Стихийное коллективное поведение это кратко

Обновлено: 06.07.2024

Лекция 1. Стихийное массовое поведение: понятие, социальный феномен и предмет исследования

Систематическое изучение таких феноменов началось во второй половине XIX века. В различных странах Западной Европы независимо сложились две научные школы: немецкая психология народов (М. Лацарус, Г. Штейнталь, В. Вундт) и франко-итальянская психология масс (Г. Лебон, Г. Тард, В. Парето, Ш. Сигеле).

Такое (историко-материалистическое) объяснение содержания научных интересов справедливо лишь отчасти и в общем весьма односторонне. Нам же здесь важно не то, какой политической конъюнктуре отвечали первые исследования стихийного массового поведения, а то, что они обогатили наше знание о неосознаваемых мотивах и механизмах человеческих действий и заложили начало научных дисциплин, названных в последствии социальной и политической психологией. Хотя, надо признать, дальнейшее развитие этих дисциплин вышло далеко за рамки первоначального предмета, и в контексте современной науки психология стихийного массового поведения занимает периферийное, я бы даже сказал, экзотическое положение.

Насколько мне известно, с конца 20-х по начало 70-х годов лишь несколько работ по интересующей нас тематике были опубликованы в СССР, причем в основном на грузинском языке, поскольку психологи Грузии, широко используя понятие установки Д. Н. Узнадзе, зарезервировали себе право рассуждать о неосознаваемых факторах человеческого поведения. В частности, в 1943 году по-грузински, а в 1967 году по-русски вышла большая и яркая статья А. С. Прангишвили о массовой панике. Я бы добавил к этому переводную книгу американского ученого П. Лайнбарджера о психологической войне (1962 год).

Между тем в Западной Европе и в США 20 – 60-е годы ознаменованы всплеском интереса ученых, политиков и военных к проблематике политической психологии вообще и к стихийному массовому поведению в особенности. За прошедшие десятилетия наука ушла далеко вперед, и в конце 60-х годов, когда советские психологи, пробиваясь не без потерь через заслон партийных философов и чиновников, смогли вновь добиться права на исследование этой проблематики, они уже чувствовали себя робкими учениками.

Но имелись в Москве и такие учреждения – в рамках КГБ, МВД, ЦК КПСС и, вероятно, Министерства обороны, – в которых для изучения массовидных явлений требовалось чуть меньше идеологического обрамления, поскольку эта работа предназначалась для конкретных инструментальных задач. Так, при Международном отделе ЦК КПСС существовал тогда ещё сильно законспирированный Институт общественных наук (не путать с Академией общественных наук при Идеологическом отделе ЦК) для теоретической и практической подготовки зарубежных революционных кадров. В рамках этого института профессору Ю. А. Шерковину, психологу с большим опытом работы в области спецпропаганды (так в военной терминологии называется пропаганда на войска и население противника), удалось организовать исследовательскую и преподавательскую группу, которая в 1971 году преобразовалась в первую на территории СССР кафедру общественной психологии. В числе её отцов-основателей были также Г. П. Предвечный, Г. Я. Туровер, В. Л. Артемьев, В. Б. Ольшанский, В. И. Фирсов и другие.

Специфика Института общественных наук определила тематику работы кафедры. Слушатели, сталкиваясь в своих странах с изощренными приемами манипуляции массовым поведением и политическими настроениями, нуждались в знании этих приемов и владении ими. Руководству института и кафедры удалось раздобыть через свои каналы разработки, выполненные для американских спецслужб, собрать зарубежную литературу по социальной и политической психологии и, главное, накопить, сконцентрировать и обобщить разнообразный практический опыт.

В итоге был подготовлен цельный курс, в котором изучались механизмы и закономерности поведения людей в толпе, заражения и распространения слухов, а также эффективные приёмы управления соответствующими процессами и ведения политических кампаний. Курс преподавался на протяжении без малого 20 лет, пользовался неизменной популярностью у слушателей, последовательно корректировался и обогащался новым фактическим материалом. Его практические рекомендации применялись специалистами и слушателями кафедры на обширном географическом и политическом пространстве, от Европы и Африки до Латинской Америки, часто принося ощутимые результаты.

В 90-е годы курс психологии стихийного массового поведения изучался (отдельно или в рамках общего курса политической психологии) на психологическом факультете МГУ им. М. В. Ломоносова, в Российской академии государственной службы при Президенте РФ, в Московском Государственном лингвистическом университете и ряде других учебных заведений. Его содержание продолжало обогащаться анализом политических событий и результатами практической работы в России и других странах СНГ. Лекционные занятия дополняются семинарами, участники которых анализируют предметные ситуации и самостоятельно находят продуктивные решения.

Существенный вклад в содержание курса внесли и мои российские студенты и коллеги. Совместное участие и обсуждение практических ситуаций способствовало накоплению нового опыта и его концептуальной систематизации.

Надо добавить, что советские граждане, с детства приученные к подобным идеологическим штампам, чаще всего либо не замечали их, либо относились с заслуженной иронией. Иначе обстояло дело с иностранными революционерами. Как правило, это были люди сильные, по-своему опытные, много пережившие и преданные идее. Лекции о коллективе и коллективизме они слушали с горящими глазами, такие категории воплощали образ светлого будущего, ради которого они боролись, переносили испытания и в котором находили опорные жизненные смыслы.

Предваряя предметное изучение темы, выскажу одно общеметодологическое соображение.

В обыденном представлении хаос, беспорядок – это и отсутствие закономерностей, и неуправляемость. Между тем сегодня ученые на разнообразном материале показали, что всё не столь однозначно. Хаос и порядок относительны, хаос всегда по-своему детерминирован и чем хаотичнее система, тем более простым закономерностям она подчиняется. И тем легче ею управлять – разумеется, коль скоро задача управления достаточно элементарна.

Это относится, конечно, не только к экстремальным ситуациям, но ко всей общественной жизни. В комплексе задач политической психологии: объяснительная, прогностическая, проективная, инструментальная и воспитательная – я всегда придаю последней основное значение. Чем лучше мы знаем о механизмах своего поведения, в том числе иррациональных, и о приемах манипулирования, тем труднее нами манипулировать. И чем больше людей знакомы с азами политической психологии, тем устойчивее общество…

Примечания:

1 В 1979 году меня попросили выступить с лекцией на курсах повышения квалификации преподавателей социальной психологии областных партшкол. Я с удивлением обнаружил аудиторию из пятидесяти человек почти исключительно преклонного возраста со значками ветеранов войны и труда. На лекции они переспрашивали фамилии крупнейших зарубежных ученых (3. Фрейда и К. Левина), а после рассказали, как получили партийное задание преподавать новую дисциплину.

Масса относительно кратковременное, внутренне неорганизованное огромное количество людей, объединенных непосредственной пространственной близостью, каким-либо внешним стимулом и эмоциональной общностью.

Формы поведения толпы:

1. Паника форма поведения, при которой огромное количество людей, столкнувшись с внезапной реальной угрозой, пытаются ее избежать, проявляя при этом нескоординированность и иррациональность реакции. Для происхождения паники нужны последующие условия:

А) настоящая, а не надуманная, опасность, грозящая людям;

Б) ограниченные возможности избежать угрозы;

В) неимение организованности.

Общая эмоция, отличительная для данной толпы, - ужас.

2. Мятеж собирательное понятие, означающее ряд стихийных форм коллективного протеста, мятеж, волнение, смуту, восстание. Предпосылкой их происхожденья служит общее недовольство чем-или (угнетением, нехорошим воззванием, критериями труда и жизни) или кем-либо (почаще всего руководством). Главная эмоция враждебность.

3. Погром коллективный акт насилия, предпринятый неконтролируемой и чувственно возбуждённой массой против принадлежности либо личности. Погром почаще всего может приобретать вид шовинистического выступления против какой-либо национальности или иной группы народонаселения, сопровождающегося грабежами и убийствами.

4. Оргия форма поведения толпы, в которой индивиды получают удовольствие методом потворства своим безудержным желаниям. Оргия ослабляет напряжение, как восстающая масса сходит сума от злобы, так в оргии масса сходит сума от удовольствия. Оргия невоздержное поведение в рамках общепризнанных границ.

Можно выделить несколько видов толп в зависимости от метода их формирования и поведения.

Случайная толпа. Владеет размытой структурой. Образцом такой толпы является обыденное собрание людей на улице, где вышло неординарное событие (появление знаменитости, столкновение автомобилей). В этом виде толпы людей соединяет или малозначительная цель, или совсем бесцельное времяпровождение. Индивиды слабо чувственно включены в случайную толпу и могут свободно разделять себя от нее.

Конвенционная масса - собрание людей, заблаговременно планирующееся и условно структурированное. В данном случае поведение членов толпы находится под воздействием определенных, заблаговременно установленных соц норм. Так, участники религиозной службы, митингующие, болельщики соблюдают нормы и правила, которые регулируют их поведение, делают его упорядоченным и прогнозируемым.

3. Экспрессивная масса. Обычно организуется в целях выражения общих для ее членов чувств, активность людей в ней сама по для себя уже является целью и результатом (дискотеки, народные гулянья, фестивали).

4. Действующая масса масса, которая производит деяния, имеющие реальные последствия для окружающих (материальный урон, нанесение телесных повреждений и т.д.).

Случайная, конвенционная и экспрессивная толпы при определенных обстоятельствах могут вырасти в действующую.

Главные подходы к исследованию поведения толпы.

1. Теория инфецирования (Г.Лебон). С точки зрения Лебона, масса представляет собой иррациональное образование, попадая в которое люди начинают показывать модели поведения, не характерные им в ежедневной жизни. Эти смены обусловлены последующими причинами:

Перейти на страничку: 1 2 3 4

Главные разделыКлассическая социологияЛичность в социологииВведение в социологиюСоциальная защитаРазвитие социологииМежнациональные бракиИзучение межнациональных браков

Национально-смешанные браки являются главным каналом изменения этно-демографической структуры российского сообщества. Сами по для себя такие браки не меняют численного соотношения контактирующих национальностей, однако дети из таких семей, избирая для себя национальную принадлежность 1-го из родителей, тем самым обрывают этническую линию другого.

Развод как социальное злоКто зачинатель разводов?

Развод - обычно драма как минимум для 1-го из супругов и, непременно, нравственная и психологическая травма для ребёнка, имеющая далеко идущие последствия. Есть успешное сопоставленье развода с хирургической операцией - саму операцию обычно перенести проще, чем выздоровление, требующее веских физических и нравственных сил.

Систематическое изучение таких феноменов началось во второй половине XIX века. В различных странах Западной Европы независимо сложились две научные школы: немецкая психология народов (М. Лацарус, Г. Штейнталь, В. Вундт) и франко-итальянская психология масс (Г. Лебон, Г. Тард, В. Парето, Ш. Сигеле).

Такое (историко-материалистическое) объяснение содержания научных интересов справедливо лишь отчасти и в общем весьма односторонне. Нам же здесь важно не то, какой политической конъюнктуре отвечали первые исследования стихийного массового поведения, а то, что они обогатили наше знание о неосознаваемых мотивах и механизмах человеческих действий и заложили начало научных дисциплин, названных в последствии социальной и политической психологией. Хотя, надо признать, дальнейшее развитие этих дисциплин вышло далеко за рамки первоначального предмета, и в контексте современной науки психология стихийного массового поведения занимает периферийное, я бы даже сказал, экзотическое положение.

Насколько мне известно, с конца 20-х по начало 70-х годов лишь несколько работ по интересующей нас тематике были опубликованы в СССР, причем в основном на грузинском языке, поскольку психологи Грузии, широко используя понятие установки Д. Н. Узнадзе, зарезервировали себе право рассуждать о неосознаваемых факторах человеческого поведения. В частности, в 1943 году по-грузински, а в 1967 году по-русски вышла большая и яркая статья А. С. Прангишвили о массовой панике. Я бы добавил к этому переводную книгу американского ученого П. Лайнбарджера о психологической войне (1962 год).

Между тем в Западной Европе и в США 20 – 60-е годы ознаменованы всплеском интереса ученых, политиков и военных к проблематике политической психологии вообще и к стихийному массовому поведению в особенности. За прошедшие десятилетия наука ушла далеко вперед, и в конце 60-х годов, когда советские психологи, пробиваясь не без потерь через заслон партийных философов и чиновников, смогли вновь добиться права на исследование этой проблематики, они уже чувствовали себя робкими учениками.

Но имелись в Москве и такие учреждения – в рамках КГБ, МВД, ЦК КПСС и, вероятно, Министерства обороны, – в которых для изучения массовидных явлений требовалось чуть меньше идеологического обрамления, поскольку эта работа предназначалась для конкретных инструментальных задач. Так, при Международном отделе ЦК КПСС существовал тогда ещё сильно законспирированный Институт общественных наук (не путать с Академией общественных наук при Идеологическом отделе ЦК) для теоретической и практической подготовки зарубежных революционных кадров. В рамках этого института профессору Ю. А. Шерковину, психологу с большим опытом работы в области спецпропаганды (так в военной терминологии называется пропаганда на войска и население противника), удалось организовать исследовательскую и преподавательскую группу, которая в 1971 году преобразовалась в первую на территории СССР кафедру общественной психологии. В числе её отцов-основателей были также Г. П. Предвечный, Г. Я. Туровер, В. Л. Артемьев, В. Б. Ольшанский, В. И. Фирсов и другие.

Специфика Института общественных наук определила тематику работы кафедры. Слушатели, сталкиваясь в своих странах с изощренными приемами манипуляции массовым поведением и политическими настроениями, нуждались в знании этих приемов и владении ими. Руководству института и кафедры удалось раздобыть через свои каналы разработки, выполненные для американских спецслужб, собрать зарубежную литературу по социальной и политической психологии и, главное, накопить, сконцентрировать и обобщить разнообразный практический опыт.

В итоге был подготовлен цельный курс, в котором изучались механизмы и закономерности поведения людей в толпе, заражения и распространения слухов, а также эффективные приёмы управления соответствующими процессами и ведения политических кампаний. Курс преподавался на протяжении без малого 20 лет, пользовался неизменной популярностью у слушателей, последовательно корректировался и обогащался новым фактическим материалом. Его практические рекомендации применялись специалистами и слушателями кафедры на обширном географическом и политическом пространстве, от Европы и Африки до Латинской Америки, часто принося ощутимые результаты.

В 90-е годы курс психологии стихийного массового поведения изучался (отдельно или в рамках общего курса политической психологии) на психологическом факультете МГУ им. М. В. Ломоносова, в Российской академии государственной службы при Президенте РФ, в Московском Государственном лингвистическом университете и ряде других учебных заведений. Его содержание продолжало обогащаться анализом политических событий и результатами практической работы в России и других странах СНГ. Лекционные занятия дополняются семинарами, участники которых анализируют предметные ситуации и самостоятельно находят продуктивные решения.

Существенный вклад в содержание курса внесли и мои российские студенты и коллеги. Совместное участие и обсуждение практических ситуаций способствовало накоплению нового опыта и его концептуальной систематизации.

Надо добавить, что советские граждане, с детства приученные к подобным идеологическим штампам, чаще всего либо не замечали их, либо относились с заслуженной иронией. Иначе обстояло дело с иностранными революционерами. Как правило, это были люди сильные, по-своему опытные, много пережившие и преданные идее. Лекции о коллективе и коллективизме они слушали с горящими глазами, такие категории воплощали образ светлого будущего, ради которого они боролись, переносили испытания и в котором находили опорные жизненные смыслы.

Предваряя предметное изучение темы, выскажу одно общеметодологическое соображение.

В обыденном представлении хаос, беспорядок – это и отсутствие закономерностей, и неуправляемость. Между тем сегодня ученые на разнообразном материале показали, что всё не столь однозначно. Хаос и порядок относительны, хаос всегда по-своему детерминирован и чем хаотичнее система, тем более простым закономерностям она подчиняется. И тем легче ею управлять – разумеется, коль скоро задача управления достаточно элементарна.

Это относится, конечно, не только к экстремальным ситуациям, но ко всей общественной жизни. В комплексе задач политической психологии: объяснительная, прогностическая, проективная, инструментальная и воспитательная – я всегда придаю последней основное значение. Чем лучше мы знаем о механизмах своего поведения, в том числе иррациональных, и о приемах манипулирования, тем труднее нами манипулировать. И чем больше людей знакомы с азами политической психологии, тем устойчивее общество…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

1.2.4 Стихийное массовое поведение людей в экстремальных ситуациях

Массовый человек и массовое поведение

Массовый человек и массовое поведение Информационная война направлена на массового человека, что требует особого типа воздействия. А. Богданов говорил, что толпу можно выравнять только по низшим реакциям, поскольку высшие реакции у всех разные.Исследователи отмечают,

Фабрика самоубийц или непредсказуемая психология шахидов Психологический и социальный феномен терроризма

Фабрика самоубийц или непредсказуемая психология шахидов Психологический и социальный феномен терроризма В настоящее время существует большой социальный заказ на психологические методы профилактики терроризма. Приведём лишь три основных направления этой

1.1. Наркомания как предмет психологического исследования

1.1. Наркомания как предмет психологического исследования Злоупотребление психоактивными веществами является международной проблемой, от которой страдает почти каждая страна на земном шаре, в том числе и Россия. Систематические исследования наркомании, широко

Глава 2 Инновационность как предмет психологического исследования

Глава 2 Инновационность как предмет психологического исследования В исследованиях инноваций значительную долю составляют работы, посвященные анализу детерминант успешной инновационной деятельности, которые условно можно разделить на две большие группы: личностные и

4.1. Инновационный процесс как предмет научного исследования

4.1. Инновационный процесс как предмет научного исследования 4.1.1. Этапы инновационного процессаНаряду с исследованиями инноваций и инновационности в научной литературе представлены также многочисленные разработки в области изучения инновационных

1. Понятие социальной психологии и ее предмет

1. Понятие социальной психологии и ее предмет Социальная психология – это область психологии, изучающая психологические явления и закономерности поведения и деятельности людей, обусловленные включением их в социальные группы, а так же психологические характеристик

Глава 8. ЛИЧНОСТЬ КАК СОЦИАЛЬНЫЙ ФЕНОМЕН

Глава 8. ЛИЧНОСТЬ КАК СОЦИАЛЬНЫЙ ФЕНОМЕН § 8.1. ЦЕННОСТНО-НОРМАТИВНАЯ СИСТЕМА ЛИЧНОСТИЛичность как социальный феномен является продуктом исторического развития общества, носителем социальных свойств человека. Личность может пониматься как конкретный индивид, достигший

8. ОБЪЕКТ И ПРЕДМЕТ ИССЛЕДОВАНИЯ

8. ОБЪЕКТ И ПРЕДМЕТ ИССЛЕДОВАНИЯ Хорошо известно, что в обычной русской речи реализуется огромное количество разнообразных гласных звуков. Другое дело, что не все они играют смыслоразличительную роль. Согласно современным представлениям, гласных фонем в русском языке

2. ДЕТСКАЯ РЕЧЬ КАК ПРЕДМЕТ ИССЛЕДОВАНИЯ

2. ДЕТСКАЯ РЕЧЬ КАК ПРЕДМЕТ ИССЛЕДОВАНИЯ ДР изучали психологи и лингвисты, преследуя при этом настолько разнообразные задачи, что между ними иногда трудно усмотреть что–либо общее. А именно:• а) ДР изучалась как таковая, как самоценный объект, заслуживающий детального

1. Предмет и гипотеза исследования

31. Социальное поведение и массовые действия.

Зборовский Г.Е.: Социальное поведение – коллективные, групповые действия людей, преследующих общие цели и сплочённых общими интересами, как в обычных, стандартных, так и в экстраординарных, нормативно не санкционированных условиях.

2. Исследовательские подходы к изучению социального поведения: бихевиористкий подход, теория обмена, символический интеракционизм.

Теория социального обмена. Базовым положением теоретиков этого направления выступает положение о том, что социальное поведение может и должно быть объяснено в рамках научных представлений. По их мнению, социальное поведение представляет собой взаимодействие людей, которое не может быть ни чем иным как процессом обмена, подобным экономическому. Поскольку правила экономического обмена доступны научному описанию, то нет никаких причин утверждать, что в отношении социального обмена это невозможно.

Крупнейшие представители - Дж. Хоманс и П. Блау.

Джордж Герберт Мид явился родоначальником символического интеракционизма.

Дж. Г.Мид (1863—1931). Основной тезис Мида — что личность и социальное действие формируется с помощью символов, которые приобретаются в процессе социализации и взаимно подтверждаются и изменяются в процессе социального взаимодействия его участниками. В данном контексте основная способность человека — сознание и способность к интерпретации.

Бихевиоризм утверждает, что социология - это поведенческая наука, или наука о человеческом поведении. Основоположниками бихевиоризма были Э. Торндайк, Д. Б. Уотсон, Б. Скиннер. Согласно учению бихевиористов, все поведение человека сводится к стимулам и реакциям. Меняя стимулы, вы задаете определенные реакции. Следовательно, поведение человека в значительной мере управляемо. Бихевиористы рассматривали задачу социологии как создание науки об управлении людьми.

Коллективное поведение как массовые групповые действия людей.

  1. 2.Формы коллективного поведения: толпа, бунты, слухи, сплетни и т.д.

Толпа – временное, относительно неорганизованное собрание людей, находящихся в близком физическом соприкосновении друг с другом.

Герберт Блумер, 4 основных типа поведения толпы:

1) Случайная толпа – собрание людей, не имеющих между собой ничего общего, за исключением того, что они наблюдают одно и то же явление. Пример: разглядывание витрины магазина.

2) Конвенциональная толпа – группа людей, собравшихся вместе с какой-либо целью и обычно соблюдающих установленные правила. Например: болельщики, зрители на концерте.

3) Экспрессивная толпа – совокупность людей, собравшихся вместе для получения личного морального удовлетворения. Пример: религиозное собрание.

4) Активная толпа – возбуждённое, восприимчивое собрание людей, занятых бунтом, грабежом или проявляющих иные формы агрессивного поведения, где не исполняются признанные нормы.

Общие характеристики различных форм толпы:

ü Внушаемость. Индивиды в толпе склонны к большей внушаемости, чем та, которая им обычно свойственна. Поведение в толпе утрачивает ориентацию на традиционные нормы, что приводит к более лёгкому восприятию образцов лозунгов, т.е. к повышению внушаемости.

ü Деиндивидуализация (обезличивание) – психическое состояние, для которого характерно пониженное самосознание. Анонимность, ощущение затерянности в толпе, отсутствие боязни неодобрения со стороны коллег, членов семьи, знакомых, понижение самосознания создают ощущение обезличенности.

ü Неуязвимость – индивидуальное ощущение силы и выносливости в обстановке толпы. Начинает казаться, что механизмы социального контроля не могут относиться к конкретно тебе. Начинается нормативно неодобряемое поведение: воровство, выкрикивание непристойностей, вандализм и др.

Слухи – с трудом поддающаяся проверке информация, относительно быстро передаваемая людьми друг другу. Слухи могут содержать различное соотношение ложную информацию и правду. Они возникают в ситуации недоверия официальным источникам информации или в случае отсутствия таковых. Являются как самостоятельной формой коллективного поведения, так и важной составляющей других форм. В периоды нестабильности, напряжённости и волнений помогают людям составить картину окружающей реальности.

Мода – это нравы или предпочтения, которые сохраняются в течение короткого времени и получают широкое распространение в обществе.

Увлечения – это нравы и предпочтения, которые сохраняются в течение короткого времени и получают распространение у определённой части общества. Увлечения проявляются в области развлечений, новых игр, популярных мелодий, методов лечения, кумиров, сленга. Наиболее восприимчивы подростки, т.к. ещё не устоялись социальные ориентиры.

Массовая истерия – быстро распространяющиеся модели поведения, характеризующиеся передающимся чувством беспокойства. Является коллективной психической реакцией на сильный стресс.

Паника - иррациональные и неконтролируемые коллективные поступки людей, вызываемые наличием какой-то непосредственной сильной угрозы. Паника имеет коллективный характер, т.к. социальное взаимодействие повышает чувство страха.

Пример: люди бегут из здания во время пожара.

  1. 3.Социальное движение как совокупность коллективных действий.

Н. Смелзер: социальные движения - организованные коллективные усилия, способствующие или препятствующие социальным переменам.

Важное значение в социальном движении имеет идеология. Она даёт участникам представление о целях движения, логически обосновывает его действия, критикует существующее положение дел и предлагает свои изменения. Таким образом, идеология укрепляет солидарность внутри движения.

Зборовский: Социальные движения выступали и выступают и как источник социальных перемен, и как импульс напряже­ний и конфликтов, и как средство и инструмент их преодоления.

Исходя из этого, социальные движения можно определить как совокуп­ность коллективных действий большого количества людей, направленных на поддержку определенных общественных процессов и изменений или сопротивление им.

Социальные движения могут иметь свою организацию. При этом под организацией будем по­нимать формальное социальное образование с официальным членством, фиксированными правилами и нормами поведения, инструкциями, санкциями, жестко закрепленными статусами и ролями. Если общест­венное движение достигает стадии формальной организации, обрастая установленными правилами и нормами поведения своих членов, оно пе­рестает быть движением, превращаясь в саму организацию.

Волков Ю.Г., Добреньков В.И. различают социальные движения по целям:

ü революционные – полная смена существующих ценностей;

ü реформаторские – изменение существующей системы ценностей для более эффективного её функционирования. Делятся на аболиционисткие (движение за отмену какого-либо закона), экологические, феминистские и др.

ü движения сопротивления – социальные движения, имеющие целью не только добиться перемен, но и блокировать введение изменений и уже введённые изменения;

ü экспрессивные – социальные движения, ставящие своей целью возрождение или обновление людей изнутри.

Н. Смелзер отмечает несколько оснований для классификации социальных движений:

1. по характеру перемен, к которым стремятся сторонники социального движения: изменение поведения своих членов или изменение общества в целом

2. по кругу интересов: религиозные, политические, расовые и др.

Ни одну систему классификаций нельзя считать исчерпывающей, по мнению Смелзера. Выбор классификации зависит от целей исследования.

  1. 5.Исследовательские подходы к объяснению причин социальных движений: теория депривации, массового общества, структурной напряжённости, мобилизации ресурсов.

Существует ряд теорий общественных движений, которые посвяще­ны преимущественно причинам их возникновения. Одна из них — те­ория депривации (американские социологи Дж. Роуз, Д. Моррисон). Суть ее состоит в том, что люди объединяются в общественные движения в результате определенных потерь и лишении преимуществен­но материального характера, а участие в самих движениях выступает как средство поиска источников доходов. Интерес к этим движениям возрастает в периоды крушений надежд и ожиданий.

Другая теория общественных движений была сформулирована изве­стным американским социологом У. Корнхаузером и получила название теории массового общества. В соответствии с ней общественные движе­ния есть результат объединения людей, испытывающих явный дефицит социальных связей и общения. Участие в общественном движении высту­пает как средство приобретения чувства социальной принадлежности.

Наконец, следует сказать о широко распространенной в 1980—1990-х гг. теории новых социальных движений (американский социолог Дж. Маккарти, голландский социолог X. Кризи). Согласно этой теории, в отличие от прежних общественных движений, характерных для индустриальных об­ществ США и Западной Европы и касавшихся в основном сферы производ­ства, новые социальные движения связаны прежде всего с глобальной эко­логией, угрозой ядерной войны, защитой прав женщин, охраной животных и т.д. Их фокусом является качество жизни (в отличие от прежних движе­ний с доминированием экономических проблем). В новых социальных дви­жениях принимает участие преимущественно средний класс (в отличие от прежних с доминированием рабочего класса). Эти движения — ответ на экспансию государственной власти, средств массовой информации.

  1. 6.Развитие социологии социального поведения и общественных движений в современном российском обществе.

Поэтому естественно, что опыт создания общественных движений в России пока невелик. Сами же общественные движения, в связи с резкой политизацией жизни в стране, изначально приобретали в ос­новном политическую окраску. Только в последние годы стали появ­ляться экологические, женские, антивоенные (в связи с войной в Чеч­не) движения. Практически не развито волонтерское направление общественных движений, что резко отличает Россию от развитых за­падных стран. Но не следует забывать, что волонтерское движение требует наличия немалого количества обеспеченных людей, которые, во-первых, могли бы жертвовать средства для оказания той или иной помощи, во-вторых, и это, пожалуй, главное, могли бы сами принимать участие в ее оказании (что предполагает возможность не работать).

Подводя итог, можно сказать, что общественные движения, которые рассматривались преимущественно в рамках отдельных стран, на, так сказать, национальном уровне, существуют либо для стимулирования, развития социальных процессов, либо для их сдерживания и даже подав­ления. Природа и характер этих движений, их направленность варьиру­ют в зависимости от содержания мировых, региональных и националь­ных процессов, от состояния человеческого общества в экономическом, политическом, военном, экологическом, культурном и ином отношени­ях. Другими словами, ситуация с общественными движениями зависит от характера взаимодействия различных стран, определяющих дина­мизм человеческого общества. Испытывая на себе его влияние, общест­венные движения сами в немалой степени способствуют динамике соци­альных процессов и социальным преобразованиям в мире. Проблеме социальных изменений и ее социологическому анализу посвящается по­следняя глава учебника.

Читайте также: