Дружба гете и шиллера кратко

Обновлено: 07.07.2024

Спасибо за участие.

На указанный вами адрес отправлено письмо.
Пожалуйста, прочтите его и перейдите по ссылке, указанной в этом письме, для подтверждения своего e-mail.
Это подтверждение требуется сделать один раз.

На указанный вами адрес отправлено письмо.
Пожалуйста, прочтите его и перейдите по ссылке, указанной в этом письме, для подтверждения подписки на отзывы.

На указанный вами адрес отправлено два письма.
Пожалуйста, прочтите их и перейдите по ссылкам, указанным в этих письмах, для подтверждения e-mail в отзыве и подписки на отзывы.
Подтверждение e-mail в отзыве требуется сделать один раз.

На указанный вами адрес отправлено письмо.
Пожалуйста, прочтите его и перейдите по ссылке, указанной в этом письме, для подтверждения подписки на дискуссию.

На указанный вами адрес отправлено два письма.
Пожалуйста, прочтите их и перейдите по ссылкам, указанным в этих письмах, для подтверждения e-mail в отзыве и подписки на дискуссию.
Подтверждение e-mail в отзыве требуется сделать один раз.

На указанный вами адрес отправлено два письма.
Пожалуйста, прочтите их и перейдите по ссылкам, указанным в этих письмах, для подтверждения подписок на отзывы и на дискуссию.

На указанный вами адрес отправлено три письма.
Пожалуйста, прочтите их и перейдите по ссылкам, указанным в этих письмах, для подтверждения e-mail в отзыве, а также подписок на отзывы и на дискуссию.
Подтверждение e-mail в отзыве требуется сделать один раз.

Спасибо за участие.

Гете и Шиллер были парой. По крайней мере так написано на памятнике в Веймаре: "Паре поэтов от отечества". Таким образом это было в литературе, о других оттенках этой дружбы в середине XIX века, когда был воздвигнут памятник, еще не хотели думать. Немецкая "Франкфуртер альгемайне" публикует рецензию на фильм Розы фон Праунхайм "Мужские дружбы".

Гете и Шиллер были парой. По крайней мере так написано на памятнике в Веймаре: "Паре поэтов от отечества". Таким образом это подчиненное отношение касалось литературы, о других оттенках этой дружбы в середине XIX века, когда был воздвигнут памятник, еще не хотели думать. Лишь более современные исследования в области культурологии позволили еще раз обратиться к тесным отношениям обоих классиков с новой точки зрения.

Результатом этого стал анализ с ярким заголовком: "Теплые братья. Квир-теория и возраст Гете" ("Warm Brothers. Queer Theory and the Age of Goethe") Роберта Тобина (Robert Tobin), который был опубликован в 2015 году и вызвал большой интерес в научных кругах. Для одного читателя в Берлине выражение о "теплых братья" стало находкой: Роза фон Праунхайм (Rosa von Praunheim), дуайен гомосексуального кино в Германии, надел на себя парик и мысленно перенесся таким образом в эпоху 200-летней давности. Он остался в кроссовках, что с самого начала придало его фильму "Мужские дружбы" характер слегка импровизированного путешествия во времени - или костюмированного фильма с намеками на "портрет эпохи" в "повседневной обуви".

Эпоха интенсивной гомосоциальности

И все же этот проект имеет некоторую актуальность, ибо просвещенная немецкая общественность все еще не полностью поняла послание Тобина. Его можно сформулировать примерно следующим образом: немецкая классика была эпохой интенсивной гомосоциальности и в любом случае отчасти также и гомосексуальности. Однако в то время для такой концепции еще не было разработано понятий. "Таким образом люди вообще не знали, кем они были", - говорит Роза фон Праунхам, принимаясь за работу над деталями.

Своему фильму он однозначно приписывает характер "творческой мастерской", в "Мужских дружбах" есть некоторые элементы акционизма. Ибо эта большая тема требует не только уступок в отношении "гения места" - то есть поездки в Веймар, но и вызывает потребность в перформативном превращении. Таким образом на некоторое время памятники занимают молодые мужчины, которые показывают более, чем намеками, как могли выглядеть интимные контакты между мужчинами в разные времена. Туристов, интересующихся культурой, это не отпугивает. А Праунхайм не удовлетворяется показом прогулок на фоне красивых пейзажей. Он хочет знать все точно.

Для этого находится целый ряд собеседников помимо Роберта Тобина. Поскольку Гете и Шиллер (также как Винкельманн, Клейст, Глейм, Платен и Август фон Саксен-Гота-Альтенбург) принадлежат государству, то и в отношении них существуют соответствующие взгляды. И таким образом в "Мужских дружбах" слово берет целый ряд людей, которые с научной или ангажированной или же идентифицированной точки зрения занимаются вопросом о том, не перерастали ли многочисленные заверения в привязанности друг к другу Гете и Шиллера и многие другие мужские дружбы в период около 1800-го года в конкретную физическую близость. Короче: занимался ли Гете сексом с мужчинами? И в конечном счете даже с Шиллером?

Поскольку все действия людей вытекают из взаимосвязи, Роза фон Праунхаайм вынужден дать более подробный ответ. Он вспоминает Винкельманна, подарившего немцам понятие о прекрасном, в котором "прекрасные юноши" (в основном из мрамора или на картинах маслом) играли значительную роль. Он должен обратиться к Йоганну Вильгельму Людвигу Глейму, который даже велел построить храм в честь дружбы. Он напоминает о путешествиях Александра фон Гумбольдта, о котором один знающий человек сказал: "Его сексуальность скрывается за его страстью к путешествиям". И он находит также Августа, эрцгерцога фон Саксен-Гота-Альтенбург, который написал "поэтический роман" под заголовком "Килленион - год в Аркадии", пасторальная идиллия которого носит явные черты литературы "квир".

Путешествия были для мужчин периода классики также формой сексуального перехода через границы. По мнению большинства выступивших в "Мужских дружбах" консультантов, Гете установил в Италии также контакт с гомосексуальной средой. Лишь тут родился настоящий "полисексуальный" Гете, о котором ведь существуют задокументированные доказательства его многочисленных связей с женщинами, в то время как его предполагаемые связи с (молодыми) мужчинами в Италии происходили под покровом анонимности. Таким образом Гете был также предшественником Пазолини, великого поэта "ragazzi di vita" - будущий поэтический король немцев в Италии (точнее в Аркадии) по-настоящему "развлекался".

За этим скрывается, конечно, некая доля политики идентичности. Но это же все равно является профессией Розы фон Праунхайм, который за свою долгую карьеру с фильмами про Магнуса Хиршфельда ("Эйнштейн секса") и постоянно с фильмами о своем собственном опыте ("Невроз: 50 лет извращения") неустанно просвещал немцев о разнообразии мужского и гомосексуального вожделения. После "Мужских дружб" Гете и Шиллер могут продолжать воплощать в памятнике единство немецкого отечества - и, собственно говоря, их статус классиков фильмом Розы фон Праунхайм даже укрепился.

Более близкое знакомство между ними произошло в июле 1794 года. Как-то вечером Гете и Шиллер после заседания в Обществе естествоиспытателей в Иене, выйдя вместе на улицу, стали обсуждать содержание выслушанного доклада. Шиллер заметил, что способ эмпирически изучать природу не может удовлетворить того, кто хотел бы познакомиться с наукой. Гете на это ответил, что такой способ, как доказывает опыт, не удовлетворит и ученого, ибо природу не следует обособлять и изолировать, а нужно представлять ее живою и действующею. Шиллер в свою очередь высказал сомнение, что такой взгляд на природу основывается на опыте.

После обмена этими письмами между обоими великими поэтами установилась дружеская переписка, которая не прерывалась до смерти Шиллера и составляет один из замечательнейших эпистолярных памятников в мировой литературе. Иногда Гете приезжал к Шиллеру в Иену, иногда Шиллер ездил в Веймар и гостил у Гете, чтобы обсуждать с ним лично те или другие проблемы.

И Гете и Шиллер, стремясь к созданию нового искусства, больше всего внимания уделяли проблеме формы. В поисках идеальной формы они обратились к греческому искусству.

Многие причины обусловили тот культ античности, которому Гете и Шиллер отдали столь значительную дань в своем художественном творчестве и теоретических работах. Развитие всей предшествующей буржуазно-демократической идеологии, начиная с Возрождения, проходило под знаком освоения в той или иной трактовке элементов античной культуры. В эпоху Гете и Шиллера античность была для идеологов буржуазно-демократического освободительного движения меркой гражданских, этических и эстетических идеалов. Во всей идеологической жизни предреволюционного периода, во время самой революции, а также после ее свершения различные элементы культуры античного мира служили формой, в которую облекалось содержание, выдвинутое современностью.

ГЛАВА V
Дружба Шиллера и Гёте. - Письмо к Кернеру о первом знакомстве с Гёте в Рудольфштадте. - Благодетельное влияние двух великих поэтов друг на друга. - Издание журнала "Horen", "Musenalmanach" и "Xerien". - Поездка Кристофины в Солитюду. - Смерть младшей сестры и отца Шиллера. - "Жалоба Цереры" и другие лирические стихотворения. - Год баллад. - Трилогия "Валленштейн". - Успех пьесы на сцене. - Письмо к Гёте и "Мария Стюарт". - Переезд в Веймар. - "Песня о Колоколе". - "Орлеанская Дева". - Мнение об этой драме Гёте и Карлейля

ГЛАВА VI
Свидание с Кернером в Дрездене. - Блестящие овации в Лейпциге. - Покупка дома и смерть матери. - Возведение Шиллера в дворянство. - Стихотворение "Кассандра". - Драма "Мессинская невеста". - "Вильгельм Телль". - Приезд г-жи Сталь. - Ее высокое мнение о Шиллере. - Успех "Телля" на сцене. - Поездка в Берлин. - Наружность и характер Шиллера. - Мнения о нем Тёте и Гумбольдта. - Неоконченная драма "Дмитрий Самозванец". - Последние дни и смерть Шиллера. - Печаль Гёте и отчаяние Лотты. - Перенесение останков Шиллера через двадцать два года в семейный склеп веймарских герцогов. - Влияние Шиллера на русское общество. - Заключительные слова о высоком значении Шиллера

Окончив "Орлеанскую деву", Шиллер снова колебался в выборе между несколькими драматическими сюжетами. "Только деятельность, направленная к известной цели, - пишет он Кернеру, - делает еще жизнь выносимой". Но пока он не останавливается ни на одной из многочисленных драматических тем, которых у него всегда было достаточно в запасе, а пишет лишь балладу "Геро и Леандр" и несколько новых стихотворений. Затем, с целью повидаться с Кернером, он совершает путешествие в Дрезден, где проводит около месяца; это было его последнее свидание с другом. На возвратном пути в Веймар, проездом через Лейпциг, поэт впервые увидел восторг публики, возбужденный представлением "Орлеанской девы". Когда, после первого действия, упал занавес, вдруг заиграла музыка и воздух огласился криками: "Да здравствует Фридрих Шиллер!" По окончании представления все бросились к выходу, чтобы еще раз взглянуть на любимого поэта. Плотная толпа стояла перед театром, и, когда Шиллер вышел, все бывшие там, в почтительном молчании, с обнаженными головами пропустили его мимо себя. А в задних рядах толпы родители поднимали детей на руки, говоря им шепотом: "Вот он, вот он!" Что должен был перечувствовать в это время поэт, с каким счастьем должен был он осознать, что вера в людей не обманула его!
29 апреля 1802 года Шиллер перебрался в собственный дом, купленный им за месяц перед тем. Денежные его дела заметно поправились: он получал уже за свои сочинения 1400 талеров в год, а профессорская пенсия его была увеличена с 200 до 400 талеров. Однако переезд в новый дом совершился невесело: оказалось, что мать Шиллера умерла как раз в самый день переезда. Ее похоронили на кладбище в Клеверзульцбахе, где много лет спустя, в 1839 году, тогдашний пастор местечка, поэт Мерике, украсил могилу ее каменным крестом с надписью: "Здесь покоится мать Шиллера".
Примерно в это же время веймарский герцог, желая оказать приятное семье Шиллера, выхлопотал возведение поэта в дворянское достоинство. Веймарское общество, конечно, считало великою честью причисление к дворянству Шиллера - того самого, которому французская республика поднесла свое почетное гражданство. Как смотрел сам Шиллер на этот факт, видно из письма его к Гумбольдту: "Вы, верно, смеялись, услыхав о нашем сословном повышении. Это - идея герцога, и, так как дело сделано, то из-за Лоло и детей мне ничего другого не оставалось, как принять предложенное". И Лотта, в свою очередь, пишет: "Каждый может видеть, что Шиллер совершенно неповинен в случившемся, и эта мысль успокаивает меня. Я считала бы недостойным его искать такую почесть".
В 1802 году Шиллер опять написал несколько лирических стихотворений, из которых особенно выделяется "Кассандра". Дочь Приама является здесь представительницей всех тех, кто смотрит слишком глубоко на жизнь и теряет свою жизнерадостность. Ее предостережения встречают глумление, пророческие речи вызывают недоверие и смех, - но не это делает ее несчастной. Жизненную бодрость отнимает у нее именно ясное предвидение будущего, предвидение тяжких судеб.
Еще весной 1801 года задумал Шиллер драму "Мессинская невеста", но болезнь и обстоятельства, на которые мы уже указывали выше, мешали выполнению его намерения. Он занялся драмой вплотную в феврале 1802 года и закончил ее в течение года. Драма эта очень нравилась Гёте, но по основной своей мысли - неизбежности судьбы, фатализму - она менее симпатична нам, чем остальные произведения Шиллера.
Здесь тот же мотив, что и в "Разбойниках": враждующие братья, дон Мануил и дон Цезарь - сыновья покойного короля Мессины, - с детства ненавидят друг друга, потому что проклятье лежало на браке их матери, и брак этот не мог дать хороших плодов. Начинается драма, собственно, радостным просветом: наконец-то смертельная вражда двух юных принцев утихла, благодаря усилиям их матери, вдовствующей королевы Изабеллы; между ними состоялось примирение. Чтобы радость этого примирения была полная, королева посылает за своей дочерью Беатрисой, которую она с колыбели тайно ото всех скрывала за монастырскими стенами, так как девочке уже при рождении угрожала гибель. Король Мессинский, испуганный предсказаниями, что эта дочь погубит его сыновей и все ее потомство, велел ее убить. Изабелла спасает малютку не только из чувства материнской любви, но также и потому, что монах растолковал приснившееся уже ей сновидение и в хорошую сторону, - а именно так, что Беатриса соединит впоследствии братьев любовью к себе. Эта надежда заставляет мать сыграть старую греческую игру с оракулом, постараться обмануть его - в то же время глубоко веря ему. И вот двойной смысл предсказания совершается. Не ведая, что они творят, оба брата втайне друг от друга и ото всех видятся с сестрой и пылают к ней страстью. Она же любит Мануила и дала ему слово. После радостного примирения с братом дон Цезарь спешит к Беатрисе, чтобы сделать ей предложение, но, застав ее в объятиях брата, убивает последнего.
Не зная истины, Изабелла проклинает убийцу Мануила. Хор тщетно старается удержать поток ее отчаяния. В заключение дон Цезарь, чтобы выйти из состояния обуявшего его невыносимого стыда и безнадежности, находит один лишь путь - самоубийство.
Не тронувшись просьбами и слезами матери, он казнит себя собственною рукою; при этом хор восклицает:

"Одно я сознаю вполне,
Что жизнь еще не высшее из благ, -
Но худшее из бедствий преступленье. "

Лучших дней не скоро мы дождемся:
Лишь поэты, вестники богов,
Говорят, что все мы соберемся
Мирно разделять плоды трудов,
Что безумный произвол свобода свяжет,
Что любовь прощеньем свяжет грех,
Что победа мысли смертным путь укажет
К торжеству, отрадному для всех.

Знаем мы, как чутко наше время.
Как шпион, за всем оно следит
И свободы золотое семя
От очей завистливых таит.
Но встает вопрос - народы ждут ответа..
Страшно не признать народных прав
И для мысли, как для воздуха и света,
Невозможно выдумать застав.

Сколько раз твердила чернь поэту:
Ты, как ветер, не даешь плода,
Хлебных зерен ты не сеешь к лету,
Жатвы не сбираешь в осень. Да,-
Дух поэта - ветер; но когда он веет,
В небе облака с грозой плывут,
Под грозой тучней родная нива зреет,
И цветы роскошнее цветут.

Если часто жизнь великого писателя бывает более печальной и бурной, чем жизнь обыденных людей, пересказ такой жизни нередко может повлиять на душу читателя возбуждающим образом. Горько, конечно, видеть несчастье, а иногда, что еще хуже, -унижение стольких даровитых людей; но, с другой стороны, вдвойне ободрительно размышлять о тех немногих, кто среди жизненной грязи, искушений и огорчений шел, не запятнав себя, в сиянии мужественного и добродетельного величия. "Кто пишет героические поэмы, - говорит Мильтон, - должен был бы стараться, чтобы и жизнь его была такой же героической поэмой". Шиллер принадлежит именно к такому разряду. Чтобы достойно оценить поэта Шиллера, необходимо узнать поближе великого, благородного человека Шиллера. Чарующая сила поэзии его кроется, главным образом, в благородстве его сердца и в величии его характера. В Шиллере соединялось все то, что у большинства лиц является врозь. Он был одновременно прекраснейший, добрый человек, сильный, энергичный характер, глубокий мыслитель и великий поэт.
С внешней стороны жизнь его - мы это видели, - не была особенно счастлива. Родился он в бедной, скромной семье, рано узнал нужду и горе, молодость его была богата страстями и приключениями. Искать счастья явился он в Веймар, но достиг немногого - незначительной профессуры, позже - безбедного существования. Ко всему этому скоро присоединилась неизлечимая болезнь. Но три великих дара дала ему судьба: дружбу Гёте, ненарушимую любовь хорошей женщины с простым сердцем и, что ценнее всего этого, ценнее счастия в дружбе и любви, - непоколебимое величие души. Не в том главная заслуга Шиллера, что он писал прекрасные драмы и стихи, а в том, что он вливал в них часть своего духа и действовал, или хотел действовать, на мысль читателя или зрителя облагораживающим образом, хотел воспитывать и возвышать ее над уровнем низменной трезвости и обыденности. Почитая поэзию своею священною обязанностью, он считал, что высшее назначение поэта - воспитывать людей посредством красоты для свободы. Мстителем за правду вступил он в свой век: его стихотворения - военные песни в битвах прогресса. Он борется в них против всякой неправды, зла, лжи и торгашества.
Отличительная черта поэзии Шиллера - кроющееся в ней нечто "вечно юное", вызывающее деятельность и зарождающее мужество. Произведения немногих лишь избранников хранят такие никогда не блекнущие чары. Эти редкие писатели - настоящие герои человечества, потому что они - его воспитатели. Идеалист Шиллер старался преобразовать народный дух великими гуманными идеями. Он был поэт, пророк и ясновидец в самом высоком смысле, - в смысле неутомимого развития в своем народе и во всех народах стремления к прекрасному, доброму, великому и человечно-свободному.
Шиллер умер рано, слишком рано, - но к нему, как говорит Карлейль, можно применить слова шведского короля Карла XII: "Не довольно ли он прожил, если завоевал целые царства?" Завоеванные им у власти тьмы царства не запятнаны ни кровью солдат, ни слезами сирот и вдов, а увеличивают достоинство, счастье и могущество людей. Смело можно назвать великими тех деятелей, которые прославились такими бескровными победами над мраком и мглой, которые духовными приобретениями и духовным светом обогатили человеческий род. "Vivos voco" ("Зову живых") - эти слова были лозунгом всех поэтических подвигов Шиллера. И с каждым из последующих подвигов он все громче и громче звал "живых", чтобы они сбросили с себя оковы низменного и поднимались бы выше и выше на ту ступень, на которой только человек получает значение для самого себя и для человечества. И не напрасно пронесся клик поэта, и не напрасно прозвучит он для тех, кому суждено увидеть в будущем свет солнца, суждено высоко поднять знамя истины и добра.

Сайт о Всемирной Истории в деталях. Исторический портал, посвященный Мировой Истории, начиная с появления человеческого общества и заканчивая текущими событиями в Мире. Мы освещаем ход развития Великих событий от эпохи Палеолита до Новейших времен. Редакция сайта является исследовательской группой.

Шиллер и Гёте

Фридрих Шиллер. Гравюра по портрету работы А. Графа.

Французская буржуазная революция оказала большое влияние на развитие передовой немецкой мысли.

В Германии возникла целая плеяда революционно-демократических писателей и публицистов — Адольф Книгге, Якоб Мовильон, Иоганн Готфрид Зейме, Иоахим Генрих Кампе и др. Особо выдающуюся роль среди них сыграл тесно связанный с революционными событиями во Франции мыслитель и революционер Георг Форстер.

Произведения классиков немецкой поэзии — Шиллера и Гёте, представляющие одну из вершин в художественном развитии человечества, связаны с кругом идеи эпохи Просвещения и Французской буржуазной революции. Вместе с тем творчество этих художников и мыслителей, особенно Гёте, отразило прогрессивные тенденции послереволюционного развития буржуазного общества.

Несмотря на отказ от революционных идеалов молодости, все последующее идейное развитие Шиллера было тесно связано с проблемами, выдвинутыми буржуазно-демократической революцией.

Превратить эгоистического обывателя в идеального гражданина может, по его мнению, только воспитательная сила искусства. Шиллер стремится к такому идеалу, но убожество немецкой действительности и слабость тех сил, которые противостоят ей, приводят его к мысли о недостижимости этой цели, о фатальном разрыве между идеалом и жизнью.

Иоган Вольфганг Гёте. Гравюра К. Ибея по рис. Г. фон Кюгельгена

Произведения Шиллера—важный этап в развитии всей мировой драматургии. Маркс говорил о его особом драматургическом методе.

В этой отвлеченности, тяготении к абстрактной риторике, отсутствии народного фона главный недостаток драм Шиллера по сравнению с шекспировскими.

Гений немецкой литературы Иоганн Вольфганг Гёте (1749 — 1832), так же как и Шиллер, пережил глубокое увлечение античностью. Античная культура привлекала Гёте не только своей гармонией, но своим земным, чувственным характером.

Консервативная сторона романа заключалась в том, что Гёте вел своего героя от бунтарства к примирению с действительностью, но мысль о том, что людям жизненно необходима практическая деятельность, была в тех условиях глубоко прогрессивной. В ней выражалось стремление к дальнейшему развитию буржуазного общества, окончательному вытеснению остатков патриархальной отсталости.

Его Фауст—глубокая натура, человек, обладающий дерзким разумом, смело и неутомимо ищущий смысл бытия. Гёте дал ему в спутники Мефистофеля, воплощающего принцип отрицания, беспощадный по отношению ко всему отжившему.

Если в первой части трагедии действие происходит в малом мире — патриархальной Германии, то во второй части герои выходят в большой мир, на широкую дорогу истории.

Двор императора, при котором подвизаются Мефистофель и Фауст, раскрывает картину разложения абсолютной монархии. Фауст переживает увлечение возвышенными идеалами античности, но убеждается в том, что дух классической Греции возродить невозможно.

Гёте утверждает поступательное движение человечества, но он также видит противоречивый характер прогресса. Движение вперед происходит путем разрушения, гибели ни в чем не повинных людей, осквернения патриархальных форм жизни.

Читайте также: