Судьба советских военнопленных на оккупированной территории беларуси реферат
Обновлено: 05.07.2024
Прикрепленные файлы: 1 файл
Реферат Советские военнопленные.docx
Учреждение образования «Лукская СОШ
Выполнила: ученица 10 класса
О советских военнопленных пишут западные (прежде всего немецкие) историки, исследователи-эмигранты. Русские же молчат. И кроме нескольких статей в научной периодике и отдельных небольших глав в книгах о войне, в России за все послевоенное время так и не появилось ни одного значительного исследования, полностью посвященного проблеме плена. Между тем судьба советских военнопленных - это и один из важнейших вопросов в истории великой отечественной войны, и народная трагедия огромного масштаба.
Советские военнопленные: двойная трагедия
Главная причина огромного количества пленных и перебежчиков в настоящее время может быть определена достаточно точно - Красная Армия летом 1941 г. в массе своей оказалась мало боеспособной и совершенно не готова к оборонительной войне.
Другая главная причина массового пленения советских бойцов, особенно в начальный период войны, является морально-психологической. Существование как пораженческих настроений среди части военнослужащих Красной Армии, так и общих антисоветских настроений в определенных слоях советского общества (например, среди интеллигенции) в настоящее время уже не является секретом.
Бытовавшие в Красной Армии пораженческие настроения стали причиной массового перехода красноармейцев и командиров на сторону врага с первых же дней войны. Нередко линию фронта организованно переходили целые воинские части со своим оружием и во главе со своими командирами. Первый точно датированный подобный случай имел место 22 июля 1941 г., Когда на сторону противника перешел 436-й стрелковый полк 155-й стрелковой
дивизии под командованием майора И.Н. Кононова, впоследствии ставшего активным участником русского освободительного движения.
Случаи перехода советских солдат через линию фронта наблюдались и в последующие годы войны, когда немецкие войска стали терпеть на восточном фронте неудачи. В январе 1945 г. Немцы
зафиксировали 988 советских перебежчиков, в феврале - 422, в марте - 565.
Через линию советско-германского фронта часто перелетали и советские летчики. В 1943 г. Было зафиксировано 66 подобных случаев, в первом квартале 1944 г. - 20. В 1943 г. К немцам на своем самолете перелетела бывший начальник разведки 205-й истребительной авиадивизии С.З. Ситник, сыгравшая впоследствии большую роль в становлении авиации добровольческих частей.
Точные данные о количестве попавших в плен советских бойцов и командиров неизвестны до сих пор.
Столь значительная разница в определении количества попавших в плен между советскими и немецкими источниками (а вслед за последними - и всей западной литературой) объясняется тем, что немцы включали в число пленных бойцов народного ополчения, мобилизованных на строительство оборонительных сооружений и др. Советские же исследователи считают, что ополченцев и мобилизованных из гражданских лиц относить к военнопленным нельзя.
Кто в данном случае прав, определить довольно сложно. Для немцев не было принципиальной разницы, кого брать в плен - кадрового командира, ополченца или снабженца из гражданских, только что мобилизованного и одетого в форму, но не получившего оружия. Им было важно изолировать как можно больше потенциальных советских бойцов.
Не следует думать, что массовое пленение советских солдат является особенностью только первого периода войны. Так, в районе Куйбышево (на р. Миус) в июле 1943 г. В плен попало 18 тыс. Советских бойцов, в феврале 1944 г. В районе корсунь-шевченковского - около 20 тыс. Человек, а во время немецкого контрнаступления у озера Балатон - до 100 тыс. Человек. Впрочем, последняя цифра, взятая из немецких источников, явно преувеличена.
Попавшие в плен военнослужащие противника изначально оказывались в дивизионных пунктах сбора пленных. Оттуда они передавались в транзитные лагеря (дулаги). Затем пленные солдаты отправлялись в лагеря для нижних чинов (шталаги), а офицеры - в отдельные офицерские лагеря (офлаги). Из шталагов пленные могли переводиться в рабочие лагеря.
В прифронтовой полосе и в армейском тылу пленными заведовали соответствующие службы ОКН (главного командования сухопутных сил). На территории ОКН обычно размещались лишь
пересыльные лагеря, а шталаги и офлаги находились уже в ведомстве ОКВ (главного командования вооруженных сил) - т.е. в границах военных округов в самой Германии. По мере продвижения немецкой армии дулаги превращались в постоянные лагеря (офлаги и шталаги).
Командование каждого военного округа должно было подготовить к приему пленных один офлаг и 3-4 шталага. Среднестатистический лагерь был рассчитан на 10 тыс. Человек. Охраняли их специальные охранные дивизии, реже - регулярные войска.
Режим содержания и охраны военнопленных постоянно ужесточался. Изначально они регистрировались в лагерных комендатурах, где составлялись именные списки. Затем пленным стали выдавать металлические жетоны с номерами по типу германских солдатских медальонов. В случае смерти военнопленного жетон разламывался пополам, и одна его часть закапывалась вместе с телом умершего, а вторая сдавалась в комендатуру. В 1943-1944 гг. ввиду участившихся случаев подмены жетонов с номерами (таким способом, к примеру, часто скрывались побеги из лагерей) немцы приступили к поголовному фотографированию пленных анфас и в профиль.
Такая система была нарушена в случае с советскими военнопленными. Огромные массы солдат и офицеров не могли ни разместиться в пересыльных лагерях, ни быть вовремя отправленными в тыл. Немцам пришлось строить временные лагеря для военнопленных, а также приспосабливать для их размещения любые пригодные (и непригодные) для этой цели здания.
Там, где немецкая администрация пыталась хоть как-то организовать снабжение пленных, они получали обычную лагерную баланду и хлеб с большим количеством примесей.
Ни о каком медицинском обслуживании и говорить не приходится. Лагеря, где вспыхивали эпидемии (что не было редкостью), немцы бросали на произвол судьбы, обеспечивая лишь внешнюю охрану.
Такие страшные условия, в которых в первый период войны оказалось большинство советских военнопленных, привели к огромной смертности. Она, по имеющимся данным, составила 57%, т.е. примерно 3 300 000 человек в отдельных лагерях смертность могла доходить до 87,5% в год. Впоследствии ее уровень резко снизился в результате того, что большинство уцелевших и новых пленных были переведены в стационарные лагеря, где условия жизни были значительно лучше.
Правовая база обращения с советскими военнопленными не была в должной мере разработана. Правильнее было бы говорить не о целостной системе, а лишь об отдельных директивных документах. 13 марта 1941 г. генерал Рейнеке проводит секретное совещание начальников отделов по делам военнопленных военных округов. На совещании был просто констатирован факт необходимости строительства лагерей для пленных. Никаких других практических решений принято не было.
украинцев, за которых хлопотали члены различных украинских комитетов - как эмигрантских, так и создаваемых на Украине по мере ее оккупации.
Наиболее многочисленной формой сопротивления пленных были побеги. На оккупированной советской территории беглецы пытались скрыться среди местного населения. Некоторые прорывались через линию фронта, но большинство оседали на оккупированной территории. Если не было другой возможности скрыться, то шли в партизаны. Впрочем, немецкие оккупационные власти не слишком тщательно искали бежавших. У них хватало и других забот.
Всего же, по данным германского командования, из лагерей на территории Германии и оккупированной европы до 1 мая 1944 г. Бежали 66 694 советских военнопленных.
К концу войны в Германии насчитывалось примерно 8,5 млн. иностранцев. Из них около 5,5 млн. составляли советские граждане - до 3 млн. восточных рабочих, по 1 млн. пленных и беженцев от советской власти, до 500 тыс. добровольцев в составе немецкой армии. Около 3 млн. человек после освобождения оказались в западных зонах оккупации.
Если с репатриацией европейцев у союзников не возникло больших трудностей, то возвращение домой граждан СССР оказалось намного более сложной проблемой. С одной стороны, им надо было найти места временного поселения, предоставить пищу, одежду, медицинскую помощь. С другой - значительная часть советских людей не желала возвращаться в СССР.
Их судьба была определена Ялтинским соглашением от 11 февраля 1945 г., Предусматривавшим поголовную репатриацию советских граждан. Аналогичные договоры СССР заключил с Бельгией 13 марта и с Францией 29 июня 1945 г.
Дополнением к Ялтинскому стало Лейпцигское соглашение от 23 мая 1945 г., определявшее механизм репатриации. Оно предусматривало создание 11 контрольно-пропускных пунктов в Германии и 2 в Австрии. Специально для репатриантов были предназначены 920 лагерей для перемещенных лиц. Во все лагеря получили доступ представители советской репатриационной
комиссии (СРК), причем СССР отказал в аналогичном праве делегатам союзников, пытавшимся получить доступ в лагеря для граждан западных стран в восточной Европе.
Не до конца определены мотивы действий советских властей, стремившихся к поголовному возвращению тех своих граждан, которые оказались в Европе, а главное - мотивы бескорыстной помощи в этом со стороны США и Великобритании. Те немногие, кто обращался к теме репатриации, предлагают следующие объяснения.
Сталин прежде всего хотел еще в зародыше подавить возможность возрождения антикоммунистического движения в стране, для чего всех, кто во время войны смог вырваться из-под контроля коммунистической власти, принять участие в антисоветской борьбе или хотя бы соприкоснуться с ее участниками, требовалось вернуть и изолировать.
Союзники же боялись портить отношения с СССР, стремились обеспечить скорейшее возвращение своих граждан, оказавшихся в советской зоне оккупации, учитывали бытовавшие тогда на западе сильные просоветские настроения и т.д.
Ю.В.Зверев: Документы Национального архива Республики Беларусь о судьбах советских военнопленных
Осуществляя нападение на Советский Союз, Гитлер в качестве политической цели ставил задачу не только уничтожить первое в мире социалистическое государство, но и разгромить русских как народ, ослабить его до такой степени, чтобы он больше был не в состоянии помешать фашистской Германии установить свое господство в Европе. Предусматривалось выселить и истребить более 30 млн. человек, в том числе 75% населения Белоруссии, 65% населения Западной Украины, значительную часть жителей Латвии, Литвы и Эстонии. Оставшаяся часть советских людей подлежала онемечиванию и использованию в качестве рабов.
Руководители Германии в войне против Советского Союза рассчитывали не только на силу своей военной машины, но и на то, что советское многонациональное государство окажется непрочным. Гитлеровские стратеги полагали, что им легко удастся посеять вражду между советскими народами, вызвать межнациональные конфликты (поднять нерусские народы против русского и наоборот) и тем самым облегчить свою победу над СССР.
Первые месяцы гитлеровского нашествия — одна из самых ужасных, написанная кровью, страниц отечественной истории. Лето 1941 года — это и массовый героизм, стойкость и мужество тысяч и тысяч безвестных бойцов, сложивших головы в неравной схватке с врагом. Это и отчаянная ярость, и бессильная злоба отступавших под натиском бронированного кулака, потерявших управление войск первого эшелона. Это и неразбериха, и паника в отдельных частях, оказавшихся не готовыми к роковому повороту событий первых дней войны.
Но как бы то ни было, действительность прошлой войны подтверждает мрачную истину: миллионы наших солдат и офицеров постигла участь пленников. Плен для них стал жесточайшим физическим, психологическим и нравственным испытанием, большинству стоил жизни, а тем, кому удалось избежать смерти, сломал дальнейшую судьбу. В плену обнажились до предела и слабость, и силы человека, и самые низменные пороки, и самые высокие чувства.
Планируя вторжение против СССР с учетом внезапности, фашистское верховное командование исходило из предпосылок, что уже в первые шесть недель войны будет взято в плен 2—3 млн. советских солдат и офицеров. Расчет строился на их массовую гибель от холода и голода, ибо не гарантировалось выполнение требований Гаагской конвенции об обращении с военнопленными.
Во время транспортировки военнопленных сопровождала охрана, состоявшая из группы велосипедистов полевой жандармерии, запасных или охранных батальонов, а также конвой, выделяемый в случае необходимости фронтовыми частями. Полевая жандармерия и охранные батальоны осуществляли надзор и за сборно-пересыльными пунктами.
Лагеря, располагавшиеся в оперативных районах с военным подчинением, находились в ведении командования армией, действующей на данной территории. Вопросами снабжения, судопроизводства и использования труда военнопленных занимался главный квартирмейстер армии или начальник тылового района армии или группы армий. В масштабе каждой армии лагерями для военнопленных руководили окружные коменданты.
Квартирмейстеры армий и начальники тыловых районов армий назначались и подчинялись генерал-квартирмейстеру Верховного командования сухопутными войсками Германии (ОКХ). Должность генерал-квартирмейстера ОКХ занимал генерал Вагнер, который в свою очередь подчинялся главнокомандующему сухопутных войск. Таким образом, последний вместе с командующими группами армий и командующими армиями осуществлял полный контроль за состоянием дел, касавшихся военнопленных на советско-германском фронте.
Разветвленная сеть лагерей военнопленных в оккупированной Европе находилась в ведении Общего управления Верховного командования вермахта, которое в течение всей войны возглавлял генерал Рейнеке. В подчинении Общего управления находилось Управление по делам военнопленных, состоявшее из двух отделов — общего и организационного. Работа общего отдела Управления была сосредоточена на вопросах размещения, снабжения и быта военнопленных. Организационный отдел занимался планированием и учетом военнопленных, транспортом, распределением на работы, вопросами оборудования лагерей.
Летом 1943 г. было создано Управление генерального инспектора по делам военнопленных во главе с генералом Реттигом, в обязанность которого входили проверка всех учреждений по делам военнопленных, контроль за использованием труда военнопленных, а также назначение судебных и дисциплинарных расследований. Деятельность Управления генерального инспектора распространялась и на лагеря, расположенные в районах, находившихся на оккупированной территории в ведении военной администрации. Генеральный инспектор Управления по делам военнопленных подчинялся непосредственно начальнику штаба Верховного командования вермахта ОКВ, а инспектора лагерей военнопленных — Общему управлению.
Должность начальника Управления по делам военнопленных поочередно занимали: подполковник Брейер (1939—1941), генерал Гревенитц (1942—1.4.1944), генерал Вестгоф (1.4.1944—1.10.1944) и, наконец, обергруппенфюрер СС Бергер. Должность начальника общего отдела Управления принадлежала генералу Вестгофу, а после него — полковнику Ремонду. Начальником организационного отдела являлся полковник Вильроде.
Непосредственную власть в лагерях военнопленных осуществляла администрация во главе с комендантом (в основном пожилой офицер запаса в чине полковника), состоявшая из следующих отделов: 1а — руководство лагеря (отдел следил за охраной и режимом содержания узников, составлял отчетность о деятельности лагеря); 2а — использование военнопленных на работах (отдел вел учет заявок предприятий на рабочую силу, заключал договора с ними, распределял военнопленных на принудительные работы и вел отчетность об использовании пленных); 26 — учет военнопленных (сотрудники отдела вели регистрацию лиц, прибывающих в лагерь, и следили за их перемещением. Отдел имел в своем распоряжении картотеку фамилий и номеров, присвоенных военнопленным); За — контрразведка абвера (отдел вел вербовку агентуры среди военнопленных, с целью выявления советских разведчиков, лиц скрывавших принадлежность к политическому и командному составу РККА, евреев, а также врадебно настроенных к немцам и готовивших побег); 36 — цензура (сотрудники отдела вели проверку всей переписки военнопленных); 4а — хозяйственный; 46 — санчасть и другие.
Тяжелейшее испытание выпало на долю советских военнопленных, у каждого в плену судьба сложилась по-разному. Одни умерли от холода, голода, болезней и непосильного труда, другие были убиты, уничтожены газом, замучены или забиты насмерть, третьи за побеги и саботаж были расстреляны, заключены в тюрьмы, концентрационные и штрафные лагеря, четвертые, рискуя жизнью, даже в плену боролись против нацизма, используя различные формы и методы. Пятые перешли на сторону врага, поступили на службу в вермахт, несли караульную службу, служили в лагерной полиции и разных военных и националистических формированиях, встав под чужие знамена.
Роковые последствия для советских военнопленных имел приказ № 8 начальника Главного управления имперской безопасности обер-группенфюрера СС Р. Гейдриха от 17 июля 1941 г., в котором речь шла об относительной чистке лагерей военнопленных, где содержались русские. Согласно этому приказу эйнзатцкоманды СД по согласованию с вермахтом проводили соответствующий отбор лиц (Aus-sonderung) в пересыльных лагерях и сборных пунктах для военнопленных. Они также должны были проводить экзекуции. В первую очередь выявлялись все государственные и партийные функционеры, профессиональные революционеры, деятели Коминтерна, все крупные функционеры ВКП(б), бывшие политкомиссары Красной Армии, все евреи, азиаты, советская интеллигенция и другие. Наконец, при отборе обращалось внимание на национальную принадлежность. Приказывалось азиатов отделять от солдат, имеющих европейский вид. Проводилась политика разъединения военнопленных по группам национальностей, чтобы с некоторыми из них обращаться лучше и в то же время натравливать их друг на друга. Руководство лагерей всячески поддерживало национальную рознь и даже разжигало ее, чтобы не допустить прочного объединения военнопленных.
Появление приказа № 8 свидетельствовало о совершенствовании мероприятий по уничтожению противника по мотивам мировоззрения. Чтобы обосновать эти меры, распространялись слухи о том, что русские убивают на месте каждого немецкого солдата — члена НСДАП, особенно членов СС, а также, что политическим работникам Красной Армии приказано в случае, если они попадут в плен, сеять панику в лагерях для военнопленных и саботировать работу.
И еще отметим, что, находясь в таких экстремальных условиях, большая часть советских военнопленных осталась патриотами, не прекратила борьбу против врага. И, прежде всего, следует сказать о тех, кто сумел вырваться из вражеского плена, чтобы добраться до своих войск или участвовать в борьбе партизан. Многие из них стали инициаторами организации партизанских отрядов или командирами подразделений в уже действовавших отрядах. С другой стороны, были военнопленные, которые не скрывали своего антисоветского настроения. Они переходили на сторону врага, добровольно вступали в подразделения вермахта или войск СС, карательные отряды, поступали на службу в административные и полицейские структуры фашистского оккупационного режима.
В Национальном архиве Республики Беларусь, как основном месте концентрации документов о периоде Великой Отечественной войны, насчитывается более 900 фондов, которые могут сообщить пользователям информации обо всех событиях, происходивших на территории республики в годы оккупации. Это позволяет проводить научное исследование не только по истории деятельности советских и партийных подпольных органов, партизанских формирований, но и оккупационных властей, подразделений вермахта, полицейских и специальных служб.
Отложившиеся в НАРБ документальные источники, при изучении судьбы советских военнопленных, можно условно разделить, по происхождению, на две основные группы.
Вторую группу составляет значительный комплекс документов, который отложился в результате деятельности советских, партийных и комсомольских органов, партизанских формирований. Они сосредоточены в более чем 600 фондах. Наибольшее количество документов по данной теме имеется в следующих фондах НАРБ: ф. 4-п (Центральный Комитет КПБ), ф. 63 (Центральный комитет ЛКСМБ), ф. 845 (Белорусская республиканская комиссия содействия в работе Чрезвычайной государственной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников и причиненного ими ущерба гражданам, колхозам, общественным организациям, государственным предприятиям и учреждениям БССР), ф. 3500 (Белорусский штаб партизанского движения), ф. 4683 (Институт историко-политических исследований), а также в фондах партизанских отрядов и бригад.
При изучении документов этой группы приходилось учитывать некоторые особенности документов. Несмотря на большую информативность, эти документы не лишены существенных недостатков. В первую очередь, это касается классификации лагерей военнопленных. Существовавшие в годы войны на территории Беларуси типы лагерей (армейские сборно-пересыльные пункты, дулаги, шталаги и офлаги) называются здесь, как правило, концентрационными лагерями военнопленных. В ряде случаев информация о них ограничивается простой констатацией факта существования. Определенные трудности существуют и при определении времени существования этих лагерей.
2. Андреев Н. Все круги ада // Советская Белоруссия. 1999. 31 июля. С. 6.
3. Богомолов В. О. Срам имут и живые, и мертвые, и Россия. // Свободная мысль. 1995. №7. С. 79—103.
4. Великая Отечественная война в оценке молодых: Сб. ст. М, 1997. 163 с.
5. Великая Отечественная война. 1941 — 1945. Военно-исторические очерки. Кн. 4. Народ и война. М., 1999. 368 с.
6. Владимов Г. Новое следствие, приговор старый // Знамя. 1994. № 8. С. 180—187.
7. Война в тылу врага: О некоторых проблемах истории советского партизанского движения в годы Великой Отечественной войны. Вып. 1. М, 1974. 447 с.
8. Всенародная борьба в Белоруссии против немецко-фашистских захватчиков в годы Великой Отечественной войны: В 3-х т. Мн., 1983—1985.
9. Галицкий В. П. Проблема военнопленных и отношение к ней советского государства // Советское государство и право. 1990. № 4. С. 124—130.
10. Гареев МАО мифах старых и новых // Военно-исторический журнал. 1991. № 4. С. 42—52.
11. Дембицкий Н. П. Германии не нужны азиаты. // Военно-исторический журнал. 1997. №5. С. 35—39.
12. Ермолович Н. Клеймо изменника // Общая газета. 1996. 25—31 января.
13. Калинин П. 3. Участие советских воинов в партизанском движении Белоруссии //Военно-исторический журнал. 1962. № 10. С. 24—40.
14. Конасов В. Б., Терещук А. В. К истории советских и немецких военнопленных (1941 —1943 гг.) // Новая и новейшая история. 1996. №5. С. 54—72.
16. Литовкин В. В годы войны наша армия потеряла 11 944 100 человек // Известия. 1998. 25 июня. С. 1—2.
18. Окороков А. В. Антисоветские воинские формирования в годы Второй мировой войны. М, 2000. 173 С.
19. Полян П. М. Жертвы"двух диктатур: Жизнь, труд, унижение и смерть советских военнопленных и остарбайтеров на чужбине и на родине. М., 2002. 896 с.
20. Пономаренко П. К. Всенародная борьба в тылу немецко-фашистских захватчиков 1941 1944 гг. М., 1986. 440 с.
21. Преступные цели — преступные средства. Док. Об оккупац. политике фашист.Германии на территории СССР (1941-1944 гг.). М., 1985. 328 с.
22. Пронин А. В Трагедия плена: гуманизм против бесчеловечности // Военно-исторический журнал. 1998. № 1. С. 94— 96.
24. Сазонов О. Н. Граждане СССР в рядах вермахта // Актуальные вопросы истории Великой Отечественной войны // Материалы Пятнадцатой Всероссийской заочной научной конференции. СПб., 1999. С. 64—69.
25. Семиряга М. И. Тюремная империя нацизма и ее крах. М, 1991. 384 с.
26. Семиряга М. И. Судьбы советских военнопленных//Вопросы истории. 1995.№4.
27. Семиряга М. И. Военнопленные, коллаборационисты и генерал Власов //Другая война. 1939 -1945 /Под общ. ред. Ю. Н. Афанасьева. Сост. и автор предисловия В. Г. Бушуев. М.: РГГУ, 1996. С. 313—339.
28. Семиряга М. И. Коллаборационизм. Природа, типология и проявления в годы Второй мировой войны. М., 2000. 863 с.
30. Судьба военнопленных и депортированных граждан ССР. Материалы Комиссии при Президенте Российской Федерации по реабилитации жертв политических репрессий. Публ. В. Наумова // Новая и новейшая история. 1996. № 2. С.91—112.
31. Хорьков А. Плен: трагедия соотечественников // Коммунист Вооруженных сил. 1991.. №8. С. 66-67.
32. Чуев С. Г. Спецслужбы Третьего Рейха. Книга I. СПб., 2003. 383 с.
33. Национальный архив Республики Беларусь (НАРБ), ф. 4-п, оп. 33а, ед. хр. 151.
34. НАРБ, ф. 4-п, оп. 33а, ед. хр. 250.
35. НАРБ, ф. 4-п, оп. 33а, ед. хр. 439.
36. НАРБ, ф. 4-п, оп. 33а, ед. хр. 545
37. НАРБ, ф. 4-п, оп. 33а, ед. хр. 609.
38. НАРБ, ф.845,оп.1,ед.хр.57.
Источник: Советские и немецкие военнопленные в годы Второй мировой войны. // Дрезден – Минск. – 2004. – С.67 – 89.
Электронную версию подготовили Денис Норель, Дмитрий Киенко, Сергей Пивоварчик.
Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Министерство образования республики Беларусь
Белорусский Государственный Университет
студентка 1-ого курса, юридического факультета
Давыдова Анастасия Игоревна
Минск, 2010г.
Содержание:
1)
Введение………………………………………………………………..3
2)
Оккупационный режим и его планы……………………………. 6
3)
Оккупационный режим в Беларуси и еврейское население……11
4)
Концентрационные лагеря и лагеря смерти на территории Беларуси……………………………………………………………….16
"Поскольку, во-первых, большевики на нас рано или поздно все равно нападут, их промышленность должна быть разрушена, прежде чем они будут готовы к войне; во-вторых, война против Англии будет длиться дольше, чем мы ожидали, и поэтому в целях обеспечения продовольствием мы должны прорывать английскую блокаду в направлении на восток. Срединную Европу можно прокормить только с помощью богатых украинских урожаев; в-третьих, нам необходимо прорваться к Кавказу, чтобы овладеть кавказскими нефтяными районами, поскольку без них невозможно ведение широкомасштабной воздушной войны против Англии и Америки" [3].
Оккупационный режим в Беларуси и еврейское население
Самым крупным лагерем и местом массового уничтожения был Тростенец - третий по количеству уничтоженных в системе всех фашистских лагерей смерти.
"За деревней Большой Тростенец находится урочище Благовщина. Именно сюда уже осенью 1941 г . фашисты привозили на грузовиках людей и расстреливали над специально вырытыми огромными рвами-могилами, засыпали сверху землей и утрамбовывали гусеничным трактором".
Лагерь начал создаваться в апреле 1942 г . Вначале в нем было человек 30, но с каждым днем узников становилось все больше. "Размещали их в колхозном сарае. В мае 1943 это уже был крупный лагерь с большим количеством построек различного назначения. Охрана лагеря доходила до 250 человек. Бараки, в которых жили узники, были огорожены колючей проволокой. Вдоль нее стояли часовые и постоянно бегали собаки. Вокруг всей территории лагеря находилось большое количество огневых точек. Рядом был дот. Особенно тщательно охранялись бараки смертников. Глубоко врытые в землю. С узенькими, еле выступающими из земли окошечками, с многоэтажными нарами и земляными полами, они были окружены тремя рядами колючей проволоки. Через средний ряд проходил ток высокого напряжения. По углам поднимались вышки для часовых с установленными на них пулеметами. Вокруг - земляные валы. На насыпи - несколько танков".
Среди жертв Тростенецкого лагеря смерти - тысячи мирных граждан Минска и окрестностей, многие подпольщики и партизаны, советские военнопленные. Большинство жертв этого лагеря смерти - узники Минского и других гетто Беларуси, а также иностранные евреи из многих стран Западной, Центральной и Восточной Европы.
В материалах Чрезвычайной государственной комиссии отмечено: "Узники Минского гетто уничтожались путем расстрела и удушения в специальных машинах-душегубках. Местом уничтожения были: местность Благовщина - на 11-м километре по Могилевскому шоссе и поворотом влево на один километр, деревня Малый Тростенец Минского района в помещениях скотных дворов и скотомогильников бывшего колхоза им. К.Маркса, местность Шашковка, вернее, опушка леса, называемого Шашковкой, которая находилась в полукилометре от деревни М.Тростенец колхоза им. К.Маркса".
Эшелоны обреченных на смерть из разных городов стран Европы по графику прибывали в Минск. Часть иностранных евреев размещали в "зондергетто" Минского гетто, а некоторые эшелоны шли прямо в Тростенецкий лагерь смерти.
В июле 1942 года в Минск прибыл эшелон узников из концлагеря Дахау. Вот что свидетельствовал чудом уцелевший узник Дахау и Тростенца Э.Шлейзингер: "С весны 1942 года дважды в неделю, как правило, по вторникам и пятницам, в Тростенец привозят для уничтожения граждан иностранных государств - Австрии, Польши, Чехословакии, Франции, Германии. Иногда эшелоны прибывали на ст. Минск, но гораздо чаще по специальной ветке обреченных подвозили совсем близко к Тростенцу. Обычно это бывало в 4 - 5 утра. Прибывших выгружали на площадку, забирали вещи и выдавали квитанции, чтобы предотвратить у людей тревогу за свою судьбу. Надо сказать, квитанции убеждали приговоренных к смерти в том, что их переселяют на новые места. "
В акте и других документах Чрезвычайной государственной комиссии и Минской областной комиссии содействия работе ЧГК от 14 июля - 13 августа 1944 года засвидетельствовано: "Комиссия, учитывая показания свидетелей, количество и размеры могил, количество трупов и объем пепла и костей в могилах, считает, что по самым минимальным подсчетам в районе лагеря Тростенец фашистскими людоедами уничтожено 546 тысяч человек, из них в 34 могилах захоронены останки (пепел и кости) 476 тысяч человек, в печи сожжено 68 тысяч человек и в сараях, и на бревнах сожжено 2 тысячи человек". Эти данные впервые обнародовала исследователь А.Ванькевич в 1995 году.
О том, что они погибли именно здесь, в Тростенце, свидетельствуют разнообразные и многочисленные документы. В Тростенецкий лагерь смерти привозили заключенных как из гетто, так и из Минской тюрьмы и концлагеря СС по улице Широкой.
Тростенецкий лагерь смерти продолжал функционировать до конца июня 1944 г . Нацисты пытались скрыть от мировой общественности следы своих преступлений - смерть десятков и даже сотен тысяч граждан СССР и других стран Европы. Об этом свидетельствуют показания начальника рабочего подразделения зондеркоманды "1005-Центр" Адольфа Рюбе о сожжении евреев в урочище Благовщина Минского района в начале ноября 1943 года. "В Благовщину была доставлена землечерпальная машина со специально сконструированным ковшом для извлечения трупов из ям-могил. Останки сжигали на огромных кострах, для которых на протяжении двух месяцев изо дня в день фашисты заставляли крестьян целой волости рубить лес и подвозить бревна".
1. Война и общество, 1941-1945: в 2-х кн. М., 2004. Книга 2. С. 264-292
2. Советская энциклопедия 18 том
3. Eichholtz D.
Geschichte der deutschen Kriegswirtschaft 1939-1945, Bd. 2, Berlin , 1985, S. 2.
4. "Хозяйственный штаб специального назначения "Ольденбург" занимался накануне нападения гитлеровской Германии на СССР разработкой планов эксплуатации областей Советского Союза, намеченных к оккупации.
5. Eichholz D. Ор. cit., S. 2.
6. Нюрнбергский процесс. Сборник материалов в 8 томах, т. 4. М ., 1990, с. 365-394.
7 "Совершенно секретно! Только для командования", М., 1967, с. 96—123; Безыменский Л. А., Особая папка "Барбаросса", [М., 1972], с. 247—53; Müller N., Wehrmacht und Okkupation, 1941—1944, В., 1971.
8. А.Е.Подольский Москва, 1995 г .
9. История Беларуси. Учебно-информационное пособие. Мн., 2001г.
. П.Г. Чигринов. Очерки истории Беларуси. Мн., 2002г.
. Гiсторыя Беларусi. Ч. 1,2. Мн., 2000г.
Вы здесь: Главная ИнфоРесурсы Время мужества Освобождение Витебщины Лагеря смерти на территории Беларуси
Лагеря смерти на территории Беларуси
Для порабощения и уничтожения людей в Беларуси гитлеровцы создали систему концентрационных лагерей и тюрем, где без суда и определения сроков заключения находились десятки тысяч людей. Всего на территории Беларуси было свыше 260 лагерей смерти, их филиалов и отделений для военнопленных, для гражданского населения, женских лагерей, пересыльных лагерей СС, гетто и других.
ЛАГЕРЯ СМЕРТИ ВИТЕБСКОЙ ОБЛАСТИ
В лагере смерти Шталаг 353 в деревне КОЛБАСИНО (пригород Гродно) находилось 55 тысяч человек. Только в декабре 1941 года здесь было уничтожено 27 тысяч евреев Гродненской и Белостокской областей.
Читайте также: