Судьбы французской эмиграции кратко

Обновлено: 02.07.2024

Десятки тысяч русских нашли прибежище во Франции в 1920-х годах. Их общее число оценивается примерно в 400 000, в том числе 150 000 в парижском регионе. Бежавшие от большевистской революции аристократы, буржуазия, солдаты и художники оказались во Франции, зачастую без гроша в кармане, и были готовы начать новую жизнь, не оставляя мечты однажды вернуться на родину. С ностальгией о потерянном рае непросто жить, даже в Париже…

Этот трогательный документальный фильм содержит большое число архивных кадров, объяснений историков и рассказов очевидцев (в том числе Марии Мериль, урожденной княгини Марии-Магдалины Гагариной, и Марины Влади, урожденной Марии Поляковой), а также подробно описывает жизнь изгнанников.

Тяжелая, но захватывающая жизнь

Многих приехавших из России артистов ждала тяжелая, но иногда захватывающая жизнь. Пока Сталин жег иконы, некоторые представители белой эмиграции проявляли новое религиозное рвение в Париже, где православная церковь стала центром социальных связей. Абсолютная бедность для многих и грандиозная бедность для некоторых, как говорится в комментарии?

Эмигранты времён Французской революции — представители французского дворянства, бежавшие из Франции во время Великой французской революции.

Содержание

История эмиграции и репрессий

Начало в 1789 году

Взятие Бастилии 14 июля 1789 года послужило сигналом к началу эмиграции. Близкие ко двору лица, пользовавшиеся всеми преимуществами старого порядка, первые бежали из Франции, покинув короля на произвол судьбы. Во главе их был младший брат короля, граф д’Артуа, бежавший из Франции 17 июля 1789 г.; за ним последовали принцы Конде, Конти, Ламбеск, Полиньяк и многие другие.

Трусливо убежав за границу, эмигранты стали натравливать Европу на Францию, указывая, что совершающийся в ней переворот грозит всей Европе всевозможными опасностями. Они вымаливали у рейнских курфюрстов и других немецких государей вооруженную помощь против своего отечества, становясь таким образом изменниками по отношению к нему и к королю и страшно раздражая против короля революционную партию, так как последняя постоянно чувствовала себя под угрозой иностранного вмешательства и вторжения.

Поток эмиграции

Чем шире развертывалась революция, тем сильнее становилась эмиграция. Главным сборным пунктом эмигрантов был Кобленц. Многие устроились на службе у принца Конде.

Когда 19 июня 1790 г. было провозглашено равенство сословий, дворянство стало эмигрировать целыми массами. С 27 ноября 1790 г. началась эмиграция в среде духовенства, усилившаяся после декрета 29 ноября 1791 г. против неприсягнувших духовных.

Хроника репрессий

Крайняя партия требовала суровых наказаний за эмиграцию; Мерлен (из Дуэ) составил проект такого закона, Барнав, Ламет, Дюпор и другие поддержали его, но против него поднялся с энергией Мирабо, и 28 февр. 1791 г. он был отвергнут. После смерти Мирабо снова были задуманы меры против эмигрантов, составлявших за границей заговоры против новых порядков.

1791 год

10 июня Национальное собрание постановило потребовать от всех офицеров обещания под честным словом, что они не примут участия в заговорах против нации, короля и конституции, а принца Конде обязать возвратиться во Францию. 1-го августа национальное собрание издало декрет, грозивший эмигрантам, если они не возвратятся в месячный срок на родину, обложить их налогом втрое большим, чем остальных граждан; но амнистия 14 сентября парализовала эту угрозу.

Эмигранты протестовали против распоряжений национального собрания и доказывали Европе, что король находится в плену и не имеет свободной воли. Во Франции многие думали, что король находится в заговоре с эмигрантами против своего народа.

Интриги и происки эмигрантов дискредитировали их при дворах немецких государей, а их непрерывные протесты против всего, что делалось во Франции, вызвали ненависть против них и против Людовика XVI; французская печать преследовала и клеймила их без пощады. Жиронда яростно напала на них; Бриссо требовал от законодательного собрания решительных мер.

9 ноября 1791 г. было постановлено:

все живущие вне Франции французы объявляются заподозренными в заговоре против отечества, и, если они не вернутся к 1-му янв. 1792 г., должны подвергнуться преследованию и казни;
французские принцы и числящиеся на службе эмигранты, если не вернутся к тому же сроку, подлежат казни.
Имущество невернувшихся эмигрантов подлежит конфискации.

1792 год

1-го января 1792 г. был издан декрет, объявлявший изменниками обоих братьев короля и принца Конде.

Не понимая ни своего времени, ни настроения народа, эмигранты внушили герцогу Брауншвейгскому несчастную мысль издать Кобленцский манифест.

После событий 10 августа 1792 г. семьям эмигрантов было приказано не выезжать из мест их жительства, была сделана опись их имущества, их лошади и мулы забраны для войска.
30 августа был издан декрет, по которому имущество всех крамольников и заговорщиков должно быть секвестровано;
2 сентября было предписано продать все секвестрованное имущество эмигрантов, что и было исполнено, причем эти имения были проданы за ничтожную цену: казна потеряла при этой продаже больше 6 миллиардов франков.
9 сентября вышел указ о том, что родители должны дать отчет в том, почему отсутствуют их дети и где они находятся, и в случае, если они эмигрировали, поставить за каждого уехавшего по солдату в войско республики, а с 12 сентября — даже по 2 солдата, с экипировкой на собственный счет.
9 октября Национальный конвент объявил, что возлагает всю ответственность за совершенные эмигрантами нарушения международного права на державы, которые терпят у себя этих беглецов.
23 октября эмигранты были осуждены на вечное изгнание.

В ноябре 1792 г. Пруссия отказала эмигрантам в поддержке; в Австрии их терпели только на очень суровых условиях; в некоторых местах они сделались до такой степени ненавистны, что их ставили в один ряд с нищими.

1793 год

Закон 28 марта 1793 г. объявил их граждански умершими во Франции.

1795 год

18 апреля 1795 г. конвент определил продать имения эмигрантов при помощи лотереи, то есть разыграть их в лотерею. Он сохранил только за собой право вычёркивать эмигрантов из проскрипционных списков.
28 апреля родственникам эмигрантов по восходящей линии было вменено в обязанность показать размеры своего имущества и следующую из него эмигрантскую часть предоставить республике.
1 мая было решено самовольно вернувшихся эмигрантов подвергать ссылке.

Летом 1795 г. эмигранты приняли участие в предприятиях шуанов и вандейцев, в том числе в неудачной высадке при Кибероне. Чересчур строгие меры против эмигрантов встретили неодобрение даже среди членов конвента; это стало известно многим из эмигрантов, которые и поспешили вернуться в отечество; их помощницей и защитницей была в этом случае мадам де Сталь.

13 июня 1795 г. был отменен декрет, запрещавший женам и дочерям эмигрантов продавать свои имения и выходить замуж за иностранцев; но 30 июля, по предложению Дону, было решено, что эмигранты должны быть изгнаны навсегда и покупщики национальных имений должны быть утверждены в своих правах.
Декрет 18 августа предписывал эмигрантам оставить Париж в течение 3-х суток;
дальнейший (30 авг.) декрет отменял вычеркивание имён эмигрантов из проскрипционных листов, а указ 21 сентября лишал родителей эмигрантов права занятия всех общественных должностей.

При Директории

Амнистия 25 октября 1795 г. не коснулась эмигрантов. По установлении директории многие эмигранты вернулись на родину и без труда установили мирные отношения с новым правительством, от которого с 17 февраля 1796 года зависело исключение из проскрипционных списков. Директория, впрочем, держала себя по временам очень враждебно по отношению к эмигрантам. По мере усиления реакции, положение их становилось лучше и направленные против них законы были ослаблены или совсем отменены: так, 28 мая 1797 г. был отменён закон, изгонявший их из Парижа; 27 июня — закон 25 окт. 1795 г. (исключение из амнистии); 17 авг. 1797 г. снят секвестр с имущества родителей эмигрантов.

Конец 1797 года

После 18 фрюктидора (4 сентября 1797 г.) положение эмигрантов опять стало хуже: ни один из их родственников не смел подавать голос в избирательных собраниях; все вернувшиеся и из проскрипционных списков не вычеркнутые должны были немедленно удалиться из Франции; многие из заключенных были сосланы в Кайенну. Бывали и случаи казни эмигрантов.

1798 год

5 июля 1798 г. был возобновлён закон, награждавший за указание эмигрантов.

1799 год

11 июля директории были разрешены домовые обыски для открытия мест, где скрывались эмигранты; некоторые из последних были при этом убиты. Особенно жесток был закон 12 июля 1799 г. о заложниках. Как скоро Бонапарт сделался первым консулом, этот последний закон был отменен; потерпевшие крушение (возле Кале, 9 декабря 1799 г.) эмигранты были выпущены на свободу, но должны были тотчас же оставить Францию.

Конституция 13 декабря 1799 г. устанавливала, что эмигранты никогда не должны возвращаться на родину, и что имущество их принадлежит нации. 25 декабря были восстановлены в правах гражданства родственники эмигрантов.

1800 год

4 марта 1800 г. издан список эмигрантов.

1801 год

Корпус Конде (Armée des émigrés), состоявший из эмигрантов, к 1-му мая 1801 г. растаял почти совсем. Первый консул мало-помалу начал сближаться с эмигрантами. Они стали возвращаться домой большими толпами, но закон об их гражданской смерти продолжал существовать, их леса оставались государственной собственностью, покупатели их имений были утверждены в своих правах.

Амнистия 1802 года

26 апреля 1802 года французским эмигрантам была объявлена амнистия, за немногими исключениями; они получили обратно свои еще не проданные имения. Сделавшись императором, Наполеон всячески старался привлечь к своему двору старинную аристократию.

После реставрации эмигранты надеялись вернуть свои земли, отошедшие в казну; духовенство часто помогало им, отказывая в причастии тем из новых владельцев, которые отказывались возвратить имения первоначальным собственникам. Карл Х провёл в палатах закон 27 апреля 1825 года, по которому всем, потерявшим во время революции свои земли, назначалось вознаграждение в 3-процентной ренте, всего на сумму 1 миллиарда франков. После революции 1830 г. нерозданная рента была отобрана в пользу государства (5 января 1831 г.).

Литература

Ссылки

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Посвящается французским роялистам, воевавшим на стороне России во время Отечественной войны и Заграничного похода в 1812-1814 годах.

Краткая историческая справка

Взятие Бастилии 14 июля 1789 г. послужило сигналом к началу эмиграции. Массовая эмиграция началась летом 1791-го. Уезжали художники, политические деятели, архитекторы, писатели, военные и ученые. Их дома сжигались, а имущество конфисковывалось и распродавалось. Всех, кто покинул Францию в это время, заносили в эмиграционные списки, и возвращение в страну для них оказывалось закрыто. По разным оценкам, в этот период из Франции выехали от 100 до 150 тысяч человек. Российская империя заняла второе место по числу принятых французских эмигрантов. В России французы, бежавшие от революции занимались составлением истории Новороссии, разведением мидий, осушением болот, строительством театров, участием в военных действиях на стороне русской армии.

Когда семья бежала за границу,
Он был ребёнком малым лет шести,
И потому французскую столицу,
Родной Париж, не помнил он почти.

Не раз он видел, как топили в Сене,
Расстреливали, вешали людей,
Не раз слезами обливал колени,
Испуганный, у матери своей.

А дальше – ночь, карета и дорога,
И стук копыт по мокрой мостовой,
И на лице у матери тревога,
Поля, леса, окутанные тьмой…

Скитались эмигранты по Европе,
Их спутницею стала нищета,
И проносились, как в калейдоскопе,
Державы, люди, сёла города…

Семья, исколесив чужие дали,
Осела в Петербурге наконец.
В кадетский корпус мальчика отдали,
К царю на службу принят был отец.

По всей Европе раздавались залпы,
Пожар войны в Италии пылал,
С Суворовым в заснеженные Альпы
Ушёл отец и без вести пропал…

А сын в России вырос одиноко.
На службе русской офицером стал.
По Франции, по Родине далёкой
Всё крепче, всё сильнее тосковал.

Он часто думал: «Как же это странно,
Что я воюю с собственной страной.
Кого рублю в сражениях так рьяно?
Обманутый народ несчастный мой…

Прошло еще два года скоротечно,
В Париж вступили русские войска.
И эмигрант был счастлив бесконечно,
Вернулся он домой издалека!

Всё повторял, победой окрылённый:
«Глазам не верю! Пал Наполеон!
И на престоле вновь король законный:
Людовик Восемнадцатый Бурбон!

Интересные у Вас, Леся, исторические экскурсы! Познавательные и легко читаемые. Спасибо Вам за Ваше вдохновенное творчество!
С уважением

Софрон, я благодарна Вам за добрый отзыв о моих опусах.
Мне очень нравится писать стихи по историческим мотивам. Основная задумка, как раз и заключается в лаконичной подаче зарифмованой исторической зарисовки на какую-то тему.
С пожеланиями Вам большого творческого вдохновения,
Леся

Поэтическая форма воистину чудодейственна: немногими словами можно сказать о многом. Удачи Вам, Леся, на Вашем нелёгком, но благородном пути!
С уважением

Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и законодательства Российской Федерации. Данные пользователей обрабатываются на основании Политики обработки персональных данных. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.

Начало в 1789 году

Взятие Бастилии 14 июля 1789 года послужило сигналом к началу эмиграции. Близкие ко двору лица, пользовавшиеся всеми преимуществами старого порядка, первые бежали из Франции, покинув короля на произвол судьбы. Во главе их был младший брат короля, граф д’Артуа, бежавший из Франции 17 июля 1789 года; за ним последовали принцы Конде, Конти, Ламбеск, Полиньяк и многие другие.

Убежав за границу, многие эмигранты стали натравливать европейские страны на Францию, указывая, что совершающийся в ней переворот грозит всей Европе всевозможными опасностями. Они просили рейнских курфюрстов и других немецких государей вооруженную помощь против своего отечества, что сильно раздражало революционную партию, так как последняя постоянно чувствовала себя под угрозой иностранного вмешательства и вторжения.

Поток эмиграции

Когда 19 июня 1790 года было провозглашено равенство сословий, дворянство стало эмигрировать целыми массами. С 27 ноября 1790 года началась эмиграция в среде духовенства, усилившаяся после декрета 29 ноября 1791 года против неприсягнувших священников.

Хроника репрессий

Крайняя партия требовала суровых наказаний за эмиграцию; Мерлен де Дуэ составил проект такого закона, Барнав, Ламет, Дюпор и другие поддержали его, но против него поднялся с энергией Мирабо, и 28 февраля 1791 года он был отвергнут. После смерти Мирабо снова были задуманы меры против эмигрантов, составлявших за границей заговоры против новых порядков.

1791 год

10 июня Национальное собрание постановило потребовать от всех офицеров обещания под честным словом, что они не примут участия в заговорах против нации, короля и конституции, а принца Конде обязать возвратиться во Францию. 1 августа Национальное собрание издало декрет, грозивший эмигрантам, если они не возвратятся в месячный срок на родину, обложить их налогом втрое большим, чем остальных граждан; но амнистия 14 сентября парализовала эту угрозу.

Эмигранты протестовали против распоряжений Национального собрания и доказывали Европе, что король находится в плену и не имеет свободной воли. Во Франции многие думали, что король находится в заговоре с эмигрантами против своего народа.

Интриги и происки эмигрантов дискредитировали их при дворах немецких государей, а их непрерывные протесты против всего, что делалось во Франции, вызвали ненависть против них и против Людовика XVI; французская печать преследовала и клеймила их без пощады. Жиронда яростно напала на них; Бриссо требовал от Законодательного собрания решительных мер.

9 ноября 1791 года было постановлено:

все живущие вне Франции французы объявляются заподозренными в заговоре против отечества, и, если они не вернутся к 1 января 1792 года, должны подвергнуться преследованию и казни;
французские принцы и числящиеся на службе эмигранты, если не вернутся к тому же сроку, подлежат казни.
Имущество невернувшихся эмигрантов подлежит конфискации.

Людовик XVI наложил на закон своё вето; это послужило поводом считать его сообщником эмигрантов.

1792 год

1 января 1792 года был издан декрет, объявлявший изменниками обоих братьев короля и принца Конде.

После событий 10 августа 1792 года семьям эмигрантов было приказано не выезжать из мест их жительства, была сделана опись их имущества, их лошади и мулы реквизированы для армии.
30 августа был издан декрет, по которому имущество всех крамольников и заговорщиков должно быть секвестировано.
2 сентября было предписано продать все секвестрованное имущество эмигрантов, что и было исполнено, причем эти имения были проданы за ничтожную цену: казна потеряла при этой продаже больше 6 миллиардов франков.
9 сентября вышел указ о том, что родители должны дать отчёт в том, почему отсутствуют их дети и где они находятся, и в случае, если они эмигрировали, поставить за каждого уехавшего по солдату в войско республики, а с 12 сентября — даже по 2 солдата, с экипировкой на собственный счёт.
9 октября Национальный конвент объявил, что возлагает всю ответственность за совершённые эмигрантами нарушения международного права на державы, которые терпят у себя этих беглецов.
23 октября эмигранты были осуждены на вечное изгнание.

В ноябре 1792 года Пруссия отказала эмигрантам в поддержке; в Австрии их терпели только на очень суровых условиях; в некоторых местах они сделались до такой степени ненавистны, что их ставили в один ряд с бродягами.

1793 год

Закон 28 марта 1793 года объявил их граждански умершими во Франции.

1795 год

18 апреля 1795 года Конвент определил продать имения эмигрантов при помощи лотереи, то есть разыграть их в лотерею. Он сохранил только за собой право вычёркивать эмигрантов из проскрипционных списков.
28 апреля родственникам эмигрантов по восходящей линии было вменено в обязанность показать размеры своего имущества и следующую из него эмигрантскую часть предоставить республике.
1 мая было решено самовольно вернувшихся эмигрантов подвергать ссылке.

Летом 1795 года эмигранты приняли участие в предприятиях шуанов и вандейцев, в том числе в неудачной высадке при Кибероне. Чересчур строгие меры против эмигрантов встретили неодобрение даже среди членов Конвента; это стало известно многим из эмигрантов, которые и поспешили вернуться в отечество; их покровительницей и активной защитницей была в этом случае мадам де Сталь.

13 июня 1795 года был отменен декрет, запрещавший жёнам и дочерям эмигрантов продавать свои имения и выходить замуж за иностранцев; но 30 июля, по предложению Дону, было решено, что эмигранты должны быть изгнаны навсегда и покупщики национальных имений должны быть утверждены в своих правах.
Декрет 18 августа предписывал эмигрантам оставить Париж в течение трёх суток;
дальнейший (30 августа) декрет отменял вычеркивание имён эмигрантов из проскрипционных листов, а указ 21 сентября лишал родителей эмигрантов права занятия всех общественных должностей.

При Директории

Амнистия 25 октября 1795 года не коснулась эмигрантов. По установлении Директории многие эмигранты вернулись на родину и без труда установили мирные отношения с новым правительством, от которого с 17 февраля 1796 года зависело исключение из проскрипционных списков. Директория, впрочем, держала себя по временам очень враждебно по отношению к эмигрантам. По мере усиления реакции, положение их становилось лучше и направленные против них законы были ослаблены или совсем отменены: так, 28 мая 1797 года был отменён закон, изгонявший их из Парижа; 27 июня — закон 25 октября 1795 года (исключение из амнистии); 17 августа 1797 года снят секвестр с имущества родителей эмигрантов.

Конец 1797 года

После 18 фрюктидора (4 сентября 1797 года) положение эмигрантов опять стало хуже: ни один из их родственников не смел подавать голос в избирательных собраниях; все вернувшиеся и из проскрипционных списков не вычеркнутые должны были немедленно удалиться из Франции; многие из заключенных были сосланы в Кайенну. Бывали и случаи казни эмигрантов.

1798 год

5 июля 1798 года был возобновлён закон, награждавший за указание эмигрантов.

1799 год

11 июля Директории были разрешены домовые обыски для открытия мест, где скрывались эмигранты; некоторые из последних были при этом убиты. Особенно жесток был закон 12 июля 1799 года о заложниках. Как скоро Бонапарт сделался первым консулом, этот последний закон был отменён; потерпевшие крушение (возле Кале, 9 декабря 1799 года) эмигранты были выпущены на свободу, но должны были тотчас же оставить Францию.

Конституция 13 декабря 1799 года устанавливала, что эмигранты никогда не должны возвращаться на родину, и что имущество их принадлежит нации. 25 декабря были восстановлены в правах гражданства родственники эмигрантов.

1800 год

4 марта 1800 г. издан список эмигрантов.

1801 год

Корпус Конде (фр. Armée des émigrés ), состоявший из эмигрантов, к 1 мая 1801 года растаял почти совсем. Первый консул мало-помалу начал сближаться с французским дворянством, рассчитывая на его поддержку своей власти. Эмигранты стали возвращаться домой большими группами, но закон об их гражданской смерти продолжал существовать, их леса оставались государственной собственностью, покупатели их имений были утверждены в своих правах.

Амнистия 1802 года

26 апреля 1802 года французским эмигрантам была объявлена амнистия, за исключением наиболее рьяных роялистов; им были возвращены те из конфискованных имений, которые ещё не успели приватизировать. Сделавшись императором, Наполеон всячески старался привлечь к своему двору родовую аристократию.

После Реставрации эмигранты надеялись вернуть свои земли, отошедшие в казну и распроданные другим лицам; духовенство часто покровительствовало им, отказывая в причастии тем из новых владельцев, которые не соглашались возвратить имения прежним собственникам. Карл Х провёл в палатах закон 27 апреля 1825 года, по которому всем, потерявшим свои земли в результате Революции, назначалось вознаграждение в 3-процентной ренте, всего на сумму 1 миллиарда франков. После Июльской революции данная рента была отменена (5 января 1831 года).

Читайте также: