Барт система моды краткое содержание

Обновлено: 05.07.2024

Название работы: Ролан Барт. Система моды. Империя знака

Предметная область: Литература и библиотековедение

Описание: Тема : Ролан Барт. Система моды. Империя знака. Ролан Барт наряду с Клодом ЛевиСтроссом Жаком Лаканом Мишелем Фуко считается одним из крупнейших представителей современного французского структурализма и такая репутация справедлива если только понимать стру

Дата добавления: 2013-05-19

Размер файла: 57.5 KB

Работу скачали: 32 чел.

Тема : Ролан Барт. Система моды. Империя знака.

Автор, вникая в обыденность, ускользающую от внимания самих японцев (еда, названия улиц, внешность людей, размежевание земельных участков и т.п.), радуется чертам несходства с Западом.

К концу 1970-х годов популярность Барта была настолько велика, что в 1977 специально для него в Коллеж де Франс была создана кафедра литературной семиологии.

Попытаемся указать в самых общих чертах на специфику семиологической концепции Р. Барта, ориентируясь, прежде всего, на задачи нашего исследования.

Получается, что Р. Барт пересматривает, по меньшей мере, создается такое впечатление, отношение семиологией и лингвистикой, каким его представлял Ф. де Соссюр. По мнению последнего, как отмечено выше, лингвистика должна быть только главным разделом семиологии, а в соответствии с воззрениями Р. Барта, семиология должна предстать как компонент лингвистики.

По мнению Р. Барта, большинство систем значения не предназначены изначально специально для целей коммуникации, но, тем не менее, выполняют коммуникативно—означающие функции уже в силу того, что всякое общество превращает свои объекты в знаки, выражающие это общество. Так, используемые за столом ножи вилки не просто функционально полезны, они означают определенный способ приема пищи, присущий определенному обществу.

Вообще, системы значения той или иной культуры, если их описать в их совокупности, представят символическое выражение этой культуры в ее полноте. В связи с такой позицией Р. Барта представляется очень значимым то обстоятельство, что он посчитал целесообразным выбрать для изучения моду как особую знаковую систему.

Кратко обрисованную выше семиологическую программу Р. Барт использовал не только в своей работе литературного критика, но и в целях изучения такой системы культуры, как мода.

Art Traffic. Культура. Искусство

Art Traffic. Культура. Искусство

Art Traffic. Культура. Искусство запись закреплена

Система моды — это знаково-семиотическая, логически выстроенная структура одного из наиболее ярких феноменов современного общества потребления, оказывающего очевидное влияние на осуществление выбора и решение проблемы вещных предпочтений.

Вестиментарная мода (вестиментарный код)

Система моды применяется в качестве философско-семиотической и культурно-семиотической исследовательской основы в современной культурологии (к примеру, в общей проблеме изучения влияния рекламы на многие сферы жизни и деятельности социума); в области постиндустриализма и информационального общества, в самой семиотике (к примеру, новый поворот в изучении рекламы как кодированной информации и коннотации мифа. В общефилософских и лингво-филологических сферах система моды становится и актуальным термином современного научного мира, и возможностью осуществления особого поворота к проблеме обобщения тенденций настоящего времени.

Работа Р. Барта оценивалась большинством философов постструктурализма (Жан Бодрийяр, Мишель Фуко, Поль Вирильо, Юлия Кристева) с положительных позиций — в качестве необычной трактовки привычного феномена настоящего времени. Применение методов семиотики при анализе моды и рекламы было воспринято научным сообществом в качестве новаторского подхода к общему осмыслению сущности постиндустриального общества, буржуазной культуры и их зависимости от простых механизмов психологического влияния.

Переводчик: Сергей Зенкин

Философия моды – книга о взаимоотношениях между модой, современностью и идентичностью человека. Мода – одновременно привычный и таинственно элитарный мир, в котором мы все живем, покупаем ли мы новую пару джинсов, читаем Vogue или смотрим последний эпизод сериала. Философ Ларс Свендсен исследует мир моды, его мифы, идеи, историю, породившую от кутюр, обязательные тренды, а также само понятие моды.

Свендсен останавливается на трудах мыслителей от Адама Смита до Ролана Барта, чтобы проанализировать моду как исторический феномен и эстетическую философию. Он также прослеживает связи между понятиями моды и современности и определяет важность развития моды в таких областях, как искусство, политика и философия.Критикуя безжалостно медиа-культуру, прославляющую совершенство тела, либо анализируя бесконечные споры о заслугах конформизма, а не индивидуального стиля, Ларс Свендсен предлагает притягательный и интригующий анализ моды и мотиваций погони за новым.

Кто убил денди?Уже сегодня мы с уверенностью можем сказать, что наша история – это перечисление модных событий, модных вещей и популярных персонажей. Это то, что повсеместная жизнь желает принимать

Кто убил денди?

Уже сегодня мы с уверенностью можем сказать, что наша история – это перечисление модных событий, модных вещей и популярных персонажей. Это то, что повсеместная жизнь желает принимать как свою беспристрастную хронику и получает, называя безутешной реальностью.

Еще до недавнего времени быть модным означало покупать вещи у фарцы или на блошином рынке и при недостатке средств и избытке воображения оформлять куски, перепавшие с чужого праздника жизни так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы.

Дело в том, что в Советском Союзе все должны были быть похожими. “Пора вам знать: я тоже современник, / Я человек эпохи Москвошвея, / Смотрите, как на мне топорщится пиджак”, – писал Осип Мандельштам на заре социализма.

И лишь некоторые из граждан обладали правом на отличие. Впрочем, на незначительные. Партийные вожди нуждались в строгих стильных костюмах, звезды эстрады – в концертных платьях. Срабатывала суровая система кодов, испокон веков живущая в памяти народа. “Брови, как у Брежнева”, “лысина, как у Хрущова”, а “балахон, как у Пугачевой”.

Как видим, суть заключалась не в антропологическом дизайне или социокультурных ценностях, а в самом искусстве оформления жизни.

В новейшие времена стало возможным казаться личностью, выделяясь из серой толпы. Вслед за “гласностями”, “перестройками” и “независимостями” пришла мода на “моду”. То, что раньше было достоянием двух элит – официальной и контркультурной, – стало доступно всем.

Индивидуальные отличия стали нормой. И некогда культовые и авангардные модельеры обзавелись собственными Домами моделей.

Тут бы и вспомнить Ролана Барта, предупреждавшего о том, что функция моды – непрерывная стандартизация и включение новинок в сферу глобального потребления, а суть ее воздействия состоит в постоянной переработке явлений элитного авангарда в общедоступный китч. Ан нет! Ведь книга Барта “Система моды”, включающая в себя, в том числе, и знаменитое эссе “Дендизм и мода”, стала доступна широкому читателю лишь сегодня.

Итак, данная монография выдающегося французского критика и культуролога Ролана Барта посвящена семиотике моды, ее описанию в масс-медиа, а также переводу зрительских образов на язык словесных знаков и словесных ценностей. Подобная заинтересованность признанного мэтра словесности легпромовскими проблемами не казалась праздной.

“Барт способен был размышлять по любому поводу, – вспоминает сегодня Сьюзен Зонтаг, – посади его напротив коробки для сигар, и постепенно – мысль за мыслью – на свет появится маленькое эссе”. Помнится, тем же пробавлялся Антон Чехов, вот только в сюжетную ловушку его не эссе, но рассказа попадалась заурядная пепельница. И потом, глубокая тяга к зрелищности, почерпнутая Бартом из юношеских проб на сцене и в сексе, всегда отличала его работы литературоведческого периода.

Он рефлектировал буквально на всё, осаждаемый со всех сторон просьбами написать статью-другую, ведя уже в профессорском звании тривиальные рубрики в газетах, публикуя по книге в год, и зачастую подменяя работой собственное латентное существование тайного эротомана.

Когда в 1976 году, за несколько лет до гибели, Ролан Барт занял вновь созданную кафедру семиологии в Колеж де Франс, то это выглядело и актом общественного признания новой науки обо всем, и актом признания самого Барта в роли ученого-семиолога. Это сегодня его фирменной формулой “мир как текст” уже никого не удивишь, и поэтому для потомков он – писатель-эссеист, критик, самое большее теоретик литературы.

В своей книге о Моде наш куртуазный маньерист, естественно, не забывает про Женщину. Именно так – с большой “семиотической” буквы. Ведь его Модная Женщина представляет собой всего лишь удобный манекен для литературоведческих, а не галантерейных упражнений, поэтому решительно отличается от моделей массовой культуры: ей неведомо горе – ни в малейшей степени. Даже если на сопернице точно такой же плащ, как у нее самой.

“Мода представляет собой коллективное подражание регулярно появляющимся новинкам, – возмущается Барт, – даже если в качестве алиби она ссылается на индивидуальное самовыражение: именно Мода и убила дендизм”.

Посему эта книжка точно не для модельеров. Вообще-то трудно сказать, для кого она написана. Проскальзывает, правда, подсказка автора о том, что именно слово служит неизбежным звеном для любого знакового образования. “Рождается комплекс предметов и ситуаций, – размышляет Барт, – связанных между собою правилами рассказа: это блейзер для девушки-англофилки, возможно, увлекающейся Прустом и проводящей каникулы на берегу моря”.

Каникулы, море, стайка девушек в цвету – вполне знаковое место. Вот только – в литературе, не в моде.

Ролан Барт. Система Моды. Статьи по семиотике культуры. – Пер. с фран., вступ. ст. и сост. С.Н.Зенкина. – М.: Издательство им. Сабашниковых, 2005. – 512 с.

Подписывайся на наш Facebook и будь в курсе всех самых интересных и актуальных новостей!

Содержание

Вестиментарная мода (вестиментарный код).

Области применения

Система моды применяется в качестве философско-семиотической и культурно-семиотической исследовательской основы в современной культурологии (к примеру, в общей проблеме изучения влияния рекламы на многие сферы жизни и деятельности социума [4] ); в области постиндустриализма и информационального общества [5] , в самой семиотике (к примеру, новый поворот в изучении рекламы как кодированной информации и коннотации мифа [6] . В общефилософских и лингво-филологических сферах система моды становится и актуальным термином современного научного мира, и возможностью осуществления особого поворота к проблеме обобщения тенденций настоящего времени.

Критика

Напишите отзыв о статье "Система моды"

Примечания

  1. ↑ Барт Р. Система моды. Статьи по семиотике культуры. М.: Издательство им. Сабашниковых, 2003. 512 с..
  2. ↑ Барт Р. Система моды. Статьи по семиотике культуры. М.: Издательство им. Сабашниковых, 2003. 62 с..
  3. ↑ Барт Р. Система моды. Статьи по семиотике культуры. М.: Издательство им. Сабашниковых, 2003. 277 с..
  4. ↑ Бодрийяр Ж. Общество потребления. Его мифы и структуры. М.: Культурная революция, Республика, 2006. 269 с.; Бодрийяр Ж. Система вещей. М.: Рудомино, 2001. 168с.; Бодрийяр. Ж. Символический обмен и смерть. М.: Добросвет, 2000. 387с..
  5. ↑ Бодрийяр Ж. Симулякры и симуляция.
  6. ↑ Кармалова Е. Ю. Аудиовизуальная реклама в контексте культуры: миф, литература, кинематограф. — СПб.: Изд-во СПбГУ, 2008. — 213 с. (а также другие труды этого учёного в данной сфере)..
  7. ↑ Culler J. Structuralist Poetics. Structuralism, linguistics and the study of literature. — L.; N.-Y.: Routledge, 2002. P. 43-44.

Литература

Книги

  • Барт Р. Империя знаков / Пер. с франц. Я. Г. Бражниковой. М.: Праксис, 2004. 144 с.
  • Дьяков А. В. Ролан Барт как он есть. СПб.: Владимир Даль, 2010. 317 с.
  • Маклюэн М. Понимание Медиа: внешние расширения человека / перевод с английского В. Г. Николаева. — М.: Гиперборея; Кучково поле, 2007. — 464 с.

Статьи

См. также

  1. Реклама
  2. Мода
  3. Постиндустриальное общество
  4. Информационное общество
  5. Коннотация
  6. Денотация

Отрывок, характеризующий Система моды


Несколько десятков тысяч человек лежало мертвыми в разных положениях и мундирах на полях и лугах, принадлежавших господам Давыдовым и казенным крестьянам, на тех полях и лугах, на которых сотни лет одновременно сбирали урожаи и пасли скот крестьяне деревень Бородина, Горок, Шевардина и Семеновского. На перевязочных пунктах на десятину места трава и земля были пропитаны кровью. Толпы раненых и нераненых разных команд людей, с испуганными лицами, с одной стороны брели назад к Можайску, с другой стороны – назад к Валуеву. Другие толпы, измученные и голодные, ведомые начальниками, шли вперед. Третьи стояли на местах и продолжали стрелять.

Читайте также: