Фуга смерти краткое содержание
Обновлено: 02.07.2024
копайте могилу в земле
кричит тем кто пьет его влагу сыграйте о времени светлом спляшите.
… и светлая влага истоков так вязка мы пьем тебя ночью
мы пьем тебя утром и в полдень мы пьем тебя на ночь мы пьем тебя пьем
и в доме живет человек
он змеем Эдема приручен
он пишет о Бытии смерти приказы баварской пивнушке
волос твоих золото Гретхен
волос твоих пепел Рахиль
и в небо копают могилу там нет тесноты там есть одно Время
и рявкает Время нам ройте поглубже лентяи
живее сыграйте и спойте
и гладит рукой пистолет и глаза у него голубые до жути
поглубже лопату живее сыграйте веселенький марш для колонны из тех кто истоки лакают как псы.
…размеренность влаги истоков мы пьем тебя ночью
мы пьем тебя в полдень и утром
мы пьем тебя на ночь мы пьем тебя пьем
и в доме живет человек из волос твоих золота Гретхен
волос твоих пепел Рахиль
он змеем приручен и змей приручает
кричит понежнее про Бытие смерти
и смерть это старый немецкий маэстро философ
кричит скрипачи попечальней
и ввысь воспаряйте смелей
там в небе могилы готовы там нет тесноты и время готово для встречи
…и черная влага истоков мы пьем тебя ночью
мы пьем тебя смерть
и Мартин ты старый немецкий маэстро философ
мы пьем тебя на ночь и утром мы пьем тебя пьем
и смерть это старый немецкий маэстро письма
глаза голубые небес
он пулей тебя настигает как Время без промаха бьет
и в доме живет человеком волос твоих золота Гретхен
он слово как свору спускает на нас
он дарит нам в небе могилу
он змей приручает мечтая о фуге колоннам играющим марши
и смерть это старый немецкий маэстро философ по имени Мартин
волос твоих золото Гретхен
волос твоих пепел Рахиль
Перекрученный Пауль Целан от болванки перевода Алексея Парина.
Тут появляется второй персонаж философской пьесы: Время. Вглядываясь в феномен времени, мы замечаем надвигающееся облако на горизонте — смерть. Время постоянно что-то уносит. Когда-нибудь оно унесёт и нас.
Это продолжалось недолго. Нечего и говорить о том, что новому режиму философия Хайдеггера была ни к чему. Никто из этих троглодитов никогда не читал и не мог бы прочесть его сочинения. Сам мыслитель-фантаст мало помалу не то чтобы образумился, но как-то остыл. Политика приелась, административные обязанности обрыдли. Начались трения с партийными инстанциями, интриги коллег. Через год после назначения ректором Хайдеггер подал в отставку.
После войны у него начались неприятности. Философ, внутренне давно порвавший с нацизмом, оправдывался, подчас кривил душой; тягостная история опьянения и похмелья известна сейчас во всех подробностях. Увы, Хайдеггер не был исключением. Он просто был самым знаменитым из писателей, мыслителей, интеллигентов, поддавшихся теперь уже почти непонятному для нас обаянию фашизма. От Хайдеггера ожидали публичного признания своих заблуждений. Он этого не сделал. Почему? Из гордости? Или оттого, что считал своё грехопадение невольным, искренним, в каком-то смысле даже логичным?
Арендт, восемнадцатилетней девушкой приехавшая во Фрейбург, где она стала ученицей и тайной подругой Хайдеггера, эмигрировала в 1933 г. во Францию. Останься она на родине, её сожгли бы в печах. Через много лет она посетила философа и его жену в Шварцвальде. После этого она приезжала к ним каждый год. Ханне Аренд принадлежит следующее высказывание об учителе из Германии:
Чёрное молоко рассвета мы пьём его на ночь
пьём его в полдень и утром мы пьём его ночью
пьём и пьём
и роем могилу в воздушных пространствах где лежать не так тесно
некто живёт в своём доме играет со змеями пишет
пишет когда стемнеет в Германию твои золотые волосы Маргарита
пишет он и выходит из дому и звёзды сверкают свистит своим псам
евреям своим свистит пусть вылезают и роют могилу в земле
он отдаёт нам приказ и играет и приглашает сплясать
Чёрное млеко рассвета мы пьём тебя ночью
пьём тебя утром и в полдень пьём тебя на ночь
пьём и пьём
некто живёт в своём доме тот кто играет со змеями тот кто пишет
пишет когда стемнеет в Германию твои золотые волосы Маргарита
твои пепельные волосы Суламифь
мы роем могилу в воздушных пространствах там лежать не так тесно
он кричит эй вы там глубже втыкайте лопату
а вы запевайте кричит и играет
выхватит нож из-за пояса машет ножом глаза у него голубые
глубже втыкайте лопату вы там и вы и снова играет чтоб дальше плясали
Чёрное млеко рассвета мы пьём тебя ночью
пьём тебя в полдень и утром пьём тебя на ночь
пьём и пьём
некто в доме живёт твои золотые волосы Маргарита
твои волосы ставшие пеплом Суламифь он играет со змеями
Он зовёт играет всё слаще смерть
смерть наставница из Германии
он зовёт
и водит по струнам смычком темнеет и дымом плывёте вы к небу
в могилу над облаками где лежать не так тесно
Чёрное молоко рассвета мы пьём тебя ночью
пьём тебя в полдень смерть педагог из Германии
пьём тебя ночью и утром и пьём и пьём
смерть педагог из Германии мастер глаза у него голубые
выстрелит пулей свинцовой в тебя наповал
некто в доме живёт твои золотые волосы Маргарита
псов натравил на нас подарил нам
в воздушных пространствах могилу
некто играет со змеями и грезит смерть педагог из Германии
твои золотые волосы Маргарита
твои пеплом одетые волосы Суламифь.
Перевод, который я решаюсь здесь поместить, далеко не передаёт пронзительной силы, невыразимой тоски и музыкальной прелести этого стихотворения; всё же попробуем просто понять, о чём оно.
Как и у Мандельштама (чья слава в Германии основана в огромной степени на конгениальных переводах Целана; он замечательно переводил и других русских поэтов: Лермонтова, Цветаеву, Есенина), мы встречаем здесь то, что принято называть смысловыми пучками. Активизировано множество смыслов, содержащихся в слове; каждая метафора многослойна и не просматривается до конца. Стихотворение — сложная система ассоциаций, допускающих всё новые и неожиданные толкования. Секрет в том, что в пространстве стиха имплицитно присутствуют все толкования; исчерпать их, однако, невозможно.
Первый слой очевиден: речь идёт о лагере уничтожения, о заключённых, которых заставили рыть яму, куда на рассвете будут сброшены их трупы. Но, кажется, их ждёт другое: сожженные в печах, невесомым дымом поднимутся они в облачное небо. За этим кругом образов просматривается другой — воспоминания детства. Ребёнок пьёт на ночь молоко. Утром он сидит в классе на уроке музыки. Лагерь — это немецкая школа, обречённые на смерть евреи — ученики. (Воспитание — постоянная тема классической немецкой литературы). Надзиратель-эсэсовец с кинжалом у пояса, пишущий по вечерам нежные письма невесте, играющий на скрипке, — это педагог, лагерь вдалбливает то, чему нигде нельзя научиться, смерть — учитель из Германии. Сквозь всю ткань стихотворения просвечивают два женских образа: золотоволосая Гретхен, согрешившая героиня Гёте и традиционный образ Германии, — и Суламифь, возлюбленная царя Соломона, девушка с пепельными волосами. Теперь она сама станет пеплом.
Настоящее имя Целана было Пауль Анчель-Тейтлер; он родился 23 ноября 1920 года в Черновцах, главном городе Буковины, которая до конца первой Мировой войны была коронной землёй Австро-Венгерской империи, затем отошла к Румынии, ныне входит в состав Украины. Как во всех еврейских семействах круга, к которому принадлежали родители Целана, его родным языком был немецкий. Вторым родным языком был румынский (Целан окончил в своём городе лицей имени великого князя Михая), кроме того, как всё образованное румынское общество, он говорил по-французски. Хорошо владел русским, знал английский, древнееврейский, позднее учился итальянскому и португальскому.
Целан решил стать врачом и отправился учиться во Францию. Летом 1939 г. он приехал на каникулы к родителям. В сентябре началась война, пришлось остаться в Черновцах. Он поступил в университет. Его интересы изменились: теперь он увлечён романской филологией. В июне следующего года в Буковину вступает Красная Армия, и на один год подданные румынского короля становятся советскими гражданами. Затем город оккупируют части вермахта и румынские войска. Седьмого июля 1941 года в город прибывает эсэсовское оперативное формирование — Einsatzgruppe D. Девушка по имени Рут Лакнер, подруга Целана, находит убежище для семьи — маленькую румынскую фабрику; хозяин готов помочь евреям, но родители Целана считают, что опасность преувеличена. Целан прибегает домой — матери и отца уже нет, они были отправлены в лагерь. Там они и погибли.
Самому Целану удалось бежать, правда, он угодил в румынский трудовой лагерь и находился там до февраля 1944 года. Осенью советские войска освобождают Буковину. 24-летний Целан снова записывается в университет, но в конце войны перебирается в Бухарест, затем уезжает в Вену и в конце концов, в сорок девятом году, поселяется в Париже. Здесь он женился на художнице Жизель Лестранж.
Если бы еще несколько месяцев назад мне сказали, что. Ну, разумеется — не поверил бы, рассмеялся: нет, зачем же еще — и к чему мне такая головная боль.
Но продолжу свое сбивающее с толку дело.
Антистихотворение
Австрийский подданный, еврей, писавший на немецком языке, - то есть на языке Гете, Шиллера и Канта с одной стороны, и Розенберга, Геббельса и Гитлера с другой, создал мрачный шедевр, как нельзя лучше отражающий кошмар середины XX европейского века. По признанию самого Пауля Целана (1920-1970; настоящее имя — Пауль Анчель) стихотворение Todesfuge было написано им между 1944 и 1945 гг. и в то время не носило такого названия, появившегося по зже .
А и ногда и переводить. С научной дотошностью, но без души. Тоже чистое варварство, - таково, например, мнение покойного Вик.Топорова, неистово оскорбившегося по поводу семисотстраничной книги Целана, что выпустили М .Белорусец и Т.Баскакова. Том возмутил его холодком подхода. По его мнению, Целана просто оскопили. Не знаю. Бывает.
Именно это пытаюсь сейчас сделать и я.
[poem]TODESFUGE//Schwarze Milch der Frühe wir trinken sie abends//wir trinken sie mittags und morgens wir trinken sie nachts//wir trinken und trinken//wir schaufeln ein Grab in den Lüften da liegt man nicht eng//Ein Mann wohnt im Haus der spielt mit den Schlangen der schreibt//der schreibt wenn es dunkelt nach Deutschland dein goldenes Haar Margarete//er schreibt es und tritt vor das Haus und es blitzen die Sterne er pfeift seine Rüden herbei//er pfeift seine Juden hervor läßt schaufeln ein Grab in der Erde//er befiehlt uns spielt auf nun zum Tanz////Schwarze Milch der Frühe wir trinken dich nachts//wir trinken dich morgens und mittags wir trinken dich abends//wir trinken und trinken//Ein Mann wohnt im Haus der spielt mit den Schlangen der schreibt//der schreibt wenn es dunkelt nach Deutschland dein goldenes Haar Margarete//Dein aschenes Haar Sulamith wir schaufeln ein Grab in den Lüften da liegt man nicht eng//Er ruft stecht tiefer ins Erdreich ihr einen ihr andern singet und spielt//er greift nach dem Eisen im Gurt er schwingts seine Augen sind blau//stecht tiefer die Spaten ihr einen ihr anderen spielt weiter zum Tanz auf////Schwarze Milch der Frühe wir trinken dich nachts//wir trinken dich mittags und morgens wir trinken dich abends//wir trinken und trinken//ein Mann wohnt im Haus dein goldenes Haar Margarete //dein aschenes Haar Sulamith er spielt mit den Schlangen//Er ruft spielt süßer den Tod der Tod ist ein Meister aus Deutschland//er ruft streicht dunkler die Geigen dann steigt ihr als Rauch in die Luft//dann habt ihr ein Grab in den Wolken da liegt man nicht eng////Schwarze Milch der Frühe wir trinken dich nachts//wir trinken dich mittags der Tod ist ein Meister aus Deutschland//wir trinken dich abends und morgens wir trinken und trinken//der Tod ist ein Meister aus Deutschland sein Auge ist blau//er trifft dich mit bleierner Kugel er trifft dich genau//ein Mann wohnt im Haus dein goldenes Haar Margarete//er hetzt seine Rüden auf uns er schenkt uns ein Grab in der Luft//er spielt mit den Schlangen und träumet der Tod ist ein Meister aus Deutschland////dein goldenes Haar Margarete //dein aschenes Haar Sulamith[/poem]
Вероятно, можно для чистоты эксперимента воспользоваться любым хорошим, - кажется, счет пошел на сотни, - и даже просто приличным переводом на русский, которых сколько угодно на Стихи.ру, для того, чтобы оценить силу подлинника и попутно следить за разбором — выделю переводы А. Парина, В.Куприянова, Е.Витковского, О.Седаковой, О.Татариновой.
Ориентироваться по тексту (в случае, если немецкий недоступен) можно и с помощью английских переводов, которые дают прекрасное впечатление целого. Например:
Другой перевод на английский:
Два мира. Трансмутации
Я далек от мысли приписывать Целану детальное знакомство с алхимическими трактатами, хотя Каббалу он изучал пристально; ко времени написания он был начитанным и культурным молодым человеком, но круг его тогдашних интересов мне не известен. Полагаю, исследование мало что прибавило бы. У текстов есть своя независимая логика. От праха к золоту или наоборот — красноречивый символический ряд. В стихотворении осуществляется также ряд преобразований, метаморфоз и преображений мотивов: молока, неба, музыки, металлов, идет речь о почве и воздушной субстанции.
Печь крематория в этом контексте — печь алхимика. Кто же этот чудовищный алхимик и чего он хочет? Это также предстоит решить.
У заслонок печей также стояли евреи — кто еще был в состоянии держать лопату, подбрасывать уголек и вычищать пепел.
В торой тип работ — рыть землю, т оже могил у , но не для евреев (заключенных не хоронили, а сжигали). Это могила, как ни странно, для немца. Цивилизованный христианский способ погребения.
Т ак это сделано.
Земное и небесное постоянно оппонируют тут друг другу и как бы переходят друг в друга . Немецкому Мастеру ( Meister ) , грезящему о Смерти и становящемуся ее воплощением (смерть, der Tod по-немецки муж ского грамматического рода) нужна могила в земле, в немецкой почве. Он твердо стоит на земле. А евреям, не закрепленным на земле странникам — суждена могила в небесах. Пока же Mann настроен миролюбиво — глубокую могилу, которая похоронит немецкую культуру, еще предстоит выкопать, пристрелить команду землекопов-доходяг всегда успеется, поэтому его клон ит к веселью — этакое жизнелюбие и витальность Гете налицо. Человек призывает играть музыку и танцевать тех, кто не копает .
Тонкие связи и обвинения: фаустианский человек
( И сточник: file:///C:/Users/A362~1/AppData/Local/Temp/ionkis.htm)
Человек, живущий в доме, играет или заигрывает со змеями.
Что, собственно, означает заигрывание со змеями, и откуда они в такой настойчивостью вползли в текст Целана?
Скафандр
Осознавал ли Целан , какую алхимическую машину запустил? Магистериум виделся ему как с интез праха и золота или как отмена золота?
Д епрессия его нарастала, и странностей в поведении становилось больше . Жизнь давалась все трудне й , и хотя Целана любили и поддерживали многие достойные, общаться с ним бывало слишком трудно. Он и раньше-то не отличался общительностью и открытостью, а теперь стал болезненно подозрителен. Едва не убив любимую жену, поэт замкнулся, остался один. Развод усугубил отчуждение и изоляцию. Но скафандр а уже не существовало, существовало сомнение, выродившееся в свинцовую депрессию.
А история с омерзительн ым слепым оптимизмом с тремительно шла по новым путям : космос, карибский кризис, ближневосточный кризис, гонка вооружений, разделение на два мира. Жить по законам псевдо алхимии ненависти Целан не хотел и не мог — ему была ведома иная алхимия .
Но дело не в форме: мне показалось, что оригинал за решеткой письменных знаков содержит что-то еще: быть может свет, быть может фигуры. Что именно — изложено выше. Кроме того, я получил очередной бесценный опыт пусть никому особенно не нужного, но не дающего спокойно спать погружения.
Еще одно: согласно моему взгляду — все же чем больше отражений, тем многомерней множество подлинника. Я уверен, он мог быть написан в десятке замечательных вариантов, вот тогда бы у нас появилась большая свобода рук.
Заглядывать в переводы не было нужды — я шел, как по нитке, от общей версии прочтения оригинала к конкретике исполнения. Если за словом не видно — переводить не стоит. Мне было видно. А уж как вышло — не мне судить.
Одно из самых трагических событий ХХ столетия – Вторая мировая война – оставила глубокий след в сознании миллионов людей, которые живут на разных континентах и говорят на разных языках. Масштабы этой трагедии не имели аналогов в мировой истории. Как никакое другое событие, эта война приобрела разнообразное трактование в литературе. Выдающегося австрийского поэта Рафаэля Целана события тех лет затронули непосредственно.
Он родился в 1920 году в Черновцах (тогдашняя территория Румынии) в семье еврейского коммерсанта. После окончания
школы Рафаэль едет во Францию для того, чтобы изучать медицину. Но начатая война разрушает его планы: Франции угрожает фашистская оккупация, и поэт возвращается в родной город, где учится в одном из университетов. Когда в 1940 году в Черновцы вошли советские войска, Целан изучал русский язык и работал переводчиком.
Но уже через год немецкий оккупационный режим добрался и до Черновцов.
Родители поэта как евреи были депортированы в концлагерь: оттуда вернуться им было не суждено. Сам Рафаэль Целан попал в трудовой лагерь, но ему удалось выжить. События Второй мировой войны оказали значительное влияние на
все дальнейшее творчество Рафаэля Целана. В 1948 году выходит первая книга Целана “Пепел урн”, в 1952 – сборник “Мак и память”.
Тема войны – определяющая для обоих сборников Рафаэля Целана, ведущим жанром этих книг является жанр элегии. Оплакивание погибших, память о страшных событиях, которые поэт пережил сам, ужас войны – все это основа произведений Целана. Но в отличие от классических образцов элегического жанра Целан вносит в свои стихи апокалипсические мотивы, связанные с авторским мировосприятием.
Целан рассматривал Вторую мировую войну как “последний акт истории”, после которого должен состояться Страшный суд. Такое настроение характерно и для созданного Целаном.
Один из центральных стихов обоих сборников – “Фуга смерти”. Жанровое определение “Фуга” связано с музыкой. Фуга – это музыкальное произведение имитационно-полифонического характера. В фуге одна и та же тема воплощается в разные голоса.
Этот принцип – основа композиционного построения стиха Целана. Поэзия, как и музыкальное произведение в жанре фуги, должна, прежде всего, вызвать эмоциональное волнение. Для этого автор создает образы, построенные на свободных ассоциациях, повторах, и достигает впечатляющего результата.
Стих передает состояние шока. Насыщенный повторяемыми и вариативными согласно жанровым законам фуги образами, стих объявляет читателя, передает почти физическое ощущение боли. Вместе с тем именно благодаря многозначности образов стиха у читателя возникает параллель с книгой Апокалипсиса, что отвечает авторскому видению событий Второй мировой войны. Вся жизнь Рафаэля Целана наполнена невыразимым трагизмом, который определил тональность его творчества.
Кровавые социальные трагедии ХХ ст., ужасные события Второй мировой войны сформировали мировоззрение, которое называют “апокалипсическим”. Один из главных тезисов творчества Целана, который развивается в большинстве его поэтических произведений, – после Освенцима люди обречены жить в отрезке времени, когда последний акт истории уже завершился, а Страшный Суд отложен на неопределенный срок. Ведущий принцип поэтики Целана – ассоциативная образность.
Образы его поэзии влияют скорее эмоционально, чем побуждают к раздумьям. Но целановские стихи эмоциональны настолько, насколько может быть эмоциональным шок. Лирика Целана – это противостояние и сосуществование памяти и забвения: память принуждает страдать от боли и ужаса, но забыть все – невозможно.
Одним из известнейших произведений П. Целана стала “Фуга смерти”. Эта поэзия отмечается странным объединением разных не только поэтических жанров, а и видов искусства. Для усиления эмоционального влияния Р. Целан использует форму музыкальной фуги.
Фуга – многоголосое полифоническое произведение, основанное на приемах имитации, т. е. одна и та же самая тема поочередно изменяется и подается в разных голосах. По строению фуга состоит из трех основных разделов. В первом тема проводится во всех голосах.
Вторая часть строится более свободно: тема развивается поочередно в разных голосах. В заключительном разделе фуги утверждается главная тональность произведения. По этим принципам строится и композиция “Фуги смерти” Целана.
Особенности синтаксиса поэзии подчеркивают ее “музыкальную организацию”: лишенный разделительных знаков, текст польется, творя скорбную мелодию, в которой разные голоса оказывают содействие развитию и усилению основной темы. Как и музыкальное произведение, “Фуга смерти” вызывает в первую очередь эмоциональные переживания, шок, и лишь потом читатель старается осознать значение образов, ассоциации, которые они вызывают. Именно из этих ассоциаций и начерчиваются тема, мотивы произведения.
Уже название поэзии предусматривает сложный и неоднозначный ассоциативный ряд.
Например: фуга – Бах, слава и гордость – духовное, вечное, прекрасное – орган. Эти ассоциации сосуществуют и противостоят в названии слову “смерть” во всех его значениях. Так подсознательно определяется читателем основная тема произведения. В тексте “Фуги смерти” ассоциативные образы, подсказанные названием, приобретают новые абрисы и порождают новые ассоциации.
Целиком правомерно воспринимать эту поэзию как модернистское изображение трагедии Холокоста: образы “черного молока рассвета”, “могил в воздухе” порождают ассоциации с крематориями, в которых гибли миллионы невинных людей, только потому, что они евреи; а образ “одного мужчины, что живет в доме”, “играет со змеями”, “свистит на евреев”, “хватается за железо в кобуре” разоблачает сущность фашистской идеологии, которая несет смерть всей человеческой цивилизации. “Трагедия Освенцима” осознается не как национальная трагедия евреев, а как всемирная.
Это подчеркивает и образ Суламиф и другие образы, которые являются сквозными в поэзии и символизируют богатейшую гуманистическую культуру, которую подарила человечеству немецкая и еврейская нации. Орган-Крематорий, на котором “из Германии мастер” играет “фугу смерти”, уничтожает и “золотистую косу Маргариты”, и “пепельную косу Суламиф”.
Изменения слова, его преобразование, метаморфозы в эпоху, которая не подлежит описанию, – одна из главных тем творчества Целана. Для поэта Освенцим – абсолютно исключительный факт, который определяет любой человеческий опыт, но не способен сам стать опытом. Язык прошел через то страшное время, но не дал слов для изображения того, что происходило. Поэт с ужасом и отчаянием вынужден признать – язык не способен на “акт правосудия”.
Именно потому, что нет слов для достоверного, буквального воспроизведения реальности, Освенцим скрывается в потоке времени как страшное, но целиком естественное событие.
Отсюда походит отказ поэта “поэтизировать мир”, “тенденция к молчанию”, а “шок непонятного” становится у Целана средством противостояния традиционным и конвенционным средством литературы. В поэзии “Фуга смерти” Р. Целан средствами разных видов искусства попробовал передать трагедию Холокоста. Образы его не имеют однозначного трактования, так как поэт должен был признать, что “выговорить”, найти соответствующие этой трагедии слова поэзия почти не способна.
“Апокалипсическое” мировоззрение поэта. Ассоциативная образность как ведущий принцип поэтики Р. Целана. o Образ фуги в поэзии. o Символическое значение образов Суламиф и Маргариты. o Напряженная эмоциональность стихов Р. Целана.
20 апреля 1970 года, бросившись с моста Мирабо в Сену, покончил с собой поэт Пауль (Анчель) Целан. Целану было сорок девять лет.
"Всякая любовь и вообще всё на свете
быстро движется к прощанию".
Пауль Целан родился 23 ноября 1920 года в Черновцах. Получив серьёзное еврейское образование, формально он не был религиозным евреем, но еврейское происхождение играло большую роль в его творчестве. Практически творчество Целана – это пересечение трёх культурных традиций: еврейское происхождение, немецкая и румынская культуры с большим влиянием русской культуры. После войны Целан некоторое время жил в Бухаресте, а затем уехал в Париж.
Дом, в котором жил Пауль Целан
Разбирая поэтический опыт Целана, приходишь к выводу, что он напоминает опыт Набокова – уход на предельную глубину языка с использованием всех ресурсов для создания собственного языка внутри уже существующего.
В любой точке земного шара встреча со временем Целана – смертельный риск. Но существует ли возможность невстречи со временем после холокоста?! По Адорно – после холокоста поэзия больше невозможна.
Как можно сочинять музыку после Аушвица? – вопрошает Адорно. – А как после Аушвица можно есть ланч? – заметил на это американский поэт Марк Стрэнд[1].
«Замолчи, в тебе сейчас говорит
То жесткое, неподатливое,
Для поэта смерть выпадает в безмерный остаток, лежащий вне времени и места. Самоубийство Целана внятно для того, кто понимает опасность поэзии, и сродни безумию для тех, кто этого не понимает. Проследив жизненный путь поэта, можно определить его так: Целан двигался в том направлении, в котором страх его неудержимо рос[2].
Всякое прощание начинается с запятой.
2.
Ты не можешь демистифицировать человека, не попа
при этом в ничто, а ничто – это всегда фашизм.
И скажет Целан: Никто не свидетель свидетелю.
Фуга смерти
Черное молоко рассвета мы пьем его вечерами
мы пьем его в полдень и утром мы пьем его ночью пьем и пьем
мы роем могилу в воздушном пространстве там тесно не будет
В том доме живет господин он играет со змеями пишет
он пишет когда стемнеет в Германии о золотые косы твои Маргарита
он пишет так и встает перед домом и блещут созвездья он свищет своим волкодавам
он высвистывает своих иудеев пусть роют могилу в земле
он нам говорит а теперь играйте пускай потанцуют
Черное молоко рассвета мы пьем тебя ночью мы пьем тебя утром и в полдень мы пьем вечерами
В том доме живет господин он играет со змеями пишет
он пишет когда стемнеет в Германию о золотые косы твои Маргарита
пепельные твои Суламифь мы роем могилу в воздушном пространстве там тесно не будет
Он требует глубже врезайте лопату в земные угодья эй там одному а другому играйте и пойте
он шарит железо на поясе он им машет глаза у него голубые
Черное молоко рассвета мы пьем тебя ночью мы пьем тебя в полдень и утром мы пьем вечерами пьем и пьем
в том доме живет господин о твои золотые волосы Маргарита
пепельные твои Суламифь он играет со змеями пишет
Он требует слаще играйте мне смерть Смерть это немецкий учитель
он требует темней ударяйте по струнам потом вы подымитесь в небо как дым
там в облаках вам найдется могила там тесно не будет
Черное молоко рассвета мы пьем тебя ночью
мы пьем тебя в полдень Смерть это немецкий учитель
мы пьем тебя вечерами и утром пьем и пьем
Смерть это немецкий учитель глаза у него голубые
он целит свинцовая пуля тебя не упустит он целит отлично
он на нас выпускает своих волкодавов он нам дарит могилу в воздушном пространстве
он играет со змеями и размышляет Смерть это немецкий учитель
золотые косы твои Маргарита
пепельные твои Суламифь.
“Dein aschenes Haar Sulamith”
Находясь между временьем и междумирьем – в месте разрыва и ухода – целиком захваченный силой предельного слова, Целан говорит с теми, кто ещё не лишился не только жизни – слуха!
Пережив всех, он пережил себя, и среди слов, которые Целан никогда уже не сможет произнести, слово – испепеляющий.
3.
Целан пишет о крови. Пишет до крови. Дам – нефеш адам. Он пишет о крови алой розы, возникающей из праха, о розе без лепестков, как глаза без ресниц. Прежнее теперь невозможно. Затронут сам Стих. Стихотворение, оставаясь кратким, разрастается у Целана до судьбы, и поэт превращает свою вселенскую боль в страшную музыку - в фугу смерти.
Пауль Гелан. Анчель (ангел) Целан. Быть может, он думал, что родители преувеличили, и что он только – тень – (צל) цель – от ангела, от себя самого?
Дождь повесил трубку, мы больше не услышим его шагов, и только град, младший брат его, кость о кость, ржавой монетой о дно жестянки – град, град… Пот градом… Жарко под землей и холодно ОЧЕНЬ.
И молитва, и хула
вы, молитвоострые ножи
Вы со мною вместе,
скрюченные все слова, вы,
мои слова прямые.
Однажды Целан признался: Я все-таки русский поэт. Всю жизнь манила его русская поэзия, манил Петербург Мандельштама. К своим стихам Целан часто брал эпиграфы из Цветаевой, из Пушкина, из Мандельштама. Переводы поэта становились в Германии событием. Целан не переводил слова с другого языка, он попросту вживался в язык, на котором писал тот или иной поэт, и если язык не становился родным ему, Целан не мог преодолеть немоту; так отказ Арагону переводить Маяковского стоил ему литературной карьеры в Париже.
Поэзия первородна, она непереводима на другой язык. Стихи можно оттиснуть, только они, как след на воде, исчезнут – непере-вод-имые. Водимая тысячью знаками, поэзия непереводима даже на язык поэзии. Переводить её означает – выговаривать непомерное[3]. Поэзия, несомненно, кризис сознательного письма и рождение образа-сознания, живущего в плоскости доселе, до прозы неведомого. Именно это подразумевал Малларме, когда сказал: Только Поэту дано говорить.
В письме к Струве Целан пишет о сверхчуткости ко времени, отмечая эту однородность с Мандельштамом.
…По ягельному морю ныне
дорога к бронзе.
Там лежу я и говорю с тобой,
и ободрана кожа
Французская переводчица Мандельштама говорила о том, что Мандельштам, хоть он и не мог этого знать, писал для Целана[4]. Потому что в поэзии, – подтверждает Мандельштам, – разрушаются грани национального, и стихия одного языка перекликается с другой через головы, пространства и времени[5].
В Бресте[6], где пламя вертелось
и на тигров глазел балаган,
я слышал, как пела ты, бренность,
я видел тебя, Мандельштам.
Небо над рейдом висело,
чайка спустилась на кран.
Надежное, бренное пело,
Канонерка звалась Баобаб.
Трехцветному флагу с поклоном
я по-русски сказал: прощай!
Погибшее было спасенным
и сердце – как крепость, как рай.
Мы научились умирать,
но разве этого хотели?
Понятны ли тексты Целана? Как их вообще читать? Как понимать стихи, написанные на завтра для нас, сегодняшних, да ещё в переводе? В данном контексте читатель – вечный странник, идущий от стиха к стиху не имея ключа ни к одному из домов, в котором бы ему хотелось передохнуть.
Беззвучная проказа сходит с нёба,
и на язык ложится свет,
Мы живем под омраченными небесами, и сейчас не так уж много настоящих людей. Может, именно поэтому мало и настоящих стихотворений. (Из письма Целана Хансу Бендеру 18 мая 1960 года).
4.
У Души есть возраст? Может ли бессмертие смотреть на Время?
Может ли то, что никогда не начиналось и никогда не окончится,
принимать во внимание несколько жалких лет своей воплощенной жизни?
Из письма Эдгара По – Елене Уитмен
Состояние горечи и разочарования, угнетенность, душевная истощенность и усталость, вот общее состояние Целана в начале шестидесятых годов. Приступы душевной болезни преследуют его. Он периодически ложится в клинику. В 1967 году жена Целана, француженка дворянского происхождения, художник-график Жизель Лестранж подает на развод, что только усиливает его тяжелое состояние.
С женой Жизель Лестранж на выставке ее работ в Ганновере. 1964 год
мерцаньем, открывая взгляд.
Радужка, без снов, тускло плавуча:
небо, сереющее сердце, видно, низко.
В железном светце, криво,
Ты по светлости лишь
(Был бы я, как ты. Был бы ты, как я.
Разве не стояли мы под одним ветром?
Каменные плиты, и на них
друг к другу близко эти оба
смешка, сереющее сердце,
два рта, полных молчанья.
В конце шестидесятых годов Целан уезжает в Израиль и встречается там с Иланой Шмуэли. Подруга детства и юности, она уехала в Палестину в 1944 году.
Когда он возвращается в Париж, она пишет ему: …Для меня было хорошо чувствовать твою любовь, она ведь такая большая… я не могу измерить её… Я могла бы спать с тобой и готовить тебе еду, ничего больше – это имело бы смысл. А вот вкус к целостности – его я почувствовала благодаря тебе, он был для меня чем-то новым…
Илана смогла расшифровать главный код Пауля, код его жизни, его творчества: целостность – Целан – цельный.
По возвращении из Тель-Авива, Целан уезжает в Тюбинген на празднование двухсотлетия Гёльдерлина. Через месяц после возвращения из Германии он кончает жизнь самоубийством.
Псалом
Кто лепит нас вновь из земли и глины? Никто.
Кто слово свое произносит над нашей ладонью?
вот чем были мы, чем
пребываем, чем будем, цветя:
роза ничто, роза
чей пестик светится светом души,
тычинка пуста пустотой небес,
от багряного слова, пропетого нами
Март – 2011 Октябрь – 2012
Примечания
[4] Martine Broda. An niemand gerichtet. Paul Celan als Leser von Mandelstamms Gegenueber.
[6] Брест, названный в первой строке, – порт на кельтском побережье Франции, в котором Целан побывал летом 1961 года во время отпуска, проведенного по большей части в приморском городке Требабю. Достопримечательности этого Бреста – рейд и цитадель, имевшая стратегическое значение во время Второй мировой войны, когда Франция была оккупирована нацистской Германией. Из этого Бреста – прыжком тигра – текст смещается в Санкт-Петербург, город Мандельштама.
Читайте также: