Нужна ли америке внешняя политика киссинджер краткое содержание
Обновлено: 04.07.2024
Генри Киссинджер. "Нужна ли Америке внешняя политика?" Перевод с английского под редакцией В.Л. Иноземцева. - М.: Научно-издательский центр "Ладомир", 2002, 352 стр.
Недавняя история с назначением Генри Киссинджера главой независимой комиссии по расследованию терактов 11 сентября вновь привлекла внимание к фигуре патриарха американской политики. С этим именем связаны такие этапные события истории, как вьетнамское урегулирование (за что Киссинджер получил Нобелевскую премию мира), подписание Договора по ПРО 1972 года, установление дипломатических отношений между США и КНР.
Минувшим летом 79-летний Киссинджер вместе с рядом других видных республиканцев выступил против планов односторонней военной акции США против Ирака. В середине августа, в самый разгар внутриамериканской дискуссии вокруг Ирака, с ним встретился госсекретарь Колин Пауэлл, чтобы специально обсудить пути решения иракской проблемы. В итоге в администрации Буша все-таки победила точка зрения, что иракский вопрос лучше "провести через ООН".
Тот факт, что некоторые идеи этого человека, давно не занимающего официальных постов, реализуются в американской политической практике, настраивает на внимательное знакомство с его работами. Вот почему выход на русском языке книги Генри Киссинджера "Нужна ли Америке внешняя политика?", подготовленный Центром исследований постиндустриального общества и журналом "Свободная мысль", видится весьма своевременным подарком всем, кто интересуется внешней политикой.
Уже из названия книги (вышедшей в США незадолго до 11 сентября) видно, что патриарх мировой дипломатии предлагает нам вовсе не мемуары. Это размышления, основанные на анализе современной американской политики и приглашающие к ее изменению.
Известно, что интеллектуальный ресурс нынешней администрации США с благословения Буша постоянно "подпитывается" от мозговых центров. А Киссинджер, по сути, таковым в индивидуальном лице и является. Кстати, он еще и почетный президент близкого к Республиканской партии исследовательского Центра им. Никсона. И в этом качестве был причастен к формулированию ряда программных идей (в том числе касающихся России), которыми указанный центр снабдил администрацию Буша после ее прихода в Белый дом.
Пока, правда, считает автор, у США есть запас прочности: "американское превосходство - это факт, очевидный в ближайшей и почти неоспоримый в среднесрочной перспективе". Тем не менее сомневающихся в надежности и неоспоримости лидерства Америки в мире достаточно. Чтобы их количество поубавилось, Америка, считает экс-госсекретарь, должна проявить твердость в отстаивании своих целей и интересов. Правда, и те и другие должны быть четко просчитаны, сформулированы и сопряжены с реалиями окружающего мира и возможностями самой Америки. Что, в свою очередь, и влечет за собой существенную корректировку принципов и содержания внешней политики Америки.
К примеру, считает Киссинджер, следует избавиться от идеалистического уклона клинтоновской администрации, когда Америка "стала считать себя сразу и источником и гарантом сохранения демократических институтов по всему миру", а в делах миротворчества "почти автоматически назначать сама себя посредником, иногда даже там, где заинтересованные стороны ее об этом не просили".
Киссинджер решительно против того, чтобы внешняя политика США строилась на тех же принципах, что и внутренняя. Он призывает избавляться от искушения "превращать внутренние американские установки в цели внешней политики США", строить внешнюю политику, исходя главным образом из настроений американских избирателей и делая ее прямым продолжением экономических интересов страны. Короче, внешней политике пора перестать быть беспрекословной служанкой внутренней. Пока же именно так и обстоит дело. Киссинджер поясняет, почему: "То, что за границей называется самоуверенной борьбой Америки за мировое господство, очень часто представляет собой реакцию (Белого дома и конгресса. - "НГ") на давление внутренних сил, которые способны повлиять на решение ключевых вопросов, обещая поддержку или угрожая карой во время избирательной кампании. "
С другой стороны, патриарх американской дипломатии считает вполне разумным и необходимым распространить на международную политику те нормы, которые Соединенные Штаты считают универсальными.
Итак, круг как бы замкнулся: за аккуратной ажурностью формулировок просматривается, что даже такой масштабный мыслитель, как Г.Киссинджер, уверен в универсализме американских ценностей, следуя по проторенной мессианской стезе за сонмом предшественников. Все это укладывается в ценностные шаблоны американского истеблишмента, всегда рассуждавшего так: раз наши ценности помогли нам стать процветающими, так почему бы не "поделиться" ими с другими.
Но тогда возникает вопрос: а способны ли идейные творцы и практические проводники внешней политики США обрести более всестороннее, учитывающее разнородность окружающего мира, мировосприятие? Как замечает во вступительной статье российский ученый Владислав Иноземцев, "если это не удалось Киссинджеру, то вряд ли такая "теорема" вообще имеет доказательство".
Помимо всего прочего, события 11 сентября 2001 года отправили в макулатуру подавляющую часть публикаций о текущей мировой политике. Но были и исключения. "Перед лицом самых, быть может, глубоких и всеобъемлющих потрясений, с какими когда-либо сталкивался мир, Соединенные Штаты не в состоянии предложить идеи, адекватные возникающей новой реальности". Эта фраза взята из книги Генри Киссинджера "Нужна ли Америке внешняя политика?", которая вышла в США летом прошлого года, когда почти всем казалось, что впереди - долгая безоблачная эра доминирования Америки, и о каких-либо "глубоких и всеобъемлющих потрясениях" не было и речи. Бывший госсекретарь США показал, таким образом, что он по-прежнему один из самых прозорливых и глубоких аналитиков мирового политического процесса.
Книга его, только что изданная в России*, и в остальных фрагментах не утратила актуальности. Киссинджер, в частности, обвинял администрацию Буша в отсутствии внятной концепции внешней политики. Она не определилась по основным вопросам: а) чему США должны противостоять любой ценой, чтобы выжить?; б) к чему США должны стремиться, оставаясь верными самим себе, даже в условиях минимального международного консенсуса?; в) достижение каких целей находится за пределами возможностей Америки?
Спустя год после сентябрьских событий мы можем констатировать: Америка до сих пор не ответила на эти вопросы. Киссинджер и прогнозировал такое развитие ситуации, и объяснил, почему оно будет именно таким: "С одной стороны, Соединенные Штаты достаточно сильны, чтобы настаивать на своей позиции и брать верх, невзирая на обвинения в стремлении к мировому господству. В то же время в рецептах, которые США прописывают миру, нередко прочитываются или их собственные домашние проблемы, или сентенции времен 'холодной войны'. В результате доминирующее положение страны сочетается со вполне реальной возможностью оказаться вне многих потоков, влияющих на мировой порядок и, в конечном счете, его преобразующих".
Рекомендуя администрации Буша "внедрять, а не навязывать" в мире американские ценности, автор призывает ее выработать долгосрочную, отвечающую объективной ситуации концепцию внешней политики, которая отвечала бы задаче достижения стратегических (а не только сиюминутных) целей Соединенных Штатов.
Но Киссинджер прекрасно осознает масштабы стоящих на пути преград: "Победа в 'холодной войне' искушала самодовольством; удовлетворенность сложившимся status quo побуждала проецировать на будущее текущую политику; впечатляющие экономические успехи давали политическим лидерам CША соблазн перепутывать стратегическое мышление с экономическим, понижая чувствительность к политическому, культурному и духовному воздействию глубоких трансформаций, вызываемых американским технологическим прогрессом". Это и упрек предыдущей, клинтоновской, администрации, и в то же время рекомендация Бушу-младшему.
Не стоит, пишет Киссинджер, слишком увлекаться "защитой демократии", особенно в отдаленных уголках мира, сосредоточиться надо на обеспечении базовых национальных интересов. Те, кто по предыдущим пассажам сделал вывод, что патриарх американской политики вдруг стал диссидентом, глубоко ошиблись. Политические симпатии или антипатии к той или иной стране у автора проявляются в строгой зависимости от того, поддерживает ли она политический курс США - хорош он или плох. Особенно досталось "своим", то есть европейским союзникам.
Так, прошлогоднюю поездку делегации Евросоюза в Пхеньян с целью выяснить, возможно ли ослабление напряженности на Корейском полуострове, автор назвал "вызывающей", ибо "это была миссия, прямо противоречащая политике США, провозглашенной президентом Бушем всего за две недели до того". В то время как США "идут на серьезный военный риск, терпение и сдержанность не помешали бы", - поучает старик Генри европейцев.
Читается вдвойне актуально сегодня, когда в ходе подготовки к военной операции в Ираке Вашингтон все сильнее сталкивается с непониманием даже ближайших союзников. Шансы на "изоляцию и истощение", таким образом, повышаются. Вот почему Киссинджер в последние недели активно выступает против войны в Ираке, считая, что новое мироустройство должно опираться на нечто большее, чем военная мощь.
Генри Альфред Киссинджер (р. 27 мая 1923, Фюрт, Бавария) — американский государственный деятель, дипломат и эксперт в области международных отношений. Советник по национальной безопасности США в 1969—1975 годах и Государственный секретарь США с 1973 по 1977 год. Лауреат Нобелевской премии мира (1973).
Сейчас Киссинджер возглавляет консультационную фирму, входит в правления банков, корпораций и занимает множество общественных постов.
В этой статье Киссинджер фиксирует ключевые расхождения между идеализмом и реализмом в международных отношениях.
Реалистическая школа не отражает важность идеалов или ценностей. Зато настаивает на осторожном, даже несентиментальном взвешивании баланса материальных сил, вместе с пониманием истории, культуры и экономики обществ, составляющих международную систему, - прежде всего, наших собственных.
Идеалистическая школа мысли не терпит добровольных ограничений. Она не обязательно отвергает геополитический аспект реализма. Но превращает его в призыв к крестовым походам во имя смены режима.
Реалисты судят о политике по способности упорно идти к цели по этапам, про каждый из которых можно сказать, что по абсолютным стандартам он несовершенен, но в отсутствие абсолютных ценностей за него бы не брались.
Служители идеализма отметают подобные ограничения; сосредотачиваясь на конечной цели, они отказываются от непредвиденных дискуссий о выполнимости планов с их неизбежным геополитическим компонентом.
Реалисты стремятся к равновесию, идеалисты - к трансформации. Именно поэтому крестоносцы обычно вызывают больше мятежей и причиняют больше страданий, чем государственные деятели.
В каждом столетии, словно следуя некоему закону природы, похоже, появляется страна, обладающая могуществом, волей, а также интеллектуальными и моральными стимулами, необходимыми, чтобы привести всю систему международных отношений в соответствие с собственными ценностями.
В XX веке такой страной стали Соединенные Штаты. До начала этого столетия в американской внешней политике превалировали изоляционистские тенденции. Затем два обстоятельства вовлекли Америку в сферу общемировой политики: быстрый рост ее мощи и постепенный развал международной системы, центром которой являлась Европа.
Специфические черты, обретенные Америкой по ходу ее исторического развития, породили два противоположных друг другу подхода к вопросам внешней политики. Первый заключается в том, что Америка наилучшим образом утверждает собственные ценности, совершенствуя демократию у себя дома, и потому служит путеводным маяком для остальной части человечества; суть же второго сводится к тому, что сами эти ценности накладывают на Америку обязательство бороться за их утверждение во всемирном масштабе. Таким образом, американская мысль мечется между изоляционизмом и вовлеченностью в международные дела.
Оба направления мышления, соответственно трактующие Америку либо в качестве маяка, либо как борца-крестоносца, предполагают в качестве нормального глобальный международный порядок, базирующийся на демократии, свободе торговли и международном праве.
Киссинджер отмечает коренное расхождение между американскими и европейскими дипломатическими традициями, которое проявилось уже на Парижской мирной конференции 1919 года, трагически очевидной стала разница в историческом опыте. Европа руководствовалась системой равновесия сил, в то время как Америка возложила на себя миссию реформировать мир. Это различие в понимании целей международной политики сформировалось в процессе исторического развития Европы и Америки.
Система равновесия сил не предполагала предотвращения кризисов или даже войн. Функционируя нормально, она, согласно замыслу, лишь ограничивала масштабы конфликтов и возможности одних государств господствовать над другими. Целью ее был не столько мир, сколько стабильность и умеренность. По сути своей система равновесия сил не в состоянии полностью удовлетворить каждого из членов международного сообщества; наилучшим образом она срабатывает тогда, когда способна снизить уровень неудовлетворенности до такой степени, при которой обиженная сторона не стремится ниспровергнуть международный порядок.
Ни одна из ведущих стран, которым предстоит строить новый мировой порядок, не имеет ни малейшего опыта существования в рамках нарождающейся многогосударственной системы. Никогда прежде новый мировой порядок не создавался на базе столь многообразных представлений, в столь глобальном масштабе. Никогда прежде не существовало порядка, который должен сочетать в себе атрибуты исторических систем равновесия сил с общемировым демократическим мышлением, а также стремительно развивающейся современной технологией.
В данной работе Киссинджер объясняет, почему его соотечественникам насущно необходима новая внешняя политика, и какими должны быть ее цели после окончания эры холодной войны и начала глобализации.
Киссинджер призывает американцев понять, что внешняя политика Америки должна строиться на ее постоянных национальных интересах, и указывает, какие это интересы или какими им следует быть в обозримом будущем.
На заре нового тысячелетия Америка вкушает плоды своего могущества, превосходящего мощь величайших империй прошлого. От военной сферы до бизнеса, от науки до технологий, от высшего образования до массовой культуры, Америка господствует в мире в беспрецедентных масштабах. По убеждению Киссинджера, последнее десятилетие XX века доминирующее положение Америки сделало ее незаменимой в деле обеспечения международной стабильности. Соединенные Штаты выполняли роль посредника в самых горячих точках, а на Ближнем Востоке они в буквальном смысле стали участником процесса мирного урегулирования. Соединенные Штаты стали считать себя как источником, так и гарантом сохранения демократических институтов во всем мире, все чаще видя себя в роли судьи, определяющего, насколько демократичны выборы в других странах, и применяли экономические санкции или прибегали к иным средствам давления, если им казалось, что эти выборы недостаточно демократичны.
Любопытно, что сам народ Америки нередко испытывает к американскому превосходству глубокое безразличие. Поэтому благоразумные политики предпочитают избегать внешнеполитических дискуссий и считать мировое лидерство скорее фактором, формирующим мироощущение американцев, чем их требованием более серьезно относиться к стоящим перед США проблемам. Внешняя политика сегодня оказалась за рамками серьезных дискуссий. Американское превосходство, особенно в 90-е годы, в меньшей степени покоилось на стратегических замыслах и в большей — на тактических решениях, призванных удовлетворить избирателей, хотя в экономической сфере оно обеспечивалось технологическими успехами и обусловленным ими ростом производительности. Все это порождало искушение действовать так, как если бы Соединенным Штатам вовсе не нужна была долгосрочная внешняя политика и они могли ограничиваться лишь реакцией на отдельные вызовы по мере их возникновения.
Чтобы разобраться в современной ситуации, американцам необходимо для начала признать, что постоянное возникновение поводов для беспокойства — это не временные перерывы в благополучном status quo. Они свидетельствуют о неизбежной трансформации мирового порядка ввиду изменений во внутреннем устройстве многих ведущих государств, демократизации политической жизни, глобализации экономики и распространения новейших систем коммуникаций.
Сегодня вестфальский порядок переживает системный кризис. Его принципы оспариваются, хотя приемлемую альтернативу еще предстоит отыскать. Не только Соединенные Штаты, но и многие европейские государства отвергают принцип невмешательства во внутренние дела других стран в пользу идей гуманитарной интервенции или вмешательства на основе следования всемирной юрисдикции.
Исторически сложившиеся национальные государства, которые осознают, что их размеры не позволяют им играть определяющую роль в глобальном мире, стремятся объединиться в более крупные структуры. Наиболее яркий пример такой политики являет собой Европейский Союз. Но и в Западном полушарии возникают подобные транснациональные группировки, такие как Северо-Американское соглашение о свободной торговле (NAFTA) и Mercosur в Южной Америке, или Ассоциация государств Юго-Восточной Азии (ASEAN) в Азии. Под эгидой Китая и Японии идея о создании элементов зоны свободной торговли возникла и в Азии.
Глобализация привела к беспрецедентному, хотя и неравномерному, процветанию, и необходимо еще выяснить, не ускоряет ли она кризисные явления с таким же успехом, с каким порождает всеобщее благоденствие, не создает ли она тем самым предпосылки глобальной катастрофы. Помимо этого, глобализация — при всей ее неизбежности — может привести и к нарастанию гнетущего ощущения бессилия, поскольку решения, влияющие на судьбы миллионов, выходят из-под контроля местных властей. Возникает опасность того, что современные политики могут не совладать с изощренным характером экономики и технологии.
Америке нужна внешняя политика, которая должна определяться в первую очередь теми основополагающими принципами свободы и равенства, на которых зиждется историческая идентичность Соединенных Штатов. С такой точки зрения, ничто в большей мире не угрожает сложившемуся мировому порядку и стабильности американского общества, чем гегемонизм США в мировой политике, который может вызывать к жизни непредсказуемые антиамериканские проявления, способные показаться оправданными неожиданно широкой коалиции разнородных стран и регионов. Соединенные Штаты должны признать, что их система ценностей не сможет завоевать мир, если она сегодня не способна найти безоговорочной поддержки ни в Европе, где она зародилась и вызрела, ни в Латинской Америке, где ее пытаются освоить на протяжении вот уже многих десятилетий.
«Адаптировать американскую внешнюю политику к внутренним обстоятельствам других обществ и иным аналогичным факторам, в том числе связанным с национальной безопасностью, не значит отказаться от принципов.
Генри Киссинджер - Нужна ли Америке внешняя политика? краткое содержание
Нужна ли Америке внешняя политика? - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Нужна ли Америке внешняя политика?
DOES AMERICA NEED A FOREIGN POLICY?
Перевод с английского В. Н. Верченко
Компьютерный дизайн В. А. Воронина
Печатается с разрешения автора и литературного агентства The Wylie Agency (UK) Ltd.
Моим детям Элизабет и Дэвиду
и моей невестке Александре Рокуэлл
Ни один человек не сделал так много для выхода этой книги, как моя супруга Нэнси. Она – моя эмоциональная и интеллектуальная опора на протяжении десятков лет, а ее острые замечания редакционного характера – это лишь малая толика ее большого вклада.
Мне повезло с друзьями и коллегами по работе, с некоторыми мне довелось вместе работать много лет назад на государственной службе, они не отказывали мне в советах, а также в вопросах издательства, исследований и просто в общих замечаниях. Я никогда не смогу полностью отблагодарить их за то, что они для меня значили на протяжении многих лет и в ходе подготовки этой книги.
Питер Родман, мой ученик по Гарварду, пожизненный друг и советчик, читал, пересматривал и помогал издавать всю эту рукопись. И я признателен ему за его оценки и критику.
То же можно сказать и о Джерри Бремере, еще одном старом коллеге, чьи дельные советы и замечания редакционного характера делали яснее мое понимание вопросов.
Уильям Роджерс продолжил мое образование в главе, посвященной Латинской Америке, и по правовым аспектам концепции мировой юридической практики.
Полезные и важные исследования были подготовлены нижеследующими людьми: Алан Стога специализировался по Латинской Америке и глобализации; Йон Ванден Хьювел занимался Европой и американскими философскими дебатами по внешней политике; Джон Болтон – вопросами Международного уголовного суда; Крис Леннон – правами человека; Питер Мандэвилл был строгим проверяющим, исследователем и консультантом-редактором больших частей нескольких глав. А помощь Розмари Нейгас в деле сбора и аннотирования первоисточников была просто неоценима.
Джон Липски и Феликс Рохатин с особенной проницательностью прокомментировали главу о глобализации.
Обладающая прекрасным глазом редактора Джина Голдхаммер прочла всю рукопись несколько раз с присущим ей хорошим настроем.
Ни у одного человека не было штата таких преданных сотрудников, каких удалось собрать мне. Столкнувшись с цейтнотом, который стал еще острее из-за моей болезни, прервавшей творческий процесс, они работали не покладая рук, часто до поздней ночи.
Джоди Иобст Уильямс свободно разбирала мой почерк, печатая несколько вариантов рукописи, внося в ходе работы множество ценных предложений редакторского характера.
Тереза Симино Аманти возглавляла весь этот цикл работ, начиная со своевременного обеспечения получения итогов исследований и замечаний, их сбора и классификации, делая все, чтобы рукопись была готова к назначенному издателем сроку. Она все это проделала с величайшей эффективностью и с таким же хорошим настроем.
Джессика Инкао и ее сотрудники, на которых пало бремя контроля над спокойной работой моего офиса, пока их коллеги работали над книгой, проделали отличную работу и делали свое дело с большой увлеченностью.
Неутомимая Джипси да Силва, которой помогала Изольда Зауэр, координировала в издательстве все аспекты литературной редакции и подготовки книги к изданию. Она делала это с неослабевающим энтузиазмом и бесконечным терпением, сравнимыми с величайшей работоспособностью.
Я выражаю свою глубокую признательность Каролине Харрис, ответственной за оформление текста книги, и Джорджу Турянски, заведующему производственным отделом издательства.
За все изъяны этой книги ответственен только я один.
Я посвятил эту книгу моим детям Элизабет и Дэвиду и моей невестке Александре Рокуэлл, которые дали мне повод гордиться ими и той дружбой, которая существует между нами.
Америка на подъеме. Империя или лидер?
На заре нового тысячелетия Соединенные Штаты заняли господствующее положение, которое не сравнится с положением величайших империй прошлого. На протяжении последнего десятилетия прошлого столетия господствующее положение Америки стало неотъемлемой составной частью международной стабильности. Америка посредничала в спорах по ключевым проблемным точкам, став, в частности на Ближнем Востоке, составной частью мирного процесса. Соединенные Штаты были до такой степени привержены этой роли, что почти автоматически выступили в качестве посредника, временами даже без приглашения со стороны вовлеченных в дело участников – как это было в споре по вопросу о Кашмире между Индией и Пакистаном в июле 1999 года. Соединенные Штаты рассматривали себя как источник и генератор демократических институтов по всему земному шару, все чаще выступая в качестве судьи в вопросах честности проведения иностранных выборов и применения экономических санкций или иных форм оказания давления, если реалии не соответствовали установленным критериям.
Читайте также: