Книга левит краткое содержание

Обновлено: 04.07.2024

Книг Исход и Левит, но повторенных ввиду необходимости. Эти законы и обряды утратили свое значение в новозаветное время. Как объясняет апостол Павел в Послании к Евреям, ветхозаветные жертвы были прообразом искупительной жертвы на Голгофе Господа нашего Иисуса Христа. Об этом писал также пророк Исаия (Ис. 54 гл.). Священнические одежды, жертвенник, семисвечник и другие принадлежности ветхозаветного храма, сделанные по откровению Моисею на горе Синай и в соответствии с небесным богослужением, в несколько измененном виде применяются на наших богослужениях.

Пророчества о Мессии в книгах Моисея

Библейское повествование о возникновении мира и человека

3-я из Пятикнижия Моисеева. Древнейшими свидетелями текста Л. к. являются 13 Мёртвого моря рукописей, среди которых 11 были найдены в Кумране и 2 - в Масаде (см.: Eshel. 2000). Большая часть кумран. находок, в т. ч. 2 рукописи, содержащие греч. текст Л. к., были обнаружены в пещере 4.

Рукопись 1Q3 (= 1Qpaleo-Leviticus) включает 24 фрагмента (Лев 11-23), а также неск. фрагментов кн. Числа. За исключением неск. орфографических отличий, текст 1Q3 соответствует масоретской версии Л. к.

Рукопись 4Q23 (Leviticus-Numbersa) сохранилась в 104 фрагментах, 30 из которых не были идентифицированы издателем из-за их малого размера. Воссозданный из фрагментов свиток включает 21,5 колонок Л. к. (первые 8 колонок утрачены).

Рукопись 4Q24 (Leviticusb) сохранилась в 30 фрагментах и датируется поздней хасмонейской эпохой (ок. сер. I в. до Р. Х.). Текст, представленный в данных фрагментах, в целом соответствует масоретской и самаритянской версиям, однако есть 2 принципиальных отличия: в 4Q24 пропущены стихи Лев 3. 1-11 (остается открытым вопрос о том, является ли этот пропуск следствием ошибки переписчика, поводом к к-рой могли послужить многочисленные повторы в предписаниях Л. к. о жертвах); в Лев 22. 22 к перечню недостатков животного, запрещенного для принесения в жертву, добавлено указание на поврежденные половые органы.

Рукопись 4Q25 (Leviticusс), сохранившаяся в 9 фрагментах (среди к-рых 3 не идентифицированы и, возможно, относятся к 4Q26a), включает тексты из глав 1, 3-5, 8. Текст в целом соответствует масоретской и самаритянской версиям.

От рукописи 4Q26b сохранился единственный фрагмент, соответствующий тексту Лев 7. 19-26. Этот фрагмент характеризуется более частым, чем в масоретском и самаритянском текстах, использованием matres lectionis и написанием тетраграмматона палеоеврейским шрифтом.

Рукопись Mas1b (Leviticusb) (сер. I в. по Р. Х.) сохранилась в 45 фрагментах. Представленный в ней текст охватывает Лев 8. 31-11.40 и соответствует масоретской версии ( Eshel. 2000. P. 491).

В 2 кумран. греч. рукописях фрагментарно представлен греч. текст Л. к. Рукопись Septuagint Leviticusa (кон. II-I в. по Р. Х.) включает 2 фрагмента: 1-й содержит целую колонку текста (Лев 26. 2-16), во 2-м небольшом фрагменте идентификации поддается только союз καί. Как отмечает Эшель, в Septuagint Leviticusa содержится 15 разночтений с изданием Лев 26. 2-16 по Геттингенской Септуагинте, среди которых 7 нигде более не засвидетельствованы в рукописной традиции. Рукопись Septuagint Leviticusb сохранилась в 31 индентифицированном и 66 неидентифицированных фрагментах. Она датируется предположительно I в. до Р. Х. ( Eshel. 2000. P. 491).

Два небольших фрагмента (4Q156), датируемые II в. до Р. Х., были идентифицированы Дж. Миликом как содержащие арам. перевод (таргум) неск. стихов из гл. 16 Л. к., посвященной обрядам дня очищения (Йом Киппур). Перевод буквален и не содержит экзегетических вставок, в этом отношении он может считаться предшественником классических таргумов на Л. к.- Онкелоса и Неофити. Неизвестно, был ли таргум на Л. к. полным (Ibid. P. 492).

Название

Л. к. включает 2 главные части и почти целиком состоит из законов и описания ритуалов. В большинстве случаев и ритуалы рассматриваются как законы или повеления. Первая часть (Лев 1-16) адресована священникам как совершителям жертвенного культа и очистительных обрядов. Это по существу тора для священников. Вторая часть (Лев 17-27) представляет собой тору священников (тору, исходящую от священников), адресованную израильтянам. Она сосредоточена на требованиях святости как цели религ. жизни.

План, структура и краткое содержание Лев 1-16

В соответствии с описанными содержательными предпосылками план Л. к. выглядит следующим образом.

B. Указания священникам (17. 1 - 27. 34). IV. Кодекс святости (17. 1 - 26. 46). V. Десакрализация освященных лиц и предметов (27. 1-34).

Первосвящ. Аарон с сыновьями. Фрагмент авория. X в. (городской музей Средневекового искусства, Болонья)

Структура ритуала мало зависит от вида жертвы. При приношении животных она в общих чертах состоит из следующих этапов: (1) выбор животного и его представление Яхве; (2) возложение жертвователем руки на голову жертвы; (3) заклание жертвенного животного; (4) действия с кровью жертвы перед жертвенником (или внутри святилища); (5) извлечение жира из туши животного; (6) сжигание извлеченного жира на жертвеннике. Дальнейшие действия зависят от вида жертвоприношения.

План, структура и краткое содержание Лев 17-27

Если первая часть Л. к. (Лев 1-16) была сосредоточена на храме и его служителях, то божественные речи из Лев 17-27 обращены ко всей общине и касаются широкого круга вопросов. Фактически это законодательный свод наподобие книги договора Исх 21-23 или девтерономического кодекса Втор 12-26.

Как и в законодательных сводах Исх 20. 24-26 и Втор 12, Лев 17-26 открывается законом о совершении приношений на легитимном алтаре.

Формирование Л. к. (литературная история)

Л. к. как неотъемлемая часть синайской перикопы

Следов., Л. к. в том виде, в каком она сейчас существует, этот фрагмент большого повествовательного текста, напр. из СинПер. Вероятно, разделение Пятикнижия на отдельные книги произошло на самой поздней стадии редакционного процесса, когда известные нам тексты в целом уже сформировались.

Современный взгляд на происхождение Пятикнижия

Состав синайской перикопы: священническая и девтерономическая компоненты

Законодательные тексты Л. к., охарактеризованные Велльгаузеном как священнические, совр. исследователи разделяют на 3 группы текстов, которые принадлежат к разным литературным школам (и к разным эпохам). К (классическому) священническому документу Р можно отнести только начало списка: Исх 25-31, 35-40; Лев 1-16*. За пределы 16-й гл. Л. к. священнический документ, как мы уже говорили, не распространяется. В концептуальных рамках классической документальной гипотезы документ Р должен был некоторое время существовать как самостоятельное произведение (до того как он был объединен с другими документами или текстами). Появление Р обычно датируется кон. VI - нач. V в. до Р. Х. Т. о., 1-я часть Л. к., Лев 1-16* (точный состав глав и текстов внутри глав мы для упрощения рассказа не уточняем), некоторое время существовала в составе документа Р, к-рый начинался в Быт 1.

Кодекс святости и школа Н

Как было показано рядом ученых ( Cholewi ń ski. 1976; Gr ü nwaldt. 1999; Nihan. 2007. P. 545-559), Н зависит от Р, книги договора, декалога, девтерономического кодекса. Это признак того, что ко времени создания Н появился текст, в котором одновременно существовали H, P, D и D-композиция синайской перикопы (Протопятикнижие). Ввиду важности этого факта приведем неск. примеров, показывающих, как взаимодействует Н с перечисленными законодательными сводами.

Теократическая ревизия Пятикнижия

Л. к. в экзегезе древней Церкви

Комментарии на Л. к.

Среди творений отцов Церкви IV-V вв. сохранилось неск. объемных комментариев на все Пятикнижие, включая Л. к.: 3 на латинском и 3 на греч. языке. Первый обширный комментарий на греч. языке принадлежит Оригену; от него сохранилось 16 гомилий на Л. к. в лат. переводе Руфина Аквилейского ( Orig. In Lev.- CPG, N 1416), к-рые представляют собой катехизические поучения для готовящихся к крещению. Кроме того, в его трудах насчитывается наибольшее количество цитат из этой книги (ок. 1 тыс.). Все культовые предписания ветхозаветного закона становятся в интерпретации Руфина Аквилейского в свете аллегорической экзегезы символической картиной внутренней жизни человека перед Богом. При этом он вводит обширную типологическую интерпретацию постановлений Л. к., исполнившихся во Христе и в таинственной жизни Его Церкви. Именно в этом комментарии на Л. к. идея Оригена о 3-частном делении смысла Свящ. Писания получает свое дальнейшее развитие в свете представления о едином пространстве священной истории: тело Писания предназначено для тех, кто жили до пришествия Спасителя, его душа - для христиан, а дух - для наследников жизни вечной ( Orig. In Lev. 5. 4). Среди катен сохранились также фрагменты схолий Оригена на Л. к. на арм. языке (Fragmenta in Leuiticum - CPG, N 1505).

Сир. экзегеты следуют общим направлениям истолкования Л. к. в древней Церкви. Среди сохранившихся под именем Ефрема Сирина толкований на книги ВЗ комментарии на Пятикнижие, написанные на сир. языке, считаются аутентичными. Ефрем Сирин кратко разбирает каждую главу, уделяя внимание преимущественно прямому смыслу и обращаясь к типологической интерпретации наиболее важных, по его мнению, отрывков ( Ephraem Syr. In Lev.). На сирийском языке сохранились составленные на основании трудов сирийских и грекоязычных авторов Комментарии на Л. к. восточносирийского экзегета Ишодада Мервского (Commentaire d 'I š o ‘ dad de Merv sur l'Ancien Testament / Éd. J.-M. Vosté, trad. C. van den Eynde. Louvain, 1958. Pt. 2: Exode - Deutéronome. P. 79-115. (CSCO; 176. Syr.; 80)).

Основные мотивы истолкования Л. к. в раннехристианской письменности

Проказа, вторично появившаяся на одежде (Лев 13. 57), становится символом греха превозношения, возникшего в человеке после исцеления от к.-л. страсти ( Paterius. De expositione veteris et novi Testamenti // PL. 79. Col. 758), а принесенная за исцеление от нее в жертву пшеничная мука - прообразом хлеба Евхаристии, к-рую Господь заповедал совершать в воспоминание о Его страданиях, очищающих людей от греха ( Iust. Martyr. Dial. 41. 1). По мнению прп. Ефрема Сирина, описание проказы в Л. к. являет собой образ обнаженной пред Богом души, когда, лишившись своей красоты, она осквернилась грехом и, как зараженная нечестием, не может взирать на Бога открыто ( Ephraem Syr. In Lev. 13). Как прокаженный получает исцеление, будучи приведен к священнику вне стана, так и уверовавшие во Христа приходят за исцелением от греха, приведенные Богом Отцом к непорочному Первосвященнику (ср.: Ин 6. 43-44; Сyr. Alex. Glaph. in Lev. 3. 2). Такие действия, как сострижение у прокаженного волос, окропление его водой, предуказывают на таинство Крещения (Ibidem), 2 птицы, взятые священником для обряда очищения от проказы (Лев 14. 4-7),- на две божественные природы Христа, воплотившегося ради исцеления людей ( Сyr. Alex. Glaph. in Lev. 3. 2; Ephraem Syr. In Lev. 14). Постановление, разрешающее общение с человеком, у к-рого все тело покрыто проказой (Лев 13. 3), но при этом повелевающее изгонять из стана частично пораженных этим заболеванием, указывает на то, что Церковь с любовью принимает признавших себя грешниками, но при этом сторонится лжеверных, тех, кто пытаются совместить призвание христианина со следованием греху и с заблуждениями (ср.: 2 Фес 3. 6; 1 Кор 5. 9-10 - Theodoret. Quaest. in Lev. 16). Рассказ о доме, пораженном проказой (Лев 14. 33-45),- символ синагоги, пораженной изнутри пороками и нечистотой. Подобно дому, описанному в Лев 14. 33-45, синагога обречена Господом на наказание (ср.: Мф 24. 2), но все же в итоге будет помилована Господом (Рим 11. 25; ср.: Мих 4. 6-7; Ос 3. 4-4 - Сyr. Alex. Glaph. in Lev. 4. 1-3).

Комментарии: Dillmann A. Die Bücher Exodus und Leviticus. Lpz., 1880; Bertholet A. Leviticus. Tüb.; Lpz., 1901; Baentsch B. Exodus, Leviticus, Numeri. Gött., 1903; Elliger K. Leviticus. Tüb., 1966; Kornfeld W. Das Buch Leviticus. Dusseldorf, 1972; Noth M. Das dritte Buch Mose: Leviticus. Gött., 19784; Wenham G. J. The Book of Leviticus. Grand Rapids, 1979; Levine B. A. Leviticus. Phil., 1989; Milgrom J. Leviticus. N. Y., 1991. Vol. 1; 2000. Vol. 2; 2001. Vol. 3; Hartley J. E. Leviticus. Dallas, 1992. (WBC; 4); Gerstenberger E. S. Leviticus: A Commentary. Louisville, 1996; Staubli T. Die Bücher Levitikus, Numeri. Stuttg., 1996; Rendtorff R. Leviticus 1,1-10,20. Neukirchen-Vluyn, 2004.

Книга Левит была первой книгой, которая изучалась еврейскими детьми. Но зачастую она оказывается в числе книг, которые христианами изучаются в последнюю очередь. Между тем, на нее имеется около 40 ссылок в Новом Завете, и книга такого рода должна почитаться важной и значительной.

Не говоря уже о значении, какое имеют для нас описанные в ней жертвоприношения, как прообразы, книга Левит содержит немало откровений относительно характера Бога, Его святости и милости. Кроме того, эта книга богата уроками святой жизни, такой, какую Бог хочет видеть в Своем народе. Многие тексты из Нового Завета, в том числе и некоторые стихи, имеющие ключевое значение для понимания Послания к евреям, не могут быть правильно оценены без ясного постижения соответствующих мест из книги Левит.

Название книги происходит от греческого "Леуитикон", которое было использовано переводчиками Септуагинты в качестве заглавия этой книги, потому что в ней идет речь о священнических церемониях и установлениях. Это может показаться несколько странным, потому что о самих левитах в книге упоминается лишь однажды (25:32).

Но поскольку священники по линии Аарона происходили из колена Левиина, и о системе жертвоприношений, осуществлявшейся ими, говорят обычно как о "левитской", то и соответствующее название книги представляется оправданным. Оно взято из так называемого Latin Vulgate, т. е. общепринятого латинского текста Библии. Еврейский же заголовок книги звучит просто "И воззвал Господь" (с этих слов книга начинается).

Автор

Хотя из текста книги сделать уверенный вывод о том, кто был ее автором, нельзя, им явно является Моисей по нескольким причинам: 1) Поскольку то, о чем говорится в книге, было открыто Моисею на Синае (7:37−38; 26:46; 27:34) и до сведения народа доведено через него (1:1; 4:1; 6:1,8,19,24; 7:22,8:1 и т. д.), представляется наиболее вероятным, что он же был и тем человеком, который записал эти Божественные откровения. 2) Книга Левит является логическим продолжением Исхода (комментарий на Лев 1:1), в отношении которого авторство Моисея утверждается вполне определенно (Исх 17:14; 24:4,7; 34:27−28; сравните Втор 31:9,24). 3) То, что именно Моисей был автором Левит, подтверждается Господом Иисусом, когда Он ссылается на закон очищения от проказы (Мф 8:4; Мк 1:44; сравните Лев 14:2−32). Очевидно, эта книга была написана Моисеем вскоре после написания Исхода, во 2-ой половине 15-го века до Р. Х.

В историческом плане Левит является продолжением Исхода, потому что система жертвоприношений, осуществлявшаяся левитами, возникла в результате Божественного откровения, данного Израилю через Моисея, и соответствовала части того круга обязанностей, которые налагались на евреев Синайским заветом.

Книга начинается словами: "И воззвал Господь к Моисею, и сказал ему из скинии собрания". Таким образом, законы, содержащиеся в книге Левит, исторически следуют за повествованием о возведении скинии (Исх 25−40) и предшествуют следующему значительному в историческом плане рассказу — об исчислении племен израильских, которое было проведено перед уходом их из Синая (Чис 1−4). Отступлениями и вставками являются рассказ о рукоположении священников (Лев 8−10) и короткий эпизод, излагаемый в 24:10−13.

В богословском плане левитская система жертвоприношений была учреждена для народа, искупленного из Египта и вступившего со своим Богом в особые отношения на основании завета. Таким образом жертвоприношения, совершавшиеся в Израиле, не были некоей человеческой попыткой обрести милость у враждебно настроенного Божества, но представляли собой ответ тому Господу, Который по Своей инициативе предложил Израилю вступить с Ним в завет.

Однако, когда бы ни нарушалось это общение с Господом, одним человеком или народом в целом, по причине греха или осквернения, этического или церемониального, — возобновлялось общение всегда на основании завета посредством жертвоприношения. Причем характер жертвы каждый раз в точности зависел от обстоятельств и характера нарушения.

Этот принцип приближения к Богу через принесение Ему жертвы не исключал, конечно, и так называемых жертвоприношений посвящения со стороны общества в целом, не связанных с тем или иным согрешением. Однако, жертвоприношения посвящения были, по-видимому, исключением из правил.

Книга, кроме того, включает множество правил и установлений относительно повседневной жизни и соблюдения святости, как этической, так и церемониальной.

Левит — это книга святости ("отделенности"; сравните 20:26). При том, что значительное ударение делается на соблюдении церемониальной святости, во имя которой люди, животные или предметы "отделяются", обособляются для Бога, чтобы не служить мирским целям и не подвергаться культовому осквернению. Святость такого рода в конечном счете лишь символизирует этическую святость и служит ее основой (11:44; 19:2). Бог Сам отделен от всего, что греховно, от всего мирского (т. е. свят моральной святостью) и возвышается над всем Своим творением (т. е. Он свят в плане Его величия). И вот, войдя в среду Своего народа, Израиля (26:11−12), Он потребовал, чтобы и они были святы (20:22−26).

Структура книги соответствует ее теме. В главах 1−16 речь идет в основном о поклонении святому Богу, тогда как в главах 17−27 в первую очередь трактуется повседневное "хождение" в святости перед лицом Бога и перед окружающими.

Значение ветхозаветной жертвы. Согласно закону, жертвоприношение было единственным исчерпывающим средством, данным Богом евреям, которое позволяло им поддерживать с Ним гармонические отношения. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что откровению относительно системы жертвоприношений, данному через Моисея, не сопутствовало откровение о каком-либо символическом значении жертвы. В нем, однако, четко излагался принцип очищения посредством заместительной жертвы (комментарий на 1:4; 17:11).

Другим важным фактором является различение между двумя типами взаимоотношений, которые израильтянин имел или мог иметь с Богом: а) он мог поддерживать отношения с Ним как лицо, принадлежавшее к теократическому народу (сравните Исх 19−20) и б) он имел (или мог иметь) отношения с Богом как переживший личное возрождение и получивший оправдание по вере.

Хотя в идеале эти два типа взаимоотношений должны были сопутствовать друг другу, на деле в израильском народе на протяжении всей его истории (за исключением разве короткого времени непосредственно после исхода из Египта) было немного истинных верующих; значительная же часть народа соблюдало лишь формальное почитание Господа, не питая настоящей веры в Него.

Придерживаясь традиционного взгляда, что жертвы только "покрывали" грех, нельзя должным образом оценить подлинность прощения, которое Богом было даровано (Лев 4:20,26,31,35; 5:10,13,16,18; 6:7). Такое искупление через жертвоприношение, которое просто "покрывало" грех, как бы не удаляя его, не находит подтверждения и в этимологии слова "искупление", как оно звучит по-еврейски (комментарий на 1:4). Скорее искупление через жертвоприношение подразумевало действительное удаление вины и освобождение от наказания за конкретный грех или грехи.

Масштабы жертвоприношений в День искупления (комментарий главы 16) раздвигали рамки действия этого принципа (принципа заместительной жертвы) до включения в них "всего народа" (стих 33) и "всех беззаконий их" (стих 22), то есть происходило "очищение сынов Израилевых от всех грехов их" (стих 34). Полное прощение израильтянам их беззаконий, совершенных в прошедшем году, описывается как очищение от греха (стих 30).

Тем не менее, левитские жертвы (так же, как и жертвы, приносившиеся от чистого сердца в до-левитские времена) обусловливались целым рядом ограничений.

Во-первых, они были ограничены с точки зрения их моральной эффективности. Поскольку формальные обряды ни в какие времена не могли удовлетворить Бога, желавший принести жертву, действительно угодную Ему, должен был принести ее побуждаемый искренней верой и в послушании открытой ему Божьей воле (26:14−45; обратите особое внимание на стих 31; Пс 39:6−8; 50:16−17; Притч 21:27; Ам 5:21−24; Евр 10:5−10; 11:4,6).

Жертвы, которые не приносились с верою, возможно, бывали время от времени оправданы с точки зрения обрядового очищения и гражданских требований (к примеру, с точки зрения понятия возмещения, которое связывалось с жертвой умилостивления), но Богу они не могли быть угодны, потому что сводились к простой формальности.

Следует заметить, что объект веры не связывался ни с символическим значением приносимых жертв, ни с мыслями о грядущем Искупителе. Этим объектом был Сам Бог. Конечно, вера возрастала и углублялась по мере все более раскрывавшихся ветхозаветных откровений относительно грядущего Агнца Божия как последней "Жертвы умилостивления" (Ис 53:10).

Во-вторых, не считая, возможно, ритуала, совершавшегося в День искупления, приносимые жертвы соответствовали лишь определенным видам и случаям личных согрешений. В богословском, библейском, смысле они не освобождали от природы греха или от греха, вмененного Адаму. Они не спасали и от последствий умышленно греховных действий, которые совершались в знак демонстративного неповиновения Богу (сравните Чис 15:30−31 и толкование на Лев 4:1−2). Таким образом левитская жертва не являлась неким полным и окончательным средством очищения от всех видов греха.

Она, главным образом, снимала прегрешения, совершенные по незнанию, случайно, по небрежности и оплошности; кроме того, она очищала в случаях обрядовых нарушений мелких преступлений против собственности. Грехами, которые не снимались индивидуальным жертвоприношением, были поступки, выражавшие демонстративное неповиновение Господу и Его повелениям, то есть сознательные нарушения Десяти заповедей (исключения составляли незначительные нарушения 8 и 9 заповедей), сознательное пренебрежение обрядовыми установлениями и другие нарушения завета между Израилем и Господом. Грехи такого рода могли быть немедленно отпущены на основании милости, не ставящей никаких условий, — в ответ на веру и искреннее раскаяние (сравните Пс 31; 50). Альтернативой этому было ожидание согрешившими ежегодного Дня искупления.

В-третьих, единственной целью жертвоприношений было сохранение завета с искупленным народом, как бы возобновление завета вновь и вновь. Левитские жертвоприношения были неотъемлемой частью Богопоклонения искупленного народа, связанного отношениями завета со своим Богом.

Когда в Египте убивали пасхальных агнцев и мазали их кровью косяки дверей, то как для общества в целом, так и для большей части личностей, составлявших его, это было внешним средством выражения присущей им веры; это внешнее проявление "сигнализировало" таким образом о возрождении каждого из израильтян в отдельности и об их оправдании. Возникшая на этой основе система жертвоприношений теоретически была связана с особым характером Богопочитания у евреев и с обновлением отношений завета, которые связывали их с Богом, — а не со спасением, предусмотренным от начала мира.

Другими словами, она сопоставима с переживаниями и опытом новозаветного верующего, как об этом говорится в 1-Ин 1:9, и не сопоставима с тем, о чем читаем в Ин 3:16. Тем не менее, очевидно, что по мере того, как новое поколение израильтян достигало того возраста, когда молодежь подлежала исчислению, для них возникала необходимость как-то выразить свою веру — чтобы достичь возрождения и получить оправдание; без этого они не могли поклоняться Богу так, как это было бы приемлемо для Него, и поддерживать с Ним соответствующие отношения.

Такая возможность и представлялась им в целом ряде случаев, включая ежегодные празднования Пасхи, на которых воспоминаниям о ней сопутствовали традиционные объяснения. Могло это происходить и тогда, когда молодые израильтяне приносили свои первые жертвы за грех, если они правильно понимали, что делали, и действительно веровали в своего прощающего Бога.

В-четвертых, если не считать ритуала, совершавшегося в День искупления, то каждая из приносимых жертв снимала только один грех.

Даровавшееся прощение было вполне реальным, хотя и временным (в том смысле, что за каждый вновь совершенный грех требовалось принести новую жертву). Таким образом, хотя Бог принимал жертвы для снятия вины в каждом отдельном случае согрешения, временная приостановка Его гнева не приводила к постоянному очищению человеческой совести (Евр 10:2).

В-пятых, эффективность жертвы не вытекала из какого-либо свойства жертвенного животного или из чего-то присущего ритуалу жертвоприношения. Бог гарантировал искупление через принесение в будущем "вседостаточной" (исчерпывающей) жертвы посредством крестного страдания Иисуса Христа. Смерть Христа и была "жертвой искупления", ею Бог полностью оплатил прощение, действие которого простиралось и на те грехи, которые были совершены до креста (Рим 3:25).

Другими словами, левитские жертвы как бы обретали юридическую силу в очах Божиих лишь на основании смерти Христа. Единственной действительно достаточной Жертвой за весь грех мира был Агнец Божий, закланный от основания мира (Откр 13:8; сравните 1-Пет. 1:19−20). Действенность левитских жертв представляется таким образом производной.

Именно в этом смысле автор Послания к евреям и утверждает: "Ибо невозможно, чтобы кровь тельцов и козлов уничтожала грехи" (10:4). Тем не менее, польза, которую получали от левитских жертвоприношений ветхозаветные верующие, была не менее реальной, чем та одежда, которую носит владелец кредитной карты, наш современник, полностью за эту одежду еще не расплатившийся.

Подводя итог, повторим, что левитские жертвы были действенны как в смысле восстановления взаимоотношений евреев с Богом на основе завета, так и (когда жертва приносилась с верой) в смысле действительного прощения тех или иных частных согрешений. Однако, действенность эта носила производный характер и нуждалась в обретении юридической силы через одно всеобъемлющее жертвоприношение, какое совершил Христос на кресте.

Хотя жертвоприношения были ограничены определенными рамками как в масштабах своего действия, так и в своей цели, их духовная ценность определялась, в частности, их нравоучительным характером. Через них Израиль получал уроки правильного приближения к святому Богу.

"Прежде всего, дело приходилось иметь со грехом; надо было совершить соответствующее приношение (за грех или вину). Это было тесно связано со всесожжением, которое следовало непосредственно за приношенем; всесожжению сопутствовали хлебные приношения (как это зафиксировано во многих случаях), и таким образом проситель (просители) выполняли взятое на себя обязательство (2-Пар. 29:31), обретая тем самым право на участие в последнем акте литургии.

В завершающей фазе приносились всесожжения (дополнительные) и мирные жертвы, причем всесожжения включали как добровольные дары отдельных людей, так и приношения, соответствовавшие временам года, которые символизировали неизменное и преданное служение Богу со стороны народа в целом; оно происходило на основании общинного опыта, в рамках которого Господь, священник и рядовой израильтянин, обращавшийся к Богу… все получали свою долю" (из статьи "Жертва", написанной А. Ф. Рейни)

Излагая вкратце смысл ритуального акта с богословской точки зрения (по этому поводу комментарии на различные виды приношений в Лев 1−7), можно заметить следующее: когда поклонявшийся Богу израильтянин возлагал руку на жертвенное животное, он отождествлял себя с ним, делал его своей заменой. Если это совершалось с верой, происходила символическая передача греха, имел место оправданный с точки зрения закона перенос человеческой вины на жертвенное животное.

Затем Бог принимал заклание этого животного (что символизировалось сожжением его на жертвеннике) как выкуп за конкретный грех (или за грехи прошедшего года, если церемония Происходила в День искупления). Как результат этого, отвращая Свой гнев от грешника и, в конечном счете, обращая его на Христа, распятого на кресте. Таким образом Бог даровал истинное прощение грешнику, который приносил Ему жертву с верой.

План книги

I. Приближение к Богу посредством жертвоприношения (главы 1−16)

А. Законы о жертвоприношениях (главы 1−7)

1. Общие правила жертвоприношений для народа (1:1 — 6:7)

2. Дополнительные правила жертвоприношений для священников (6:8 — 7:38)

Б. Учреждение священства и системы жертвоприношений (главы 8−10)

1. Посвящение Аарона и его сыновей (глава 8)

2. Начало общественной системы жертвоприношений (глава 9)

3. Последствия отступления от священнического церемониала (глава 10)

В. Законы относительно нечистоты (главы 11−15)

1. Законы о пище, о чистых и нечистых животных (глава 11)

2. Закон о роженицах (глава 12)

3. Законы о больных кожными болезнями и о "язвах" (главы 13−14)

4. Закон о нечистоте, связанной с человеческими выделениями (глава 15)

Г. Закон о Дне очищения (глава 16)

1. Вступление (16:1−2)

2. Подготовка первосвященника к церемониям; подготовка к ним животных (16:3−5)

3. Краткое описание церемоний (16:6−10)

4. Подробное описание церемоний (16:11−28)

5. Учреждение Дня искупления (очищения) как ежегодной церемонии (16:29−34)

II. Соблюдение святости перед Богом посредством "отделения" (главы 17−27) А. Законы о принесении жертвы и употреблении жертвенного мяса в пищу (глава 17)

1. Вступление (17:1−2)

2. Требование закалывать домашних животных у скинии (17:3−7)

3. Требование приносить жертвы у входа в скинию (17:8−9)

4. Запрещение употреблять в пищу кровь (17:10−12)

5. Применение вышеуказанных правил к дичи (17:13−16)

Б. Законы о моральном поведении на основании завета и об отвержении языческой практики (главы 18−20)

1. Ограничения в области отношений между полами (глава 18)

2. Законы, предусматривавшие святость на деле, перед Богом и людьми (глава 19)

3. Законы о смертной казни (глава 20)

В. Законы о святости священников и жервоприношений (главы 21−22)

1. Ограничения личного порядка, налагавшиеся на священников их служением (глава 21)

2. Правила относительно священных приношений (глава 22)

Г. Законы о священных праздниках Господних (глава 23)

1. Вводное повеление (23:1−4)

2. Весенние праздники (23:5−22) 3. Осенние праздники (23:23−43)

4. Подведение итога (23:44) Д. Уставы церемониальные и моральные (глава 24)

1. Ежедневные и еженедельные служения в скинии собрания (24:1−9)

2. Случай богохульства и Божий закон, данный в связи с этим (24:10−23)

Е. Законы об особых годах (глава 25)

1. Субботний год (25:1−7)

2. Юбилейный год (25:8−55)

Ж. Благословения за послушание и наказания за непослушание в рамках завета (глава 26)

Книга Левит заключает в себе подробное описание всех обрядовых форм ветхозаветной религии, в особенности системы жертвоприношений. Кроме богословского значения, она имеет и важный археологический интерес, знакомя со многими сторонами жизни и воззрений еврейского народа.

Книга Левит имеет почти исключительно законодательное содержание, будучи почти совершенно лишена повествовательно-исторического элемента: на всем ее протяжении сообщены лишь два, притом не имеющих существенной связи с целым содержанием всей книги, факта (смерть Надава и Авиуда после посвящения первосвященника и священников, Лев. 10:1-3, и казнь богохульника, Лев. 24:10-23); все же остальное содержание книги образует подробное развитие и непосредственное продолжение статей и постановлений закона, излагаемых во 2-ой части кн. Исход; всюду законодательство книги Левит представляется развитием и восполнением возвещенного с Синая откровения (25, 26, 46; 27, 34). Главная идея или цель книги (выраженная особенно ясно в Лев 24:11-12) состоит в образовании из Израиля общества Господня, которое стояло бы в тесном благодатном и нравственном общении с Богом. Этой цели служат находящиеся в кн. Левит постановления:

Таким образом идея святости и освящения — господствующая идея книги Левит, проникающая все намеченные отделы, связанные как исторически или хронологически, так и логически, развитием одного и того же принципа.

Использованные материалы

Дорогой читатель, если ты видишь, что эта статья недостаточна или плохо написана, значит ты знаешь хоть немного больше, - помоги нам, поделись своим знанием. Или же, если ты не удовлетворишься представленной здесь информацией и пойдешь искать дальше, пожалуйста, вернись потом сюда и поделись найденным, и пришедшие после тебя будут тебе благодарны.

Читайте также: