Мифогенная любовь каст краткое содержание

Обновлено: 02.07.2024

Мы всегда рады честным, конструктивным рецензиям. Лабиринт приветствует дружелюбную дискуссию ценителей и не приветствует перепалки и оскорбления.

В поисках ускользающего.
Всегда ускользайте.
Джулиан Барнс "Глядя на солнце"
Три сложных объемных постмодернистских романа случилось прочесть за последние несколько месяцев. Не от любви к постмодерну, это ж такое явление, столкнувшись с которым впервые, говоришь: "Больше никогда, я себе не враг". Зачем тогда брала? Ну, во-первых, я сорока, хватаю все блестящее (красивое, необычное, модное), потому "Дальгрен" Дилэни, который вышел в конце прошлого года в переводе Анастасии Грызуновой.

Во-вторых играю, порой не без приятности, в литературные игры. Потому "Трилогия лорда Хоррора" Бриттона (будь он неладен). В-третьих - и главных, когда медленный яд постмодерна впервые проник в тебя, ты уже отравлена, детка, и сколько не трепыхайся, ноги однажды сами понесут в то место, где можно это достать. Просто потому, что в лучших образцах иной уровень сложности и внутренней связности при внешней повествовательной расхлябанности и бессюжетности. О "Мифогенной любви каст" слышала как об очень стоящей книге, да все не срасталось. Вот случилось.

Кстати о сюжете, с которым тут много лучше, чем можно было бы ожидать. Смотрите, начало войны, спешная эвакуация оборонного завода, в ходе которой инженер Востряков, пытаясь спасти белый рояль из Дома культуры, уговаривает своего друга, парторга Владимира Дунаева погрузить его на машину с недоупакованным в спешке оборудованием - на ближайшей станции они нагонят состав и инструмент не достанется фашистам. Но планам не суждено осуществиться, прямо на них выдвигается колонна танков, грузовик при развороте опрокидывается, под весом незакрепленного рояля. Вострякову удается взобраться в кузов следующего, в то время, как Дунаев гибнет.

После войны, терзаемый чувством вины за гибель друга, находит в детдоме его дочь и удочеряет ее. Жизнь налаживается, но в шестнадцать лет девочка начинает получать странные письма: "Я твой папа, я не погиб, а стал волшебником", - едва не доведшие Вострякова до нервного срыва. Впрочем, они прекращаются так же внезапно, как начались, девушка благополучно заканчивает институт и, вместе с мужем, тоже геологом, постоянно пропадает в экспедициях, ее дочь живет у приемного деда. С шестнадцатилетием девочки история повторяется. Опять письма, на сей раз от деда-волшебника.

На этом слой современности надолго, почти до самого конца, прерывается повествованием о том, что на самом деле случилось с парторгом Дунаевым, который, вы уже догадались, не погиб, но переместился из нашей реальности в некую "промежуточность", где обрел сверхспособности, посредством которых намерен содействовать борьбе с фашистами. По сути, это и составит содержание книги, обрамляющая история условной реальности пройдет по самой кромке, основной объем отдан похождениям Колобка-Дунаева в сказочной реальности, которой мне не хочется называть галлюцинаторной. Ну. хотя бы потому, что в галлюцинациях, как правило, отсутствует связность и содержательная емкость (нет, не на личном опыте, читала Сакса).

Итак, очнувшись, парторг находит, что заблудился в сумрачном лесу, где жизнь течет по проппово-кэмпбелловым законам волшебной сказки: герой получает вызов и должен ответить на него, пускаясь в путешествие, сражаясь со многими врагами, обретая волшебных помощников, терпя поражения и празднуя локальные победы: путь героя – чудовищ фигачить, брать сокровища, строить капища. Он герой не потому, что качок и боец, а потому что не может иначе.

Особенность здешнего мифопространства в предельном, во всех отношениях, хардкоре: натурализм, плотскость, бестрепетное обращение к табуированным темам, виртуозные манипуляции с обсценной лексикой (с предпочтением отдаваемым мужскому и женскому половым органам и термину для совокупления). Против опасений, это не ведет к десакрализации, скорее на глазах читателя происходит перемещение на иной качественный уровень сакрального - "перещелкивание" в романной терминологии. Когда прежде запретное приоткрывает на мгновение глубинный смысл, лишь с тем, чтобы окончательно захлопнуть створки: понял что-то, ухватил? Радуйся. Разжевывать здесь никто не будет.

Структурно действие выстраивается в соответствии с наиболее значимыми сражениями Великой Отечественной, в которых парторг в своей шаманской (паром торгующей) ипостаси пытается содействовать красной армии, но в начале, не пройдя должной инициации, раз за разом терпит поражение. Однако после Сталинграда, поднаторев и заматерев, идет на прорыв и действует с уверенным мастерством. Параллельно дунаевской эпопее и как его, в достоевском смысле, двойник, во втором томе появляется немецкий офицер Юрген фон Кранах. Эта фигура мне не до конца ясна, но он придает роману дополнительную непростоту, отражая дунаевскую славянскую сказочность в зеркале западноевропейской культуры.

Лексико-семантический слой соединяет шокирующую непристойность с высочайшей поэтикой прозаического текста, филигранными стилизациями в соседстве с довольно посредственного качества стихотворными включениями - в них, как в роде буриме, зашифрованы послания оракула Советочки, помещенного в голову героя по типу Метиды, заключенной в голове Зевса. Разгадывание пророчеств сопряжено с непременным гаданием по внутренностям слов и сложным переплетением семантических связей.

У книги высочайшая степень референтности к литературным источникам, главным образом к авторской сказке, героини которой, во главе с Алисой (персонификацией Синей - роковой любви и основного врага героя), участвуют в войне, всякая со своей атрибутикой. У Дороти, например, заводной Тото и красные башмачки. Очень сложная, часто немыслимо красивая, еще чаще омерзительная, местами дико смешная сказка. Чистое ментальное наслаждение, хотя сильно не для всех.

Павел Пепперштейн - Мифогенная любовь каст краткое содержание

Владимир Петрович Дунаев, парторг оборонного завода, во время эвакуации предприятия в глубокий тыл и в результате трагического стечения обстоятельств отстает от своих и оказывается под обстрелом немецких танков. Пережив сильнейшее нервное потрясение и получив тяжелую контузию, Дунаев глубокой ночью приходит в сознание посреди поля боя и принимает себя за умершего. Укрывшись в лесу, он встречает там Лисоньку, Пенька, Мишутку, Волчка и других новых, сказочных друзей, которые помогают ему продолжать, несмотря ни на что, бороться с фашизмом… В конце первого тома парторг Дунаев превращается в гигантского Колобка и освобождает Москву. Во втором томе дедушка Дунаев оказывается в Белом доме, в этом же городе, но уже в 93-м году.

Мифогенная любовь каст - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Мифогенная любовь каст - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Павел Пепперштейн

Павел Пепперштейн, Сергей Ануфриев

Мифогенная любовь каст

Привязан я к милой,

Если бы я была бессмертная, то что бы я делала?

Я издевалась бы над кукушками. Прихожу в лес

и спрашиваю: «Кукушка, кукушка, сколько мне

Из словоблудия одной девочки

Востряков и Тарковский

Конечно, встречаясь на лесных дорогах, они не могли отводить глаза, делать вид, что не замечают друг друга. Им приходилось награждать друг друга неуловимыми, как бы скользящими взглядами, иногда они кивали друг другу или даже обменивались краткими, ничего не значащими словами, которые, впрочем, мало походили на приветствия. Что крылось за этими фразами, произносимыми обычно, как и принято в здешних краях, громким, но лишенным всякого выражения голосом? Скорее всего, нежелание вступать в более продолжительную беседу. Слова, которыми они обменивались, их длина, содержание, сам способ их произношения – все было рассчитано на то, чтобы можно было пройти мимо, не замедляя шага, сохраняя на лице ясное и приветливое выражение, а губы сложив таким образом, чтобы они выражали сдержанную симпатию и как бы обещали вот-вот улыбнуться, но так и не исполняли этого обещания, оставались все так же плотно сомкнутыми. Как только встречный пешеход удалялся на несколько шагов, точнее два пешехода начинали с равной скоростью удаляться друг от друга, это выражение исчезало с их лиц. Не сразу, но постепенно, как медленно гаснет тлеющий окурок, их лица принимали обычное для них, суровое и замкнутое выражение. У одного из них эта замкнутость немного смягчалась молодостью и рассеянностью. У другого, напротив, усугублялась старостью, которая хотя и не воцарилась еще на этом лице, но уже наложила на него печать своего неумолимого приближения.

Так что встречаться они могли только изредка, да и то рано утром, на просеке, когда Тарковский после ночного дежурства возвращался домой, в деревню, а педантичный Востряков – как всегда, точно вовремя – шел ему навстречу, направляясь в свой рабочий сарайчик, чтобы уединиться там на целый день.

И тем не менее возникшая между ними и тщательно скрываемая антипатия была замечена окружающими. Они не знали, чему приписать ее, поэтому предпочитали думать, что это не что иное, как органическая неприязнь, которая охватывает представителей каких-то определенных, несовместимых друг с другом типов людей при первом же, пусть даже самом поверхностном, знакомстве, точно так же как случается, что мгновенно возникает между людьми дружба или даже любовь.

Сюжет

Сюжет первого тома романа вращается вокруг событий первых лет Великой Отечественной войны 1941-45 гг. Некто Владимир Петрович Дунаев, парторг оборонного завода, во время эвакуации предприятия в глубокий тыл и в результате трагического стечения обстоятельств отстает от своих и буквально оказывается под немецкими танками. Пережив сильнейшее нервное потрясение и получив тяжелую контузию, Дунаев глубокой ночью приходит в сознание посреди поля боя и принимает себя за умершего. Укрывшись в лесу, он встречает там новых, буквально — сказочных друзей, которые помогают ему продолжать, несмотря ни на что, бороться с фашизмом… Практически все эти друзья — хорошо всем известные персонажи русского народного фольклора: Лиса Патрикеевна, Избушка-на-Курьих-ножках, Баба-Яга, Кощей Бессмертный и т. д. kj

Ссылки

Wikimedia Foundation . 2010 .

Полезное

Смотреть что такое "Мифогенная любовь каст" в других словарях:

Пепперштейн, Павел Викторович — Павел Пепперштейн Имя при рождении … Википедия

Павел Викторович Пепперштейн — Павел Пепперштейн Имя при рождении: Павел Викторович Пивоваров Дата рождения: 29 мая 1966 Место рождения … Википедия

Павел Пепперштейн — Имя при рождении: Павел Викторович Пивоваров Дата рождения: 29 мая 1966 Место рождения … Википедия

Пепперштейн — Пепперштейн, Павел Викторович Павел Пепперштейн Имя при рождении: Павел Викторович Пивоваров Дата рождения … Википедия

Пепперштейн, Павел — Павел Пепперштейн Имя при рождении: Павел Викторович Пивоваров Дата рождения: 29 мая 1966 Место рождения … Википедия

Пепперштейн Павел Викторович — Павел Пепперштейн Имя при рождении: Павел Викторович Пивоваров Дата рождения: 29 мая 1966 Место рождения … Википедия

Блокада Ленинграда в искусстве — Эту статью следует викифицировать. Пожалуйста, оформите её согласно правилам оформления статей. Блокаде Ленинграда, испытаниям, выпавшим на долю его жителей и подвигу защитников города на Неве посвящены многочисленные произведения литерат … Википедия

Миф (по Лосеву) — Миф (др. греч. μῦθος) в литературе создание воображения коллективной общенародной или индивидуальной фантазии, обобщённо отражающее действительность в виде чувственно конкретных персонификаций и одушевлённых, очеловеченных существ, которые… … Википедия

Саморукова, Ирина Владимировна — Ирина Владимировна Саморукова Ирина Владимировна Саморукова Дата рождения: 1 января 1961(1961 01 01) (51 год) Место рождения: Куйбышев Научная сфера … Википедия

Содержание цикла:

Обозначения: циклы романы повести графические произведения рассказы и пр.

Похожие произведения:

Издания на иностранных языках:

Доступность в электронном виде:

majj-s, 16 апреля 2021 г.

В поисках ускользающего.

Кстати о сюжете, с которым тут много лучше, чем можно было бы ожидать. Смотрите, начало войны, спешная эвакуация оборонного завода, в ходе которой инженер Востряков, пытаясь спасти белый рояль из Дома культуры, уговаривает своего друга, парторга Владимира Дунаева погрузить его на машину с недоупакованным в спешке оборудованием — на ближайшей станции они нагонят состав и инструмент не достанется фашистам. Но планам не суждено осуществиться, прямо на них выдвигается колонна танков, грузовик при развороте опрокидывается, под весом незакрепленного рояля. Вострякову удается взобраться в кузов следующего, в то время, как Дунаев гибнет.

Лексико-семантический слой соединяет шокирующую непристойность с высочайшей поэтикой прозаического текста, филигранными стилизациями в соседстве с довольно посредственного качества стихотворными включениями — в них, как в роде буриме, зашифрованы послания оракула Советочки, помещенного в голову героя по типу Метиды, заключенной в голове Зевса. Разгадывание пророчеств сопряжено с непременным гаданием по внутренностям слов и сложным переплетением семантических связей.

У книги высочайшая степень референтности к литературным источникам, главным образом к авторской сказке, героини которой, во главе с Алисой (персонификацией Синей — роковой любви и основного врага героя), участвуют в войне, всякая со своей атрибутикой. У Дороти, например, заводной Тото и красные башмачки. Очень сложная, часто немыслимо красивая, еще чаще омерзительная, местами дико смешная сказка. Чистое ментальное наслаждение, хотя сильно не для всех.

Adjib, 6 ноября 2018 г.

Надо, же, вторая « Война и мир«!

Охотно верится, что некие Ануфриев и Пеперштейн, тусующиеся то Москве, то в Праге, неплохо ориентируются в переулочках Арбата и хорошо знакомы с пражскими пивными — но при чем здесь Великая Отечественная?

Читать такую примитивную шнуровщину — себя не уважать.

Поэтому побродил в пределах полусотни страниц и дальше читать не стал. Туфта.

strannik102, 4 августа 2016 г.

Возможно, что одной из основных особенностей этой книги будет вариативность оценивания её разными читателями в самом широком оценочном диапазоне: уверен, что найдутся те, кто выставит 9-10 баллов, но точно так же уверен и в том, что будут оценки 1 и 2. Моя собственная оценка в этом смысле далека от оригинальности и составляет 7 (причём единичку я добавил только за финальную идею — этот придуманный авторами переход от магических Сущностей к сказочногеройским игрушкам внучки парторга Дунаева показался мне забавным и не замученным клишированием).

Однако вот эти семь баллов являются числом комплексным, составным, комбинированным, а может быть даже и целой формулой, состоящей как из положительных, так и отрицательных чисел, а также разных ради_калов, мнимых единиц и прочих иррациональных составляющих — разные кусочки текста заставляли оценку суетливо метаться по десятибальной шкале. И, во всяком случае, ПИ в этой формуле присутствует точно — как минимум пару-тройку раз вырывалось из меня ответное крепкое русское словцо с началом из этого самого заветного Пи. Словцо на ПИ, которое обычно принято опять-таки заПИкивать.

Наверное, сочиняя свою книгу, каждый автор ставит перед собой определённую цель, стремится добиться какого-то результата, мечтает объять что-нибудь необъятное и постичь очередное непостижимое. Чего хотели добиться авторы этой книги? какую такую цель ставили они перед собой? что визуализировали в качестве результата? каковы были габариты той необъятности и горизонты непостижимости, к которым они стремились? — боюсь что эти вопросы для меня так и останутся навсегда без ответа. Ау, парни, вы слышите — я вас не понял!

PS Пока мы тут вершили судьбы книги, из компетентных источников поступила информация, что магистрат и мэрия Венеции намерены подать на авторов книги в суд — за потерю сим славным городом девственности. А вы думали всё так просто? Нифига! :-))

Myrkar, 30 января 2016 г.

Найти вход в комнату было не так сложно, как открыть дверь. В коридоре напрочь отсутствовал свет, дверь нужно было приподнять, а замок еще и туго проворачивался. Вонючее общее пространство коммуналки, до которого никому нет дела, уже начало давить на мозг, все сильнее хотелось проникнуть внутрь. Наконец-то. Пахнуло пыльным теплом. Стены зарябили множеством наклеенных на вспученные обои рекламных листовок, постеров и фантиков, взгляд перекрывали сохнущие тут же темные майки, за которыми что-то наливали.

- Чаю? – голос не был знаком, а взгляд был способен поймать только обшарпанные доски грязного пола, открывшийся зев шкафа с отломанной дверцей, который стоял поперек и скрывал за собой остальную часть комнаты, и заставленный банками холодильник у входа.

- Да, с молоком, — взгляд попытался найти что-то белое по ассоциации, но даже холодильник не радовал чистотой. Молока в нем не было, внутри стояла пустая бутылка. Не получится чайку попить… На той стороне стукнула о стол наполненная чашка.

- Что за ебаная хуета происходит в этой дыре?

В руках осталась чашка чая с молочным ароматом и симпатичная книга, пахнущая сдобой с корицей. Чай не потерял терпкости. На чашке был изображен Святой, блюдечко было его нимбом. Странно, что сам Святой напоминал Будду.

На первых страницах встречали озабоченный Тарковский и заботливый Востряков, отказавшийся от снов, а потом Дунаев, приобретший слишком много этого галлюциногенного добра. Автор пояснил словами одного из героев, что сны – это комментарий к действительности, который возвращает человеку силы. Брошюрка о концептуализме то же говорила о художнике, который был назван комментатором этой действительности, комментарием же было искусство.

С народной темой туго завязана коммунистическая: Машенька, она же Снегурочка, — еще и Советочка, которая помогает даром советовать в борьбе за Советы, а история развороченного Зайца про пакость в отношении Священства намекала на народное и в то же время идеологическое извращение отношения к вере.

Всем странным путешествиям практически всегда предшествовало употребление чего-нибудь потрясающего сознание, либо погружение в сон или реальность прочитываемого. Сознание проходило через разноцветные миры, мимо которых обычно катится сказочный Колобок, пока его не съедят: спиральный и белый мир зайца (фон Кранах и его ракушки), Синий и круглый мир волка (волчка, карусели, Синей)…

Любовь каст проходит сквозь всю книгу как стремление к объединению разделенных напряженными пустотами людей (как стремление соединится кусочков разрезанного Колобка), объединению реальностей сознаний Дунаева и его дочки-внучки. Происходит это через сближение галлюциноза Дунаева с воображением девочки, где обитают персонажи сказок. Не просто же так девочки здесь кажутся святыми и с ними заключаются браки. А на уровне той касты, в которой оказался Дунаев, это параллельное детство проходит в ведении военных действий и потому переплетается с реальностью Великой Отечественной войны. Третьей реальностью и большой пасхалкой (если не учитывать местную творожную пасху) стало творческое сознание авторов, пропитанное философией концептуального искусства; образы всех медгерменевтов встречаются на дискотеке, а отдельно Пепперштейн в напечатанных Корреспондентом (Мурзилкой) буквах, пахнущих перцем и камнем.

Выпадение из галюциноза, созданного самой книгой, сопровождалось подавленностью и означилось появлением зрителя… Выставка наполнилась настоящими людьми. Они шли с молоком на губах, которое стремительно высыхало. Или это все еще был бред?

- Откуда тут взялись люди? Почему у них всех молоко?

Читайте также: