Есть ли жизнь после школы опыт уволившегося учителя
Обновлено: 30.06.2024
Я проработал в школе неполных четыре года, очень длинных и насыщенных. Еще студентом четвертого курса меня позвали в московскую школу номер 1101 учителем русского языка и литературы на 24 часа в неделю с зарплатой в 24 тысячи рублей. И это был невероятный опыт. Неугомонный 5-й класс, ежедневная стопка тетрадей на проверку, хамство директора и буллинг (травля одного из членов коллектива. — Прим. ред.) со стороны преподавателей. А еще школа находилась на другом конце города, и после работы, сонный, я ехал в университет на пары. Было очень тяжело и одиноко. О том, что меня уволили, я узнал от учеников.
На пятом курсе я писал дипломную работу и, как только выпустился, снова вернулся к работе учителя. Других вариантов я не видел.
Я переехал в Северное Бутово и устроился в школу неподалеку. При первой встрече с директором я сразу понял, что хочу с ним работать. Он умный, прогрессивный и мудрый — даже когда я переехал в Мытищи, место работы не сменил. В 2009-й школе я проработал полноценных три года, выпустил три девятых класса и три одиннадцатых. Это принесло столько счастья, столько опыта и смыслов. И вот теперь я ухожу.
Когда я был учеником
В кабинете завуча в сознании проявлялся державный символ ковра: тишина, стоишь на мягком, потупив голову, соглашаешься на все — только бы не директор
Чем ты тише и прилежнее, тем проще продержаться. За нарушение правил ты переходил на уровень, усложняющий пребывание в игре. Иерархия ясна: учитель-предметник — классный руководитель — завуч — директор. В кабинете завуча в сознании проявлялся державный символ ковра: тишина, стоишь на мягком, потупив голову, соглашаешься на все — только бы не директор. Ждешь и, пристыженный за то, что ты такой, какой есть, выдыхаешь после помилования, которому поспособствовал вдруг смягчившийся учитель.
Кабинет директора, располагавшийся всегда в стороне от школьной жизни, как бы отдельный, самый уютный и золотой, с портретами на стенах, внушал трепет. Директор говорила размеренно, властно. Говорила о тебе с учителями так, будто тебя здесь нет. Но ты-то знаешь: она еще нанесет свой удар, когда обратится напрямую, и уже никто не вступится, потому что директора боятся все. Что уж говорить о таком маленьком тебе?
Для меня школа была территорией страха, не повсеместного, конечно, ведь были и безопасные уроки, но абсолютно точно — ежедневного и неотступного. Даже в выходные дни я думал о школьных буднях, о правилах, об игре, в которую почти никто из нас не хотел играть, но играли, потому что не играть было страшно. Да мы и не думали, можно ли было не играть.
Когда я был учителем
Я думал, что игра кончится: ведь я теперь учитель, поэтому могу выбирать, следовать правилам или нет. На деле оказалось иначе: админом игры я мог быть только на территории собственного урока, который в школе номер 1101 контролировался то проверяющим учителем, то без предупреждения вошедшим посреди урока директором, то внезапной диагностической работой, то еще какими-то документами.
В 2009-й школе мне дали большую свободу, кредит доверия. Никто никогда не цензурировал мои уроки, не проверял записи, не заставлял писать объяснительные из-за того, что я назвал маленького Пушкина Сашей или рассказал детям о любовной драме Маяковского (а это все было). Я мог изучать с детьми что угодно: от Гомера до Алексиевич, от Батюшкова до Фаулза, от Дао-дэ цзин до Венички Ерофеева. И еще сотню книг.
Мне наконец показалось, что можно вольготно жить в школьном пространстве и не играть. Забить на правила, устанавливать свои.
Сегодня выпускаются тысячи девушек и молодых людей, которые думают, что они плохие, а на самом деле они просто не справились с правилами
К концу первого года работы в школе номер 2009 я понял, что оценка — это лишь карательный инструмент поощрения. Учитель использует ее как инструмент манипуляции. И часто ставит оценку не за знания, а за следование правилам, а также согласно роли: троечник, середнячок, отличник…
Мне нужно было избавиться от такой системы оценивания.
Они уходили с моего урока и попадали в привычную манипулятивную ситуацию, где от них ждали смирения и лицемерия
Моя система предлагала ситуацию выбора: каждый делал только то, что хотел, и ровно столько, сколько считал нужным. Я надеялся, что так дети смогут учиться ответственности.
Но, как мне кажется, тщетно. Они уходили с моего урока и попадали в привычную манипулятивную ситуацию, где от них ждали смирения и лицемерия, чего они очень не любили. Мои уроки были каплей в море. В неделю их было 3 из более чем 30.
Кем я не стану
Я много думал о людях, которых про себя мы зовем училками. В моей школе их мало, но в некоторых, я знаю, таких большинство. Я наблюдал за ними, слушал их разговоры в учительской, слышал, как они общаются с детьми на уроке, а также слышал, как они говорят по телефону со своими детьми. И первое, что всегда бросалось в глаза, — это их тон.
И тогда я начал размышлять, зачем люди вообще идут в учителя. Я не думаю, что выбор профессии бывает случайным, если это выбор не по нужде. И вот что я надумал:
Первое — от одиночества, в школе всегда много людей, там появляется ощущение семейственности и отношение к кабинету как к собственности.
Второе — попытка наполнить жизнь смыслом и оправдать свое существование, ведь профессия учителя в глазах общества выглядит благородной.
Третье — это мессианство, желание занимать умы, формировать, воспитывать, то есть быть тем, от кого зависят.
Четвертое — возможность управлять, манипулировать, тянуть за ниточки, выдавливать эмоции.
РЕально.
А нам, например, в школах никто ничего не говорил.
В логистику..
Но сначала после школы год работала секретарем, просто надо было отдохнуть от маразма и груза ответственности.. потом ушла в логистику, где и тружусь до сих пор
Автор, уходите! Я сама учитель английского, работаю в 2 смены, домой прихожу в 19 - 20 часов. Не знаю, как дотянуть до конца года. зп копеечная за такое количество труда. Ищите вакансии административного персонала или идите в частный языковой центр, там намного проще работать.
Сама себя уговариваю доработать до конца года, потому что планирую летом переезд в другой город, нет смысла менять работу сейчас. Иначе еще в октябре бы положила заявление на стол, после получения зп за сентябрь (((
Уходите, я в обычные муниципальные служащие ушла, зарплата та же, а геморроя намного меньше. Дверь закрыла работы и забыла о ней, никаких планов, отчётов по ночам.
Кто тут говорит про дом в 2 часа дня, отдых в каникулы - не видел работу учителя.
Прия,
Надо брать 1 ставку и много репетиторства
Вот поддерживаю! А собственно я так и делаю, но я как белка в колесе. У меня 27 часов+классное руководство, благо школа в 1 смену работает.
К 20му году английский введут обязательным экзаменом, без куска хлеба не останетесь.
Я не смогу в офисе сидеть с 9 до 6.
Смотря какая область интересна.
Да и манагеры с 8 до 20 там не работают.
В любом случае, все обговаривается на собеседование.
Не понравится, силком ведь не держат!
Оспади, ну, если это так важно - до 14.00 экзамен длится, с 10.00 до 14.00 педагог-организатор ОГЭ или ЕГЭ должен тупо стоять, изредка присаживаясь, в аудитории без права выхода попить-поесть-пописать. На экзамены часто отзывают уже ушедших в отпуск учителей. Это так, мелочи, я просто поясняю некоторые нюансы. Именно на ЕГЭ я поняла, насколько трудно 5-6 часов кряду проводить без дела, и очень теперь жалею тех, кому на работе приходится сидеть весь день без дела.
Десять лет назад ушла из школы в языковой центр.
Есть минусы - серая зпл, показывают минималку. Летом не работаю - но и без зарплаты. Хамство хозяев и т.д.
Но! Плюсов больше.
Я сама выбираю график. Работаю половину дня.
Зарплата годовая- все равно в два раза выше- чем в школе. Поэтому, на лето откладываю понемногу каждый месяц.
И главное- Вижу как растет мой сын! А дочь - я , работая в школе, НЕ видела. Занималась чужими детьми.
А! Ну и не пишу миллионы бумажек!
Да! И в конкурсах , никому не нужных, не участвую. Это вообще просто счастье какое-то!
Зато - я могу работать с детьми!
А не в перерывах между
Иногда вспоминаю школу - хочется спокойствия того (там все же какая-то защищенность социалка)
НО, пообщавшись с коллегами, которые еще остались в школе- решаю, так жить не смогу! Без денег, Без времени на семью. постоянно у компа. постоянно в школе. на конкурсах. и в отчетах.
Не жалею!
Индивидуальные консультации 2 р в день, это значит, надо к каждой готовиться вечером-ночером дома (сдаем ОГЭ/ЕГЕ)
Вот это все в какой школе?
Мой ребенок в 144 учится, никаких консультаций нет, только платные допы.
Учителей после урока найти нереально, если тему на уроке не понял, то учителя так и говорят ,, родители дома объяснят.
В нашей школе есть учителя начальных классов, которые как бы дополнительно углубленно занимаются с детьми по некоторым предметам, и все это в учебное время. Тыща в месяц с человека. В классе минимум 30чел., вот и считайте.
А все равно с рассветом тебе или голову отрубят, или в камень обратят. У нас же в Белогорье добро победило. (с)
Именно так. Пью чай 3-4 раза в день и трещу о пустяках с коллегами.В школе ни разу, там вообще не пьют чай.
В каникулы работы еще больше, но человеку не работающему в школе этого не видно.
2 месяца отпуска, а поехать на отдых не на что. И в отпуске учителя, как правило, пишут рабочие программы и готовятся к новому учебному году.
Устройтесь на другую работу, сходите по графику в отпуск на 14 дней в феврале или марте или в октябре
Конечно, знали. Но в 16 лет думала, что это кайф. А еще только в школе выяснилось, что у детей есть родители, с которыми хлопот не меньше чем с детьми. Вот не поверите, закончила пед.колледж и пед. институт в 90-е годы, и нигде ни разу не упомянули, что еще и с родителями предстоит работать.
Пока работала в школе, получала второе высшее образование. Ушла на государственную службу, сначала на декретное место, потом получила постоянную должность и не жалею об этом. Сама зп не большая, но все компенсируется очень не маленькими премиями, плюс весьма большой отпуск за ненормированый рабочий день, хотя после работы задерживаемся редко, только в отчетные периоды. Моя одногруппница ни дня в школе не отработала, с педагогическим образованием сразу пошла в Сбербанк, там и работает. Еще одна устроилась педагогом организатором в ЦДТ. Знакомая год отработала учителем технологии, теперь выпустила собственную линию одежды и ушла работать в этом направлении. Как видите варианты найти можно вне школы, было бы желание)
+++ 100! Двадцать лет назад в школе было классно! Ни ЕГЭ, ни ОГЭ, ВПР, ДКР. И что такое ФГОС нам было неведомо. Работали с ДЕТЬМИ, а не бумагами, придумывали уроки, а не сочиняли бесконечные и никому ненужные отчеты. Родители учеников ловили каждое моё слово на собрании, а я им в дочки тогда годилась. На работу я не шла - летела! А сейчас. На работу себя вывожу, по пути прикидывая, какую очередную бумажку/отчет мне предложат сваять. Детей отолвинули на задний план. И где тут смысл учительствовать дальше?
Я полностью согласна с автором. Я тоже из учителей ушла в колл центр. Очень рада. При работе на полторы ставки фактически работала 24 часа в сутки и в школе, и дома. Сейчас работа спокойнее, зарплата выше, дома я время с семьей, а не с работой провожу. В школу больше не ногой.
Преподавала в университетах и в школе + репетиторство (ин.яз). Ушла, т.к. устала от вечного фриланса, студентов (было ощущение, что я все время куда-то еду или бегу). Ушла в руководители. З.п. выше, но за нее работаешь и днем, и ночью, и в выходные. Здесь надо выбирать уже исходя из целей - денег больше и платить за домработницу и няню, или же спокойно иметь белую зп в школе и заканчивать работу все же раньше 23.00.
Походите на собеседования, посмотрите, что предлагают и требуют. Сравните в итоге выхлоп (временные затраты, дорога, питание и т.п.), а там и решение принимайте.
Хочу поделиться своим опытом с коллегами и сказать, что жизнь после школы есть. Сразу оговорюсь: моя статья НЕ призыв к массовому уходу педагогов из школ, мой опыт НЕ пример для подражания. Эта публикация адресована в большей степени тем, кто находится на грани того, чтобы уволиться, но не может решиться, опасаясь остаться без средств к существованию.
Почему я ушла?
Подобный вопрос мне задавали все: от уборщицы в школе до заведующей РОО. По городу (а он у нас небольшой - все друг друга знают) поползли всяческие слухи: тяжелая болезнь, беременность, конфликт с администрацией. Но ни одно из этих предположений не соответствовало действительности.
Решение об уходе из школы не было спонтанным или вынужденным. Оно зрело во мне почти три года. Я уволилась НЕ потому, что поругалась с директором, НЕ потому, что на меня пожаловались родители, НЕ потому, что произошёл конфликт с учениками, НЕ потому, что у меня что-то не получалось в профессии. Нет. Всё наоборот. У меня были прекрасные отношения с учениками и их родителями, меня считали одним из лучших учителей в школе, с администрацией отношения были вполне терпимые. Внешне всё было просто прекрасно. Но за видимым благополучием зрел внутренний конфликт, спровоцированный извне.
Я ушла не из школы, не от детей, не от профессии - я ушла из системы. Из системы, в которой мне как профессионалу было тесно. В последние несколько лет в школе стало душно. С каждым годом гайки закручивали всё туже, не оставляя места ни для чего человеческого.
Школа стала не про любовь к детям, не про разумное, доброе, вечное, не про творчество, не про сотрудничество, не про развитие, то есть не про то, за что я (да и не только я одна) любила в ней. Школа стала про качество, контроль, надзор, планы, программы, отчеты, мониторинги, баллы, рейтинги, формальные мероприятия. Школа стала насквозь лживой и фальшивой. А учитель - человек, который должен быть честным, справедливым, великодушным, - оказался заложником системы, козлом отпущения, прислугой, "маленьким человеком", не имеющим права ни на своё мнение, ни на творчество, ни на личную свободу, ни даже на нормальную зарплату.
Учитель стал не для того, чтобы учить и воспитывать, а для того, чтобы удовлетворять прихоти крупного и мелкого начальства: для массовки на мероприятиях, для численности на выборах, для сопровождения автобусов, работы на субботниках, чистки снега и тому подобного.
В какой-то момент я поняла, что в этой системе я задыхаюсь. Это все не про меня и не для меня. Я ценю свою свободу, я хочу развиваться как личность и как профессионал и имею право на достойную оплату труда. И я ушла.
Это было мучительное решение. Мне было тяжело расставаться с учениками, с некоторыми коллегами, с уютным кабинетом, с привычным укладом жизни, с местом, где прошло 25 лет моей жизни и в которое я вложила немалую часть себя. Я всегда прежде всего думала о школе, но пришло время подумать о себе. С октября 2020 года я перестала быть учителем общеобразовательной школы.
Чем я занимаюсь сейчас и как зарабатываю на жизнь?
Конечно, я ушла не в пустоту, не в никуда. Конечно, я не сменила род деятельности. Я не пошла кассиром в магазин или диспетчером в такси. Зачем? Я имела огромный опыт педагогической и методичекой работы, который сейчас так востребован. Кроме того, я умела писать. Этого достаточно для того, чтобы спокойно работать дома.
К моменту увольнения я уже занималась репетиторством, и желающих учеников у меня всегда было много. Помимо этого, примерно за год до увольнения я прошла собеседование и стала репетитором в одной из крупнейших онлайн-школ (называть не буду, ибо это не рекламная статья). Кстати, таких школ, которые сейчас активно ищут преподавателей, много. Я пробовала ещё два варианта, тоже прошла испытания, но остановилась на одной, которая, кстати, дала мне возможность разиваться не только как репетитору. Но об этом чуть позже.
Итак, из чего состоял мой заработок в первые два месяца? Репетиторские занятия на дому и в онлайн-школе, а также небольшая сумма от ведения каналов в Дзене. Но даже это (с учётом налога на самозанятость) было в полтора раза больше, чем я зарабатывала в школе при такой же почасовой нагрузке.
Но страх остаться без заработка всё равно был. Поэтому я стала параллельно искать новые возможности заработать, освоить какие-то другие специальности. Я исходила из своих способностей. Что, собственно, я умею? Учить и писать. Именно в этих сферах я стала искать для себя ниши.
Сначала прошла курсы (бесплатные) копирайтинга, узнала, как писать продающие тексты. Но в какой-то момент поняла, что это мне по плечу, но не очень интересно. Затем прошла курсы педагогического дизайна. На этих курсах Америку для себя я не открыла, зато осознала, что почти каждый учитель - это ещё и педагогический дизайнер, ибо разработка уроков, создание презентаций, написание программ курсов - это всё не что иное, как педдизайн.
А теперь вернусь к своей онлайн-школе. В её команду стали набирать методистов (а это почти то же самое, что педагогический дизайнер). Я прошла собеседование, выполнила ТЗ, и меня взяли. Кроме того, меня пригласили на подработку для написания публикаций в соцсеть этой онлайн-школы (туда я тоже подавала завявку и проходила собеседование). К тому же я прошла сложнейший отбор на позицию преподавателя этой же онлайн-школы и, возможно, с нового учебного года стану штатным сотрудником. А это, как вы понимаете, совсем другой уровень, и зарплатный в том числе, ибо в коммерческой школе зарплаты у учителей далеко не такие, как в обычной.
Как я себя ощущаю спустя почти год?
Когда у меня спрашивают, не скучаю ли я по школе, я честно отвечаю "нет". По той школе, из которой я уходила, где я ощущала себя рабом системы, где ценились не знания и опыт, а умение быть покорным, я не скучаю. Вернулась бы я туда при каких-нибудь условиях? На 99,9 процента нет.
Уже спустя месяц после увольнения я стала чувствовать себя так, как будто я выздоравливаю после тяжелой болезни. Постепенно уходило ощущение давления, тяжести, задёрганности, хронической усталости, напряжения, страха чего-то не сделать или куда-то не успеть. Прошли головные боли, пришли в порядок нервы. Я вспомнила давно забытое: что такое высыпаться, проводить время с родными, гулять с собакой, ходить в гости.
Я и сейчас работаю очень много. Но это моё личное желание. Никто надо мной не довлеет. Я сама распоряжаюсь своим временем и сама определяю свою нагрузку. Кроме того, работая в онлайн-школе, я поняла, что значит уважительное отношение к педагогу, а также насколько ценятся опыт, трудолюбие, ответственность и компетентность. А ещё я узнала, сколько на самом деле стоит учительский труд.
В заключение небольшой блиц
Как я отношусь к школе? Я ей благодарна за то, что в ней я стала профессионалом. Мне искренне жаль её за то, что с нею сделали за последние 15 лет. Я её люблю, ту, прежнюю (не советскую - в советской я и не работала, так как пришла уже в 90-е годы), а ту, которая не была для учителей каторгой.
Призываю ли я учителей уходить из школ? Нет. Это решение каждого.
Советовала бы я это сделать? Да. Тем, кто действительно чувствует, что в нынешних условиях не может работать.
Может ли учитель быть востребован вне школы? Да, если он профессионал.
Каким учителям не подходит работа вне школы? Во-первых, тем, кто не может жить без большого количества живого общения. Во-вторых, тем, кто всей душой предан школе и ни за какие коврижки не покинет ее. В-третьих, недостаточно компетентным. В-четвертых, тем, у кого плохо развиты навыки самоорганизации.
Нелегко было в разгаре лета найти учителей, согласных рассказать нам свои истории, но мы справились. И в итоге собрали 6 историй об увольнениях из школы и устройствах на работу в школу.
Из школы
Моя работа в школе поставила на край пропасти мою семейную жизнь
У меня еще есть силы работать
Статус раба государственной системы ужасен
В школу
Посмотрим, получится из меня учитель или нет
Хочется заниматься чем-то осмысленным
Я в себя верю
Все мы знаем учителей, которые продолжают работать с детьми, хотя давно уже не любят ни их, ни свою работу. Учитель истории и обществознания с 12-летним стажем Матвей Сухов решил остановиться, когда понял, что и с ним происходит то же самое. Он ушел из школы, сейчас играет в музыкальной группе, а нам рассказал свою преподавательскую историю: она началась с восторга, а закончилась полным разочарованием.
Неужели школа стала другой?
В подмосковный педагогический институт имени Н. К. Крупской я пошел из-за моего преподавателя истории, который вел дополнительные субботние занятия. У него на лбу не было написано, что работа тяготит, он, наоборот, заряжал весь класс, давая нам энергию на всю неделю. Но психологическое состояние, которое было у меня во время учебы в вузе, не давало мне никакой уверенности, что я пойду работать в школу.
В университете из занятий на весь поток, куда приходили все однокурсники, мне больше всего нравилась и даже завораживала только педагогика. Тогда я понял, что меня увлекает вопрос — не что доносить до ребенка, а как. У нас был хороший лектор, который, конечно, страшно валил всех на зачетах и экзаменах, но все равно отлично вел предмет. В этом была жизнь.
А потом у нас случилась практика. Мы пришли в прогрессивную хорошую школу с новым ремонтом, которая казалась абсолютно другой планетой.
Все получалось здорово. Я оканчивал последний курс, и начальник практики предложила мне остаться в школе и перейти в штат — следующий год я работал 8 часов в неделю, столько мне дали для начала, чтобы я привык. Когда я уходил из школы с 34 часами, те 8 часов в начале карьеры казались просто сказочными.
Надо помучиться самому и детей помучить
Через полгода я стал работать с классами: мне было 22 года, и я точно знал, что должен нравиться всем. Если меня вдруг ругали, если дети ко мне относились плохо, если они шумели, я считал это проблемой. Были классы, с которыми мне было легко и весело: они заряжали меня, я хотел лучше готовиться к занятиям, стараться для них. А были такие дети, с которыми нельзя давать слабину, иначе придется бежать из школы.
Многие учителя, которые приходят после вуза, сталкиваются с проблемами дисциплины — думают, что, если ты рассказываешь что-нибудь интересное, дети заведомо должны слушать. Но некоторым классам вообще ничего не интересно.
Спустя три года работы я точно знал, что школьник — человек в достаточно нестабильном состоянии
Мы рождаемся и переживаем стресс рождения, растем, входим в этап полового созревания, и в это время человеку важно абсолютно все, что происходит в его жизни. Подростковый возраст — это как бы превью взрослой жизни, ребенок в это время все переживает с дичайшей амплитудой: первая любовь, предательства, плохое и хорошее. Я нашёл такую метафору: когда человек приходит к врачу, болеет, он не может мыслить хладнокровно, разум отходит на второй план. С подростками в пубертатном периоде так же. Вначале я думал, что эффективнее взывать к детям, вразумлять их, а потом решил, что давать выход эмоциям в школьном возрасте даже правильнее.
Школа — продолжение государства
В школе, в которой я работал, было поле для гольфа. Оно было организовано администрацией, потому что школа позиционировалась как платформа для игры в мини-гольф. Такой статус она получила благодаря директору.
На одно здание у нас был целый штат психологов, человек пять-шесть. К ним в любое время могли прийти дети, а сами специалисты раз в месяц проводили самые разные тренинги. Что сейчас делают психологи в школах? Проводят профориентацию, организуют олимпиады, занимаются разными другими образовательными проектами. Тогда же они действительно были психологами.
У нас был бал, центральное место в жизни школьников: осень, все нарядные и танцуют вальс
В школе был музыкальный ансамбль — не под моим руководством, но я часто приходил на занятия. Это мне тоже нравилось в первые годы работы: тем ученикам, которым я в первой половине дня объяснял историю и обществознание, во второй я подыгрывал на гитаре. Сейчас, кстати, я играю в группе с двумя бывшими учениками.
Школа не стала более жесткой, нет. Но мне кажется, что даже объединение школ в Москве, когда одна школа поглощает другую, да еще и садики, отражает такую тенденцию: стало меньше плюрализма, меньше остроты. Теперь везде происходит плюс-минус одно и то же, все занимаются одними и теми же вещами.
Впервые разрешили ставить двойки
Возможно, мне даже повезло, что моя школа поглотила другую, школу ЮНЕСКО: из-за этого я проработал еще года три. Уже к девятому году работы я стал чувствовать себя хуже, но объединение дало ощущение того, что в новой школе работается по-другому. В школе, где я работал изначально, оставили младшие классы средней школы начиная с 5-го. До объединения школ я работал с детьми начиная с 7-го класса.
Для меня это был небольшой стресс, потому что, на мой вкус, самое сложное время — 6-й класс. Не потому, что я не люблю детей в этом возрасте, просто программа по истории для этого года мне не нравится. Такая сложная, что даже удивительно, как вообще в 6-м классе решили это преподавать.
Я стал циничнее
Все время, пока я преподавал, я продолжал играть в группе. Музыка точно помогала мне справляться со школьной жизнью, рефлексировать. Если мы возьмем результат творчества, например песни, — это такие плоды. А школьная жизнь и стресс, с ней связанный, — среда, на которой все созревало и затем плодоносило. Возможно, этот стресс и переживания мне были даже необходимы для творческого развития.
Наверное, у меня никогда не было потребности с детьми, с которыми мы встречались по работе, выстраивать какие-то неформальные отношения. Я даже никогда не был классным руководителем. Хотя, может быть, это желание в моей голове просто вытравлено: за время работы в школе я стал циничнее и вообще не уверен, что последние пять из тринадцати лет работы в школе сделали меня чисто по-человечески лучше. И это тоже показатель того, что мне нужно было если не увольнение, то перерыв.
Потом и то, что у меня есть группа, стало вызывать недовольство администрации. Сначала, наоборот, все радовались: есть учитель, который может выйти и спеть что-нибудь на мероприятии. А потом это стало причиной моего внутреннего конфликта. Я стал старше, и если раньше было легко совмещать одно с другим, то теперь нужно было выбирать.
Нельзя сказать, что сейчас я сделал выбор стопроцентно в пользу музыки, потому что не уверен, что смогу на этом зарабатывать. Но лучше уж заниматься ей, чем делать что-то на автомате, как я, когда преподавал последний год. Пока я собираюсь заняться репетиторством и творчеством: буду учить игре на гитаре, обществознанию.
Понял, что могу сделать что-то ужасное
За все время работы в школе я устал оттого, что мне нужно мотивировать кого-то. У меня такой психотип, что я чувствую себя особенно тяжело, не мотивируя. Перед самым уходом я чувствовал, что у меня больше не получается заряжать детей. Из-за того, что мотивирование было ещё и моей обязанностью, а не просто желанием, это давило вдвойне.
Став старше, я ощутил пропасть и понял, что больше не понимаю детей
Я понял, что есть люди, которые гораздо лучше справятся с тем, что я делаю. Потому что то, что я тогда делал, выглядело как мучение — и для меня самого, и для детей.
Долгое время я не был зациклен на результатах, был таким убежденным гуманитарием. Мне больше нравился процесс. А потом и процесс стал невыносимым. Последние годы мне не удавалось нормально отдыхать: при нагрузке в 34 часа в неделю хочется иметь два выходных дня. А у меня был один. Я не мог восстановиться и в итоге понял, что могу сделать что-то ужасное: наорать на кого-нибудь или даже ударить. Я решил поберечь Вселенную, страну и каждого в отдельности от такого себя.
Я не преуспел в педагогике в такой степени, чтобы что-то кому-то рекомендовать. Буду рад, если кто-то придет в школу и будет получать удовольствие. Любая работа может приносить удовольствие, просто нужен человек, который для нее подходит. Лучшее, что я мог сделать для этой системы, я сделал: я из нее вышел.
Читайте также: