Жизненный и творческий путь цюй юаня понятие южная школа чусские строфы
Обновлено: 07.07.2024
Цюй Юань (второе имя Цюй Пин), ок. 340—278 до н. э. – первый известный лирический поэт в истории Китая эпохи Воюющих Царств. Его образ как один из символов патриотизма в китайской культуре. Праздник Драконьих Лодок: день ритуального самоубийства Цюй Юаня.
| Рубрика | История и исторические личности |
| Вид | реферат |
| Язык | русский |
| Дата добавления | 26.06.2015 |
| Размер файла | 17,7 K |
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Министерство образования и науки российской федерации
Федеральное государственное бюджетное образовательное
Учреждение высшего профессионального образования
"Московский государственный лингвистический университет"
Евразийский лингвистический институт в г. Иркутске (филиал)
Кафедра восточных языков
Творчество Цюй Юаня
Цюй Юань (второе имя Цюй Пин), ок. 340--278 до н. э. - первый известный лирический поэт в истории Китая эпохи Воюющих Царств. Его образ стал одним из символов патриотизма в китайской культуре.
День ритуального самоубийства Цюй Юаня (день Дуань-у по восточному календарю) отмечается как праздник под названием Праздник Драконьих Лодок китай поэт лирический
Вследствие своей бескомпромиссности Цюй Юань был выслан из столицы, после чего посвятил себя сбору народных легенд. На склоне холма в деревне Сянлупин, уезда Цзыгуй, пров. Хубэй, до сих пор показывают колодец, в который ссыльный Цюй Юань якобы часто заглядывал.
В 278 до н. э. столица Чу была захвачена циньским военачальником Бай Ци. Узнав об этом, Цюй Юань создал "Плач о столице Ин" и покончил с собой, бросившись в воды реки Мило.
Родился Цюй Юань в городе Ин, это столица царства Чу. Он происходил из семьи аристократов. Он даже приходился родственником к правящему дому и свой род он возводил к мифическому древнекитайскому роду Чжуань-сюю.
Цюй Юань дослужился до поста левого министра царя. Благодаря этому он мог влиять на внутреннюю и внешнюю политику государства. Самым большим страхом Юаня было усиление царства Цинь. Поэтому он призывал всех препятствовать возвышению соседнего государства. Однако очень много лет сильнейшим врагом царства Чу было царство Ци. Разумеется, политики из Чу планировали обезопасить себя от давних врагов. Некоторое время все шло гладко. Царь Хуай-вей. Он должен был жениться на царице из царства Ци, тем самым заключив несколько союзов с соседним государством. Однако министры царства Чу, подкупленные государством Цинь, убедили царя в том, что помощь надо искать у государя Цинь. В итоге, как Цюй Юань не уговаривал царя Чу держаться Ци, тот не смог этого сделать, пойдя на поводу у чиновников.
Вскоре Цюй Юаня отправили в ссылку в далекую провинцию Цзяннань. Царь Хуай-ван очень скоро поплатился за то, что поверил министрам. В 299 году до наших дней он был захвачен в плен. Умер он в заточении в царстве Цинь через три года. Государство Цинь захватило и царство Ци. Оставалось лишь Чу, ослабевшее и не имеющее толкового правителя. Цюй Юань томился же в глухой провинции. Неизвестно, был ли поэт женат, были ли у него дети на тот период времени. Известно, что печалясь судьбою своей страны, он находил утешение в творчестве. В годы ссылки он создал потрясающую патриотическую поэму "Скорбь изгнанника". С этой поэмой он обессмертил свое имя. Также он написал много других произведений, чтимых в китайском народе до сих пор: "Тяньвэнь", "Цзюгэ" и т.д.
В 280 год до н.э. разразилась катастрофа. В Чу вторглись Циньские войска. За год они захватили большую часть государства. Разрушили он также и родной город поэта - Ин. Чуские армии, которыми руководили бездари, были очень быстро разгромлены. Такого кошмара Цюй Юань и предположить не мог. Разбитый горем, пребывая в смятении и огорчении, Цюй Юань был убежден, что изменить он ничего не сможет. Он настолько разочаровался в собственных силах и стране, что покончил с собой. Он бросился в реку Мило. Последним его произведением было "Хуайша". В истории китайской литературы Цюй Юаня все помнят и чтят как великого поэта-патриота. Именно он, кстати, положил начало "южному" стилю китайской поэзии.
Происхождение праздника Дуань-у
По народным преданиям, местные крестьяне пытались спасти Цюй Юаня, отчаянно, но безуспешно. Затем они разыскивали его тело и старались отпугнуть от него речных духов и рыб - плеском лодочных вёсел и барабанным грохотом. Наконец, они стали кидать в реку рис - как жертвоприношение духу поэта, а также для того чтобы отвлечь рыб от его тела. Дух Цюй Юаня явился однажды ночью его друзьям и поведал, что причиной его смерти стал речной дракон. Дух попросил бросать в реку рис, завернутый в треугольные шёлковые пакеты - дабы отпугнуть дракона. Таково, согласно легенде, происхождение традиционных рисовых голубцов "цзунцзы". Впоследствии шёлк был заменён на тростниковые листья, в которых рис проваривался и употреблялся в пищу. "Поиски тела на реке" со временем приняли форму состязаний в гребле, причём нос каждой из лодок обязательно изображал драконью голову. Гонками "драконьих лодок" день смерти поэта стал праздноваться ежегодно, в пятый день пятого месяца по китайскому лунному календарю.
Творчество
Период Чжаньго знаменовался крупными сдвигами в области литературного творчества. Особенных успехов достигла поэзия. В это время на юге Китая, в царстве Чу, получил развитие литературный поэтический жанр, тесно связанный с народным творчеством, - "Чу цы" ("Чуские строфы"). Крупнейшим представителем этого жанра был замечательный поэт Цюй Юань (340 - 278), творчество которого оказало большое влияние на дальнейшее развитие китайской поэзии. Если все дошедшие до нас более ранние поэтические произведения, и в первую очередь "Шицзин" ("Книга песен"), являлись памятниками народной песенной и ритуальной поэзии, то произведения Цюй Юаня свидетельствуют о совершившемся к этому времени переходе от устного песенно-поэтического творчества к литературной поэзии, имеющей индивидуального автора. Цюй Юань является первым китайским поэтом чье существование закреплено в письменной традиции. Ему приписывается создание стиля Сао, по называнию поэмы "Ли Сао" (кит. упр. лxт>, пиньинь: Lн Sвo). Этот стиль отличается от четырехсложного стиха "Книги Песен"(Ши Цзин) введением переменной длины строк, которая придает стиху ритмическое разнообразие.
Цюй Юань родился в царстве Чу и происходил из знатного аристократического рода. Он жил в напряженное время, когда царство Цинь развернуло ожесточенную борьбу за объединение древнего Китая под своей гегемонией и его захватническая политика непосредственно угрожала независимости Чуского царства. Занимая высокие посты при дворе чуского правителя, Цюй Юань настаивал на решительном сопротивлении военным планам царства Цинь и требовал заключения союза против Цинь между Чу и пятью остальными крупными древнекитайскими царствами. Однако в обстановке подкупов и политических интриг смелые действия Цюй Юаня вызвали резкое недовольство придворных сановников. Цюй Юань подвергся опале, был отрешен от должности и изгнан из столицы. Он тяжело переживал изгнание. Предсмертное произведение Цюй Юаня "Поэма скорби и гнева" передает трагедию великого поэта. Предание гласит, что, когда старый поэт узнал о полном поражении, которое потерпели чуские войска, и сдаче чуской столицы, он, будучи не в силах пережить позора своей страны, бросился в глубокий омут.
Конфликт поэта с окружающей средой нашел яркое отражение в его произведениях, таких как "Девять напевов", "Призыв души", "Вопрошаю небо", "Жаль мне минувших дней" и др. Характерной чертой поэтического творчества Цюй Юаня является связь его поэм с современной ему действительностью. Многие произведения Цюй Юаня носят обличительный и сатирический характер, в них поэт со свойственной ему страстностью обличает клевету, лицемерие и интриги придворных сановников. Красной нитью проходят через произведения Цюй Юаня горячие симпатии к простому народу:
Со времен империи Хань принадлежность ряда произведений Цюй Юаня поставлена под сомнение. В "Исторических Записках" Сыма Цяня ему приписывается авторство пяти произведений, среди которых наиболее известны "Вопросы к Небу", "Плач о столице Ин" и "Ли Сао"('Скорбь отлученного').
Согласно Ван И (Wang Yi, 3 в. н. э.), Цюй Юаню могут принадлежать до 25-ти произведений, большая часть которых сохранилась в антологии Чуские Строфы (кит. трад. іюЮo, упр. іюґЗ, пиньинь: chu cн).
Произведения Цюй Юаня многократно переводились на русский язык, в том числе и Анной Ахматовой; ей же принадлежит перевод "Плача по Цюй Юаню", написанный Цзя И.
Цюй Юань ( 屈原 Qū Yuán , второе имя Цюй Пин 屈平 ), ок. 340-278 до н.э. – первый известный лирический поэт в истории Китая эпохи Воюющих Царств. Его образ стал одним из символов патриотизма в китайской литературе.
День ритуального самоубийства Цюй Юаня (день Дуань-у по восточному календарю) отмечается как праздник под названием Праздник Драконьих Лодок ( 端午节 Duānwǔ jié ).
Биография
Вследствие своей бескомпромиссности Цюй Юань был выслан из столицы, после чего посвятил себя сбору народных легенд. На склоне холма в деревне Сянлупин (Xiangluping), уезда Цзыгуй (Zigui), пров. Хубэй, до сих пор показывают колодец, в который ссыльный Цюй Юань якобы часто заглядывал.
Происхождение праздника Дуань-у
Творчество
Согласно Ван И, Цюй Юаню могут принадлежать до 25-ти произведений, большая часть которых сохранилась в антологии Чусские Строфы ( 楚辞 chǔ cí ).
Цюй Юань происходил из семьи придворных аристократов Чуского царства и даже находился в родстве с царствующим князем. Будучи весьма знатным, Цюй Юань служил министром при дворе царства Чу. Он выступал против гегемонии Цинь, но был оклеветан соперником-министром, имевшим сильное влияние на правителя Чу, князя Цин-сян-вана (298–263 г. до н.э.).
Вместе с тем, судя по его стихам, Цюй Юань был очень порядочным человеком, выше всего для него были интересы родины и благо народа. Он всем сердцем презирал продажность, зависть и беспринципность аристократии, а также смело осуждал чуского князя за его жестокость и отсутствие внимание к интересам вверенного ему народа. Несправедливость и зло современного ему общества глубоко ранили поэта. Таким образом, его творчество положило начало патриотической теме в последующей поэзии Китая.
Однажды дух Цюй Юаня явился ночью его друзьям и поведал, что причиной его смерти стал речной дракон, и попросил бросать в реку рис, завёрнутый в треугольные шёлковые пакеты, дабы отпугнуть дракона, что и было сделано. Впоследствии шёлк был заменён на тростниковые листья, в которых рис проваривался и употреблялся в пищу.
Вопросы к небу (отрывок)
перевод А. Адалис
Был древний хаос, говорят —
Кто чёткости добился в нём?
Кто разобрался? Как поймём?
Изгибов будто бы у сфер
Премного — сколько же точней?
Кто вздумал всё это рассечь
На равных дюжину долей…
Смерть за родину.
(перевод Л. Эйдлина)
В руках наших узкие копья,
На всех носорожьи латы.
Столкнулись в бою колесницы,
Мы в рукопашном бьёмся…
Во тьме без дна и без краев
Сурово воины пали.
Тела их лежат на поле…
Кто вышел — уже не вернётся:
Ушедшие не приходят.
Померкла для них равнина,
Исчезла дорога в далях.
Они не расстались с мечами,
И пусть обезглавлено тело —
Душа не хранит упрёка.Мужи настоящей отваги,
Высокой воинской чести!
Их, сильных и непреклонных,
Никто покорить не может!
Пусть умерло смертное тело,
Но дух остаётся вечным!
Отважные души павших
И там, среди душ, герои!
Цюй Юань (другое имя Цюй Пин) — первый в истории великий поэт Китая. Конечно, китайская поэзия существовала и до него, известны даже поэтические сборники более ранних времён, но всеобщее преклонение китайцев перед великими стихотворцами своего народа началось именно с Цюй Юаня. И не случайно, Цюй Юань стал трагическим символом прозорливости и бессилия искреннего патриота перед глупостью, жадностью и подлостью власть имущей элиты, готовой ради сиюминутной наживы пожертвовать и свободой отечества, и жизнью зависимой от неё бессловесной толпы.
Вторая половина IV — начало III века до н.э. вошли в историю Китая под названием эпоха Чжань-Го (Воюющие царства). К тому времени давно развалилось древнейшее рабовладельческое государство, а на его бывших территориях сложились другие. В эпоху Чжань-Го боролись между собой семь великих царств. Самым большим и сильным среди них было царство Чу, которое занимало почти треть территории Китайской империи времён ее расцвета. Армию Чу расценивали в миллион латников (при пятимиллионном мужском населении страны). Главным соперником Чу были царства Ци и Цинь.
Правили в царстве Чу ваны — цари. Это были очень воинственные властители, под стать своему народу. Чусцы считали, что, если в течение пяти лет они не совершали ни одного набега на земли Центральной равнины, значит, погрязли они в грехе и лишены права встретиться после смерти с душами своих предков.
Особенно активную и победоносную завоевательную политику вело царство Чу при Вэй-ване (годы правления 339—329 годы до н.э.). Именно на это время и пришлось детство Цюй Юаня.
Родился и жил поэт в городе Ин* (Инчэн или Чэнду), столице царства Чу. Выходец из высоких аристократических кругов, Цюй Юань приходился родственником правящему дому и возводил свой род к мифическому древнекитайскому императору Чжуань-сюю (2513—2435 годы до н.э.).
* Ныне это местность на северо-западе уезда Цзянлин провинции Хэйбэй; часто родиной Цюй Юаня называют уездный городок Цзыгуй, расположенный на берегу реки Янцзы.
При сыне Вэй-вана — Хуай-ване (годы царствования 328—299 до н.э., умер в 296 году до н.э.) Цюй Юань дослужился до поста левого министра царя. Эта должность позволяла влиять на внешнюю и военную политику государства.
Более всего Цюй Юань опасался усиления царства Цинь и призывал всеми силами препятствовать его возвышению. Однако исконным соперником Чу было царство Ци, и по традиции чуские политики рассматривали последнее самым опасным врагом.
Какое-то время Хуай-ван в своей внешней политике делал упор на союз с царством Ци, речь даже шла о его женитьбе на циской царевне. Но подкупленные циньцами советники заверяли вана, что союз надо искать у вана Цинь, поскольку Ци гораздо более опасный враг. Лишь Цюй Юань уговаривал вана не порывать с надёжными союзниками.
Со временем верх взяла продажная камарилья. Хуай-ван разорвал союз с царством Ци, породнился с царствующим домом Цинь и отправил Цюй Юаня в ссылку в дальнюю провинцию Цзяннань. Формально поэт был обвинён в том, что присваивает себе авторство указов, которые составляют другие чиновники.
Вскоре Хуай-ван жестоко поплатился за то, что доверился льстивым царедворцам. В 299 году до н.э. он обманом был захвачен в плен циньцами и через три года умер в заточении. Унаследовавшие ему сыновья не пожелали вернуть изгнанного поэта ко двору.
В 284 году до н.э. властитель Цинь напал на царство Ци, захватил его и включил в состав своего государства. Царство Чу осталось один на один с могущественнейшим врагом.
Катастрофа разразилась в 280 году до н.э. Циньские войска вторглись в Цяньчжун (Гуйчжоу) — глубокий тыл Чу. В 279 году до н.э. враги захватили чуские владения Хэнани, а ещё через год циньский генерал Бай Ци взял штурмом и разрушил Ин, родной город Цюй Юаня. Чуские армии под водительством бездарных военачальников были размётаны неприятелем.
Цюй Юань не выдержал такого поругания родины. Его последние годы и без того были наполнены смятением, горечью и отчаянием. В знак протеста против бездарных и предательских действий правительства, убеждённый в несправедливости всего мирового порядка и потерявший веру в собственные возможности воздействовать на ход событий, Цюй Юань покончил с собой: он нагрузил себе за пазуху камней и бросился в реку Мило*, на берегах которой отбывал ссылку.
* Река Мило (Милоцзян) — приток Янцзы в районе Санься.
По традиции древнейший китайский праздник Дуаньу, который отмечается 5 числа 5 месяца по Лунному календарю (обычно приходится на июнь григорианского календаря), связывают непосредственно с гибелью Цюй Юаня. Узнав о том, что поэт упал в воду, к реке сбежались люди. Рыбаки выплыли на лодках на поиски тела самоубийцы. Чтобы рыбы не объели его, люди стали бросать в реку варёный рис, яйца и другие продукты. Местный художник даже вылил туда крепкое рисовое вино, уверенный в том, что речные обитатели опьянеют и не притронутся к утопленнику. Впрочем, останки поэта так никогда и не нашли.
В праздник Дуаньу взрослые обычно дарят детям маленькие мешочки из пёстрой шёлковой ткани. Их набивают целебными травами. Мешочки нанизывают на пятицветную шёлковую нить, и получается украшение, которое носят на шее или прикрепляют к борту одежды. В народе бытует поверье, что ароматные мешочки изгоняют злых духов и оберегают человека от болезней.
На Тайване, в районе Шилинь* возведён храм в память Цюй Юаня, куда в день праздника Дуаньу собираются любители поэзии, чтобы почтить память великого стихотворца.
* Шилинь — северный пригород Тайбэя.
Когда очередной оптимист в тяжёлые дни, переживаемые родиной (а в Китае таких было очень много), начинает уговаривать, что всё будет хорошо, что всё решится миром и к лучшему, ему обычно говорят:
— Зактрой рот и вспомни Цюй Юаня!
Лучшие переводы творений поэта на русский язык сделаны Александром Ильичем Гитовичем (1909—1966). Он переводил также поэзию Ло Бо и Ду Фу.
Павшим за Родину
Наши щиты и латы
Из носорожьей кожи,
Все колесницы сцепились
В час рукопашной схватки.
Знамена закрыли небо,
Враги наступают тучей,
И стрелы падают всюду,
Где борются за победу.
Стремительный враг прорвался,
Наши ряды сметая.
Левый мой конь свалился,
Правый мечом изранен,
Колеса в земле застряли —
Не вытащить колесницу,
Но я в барабан ударил
Палочками из яшмы.
Тогда разгневалось небо,
Вознегодовали духи —
Врагов поражая насмерть,
Устлали трупами поле.
Покинули мы столицу,
Ушли мы и не вернулись,
И далека дорога
К просторам родной равнины.
В руках мы мечи сжимаем,
Несем боевые луки,
Расстались головы с телом,
Но воля тверда, как прежде.
Мы были храбрыми в битве,
Мужественными бойцами,
Твердость нашу и силу
Ничто не поколебало.
Пускай уничтожено тело —
Душа не умрет вовеки,
Души мужчин станут
Лучшими среди духов.
Читаю стихи, пытаясь
выразить свое горе,
С гневом и возмущеньем
я изливаю душу.
Все, о чем говорю я, —
только святая правда,
И пусть этой чистой правде
свидетелем будет небо!
Пять императоров мудрых
пусть меня поучают
И шесть знаменитых духов —
изложат свое ученье.
Пусть реки и горы будут
защитниками моими
И сам судья Гао Яо
приговор мне выносит.
Я искренен был и честен
на службе у государя,
Но был удален я, словно
постылая бородавка.
Не льстил я ни государю,
ни тем, кто стоит у трона,
Да, будь мой правитель мудрым —
он мог бы увидеть это.
Слова мои и поступки
нисколько не расходились,
Чувства мои и мысли
всегда неизменны были.
Такого слугу нетрудно
было б ценить государю,
Если бы захотел он
проверить мои поступки.
Первые мои мысли
отданы были князю,
За это я оклеветан,
за это мне мстила свита.
Преданный государю —
я о других не думал,
И свита меня за это
заклятым врагом считала.
В работу для государя
я вкладывал свою душу,
И все же работой этой
добиться не мог успеха.
Любовь моя к государю —
и ни к кому другому —
Была неверной дорогой,
ведущей меня к несчастью.
Думал ли государь мой
о преданности и долге,
Когда он слугу седого
довел до нужды и бросил?
Я искренен был и честен,
и ничего не скрывал я,
Но это не принесло мне
высокого расположенья.
В чем же я провинился,
за что терплю наказанье —
Этого никогда я
себе не смогу представить!
Когда ты в толпе проходишь,
отвергнутый и одинокий, —
Над этим всегда и всюду
злобно смеются люди.
Я был окружен все время
безудержной клеветою
И говорил, запинаясь, —
не мог отвечать, как должно.
Я был душевно подавлен,
слов не сумел найти я,
И чувства свои отныне
больше не открываю.
В сердце моем печальном
тяжесть и беспокойство,
Но никому на свете
это не интересно.
Слов у меня много,
а как написать — не знаю,
Скорбные мои мысли
выразить не могу я.
Если молчать все время —
никто о тебе не узнает,
Если кричать — то будут
делать вид, что не слышат.
Все время я беспокоюсь,
тревожусь я непрерывно,
Душа у меня в смятенье —
и я ей помочь не в силах.
Кто на молоке обжегся —
дует теперь на воду,
Так почему ж своим я
взглядам не изменяю?
Желанье подняться в небо,
лестницы не имея, —
Так я определяю
глупость своих поступков!
Люди давно боятся
согласными быть со мною,
Так почему ж я должен
упорствовать в своих мыслях?
Люди к единой цели
различным путем стремятся,
Так почему ж я должен
быть непреклонно твердым?
Цзиньский Шэнь Шэн был сыном
доблестным и послушным, —
Отец клевете поверил
и невзлюбил Шэнь Шэна.
Славился прямотою
Бо Гунь — и он попытался
Рек укротить теченье,
но не имел успеха.
Для тех, кто летает в небе, —
всегда у людей есть стрелы,
Для тех, кто живет в глубинах, —
для тех у людей есть сети.
Наказывать невиновных,
чтоб нравиться государю, —
Этим не обретешь ты
душевного успокоенья.
Если бежать без оглядки —
можно сбиться с дороги,
И твердая моя воля
этого не позволит.
Судороги скрывая,
стараюсь утишить боль я,
Сердце охвачено горем,
нет для него покоя.
Магнолии я срываю —
они благовоньем будут,
Срываю душистый перец —
пусть пищей он мне послужит.
В саду своем одиноко
выращиваю хризантемы —
Пускай мне они весною
будут приправой к пище.
Боюсь, что моей всегдашней
преданности не верят, —
Поэтому и пишу я,
чтоб выразить свои чувства.
Просто ради покоя
делаю вид, что льщу я,
Но мысли мои далеко —
и я скрываю поступки!
С КАМНЕМ В ОБЪЯТИЯХ
Прекрасен тихий день в начале лета,
Зазеленели травы и деревья.
Лишь я один тоскую и печалюсь
И ухожу все дальше-дальше к югу.
Все беспредельно пусто предо мною,
Все тишиной глубокою укрыто.
Тоскливые меня терзают мысли,
И скорбь изгнанья угнетает душу.
Я чувства сдерживаю и скрываю,
Но разве должен я скрывать обиду?
Ты можешь обтесать бревно, как хочешь.
Но свойства дерева в нем сохранятся.
Кто благороден, тот от злой обиды
Своим не изменяет убежденьям.
Нам надо помнить о заветах предков
И следовать их мудрости старинной.
Богатство духа, прямоту и честность —
Вот что великие ценили люди.
И если б Чуй искусный не работал,
То кто бы знал, как мудр он и способен.
Когда мудрец живет в уединенье,
Его глупцом слепые называют.
Когда прищуривал глаза Ли Лоу,
Незрячие слепым его считали.
И те, кто белое считают черным
И смешивают низкое с высоким,
Кто думает, что феникс заперт в клетке,
А куры — высоко летают в небе;
Кто с яшмой спутает простые камни,
Не отличает преданность от лести, —
Те, знаю я, завистливы и грубы,
И помыслы мои им непонятны.
Суровый груз ответственности тяжкой
Меня в болотную трясину тянет.
Владею драгоценными камнями,
Но некому на свете показать их.
Обычно деревенские собаки
Встречают злобным лаем незнакомца.
Чернить людей, талантом одаренных, —
Вот свойство подлое людей ничтожных.
Во мне глубоко скрыто дарованье,
Никто не знает о его значенье.
Способен я к искусству и наукам,
Но никому об этом не известно.
Я утверждать стараюсь справедливость,
Я знаю, честность у меня в почете.
Но Чун-хуа не встретится со мною,
И не оценит он моих поступков.
О, почему на свете так ведется,
Что мудрецы рождаются столь редко?
Чэн Тан и Юй из старины глубокой
Не подают ни голоса, ни вести.
Стараюсь избегать воспоминаний
И сдерживать нахлынувшие чувства.
Терплю обиды я, но верен долгу,
Чтобы служить примером для потомков.
Я ухожу, гостиницу покинув,
В последний путь под заходящим солнцем.
И скорбь свою и горе изливая,
К границе смерти быстро приближаюсь.
Юань и Сян раскинулись широко
И катят бурные, седые волны.
Ночною мглой окутана дорога,
И даль закрыта мутной пеленою.
Я неизменно искренен и честен,
Но никому об этом не известно.
Бо Лэ давно уже лежит в могиле,
И кто коней оценит быстроногих?
Жизнь каждого судьбе своей подвластна,
Никто не может избежать ошибок.
И, неуклонно укрепляя душу,
Я не пугаюсь приближенья смерти.
Все время я страдаю и печалюсь
И поневоле тяжело вздыхаю.
Как грязен мир! Никто меня не знает,
И некому свою открыть мне душу.
Я знаю, что умру, но перед смертью
Не отступлю назад, себя жалея.
Пусть мудрецы из глубины столетий
Мне образцом величественным служат.
Читайте также: