Дневник нины костериной краткое содержание

Обновлено: 04.07.2024

. мы привыкли судить о предвоенном поколении по совсем другим образцам: по Зое Космодемьянской и её однополчанке Нине Костериной (как-никак в одном диверсионном отряде служили), по Михаилу Кульчицкому, ещё и в 1940 году продолжавшему бредить мировой революцией, и подпольщикам-молодогвардейцам. Но, оказывается, были и такие, как Коля Большунов, и это для нас, читателей, в полном смысле слова открытие. Оно позволяет совершенно по-новому взглянуть на это обессмертившее себя поколение, которому мы все обязаны Победой.
__________________

22 июня 2016 года исполнилась 75-я годовщина со дня начала Великой Отечественной войны. О том, что значит эта дата в памяти советских людей (а других на одной шестой части суши тогда и не было), говорить излишне. В этом году в интернете появилась аудиозапись книги А. Блиновой (Гудзенко) "Я тебя никогда не забуду", посвящённая истории двух молодых людей: только что окончившего школу восемнадцатилетнего Коли Большунова, и восьмиклассницы Ани Гудзенко, чья любовь вспыхнула в первые грозные месяцы начала войны. Затемнённые улицы Москвы июля 1941 года послужили для неё трагическим фоном. Предлагаем читателям "Кругозора" предисловие Игоря Рейфа, предваряющее эту аудиозапись, и выложенное на сайте Клуба любителей аудиокниг.

Эта книга вышла в не самое подходящее для нее время и осталась практически незамеченной. Факт, прискорбный не столько для самой книги, сколько для времени ее появления. Когда-то, в эпоху "толстых" журналов, публикация любого произведения на страницах "Знамени" или "Нового мира" уже сама по себе делала его событием, вызывала широкий резонанс. Так случилось, например, с дневником Нины Костериной, напечатанном в "Новом мире" А.Твардовского, а вслед за тем инсценированным московским театром "У Никитских ворот". Книга Анны Блиновой (Гудзенко) тоже на две трети дневник, но не автора, а любимого ею человека - Коли Большунова, как и Нина Костерина, ушедшего на фронт и не вернувшегося.

Опубликованные дневники бывают разного свойства. Одни покоряют своими литературными достоинствами, глубиной мыслей и проникновенностью чувств. Другие привлекают внимание прежде всего историческим контекстом, реалиями эпохи, в которую они создавались. Так, дневник Анны Франк едва ли приобрёл бы громкую известность, если б за ним не стояла судьба девочки, сгинувшей в жерновах Холокоста.

Дневник Коли Большунова тоже велся в самую драматичную для нашей страны пору, в преддверии и в первые месяцы Великой Отечественной войны. Но не война в центре внимания его автора, а захватившее его с головой глубокое и сильное чувство, имя которому любовь. Война служит для неё своего рода трагическим фоном, но именно это быть может и придает дневнику особую пронзительность. Вы не встретите здесь высоких слов о Родине, о патриотизме, хотя нет сомнений, что к своему долгу защитника отечества автор относится со всей серьезностью, что и доказал не словом, а делом, отказавшись от предложенной ему брони и уйдя на фронт. Но, как заметил Эд. Поляновский, посвятивший книге и её автору свой очерк "Принц и недотрога", "человек, который научится любить хотя бы одного человека, он и Родину полюбит". А история любви Коли Большунова - она в одном ряду с самыми высокими её образцами, и это глубоко личное его переживание ничуть не тускнеет, а, напротив, углубляется и высветляется на фоне общенародного бедствия. Что ж, так всегда и бывает с настоящими, большими чувствами.

Николай Большунов и Аня Гудзенко (1941)

--> -->

Угол Б.Вузовского пер. и Покровского бульв. - место встреч Коли и Ани

Алексей Баталов, автор "самого короткого предисловия" к книге Блиновой (как сам он его назвал), а за ним и Поляновский проводят параллель между Колей Большуновым и Борисом Бороздиным из фильма "Летят журавли", однако это, пожалуй, не совсем точно. Ведь Бороздин, при всей его нелюбви к патетике (и в этом он безусловно близок Большунову), всё-таки человек системы, скорее всего даже член партии, да к тому же до мозга костей горожанин.

Коля же - человек вне системы. Он родился и вырос в деревне Труняевка, что под Клином, в Москву переехал уже подростком, и это, бесспорно, наложило отпечаток на его личность и характер. Так что если уж и искать какие-то кинематографические параллели, то уместнее было бы вспомнить Алешу Скворцова из "Баллады о солдате". Вот таким мог бы, наверное, стать Алеша, если б не остался в деревне, а, как Коля, провёл бы сознательную часть своей жизни в большом городе. А Колина любовь невольно приводит на память и другую кинематографическую пару - Сергея и Галю из фильма "Дом, в котором я живу" (всё-таки не из пальца высасывали свои сюжеты наши великие режиссеры и сценаристы, из жизни брали). И всё же те несколько лет, что были прожиты им в Москве, решающие в становлении всякого молодого человека, вполне могли сделать из Коли homo ideologiсus, но не сделали. К высокой культуре приобщили, это да, а вот вирусом "строителя нового общества" почему-то не заразили. Почему - это Колина тайна.

А, между тем, мы привыкли судить о предвоенном поколении по совсем другим образцам: по Зое Космодемьянской и её однополчанке Нине Костериной (как-никак в одном диверсионном отряде служили), по Михаилу Кульчицкому, ещё и в 1940 году продолжавшему бредить мировой революцией, и подпольщикам-молодогвардейцам. Но, оказывается, были и такие, как Коля Большунов, и это для нас, читателей, в полном смысле слова открытие. Оно позволяет совершенно по-новому взглянуть на это обессмертившее себя поколение, которому мы все обязаны Победой.

Братская могила в с.Гойтых (район Туапсе)

Мемориальная плита с фамилией Коли

Говорят, в последние свои школьные годы Коля мечтал стать военным. О литературном поприще, о писательстве и не помышлял. И, тем не менее, большая часть его дневника, особенно страницы, относящиеся к первым месяцам войны, отмечена печатью несомненной литературной одарённости. Скажем больше: как писатель он растёт прямо на наших глазах вместе со своей любовью, достигая наивысшего градуса в самые последние недели перед уходом в армию. "Я много книг читал о любви, - пишет Эд. Поляновский. - Эта - из лучших. Все, кому давал прочесть, не просто плакали - ревели. Эту книгу необходимо издать миллионными тиражами - для школьников, пусть для внеклассного чтения". Остаётся надеяться, что она всё-таки, раньше или позже, будет по-настоящему прочтена и обретёт свою вторую жизнь и дыхание. Что на неё обратят внимание телевизионщики и кинематографисты, драматурги и школьные учителя. В конце концов, самим Коле и Ане всё это уже безразлично, их нет больше на белом свете. Но не всё равно нам, живущим.

И напоследок несколько слов о той, что выполнила свой долг перед памятью Коли Большунова и кому мы обязаны появлением этой книги.

Анна Иосифовна Блинова (Гудзенко) родилась в 1926 г. в Киеве. В семилетнем возрасте переехала с родителями в Москву. В 1941 г. эвакуировалась в Свердловск, где работала на танковом заводе и завершала своё школьное образование. После возвращения из эвакуации поступила на исторический факультет МГУ, который окончила в 1957 году. Работала в Государственной исторической библиотеке и около 25 лет - редактором во ВГИКе. Тогда же, без отрыва от работы, окончила киноведческий факультет ВГИКа (мастерская проф. Р.Н.Юренева). Автор книг о киноактёрах - Кларе Лучко (1991), Владимире Высоцком (1993), Нине Ургант (2002).

Я был дружен с братом Анны Иосифовны, рано умершим талантливым физиком Львом Гудзенко, её же знал постольку-поскольку. Последний раз виделся с ней в начале 1980 годов, вскоре после смерти брата. Тогда ей было уже за пятьдесят, но лицо её всё ещё хранило следы красоты необыкновенной. О Коле Большунове и об истории их трагической любви не знал тогда не только я, не знали и близкие родственники. Она решилась открыться только в своей книге, написанной на исходе жизни, когда отца, матери и брата давно уже не было в живых.

Напоследок не могу не отметить прекрасную актёрскую работу Натальи Казначеевой. Думаю, и её эта вещь не оставила равнодушной.

______________________________
С книгой А.Блиновой "Я тебя никогда не забуду" можно познакомиться ЗДЕСЬ:

Анна Блинова (Гудзенко) "Я ТЕБЯ НИКОГДА НЕ ЗАБУДУ" (М.: Новый центр, 1997)

Аудиоверсия: Исп. Наталья Казначеева, 2015, mp3, Mono, 187,6 МВ. время звучания: 08:55:03

Удивительный факт: девочка, школьница, начинающая студентка, не успевшая пожить в своей молодости, отдавшая – тихо и твердо – жизнь за Родину, сумела разобраться – задолго, между прочим, до 20-го съезда, – во всем, что мы потом назвали сталинщиной.

Да, Нина полностью принадлежала своему поколению – 30-е предроковые были годами и наивной веры и наивных иллюзий.

Именно этому поколению предстояло встать стеной на пути фашистского зверя.

Фашизм, или – правильнее сказать – нацизм хотел сделать нас рабами в прямом, не переносном смысле.

Но до премьеры был чисто студенческий спектакль – экзамен на 2-м курсе по актерскому мастерству.

Экзамен был выдержан и, по общему мнению, стал достоин того, чтобы перенести его – с упомянутой добавкой – на сцену театра.

Я рад это сделать и мое сердце сейчас застучит в унисон с молодыми…

– Все хорошо. Но одно стихотворение надо снять.

– Симонова? – спросил я.

– Симонова, Симонова, – ответил он.

Я бесился. Честно говоря, мне хотелось понимания, а вместо него я получал суждение, прямо противоположное моему. Я чувствовал, что здесь мы никогда не договоримся, и прекращал споры.

Однако, самое удивительное началось после премьеры – множество зрителей, честное слово, поддержало мое решение со словами, чаще всего звучавшими так:

– Симонов – гениально. Спасибо за Симонова. Не вздумайте его снимать.

Что же все-таки произошло?

Почему в двухчасовом почти спектакле именно это место, этот момент вызвали столь разную реакцию – спотыкание возникало всякий раз, и это заставило задуматься на тему уже не чисто театральную: нужно ли нам говорить правду о войне? и даже хуже – нужна ли нам эта правда.

Нет ничего страшнее войны. Война делает человека бесчеловечным. Победители и побежденные стоят друг за друга. Каждый орденок на груди, каждая медалька и каждая лычка – на крови, на крови, на крови…

Дальше идут разговоры о войнах справедливых и несправедливых.

Мы вынуждены с ним по-вражески. Так того требует неумолимый и непререкаемый закон войны.

Как это совместить?

Да никак. Потому что война (зло) и мир (добро) несовместимы. Война – суть преступление из преступлений – всегда была справедливой для обеих сторон, и лишь в момент капитуляции одной стороны справедливость другой, победившей, подчеркивалась и торжествовалась.

Однако Отечественная война 41–45 годов, влившаяся во Вторую мировую (с 39 года) до сих пор далеко не в полной мере осмыслена нами как война праведная, то есть антифашистская во всем глубинном и принципиальном СМЫСЛЕ этого слова. Фашизм как идеологема человеконенавистничества подлежал уничтожению, ибо все другие варианты неприемлемы именно с позиций гуманизма.

Да, друзья, в стране, где так много ветеранов, молодежи тоже хочется немного пострелять…

Война давно кончилась, а фашизм на Руси выглядит полным сил недобитком. Сотни коричневых изданий, оплачиваемых новыми гитлеровцами. Оказывается, Старовойтову убили шовинисты, Гиренко – наци, а поезд Грозный – Москва кто спустил, подорвав рельсы. Люди из РНЕ, баркашовцы-макашовцы, черт бы их драл.

Надо заметить, эта ненависть в нашем официозе не акцентируется, – во время празднования 60-летия Победы Гитлер не мог не упоминаться, но сущностного разговора с народом, КОГО же он победил в Великой Отечественной войне, почти не было. Нам постоянно говорили о жертвах, о ветеранах, о героизме, но во имя чего были жертвы и героизм – этот вопрос как-то постоянно смазывался, в сознание людей не внедрялось, может быть, самое важное – каким богам и дьяволам служили мы и они, занимаясь убийством и кровопролитием на своей и чужой земле.

В потоке множества юбилейных публикаций выделю две диаметрально разные по всем статьям книги – одна принадлежит перу или компьютеру Наталии Нарочницкой – доктору исторических наук, Заместителю Председателя Комитета Государственной Думы РФ по международным делам, Президенту Фонда исторической перспективы, другой автор – Гавриил Харитонович Попов, чьи послужные звания и заслуженные регалии ученого и общественного деятеля невозможно перечислить с утра до вечера – времени не хватит.

Вот в какой обстановочке мы отмечали 60-летие с момента окончания войны. Святая Победа над фашизмом сегодня осквернена и смазана многократно. И это преступление против человечности взывает к новым Нюрнбергам, но тщетно.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

“ВСЕГДА, ВСЕГДА, ВСЕГДА Я С ТОБОЙ!”

“ВСЕГДА, ВСЕГДА, ВСЕГДА Я С ТОБОЙ!” – Как это возможно: быть одновременно со мной, с Ксюшей и с папой? Тем более – всегда, – говоришь ты.Оказывается, сынок, – возможно. Оказывается – по-другому никак и нельзя. Если

Ты будешь смеяться

Ты будешь смеяться Мы приехали на вокзал незадолго до отхода поезда. Я на костылях дохожу до вагона, и оказывается, мы подъехали к нужному поезду, к нужному вагону, но с противоположной от посадки стороны. Теперь надо бежать через подземный переход, а времени уже нет, и я

Ты будешь жить

Ты будешь жить Он подымался в просторном, грохочущем грузовом лифте, способном принять и носилки с больными, и тележку с пищевыми котлами, на третий этаж, где находилось женское терапевтическое отделение. Лифтом управляла грозная старуха с мясистым бородавчатым лицом и

Зарок Нины Петровны

Зарок Нины Петровны Мне хорошо запомнились подробности первого пассажирского рейса на Камчатку.Хабаровск. Раннее утро 29 января 1958 года. В голубоватой дымке морозного воздуха гуляет ледяной, пронизывающий ветер, но холод не может остановить людей. В Хабаровском

Будешь ходить!

Будешь ходить! Надо отдать должное Новокузнецкому дому, как только я прибыла сюда, меня тут же начали возить по врачам-неврологам — в том же 1997 году, в конце ноября и декабре. Из самых хороших побуждений! Чтобы подлечить и вылечить! Однако сейчас, по прошествии десяти с

Ты будешь смеяться

Нефтяником будешь!

Нефтяником будешь! В начале 90-х годов группа немецких бизнесменов приехала в Россию, желая наладить деловые отношения с нашими нефтяниками. К тому времени по миру уже поползли слухи о том, что в России можно быстро сделать хорошие деньги. Особенно в нефтяном бизнесе. И

Замужество Нины Васильевны

Замужество Нины Васильевны Нина Васильевна и наша дружба все же оставались в те годы главным интересом моей жизни. Мы продолжали видеться. Нина Васильевна бывала у нас, мы у нее, но только по торжественным дням. Я выискивала все возможные предлоги, чтобы чаще видеться с

Письмо Нины Андреевой

Лайза против Тины-Нины. Война за наследство

Лайза против Тины-Нины. Война за наследство Незадолго до своей кончины Винсенте снял со счета и истратил всю свою эмгээмовскую пенсию, так что в последнее время Лайза посылала ему с Ли деньги, не говоря уж о том, что именно она платила по закладной за их дом в Беверли-Хиллз.

Виндзорская киноварь Нины Верхоланцевой

Виндзорская киноварь Нины Верхоланцевой На Высших курсах АХРРа с нами училась Нина Верхоланцева, дочь инженера из Сибири. Ее мать тоже была из сибирской семьи. Детей было трое — две девочки и один юноша, ученик консерватории.Случилось так, что их родной дядя, брат матери,

Что последовало после публикации письма Нины Андреевой?

Что последовало после публикации письма Нины Андреевой? Валентин ЧИКИН: Со времен публикации письма Нины Андреевой прошло уже почти 20 лет. Но и у меня, и, думаю, у вас, Егор Кузьмич, всё это до сих пор свежо в памяти. Но для начала и для нашего читателя, и для самих себя хорошо

Только что прочла дневник Нины Костериной - дочки правозащитника Алексея Костерина. Она вела его с 1936 по 1941 г.г. Интересно было узнать о школьной жизни девушки, сравнить с собственной юностью. Нина жила в центре Москвы - это, конечно, нужно учесть. Могла посещать выставки, театр, концертные залы. Был у неё и друг, влюблённый в неё, пишущий стихи, вообще развитый юноша. Он повлиял на её развитие, на выбор книг, которые она читала. Но мне не верится, что Нина летом 1939 года, параллельно с подготовкой к вступительным экзаменам в ВУЗ смогла прочесть столько книг. Вот перечень только авторов :Сологуб, Виноградов, Гревс, Р.Ролан, Нансон, Мериме, Конан-Дойль, Шеллер- Михайлов, Салтыков Щедрин,Гюго, Сергей Ценский, Куприн, Брюсов, Ш. Цвейг. Авторов биографий композиторов Римского-Корсакова, Моцарта, Чайковского и Мусорского Нина не указала, но эти биографии она тоже успела прочитать. Я не стала указывать здесь названия книг, от некоторых авторов Нина прочла не одну. Закралась мысль, что задним числом её папа поработал над дневником дочки, чтобы сделать его более интересным для "Нового мира".Твардовский опубликовал его в 1963 году.

Другие статьи в литературном дневнике:

26.08.2019. ***
23.08.2019. дневник Нины Костериной

Портал Проза.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.

Нет, ничем не успела себя прославить в жизни московская школьница Нина Костерина. Слишком рано оборвалась ее жизнь, жизнь, которая по-настоящему лишь начиналась для девушки. В ноябре 1941 года Нина Костерина ушла в партизанский отряд. Она считала, что ее место на фронте. И, кроме того, где-то в душе ее таилась надежда, что своим поступком она облегчит участь отца, верного коммуниста, безвинно арестованного в годы беззаконий. Нина Костерина уже не вернулась домой, к своему дневнику. Она, как .

Читайте также: