Портрет дамы с жемчугами краткое содержание
Обновлено: 04.07.2024
Перед смертью Аоки Дзюн не изъявил своей воли Синъитиро, а из отдельных, отрывочных фраз, произнесенных юношей перед смертью, трудно было что-либо понять, зато записи его многое прояснили. Эти записи юноша, можно сказать, завещал Синъитиро, чтобы тот пробудил в госпоже Рурико совесть, если только это возможно, чтобы она поняла, как опасно играть с настоящим, сильным чувством мужчины, что мужчину такая игра может довести до самоубийства.
Возбуждение сделало Синъитиро красноречивым, и каждое его слово ранило душу госпожи Рурико, которая молча слушала, опустив голову. Решив, что она близка к раскаянию, Синъитиро, растроганный, продолжал.
– Я не питаю к вам никакой вражды, госпожа, и не собираюсь мстить. Наоборот, я даже питаю к вам искреннее уважение за ваш разносторонний ум, за утонченный вкус. Но я глубоко сожалею, что свои блестящие способности вы направляете в дурную сторону. Подумайте над тем, что я сказал, не только ради покойного Аоки Дзюна, но и ради собственного блага.
При этих словах госпожа Рурико подняла голову и ледяным тоном произнесла:
– Простите, что прерываю вас, но дело свое вы мне изложили, а от нравоучений я просила бы меня избавить.
Некоторое время Синъитиро молча смотрел на госпожу Рурико.
– Госпожа! Мне необходимо сказать вам еще несколько слов не в порядке нравоучения или вмешательства в вашу личную жизнь, а чтобы до конца выполнить свой долг перед Аоки Дзюном. Это будет, пожалуй, как бы второй частью его духовного завещания. Вы можете как угодно издеваться над чувствами всех ваших поклонников, всех, кроме одного, – брата покойного Аоки Дзюна. Это я вам просто запрещаю. Надеюсь, у вас самой не хватит жестокости следом за старшим братом столкнуть в пропасть и младшего, хотя, может быть, я ошибаюсь. Еще раз простите за беспокойство.
Рурико побледнела. Синъитиро бросил на нее презрительный взгляд и направился к выходу.
– Ацуми-сан, подождите! – тоном разгневанной королевы остановила его Рурико. – Вы потребовали, чтобы я выслушала вас, и я выполнила ваше требование, теперь я вправе требовать, чтобы вы выслушали меня.
Она гневно сдвинула тонкие брови, сверкнула глазами на Синъитиро и поднялась с места, похожая на рассерженную богиню.
– Напрасно вы так долго говорили о каком-то завещании. Оно не имеет ко мне ни малейшего отношения. Часы я взяла, но это не значит, что я повинна в гибели этого юноши. Так что считайте, что вы мне ничего не говорили, а я ничего не слышала.
Ненависть и раздражение в ее голосе не пугали больше Синъитиро, и он сказал:
– Вам не следовало бы говорить подобных вещей, хотя Аоки Дзюн мертв и не может вам возразить. Надеюсь, вы не станете отрицать, что сегодня среди ваших гостей был капитан Мураками.
– Полагаю, что вам это известно не хуже, чем мне! – равнодушно ответила госпожа Рурико.
– В таком случае ваш долг взять у меня дневник Аоки Дзюна и, если у вас есть хоть остатки совести, набраться духу и прочесть его.
С этими словами Синъитиро вынул из кармана записную книжку и положил ее перед госпожой Рурико.
С таким видом, словно для ее нежных рук это была непосильная тяжесть, госпожа Рурико взяла ее со стола. У нее и впрямь было каменное сердце, если она могла, даже не изменившись в лице, взять записи погубленного ею человека.
– Ах, это записная книжка Аоки-сан! – произнесла госпожа Рурико, спокойно листая ее.
Размышляя так, Синъитиро не отрываясь смотрел то на ее пальцы, листавшие дневник, то на прекрасное, слегка побледневшее лицо. Но вот глаза ее впились в одну из страниц, она покраснела, потом снова побледнела, уголки губ нервно подрагивали. Синъитиро казалось, что вот сейчас она в отчаянии уронит голову на стол и зарыдает, моля у загубленного ею юноши прощения. Он уже представил себе ее крупные, как жемчужины, слезы раскаяния и стыда. Но надежды его не оправдались. Госпожа Рурико быстро оправилась от потрясения, не уронив ни единой слезинки, и молча отодвинула от себя записную книжку.
Подавленный безнадежной черствостью ее сердца, Синъитиро не в силах был вымолвить ни слова. Несколько минут длилось молчание. Синъитиро наконец не выдержал и произнес дрожащим голосом:
– Ну, что вы скажете теперь, прочитав эти записи? Госпожа Рурико по-прежнему молчала. Синъитиро наступал:
– Неужели вы так ничего и не скажете про дневник, написанный кровью?! Неужели вы не почувствовали укора собственной совести и страха, когда узнали, к чему привела ваша забава?!
Но, несмотря на возбуждение Синъитиро, госпожа Рурико оставалась холодна как лед.
– Госпожа, что значит ваше молчание? – раздраженно воскликнул Синъитиро.
– Кое-что могу вам сказать.
– Говорите же! Я слушаю вас!
– Только нехорошо так говорить о покойном.
– Вы собираетесь оскорбить мертвого! Хотите клеветать на него!
– Его дневник говорит лишь об одном – что он, как и все остальные мужчины, был чересчур самонадеянным и своенравным.
Слова госпожи Рурико ошеломили Синъитиро. Любая женщина на ее месте, какой бы жестокой и бессердечной она ни была, не осмелилась бы так говорить о дневнике погибшего по ее же вине человека, о написанных кровью строках. Придя в себя, Синъитиро почувствовал сильное озлобление. Она – настоящее чудовище, лишенное каких бы то ни было женских качеств.
– Больше я не скажу вам ни слова. Можете издеваться над мужчинами, как вам угодно. Но в один прекрасный день справедливый гнев настоящего мужчины сотрет вас с лица земли! – Синъитиро чуть не затопал ногами от гнева.
Но чем больше он горячился, тем спокойнее становилась госпожа Рурико. Наконец она холодно усмехнулась:
– Издеваться над мужчинами! Вы находите, что игра женщин с мужчинами настолько опасна? Вот поэтому-то я и считаю мужчин грубыми эгоистами. Если, по-вашему, гнев настоящего мужчины должен стереть с лица земли женщину, которая насмеялась над его чувствами, то большая часть современных мужчин заслуживает быть стертой с лица земли гневом настоящих женщин! Не испытываете ли и вы стыда перед вашей женой, у которой чистое сердце? Вы все время взывали к моей совести, а теперь я хотела бы спросить вашу совесть! Когда женщина играет чувством мужчины, он называет ее бездушной кокеткой, вампиром, словом, всячески оскорбляет. У вас, например, даже глаза потемнели от возмущения, когда вы отчитывали меня! Но посмотрите, как играют чувствами женщин мужчины! Женщины же платят им тем же за непостоянство и легкомыслие. Играя с женщиной, мужчина втаптывает в грязь и душу ее, и тело, доброе имя и честь! Все делают вид, будто не замечают, сколько есть в мире женщин, у которых отравлена душа, потому что их унизили и оскорбили мужчины. Быть может, женщина, которую вы сейчас видите перед собой, одна из них. Голос Рурико дрожал, глаза сверкали.
– Мужчина вправе издеваться над женщиной, а женщина над мужчиной не вправе! Против подобной парадоксальной морали, морали чисто мужской, я решила бороться не на жизнь, а на смерть. Государство и то на стороне этой чудовищной морали! Существуют даже специальные дома, где мужчина, охраняемый законом, может издеваться над женщиной. А современные мыслители, идеологи человечества, спокойно взирают на это. Только от женщины требуют, чтобы она была честной и скромной, чтобы почитала мужчину. В этих требованиях я усматриваю лишь произвол, грубый мужской эгоизм. Великолепным доказательством этого служит дневник покойного Аоки-сан.
В словесном поединке с Синъитиро госпожа Рурико смело парировала удары противника, облегчая тем самым душу от скопившейся в ней за долгое время тяжести.
– Охота на тигра считается благородным спортом, но если тигр загрызет человека, его проклинают, называя жестоким и кровожадным. Это тоже произвол. В нашем обществе для забавы мужчин существуют специальные женщины: наложницы, гейши, актрисы, проститутки. Но стоит женщине позабавиться с мужчиной ради собственного удовольствия, как ее тотчас же назовут чудовищем, змеей, вампиром.
Госпожа Рурико сделала паузу и продолжала:
– История Аоки-сан в этом смысле самая банальная. Вот вы обвиняете меня в том, что я обманула честного и наивного юношу. Но ведь эти часы я ему не навязывала, он сам просил меня подарить их ему, а в дневнике не пишет об этом ни слова, видимо, самолюбие не позволило. Строки о самоубийстве сами по себе ничего не значат. Он мог написать их под влиянием нахлынувшей на него грусти. И неизвестно, что было бы, не случись автомобильной катастрофы. Возможно, сегодня он снова появился бы в моем салоне. Но если бы даже он и решился на самоубийство, винить в этом меня одну несправедливо. Мужчина, который решился на самоубийство, разочаровавшись в любовной игре, не мужчина, при таком слабоволии он может покончить с собой из-за любого неприятного дела.
Синъитиро слушал и все явственней ощущал, что госпожа Рурико не так легкомысленна и жестока, как он думал. Она женщина нового типа и своим острым проницательным умом нисколько не уступает мужчине. Уже в который раз презрение к ней сменилось чувством уважения. Он понял, как нелепо было подходить к госпоже Рурико с меркой старой морали. Эта женщина давно освободилась от ее пут и судила о мужчинах с точки зрения новой, свободной морали.
Между тем госпожа Рурико продолжала:
– Я хотела доказать, что мы, женщины, вправе поступать с мужчинами так, как они поступают с нами, вправе забавляться и играть их чувствами. Я хочу мстить за всех женщин с омертвевшими душами, исполненными ненависти к мужчинам, потому что, как уже говорила вам, сама нахожусь в их числе.
Госпожа Рурико опустила голову. На ее взволнованном лице промелькнуло выражение глубокой грусти.
Синъитиро был потрясен. Видимо, жизнь привела госпожу Рурико к краю пропасти и она решила бороться со старой моралью и мужским деспотизмом, если даже в этой борьбе ей суждено было погибнуть.
– Вот теперь, госпожа, я, кажется, понял вас до конца. Это не значит, что я одобряю ваш образ действий, но, по крайней мере, я способен его понять. Простите же меня за то, что я вам здесь говорил. Мои слова и в самом деле можно было принять за нравоучение, а я не имел никакого права вмешиваться в вашу личную жизнь. На прощанье, если вы разрешите, я хотел бы обратиться к вам с просьбой.
– Я готова выслушать вас и сделаю все, что в моих силах.
– Я уже говорил вам об этом, – ответил Синъитиро все тем же серьезным, но уже более мягким тоном. – Пощадите, пожалуйста, брата Аоки Дзюна. Гибель Аоки Дзюна меня глубоко потрясла, и я не могу не испытывать грусти при мысли о том, что и его брата может постичь та же участь. Я не знаю, кто явился виновником его смерти, но возненавидел он именно вас.
– Ну вот, опять вы читаете мне нравоучения, хотя только что раскаялись в этом! – Госпожа Рурико усмехнулась. – Кто-то сказал, точно не помню кто, что жить так, как хочется, не эгоизм, эгоизм – это учить жить другого. Вот вы, например, классический пример эгоизма. Допустим, что брат Аоки Дзюна питает ко мне симпатию и в этом видит смысл своей жизни. Зачем же вам беспокоиться о совершенно постороннем для вас человеке? И если даже он пожертвует ради меня своей жизнью, разве опять-таки это не его личное дело?
И госпожа Рурико посмотрела на Синъитиро взглядом, исключавшим всякие уступки и компромиссы.
– Вот с этим я никогда не согласился бы.
– Просто у нас с вами разные точки зрения. Но я вправе жить собственным умом! – сказала Рурико, явно стремясь поскорее закончить этот затянувшийся спор.
– Возможно, вы правы. Но в таком случае и я могу отстаивать свои взгляды и, разумеется, приложу все силы, чтобы спасти брата Аоки Дзюна от грозящей ему опасности. Это я считаю своим священным долгом перед памятью Аоки Дзюна.
– Как вам будет угодно! – холодно произнесла госпожа Рурико. – Боюсь только, что младший Аоки-сан воспримет вашу заботу о нем как зло. Но вас не переубедишь, поэтому я с наслаждением буду следить за тем, как развертываются события. Посмотрим, охладят ли его пыл ваши предостережения. – Госпожа Рурико надменно рассмеялась.
Главная героиня книги - очень молодая девушка по имени Рурико. Однажды она вместе с таким же молодым возлюбленным оказывается на приеме в доме одного богатого господина по имени Сёда. Господин Сёда сделал себя сам. В начале пути у него не было ничего, но ему удалось удачно взять заём в банке, купить корабли и сделать сверхприбыльный бизнес на транспортных перевозках. Теперь он ворочает миллионами. Он влияет на общественную жизнь в Токио и все с ним считаются. На своём приеме господин Сёда случайно подслушал разговор Рурико и ее возлюбленного, которые, думая, что их никто не слышит, с презрением отзывались о нем и его деньгах. Хозяин приема оскорбился до глубины души и решил отомстить. Отец Рурико, бывший и некогда могущественный политик, сейчас был по уши в долгах, став жертвой своего благородства и желания бескорыстно помогать другим. Этим господин Сёда и решил воспользоваться. Он скупил долговые обязательства отца Рурико и начал его шантажировать. Он сказал ему, что простит долги, если Рурико выйдет замуж за него или хотя бы его слабоумного сына. Отец Рурико готов скорее покончить жизнь самоубийством, чем продать дочь, когда вдруг Рурико сама добровольно решает выйти за Сёду, но, разумеется, лишь для того, чтобы в браке сделать его жизнь невыносимой. Таков был задуманный ею план мести. Рурико действительно выходит замуж и в браке начинает изводить богатого мужа. В частности, она отказывается с ним спать. Поначалу господин Сёда это терпит, но потом, обуреваемый желанием, хочет взять жену силой. В одну из таких попыток он погибает - с желанием и выпитым предварительно алкоголем не справляется сердце. Теперь Рурико богатая вдова. Она устраивает приемы, заводит многочисленные связи с мужчинами, обещает им взаимность, а потом бросает. Она цинична и лицемерна и следует заранее избранному плану - всегда и везде мстить мужчинам. Любым. Она кружит головы как студентам, так и женатым. Очаровывает их, обещает любовь, а потом бросает. Некоторых она доводит до самоубийства. Но ей все равно. Ее любовь разрушили и теперь она мстит.
Трудно сказать, на чьей стороне Кикути Кан. В его романе у всех своя правда, общей правды для всех нет. Рурико вроде бы и осуждается, с другой стороны, ее можно понять. Ее месть очень понятна, даже если её не хочется принимать. Даже для защиты взглядов господина Сёды автор сделал немало. Хотя в его лице он изобразил беспринципного человека, одержимого деньгами и полагающего, что раз без денег сделать ничего нельзя, то они мерило всего. Господин Сёда отталкивает, но есть искренние сцены, где ему почти веришь, когда он говорит о чувствах или о том, что иметь деньги непредосудительно. В образе Сёды отражается важнейшая дилемма книги - могут ли деньги давать подлинное достоинство или нет? Капиталы, возникшие в результате удачи и честного труда, они портят людей или, наоборот, возвышают их? Так ли уж плох вообще господин Сёда, не просто положивший глаз на Рурико, а вступивший с ней в законный брак, а значит, готовый передать ей часть своего состояния? По сути, все поведение Сёды направлено только на то, чтобы объяснить тем, кто деньги презирает, что их следует уважать. Это не самая популярная точка зрения для русской культуры, да и сам Кикути Кан своего героя вряд ли любит, тем не менее книга его обманчиво проста. Главная тема ее - освобождение женщины - уже не так актуальна для сегодняшнего дня, но вот тема мести, тема фальшивых чувств, фальшивого очарования и вообще фальши, которую никто не может распознать и которая оказывается помноженной на двусмысленный характер богатства, - эта тема и сегодня найдет читателей.
Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:
Портрет дамы с жемчугами: краткое содержание, описание и аннотация
Кан Кикути: другие книги автора
Кто написал Портрет дамы с жемчугами? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.
В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.
Портрет дамы с жемчугами — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком
– В таком случае, – сказал Синъитиро, – я оставлю вам часы. Поступайте, как вы сочтете необходимым.
– Отлично! Можете на меня положиться. Я обо всем расскажу ей. Думаю, что она будет вам признательна.
С этими словами госпожа Сёда завернула часы в белый шелковый платок.
Синъитиро испытывал какое-то странное чувство – не то разочарования, не то радости оттого, что наконец избавился от часов.
Когда мальчик принес чашку чая, Синъитиро встал, чтобы Попрощаться.
Госпожа Сёда не задерживала его, даже не шевельнулась. Но когда Синъитиро уже был в прихожей, окликнула его. Синъитиро с удивлением обернулся.
– Быть может, вам будет неинтересно, по, пожалуйста, возьмите это! – И она протянула Синъитиро лист бумаги, похожий на концертную программу.
Синъитиро даже не заметил, откуда этот лист вдруг появился у нее в руках. На листе действительно была напечатана программа. К программе прилагался билет на концерт, устраиваемый знатными особами, в том числе и хозяйкой дома.
– Примите в знак нашего знакомства, – с обворожительной улыбкой произнесла госпожа Сёда, – а за внимание я отблагодарю вас особо.
– Спасибо за приглашение, – ответил Синъитиро, пряча билет и программу в карман. – Вы очень любезны.
– Быть может, у вас нет большого желания слушать концерт, но я очень прошу вас прийти! Итак, до встречи на концерте.
Пока Синъитиро шел по дорожке к воротам, он все время чувствовал на себе ее взгляд. Стоя у дверей, она смотрела ему вслед.
Всю дорогу в трамвае Синъитиро находился под властью ее обаяния. Он был, как во сне, плененный ее живостью и ясностью мысли, ее ласковым и в то же время властным тоном. Им овладело неодолимое желание всецело отдаться очарованию этой женщины, так независимо державшей себя с ним.
Но когда над опьянением верх взял рассудок, Синъитиро стало казаться, что в ее поведении проскальзывает фальшь. Почему вдруг она, вначале совершенно равнодушная, вдруг заволновалась, как только речь зашла о часах и о последней воле умирающего? А ее слова о владелице часов, сказанные не сразу, а после некоторого раздумья, да и остальные мелкие подробности?… Разве не было в них какого-то обмана? Синъитиро даже пришло в голову, что она просто-напросто выманила у него часы под благовидным предлогом и не собирается их отдавать владельцу.
И тут в голову ему пришла мысль о записной книжке, которую юноша просил бросить в море.
Таким образом желание узнать тайну часов и госпожи Рурико заглушило угрызения совести, и Синъитиро открыл чемодан, к которому еще не прикасался с того самого дня, как возвратился в Токио. Он с опаской взял записную книжку, испытывая при этом возбуждение, как кладоискатель, напавший па след заповедного сокровища, робко открыл ее и стал листать. Каково же было его разочарование, когда он обнаружил, что никаких записей там нет. Синъитиро почувствовал себя обманутым, но продолжал листать и только на последней странице увидел совсем еще свежую запись: казалось, даже чернила не успели высохнуть. С сильно бьющимся сердцем Синъитиро жадно пробегал глазами строку за строкой, написанные неровным почерком, с ошибками.
Чувствовалось, что писал их юноша в глубоком волнении.
«Она паук, но паук очаровательный. Я мучился от своей любви и безграничной страсти, словно мотылек, попавший в раскинутую ею паутину, но это лишь забавляло ее. Она взирала на свою жертву с жестокой радостью. В феврале этого года в знак своей любви она подарила мне часы. Сняв их со своей мраморной руки, она сама надела их на мою руку. Она сказала, что эти часы – самое дорогое для нее. Безгранично веривший в чистоту ее сердца, я был счастлив и носил эти часы тайком, ибо полагал, что я ее единственный избранник. Я был уверен, что завладел ce сердцем. Но она разбила и мою уверенность, и мое сердце, и с какой жестокостью, с каким дьявольским сарказмом!
Произведение Портрет дамы с жемчугами полностью
Читать онлайн Портрет дамы с жемчугами
| Кан Кикути. Портрет дамы с жемчугами | ||
| Несчастный случай | 12.04.13 | |
| Таинственные часы | 12.04.13 | |
| Похороны | 12.04.13 | |
| Паутина любви | 12.04.13 | |
| Случай на празднике | 12.04.13 | |
| Отцы и дети | 12.04.13 | |
| Купля | 12.04.13 | |
| Ловушка | 12.04.13 | |
| Юдифь | 12.04.13 | |
| Минако | 12.04.13 | |
| Сердце, окованное латами | 12.04.13 | |
| Преданный рыцарь | 12.04.13 | |
| В бурю | 12.04.13 | |
| Чары любви | 12.04.13 | |
| Светская львица | 12.04.13 | |
| Вампир | 12.04.13 | |
| Лицом к лицу | 12.04.13 | |
| Объяснение | 12.04.13 | |
| Первая любовь | 12.04.13 | |
| Поездка в Хаконэ | 12.04.13 | |
| Своеобразный треугольник | 12.04.13 | |
| Ночной разговор | 12.04.13 | |
| Роковая ночь | 12.04.13 | |
| Луч надежды | 12.04.13 | |
| Неожиданная встреча | 12.04.13 | |
| Развязка | 12.04.13 | |
Купить онлайн
Еще ничего не добавлено. Добавить похожее
Японский театр - это сложный и многоцветный мир, каждому из компонентов которого посвящено немало книг и статей. Тема нашего тома - драматургия, и, стало быть, наш герой - не режиссер и не актер, а драматург. Антология "Японский театр" из серии "Золотой фонд японской литературы" представляет богатейшее драматургическое наследие древней и мощной театральной культуры. Книга состоит из трех разделов: "Но. Кегэн", "Дзерури. Кабуки", "Современный театр", и в каждом - шедевры японской драматургии в лучших русских переводах. В обширной вступительной статье изложена история становления и развития японского театра.
Содержание::
Григорий Чхартишвили. Театр на все времена. (Вступительная статья)
Но. Кёгэн.
Дзэами Мотокиё: "Такасаго", "Киёцунэ"
Канъами Киецугу: "Мацукадзэ", "Сотоба Комати" ("Гробница Комати")
Неизвестный автор: "Ямамба" ("Горная ведьма"), "Князёк", "Чёртова черепица", "Зять, спорящий из-за воды".
(Перевод: Татьяна Соколова - Делюсина, В. Маркова, Крейцер Е., Логунова В., Виктор Санович)
Дзёрури. Кабуки.
Тикамацу Мондзаэмон: "Копьеносец Гондза в двойном плаще", "Самоубийство влюблённых на острове Небесных Сетей".
Неизвестный автор: "Письмо из квартала весёлых домов", "Шёлковый фонарь".
(Перевод: Евгений Маевский, В. Маркова, И. Львова, Николай Конрад)
Современный театр
Абэ Кобо: "Охота на рабов"
Ясиро Сэйити: "Гротески Хокусая"
Кан Кикути: "Отец вернулся".
Мисима Юкио: "Надгробие Комати", "Маркиза де Сад".
(Перевод: Григорий Чхартишвили, Евгений Маевский, Бакшеев Е., Владимир Гривнин)
То, что господин погиб от руки собственного слуги, делало его недостойным звания самурая.Нарушение закона правильного отношения господина — слуги страшнее смерти одного человека и даже гибели целого рода.Поведение героев обусловлено не столько логикой социальных установок, сколько логикой тех правил, которые вошли в сознание людей и стали нормой поведения. Только зная все это, можно по достоинству оценить победу в героях человеческого начала.
Читайте также: