Дикая охота короля стаха сочинение на тему любви

Обновлено: 06.07.2024

На следующий день я шел со Светиловичем к небольшому лесному острову у Яновской пуще. Светилович был очень веселый, много рассуждал о любви вообще и о своей любви в частности. И такая чистая, искренняя душа смотрела из глаз этого хлопца, так наивно, по-детски, он был влюблен, что я в мыслях дал себе слово никогда не перебегать дороги его чувству, не мешать ему, очистить ему место рядом с девушкой, какую любил сам.

Мы, белорусы, редко умеем любить по-настоящему, не жертвуя чем-то, и я не был исключением из правила. Обычно мы мучаем ту, какую любим, а сами мучаемся еще больше от разных противоречивых мыслей, вопросов, поступков, какие другими очень легко приводятся к одному знаменателю.

Светилович получил из губернии письмо, в каком ему писали, между прочим, и о Бермане.

- О, Берман. Берман, оказывается, добрая цаца! Род его старый, но обедневший и какой-то странный. Вот тут мне пишут, что все они имели непобедимую тягу к одиночеству и язвительность. Отец его потерял имущество, была огромная растрата, и спасся он только тем, что проиграл огромную сумму ревизору. Мать жила почти все время при завешенных окнах, даже гулять выходила только ночью. Но самая странная особа - сам Берман. Он оказался исключительным знатоком древней деревянной скульптуры и стекла. Несколько лет назад случилась неприятная история. Его послали в Мниховичи от кружка любителей древности, во главе которого стоял граф Тышкевич. Там, в Мниховичах, закрывали старый костел, а скульптуру из него, понаслышке, очень художественную, хотели откупить в частный музей Тышкевича, какой он передавал городу. Берман поехал, послал оттуда статую святого Христофора и письмо, в каком писал, что скульптура в костеле не имеет никакой художественной ценности. Ему поверили, но через некоторое время случайно узнали, что Берман купил скульптуру по дешёвке, купил в общем числе сто семь фигур и продал все другому частному коллекционеру, назначив большую сумму. Одновременно не досчитались значительного количества денег в казне кружка любителей. Бермана взялись искать, но он исчез вместе с матерью и младшим братом, какой воспитывался где-то в частном пансионе и только за год до того приехал в город. Между прочим, этот брат определялся еще большей нелюдимостью. Все время он сидел в дальних комнатах, не выходя ни к кому, и только раз его видели в компании Бермана в клубе, где он показался всем плохо воспитанным для пансионера.

Когда осмотрелись, то обнаружилось, что дом они успели продать и исчезнуть неизвестно куда. Начали разбираться и узнали, что и вообще эти Берманы вовсе не Берманы, а кто - неизвестно.

- Н-да. - сказал я. - Не много мы узнали. Интересно тут только то, что Берман - преступник. Но он одурачил такого же хищника: не мне его судить за это. Он еще получит по заслугам, но это потом. Значительно интереснее тут другое. Во-первых, куда подевались его мать и брат? Во-вторых, кто он сам, какое у него настоящее лицо? То, что он появился тут, понятно. Ему надо было спрятаться. А вот кто он, кто его родственники - это надо выяснить. И я этим обязательно поинтересуюсь. А у меня, Светилович, почти никаких новостей нет, разве что узнал, да и то от умалишенной, что выманил Романа в ту фатальную ночь из дома Гарабурда. А я даже не запомнил его морды, когда он был на вечере у Яновских.

- Ничего, еще узнаем.

Мы подошли к леску и углубились в него. Это был единственный из лесков в окрестности, в каком были преимущественно лиственные породы. И там, на небольшой прогалине, мы увидели Рыгора, который держал на коленях длинное ружье, а спиной прислонился к толстенному столбу-выворотню. Увидев нас, он встал, по-медвежьи скосился и удобнее взялся за ружье.

- Остерегайтесь выходить на болота, остерегайтесь парка и в особенности его южной и восточной окраин, - пробормотал он вместо привета.

- Почему? - спросил я, познакомив его со Светиловичем.

- А вот почему, - буркнул он. - Это не призраки. Они слишком хорошо знают потайные тропы через Волотову прорву. Вы удивляетесь, что они мчат без дороги, а они просто знают все тайники округи и все тропы к ним, они пользуются очень древними подковами, какие прибиты новенькими гвоздями. Что правда, то правда, их кони ходят, как медведь, сначала левыми, а после правыми ногами, и шаг у них машистый, шире, чем у какого другого коня в окрестности. И они для привидений слишком слабые. Призрак проходит повсюду, а эти только через поваленную ограду у прорвы. Что я узнал еще: их было в прошлый раз не более десяти человек, поскольку только половина коней идет так, как идет конь, когда у него на спине обычный человеческий вес. На остальных, наверняка, что-то более легкое. Тот, кто мчит впереди, горячий нрав: рвёт коню рот уздой. И еще - один из них нюхает табак: я нашел пыль зеленого табака у места, где они останавливались перед последним набегом и натоптали много следов. Место это - большой дуб неподалеку от поваленной ограды.

- Где может быть место их сборов? - спросил я.

- Это я знаю сейчас хорошо, - спокойно ответил Рыгор. - Это где-то в Яновской пуще. Я проследил путь. Вот посмотрите. - Он начал черкать хворостинкой по земле: - Вот пуща. Тогда, когда был убит Роман, следы исчезли вот тут, почти у болота, какое окружает пущу. Когда они гнались за тобой, после ужина у Дуботовка, следы исчезли севернее первого места, а после той истории у Яновского дворца, когда они осмелились кричать, - еще немного севернее. Видишь, пути почти сходятся.

- Правда, - подхватил я. - И если их продолжить, они сойдутся в одном пункте, где-то на болоте.

- Я был там, - скупо, как о самом обычном, буркнул Рыгор. - Болото считается в том месте гиблым, но я увидел, что на нем там-сям растет трава белоус. А там, где растет белоус, там всегда сможет поставить ногу конь паскудника, если паскуднику это очень понадобится.

- Где это место? - побелел вдруг Светилович.

- У Холодной ложбины, где лежит камень, Ведьмакова ступа.

Светилович еще больше побелел. Что-то волновало его, но он овладел собой.

- Еще что? - спросил я.

- Еще то, - угрюмо бормотал Рыгор, - что ты ошибаешься, Белорецкий. Хотя вызвал тогда из дома Романа Гарабурда, но он к дикой охоте не имеет отношения. В те две ночи, когда оно являлось в последний раз, Гарабурда сидел в своей берлоге, как хомяк в норе. Я знаю, его дом хорошо стерегли.

- Но он же заинтересован в смерти или безумии Яновской. Ему это полезно. Он заставил Кульшей пригласить в тот вечер Надежду Яновскую к себе, он послал к Кульшам и свою дочь и задержал всех до ночи.

Рыгор задумался. Потом пробормотал:

- Может, и так. Ты разумный, ты знаешь. Но Гарабурды там не было, я отвечу головой. Он плохой ездок. Он трус. И он все время сидит во дворце. Но он может подговорить на ту мерзость кого-то другого. Может, это и так. Такой может.

И тут Светилович еще больше побелел и вперился куда-то глазами, как будто обдумывал что-то важное. Я не мешал ему: захочет - сам скажет. Думал он, однако, недолго.

- Кто это? - спросил я.

А Светилович все колебался. Потом поднял свои светлые глаза.

- Простите, Белорецкий, прости, Рыгор, но я не могу пока что сказать. Это слишком серьёзно, а я не сплетник, я не могу так просто взвалить такое обвинение на плечи человека, какой, может, еще и невинный. Вы знаете, за такое могут убить даже по одному подозрению. Могу только сказать, что он был среди гостей у Яновских. Я вечером еще подумаю, припомню историю про векселя и завтра скажу вам. Я пока не могу больше ничего сказать.

- И все же я не верю, что подкараулю их там при выходе. Светилович их спугнул, - сипловато сказал Рыгор. - Они найдут другую дорогу из пущи на равнину.

- Но другой дороги в парк не найдут. Я буду стеречь их у поваленной ограды, - решил я.

- Одному опасно, - опустил глаза Рыгор.

- Но ты тоже будешь один.

- Я? Ну, ищи дурака. Я смелый, но не так, чтобы один против двадцати.

- А я говорю вам, - упрямо сказал я, - что хозяйка Болотных Елей не выдержит, если и сегодня появится под стенами дома дикая охота. Я должен не пустить их в парк сегодня, если они только надумают прийти.

- Я не могу помочь вам сегодня, - задумчиво проговорил Светилович. - То, что я сегодня должен найти, важнее. Возможно, сегодня дикая охота вообще не появится. У неё на пути встанет препятствие.

- Хорошо, - остановил его я довольно сухо, - вам надо было высказать своё мнение, а не загадывать нам загадки. Я выйду сегодня один. Они не ждут, я надеюсь на это. И, к тому же, они не знают, что у меня есть оружие. Я дважды встречался с охотой и еще с тем человеком, что стрелял мне в спину. И никогда не употреблял его. Ну что же, они увидят. Как медленно мы распутываем это! Как лениво работают наши мозги!

- А это легко и логично распутывается только в плохих романах, - буркнул обиженный Светилович. - К тому же, мы не сыщики губернской полиции. И слава Богу.

Рыгор пасмурно ковырял хворостинкой землю.

- Хватит, - сказал он со вздохом. - Надо действовать. Поскачут они у меня, дурни. И - простите - вы все же паны, и нам по дороге только сейчас, - но, когда мы отыщем их, мы, мужики, не только убьем этих мерзавцев, мы сожжем их гнездо, мы сделаем нищими их потомков. А возможно, и потомкам их сделаем гамон.

- Мы с Белорецким ве-еликие паны. Как говорят, пан - ивовый жупан, болоньевые лапти. А если правду сказать, надо всех таких резать вместе из панятами, ведь из панят тоже паны когда-нибудь вырастут.

- Если это только не сонные грёзы, эта дикая охота. Ну, не было, никогда не было человека, который спрятал бы от меня, лучшего охотника, следы. Призраки, призраки и есть.

Мы попрощались с ним. Я тоже частично был согласен с последними словами Рыгора. Нечто нечеловеческое было в этой охоте. Этот нечеловеческий крик - такой не мог вылетать из человеческой груди. Топот копыт, какой звучал только иногда. Дрыкганты, порода, какая исчезла, а если даже и не исчезла, так кто в этом закутке был такой богатый, чтобы купить их. И потом - как объяснить шаги в коридоре? Они же как-то должны быть связаны с дикой охотой короля Стаха. Кто такая эта Голубая Женщина, какая мечтой исчезла в ночи, когда ее двойник (совсем непохожий двойник) мирно спал в комнате? И кому принадлежало то ужасное лицо, какое смотрело на меня через окно? Череп мой трещал. Нет, что-то нечеловеческое, преступное, страшное было тут, какая-то смесь чертовщины с реальным!

Я взглянул на Светиловича, какой шагал рядом со мной, веселый и шаловливый, как будто эти вопросы для него не существовали. Утро и на самом деле был чудесное: серенький день, но за тучами предвиделось близкое солнце, и каждый желтый листик на деревьях млел, кажется, даже потягивался от насаждения под теплой не по-осеннему росой. И даже какие-то птицы нежно и задумчиво пели в кустах. Через прогалину далеко под нами видимо было ровное займище, дальше - безграничный простор коричневых болот, вересковые пустоши. Болотные Ели далеко за ними. И все это имело какую-то грустную, не каждому понятную красоту, какая каждого сына этих угрюмых мест больно и сладко трогает за сердце.

- Видите, осинка выбежала на поле. Красная, застеснялась бедная девочка, - растроганным голосом проворил Светилович.

Он стоял над обрывом, подавшись вперед. Легкий ветерок развевал его длинные красивые волосы. Аскетический рот стал мягким, блуждающая неясная улыбка была на нем. Глаза смотрели вдаль, и весь он казался каким-то легким, порывистым, стремясь в этот бедный, дорогой простор.

- Ах, земля мая! - вздохнул он. - Дорогая моя, единственная! Как же ты плохо относишься к тем осинкам, какие раньше всех выбегают на поле, на свет. Первыми засыплет их снегом зима, сломает ветер. Не спеши, дурочка! Куда там! Она не может.

Я положил руку ему на плечо, но скоро снял ее. Я почувствовал, что он вовсе не я, что это сейчас человек, какой летит, кого нет тут, какой даже не стесняется высоких слов, каких мужчины обычно избегают.

Он показался мне в эту минуту таким прекрасным, таким нечеловеческим человеком, что я с ужасом сквозь завесу будущего почувствовал его смерть. Такие не живут. Где это будет? На дыбе в пыточной? На виселице перед народом? В безнадежной драке инсургентов с армией? За письменным столом, за каким они торопясь записать последние пылающие мысли, дыша кусками легких? В коридорах тюрем, когда им стреляют в затылок, не осмеливаясь взглянуть в глаза? Глаза его блестели.

- Калиновский шел на виселицу. Перовскую, женщину, на какую глянуть бы только - и умирай, на эшафот. Такую красоту - грязной верёвкой за шею. Знаешь, Яновская на нее немного похожа. Потому и ее обожествляю, хотя это не то. А она шляхтянка была, Значит, есть выход и для некоторых из наших. Только по этой дороге, когда не хочешь сгнить заживо. Давили. Думаешь, всех передавили? Растет сила. С ними хоть ребром на крюке висеть, лишь бы не мчала над землей дикая охота короля Стаха, ужас прошлого, апокалипсис его, смерть. Вот закончу я только это и поеду. Закончу скоро, мысль у меня появилась. А там. эх, не могу я тут. Знаешь, какие у меня есть друзья, что мы должны начать?! Дрожать будут те, жирные. Не передавили. Сильным пожаром пахнет. И годы, годы впереди! Сколько страдания, сколько счастья! Какая золотая, волшебная даль, какое грядущее ждет!

Слезы брызнули из глаз этого человека. Я не выдержал и бросился ему на шею. Не помню, как мы попрощались. Помню только, как стройная юношеская его фигура прорисовалась на верхушке кургана. Он повернулся ко мне на минуту, махнул шляпой, крикнул:

- Годы впереди! Даль! Солнце!

И исчез. Я пошел один домой. Я верил, сейчас мне все по плечу. Что сумрак Болотных Елей, когда впереди солнце, даль и вера? Я верил, верил, что все сделаю, что живой народ, когда в нем являются иногда такие люди. День был еще впереди, такой большой, сияющий, могучий. Глаза мои смотрели навстречу ему и солнцу, какое пока что прячется среди туч.

"- Простите, Белорецкий, прости, Рыгор, но я не могу пока что сказать. Это слишком серьёзно, а я не сплетник, я не могу так просто взвалить такое обвинение на плечи человека, какой, может, еще и невинный. Вы знаете, за такое могут убить даже по одному подозрению. Могу только сказать, что он был среди гостей у Яновских. Я вечером еще подумаю, припомню историю про векселя и завтра скажу вам. Я пока не могу больше ничего сказать. "

Портал Проза.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и законодательства Российской Федерации. Данные пользователей обрабатываются на основании Политики обработки персональных данных. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.

Произведение представляет собой нетипичную для литературы того времени стилизацию под готический роман — все элементы на месте, только вместо сумрачных болот Девоншира белорусские топи, а высокомерных английских аристократов сменила местная шляхта. Сюжет довольно-таки прост — главный герой, фольклорист Андрей Белорецкий в конце 19 века путешествует по стране, собирая народные сказки и легенды. В одну ненастную ночь он, чудом избежав участи утонуть в болотах, попадает в старинную усадьбу Болотные Ялины, где его встречает запуганная красавица-хозяйка. Зовут ее Надея Яновская; она — последняя наследница древнего проклятого рода. Когда-то ее предок Роман Старый предал и убил своего побратима, гордого короля Стаха, боровшегося за независимость своего края. Бытует легенда, что перед смертью Стах пообещал свою душу дьяволу, дабы вернуться с того света и извести весь род Яновских до двенадцатого колена. За два года до событий книги погиб отец Надеи, а теперь призраки убитых всадников пришли и по ее душу. Покоя нет даже в сумрачных залах родного дома. С портрета в картинной галерее сходит привидение Голубой Дамы, в пустых коридорах слышны шаги, а в окна заглядывает уродливый Малый Человек Болотных Ялин. Заинтригованный легендами и очарованный хозяйкой, Белорецкий решает остаться в усадьбе и докопаться до истины.

Однако, тот же эффект не срабатывает, когда автор начинает повесть о доведенном до отчаяния народе. Да, есть действительно мощные сцены, когда главный герой, посетив пир в поместье опекуна Надеи, встречает девушку из разграбленной деревни с умирающим от голода ребенком. Но затем автору просто изменяет чувство меры. Так, мы внезапно узнаем, что белорусские шляхтичи на охоте отогревали замерзшие ноги, спрятав их во внутренностях распоротых животов провинившихся холопов. Тут не сдерживается даже переводчик, замечая, что хотя знать и могла делать все, что ей заблагорассудится, ни одного упоминания о подобных случаях не существует.

Кадр из одноимённого кинофильма (1979, реж. Валерий Рубинчик).

Поддержите DARKER!

Это важно! Нам нужна ваша помощь. Станьте спонсором DARKER и получите эксклюзивный ранний доступ к материалам из новых номеров и не только!

Этот образ, пожалуй, один из самых запоминаемых в белорусской литературе.

Может быть, самый запоминаемый, настоящий современный миф. А что? В России уже давно изучают современную мифологию, в том числе имеющую литературные истоки, поскольку поняли, насколько это важно. Даже литература фанфикшен (то бишь любительские продолжения популярных произведений), изучается в этом ключе — ведь в ней массы людей выказывают собственные комплексы, стереотипы, чаяния и т.д., выявляя все то же коллективное бессознательное.

Но парадокс — все же литературный юбилей мы отмечаем не Андрея Белорецкого, а Дикой охоты короля Стаха!

«Цьмяныя ценi коннiкаў беглi ад дарогi наўскос да дрыгвянiстай лагчыны. Веялi па ветры плашчы–велеiсы, коннiкi прама, як лялькi, сядзелi ў сядле, i нiводны гук не далятаў адтуль. Менавiта ў гэтым маўчаннi i было самае жахлiвае. Нейкiя светлыя плямы выдзялялiся на гэтым туманным фоне. А дваццаць першы скакаў наперадзе, не матляючыся ў сядле, вочы яго закрываў нiзка насунуты капялюх з пяром, твар быў змрочны i бледны, вусны падцiснуты.

Он обладает талантом воина, смел, решителен и, как принято в исторических романах, мечтает о народном счастье. Как сегодня сказали бы, харизматичный национальный лидер. Он доверчив, щедр и благороден — охотно прощает врага, Романа Яновского, когда тот предлагает дружбу, одаривает его. Более того — во время охоты спасает от болотной рыси, рискуя собственной жизнью.

Роман убивает Стаха предательским ударом в затылок. Убиты или тяжело ранены сподвижники короля. Привязанные к коням, умирающие борцы за свободу уносятся в ночь, меняя свою сущность, призывая силы тьмы. Теряя свое изначальное призвание.

Дикая охота короля Стаха времен Белорецкого служит угнетателям, против которых изначальный король Стах боролся, терроризирует тех самых мужиков, во имя счастья которых мужицкий король собирался воевать. Но бросается теми самыми лозунгами о каре предателям. Парадокс?

Но разве мало мы знаем примеров из истории, когда благородная идея превращалась в свою противоположность?

Король Стах, которого встречает Андрей Белорецкий, и вовсе демоничен: мрачный, бледный, с поджатыми губами.

Почему происходит такая страшная подмена?

Как же воспринимается округой Болотных Ялин охота короля Стаха? Неодолимая, аморфная темная сила, которой невозможно сопротивляться. Она действует не только в союзе со сверхъестественным. В ней неразличимы отдельные элементы — обозначен только предводитель. И что же происходит, когда люди решаются восстать против инфернальной силы?

А тот, кто взял на себя функции короля Стаха, предводитель тьмы — вот он: толстый, жизнелюбивый и жадный шляхтич Дубатовк, истово целующий ноги Красоте (своей подопечной Надее Яновской), но безжалостно лишающий ее рассудка эрудированный человек — и использующий это знание для фальсификации.

Фраза летописца напоминает постулаты психоанализа Карла Густава Юнга, который призывал осмыслить свои кошмары, темную сторону своей личности, свою Тень, потому что, только поняв и приняв это в себе, можно стать личностью. Белорусская история, вмонтированная Короткевичем в роман, трагична и иногда страшна, но это — история. Если мы замалчиваем какие–то ее страницы, отказываемся от чего–то — мы обедняем себя. Неразоблаченные кошмары повторяются.

Архетип Тени очень даже ложится на образ Дикой охоты.

В средние века этот миф был особенно распространен в Германии. В более поздний период — в Великобритании, Норвегии, Дании, Швеции, Ирландии. Дикая охота — обычно группа из 20 — 30 призрачных охотников с собаками (у Короткевича — 20 плюс предводитель). В Скандинавии в древности это представляли как охоту бога Одина. Кто встретится с ним — попадет в некую призрачную страну, кто заговорит — погибнет. В Северной Германии дикой охотой предводительствовала дама по имени Холда, или Госпожа Голла, чьей предшественницей ученые желают видеть богиню Луны, какую–нибудь античную Диану или Гекату. С дамой этой встречаться тоже нежелательно. Поскольку грешников ее собаки загоняют прямиком в ад. А вот в Британии предводителем дикой охоты считался не кто иной, как король Артур! Это вообще близко к нашему королю Стаху, правда? Артур тоже был предан — женой и своим лучшим рыцарем. Кстати, во Франции главой призрачной охоты является тоже герой не из последних — сам великий рыцарь Роланд! Использовали этот образ многие писатели мира, художники, композиторы. И в фэнтези, и в компьютерных играх, и в музыке металлистов. Есть дикая охота в сказках Андерсена. Испанский романтик Густаво Адольфо Беккер написал о дикой охоте, которую возглавляет юноша, погибший по прихоти капризной красавицы. Призрачные охотники и свора их собак гоняют умершую красавицу вокруг могилы жертвы ее каприза.

Но понятно одно. Пятьдесят лет назад в белорусской литературе появился миф, один из тех, на которых литература и входит в историю и в вечность. Король Стах и его призрачная охота.

Немногие знают, что дублером Плотникова стал белорусский художник, коллекционер и рок-музыкант Андрей ПЛЕСАНОВ.

- Во время съемок Плотникову стало плохо. Он как раз тогда параллельно снимался у Шепитько и обморозил лицо. Я учился на третьем курсе режиссерского факультета, у меня были длинные волосы, как у Плотникова. В общем, дальше я заменял Плотникова всюду, где было возможно. Все общие планы, планы со спины, все кадры, где он по болотам бегает, – это я. И там снималась моя шляпа, которая очень понравилась художнику по костюмам, и главный герой Андрей Белорецкий в ней все время ходит. Хотели взять и мое пальто, но потом решили, что оно слишком современное.

- В фильме много эпичных сцен, крестьянский бунт. Тяжело было сниматься?

- Где еще снимали, кроме Смолевичей?

- В Печах, на болотах. Во Львове снимали, и оттуда же приезжал коллекционер, привозил старинное оружие на съемки. Вообще, атмосфера создавалась из ничего. Вешали какой-то тюль, куски разбитых зеркал, колдовали над светом, чтобы создать волшебство.

- С какими эмоциями пересматриваете фильм?

- Это абсолютно современный фильм, он не стареет. Даже наоборот, сегодня звучит по-новому.

Анатоль ВЕРАБЕЙ, кандидат филологических наук, один из наиболее авторитетных исследователей творчества Владимира Короткевича:

- О чем эта повесть, как вы считаете?

- Знаете, здесь воплотилась народная мечта о добром, справедливом правителе. Легенда – это ведь народная память. А также идея, что предательство своего народа всегда будет наказано.

УРОКИ СРЕДНЕВЕКОВЬЯ

- Чему учит легенда о короле Стахе?

- Тому, что призраки истории влияют на нас сегодняшних.

Читайте также: