Новобрачный что не сумел угодить молодой супруге краткое содержание
Обновлено: 02.07.2024
Также данная книга доступна ещё в библиотеке. Запишись сразу в несколько библиотек и получай книги намного быстрее.
Перейти к аудиокниге
Посоветуйте книгу друзьям! Друзьям – скидка 10%, вам – рубли
По вашей ссылке друзья получат скидку 10% на эту книгу, а вы будете получать 10% от стоимости их покупок на свой счет ЛитРес. Подробнее
- Объем: 320 стр. 42 иллюстрации
- Жанр:п опулярно об истории
- Теги:в ремена и нравы, и нтересные факты истории, о бычаи и традиции, п ороки общества, п ортрет эпохи, с редневековая ЕвропаРедактировать
Теперь вы можете с легкостью переключиться с электронной на аудиоверсию (или наоборот) и продолжить читать или слушать произведение с того места, на котором остановились ранее.
Литературные откровения
Начнем с простонародной культуры – фаблио и фарсов, из которых можно многое почерпнуть о социальных отношениях в Высоком и Позднем Средневековье. Я ставлю между ними знак равенства, поскольку фаблио – это анекдотическая история, а фарс – то же фаблио, только расписанное по ролям и поставленное на сцене.
Средневековый фарс
Французское слово farce происходит от латинского farsus – начинка, фарш. Название пошло предположительно от того, что фарсы часто использовали как вставные сценки в мистериях (длинных религиозных представлениях по случаю праздников).
Что такое фарс? Если говорить коротко, это постановка анекдота. Иногда короткая сценка, иногда настоящая мини-пьеса, но суть не меняется – это сыгранная на сцене забавная бытовая история. В ней могло что-то высмеиваться, могла быть ненавязчивая мораль, а могло все строиться просто на игре слов. Правило у фарсов было всего одно – чтобы было смешно. Как и анекдоты, фарсы бывали остроумные и грубые, изящные и жестокие, гениальные и тупые.
Герои фарсов – сами горожане. В какой-то степени это лучший источник, по которому можно судить, кто жил в средневековом городе, и какие между классами, профессиями и группами были отношения. В фарсах, разумеется, показывали не конкретных людей, а обобщенные образы. В современном анекдоте мы заранее представляем, чего ждать от типичных персонажей вроде блондинки, тещи, нового русского, поручика Ржевского или Чапаева (которые давно не имеют отношения к киногероям). Так и в средневековом фарсе были типичные купцы, буржуа, лекари, адвокаты, мошенники, монахи, ремесленники, крестьяне. Если фарс начинался с того, что на сцене появлялись два монаха – можно было сразу догадаться, что речь пойдет о жадности и распутстве, если немолодая супружеская пара – о женской сварливости, если пожилой муж с молоденькой женой – о проделках изменницы-жены, и т. д.
Фарсы можно условно разделить на группы или циклы: о глупых мужьях, о сварливых женах, о мошенниках, о пройдохах-адвокатах, о псевдоученых. Фарс, даже если в нем была мораль, существовал вовсе не ради этой морали. Цель фарса – не научить чему-то и даже не высмеять, а просто показать, как это смешно. Можно сказать, что создатели фарсов искали позитив в любых ситуациях и предлагали не плакать над ними, а смеяться.
Появился фарс на рубеже XII–XIII веков, но к сожалению, самые ранние фарсы до нас не дошли. Как и большая часть народной литературы, они существовали только в устном варианте. Записывать их начали только в XV веке. Вероятно, менялись они мало.
Что это было? Как я уже сказала – фарс. Маленькая пьеска, типичная для средневековой городской культуры. Я не могла не привести ее здесь, хоть и в сокращении, уж очень яркую семейную картину она дает. Кого мы видим? Две супружеские пары, по-видимому, обеспеченных горожан. Муж и жена средних лет, давно живущие в браке, выдавшие дочь замуж. Другая пара – молодожены. И кто у них главный? В старшей паре – однозначно женщина. Она много говорит, расспрашивает дочь об интимных подробностях, без стеснения обрушивается на зятя, грозит ему судом, а от увещеваний мужа отмахивается. Его угрозу побить ее она пропускает мимо ушей.
Муж в основном пассивен, он только удерживает жену, чтобы она с ее бурным темпераментом не наломала дров. А когда она, наконец, высказывает все, что хотела, он спокойно подводит итог и напоминает, что пора ужинать. Из его совета дочери по поводу рукоприкладства мужа можно догадаться, что бывали случаи, когда и они с женой решали проблемы именно так – он мог поколотить за что-то, а она подольстится к нему и все равно получит желаемое.
Я не буду анализировать это с точки зрения современной морали, она к Средневековью не применима. Просто обращу внимание на факты. Муж имел право бить жену. Но руководит в их семье жена, и мужа она не боится. И о суде она говорит достаточно уверенно, чтобы можно было не сомневаться – она знает свои права, и возможно, ей уже приходилось их отстаивать.
У молодоженов проблема в интимной жизни, и отчего она возникла, не уточняется. На поверхности лежит тот факт, что к рукоприкладству родители жены собирались отнестись философски, мол, дело житейское, надо учиться манипулировать мужем. А вот неудовлетворение ее сексуальных потребностей вызвало у них сильное негодование – а для чего она тогда вообще замуж выходила?
Еще одна любопытная деталь – свобода, с которой обе женщины говорят на интимные темы. Мужчины слегка стесняются, это болезненный для них вопрос мужской сексуальной состоятельности, а мать и дочь обсуждают техническую сторону плотских отношений вовсю, практически не выбирая выражений (в современном переводе текст смягчен).
Мать:
Да что ты странная какая?
Уж не прибил ли муженек?
Молодая:
Вы мне нашли такого мужа,
Что невозможно выбрать хуже.
Да поразит господь того,
Кто первый к нам привел его!
В девицах мне жилось привольно,
Теперь я чахну в цвете лет.
Мать:
Но отчего? Мне видеть больно,
Как исхудала ты, мой свет!
Еще и месяца-то нет,
Как вы произнесли обет.
Отец:
А ты б, коль муж вернулся злой,
Ушла на время с глаз долой,
А ночью жарче приласкала,
И враз бы гнев его остыл.
Молодая:
Он, батюшка, меня не бил —
Не оттого мои мученья.
Какою я от вас ушла,
Такой пришла, без измененья!
Ему не боле я мила,
Чем мерзостные нечистоты.
Отец:
Да где же стыд твой, дочка? Что ты!
Спешить ты с этим не должна;
Вот погоди – придет весна,
И он куда резвее станет.
Мать:
Пусть лихоманка к вам пристанет!
Кой черт вас дернул за язык?
Не вам соваться в это дело.
А я скажу вам напрямик:
Уж коли дочка уцелела,
Так нечем, знать, ему играть.
Отец:
Когда бы ты могла сказать
Ему об этом осторожно,
Обиняками, если можно,
То лучше было бы, жена.
Мать:
Совсем истаяла она.
Увы, не тронута бедняжка!
Клянусь, ему придется тяжко —
Его стащу я завтра в суд.
Уж судьи живо разберут,
Где что и все ли там на месте.
С тех пор как вы живете вместе,
Ты не пыталась никогда
Узнать во что бы то ни стало,
Внезапно сдернув одеяло,
Когда покрепче он заснет,
Чего же там недостает?
Дочь:
На днях я счастья попытала.
Когда мы спать пошли вдвоем,
Он взял да лег ко мне лицом —
Я даже вся затрепетала
И обняла его, и вот —
Ему погладила живот
И ниже… Тут, как бы со страху,
Он подоткнул свою рубаху
И сдвинулся на самый край.
Мать:
Господь, мерзавца покарай!
Я душу прозакласть готова,
Что он обижен естеством.
Да ты уверилась ли в том,
Что все добро его при нем?
Злодей! Пропала дочь моя!
Мой гнев не выразить словами.
Молодой:
Да вот она – здесь, рядом с вами!
В чем дело? – знать хотел бы я.
Мать:
Не избежал бы ты битья,
Будь я тебя, наглец, сильнее.
Каков обманщик! Не краснея,
Вступаешь ты в фальшивый брак
И надуваешь нас, да как!
Сколь подло поступил ты с нею!
Она в поре, с ней спать да спать,
Но нет в тебе, я вижу, рвенья…
Отец:
Ох, лопнуло мое терпенье.
Придется перцу вам задать.
Мать:
Нет, я не потерплю обмана.
Угодно ль, нет ли будет вам,
Поверю лишь своим глазам,
Что он – мужчина без изъяна
Сам черт меня не убедит!
Великим Карлом я клянусь,
Что если ты к концу недели —
Нет! И трех дней я не дождусь! —
Не станешь мужем ей на деле
И не загладишь впрямь вину,
Я дочь свою домой верну.
Отец:
Давайте ужинать! Ну, словом,
Теперь исправится зятек!
Мать:
Ну ладно, дочка, ты вернешься
И мне расскажешь, что и как,
Чтоб снова не попасть впросак,
И – вот те крест! – ты разведешься,
Коль неисправен муженек.
Храни нас, боже, от тревог!
Но справедливость восстанавливается – сварливая жена падает в глубокую лохань с бельем, просит мужа помочь ей, но тот зачитывает ей список своих обязанностей и указывает, что среди них нет обязанности ее вытаскивать. В итоге он ее, конечно, вытаскивает, но только после того, как она дает обещание делать домашние дела сама.
Общее у двух таких разных фарсов в том, что в них обыгрывается сходная ситуация – состоятельный горожанин попадает под каблук жены. Но насколько разные у них причины, и насколько интересную и разноплановую картину семейных отношений в средневековом городе они дают…
5. Рютбёф (фр. Rutebeuf, Rustebués; около 1230 г. – около 1285 г.) – французский трувер, один из самых заметных представителей французской поэзии в эпоху Людовика IX.
Что можно узнать из забавных бытовых историй, популярных в Средние века
Средневековый фарс
Французское слово farce происходит от латинского farsus — начинка, фарш. Название пошло предположительно от того, что фарсы часто использовали как вставные сценки в мистериях (длинных религиозных представлениях по случаю праздников).
Что такое фарс? Если говорить коротко, это постановка анекдота. Иногда короткая сценка, иногда настоящая мини-пьеса, но суть не меняется — это сыгранная на сцене забавная бытовая история. В ней могло что-то высмеиваться, могла быть ненавязчивая мораль, а могло все строиться просто на игре слов. Правило у фарсов было всего одно — чтобы было смешно. Как и анекдоты, фарсы бывали остроумные и грубые, изящные и жестокие, гениальные и тупые.
Герои фарсов — сами горожане. В какой-то степени это лучший источник, по которому можно судить, кто жил в средневековом городе, и какие между классами, профессиями и группами были отношения. В фарсах, разумеется, показывали не конкретных людей, а обобщенные образы. В современном анекдоте мы заранее представляем, чего ждать от типичных персонажей вроде блондинки, тещи, нового русского, поручика Ржевского или Чапаева (которые давно не имеют отношения к киногероям). Так и в средневековом фарсе были типичные купцы, буржуа, лекари, адвокаты, мошенники, монахи, ремесленники, крестьяне. Если фарс начинался с того, что на сцене появлялись два монаха — можно было сразу догадаться, что речь пойдет о жадности и распутстве, если немолодая супружеская пара — о женской сварливости, если пожилой муж с молоденькой женой — о проделках изменницы-жены и т. д.
Фарсы можно условно разделить на группы или циклы: о глупых мужьях, о сварливых женах, о мошенниках, о пройдохах-адвокатах, о псевдоученых. Фарс, даже если в нем была мораль, существовал вовсе не ради этой морали. Цель фарса — не научить чему-то и даже не высмеять, а просто показать, как это смешно. Можно сказать, что создатели фарсов искали позитив в любых ситуациях и предлагали не плакать над ними, а смеяться.
Появился фарс на рубеже XII–XIII веков, но к сожалению, самые ранние образцы до нас не дошли. Как и большая часть народной литературы, они существовали только в устном варианте. Записывать их начали только в XV веке. Вероятно, менялись они мало.
Муж в основном пассивен, он только удерживает жену, чтобы она с ее бурным темпераментом не наломала дров. А когда она, наконец, высказывает все, что хотела, он спокойно подводит итог и напоминает, что пора ужинать. Из его совета дочери по поводу рукоприкладства мужа можно догадаться, что бывали случаи, когда и они с женой решали проблемы именно так — он мог поколотить за что-то, а она подольстится к нему и все равно получит желаемое.
Я не буду анализировать это с точки зрения современной морали, она к Средневековью не применима. Просто обращу внимание на факты. Муж имел право бить жену. Но руководит в их семье жена, и мужа она не боится. И о суде она говорит достаточно уверенно, чтобы можно было не сомневаться — она знает свои права, и возможно, ей уже приходилось их отстаивать.
У молодоженов проблема в интимной жизни, и отчего она возникла, не уточняется. На поверхности лежит тот факт, что к рукоприкладству родители жены собирались отнестись философски, мол, дело житейское, надо учиться манипулировать мужем. А вот неудовлетворение ее сексуальных потребностей вызвало у них сильное негодование — а для чего она тогда вообще замуж выходила?
Еще одна любопытная деталь — свобода, с которой обе женщины говорят на интимные темы. Мужчины слегка стесняются, это болезненный для них вопрос мужской сексуальной состоятельности, а мать и дочь обсуждают техническую сторону плотских отношений вовсю, практически не выбирая выражений (в совре- менном переводе текст смягчен).
Но справедливость восстанавливается — сварливая жена падает в глубокую лохань с бельем, просит мужа помочь ей, но тот зачитывает ей список своих обязанностей и указывает, что среди них нет обязанности ее вытаскивать. В итоге он ее, конечно, вытаскивает, но только после того, как она дает обещание делать домашние дела сама.
Общее у двух таких разных фарсов в том, что в них обыгрывается сходная ситуация — состоятельный горожанин попадает под каблук жены. Но насколько разные у них причины, и насколько интересную и разноплановую картину семейных отношений в средневековом городе они дают…
Бытовые очерки западноевропейской культуры
В настоящем издании в качестве иллюстрированных цитат к текстовому материалу используются фоторепродукции произведений искусства, находящихся в общественном достоянии.
© Екатерина Мишаненкова, текст, 2020
Памяти моей подруги Юлии, не меньше меня любившей это жестокое и распутное, но такое красочное Средневековье.
Что для вас Средневековье? Благородные рыцари, прекрасные принцессы, трубадуры и пышные наряды с длинными шлейфами? Или, наоборот – нищета, чума, блохи, горящие на кострах ведьмы, всеобщая темнота и невежество? А может быть, Средневековье – это тишина монастырей, рукописные книги и готические соборы? Или рыцарские ордена, алые кресты на плащах, пески Святой земли, кровавые битвы между крестоносцами и мусульманами?
Ближе всего к истине вы будете, если ответите: все это, вместе взятое.
Что же такое Средневековье?
Для начала надо определиться, что подразумевается под Средневековьем и о каком периоде пойдет речь.
Для этой книги такие тонкости не принципиальны, поэтому я не буду в них углубляться и приму за условную границу начало XVI века.
Что касается стран, то речь пойдет, конечно, о Европе. Во-первых, потому что нет смысла пытаться объять необъятное, во-вторых, потому что Средневековье в азиатских странах хронологически мало совпадает с европейским, а в-третьих, потому что европейское Средневековье – это не просто отрезок времени. Это еще и набор специфических особенностей религиозной, экономической, культурной и политической жизни. Это феодализм, система вассалитета, христианское мировоззрение, политическая власть церкви, рыцарство, готика и т. д.
В силу этих специфических особенностей речь в основном пойдет о Западной Европе, потому что именно там они сформировались и проявились особенно ярко. Англия, Франция, Италия, Германия, а также исчезнувшие сейчас Бургундия и Фландрия – в них европейское Средневековье расцвело во всей красе, достигло пика и завершилось Ренессансом.
Три периода Средневековья
Итак, 476 – около 1500 года. Больше тысячи лет. Невероятно огромный срок. За эту тысячу лет на карте Европы появлялись и исчезали государства, взлетали и угасали династии, бушевали войны, восстания и эпидемии. Ни одна империя не смогла просуществовать столько времени, разве что только Византия, но она не в счет, потому что всегда существовала сама по себе, далеко на востоке, и ее история развивалась параллельно с европейским Средневековьем.
И естественно, средневековое общество, даже с учетом всех его специфических особенностей, характерных только для этого периода, все десять веков менялось и развивалось. Поэтому Средневековье принято условно делить на три части:
2) Высокое Средневековье (середина XI–XIII век). Это то Средневековье, к которому мы привыкли. Феодализм, власть церкви, рыцари. Население быстро растет, людям не хватает места, денег и еды, поэтому Европа активно воюет, учится и торгует – рыцари стремятся на Восток, в Крестовые походы, Марко Поло едет в Китай, купцы создают Ганзейский союз и торгуют с Русью. За XII–XIII века было сделано больше открытий, чем за предыдущую тысячу лет (в том числе появились компас, очки, бумага и т. д.).
3) Позднее Средневековье (XIV – начало XVI века). Одновременно пик, вершина Средневековья и в то же время его кризис. В это время все достигает своего абсолюта – рыцари с ног до головы заковываются в броню и сшибают друг друга с коней на турнирах, короли и герцоги играют в рыцарей Круглого стола, дамские головные уборы стремятся вверх, как и шпили готических церквей, модники и модницы носят обувь с длинными носами и многометровые шлейфы. На кризис Средневековья повлияло увеличение населения: людей стало больше, чем их позволял прокормить существующий на тот момент уровень знаний. Позднее Средневековье началось с Великого голода, продолжилось эпидемиями чумы, крестьянскими войнами, гражданскими войнами, Столетней войной и наконец рухнуло, уступив место набирающему силу Ренессансу, Реформации и Новому времени.
О чем пойдет речь
Моя книга посвящена Высокому и Позднему Средневековью – это и есть то Средневековье, к которому все привыкли по романам, фильмам и сериалам. Раннее Средневековье я охвачу лишь немного, уж очень оно специфично: христианская церковь почти не имела власти, браки заключались без священников, сохранялось оставшееся от античности рабство. Словом, гремучая смесь античности и варварства: вместо городов пока еще большие деревни, нет ни единой идеологии, ни единой культуры – увлекательный период, но совсем не похожий на Высокое и Позднее Средневековье.
То же самое можно сказать и о нехудожественной литературе. В эпоху Ренессанса и раннее Новое время приобрели большую популярность книги о воспитании, манерах, сборники рецептов и советов, наставления для детей, молодежи и женщин. И возникли они не на пустом месте – по большей части это была компиляции трудов, написанных еще в XV, а иногда и XIV веке, дополненные современными авторам знаниями. Иногда источники известны, благо считалось хорошим тоном уточнять, бесценный опыт какого уважаемого человека взят за основу. Иногда авторы без стеснения компилировали кучу чужих трудов, не утруждая себя объяснениями, что откуда взято – авторского права не существовало. Современные специалисты любят анализировать такие работы и отыскивать первоисточники – иногда получается любопытная картина, по которой мы можем судить о широкой образованности средневековых писателей и о том, что они работали с многочисленными источниками.
Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:
Блудливое Средневековье: краткое содержание, описание и аннотация
Екатерина Мишаненкова: другие книги автора
Кто написал Блудливое Средневековье? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.
Блудливое Средневековье — читать онлайн ознакомительный отрывок
Фарсы можно условно разделить на группы или циклы: о глупых мужьях, о сварливых женах, о мошенниках, о пройдохах-адвокатах, о псевдоученых. Фарс, даже если в нем была мораль, существовал вовсе не ради этой морали. Цель фарса – не научить чему-то и даже не высмеять, а просто показать, как это смешно. Можно сказать, что создатели фарсов искали позитив в любых ситуациях и предлагали не плакать над ними, а смеяться.
Появился фарс на рубеже XII–XIII веков, но к сожалению, самые ранние фарсы до нас не дошли. Как и большая часть народной литературы, они существовали только в устном варианте. Записывать их начали только в XV веке. Вероятно, менялись они мало.
Что это было? Как я уже сказала – фарс. Маленькая пьеска, типичная для средневековой городской культуры. Я не могла не привести ее здесь, хоть и в сокращении, уж очень яркую семейную картину она дает. Кого мы видим? Две супружеские пары, по-видимому, обеспеченных горожан. Муж и жена средних лет, давно живущие в браке, выдавшие дочь замуж. Другая пара – молодожены. И кто у них главный? В старшей паре – однозначно женщина. Она много говорит, расспрашивает дочь об интимных подробностях, без стеснения обрушивается на зятя, грозит ему судом, а от увещеваний мужа отмахивается. Его угрозу побить ее она пропускает мимо ушей.
Муж в основном пассивен, он только удерживает жену, чтобы она с ее бурным темпераментом не наломала дров. А когда она, наконец, высказывает все, что хотела, он спокойно подводит итог и напоминает, что пора ужинать. Из его совета дочери по поводу рукоприкладства мужа можно догадаться, что бывали случаи, когда и они с женой решали проблемы именно так – он мог поколотить за что-то, а она подольстится к нему и все равно получит желаемое.
Я не буду анализировать это с точки зрения современной морали, она к Средневековью не применима. Просто обращу внимание на факты. Муж имел право бить жену. Но руководит в их семье жена, и мужа она не боится. И о суде она говорит достаточно уверенно, чтобы можно было не сомневаться – она знает свои права, и возможно, ей уже приходилось их отстаивать.
У молодоженов проблема в интимной жизни, и отчего она возникла, не уточняется. На поверхности лежит тот факт, что к рукоприкладству родители жены собирались отнестись философски, мол, дело житейское, надо учиться манипулировать мужем. А вот неудовлетворение ее сексуальных потребностей вызвало у них сильное негодование – а для чего она тогда вообще замуж выходила?
Еще одна любопытная деталь – свобода, с которой обе женщины говорят на интимные темы. Мужчины слегка стесняются, это болезненный для них вопрос мужской сексуальной состоятельности, а мать и дочь обсуждают техническую сторону плотских отношений вовсю, практически не выбирая выражений (в современном переводе текст смягчен).
Французский фарс примерно 1455 года, перевод М. З. Квятковской
Мать:
Да что ты странная какая?
Уж не прибил ли муженек?
Молодая:
Вы мне нашли такого мужа,
Что невозможно выбрать хуже.
Да поразит господь того,
Кто первый к нам привел его!
В девицах мне жилось привольно,
Теперь я чахну в цвете лет.
Мать:
Но отчего? Мне видеть больно,
Как исхудала ты, мой свет!
Еще и месяца-то нет,
Как вы произнесли обет.
Отец:
А ты б, коль муж вернулся злой,
Ушла на время с глаз долой,
А ночью жарче приласкала,
И враз бы гнев его остыл.
Молодая:
Он, батюшка, меня не бил —
Не оттого мои мученья.
Какою я от вас ушла,
Такой пришла, без измененья!
Ему не боле я мила,
Чем мерзостные нечистоты.
Отец:
Да где же стыд твой, дочка? Что ты!
Спешить ты с этим не должна;
Вот погоди – придет весна,
И он куда резвее станет.
Мать:
Пусть лихоманка к вам пристанет!
Кой черт вас дернул за язык?
Не вам соваться в это дело.
А я скажу вам напрямик:
Уж коли дочка уцелела,
Так нечем, знать, ему играть.
Отец:
Когда бы ты могла сказать
Ему об этом осторожно,
Обиняками, если можно,
То лучше было бы, жена.
Мать:
Совсем истаяла она.
Увы, не тронута бедняжка!
Клянусь, ему придется тяжко —
Его стащу я завтра в суд.
Уж судьи живо разберут,
Где что и все ли там на месте.
С тех пор как вы живете вместе,
Ты не пыталась никогда
Узнать во что бы то ни стало,
Внезапно сдернув одеяло,
Когда покрепче он заснет,
Чего же там недостает?
Дочь:
На днях я счастья попытала.
Когда мы спать пошли вдвоем,
Он взял да лег ко мне лицом —
Я даже вся затрепетала
И обняла его, и вот —
Ему погладила живот
И ниже… Тут, как бы со страху,
Он подоткнул свою рубаху
И сдвинулся на самый край.
Мать:
Господь, мерзавца покарай!
Я душу прозакласть готова,
Что он обижен естеством.
Да ты уверилась ли в том,
Что все добро его при нем?
Злодей! Пропала дочь моя!
Мой гнев не выразить словами.
Молодой:
Да вот она – здесь, рядом с вами!
В чем дело? – знать хотел бы я.
Мать:
Не избежал бы ты битья,
Будь я тебя, наглец, сильнее.
Каков обманщик! Не краснея,
Вступаешь ты в фальшивый брак
И надуваешь нас, да как!
Сколь подло поступил ты с нею!
Она в поре, с ней спать да спать,
Но нет в тебе, я вижу, рвенья…
Отец:
Ох, лопнуло мое терпенье.
Придется перцу вам задать.
Мать:
Нет, я не потерплю обмана.
Угодно ль, нет ли будет вам,
Поверю лишь своим глазам,
Что он – мужчина без изъяна
Сам черт меня не убедит!
Великим Карлом я клянусь,
Что если ты к концу недели —
Нет! И трех дней я не дождусь! —
Не станешь мужем ей на деле
И не загладишь впрямь вину,
Я дочь свою домой верну.
Отец:
Давайте ужинать! Ну, словом,
Теперь исправится зятек!
Мать:
Ну ладно, дочка, ты вернешься
И мне расскажешь, что и как,
Чтоб снова не попасть впросак,
И – вот те крест! – ты разведешься,
Коль неисправен муженек.
Храни нас, боже, от тревог!
Читайте также: