Кант и проблема метафизики хайдеггер кратко
Обновлено: 04.07.2024
Интерпретация второй онтологической тенденции кантовской философии представлена у Хайдеггера лишь в виде краткого очерка, и это не случайно. Кантовское учение о морали заведомо не может быть гносеологией, и нет необходимости доказывать онтологичность и бытийность проблем личности и морали, ибо в структуре уважения к моральному закону не возникает противопоставления субъекта и объекта. Другое дело – кантовское учение о чувственности и рассудке, которое безоговорочно считалось учением о познании. Интерпретация Хайдеггера непосредственно сосредоточена не столько на том, чтобы выявить онтологическую основу кантовской гносеологии, сколько на том, чтобы само кантовское учение о познании представить как онтологию.
Методология кантовского исследования, которой Кант вполне сознательно придерживался, имеет противоположную направленность. Кант стремится показать, какова специфика деятельности сознания в математике, естествознании и философии, выделяя соответственно пространство и время, категории и трансцендентальную рефлексию. Иначе говоря, Кант начинает исследование познавательной способности с определенных предметных форм познания, хотя в поле его зрения оказывается только теоретическое, научное познание. Перед Кантом не предметность вообще, не сущее вообще, а определенные формы опыта, раскрывая структуру которых, он воссоздает в рефлексии конкретное единство всех познавательных сил, предельным выражением которого предстает трансцендентальная сила воображения. Последняя является не корнем чувственности и рассудка, а выражением их конкретного единства в познании.
Несомненно, что Хайдеггер сознательно изменяет структуру кантовского трансцендентализма для того, чтобы представить силу воображения как трансцендирующую основу онтологии. Однако это изменение указывает еще на одно, не менее глубокое проблемное различие между Кантом и Хайдеггером, которое, в свою очередь, свидетельствует о специфике хайдеггеровской феноменологии.
Для Канта первичными временными отношениями являются не отношения прошлого, настоящего и будущего, но отношения последовательности и одновременности. Эти отношения являются в то же время основными средствами описания трех синтезов и их взаимопроникновения. Хайдеггер, пытаясь показать, что нет трех отдельных синтезов, а есть лишь три модификации одного первичного синтеза, приходит фактически к обратному результату: синтезы, интерпретированные как модусы времени, сохраняют свое единство лишь формально, т. е. из формального определения времени, согласно которому время есть единство трех своих модусов. Кант, напротив, описывает синтезы, показывая их необходимость друг для друга и тем самым их единство. Такое описание предшествует темпоральному описанию категорий и групп категорий и подготавливает его.
Рассмотрение единства прошлого, настоящего и будущего требует иного проблемного уровня, нежели рассмотрение единства последовательности и одновременности при описании различных видов смыслообразования (в данном случае – категорий). Поэтому, строго говоря, хайдеггеровская темпорализация трансцендентальной силы воображения не является темпоральным описанием ни в кантовском, ни в гуссерлевском смысле. Это скорее своеобразное темпоральное структурирование, своеобразная темпоральная формализация, которая нацелена на то, чтобы представить трансцендентальную силу воображения как чисто внутренний источник деятельности познавательной способности.
Вопрос о границах познания не случайно стоит у Канта на первом месте, ибо ответ на этот вопрос необходим для постановки вопроса о сущности морали и религии. При этом Кант раскрывает познание как одно из необходимых проявлений человеческой сущности, как свойство, внутренне присущее человеку как человеку. Трансцендентальная методология Канта направлена на то, чтобы определить условия возможности познания посредством исследования познавательной способности, другими словами, выявить условие возможности различных видов смыслообразования посредством описания структур сознания.
Хайдеггер стремится преодолеть традиционно идеалистическое представление о сознании, которое заключается в том, что сознание определяет мир и в том или ином смысле противостоит ему. Для этого он приписывает сознанию характеристики мира, а миру – характеристики сознания, объединяя их в структуре бытия Dasein. Попытки Хайдеггера описать единство или даже совпадение сознания и мира остаются тем не менее в рамках идеализма, ибо первичной и единственной темой хайдеггеровской философии является не мир как совокупность социальных и культурных реалий, но мир как абстрактно понятое пространство человеческого существования, в котором сознание усматривает свои собственные структуры. Отодвинув на второй план проблему сознания, Хайдеггеру не удалось преодолеть гуссерлевский идеализм. Скорее он поставил под вопрос саму возможность существования феноменологии.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Продолжение на ЛитРес
V. ПРОБЛЕМА СМЫСЛА ЖИЗНИ В ФИЛОСОФИИ КРИТИЦИЗМА (КАНТ)[220]
V. ПРОБЛЕМА СМЫСЛА ЖИЗНИ В ФИЛОСОФИИ КРИТИЦИЗМА (КАНТ)[220] Хотя Кант, как это показывают его работы, не посвятил вопросу о смысле жизни отдельного исследования, тем не менее желание установить в общих чертах, как решается этот вопрос на почве его миросозерцания, не является
46. Аналитика внутреннего мира человека: проблема счастья, смысл жизни, проблема смерти и бессмертия. Творческая жизнедеятельность как выражение личностного начала
46. Аналитика внутреннего мира человека: проблема счастья, смысл жизни, проблема смерти и бессмертия. Творческая жизнедеятельность как выражение личностного начала Внутренний мир человека — это единый духовный опыт взаимодействия его личности как с внешними фактами
Антиномии чистого разума раздел четвертый О трансцендентальных задачах чистого разума, поскольку безусловно должна существовать возможность их разрешения
Антиномии чистого разума раздел четвертый О трансцендентальных задачах чистого разума, поскольку безусловно должна существовать возможность их разрешения Желание разрешить все задачи и ответить на все вопросы было бы бесстыдным хвастовством и признаком такого
Антиномии чистого разума раздел восьмой Регулятивный принцип чистого разума в отношении космологических идей
Антиномии чистого разума раздел восьмой Регулятивный принцип чистого разума в отношении космологических идей Так как посредством космологического основоположения о целокупности максимум ряда условий в чувственно воспринимаемом мире как вещи в себе не дается, а
Канона чистого разума раздел первый О конечной цели чистого применения нашего разума
Канона чистого разума раздел первый О конечной цели чистого применения нашего разума Сама природа разума побуждает его выйти за пределы своего эмпирического применения, в своем чистом применении отважиться дойти до самых крайних пределов всякого познания посредством
Канона чистого разума раздел второй Об идеале высшего блага как об основании для определения конечной цели чистого разума
Канона чистого разума раздел второй Об идеале высшего блага как об основании для определения конечной цели чистого разума Разум в своем спекулятивном применении вел нас через сферу опыта, и так как в ней никогда нельзя найти для разума полного удовлетворения, то отсюда
В рецензии на эту трудную книгу мы постараемся максимально приблизиться к содержанию широкого введения, которым мы обязаны двум переводчикам этой работы на французском языке, Вальтеру Бимелю и Альфонсу де Ваэльенсу .
Резюме
Книжный проект
Общее движение
Эта книга, по словам двух ее письменных и устных переводчиков, представлена как курс, развивающийся в соответствии с четкой структурой, а именно:
Связь между основанием и критикой разума
Более того, в этой концепции, где человек полностью отделен от природы, метафизика делится на три части: естественное богословие, психологию или науку о человеке и космологию как науку о природе, что затрудняет ее создание. тот же фундамент.
Что касается метода, то метафизика традиционно стремилась вдохновляться точными науками и, в частности, примером математики, чтобы стать наукой чистого разума. Противодействие Канта догматической метафизике не означает противодействие всем видам метафизики.
Основание фундамента, каким оно является в Критике
После того, как Хайдеггер очертил в первой главе этого раздела поле исследования и способ раскрытия основы, он различает во второй главе Критики . движение, состоящее из пяти отдельных стадий, ведущих к установлению этого фундамент.
Переводчики Вальтер Биемель и Альфонс де Ваэльенс , не вдаваясь в подробности этих пяти этапов, сосредотачивают свои комментарии на следующих моментах:
Отправной точкой больше не является, как в рационалистической традиции, мысль и знание, открытые по праву для абсолюта, которые были бы запрещены для них только случайно и в результате ограничения, которое не является их фактом, а в их конечном характере принимается как положительная структура.
Теперь наше знание зависит от интуиции, исключительно восприимчивой, которая относится к существующему объекту, который, следовательно, не является творческим и конечным, особенно настаивает Кант.
Признание Пространства и Времени как чистых форм чувствительности разрешает использование предшествующего онтологического знания.
Хайдеггер отмечает, что Кант не смог пролить свет на систему понимания, элементы которой он довольствуется отклонением в таблице суждений.
Хайдеггер попытается, опираясь на тексты в третьем разделе, показать, что возможен синтез между чувственностью и интеллектом, что не только этот синтез возможен, но и что он является исходным и предшествующим элементам, которые его составляют.
Возможность и место чистого знания
Теория схематизма
Итак, в трансцендентальной дедукции проблемой становится именно целое онтологического познания в его единстве. При этом на первый план при центральном значении конечности и господстве логического (рационального) способа вопрошания в метафизике выдвигается рассудок, т.е. его отношение к образующему единство средоточию, к чистой способности воображения.
Конечное существо может воспринимать сущее лишь в том случае, если это сущее является открытым как уже наличное. Но воспринятие для своего осуществления возможным требует нечто подобное обращению, и не случайного, но такого, которое предваряющим образом делало бы возможной встречу сущего. Однако для того, чтобы сущее смогло предложить себя как таковое, сам горизонт его возможного выявления должен иметь характер предложения ( Angebotscharakter ). Обращение в себе самом должно быть предвосхищающим установлением того, что может предложить себя.
Лишь в свершении этого двойного образования (подачи вида) становится зримой основа возможности трансценденции и понятным — необходимо присущий ей характер вида ( Anblickscharakter ) ее предварительно представляющего и предлагающего существа. Но трансценденция как бы и есть сама конечность. Если она в пред-оставлении должна сделать зримым в нем образующийся горизонт, а конечное созерцание означает чувственность, то это предложение вида может быть лишь осуществлением горизонта чувственным ( Sinnlichmachen ). Горизонт трансценденции может образовываться лишь в пресуществлении чувственным ( Versinnlichung ).
Рассматриваемое со стороны чистого рассудка, пред-оставление есть представление единств как таковых, которые упорядочивают всякое единение (чистые понятия). Таким образом, трансценденция образуется в пресуществлении чувственными чистых понятий. И поскольку она является предварительным себя-обращением-к, то это пресуществление чувственным также должно быть чистым.
Для Канта чувственность — это конечное созерцание. Чистая чувственность должна быть таким созерцанием, которое изначально вос-принимает вообще созерцаемое — прежде любого эмпирического восприятия. Однако конечное созерцание как раз не может создать в процессе созерцания созерцаемое сущее. Поэтому чистое пресуществление чувственным должно быть воспринятием чего-то такого, что впервые образуется в самом этом вое-принятии, следовательно — такого вида, в котором не содержится ничего из сущего.
Вообще пресуществление чувственным — это способ, которым конечное существо делает для себя нечто созерцаемым, т.е. может задавать себе вид (образ) чего-либо. В зависимости от того, что и как представляется видению, вид или образ обозначают различное.
Фотография, однако, может показывать и то, как вообще выглядит нечто такое, как маска смерти. Маска смерти, в свою очередь, может показывать, как вообще выглядит нечто такое, как лицо мертвого человека. Но это может показывать и сам мертвый человек. И сама маска также может показывать, как вообще выглядит маска смерти, подобно тому, как фотография имеет вид не только сфотографированного, но и фотографии вообще.
Что же тогда вообще значит пресуществление понятия чувственным? Что свойственно этому? Как этому осуществлению созерцаемым является причастным вид эмпирически доступного наличного или воспроизведенного, т. е. его возможных отображениий?
Но это имеемое в виду вообще полагаемо лишь так, что оно представляется как нечто определяющее возможную принадлежность этой связи некому эмпирическому виду. Лишь через представление того способа, которым правило упорядочивает это вписывание в возможный вид, единство понятия вообще может быть представленным как единящее, значимое для многого. Если понятие вообще есть то, что служит правилу, тогда понятийное представление является предоставлением правила возможной подачи вида соответственно способу его упорядочивания. Подобное представливание структурно необходимо связано с возможным видом, и потому в себе оно является неким особенным способом пресуществления чувственным.
Оно не дает непосредственно созерцаемого вида понятия. То, что с необходимостью проявляется в нем от непосредственного вида, собственно тематически не имеется в виду, но представляется как возможное содержание ( Darstellbares ) наглядного предъявления, как его способ упорядочивания. Таким образом, в эмпирическом виде проявляется именно правило в способе его упорядочивания.
Однако это пресуществление чувственным не только не дает никакого непосредственного вида понятия как единства: само это единство даже вовсе не тематизируется как самостоятельное содержание представления. Понятийное единство является тем, чем оно как единящее должно и может быть, лишь как упорядочивающее. Единство [само по себе] не схватывается, но становится видным именно как то, что сущностным образом определяет упорядочивание, лишь тогда, когда взгляд переводится с него [как такового] на определение им правила. Этот перевод взгляда не теряет его полностью из вида, но как раз так и обретает перспективу восприятия единства как упорядочивающего, регулятивного.
Представление способа упорядочивания как такового является собственно понятийным представлением. То, что называлось так ранее, представление значимого для многого единства, было лишь выделенным элементом понятия, в котором оставалась скрытой как раз его функция правила описанного специфического пресуществления чувственным.
В результате общей характеристики схематизма как особого рода пресуществления чувственным мы получили: схематизм необходимо присущ трансценденции. С другой стороны, характеристика полной структуры онтологического познания, которое необходимо есть созерцание, привело к пониманию: трансценденции необходимо свойственно пресуществление чувственным, и притом чистое. Было предположено, что это чистое пресуществление чувственным свершается как схематизм. Это утверждение теперь следует обосновать доказательством того, что необходимое чистое пресуществление чувственным чистого рассудка и его понятий (ноций) исполняется в трансцендентальном схематизме. Что это такое, прояснится вместе с раскрытием этого свершения.
Однако прояснение внутренней возможности онтологического познания показало: чистые понятия через опосредование чистого синтеза трансцендентальной способности воображения сущностно связаны с чистым созерцанием (временем), и наоборот. Пока же нами разъяснялась лишь сущностная необходимость связи между ноцией и временем. Внутренняя структура этого отношения как глубинного порядка ( Fugung ) трансценденции еще не была прояснена.
В определенном отношении Кант имеет право на подобную лаконичность изложения. Ведь если трансцендентальный схематизм определяет онтологическое познание в основе его существа, то систематическая разработка онтологических познаний в изображении системы синтетических основоположений a priori должно необходимо прийти к характеристике схематизма и выявлению соответствующих трансцендентальных определений времени. Это и происходит, хотя и в определенных границах ff ., В 197 ff .[135 сл.]>.
Действительно ли только сухость и скука этого занятия удерживают Канта от дальнейшего различения? Ответ на этот вопрос еще не может быть дан . Но он должен будет разъяснить и то, почему в предлагаемой интерпретации не делается попытка конкретного разбора кантовских дефиниций чистых схем. Однако для того, чтобы показать, что кантовское учение о трансцендентальном схематизме отнюдь не барочная теория и имеет дело с самими феноменами, следует дать, хотя бы в общих чертах, интерпретацию одной из категорий, а именно — субстанции.
Итак, становится абсолютно ясно: если Кант в главе о схематизме ставит проблему понятийности пра-понятий и решает ее при помощи сущностного определения этих понятий как трансцендентальных схем, то учение о схематизме чистых понятий рассудка является решающей стадией обоснования metaphysica generalis .
7. Критическое применение обоснованного через схематизм сущностного определения категорий (до конца раздела).
философия - поиск сущности сущего. против поиска сущности восстает "здравый" рассудок. приблизительное знание хуже, чем незнание
познание = мышление + созерцание
metaphysica generalis - онтология; specialis - психология, космология, теология
трансцендентальное познание исследует не сущее, но возможность предварительного разумения бытия (бытийный состав сущего)
я мыслю декарта у хайдеггера принимает вид не находящегося во времени, но как модус времени, конституирования настоящего
хайдеггер говорит об априорном объединении разума и чувствования воображением, что создает основу для познания. воображение также есть изначальное время (поскольку есть до времени и само себя временит), время же подачи предметов (последовательность теперь) - вторично. в воображении открывается не связь двух нечто, но нечто вообще.
трансцендентальная чувственность = время
чистое я различает себя от мира, тем самым создавая конечность. бытие - нечто, содержащее в себе все возможные изменения
познание - не суждение, а созерцание. но оба последних имеют общий род - представление. широкий смысл представления - когда одно предоставляет другое. познающее представление может быть созерцанием (единичным) или понятием (более общим). познание - созерцающее мышление, - то есть все-таки суждение, но в котором созерцание играет более весомую роль. разделяется познание бесконечное (единичное, божественное), которое творит вещь, созерцая ее, и конечное. у божества нет мышления, т. к. оно нужно для возврата к созерцанию. но, если учитывать, что познание - это созерцание, то получается, что мыслящим созерцание становится из-за конечности человека. то, что dasein конечен означает, что оно уже живет в наличном. суждение - это понятие созерцания. предмет открывается (становится истинным) в мыслящем созерцании. абсолютное познание даже не создает предмет, но держит его в возможности его появления, то есть выявляет предстоящее. сущее есть именно как приходящее к бытию - "восстание"(сущее само по себе). затем, благодаря конечному познанию оно является и становится предметом.
явление в широком смысле - сущее, выявляемое конечным познанием. в узком - часть широкого, но только такое сущее, которое свободно от мышления (определения) и является аффектом - содержание эмпирического созерцания.
сущее может быть восстанием (вещь в себе) и предметом (явлением) - это происходит из-за открытости сущего как бесконечному, так и конечному взору. вещь в себе не то что не может быть познана - ведь познание не имеет инструментов, как конечное, для рассмотрения вещи в себе, открытой лишь для бесконечного. таким образом, явление и вещь в себе - это одно и тоже, но под разными углами. также на уровне бесконечного рассмотрения сущее не может быть объектом, так как бесконечное не может иметь перед собой ничего.
перед онтическим (веритативным, суть которого в объединении созерцания и мышления) есть онтологический синтез (чистый веритативный синтез).
что же воспринимает воображение (стоящее до веритативного синтеза)? - пространство и время. пространство - это не сумма всех пространств, но нечто единичное - то есть единичное пространство - часть пространства. созерцание - представление пространства. пространство - созерцаемое в чистом созерцании. пространство (которое скорее пространственность) не имеет чего-то под собой, но имеет его в себе.
пространство вместе со временем составляют величинность.
время - форма внутреннего чувствования,оно не относится к созерцанию внешнего. при этом время имеет первенство перед пространством. время ассоциируется с небом (четверица?). чем субъективнее время, тем легче субъекту снимать свои границы. раскрытие времени приводит нас к пониманию субъективности.
трансцендентальная философия = онтологии для Хайдеггера
в рассудке содержатся чистые понятия, однако они не возникают впервые в рефлексии, но принадлежат структуре рефлексии
чистое мышление = чистое созерцание + чистое познание (но при этом они едины, и только в едигстве обретают свою суть).
и хотя созерцание (время) первичней познания, однако познание предвосхищает время
элементы чистого познания: время как чистое созерцание и ноции (мыслимое в чистом мышлении)
трансцендентальная эстетика = созерцание
онтически наше сознание не творческое. увидеть что-то мы можем только с разрешения сущего. однако то, чем себя являет сущее до того, как опознаться как сущее есть ничто. точнее, лишь смотря в ничто возможно разглядеть в нем что-то. но ничто не как абсолютное ничто, а как..
понятие есть единение. поэтому предоставление нечто есть пра-понятие. чистые понятия - это возможность образования понятий. таким образом, разум есть единящее, упорядочивающее то, сто созерцается. рассудок делает возможным представление (делая единым то, что потом становится предметом (противостоящим)
трансц. делает возможным узнавание сущего
пред-оставление=представление (существительное)
чистое самосознание - чистое единство. любой синтез - действие воображения. выше я писал, что время есть чистое созерцание - не совсем так, но они тесно связаны. рассудок выражает конечность.
воображение - способность образовывать отношения. то, в чем можно образовывать связь (отношение) и единить есть время. всякое связывание должно иметь априорное представление единства. оно есть "я".
рассудок выражает конечность человека, поскольку бесконечному нет необходимости объединять.
дедукция у юристов - показ правомерности
категории представляют собой трансценденцию и являются первоначальными определенностями предметов.
реальность - качественное содержание сущего, эссенция
воображение делает возможным образ как таковой, а также творит его. чистое пресуществление чувственным воспринимает нечто, что создается в этом восприятии. значит человек воспринимает нечто "не-сущее".
пресуществление чувственным - способ еоторым конечное восприятие делает что-то созерцаемым, т. е. может задавать вид или образ чего-то, в зависимости от того, что он видит.
образ - отображение, воспроизведение или предвосхищение сущего, "вот это". фотография - передача, копия того, что являет себя как образ.
правило - это "как" упорядочивания
эмпирически чувственное понятие - собака. чисто чувственное - треугольник.
понятие собаки - это правило, согласно которому мое воображение может нарисовать собаку, не ограничиваясь фигурой, которую предлагает опыт
схема имеет целью единство правила (треугольник как абстракция) и наглядных представлений (треугольник как изображение в голове)
возможность образа есть истинный, структурно присущий схеме вид - схема-образ. в основе наших чувственных понятий лежат не образы предметов, но схемы.
при восприятии наличного дома, необходимо имеется схематизирующее предвосхищяющее видение чего-то как дома вообще, на основе чего только и может встречающееся нам представить себя как дом. центр конечности - в трансецнденции, а конечному познанию присущ схематизм => свершение трансценденции - нуждается в схематизме. а схематизм есть пресуществление чистым чувственным
время - это чистый образ, схема-образ. время есть теперь, но каждый раз другое теперь. как прибывание, оно есть также и изменение в пребывании . субстанция - категория отношения между самостоятельностью и принадлежностью. то, что полагается ноцией субстанция может получить чистый образ из времени
априорное употребление чистых понятий как трансцендентальных определений времени (чистое познание) - свершение схематизма
категории - это пра-понятия. а трансцендентальный схематизм - это истинное образование понятий вообще.
как же связываются неэмпирические чистые понятия рассудка с явлениями, которые должно определять? - с помощью трансцендентальной схемы (трансцендентальное определение времени)
веритативный синтез - выход познания из ограниченного чистого мышления к чему-то другому (тому, что не является человеком-познающим это)
созерцание-познание - опыт
сущность конечности в познании сводится к "возможности опыта" (=трансценденции)
дать предмет=предъявить его в созерцании=соотнести его представление с опытом (действительным или возможным)
для этого необходимо 2 условия: возможность испытывания и возможность предмета в аспекте его предстояния
обращающее представление образует горизонт предметности вообще
единство 3-х элементов чистого познания выражается в понятии трансцендентальной схемы (которая является трансцендентальным определением времени)
явления - единственные данные нам непосредственно предметы. но сами явления - это не вещи в себе, но лишь представления, имеющие свой предмет, доопытный, - трансцендентальный предмет.
горизонт - то, в чем сущее может проявиться. трансценденция образует горизонт. этот трансцендентальный предмет есть Х - нечто, что одновременно ничто (не сущее), горизонт. ничто в смысле того, что оно тематически непознаваемо. одновременно Х - это предмет вообще, предельное для всех предстоящих. онтологическое познание - первоначальная истина (делает возможной истину онтическую) - поскольку если истина - это несокрытость нечто, то онтологическое познание и есть истина, так как впервые открывает горизонт.
онтологическое познание есть для онтического, поэтому именно оно погружает субъект в конечность
традиционная метафизика до канта говорила о возможности доопытного познания сущности вещи
горизонт становится зримым посредством заранее зримых чистых схем, вознакающих посредством трансцендентальной способности воображения. оно образует синтез времени (чистого созерцания) и апперцепции (чистого мышления)
воображение - способность созерцания без присутствия предмета
представление создаёт: возможность образования представлений независимо от присутствия предметов; способность сравнения (остроумие и различение предметов); способность обозначения (связывания представлений не непосредственно с предметом, но с помощью представления-заместителя)
постоянство (субстанция, настоящее) предмета может быть проявлена только из горизонта постоянства присутствия. образуется вид некоего сущего в образе времени
горизонт есть также разумение бытия, и он делает возможным онтическую истину и видимость
помимо трансцендентальной истины, есть и такая же не-истина
видимое в чистом созерцании - единое не пустое целое, чьи части - ограничения его самого
пространство и время - это формы созерцания, а не созерцаемые предметы. в чистая деятельность созерцания - имагинация. этот предмет есть форма ничто - того, что не есть сущное в смысле наличного. пространство и время - нечто, но не предметы
пространство - это представление возможности существования
если кант свел чистое созерцание к трансцендентальной логике, то хайдеггер укореняет и созерцание и мышление в воображение
"я" - это проводник, приводящий субстанцию и причинность к сущему
идеи могут предстоять лишь способом восприятия.
трансцендентальное воображение создает целое возможностей, к которым выходит
в сущности чистого рассудка, упорядочивающего встречающее под правила (категории), необходимо лежит свобода как то, что затем должно подлежать категоризации
практическим является все, что может быть через свободу. но поскольку в сущность разума входит свобода, то и теоретический является практическим
личность - идея морального закона с разрешающей возможностью принятия закона как морального (почитание, являющееся чистым чувством)
структура чувства: обладание "чувством к.." и себя-чувствование чувствующего. поэтому то как себя-чувствование определяет самость, зависит, в том числе, от того, в отношении чего себя-чувствующий имеет чувство
почитание не является оценкой поступков и не устанавливается после совершения поступка, но позволяет поступку быть. почитание - способ, которым для нас может выступить закон как таковой. почитание работает как любое другое чувство. специфическое испытываемое чувство почитания - подчинения себя закону. но в почитании закона я подчиняюсь себе самому. в этом подчинении я есть "я сам". в этом себя-самому-себе-подчинении я возвышаюсь до себя самого как себя определяющего существа. здесь выявляется я в его достоинстве. это есть подлинное бытие самости. бытие самости - долженствование и поступок.
практический разум также исходит из воображения, как и почитание. сущность воображения в спонтанности и рецептивности (у почитания присутствует и то и то: свободное полагание себе закона как спонтанность и подчиняющаяся преданность как рецептивность)
неизвестное - это не то, что мы не знаем, но то, что выступает для нас как беспокоящее
внутреннее чувство - время
чистое созерцание так воспринимает "теперь", что возвращает его "ещё нет" и "уже нет". созерцание не имеет дела ни с наличным бытие, ни, тем более, с предметным. созерцание (соединенное с воображением) может производить представления настоящего, прошедшего и будущего времени. время не есть последовательность теперь, но таким оно создаётся воображением
если эмпирическое созерцание устремляется к теперь сущему, то чистое - к этому теперь, при этом образуя это теперь.
воспроизведение предмета в памяти - единение предмета и того сущего, что воспринимает человек, воспроизводя.
вообще репродукция образует прошедшее.
время - это созерцание, которое позволяет возникнут тому, что созерцают и при этом само себя аффицирует. таким образом время есть сущность субъектности. чистая самоаффектация только и создаёт самость - т. е. душа не живёт отдельно от предметов, но есть лишь в этом от себя к и назад к себе. время (как чистая самоаффектация) всегда уже присутствует в апперцепции, делая душу душой. таким образом время и "я мыслю" есть одно и тоже.
и я, и время находятся вне времени: потому что постоянство я является коррелятом представлений. время также, вопреки расхожему мнению, не тачёт, но неизменно и пребывающе, также как и я - это означает, что я создаёт возможность как постоянства, так и изменения
время делает возможным объединение 3 элементов онтологического познания, образующих вместе трансценденцию. время изначальнее пространства. самость также пространственна, как и временна
время есть чистая самоаффектация
напротив состоит из туда к и назад в
конечность не выступает лишь дополнительной характеристикой чистого человеческого разума, но является необходимой как способность к конечности, т.е. как "забота" о можествовании-быть-конечным.
realitas - предметная характеристика
eidos - внешний вид
что-бытие сущего - идея
existentia - действительность сущего, факт его бытия (он такой или такой), а также бытие человека, при котором он себе и остальное сущее емлу открыто
essentia - делает сущее в том, что оно есть, возможным
в любом сущем есть как эссенция (возможность, что бытие) так и эксизтенция (действительность, как бытие), а также бытие истинным
Читайте также: