В м рихтер вклад в медицину кратко

Обновлено: 02.07.2024

Вильге́льм Миха́йлович Ри́хтер (нем. Wilhelm Michael von Richter ; 1767—1822) — заслуженный профессор повивального искусства в Московском университете, действительный статский советник, лейб-медик, историк медицины.

Содержание

Биография

Родился в семье Михаила Рихтера (1700—1800), пастора старой Евангелическо-лютеранской церкви св. Михаила в Москве.

Окончил Рижскую гимназию, а затем, в 1786 году — Московский университет. Стажировался в университетах Германии, Франции, Англии и Голландии; повивальное искусство изучал преимущественно в повивальных госпиталях Геттингена и Берлина. В 1788 году удостоен степени доктора медицины в Эрлангенском университете. Вернувшись в Россию в 1790 году, медицинской коллегией был утверждён в степени доктора медицины и назначен экстраординарным профессором повивального искусства в Московском университете. Лекции читал на латинском языке. С 1795 года — ординарный профессор. Возглавлял кафедру до 1819 года, за это время дважды был избран деканом Медицинского отделения университета.

В 1801 году [1] основал Повивальный институт при Императорском воспитательном доме, где он преподавал теорию и практику повивального искусства повивальным бабкам. В 1806 году под его руководством был открыт Повивальный институт и родильный госпиталь при Московском университете.

В 1810 году был избран председателем физико-медицинского общества при Московском Университете, работал в нём до конца жизни. В течение 11 лет был главным акушером Москвы, имел в городе большую практику. В 1818 году пожалован в лейб-медики.

Был членом Медицинского Совета при Министерстве народного просвещения. Состоял членом Московских Обществ: Испытателей природы, Истории и древностей Российских. Член иностранных Обществ: Физико-медицинского в Эрлангене, учёного в Харлеме и Императорской Леопольдино-Каролинской Академии (Германия). Член-корреспондент Королевского Общества наук в Геттингене и Медицинского в Париже.

Семья

Жена — Иоганна-Амалия, урождённая Керестури (26 апреля 1773 — 1 марта 1846). Их сын Михаил, также стал заслуженным профессором Московского университета по кафедре повивального искусства, но дослужился до более высокого чина — тайного советника.

Избранные труды

Награды и признание

  • Орден Святой Анны 2-й степени
  • Орден Святого Владимира 3-й степени
  • почётный член Императорской Академии Наук (16 февраля 1814), Медико-хирургической академии, Виленского, Харьковского (17 января 1812) и Казанского университетов.

Напишите отзыв о статье "Рихтер, Вильгельм Михайлович"

Примечания

Литература

  • Рихтер, Вильгельм Михайлович // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб. , 1890—1907.
  • Рихтер, Вильгельм Михайлович // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб. — М ., 1896—1918.
  • Московский некрополь. — Т. 3. — СПб., 1908. — С. 23.

Отрывок, характеризующий Рихтер, Вильгельм Михайлович

– А то приезжало сейчас начальство, так скорее драло, – сказал фейерверкер князю Андрею, – не так, как ваше благородие.
Князь Андрей ничего не говорил с Тушиным. Они оба были и так заняты, что, казалось, и не видали друг друга. Когда, надев уцелевшие из четырех два орудия на передки, они двинулись под гору (одна разбитая пушка и единорог были оставлены), князь Андрей подъехал к Тушину.
– Ну, до свидания, – сказал князь Андрей, протягивая руку Тушину.
– До свидания, голубчик, – сказал Тушин, – милая душа! прощайте, голубчик, – сказал Тушин со слезами, которые неизвестно почему вдруг выступили ему на глаза.


Ветер стих, черные тучи низко нависли над местом сражения, сливаясь на горизонте с пороховым дымом. Становилось темно, и тем яснее обозначалось в двух местах зарево пожаров. Канонада стала слабее, но трескотня ружей сзади и справа слышалась еще чаще и ближе. Как только Тушин с своими орудиями, объезжая и наезжая на раненых, вышел из под огня и спустился в овраг, его встретило начальство и адъютанты, в числе которых были и штаб офицер и Жерков, два раза посланный и ни разу не доехавший до батареи Тушина. Все они, перебивая один другого, отдавали и передавали приказания, как и куда итти, и делали ему упреки и замечания. Тушин ничем не распоряжался и молча, боясь говорить, потому что при каждом слове он готов был, сам не зная отчего, заплакать, ехал сзади на своей артиллерийской кляче. Хотя раненых велено было бросать, много из них тащилось за войсками и просилось на орудия. Тот самый молодцоватый пехотный офицер, который перед сражением выскочил из шалаша Тушина, был, с пулей в животе, положен на лафет Матвевны. Под горой бледный гусарский юнкер, одною рукой поддерживая другую, подошел к Тушину и попросился сесть.
– Капитан, ради Бога, я контужен в руку, – сказал он робко. – Ради Бога, я не могу итти. Ради Бога!
Видно было, что юнкер этот уже не раз просился где нибудь сесть и везде получал отказы. Он просил нерешительным и жалким голосом.
– Прикажите посадить, ради Бога.
– Посадите, посадите, – сказал Тушин. – Подложи шинель, ты, дядя, – обратился он к своему любимому солдату. – А где офицер раненый?
– Сложили, кончился, – ответил кто то.
– Посадите. Садитесь, милый, садитесь. Подстели шинель, Антонов.
Юнкер был Ростов. Он держал одною рукой другую, был бледен, и нижняя челюсть тряслась от лихорадочной дрожи. Его посадили на Матвевну, на то самое орудие, с которого сложили мертвого офицера. На подложенной шинели была кровь, в которой запачкались рейтузы и руки Ростова.
– Что, вы ранены, голубчик? – сказал Тушин, подходя к орудию, на котором сидел Ростов.
– Нет, контужен.
– Отчего же кровь то на станине? – спросил Тушин.
– Это офицер, ваше благородие, окровянил, – отвечал солдат артиллерист, обтирая кровь рукавом шинели и как будто извиняясь за нечистоту, в которой находилось орудие.
Насилу, с помощью пехоты, вывезли орудия в гору, и достигши деревни Гунтерсдорф, остановились. Стало уже так темно, что в десяти шагах нельзя было различить мундиров солдат, и перестрелка стала стихать. Вдруг близко с правой стороны послышались опять крики и пальба. От выстрелов уже блестело в темноте. Это была последняя атака французов, на которую отвечали солдаты, засевшие в дома деревни. Опять всё бросилось из деревни, но орудия Тушина не могли двинуться, и артиллеристы, Тушин и юнкер, молча переглядывались, ожидая своей участи. Перестрелка стала стихать, и из боковой улицы высыпали оживленные говором солдаты.
– Цел, Петров? – спрашивал один.
– Задали, брат, жару. Теперь не сунутся, – говорил другой.
– Ничего не видать. Как они в своих то зажарили! Не видать; темь, братцы. Нет ли напиться?
Французы последний раз были отбиты. И опять, в совершенном мраке, орудия Тушина, как рамой окруженные гудевшею пехотой, двинулись куда то вперед.
В темноте как будто текла невидимая, мрачная река, всё в одном направлении, гудя шопотом, говором и звуками копыт и колес. В общем гуле из за всех других звуков яснее всех были стоны и голоса раненых во мраке ночи. Их стоны, казалось, наполняли собой весь этот мрак, окружавший войска. Их стоны и мрак этой ночи – это было одно и то же. Через несколько времени в движущейся толпе произошло волнение. Кто то проехал со свитой на белой лошади и что то сказал, проезжая. Что сказал? Куда теперь? Стоять, что ль? Благодарил, что ли? – послышались жадные расспросы со всех сторон, и вся движущаяся масса стала напирать сама на себя (видно, передние остановились), и пронесся слух, что велено остановиться. Все остановились, как шли, на середине грязной дороги.
Засветились огни, и слышнее стал говор. Капитан Тушин, распорядившись по роте, послал одного из солдат отыскивать перевязочный пункт или лекаря для юнкера и сел у огня, разложенного на дороге солдатами. Ростов перетащился тоже к огню. Лихорадочная дрожь от боли, холода и сырости трясла всё его тело. Сон непреодолимо клонил его, но он не мог заснуть от мучительной боли в нывшей и не находившей положения руке. Он то закрывал глаза, то взглядывал на огонь, казавшийся ему горячо красным, то на сутуловатую слабую фигуру Тушина, по турецки сидевшего подле него. Большие добрые и умные глаза Тушина с сочувствием и состраданием устремлялись на него. Он видел, что Тушин всею душой хотел и ничем не мог помочь ему.
Со всех сторон слышны были шаги и говор проходивших, проезжавших и кругом размещавшейся пехоты. Звуки голосов, шагов и переставляемых в грязи лошадиных копыт, ближний и дальний треск дров сливались в один колеблющийся гул.
Теперь уже не текла, как прежде, во мраке невидимая река, а будто после бури укладывалось и трепетало мрачное море. Ростов бессмысленно смотрел и слушал, что происходило перед ним и вокруг него. Пехотный солдат подошел к костру, присел на корточки, всунул руки в огонь и отвернул лицо.
– Ничего, ваше благородие? – сказал он, вопросительно обращаясь к Тушину. – Вот отбился от роты, ваше благородие; сам не знаю, где. Беда!
Вместе с солдатом подошел к костру пехотный офицер с подвязанной щекой и, обращаясь к Тушину, просил приказать подвинуть крошечку орудия, чтобы провезти повозку. За ротным командиром набежали на костер два солдата. Они отчаянно ругались и дрались, выдергивая друг у друга какой то сапог.
– Как же, ты поднял! Ишь, ловок, – кричал один хриплым голосом.
Потом подошел худой, бледный солдат с шеей, обвязанной окровавленною подверткой, и сердитым голосом требовал воды у артиллеристов.
– Что ж, умирать, что ли, как собаке? – говорил он.
Тушин велел дать ему воды. Потом подбежал веселый солдат, прося огоньку в пехоту.

Вильгельм Михайлович Рихтер окончил Московский университет, после чего был направлен в Германию (Берлин, Геттинген) для продолжения обучения акушерскому искусству. После возвращения из Германии и получения степени доктора медицины Рихтер был назначен профессором повивального искусства в Московский университет. В 1806 г. под руководством Вильгельма Михайловича был открыт повивальный институт и родильный госпиталь (при Московском университете). Также был организован повивальный институт при императорском воспитательном доме. Рихтер написал несколько учебных пособий по акушерству. Этими пособиями пользовались студенты госпитальных школ и университета.

С 1790 г. - экстраординарный профессор повивального искусства медицинского факультета ИМУ В 1794-1818 гг. - ординарный профессор повивального искусства медицинского факультета ИМУ В 1807-1808, 1812 гг. - декан медицинского факультета ИМУ С 1818 г. - заслуженный профессор ИМУ

Научные интересы

Диссератации

Тип Год защиты Место защиты Название
Докторская1788Эрлангенский университет

Читаемые курсы

Общественно-политическая деятельность

Член МОИП. Один из основателей и в 1810-1822 гг. председатель Физико-медицинского общества. По поручению общества организовал работы по составлению многотомной "Истории медицины в России". Почетный член Санкт-Петербургской АН (1814), Казанского, Харьковского, Виленского университетов, ММХА.

Карьера вне университета

С 1795 г. - главный московский акушер, директор Повивального института Московского воспитательного дома (1801-1807). С 1818 г. - лейб-медик Императорского двора

Дополнительные сведения

Сын пастора лютеранской общины в Немецкой слободе в Москве. Основатель Повивального института при ИМУ. В 1818 г. принял роды у вел.кн. Александры Федоровны, став восприемником будущего имп. Александра II. Награжден многими российскими орденами.

Основные труды

О врачебных пособиях, служащих к приращению малоплодства в обществе. М., 1797; Слово о первоначальном происхождении, постепенном усовершенствовании и отменной пользе повивального иск-ва. М., 1801; Руководство к повивальному иск-ву, основанное на новейших опытах. М., 1801; О госпиталях нынешних в Лондоне. М., 1806; История медицины в России / Пер. с нем. Н. А. Бекетова. М., 1814–20.

Библиография

Петров Ф. А. Немецкие профессора в Московском университете. М., 1997; Сточик А. М., Пальцев М. А., Затравкин С. Н. Медицинский факультет Московского университета в реформах просвещения первой трети XIX в. М., 1998. Биографический словарь профессоров и преподавателей Императорского Московского университета. М., 1855; РБС; БЕ; Илизаров С.С. Московская интеллигенция XVIII века. М., 1999; Волков В.А., Куликова М.В. Московские профессора XVIII - начала XX веков: Естественные и технические науки. М., 2003.

Рихтер (Вильгельм Михайлович, 1767 - 1822) - историк медицины в России, профессор повивального искусства в Московском университете, лейб-медик. По окончании курса в Московском университете, в 1786 году, отправился за границу, где изучал повивальное искусство в Геттингене и Берлине. В 1788 году удостоен был степени доктора медицины в Эрлангенском университете. В 1790 году Р. возвратился в Россию и был утвержден в степени доктора медицины медицинской коллегией в Санкт-Петербурге; в том же году он был назначен профессором повивального искусства в Московском университете. Под руководством Р. открыт был в 1806 году новый Повивальный институт и родильный госпиталь при Московском университете; кроме того, Р. основал Повивальный институт при Императорском воспитательном доме и здесь преподавал теорию и практику повивального искусства. Крупный вклад в культурную историю России представляет собой его "Geschichte der Medizin in Russland" (Москва, 1813 - 17, русский перевод Бекетова , 2-е изд., Москва, 1820), для которой Р. разыскивал архивные материалы. Главным образом он пользовался делами посольского приказа, но ему остались неизвестны столбцы, книги и дела аптекарского приказа, учрежденного при Михаиле Феодоровиче , бумаги которого он считал утраченными во время пожара 1812 года. Между тем подлинные документы этого приказа оказались в архиве Министерства внутренних дел, куда они были сданы ранее; впоследствии они издавались медицинским департаментом (вып. 1 - 3, Санкт-Петербург, 1881 - 84). Докторская диссертация Р. ("Experimenta et cogitata circa bilis naturam, inprimis ejus principium salinum", Эрланген, 1788) побудила многих ученых к дальнейшим изысканиям по этому предмету и к поверке выведенных им положений. Знаменитый в свое время физиолог Блуменбах ссылается на диссертацию Р. в своем сочинении "Institutiones physiologicae". Другие труды Р.: "De incrementis artis obstetriciae post obitum Roedereri. Commentatio pro munere Professores obtinendo" (Москва, 1790), "Observationes de morbis organicis uteri" (Москва, т. I), "Synopsis praxis medico-obstetriciae" (Москва, 1810), "Relatio cum epicrisi de sectione caesarea" (Москва, 1811), "Commentatio de medicamentis domestites, in Russia usualibus" (Москва, 1811), "Observatio de vi terroris et imaginatonis foeminae gravidae in deformando foetu" (Москва, 1811) и др.

Читайте также: