Яков петрович бакланов кратко
Обновлено: 02.07.2024
Яков Петрович Бакланов родился 15 (27 по новому стилю) марта 1809 года в станице Гугнинской Области Войска Донского в славной казачьей семье (в 1909 г. в связи со столетним юбилеем казачьего генерала её переименовали в станицу Баклановскую). Дед его наводил ужас на закубанских черкесов, отец его Петр Дмитриевич храбро воевал с Наполеоном и турками и выслужил чин хорунжего, а затем и казачьего полковника, будучи при этом неграмотным. Первый офицерский чин предоставил Бакланову-старшему права потомственного дворянства, и формально Яков Петрович уже при рождении принадлежал к благородному сословию.
Воспитывался будущий генерал в стародавних традициях: в три года катался на лошади по двору, в пять гарцевал по станице, а в восемь отправился с отцом на службу в Бессарабию. Впечатлительный мальчик с интересом слушал рассказы бывалых донцов о недавней войне с Бонапартом и мечтал поскорее вырасти, поступить на службу и отличиться в битве с неприятелем. Кое-какой грамоте выучился у станичного дьячка и полковых писарей, но уже в ранней юности умел отлично стрелять, рубить шашкой и колоть пикой, постиг науку кулачного боя и виртуозно владел верховой ездой. К тому же он так любил охотиться и стрелять, что мог всадить свою пулю в пулю, летящую от противника.
Именно на Кавказской войне появилась печальная донская песня про черного ворона. С горцами в XIX веке воевали около 100 тысяч донцов, из них в боях полегли 1763 человека, а от болезней скончалось более 16 тысяч. До середины 1840-х годов считалось, что выходцы с Дона в горной местности почти бесполезны. Поэтому казаков старались пристроить денщиками, вестовыми, ординарцами, то есть отстранить от реальных боевых столкновений. Но опыт ведения войны показал, что казаки наиболее мощное средство в борьбе с горцами.
Отчаянный Яков Бакланов сумел развеять миф о непригодности станичников к серьезным делам на Кавказе. На его счастье появилась принципиально новая тактика борьбы с засевшим в горах противником. Генерал Г. Засс, командующий Кубанской линией, был горячим сторонником активных наступательных действий. Не дожидаясь нападения горцев, удалой барон нападал первым, блестяще организуя разведку в тылу врага.
Бакланов прослужил под началом генерала Засса около трех лет и всю оставшуюся жизнь называл его своим учителем. Партизанскую тактику генерала он взял за образец и постоянно ее совершенствовал. Правда, уже в первых серьезных стычках Яков Петрович мог запросто сложить буйную голову. В июле 1836 года он увлекся преследованием неприятеля и оказался с небольшим отрядом против вооруженных до зубов горцев, превосходящих силы казаков втрое. За час Бакланову удалось отразить более десятка атак, после чего он решился перейти в наступление, подбодрив своих донцов известием, что к ним идет подкрепление. На самом деле надвигалась гроза, и раскаты грома сметливый командир выдал за выстрелы русской артиллерии. Дерзкая акция удалась. Горцы были разбиты и в беспорядке бежали. За храбрость и боевые заслуги Засс наградил сотника Я.П. Бакланова орденом св. Владимира 4-й степени с бантом. С тех пор в горах стали распространяться невероятные слухи о великане-казаке, которого не берет пуля, потому что он на короткой ноге с нечистой силой.
В 1837 году полк, в котором служил Бакланов, отправили на отдых, на Дон. Следующей командировки на Кавказ пришлось ждать восемь лет. Два года он был на льготе, а в 1841 году его назначили в только что сформированный в Новочеркасске Донской учебный полк. В 1841 г. его направили служить в казачий полк, дислоцировавшийся в Польше. По возвращении из Польши в 1844 г., 35 лет от роду он получил чин войскового старшины.
Однажды посмотреть на казачьего полководца пришли чеченские старейшины. Им хотелось убедиться, что с ними воюет истинный пособник дьявола. Бакланов был человеком двухметрового роста с грубыми чертами лица. Одного этого было достаточно для соответствующего впечатления, а тут ещё Бакланов встретил гостей в вывороченном тулупе, с перемазанным сажей лицом. Никаких дополнительных доказательств горцам не потребовалось.
В 1909 году, в связи со столетием со дня рождения, именем казачьего генерала Бакланова назвали один из главных проспектов города (бывший Троицкий). Несмотря на то, что этот проспект в советские годы не однажды переименовывался, в наши дни он носит название Баклановский.
4 октября 1911 года прах генерал-лейтенанта Бакланова перенесли в усыпальницу героев Дона под войсковым Вознесенским кафедральным собором, а памятник перевезли из Санкт-Петербурга в столицу донского казачества Новочеркасск и воссоздали в несколько измененном виде на Соборной площади. В 30-е годы, в период всероссийской акции по сбору цветных металлов, с памятника Бакланову были сняты некоторые бронзовые элементы, в том числе бурка, шашка, баклановский значок.
4 июня 1995 г., во время празднования 190-летия со времени основания г. Новочеркасска, восстановленный московским скульптором А.В. Тарасенко памятник был торжественно открыт.
История Кавказских войн, которые Российская империя вела в XIX веке, знает немало героических имен русских военачальников. К сожалению, многие из них оказались незаслуженно забытыми. В этом году исполнилось 210 лет со дня рождения генерала Якова Петровича Бакланова – одного из самых ярких участников тех уже далеких от нас событий.
Где бы неприятель ни узрел это страшное знамя, высоко развевающееся в руках великана-донца, как тень следующего за своим командиром, — там же являлась и чудовищная образина Бакланова, а нераздельно с нею неизбежное поражение и смерть всякому попавшему на пути,
- писал один из современников.
Казак Войска Донского
Донской казак из казачьей дворянской семьи, Яков Бакланов родился 15 марта 1809 года в станице Гугнинской Войска Донского. Отец будущего генерала, Петр Дмитриевич Бакланов, был казачьим сыном, дослужившимся до чина полковника. Мать Устинья Малахова также была казачкой.
20 мая 1824 года Яков Бакланов поступил на службу в 1-й Донской казачий полк (Попова), где его отец Петр Бакланов командовал сотней. Спустя два года 17-летний урядник обвенчался с дочерью священника Серафимой Ивановной Анисимовой.
В составе казачьего полка Яков Бакланов участвовал в Русско-турецкой войне 1828—1829 годов, получив в 1829 году чин хорунжего и орден Св. Анны 4-й степени, а затем и орден Св. Анны 3-й степени. Уже тогда юный хорунжий проявлял чудеса храбрости и воинской доблести. После войны, с 1829 по 1831 годы, Бакланов нес сторожевую службу у реки Прут. 21 сентября 1831 года он был произведен в сотники.
В 1836 году Яков Бакланов принял участие в экспедиции против закубанских аулов в районе рек Псефир, Лаба и Белая. во время этого похода Бакланов получил ранение в голову. 4 июля 1836 года отряд под командованием Бакланова преследовал вчетверо превосходящих по численности горцев и после того, как были израсходованы все патроны, ударил в пики и смог уничтожить горцев почти полностью. За такой подвиг Бакланов 4 июля 1837 года был награжден орденом Святого Владимира 4-й степени.
В 1837 году Бакланова перевели в 41-й Донской казачий полк, а в 1839 году – в Донской учебный полк. В 1841 году Бакланов в составе 36-го Донского казачьего полка отправился в Польшу – нести караульную службу на границе с Пруссией. Однако уже в 1844 году он вернулся на Кавказ. Для донского казака Бакланова война на Кавказе стала делом практически всей его сознательной жизни.
Весной 1845 года Бакланов был направлен в 20-й Донской казачий полк, который в то время нес службу на левом фланге кавказской линии в Куринском укреплении. Уже 20 июля он отличился в сражении в урочище Шаухал-Берды, за что получил орден Святой Анны 2-й степени. В 1846 году Яков Петрович Бакланов был назначен командиром 20-го Донского казачьего полка, однако чин полковника получил лишь четыре года спустя – 10 февраля 1850 года. К этому времени Яков Петрович воевал уже четверть века, будучи настоящим боевым офицером.
Непрерывная Кавказская война Якова Бакланова
За долгие годы, проведенные на Кавказе, Яков Бакланов получил, в первую очередь благодаря своим исключительным личным качествам, широкую известность среди как русских солдат и казаков, так и среди горцев. Последние, как мы уже говорили выше, очень боялись бесстрашного русского командира, которого считали исчадием ада. Но и казаки старались лишний раз не попадаться под горячую руку Бакланова, который был человеком вспыльчивым, но и справедливым.
Несмотря на крутой нрав, казаки ценили и любили своего полкового командира. Так, в одном из сражений с горцами Яков Петрович Бакланов чуть было не попал под пули неприятеля. Но его закрыл своим телом знаменитый пластун Скопин – трижды Георгиевский кавалер. Пуля раздробила Скопину плечо, но жизнь командира удалось спасти. Сам Скопин получил за свой подвиг чин хорунжего, став, тем самым, казачьим офицером. И не только Скопин, но и любой другой из баклановских подчиненных счел бы за честь закрыть своим телом любимого командира.
В очень короткие сроки Бакланову удалось сделать из 20-го Донского полка лучший казачий полк на Кавказе, хотя первоначально донцы уступали линейным казакам. Когда летом 1850 года Бакланов был назначен командиром 17-го Донского казачьего полка, многие офицеры и казаки из 20-го полка перешли в новый полк вслед за своим командиром. И 17-й полк также очень быстро превратился в один из самых боеспособных казачьих полков.
Словом, казаки Бакланова совершали рейды в тыл противника, лишая его материальной и продовольственной базы и заставляя горцев самих обороняться от набегов лихих казачьих сотен. Впоследствии, уже в ХХ веке, подобная тактика была взята на вооружение подразделениями специального назначения. Так что Якова Бакланова смело можно назвать одним из предшественников современного спецназа. Надо отметить, что за бесстрашие уважали Бакланова и сами горцы, хотя и мечтали, конечно, убить своего лютого врага.
Горцы! Если бы вы боялись Аллаха также как Бакланова, то давно были бы святыми. Но не будьте же трусами. Упорствуйте в борьбе и схватках с врагами более, чем вы делали это доселе,
- эти слова приписываются имаму Шамилю, который не мог, по понятным причинам, хорошо относиться к Бакланову, но восторгался его мужеством и воинскими качествами.
Впечатляет и участие Бакланова в боях у реки Мичик в 1852 году. В феврале полковник Бакланов получил приказ князя Барятинского, командовавшего левым флангом Кавказской линии, выдвинуться от Куринского укрепления к реке Мичик с отрядом из 3-х пехотных батальонов, 4 артиллерийских орудий и своего казачьего полка. Одновременно князь Барятинский вышел с войском из крепости Грозный и направился к Автурам в сторону Куринского укрепления. 17 февраля люди Бакланова обнаружили, что за рекой Мичик находится имам Шамиль с 25-тысячным войском.
Яков Бакланов, собрав 5 пехотных рот, 6 сотен казаков и 2 артиллерийских орудия, под покровом ночи смог пройти сквозь линию войск Шамиля окольными тропами и соединился с войсками князя Барятинского, приняв командование арьергардом. За это полковнику Бакланову был присвоен чин генерал-майора. В 1852 году, в возрасте 43 лет, Яков Петрович Бакланов дослужился до генеральских эполет. Спустя еще два года, в апреле 1854 года, Якова Бакланова назначили начальником кавалерии всего Кавказского корпуса русской императорской армии. За тридцать лет службы Бакланов своей кровью, постоянно рискуя жизнью, сделал прекрасную карьеру, пройдя путь от урядника до генерала.
Когда началась Крымская война, Бакланов был направлен на Кавказский фронт, где получил контузию при штурме крепости Карс. Ему дали орден Святой Анны 1-й степени, а в 1860 году Яков Бакланов получил чин генерал-лейтенанта.
Служба в Польше и последние годы жизни
В 1863 году территория современной Польши, а также западной части Белоруссии и Литвы была охвачена антироссийским восстанием. Для подавления польского восстания царское правительство направило на запад империи внушительные войска. Генерал-лейтенант Яков Бакланов был назначен командующим донскими казачьими полками в Виленском округе. Всю жизнь воевавший с кавказскими горцами, здесь Бакланов оказался немного не в своей стихии.
Но, привыкший командовать рейдами на аулы, Бакланов и здесь показал себя способным военачальником. Так, он не стал прибегать к немотивированным конфискациям имущества у польских повстанцев, учреждал опеки над малолетними детьми участников восстания, ссылаемых в Сибирь, и стремился сохранить за ними права на имущество. Сам Бакланов впоследствии писал генерал-губернатору Муравьеву, что действовал так во имя репутации русской армии, дабы никто не мог и слова сказать против русских войск, оперировавших на территории, охваченной Польским восстанием.
Впрочем, вскоре по состоянию здоровья Якову Бакланову пришлось оставить военную службу. В 1864 году в результате большого пожара в казачьей столице Новочеркасске сгорел дом генерал-лейтенанта Бакланова со всем имуществом. Яков Петрович перебрался в Санкт-Петербург, где прожил оставшиеся годы очень скромно. Всю генеральскую пенсию он отдавал на нужды благотворительности, помогая раненым казакам и солдатам и просто нуждающимся людям. 18 февраля 1873 года 64-летний генерал Яков Петрович Бакланов скончался.
4 октября 1911 года прах генерала Бакланова и поставленный над его могилой в Петербурге памятник перенесли в Новочеркасск. В 1930-е годы, уже в советское время, на памятнике генералу сломали бурку, папаху, шашку и бронзовый череп со скрещенными костями. Лишь спустя шестьдесят лет, в 1996 году, памятник Якову Петровичу был восстановлен в исконном виде. Сейчас имя Бакланова носит проспект в центре Новочеркасска.
Бакланов Яков Петрович (родился в 1809 г., умер в 1873 г.) - сын бедного донского казака; образование получил весьма скудное, но зато привольная степная жизнь выработала из него отважного богатыря, отличавшегося к тому же природным умом и воинскою сметливостью. На службу вступил в 1825 году урядником; в 1828 ходил охотником на штурм Браилова, и в кампанию 1829 года участвовал во многих делах с турками. С 1834 по 1837, находясь на Кавказе в полку Жирова, отличался отвагою при схватках с горцами; с 1837 по 1845 служил частью в Новочеркасске, частью в Польше, а в 1845 снова послан на левый фланг Кавказской линии, где командовал сначала казачьим полком, потом бригадою и довел своих донцев до того, что они не уступали и линейным казакам. Пребывание Б. на Кавказе, с 1845 по 1853 год, представляет целый ряд мелких и крупных, нередко весьма опасных столкновений с горцами, доставивших ему блистательную боевую репутацию и, кроме прочих наград, орден св. Георгия 4-й степени. За это время он дослужился до чина генерал-майора, а в 1853 назначен начальником всей кавалерии левого фланга Кавказской линии. Особенные отличия оказал Б. в 1855 году, командуя особым кавалерийским отрядом, наблюдавшим за северной стороною крепости Карса. Имя его приобрело огромную популярность в войсках; неутомимость и предприимчивость его не знала пределов. Тем не менее, хорошо ознакомившись с обстоятельствами, он был против штурма крепости, задуманного Муравьевым , и предсказания его оправдались. Во время самого штурма Б. находился в колонне генерала Базина, наступавшей на Чахмахские высоты, и, при общем отступлении, последним вышел из редутов, где заклепал орудие и взял 2 знамени. С 1857 года - Б. был походным атаманом донских казаков при Кавказской армии; в 1860 произведен в генерал-лейтенанты, а в 1863, в разгар польского мятежа, командирован в Вильну, в распоряжение генерал-губернатора М.Н. Муравьева. Сначала он заведовал всеми донскими полками в районе Виленского военного округа, а затем ему поручена в управление Августовская губерния, по дремучим лесам которой бродили многочисленные банды инсургентов. Через 2 недели по прибытии его туда, водворилось там всеобщее спокойствие, достигнутое как энергическим преследованием вооруженных скопищ, так и разумными административными мерами, но вовсе не жестокостью, как о том старались распространять слухи. В 1867 году Б. отчислен обратно на Дон, а последние годы своей жизни проживал в Петербурге, где и умер 64-х лет от роду. Тело его погребено в Новодевичьем монастыре. Любопытные записки его помещены в "Русской Старине" 1870 и 71 годов. Ср. Б. Потто "Яков Петрович Бакланов" (СПб., 1885).
Якова Петровича Бакланова по праву относят к величайшим героям великой кавказской эпопеи. Имя его уже в те годы стало почти сказочной легендой. Глядя на его портрет на ум приходят сказочные персонажи и былины. Нужно отметить, что портрет, который вы видите, написан художником М.О. Микешиным, и каждый может увидеть, что "физиономия" Якова Петровича шаржирована, но самое главное, что сходство большое.
Бакланов был исполинского роста и богатырского телосложения; могучая грудь, широкие плечи; выразительное, но изрытое оспой лицо; большой нос и густые брови. Слава Бакланова основывалась на его личных военных и нравственных достоинствах; он был редкого бескорыстия человек. В нем было все самобытно, оригинально и просто. Ни перед кем не заискивал, не кланялся и не улыбался начальству, но власть в них чтил и умел повиноваться.
Из донской казачьей песни:
"Честь прадедов-атаманов,
Богатырь, боец лихой, ―
Здравствуй храбрый наш Бакланов,
Разудалый наш герой!"
Детство и юность
Родился Бакланов 15 марта 1809 года в бедной станице Донского казачьего войска; воспитывался на медные деньги. В семье был единственный сын. Отец его простой казак, полуграмотный и грубый, был вечно на службе: не до сына и его воспитания. При рождении сына он был в офицерском звании хорунжего. Чин получил за храбрость и недюжинные способности.
В семье средств не было, об обучении сына мало думали. Только бабка его, решив, что нельзя оставлять "дворянское дитяти" полным неучем, отдала внучка в обучение грамоте какой-то старухе, у которой мальчик Бакланов учил наизусть "часовник", да затем у дьячка псалтырь.
В девять лет Бакланов сопровождает отца на службу. В промежутках от службы отца, юный Бакланов, возвращаясь в родной дом пашет землю, косит сено, пасет коров.
В 16 лет, в 1825 году, он зачислен в полк и произведен в урядники (унтер-офицерский чин). Отец его наконец-то заметил, что сын его едва умеет читать и писать. В это время полк стоял в Крыму, и отец отдал его в уездное училище, где молодой Бакланов выучился русской грамоте в течение года. В скором времени отец и сын вернулись домой в отпуск и Бакланова женили.
В 1828 году, во время турецкой войны, полк молодого Бакланова направили в европейскую Турцию. Во время службы его отправили посыльным в другую часть, расположенную у крепости Браилов. Прибыв на место, Бакланов вызвался в числе остальных охотников штурмовать Браилов. Во время атаки у самого рва, он вместе с остальными охотниками взлетел на воздух и оказался в лазарете. Штурм был неудачен, много было убитых и раненых. После выздоровления отец отхлестал сына нагайкой, приговаривая: "Не суйся в омут, когда отдален от своей части, а с ней иди в огонь и воду".
В 1829 году Бакланов участвует во многих сражениях с турками. Помня нагайку отца, которая не раз еще ложилась на спину сына, Бакланов стал воевать осмотрительнее.
Весной 1834 году он начал боевую службу на Кубани, где совершил целый ряд подвигов. Одна из первых его наград ― орден св. Владимира 4-й степени с бантом ― была присуждена за то, что он в 1836 году с горстью казаков отразил 12 атак громаднейшего скопища наседавших на него горцев. Во время двенадцатой атаки горцев, у сотни Бакланова не было уже патронов, и только решительная и смелая атака казаков с пиками на перевес отразила многочисленного неприятеля. Горцы в полном беспорядке бежали на протяжении 15 километров.
Далее служба Бакланова была тихой и незаметной. В 1841 году его полк направили в Польшу. По возвращении из Польши в 1844 году, он был произведен в войсковые старшины, а в мае 1845 года был направлен на Кавказ в 20-й казачий полк.
Кавказская слава Бакланова
Служба Бакланова проходила в небольшом Куринском укреплении, служившим форпостом Кумыкских владений. На западе была Большая Чечня, где и происходили основные военные действия. В Кумыкской долине все было тихо и спокойно. Бакланов совершил свой первый набег (начальство ничего не знало) в пределы беспокоивших русские пределы чеченцев, угнав до 150 голов крупного рогатого скота.
Начальство отметило боевые качества отважного штаб-офицера Бакланова. В начале 1846 года он был назначен командиром 20-го казачьего полка. С это времени начинается кавказская слава Бакланова.
Полк свой он держал строго, ни копейки с полковых нужд для себя не брал, казаков в обиду никому не давал, за храбрость награждал деньгами безмерно, трусов лупил жестоко. В его военных решениях было что-то от Суворова: вера в бога, скрытность движения, быстрота и затем быстрый удар.
Черное знамя Бакланова
С начала 1851 года у Бакланова появился его личный значок ― огромное черное знамя с изображением мертвой "Адамовой" головы с двумя перекрещенными костями. На знамени вязью вышита надпись: "Чаю воскресения мертвых и жизни будущаго века. Аминь".
Откуда появился это значок у Бакланова, так и не выяснилось: он получил его по почте. Ходили слухи, что знамя это было приношением одного девичьего монастыря. Знак этот вызывал мрачное настроение у всех, даже среди казаков. Он как бы говорил: "помни о смерти". Однако, к нему казаки скоро привыкли, увидев, какой панический ужас вызывало знамя у горцев. Чеченцы придавали ему мистическое значение.
Никакой конкуренции с Бэтменом, Человеком-пауком или, скажем, с ниндзя – донской казак Яков Петрович Бакланов, которому на Кавказе дали грозно-уважительное прозвище Даджал (Сатана) не выдержит, потому что его нет в телевизоре, нет в школьной программе, нет в сетях. Ну, как нет в сетях, где всё есть – искать нужно, а кому это надо…
Баклановский значок
Орден святой Анны 1-й степени с короной, парадный
Сын казака, дослужившегося до звания полковника и дворянства, и казачки Устиньи Малаховой был, как это видно, из хорошей донской семьи и свою завел тоже хорошую, женившись на дочке станичного священника Серафиме Анисимовой. Только был Яков Петрович человеком войны, а не дома – как и положено казаку. Он ушел на службу урядником в 1824 году и закончил ее в 1867-м генерал-лейтенантом – пройдя сквозь десятки и десятки сражений, которых мы даже и не изучаем в школе.
Прежде всего это были схватки с Турцией, с которой Россия воевала поболе, чем с какой-либо другой страной. Если же считать и конфликты, за которыми Турция просто стояла, которые инспирировала, то количество русско-турецких столкновений к югу и юго-западу от Российской империи можно смело удваивать-утраивать. И длить этот процесс и в наше время, чего уж лицемерить.
В рубках с турками в северо-западном углу Черного моря Бакланов с поразительной, но объяснимой огромной личной храбростью и мастерством быстротой стал из урядника – хорунжим. А две своих первых Анны, 4-й и 3-й степеней, получил так: в конце мая первый орден, в начале июля – второй, за покорение турецких городов Месемврии и Анхиало. Которые теперь Несебр с Поморием и ассоциируются у нас с туризмом – как и турки с болгарами. Вторые стали в этих местах хозяевами благодаря русским, первые - перестали ими быть.
Стоит отметить, что и в 19-м веке далеко не все восхищались ветеранами кавказских войн, как и в 21-м – современными. Но и тогда песни слагали, ордена шли, и страна знала своих героев.
Впечатленный Бакланов велел закрепить полотнище на древке, превратив в ужас наводящий личный штандарт - последний штрих к уже заслуженной славе казака, чей стиль хорошо передает история от 1836 года.
Тогда в рейде на закубанские аулы между реками Псефир, Лаба и Белая, раненый в голову, он 10 верст преследовал вчетверо превосходящий отряд горцев, выдерживая их бесконечные контратаки. Когда вышли патроны, он выбрал удачный момент – и его казаки ударили по врагам в пики, опрокинули их, преследовали еще 15 верст, истребив почти полностью.
Прокрасться ночью в чужих обледенелых февральских горах с шестью сотнями казаков и пятью ротами пехоты при двух орудиях сквозь 25-тысячную армию Шамиля; получить ядром в голову – и остаться в строю при Карсе; взъехать на пригорок для руководства войсками, будучи предупрежденным, что его ждет в засаде знаменитый горский стрелок Джанем, и после двух выстрелов горца всадить ему из штуцера пулю в лоб, с седла! – вот стиль Якова Бакланова.
Известна одна литовская история про Бакланова, совершенно непохожая на кавказские. Будучи большим начальником, он не конфисковывал, как было предписано, имения повстанцев, но по возможности учреждал опеки над малолетними детьми сосланных и сохранял за ними имущество. Но было начальство и над казачьим генералом: вызвали его по этому поводу к генерал-губернатору Муравьеву, прозванному тогдашней несистемной оппозицией Вешателем.
М.Н. Муравьев-Виленский
Читайте также: