Ги эрме авторитаризм кратко

Обновлено: 28.06.2024

Авторитарные режимы незаконны потому, что они не соблюдают на­ши, основанные на так называемых общечеловеческих ценностях правила и законы в том, что касается присвоения, обладания, прак­тического осуществления и передачи политической власти. Их неза­конность проявляется в их действиях по отношению к руководимым ими людям и к их международным партнерам.

Однако граница между тоталитаризмом и авторитаризмом еще незаметнее, чем между демократией и авторитаризмом. Главная трудность в том, что политологи применяют к политическим систе­мам дихотомию в духе Хантингтона и Даля, которая есть упрощение, не имеющее ничего общего с действительностью. При таком подходе два способа правления – демократия и тоталитаризм представляют собой абстрагированные противоположности. Исходя из этого, авто­ритарная власть представляется остаточной категорией – результа­том незрелости демократии или тоталитарным перерождением, в то время как в действительности она является наиболее распространен­ной политической формой в мире с. незапамятных времен. Этот факт не мешает Р. Арону или Е. Вятру постулировать, что между автори­тарными режимами, близкими к демократии, и теми, что тяготеют к тоталитаризму, существует лишь разница в степени либеральной терпимости или гегемонистского контроля. [c. 183-184]

Главное расхождение между тоталитарной и авторитарной систе­мами заключается не в том, применяют ли они интенсивный поли­цейский террор или нет. Бывают террористические тоталитарные системы (например, нацистская Германия или Россия при Сталине) и сравнительно безобидные тоталитарные системы (например, Венг­рия). Некоторые авторитарные системы могут использовать систе­матическое насилие (франкизм начального периода или гватемаль­ская диктатура в наши дни), в то время как другие используют ре­прессии в минимальном объеме (франкизм в последний период и режим в Бразилии 70-х гг.). Не может служить достаточным крите­рием и однопартийность, которая присуща и тоталитарным, и авто­ритарным режимам.

Популистский авторитаризм по времени совпадает с началом и даже с реальным существованием фашизма. Фашистский синдром обозначает разрыв с либеральной логикой, которая все же присуща популистским диктатурам почти в той же степени, что и демократи­ческим режимам. Это исходная точка новой авторитарной динами­ки, для которой характерно открытое отрицание суверенитета наро­да как источника легитимности власти. [c. 191]

Цитируется по: Эрме Г. Авторитаризм // Политология вчера и сегодня. Выпуск 3. М.: 1991. – С. 181 – 206.

Авторитарные режимы незаконны потому, что они не соблюдают на­ши, основанные на так называемых общечеловеческих ценностях правила и законы в том, что касается присвоения, обладания, прак­тического осуществления и передачи политической власти. Их неза­конность проявляется в их действиях по отношению к руководимым ими людям и к их международным партнерам.

Однако граница между тоталитаризмом и авторитаризмом еще незаметнее, чем между демократией и авторитаризмом. Главная трудность в том, что политологи применяют к политическим систе­мам дихотомию в духе Хантингтона и Даля, которая есть упрощение, не имеющее ничего общего с действительностью. При таком подходе два способа правления – демократия и тоталитаризм представляют собой абстрагированные противоположности. Исходя из этого, авто­ритарная власть представляется остаточной категорией – результа­том незрелости демократии или тоталитарным перерождением, в то время как в действительности она является наиболее распространен­ной политической формой в мире с. незапамятных времен. Этот факт не мешает Р. Арону или Е. Вятру постулировать, что между автори­тарными режимами, близкими к демократии, и теми, что тяготеют к тоталитаризму, существует лишь разница в степени либеральной терпимости или гегемонистского контроля. [c. 183-184]

Главное расхождение между тоталитарной и авторитарной систе­мами заключается не в том, применяют ли они интенсивный поли­цейский террор или нет. Бывают террористические тоталитарные системы (например, нацистская Германия или Россия при Сталине) и сравнительно безобидные тоталитарные системы (например, Венг­рия). Некоторые авторитарные системы могут использовать систе­матическое насилие (франкизм начального периода или гватемаль­ская диктатура в наши дни), в то время как другие используют ре­прессии в минимальном объеме (франкизм в последний период и режим в Бразилии 70-х гг.). Не может служить достаточным крите­рием и однопартийность, которая присуща и тоталитарным, и авто­ритарным режимам.

Популистский авторитаризм по времени совпадает с началом и даже с реальным существованием фашизма. Фашистский синдром обозначает разрыв с либеральной логикой, которая все же присуща популистским диктатурам почти в той же степени, что и демократи­ческим режимам. Это исходная точка новой авторитарной динами­ки, для которой характерно открытое отрицание суверенитета наро­да как источника легитимности власти. [c. 191]

Цитируется по: Эрме Г. Авторитаризм // Политология вчера и сегодня. Выпуск 3. М.: 1991. – С. 181 – 206.

Авторитаризм обычно рассматривается как тип режима, который занимает промежуточное положение между тоталитаризмом и демократией. С тоталитаризмом его роднит обычно автократический, не ограниченный законами характер власти, с демократией — наличие автономных, не регулируемых государством общественных сфер, особенно экономики и частной жизни, сохранение элементов гражданского общества. В целом же авторитарной политической системе присущи следующие черты:

1. Автократизм (самовластие) или небольшое число носителей власти. Ими могут быть один человек (монарх, тиран) или группа лиц (военная хунта, олигархическая группа и т.д.).

3. Опора (реальная или потенциальная) на силу. Авторитарный режим может не прибегать к массовым репрессиям и пользоваться популярностью среди широких слоев населения. Однако он обладает достаточной силой, чтобы в случае необходимости по своему усмотрению использовать силу и принудить граждан к повиновению.

4. Монополизация власти и политики, недопущение реальной политической оппозиции и конкуренции. Присущее этому режиму определенное политико-институциональное однообразие не всегда результат законодательных запретов и противодействия со стороны властей. Нередко оно объясняется неготовностью общества к созданию политических организаций, отсутствием у населения потребности к этому, как это было, например, в течение многих веков в монархических государствах. При авторитаризме возможно существование ограниченного числа партий, профсоюзов и других организаций, но лишь при условии их подконтрольности властям.

5. Отказ от тотального контроля над обществом, невмешательство или ограниченное вмешательство во внеполитические сферы и прежде всего в экономику. Власть занимается главным образом вопросами обеспечения собственной безопасности, общественного порядка, обороны, внешней политикой, хотя она может влиять и на стратегию экономического развития, проводить достаточно активную социальную политику, не разрушая при этом механизмы рыночного саморегулирования.

6. Рекрутирование политической элиты путем кооптации, назначения сверху, а не конкурентной электоральной борьбы.

Учитывая эти признаки авторитаризма, его можно определить как неограниченную власть одного лица или группы лиц, не допускающую политическую оппозицию, но сохраняющую автономию личности и общества во внеполитических сферах. При авторитарной политической системе запрещаются лишь определенные, главным образом политические формы деятельности, в остальном же граждане обычно свободны. Авторитаризм вполне совместим с уважением всех других, кроме политических, прав личности. В то же время в условиях авторитаризма граждане не имеют каких-либо институциональных гарантий своей безопасности и автономии (независимый суд, оппозиционные партии и т.д.).

В период после второй мировой войны и, особенно, в последние десятилетия авторитарный политический строй чаще всего носит переходный характер и ориентируется, хотя бы формально, на постепенный переход к демократии.

Одна из современных типологий авторитарных режимов принадлежит немецкому политологу Д. Берг-Шлоссеру. Он выделяет следующие разновидности авторитаризма.

Традиционные абсолютистские монархии — режимы, в которых отсутствуют разделение властей и политическая конкуренция, власть сконцентрирована в руках узкой группы лиц, господствует идеология аристократического класса. Примером могут служить режимы в странах Персидского залива, а также в Непале, Марокко и т.д.

Традиционные авторитарные режимы олигархического типа преобладают в Латинской Америке. Как правило, экономическая и политическая власть при таких режимах сосредоточена в руках нескольких влиятельных семейств. Один лидер сменяет другого при помощи переворота или фальсификации итогов выборов. Элита тесно связана с церковью и военной верхушкой (например, режим в Гватемале).




Однако авторитарный режим без массовой поддержки и развития хотя бы минимальных демократических институтов вряд ли может быть инструментом прогрессивного реформирования общества. Поэтому можно, вероятно, лишь говорить о сочетании авторитарных и демократических элементов при переходе к демократии, об укреплении власти при ее подконтрольности гражданам. Опыт последнего десятилетия показывает, что демократически ориентирующиеся авторитарные режимы недолговечны и уступают место демократии.

Авторитаризм обычно рассматривается как тип режима, который занимает промежуточное положение между тоталитаризмом и демократией. С тоталитаризмом его роднит обычно автократический, не ограниченный законами характер власти, с демократией — наличие автономных, не регулируемых государством общественных сфер, особенно экономики и частной жизни, сохранение элементов гражданского общества. В целом же авторитарной политической системе присущи следующие черты:

1. Автократизм (самовластие) или небольшое число носителей власти. Ими могут быть один человек (монарх, тиран) или группа лиц (военная хунта, олигархическая группа и т.д.).

3. Опора (реальная или потенциальная) на силу. Авторитарный режим может не прибегать к массовым репрессиям и пользоваться популярностью среди широких слоев населения. Однако он обладает достаточной силой, чтобы в случае необходимости по своему усмотрению использовать силу и принудить граждан к повиновению.

4. Монополизация власти и политики, недопущение реальной политической оппозиции и конкуренции. Присущее этому режиму определенное политико-институциональное однообразие не всегда результат законодательных запретов и противодействия со стороны властей. Нередко оно объясняется неготовностью общества к созданию политических организаций, отсутствием у населения потребности к этому, как это было, например, в течение многих веков в монархических государствах. При авторитаризме возможно существование ограниченного числа партий, профсоюзов и других организаций, но лишь при условии их подконтрольности властям.

5. Отказ от тотального контроля над обществом, невмешательство или ограниченное вмешательство во внеполитические сферы и прежде всего в экономику. Власть занимается главным образом вопросами обеспечения собственной безопасности, общественного порядка, обороны, внешней политикой, хотя она может влиять и на стратегию экономического развития, проводить достаточно активную социальную политику, не разрушая при этом механизмы рыночного саморегулирования.

6. Рекрутирование политической элиты путем кооптации, назначения сверху, а не конкурентной электоральной борьбы.

Учитывая эти признаки авторитаризма, его можно определить как неограниченную власть одного лица или группы лиц, не допускающую политическую оппозицию, но сохраняющую автономию личности и общества во внеполитических сферах. При авторитарной политической системе запрещаются лишь определенные, главным образом политические формы деятельности, в остальном же граждане обычно свободны. Авторитаризм вполне совместим с уважением всех других, кроме политических, прав личности. В то же время в условиях авторитаризма граждане не имеют каких-либо институциональных гарантий своей безопасности и автономии (независимый суд, оппозиционные партии и т.д.).

В период после второй мировой войны и, особенно, в последние десятилетия авторитарный политический строй чаще всего носит переходный характер и ориентируется, хотя бы формально, на постепенный переход к демократии.

Одна из современных типологий авторитарных режимов принадлежит немецкому политологу Д. Берг-Шлоссеру. Он выделяет следующие разновидности авторитаризма.

Традиционные абсолютистские монархии — режимы, в которых отсутствуют разделение властей и политическая конкуренция, власть сконцентрирована в руках узкой группы лиц, господствует идеология аристократического класса. Примером могут служить режимы в странах Персидского залива, а также в Непале, Марокко и т.д.

Традиционные авторитарные режимы олигархического типа преобладают в Латинской Америке. Как правило, экономическая и политическая власть при таких режимах сосредоточена в руках нескольких влиятельных семейств. Один лидер сменяет другого при помощи переворота или фальсификации итогов выборов. Элита тесно связана с церковью и военной верхушкой (например, режим в Гватемале).

Однако авторитарный режим без массовой поддержки и развития хотя бы минимальных демократических институтов вряд ли может быть инструментом прогрессивного реформирования общества. Поэтому можно, вероятно, лишь говорить о сочетании авторитарных и демократических элементов при переходе к демократии, об укреплении власти при ее подконтрольности гражданам. Опыт последнего десятилетия показывает, что демократически ориентирующиеся авторитарные режимы недолговечны и уступают место демократии.

Бенито Муссолини

Характеризуя те или иные авторитарные режимы как нелегитимные, нельзя не видеть очевидных исторических фактов. В некоторых случаях и на определенном временном промежутке авторитарные режимы могут получать значительную поддержку со стороны населения. Так было, например, в 20-е гг. в Италии, когда в стране утвердилось господство Б. Муссолини. Так было позднее и во Франции Виши, и во франкистской Испании.

Характеризуя авторитарный политический режим, Ги Эрме, в частности, указывает на основные его элементы: «Авторитаризм означает разновидность отношения “управляющие – управляемые”, основанного на достаточно постоянной опоре на силу в большей мере, чем на убеждении. То же самое нужно сказать и о политической практике, в рамках которой рекрутирование руководителей строится на кооптации, а не на электоральной конкуренции кандидатов за ответственные политические посты.

Читайте также: