоенной Германии экспертом по денацификации, более всего философ интересовался мотивами людей, поддержавших Гитлера.

Одно из главных произведений Маркузе Герберта являлось продолжением критической теории, которая разрабатывалась в школе Франкфурта. Впервые книга появилась на прилавках в 1964 году в Америке, а спустя три года ее выпустили и в ФРГ. Несмотря на то что на философа огромное влияние оказали труды Маркса, автор все же не верил, что рабочий класс играет решающую роль в становлении общества, потому что потребление повлияло на людей в худшую сторону. Человек одномерен, им легко можно манипулировать, просто оказать влияние с помощью средств массовой информации.

Герберт Маркузе скончался 29 июля 1979 года в возрасте 81 года, во время визита в немецкий город Штарнберг, по приглашению теоретика Франкфуртской школы второго поколения Юргена Хабермаса. Похоронен философ на Доротеенштадтском кладбище Берлина.

Творчество Герберта Маркузе

Основные произведения

Публикации переводов сочинений на русский язык

Эрос и цивилизация. Киев: Государственная библиотека Украины для юношества, 1995. - 314 с.

Критическая теория общества: Избранные работы по философии и социальной критике. М.: АСТ, Астрель, 2011. - 384 с.

К ситуации новых левых (Перевод Е. А. Деревянченко, 2006)
33 тезиса // Альтернативы. - 2007. - № 2. (Перевод М. Б. Конашева)

The article deals with the ideas of the Frankfurt School for Social Research – M.Horkheimer, T.Adorno and H.Marcuse, in their connection with the development of Freudo-Marxism as one of the major directions of modern psychoanalytical social philosophy.

Key words: Freudo-Marxism, the Frankfurt School for Social Research, authoritarian personality, the Performance Principle, One-Dimensional Man, the Great Refusal, psychoanalytical social philosophy.

Принципиально новую трактовку фрейдомарксистские идеи получили в 1930-х гг. в работах создателя сексуально-экономической социологии В.Райха, которого традиционно принято считать основоположником фрейдомарксизма как философского направления, а также в 1940-60-х гг. в трудах лидеров Франкфуртской школы, основателей Института социальных исследований при университете во Франкфурте-на-Майне М.Хоркхаймера, Т.Адорно и Г.Маркузе.

Мышление человека, полагают Хоркхаймер и Адорно, также всё в большей мере приобретает инструментальный и рационалистический характер, обслуживая существующую систему власти и распределения ролей. Наука и философия создают видимость проникновения в суть вещей, на деле же формальная рационализация мира порождает новые сциентистские мифы, обосновывающие необходимость увеличения производительности труда и неизбежность порабощающих социальных отношений. Самостоятельное мышление заменяется мыслительными ритуалами, диалектика которых сводит единичные уникальные предметы и явления к всеобщности и насаждаемому единообразию. Универсализация научных теорий возводит в абсолют пустые абстракции и закрепляет повторяющиеся, как догмы, установившиеся представления о мире, обществе и месте человека в нём, выполняя своего рода социальный заказ на поддержание в людях духа конформизма и лояльности.

При создании своей социально-философской теории Г.Маркузе отталкивается от основополагающей идеи психоанализа о борьбе двух имманентных начал в человеке – инстинкта жизни и созидания (Эроса), с одной стороны, и инстинкта смерти и разрушения (Танатоса), с другой. Придерживаясь мысли З.Фрейда о том, что развитие цивилизации и прогресс культуры требуют вынужденного отказа людей от осуществления своих социально неприемлемых (прежде всего, сексуальных) желаний и влечений и сублимации их энергии в различных видах трудовой деятельности, Маркузе вместе с тем обращает внимание на то обстоятельство, что в индустриальном обществе на плечи людей ложится дополнительное бремя репрессий.

Таким образом, увеличивающиеся объёмы производственной деятельности постоянно требуют, по Маркузе, всевозрастающей сублимации сексуальной энергии подавляемого класса рабочих, что нарушает баланс в соотношении сил Эроса и Танатоса. Высвобождающаяся энергия инстинкта разрушения, подкрепляемая чувством социальной несправедливости, ведёт к неприятию сложившейся системы господства и подчинения и, по логике вещей, предполагает рост социального напряжения и вероятность социальной революции в будущем. Однако модернизация технической и технологической стороны способа производства, позволяющая существенно сократить временные и физические затраты людей в процессе труда, полагал Маркузе, даёт обществу шанс отказаться от избыточного принуждения и задать новое направление прогресса западной цивилизации в направлении саморегуляции инстинктов и влечений человека.

Тем не менее, этот шанс, по Маркузе, не только не используется, но встречает активное противодействие со стороны господствующего класса, поскольку вступает в конфликт с его интересами. С целью сохранения существующего положения вещей аппарат подавления расширяет поле своей деятельности, распространяя влияние и на другие сферы, напрямую не включённые в процесс производства. Индивидам непосредственно и опосредованно прививаются ложные унифицированные потребности и интересы преимущественно потребительского толка, посредством манипулирования массовым и индивидуальным сознанием утрачивается способность к свободному, независимому мышлению и адекватной оценке ситуации. Деятельность производственного аппарата при этом направляется не на выполнение своей прямой функции – обеспечение жизненных благ людей, а на защиту собственной власти и тотальный контроль над ними.

Тоталитарными он считал не только режимы откровенно казарменного типа (фашистская Германия, Советский Союз и др.), но и послевоенные неолиберальные государства Западной Европы и Америки, которые для него также предстают образцами завуалированного тоталитаризма. Именно они, с точки зрения Маркузе, представляют наибольшую опасность, поскольку создают у людей иллюзию свободы и счастья комфортным, размеренным, благополучным существованием и верой в дальнейший прогресс, в то время как за идеологической либеральной ширмой скрывается всё тот же контроль сознания и латентный фашизм. Критическое мышление заменяет единообразная мода – на вещи, слова и даже мысли. Открытое подавление инакомыслия теряет всякий смысл, т.к. мыслить иначе люди просто разучиваются, искренне полагая, что им итак доступны все необходимые права и свободы.

Мифологическим олицетворением прагматических установок западного мира и движущего им принципа производительности Маркузе считал образ древнегреческого титана Прометея, который принёс людям огонь и, тем самым, инициировал начало их обособления от сил природы, трансформировавшееся впоследствии в желание её подчинить. На смену репрессивной по отношению к естественному, природному началу цивилизации, надеялся Маркузе, должно прийти гармоничное единство человека и природы, разума и чувственности, принципа реальности и принципа удовольствия – в таком типе общества, который освободит личность от необходимости внешнего принуждения и насилия. Символами нового общества Маркузе видел свободолюбивых древнегреческих героев Орфея и Нарцисса, образы которых, с его точки зрения, могли бы в наибольшей мере отразить суть новой не репрессивной цивилизации.

Новая организация общества, по Маркузе, позволит преодолеть проблему отчуждения. Автоматизация производства высвободит время для самореализации личности, и труд станет восприниматься не только как средство удовлетворения насущных потребностей, но также как возможность проявить свои способности. Человеческое тело должно, по мнению Маркузе, превратиться из орудия труда в инструмент удовольствия, при этом избыточная сексуальная энергия за счёт механизма самосублимации, полагал он, вторя В.Райху, способна трансформироваться в Эрос как универсальное объединяющее начало цивилизации.

В теоретическом же плане безусловного внимания заслуживают и остаются актуальными поднятые фрейдомарксистами проблемы возникновения тоталитарных режимов, опирающихся в своём становлении и функционировании на особый, крайне ригидный тип личности и соответствующий ему авторитарный стиль мышления, нетерпимый к любым проявлениям инакобытия. Важным вкладом М.Хоркхаймера, Т.Адорно и Г.Маркузе в мировую социально-философскую традицию можно считать осуществлённое ими исследование авторитарных оснований современной западной цивилизации, ведущих к коренной перестройке бессознательных психических структур индивидов и закономерному порождению тоталитаризма в умах.

Новые подходы к пониманию проблем личности и общества, выработанные в границах фрейдомарксизма как одного из ведущих направлений современной психоаналитической социальной философии [4] , наряду с теоретической значимостью обладают также высокой практической ценностью, поскольку вскрывают глубинные психологические причины тех или иных социальных процессов и как следствие создают возможности для управления ими, катализируя их или предотвращая.

Таким образом, идеи и концепции фрейдомарксизма продолжают сохранять своё влияние, выступая в роли психоаналитически ориентированной социально-философской критики действительности.

Список литературы

1. Адорно Т. Исследование авторитарной личности . – М.: Серебряные нити, 2001. – 416 с.

2. Браун К.-Х. Критика фрейдо-марксизма. К вопросу о марксистском снятии психоанализа. – М.: Прогресс, 1982. – 270 с.

3. Клеман К.Б., Брюно П., Сэв Л. Марксистская критика психоанализа / Пер. с фр. – М.: Прогресс, 1976. – 282 с.

5. Овчаренко В.И. , Лейбин В.М. Антология российского психоанализа. В 2-х тт. – М.: МПСИ: Флинта, 1999. – Т. 1. – 848 с.

7. Психоанализ: новейшая энциклопедия / Сост. и общ. ред.: В.И. Овчаренко, А.А. Грицанов. – Мн.: Книжный Дом, 2010. – 1120 с.

8. Социальная философия Франкфуртской школы. – М.: Наука, 1978. – 357 с.

9. Хоркхаймер М., Адорно Т. Диалектика Просвещения. Философские фрагменты / Пер. с нем. М.Кузнецова. – СПб.: Ювента, 1997. – 311 с.

* Бороненкова Я.С. Фрейдомарксизм Франкфуртской школы // Полигнозис. – М., 2011. – № 1. – С. 26-31.

Ге́рберт Марку́зе (нем. Herbert Marcuse ; 19 июля 1898, Берлин — 29 июля 1979, Штарнберг) — немецкий и американский философ и социолог, представитель Франкфуртской школы.

Содержание

Биография

Взгляды и наследие

В СССР сама идеология становится фактором отчуждения. Она гораздо грубее, чем на Западе, но тем самым дает людям некий шанс уйти от политики в культуру. Этим, по Маркузе, и объясняется развитие литературы и искусства в СССР вопреки диктату КПСС.



В СССР отношение к Маркузе было отрицательное, несмотря на то, что многие люди, восхваляемые советской пропагандой, как например Анджела Дэвис, были его непосредственными учениками.

Основные произведения

Публикации переводов сочинений на русский язык

Ссылки

  • Персоналии по алфавиту
  • Родившиеся 19 июня
  • Родившиеся в 1898 году
  • Родившиеся в Берлине
  • Умершие 29 июня
  • Умершие в 1979 году
  • Умершие в Штарнберге
  • Философы по алфавиту
  • Коммунисты Германии
  • Философы США
  • Философы Германии
  • Франкфуртская школа
  • Марксисты
  • Революционеры США
  • Революционеры Германии
  • Социологи США
  • Социологи Германии
  • Социальные философы

Wikimedia Foundation . 2010 .

Полезное

Смотреть что такое "Маркузе, Герберт" в других словарях:

МАРКУЗЕ ГЕРБЕРТ — (Marcuse, Herbert) (1898–1979) Немецкий философ. Представитель Франкфуртской школы (Frankfurtschool), критической теории (critical theory). Убежав от нацистского преследования, в 1934 г. поселился в США. Был горячим сторонником студенческих и… … Политология. Словарь.

Маркузе Герберт — Герберт Маркузе Маркузе в г. Ньютоне, Массачусетс, в 1955 году Дата и место рождения: 19 июня 1898 (Берлин, Германия) Дата и место смерти … Википедия

Маркузе Герберт — Маркузе (Marcuse) Герберт (родился 19.7.1898, Берлин), немецко американский философ и социолог. Наряду с Т. Адорно и М. Хоркхаймером ‒ один из основателей Франкфуртского института социальных исследований. С 1934 ‒ в США. В годы 2 й мировой войны… … Большая советская энциклопедия

Маркузе, Герберт — МАРКУЗЕ (Marcuse) Герберт (1898 1979), немецко американский философ и социолог, представитель франкфуртской школы. С 1934 в США. Утверждал, что в современном обществе революционная роль перешла к “аутсайдерам” (люмпены, преследуемые национальные… … Иллюстрированный энциклопедический словарь

МАРКУЗЕ ГЕРБЕРТ — (Marcuse, Herbert) (1898 1979) влиятельный немецкий философ и социальный теоретик. Маркузе изучал философию в университетах Берлина и Фрайбурга (в последнем с ведущими немецкими философами Гуссерлем и Хайдеггером). Он стал членом Института… … Большой толковый социологический словарь

МАРКУЗЕ Герберт — (MARCUSE, Herbert) (1898 1979) Маркузе получил образование в Берлинском и Фрайбургском университетах. Значительное влияние на него оказала феноменология Э.Гуссерля и М.Хайдеггера. В 1934 г., покинув нацистскую Германию и оказавшись в США, он… … Социологический словарь

Читайте также: