Триадология афанасия великого кратко

Обновлено: 08.07.2024

Во второй половине IV века в греческом богословии замечается значительный духовный подъем. Он связывается с богословской деятельностью великих каппадокийских отцов — свв. Василия Великого, его друга Григория Богослова и его брата — Григория Нисского. Богословие каждого из них представляет индивидуальные особенности, как в общем характере, так и в подробностях, но это, собственно, только разновидности одного богословского типа. Прежде всего, на их богословии сказалось влияние Оригена. Правда, они не усвоили ошибочных мнений Оригена (за исключением св. Григория Нисского). Влияние Оригена сказалось на них в различной степени: св. Василий Великий, муж более практического направления, менее подчинился влиянию Оригена; более оно отразилось на св. Григории Богослове, а св. Григорий Нисский по отдельным темам выступает настоящим оригенистом. Но Ориген определял общий характер их богословия, доставив ряд понятий. Содержание же богословского учения имело в своем основании никейское исповедание. Отсюда естественно вытекает их зависимость от богословия св. Афанасия. Они были учениками св. Афанасия и этим укрепили свою связь с ново-александрийским богословием, с той существенною особенностью, что у св. Афанасия заметно перевешивают тенденции и круг мыслей малоазийского богословия св. Иринея, а у каппадокийских отцов — оригеновское направление. Этот перевес объясняется влиянием на них Оригена и классической науки. Благодаря последней они постигли дух эллинской культуры на уровне современного им научного мировоззрения. Когда каппадокийские отцы обратились к эллинской школе, уже давно прошли времена господства одной философской системы: в IV веке синкретизм вступил в свои права, и всякий избирал свои собственные пути, заимствуя то из одной, то из другой системы необходимые данные для собственных построений. Поэтому и у каппадокийских отцов мы видим, с одной стороны, преобладание платоновских и неоплатоновских влияний, но, с другой стороны, они оказались не чуждыми и аристотелевских воззрений: борьба с арианством, преимущественно с Евномием, который с помощью аристотелевской философии сообщил арианской догматике диалектическую, научно-философскую форму, заставила каппадокийцев, при всем их нерасположении к Аристотелю, в значительной степени воспользоваться точными понятиями аристотелевской школы, что не могло остаться без влияния на некоторые стороны их богословского учения и его терминологию. При таком положении дел каппадокийские отцы, в свою очередь, сильно содействовали развитию церковной богословской науки: то, что св. Афанасий выразил, хотя и в глубоко философском духе, но без надлежащей диалектической обработки, больше как библейско-церковную догму, чем строго философскую теорию, они развили научно-диалектическим и философско-критическим методом, перевели на точный язык современных философских понятий.[2]

Итак, многие факторы заставили новоникейских мыслителей во главе с так называемыми каппадокийцами выдвигать в божестве наряду с тождеством его лиц также и их различие, и различие не внешнее и поверхностное, не функциональное и акцидентальное, но вполне реальное, субстанциальное, или, как тогда говорили, ипостасное. Возникли долгие и мучительные споры о том, какая разница между сущностью, реальным бытием и ипостасью (то есть не бытием просто, но бытием выраженным и осмысленным). В конце концов, пришлось три лица в проблеме троичности считать тождественными по бытию и различными ипостасно. При этом для диалектики важно то, что ипостась, то есть выраженный смысл бытия, мыслилась тоже бытийно, так как иначе смысл бытия нужно было бы понимать в духе савеллианства, а еще хуже — субъективно-человечески. В каппадокийских текстах так и читаем, что лицам божества одинаково свойственно и тождество и различие, причем то и другое свойственно лицам божества объективно и реально, ипостасно, а не просто атрибутивно. Получалось так, что три лица троичности представляют собою самотождественное различие, или саморазличное тождество.[3]

Запад был в высшей степени недоволен результатом собора, между прочим, потому, что он признал ортодоксальность некоторых лиц, которые казались в Риме очень подозрительными и, благодаря своему независимому образу действий, ограничивали влияние папы. В 382 году произошло некоторое сближение, когда в Риме и Константинополе одновременно состоялись соборы, стоявшие на более общей точке зрения в вопросах о лицах — на которых сосредоточился теперь спор, так как антиохийская схизма еще продолжалась. Но более всего способствовало примирению то, что духовный руководитель Запада, Амвросий, был учеником каппадокийцев и находился под сильным обаянием их науки. В 381 году, может быть, 9/10 христианского Востока были арианскими. Феодосий пытался запугать ариан, а затем склонить их на свою сторону (собор 383 года в Константинополе). Но скоро он оставил мягкий образ действий, а Амвросий последовал его примеру на Западе. Надо думать, что большинство арианских и полуарианских греческих епископов сдалось, только крайне левая партия оставалась тверда (Евномий). Арианизм угас у греков раньше, чем эллинизм. Правда, консервативные миряне смотрели на ортодоксальную формулу, пока она не была еще освящена древностью, скорее как на неизбежное зло и как на необъяснимую тайну, чем как на выражение своей веры. Победа ортодоксии была победой духовенства и богословов над верой народа, стоявшей, действительно, на низком уровне; она не просветила этой веры, но насколько это было возможно, защитила ее от политеизма.[8]

Бог как Творец мира. Нехристианские концепции происхождения мира: Дуализм. Пантеизм. Сущность христианского учения о происхождении мира. Вечность Божественного замысла о мире. Участие всех Лиц Пресвятой Троицы в деле творения. Почему Бог сотворил мир? Для чего Бог сотворил мир? Хилиазм и его осуждение Церковью.

Мы отметим только существенные положения догматического учения великого отца Церкви.

Учение св. Афанасия о Св. Троице. На учении о Боге Самом в Себе св. Афанасий не останавливается и подробно его не раскрывает; тем не менее именно это учение является необходимым пунктом его богословского умозрения. Божество св. Афанасий, в духе платоновской философии, определяет такими же отвлеченными чертами, как и Ориген. Бог — простая, блаженная и непостижимая сущность (De synodis 35[.2]). Он недоступен никакому определению: нельзя сказать, что есть Бог Сам в Себе, — можно говорить лишь о том, что Он не есть (Epist. ad monachos 2[.3]). Божество превыше всякой сущности и человеческого примышления [(έπινοίας)] (Contra gentes 2). Бог безначален и вечен, бестелесен, невидим и неосязаем. Он реальный носитель всей полноты Божественной жизни, единое начало Божественной сущности (Contra gentes 41).

Так как Бог не может быть без Своего Слова, то Сын вечно во Отце (Contra Arianos II, 32). Но как Сын, Он рожден от Отца. Так как Бог вечен, то и рождение Сына может мыслиться только вечным, потому что сущность Отца не была никогда несовершенной, так чтобы собственно ей принадлежащее привзошло к ней впоследствии: Сын рожден не как человек от человека, так чтобы явился позднее Отеческого бытия; Он — Божие Рождение и как собственно сущий Сын всегда сущего Отца существует вечно. Людям свойственно рождать во времени по несовершенству природы; а Божие рождение вечно по всегдашнему совершенству естества (Contra Arianos I, 14). Поэтому Отец всегда по естеству Родитель (Contra Arianos III, 66), и самое имя Отца указывает существование Сына. В пояснение к этой мысли св. Афанасий указывает на обычные в александрийской школе сравнения света и сияния, источника и потока. Вечно существует Тот, Кто есть образ, сияние Отца, Бог от Бога, без Которого Отец был бы ασοφος και άλογος (Contra Arianos I, 14; 25; 27; III, 66; De decretis 12; 15).

Своего завершения обожение плоти Иисуса Христа достигло в Его воскресении; она получает теперь новые и более совершенные благодатные дарования. По воскресении Он именует Себя принявшим по человечеству то самое, что имел Он как Слово (Contra Arianos III, 40). Наконец, в вознесении Господа Его прославленная и обоженная плоть взошла на небо в сонме небожителей и сделалась предметом поклонения для ангелов и прочих небесных сил (Contra Arianos I, 42).

Обожение искупленных выражается в тех же чертах, как и обожение человеческой природы Христа, отличаясь, при качественном сходстве, количественно. Господь Иисус Христос был неведущим по Своей плоти, чтобы дать ей — и с ней всему человечеству — силу познать Отца (Contra Arianos III, 38; Epist. ad Serapionen! II, 9). Он страшился смерти, чтобы нас освободить от страха смерти и сделать причастниками бессмертия (Contra Arianos III, 54; II, 70). Он крестился, принял помаздние Духа, преспевал в премудрости, и возрасте, и благодати, чтобы мы через Его плоть получили благодать Духа Святого, благодать и бессмертие (Contra Arianos I, 43—48). Так как человеческая плоть Христа была в единении с истинным Богом (II, 70; 67), то грех истреблен, и человечество стало свободно от него и бессмертно (II, 56; III, 33); мы становимся храмом Бога и сынами Его (I, 43; II, 59); Дух Божий живет в нас, и мы соединяемся с Отцом (III, 25). Человек Иисус во всем является представителем всего рода человеческого, вторьш Адамом (1,44; II, 65). Его смерть есть смерть всех; за всех Он отдал на смерть Свое тело и этим выполнил Божественный приговор грешному человеку (II, 69). Это добровольное предание Себя на смерть было искуплением грехов человеческих и уничтожением смерти (I, 45). Он Себя Самого принес ко Отцу и собственной Своей кровью всех нас очистил от грехов (II, 7). Приняв смерть и приведя ее в бездействие, Он первый воскрес как человек, для нас воскресив тело Свое; а так как Он воскрес, то и мы Им и ради Него восставляемся из мертвых (II, 61). При вознесении Своем Он принял человека, и через вознесение совершилось обожение его (I, 45).

Таким образом, Сын Божий, облекшись в тварное, соделался подобным нам по телу и справедливо наименован и Братом нашим, и Первородным. Он — Первородный потому, что когда все люди по Адамовом преступлении гибли, Его плоть прежде иных спаслась и освободилась как соделавшаяся телом самого Слова, а мы спасаемся уже после нее как сотелесники Слова. В этом теле Господь делается нашим вождем в Небесное Царство [и] ко Отцу Его (И, 61).

Презентация на тему: " Триадология Тема лекции: Учение св. Афанасия Великого Духоборчество и полемика с ним." — Транскрипт:

1 Триадология Тема лекции: Учение св. Афанасия Великого Духоборчество и полемика с ним

3 Св. Афанасий Великий Архиепископ Александрийский (ок ), секретарь, а затем преемник епископа Александра. Известен как один из наиболее энергичных противников арианства. К 350 году он остался единственным православным неарианским епископом в восточной половине Римской империи.

4 Александрийские христиане Широкие массы христиан в египетской столице так энергично поддерживали своего Предстоятеля, что имперские войска часто не могли совладать с мощными демонстрациями александрийцев, протестовавших против навязываемых им арианствующих епископов.

5 Египетское монашество Кроме того, св. Афанасий успешно использовал в своей борьбе наиболее своеобразный элемент египетского христианства – монашество. Уже в 338 году преподобный Антоний три дня провел в Александрии, чтобы выразить свою поддержку православному папе. В годах монахи предоставили св. Афанасию надежное укрытие, откуда тот вел дальнейшую борьбу против арианства.

11 Положительное учение о Троице свт. Афанасия В Троице существует единое начало, единоначалие, и это начало коренится в Отце и есть Отец. Лишь Он обязан бытием Себе Самому. И Сын, и Дух получают начало от Отца, но начало бытия Сына и Духа в корне отлично от начала бытия твари. Свт. Афанасий принципиальным образом различает понятия рождения и творения, исхождения и творения. Существуют два важнейших отличия между рождением и творением.

12 Положительное учение о Троице свт. Афанасия Во-первых, рождение есть всегда рождение из сущности рождающего. Рождаемое единосущно родившему, в то время как творение означает или создание из ничего (как это было в случае сотворения мира), или создание из подручного материала. И в том, и в другом случае творение не единосущно творящему, оно принципиально отлично от Творца по сущности. Во-вторых, творение всегда акт воли творящего, в то время как рождение совершается по природе, и есть результат природной деятельности. Это не значит, что Бог по природе вынужден рождать, что Он против воли принуждаем к этому некоторой необходимостью. В действительности, природа Бога такова, что для Него естественно рождать Сына. Таким образом, Бог рождает Сына не по воле, а по природе, хотя и не вопреки Своей воле. Воля Божия и ее устремление совпадают с устроением Божественной природы. Решение воли самой по себе случайно. Если бы Сын Божий произошел лишь по воле Отца, а не по природе, то Его вообще могло и не быть: Бог мог захотеть Его родить, а мог и не захотеть.

13 Положительное учение о Троице свт. Афанасия Из понятия рождения Сына и единосущия Сына Отцу вытекает идея Его абсолютного равенства с Отцом. Ведь если Бог Отец рождает Сына из Самого Себя, то Сын имеет те же свойства, что и Отец: Он неизменяем, всемогущ, вездесущ, Он по самому определению рождения обладает теми же качествами, что и Рождающий. Значит, Он есть совершенный Бог, как и Отец. Кроме того, Сын вечен. Это обусловлено самой Божественной природой, которая неизменяема, совершенна и заключает в себе абсолютную полноту бытия. В силу этого смысле происхождение Сына не может мыслиться как некий временной процесс. Раз природа неизменяема, то и рождение тоже должно мыслиться вечным.

15 Положительное учение о Троице свт. Афанасия Как Божественные Лица общаются Друг с Другом? –по свт. Афанасию, образ этого взаимообщения Лиц мыслится как Их взаимное проникновение Друг в Друга. Он пишет о том, что Отец находится в Сыне, как в Своем образе, и Сын в Духе, как в Своем, и наоборот Святой Дух пребывает в Сыне, и Сын в Отце, равно как Отец в Духе и Дух в Отце.

16 Духоборчество (македонианство) и полемика с ним Это движение получило свое название по имени константинопольского архиепископа Македония (+360). Духоборцы отрицали Божественное равенство Святого Духа Сыну и Отцу. Некоторые из арианствующих, вроде последователей Василия Анкирского, постепенно вплотную приблизившись к исповеданию равенства Отца и Сына, вместе с тем оказались не готовы признать равночестность Им Духа Святого. Очень сильна была еще доникейская тенденция в пневматологии, рассматривавшая Святого Духа как Лицо подчиненное и придававшая Ему скорее энергийный, чем личностный характер.

17 Окончательно арианство и македонианство были побеждены на II Вселенском Соборе в Константинополе в 381 г. Собор св. Ирины в Константинополе Фреска в Воскресенском соборе в Романове Борисоглебске, Ярославской губ.

18 Второй Вселенский Собор В то же время даже и здесь так и не прозвучало четкого наименования Святого Духа Богом, что дало повод свт. Григорию Богослову сетовать на то, что Собор не внес определения о единосущии Святого Духа в свое вероопределение. Тем не менее все формулировки Собора о Святом Духе опосредованно подтверждают учение о единосущии Духа Отцу и Сыну.

Читайте также: