Томас мор и франсуа рабле доклад
Обновлено: 15.05.2024
Рабле создает в своем романе утопию совсем другого рода. Телемская обитель представляет собой противоположность привычным аббатствам. Там могут жить лишь молодые красивые люди хорошего происхождения, которые проводят время самым приятным образом: в беседах, чтении, игре на музыкальных инструментах и т.д. Однако их жизнь вовсе не предполагает вседозволенности - телемитами руководят не законы, а собственная честь и порядочность.
Таким образом, идеальное общественное устройство Мора предполагает всеобщее равенство и совместный труд, а также умеренность желаний и всеобщее удовлетворение существующим порядком вещей. Рабле же создает общество людей, прекрасных физически и духовно, а главное - живущих сообразно собственному разумению, свободных как от жестких законов, так и от необходимости бороться с нуждой.
По своему мироощущению Ронсар был скорее язычником, влюбленным в живописную прелесть классических мифов, в красоту природы, в земную любовь и в звонкоголосую поэзию. Эта влюбленность в жизнь разлита по всем его стихотворным сборникам. Она проступает уже в первом сонетном цикле "Любовь к Кассандре" (1552-1553), написанном под большим влиянием Петрарки и его учеников.
В дальнейшем Ронсар окончательно отходит от аффектированного платонизма петраркистов и их прециозной манерности. В сонетном цикле "Любовь к Марии" уже всецело царит здоровая чувственность и благородная простота. Ронсар сам указывает на это в сонете, обращенном к участнику "Плеяды" поэту Понтюс де Тиару:
Когда я начинал, Тиар, мне говорили,
Что человек простой меня и не поймет,
Что слишком темен я. Теперь наоборот:
Я стал уж слишком прост, явившись в новом стиле.
Впрочем, Ронсар не зря побывал в школе петраркизма. Он стал выдающимся мастером сонета. Петрарка помог ему глубже заглянуть в мир человеческих чувств и понять, что такое изящное в поэзии. Но, взяв от петраркизма все, что казалось ему ценным, Ронсар пошел своим особым путем.
Ронсару приятно, что его подруга не пустая светская кокетка, изнывающая от безделья. Она
Весь день прядет иль шьет, клубок мотает, вяжет,
С двумя сестренками вставая на заре, -
Зимой у очага, а летом во дворе.
Он намерен ей подарить вандомское веретено, зная, что этот подарок доставит Марии неподдельную радость: "Ведь даже малый дар, залог любви нетленной, ценней, чем все венцы и скипетры вселенной" ("Веретено"). А когда Мария неожиданно умерла в расцвете лет, Ронсар оплакал ее преждевременную кончину в ряде проникновенных стихотворений ("Смерть Марии" и др.).
Большую роль в творческом развитии Ронсара сыграла античная литература. Ронсар шел в направлении, указанном Дю Белле, и в стихотворении "Едва Камена мне источник свой открыла" с гордостью отмечал свои заслуги перед французской ренессансной поэзией:
Тогда для Франции, для языка родного,
Трудиться начал я отважно и сурово,
Я множил, воскрешал, изобретал слова,
И сотворенное прославила молва.
Я, древних изучив, открыл свою дорогу,
Порядок фразам дал, разнообразье слогу,
Я строй поэзии нашел - и волей муз,
Как Римлянин и Грек, великим стал француз.
Дю Белле советовал французским поэтам по примеру древних "петь оды", посвященные восхвалению богов и доблестных людей" либо "юношеским забавам" - любви, вину и всяческим пиршествам. Ронсар стал первым французским одописцем. Его на время увлек Пиндар. Однако пышная высокопарность пиндарических од, впоследствии так привлекавшая классицистов, не вошла в литературный обиход ренессансной Франции, да и сам Ронсар вскоре предпочел более естественную и простую манеру.
Ю.Б.Виппер выделяет несколько аспектов хвалебности ронсаровой оды:
1. С одной стороны, в этой хвалебности проявляется стремление к идеализации действительности, ее приукрашиванию, возвышению и монументализации.
2. С другой стороны, в восхвалении отражается и мировоззрение поэта, свойственной ему радостное жизнелюбие, восхищение, вызванное многообразием мира и упоение собственными творческими силами .
Ронсар в своих “Одах” обогатил французскую поэзию тематически и эмоционально. Ю.Б.Виппер отмечает, что “ей стали доступны более разнообразные регистры чувств, начиная от торжественно-возвышенного и кончая интимно-шутливым” .
Именно в “Одах” Ронсар осуществляет свою реформу строфической системы, а также осуществил ряд метрических нововведений. Разнообразие различных строфических форм становится поистине огромным, что дает новый импульс к развитию поэзии. Наиболее важными моментами реформ, по мнению Ю.Б.Виппера, были:
1. Реформа способствовала сближению поэзии с музыкой, проникновению в нее музыкального начала. Строфическое построение усиливало мелодическую организованность стихотворения, позволяло шире варьировать мелодический рисунок, определяющий тональность и музыкальное звучание произведения.
2. Реформа дала неисчислимое количество вариантов строфы, многие из которых стали затем классическими и вошли в золотой фонд французской поэзии. Причем само разнообразие созданных Ронсаром строфических структур и было основным проявлением поэтического качества по сравнению с предыдущей поэтической традицией.
3. Расширение изобразительных возможностей стиха за счет строфического принципа, а также придание поэтической мысли большего динамизма .
Но прекрасный мир ронсаровской поэзии не так уж безоблачен. Ронсара неотступно преследует мысль о быстротечности жизни. К благоуханию цветов в его стихах нередко примешивается запах тления ("Стансы"). Но обо всем этом Ронсар твердит не для того, чтобы внушить отвращение к жизни и ее радостям. Наоборот, вслед за Горацием он призывает "ловить наставший день", не упустить ничего из того, что может дать жизнь человеку. Разве роза менее прекрасна оттого, что скоро должна увянуть? Обращаясь к поэту Адамису Жамену, он пишет:
Итак, Жамен, лови, лови наставший день!
Он быстро промелькнет, неуловим, как тень,
Зови друзей на пир, чтоб кубки зазвучали!
Один лишь раз, мой друг, сегодня нам дано,
Так будем петь любовь, веселье и вино,
Чтоб отогнать войну, и время, и печали.
И все же есть во всем этом что-то тревожное. Значение, видимо, имел тут и чисто личный момент. Ведь Ронсара одолевала изнурительная болезнь, с годами ее власть чувствовалась все сильнее ("Я высох до костей. "). К тому же и вокруг становилось все тревожней, никто не знал, что принесет с собой завтрашний день.
Этому испорченному, взбаламученному миру Ронсар противопоставлял горацианскую проповедь тихих радостей на лоне природы. Только вдалеке от порочной суеты дворцов может человек вздохнуть полной грудью. Только там он может почувствовать себя свободным. В связи с этим Ронсар поэтизирует трудовую жизнь простого пахаря:
Блажен кто по полю идет своей дорогой,
Не зрит сенаторов, одетых красной тогой,
Не зрит ни королей, ни принцев, ни вельмож,
Ни пышного двора, где только блеск и ложь.
("Кардиналу де Колиньи")
Однако рисуемая Ронсаром сельская идиллия не имела под собой твердой жизненной почвы, как впрочем, и вся идиллическая литература того времени. Душой ее была мечта о золотом веке, принявшая у Рабле очертание Телемской обители, а у Ронсара выступавшая в виде то идиллии, то сказки о блаженных островах ("Блаженные острова"), то мифического Элизиума, в котором царит гармония, неведомая на земле ("Как вьется виноград, деревья обнимая").
Поэзия Ронсара не утратила своей художественной силы и в поздние его годы. Об этом ясно свидетельствуют превосходные "Сонеты к Елене", написанные стареющим поэтом в конце 70-х годов. Среди них находим мы и знаменитый сонет "Когда, старушкою, ты будешь прясть одна", принадлежащий к числу самых замечательных созданий французской ренессансной лирики.
В 1562 г. вспыхнула гражданская война. Новая обстановка плохо вязалась с веселым горацианством Ронсара и других поэтов Плеяды. Не удивительно, что в суровые годы гражданской войны Плеяда быстро утратила свое былое влияние. В стране, как никогда, бушевали религиозно-политические страсти. Все были вовлечены в этот стремительный водоворот. Горели деревни, разрушались замки, осаждались города. Люди оборонялись, нападали, плели заговоры. Понятно, что и литература не могла стоять в стороне от этих драматических событий. Нередко она превращалась в оружие, с большой силой разившее противника. Враждующие стороны распевали воинственные песни, осыпали друг друга язвительными памфлетами и сатирами. На исходе XVI в. появилась талантливая "Мениппова сатира" (1594), в которой сторонники Генриха IV остроумно осмеяли католическую Лигу, стремившуюся посадить на французский престол своего ставленника.
В это время во Франции было немало талантливых писателей, публицистов и мыслителей. Достаточно сказать, что ко второй половине XVI в. относится деятельность великого французского философа Мишеля Монтеня (1533-1592), автора знаменитых "Опытов".
Весьма яркой фигурой среди писателей периода гражданских войн был поэт и прозаик Теодор Агриппа Д'Обинье (1552-1630), пламенный гугенот, непримиримый противник папистов. В его произведениях с особой отчетливостью отразился глубокий трагизм тогдашней французской жизни.
Мигель де Сервантес Сааведра (1547-1616) родился в городке Алькала де Энарес. Принадлежал к идальгии, сын бедного лекаря. Окончил универ. 21 год поступил на службу к папскому послу в Испании. Солдат в испанской армии, флот, Лепанто (1571), увечье левой руки. Плен в Алжире пять лет.
Ставил перед театром моральные задачи, не только развлечение.
"Дон Кихот" написан на склоне жизни. Пародия на рыцарские романы. Предисловие. Пародия на рыцаря, на сами обряды. Сатира на рыц. романы- распространенный жанр, но Сервантес его трансформир. и углубил. Не только отриц., но и положит. черты, двойная жизнь. Кроме того спутник, который и контрастен и дополняет.
Дон Кихот сталкивается с реалистичной обычной жизнью. Толкования дон Кихота сначала носили абстрактный характер. По большей части это противопоставление образов Санчо Пансы и Кихота. Осмеиваются не только рыцарские романы, но и рыцарство вообще. Это борьба с феодальным сознанием, против реакции и правящей верхушки. Осуждение не дон Кихота, а рыцарских идей.
Грустный комизм образа – несоответствие между фантазиями и реальностью. Кихот даже соц .вреден. Перекличка с испанской современностью. Сочувствует Кихоту. Высокие нравств. качества Кихота, цель высока, желание принести пользу, часто умные речи. Во время безумства он предстает в другом виде. На фоне придворной жизни он выглядит еще благороднее во второй части.
Дополнение к образу дон Кихота – Санчо Панса. Во франц .героич. эпосе есть тип весельчака- оруженосца. Но Сервантес превратил эту гротескную фигуру в сложный реалистич. образ. На первый взгляд Панса – противоположность Кихоту. Кихот изнуряет себя, Панса любит поесть и поспать. Он весь в практике, в настоящем, Кихот- в прошлом. Но между ними сходство – оба очень добры, отзывчивы, человечны, беспечны, активны.
Судьба аналогична – увлечены фантазиями, уходят из дома, в конце концов исцеляются. Но если Кихот пленился рыцарством, то Панса пленился современной ему идеей легкой наживы. Социальная дистанция между Пансой и Кихотом постепенно исчезает. Панса исцеляется задолго до конца романа в результате суровых испытаний при губернаторстве. Помогает Кихоту уже из сердечной привязанности. Под его влиянием Кихот мудрее, а Панса- человечен и справедлив. В Пансе открываются качества, заглушенные губит. влиянием церкви и условиями жизни в деревне. Пословицы Санчо Пансы очень мудры.
Сервантесу приходилось маскировать свои мысли. В романе несколько сот персонажей, но мало аристократов – похожи на марионеток, пустые по сравнению с народом. Это фигура умолчания. Не любит священников.
Единственный положит образ монаха – не зациклен на религии.Санчо шут, поэтому в его устах часто сатира.
Хорошо описана жизнь народа. Показ возможностей народа несмотря на все его недостатки.
Язык персонажей различен. Меняется от характера.
Значение дон Кихота очень велико. Разрушая старый роман, Сервантес закладывает новый тип, шаг вперед в развитии реализма.
Сервантесу приходилось маскировать свои мысли. В романе несколько сот персонажей, но мал аристократов – похожи на марионеток, пустые по сравнению с народом. Это фигура умолчания. Не любит священников. Единственный положит образ монаха – не зациклен на религии.Санчо шут, поэтому в его устах часто сатира. Хорошо описана жизнь народа. Показ возможностей народа насмотря на все его недостатки. Язык персонажей различен. Меняется от характера. Значение дон Кихота очень велико. Разрушая старый роман, Сервантес закладывает новый тип, щаг вперед в развитии реализма.
32.Вечные спутники Дон Кихота. Санчо Панса и Дон Кихот.
Дон Кихот написан на склоне жизни. Пародия на рыцарские романы. Предисловие. Пародия на рыцаря, на сами обряды. Сатира на рыц. романы- распространенный жанр, но Сервантес его трансформир. и углубил. Не только отриц., но и положит. черты, двойная жизнь. Кроме того спутник, который и контрастен и дополняет.
Кихот сталкивается с реалистичной обычной жизнью. Толкования дон Кихота сначала носили абстрактный характер. По большей части это противопоставление образов Санчо Пансы и Кихота. Осмеивается не только рыцарские романы, но и рыцарство вообще. Это борьба с феодальным сознанием, против реакции и правящей верхушки. Осуждение не дон Кихота, а рыцарских идей.
Грустный комизм образа – несоответствие между фантазиями и реальностью. Кихот даже соц вреден. Перекличка с испанской современностью.
Сочувствует Кихоту. Высокие нравств. качества Кихота, цель высока, желание принести пользу, часто умные речи. Во время безумства он предстает в другом виде. На фоне придворной жизни он выглядит еще благороднее во второй части.
Дополнение к образу дон Кихота – Санчо Панса. Во франц .героич. эпосе есть тип весельчака- оруженосца. Но Сервантес превратил эту гротескную фигуру в сложный реалистич. образ. На первый взгляд Панса – противоположность Кихоту. Кихот изнуряет себя, Панса- любит поесть и поспать. Он весь в практике, в настоящем, Кихот- в прошлом.
Но между ними сходство – оба очень добры, отзывчивы, человечны, беспечны, активны. Судьба аналогична – увлечены фантазиями, уходят из дома, в конце концов исцеляются.
Но если Кихот пленился рыцарством, то Панса пленился современной ему идеей легкой наживы. Социальная дистанция между Пансой и Кихотом постепенно исчезает.
Панса исцеляется задолго до конца романа в результате суровых испытаний при губернаторстве. Помогает Кихоту уже из сердечной привязанности. Под его влиянием Кихот мудрее, а Панса- человечен и справедлив.
ВПпансе открываются качества, заглушенные губит. влиянием церкви и условиями жизни в деревне. Пословицы Санчо Пансы очень мудры.
Сэр Томас Мор, был лорд-канцлером Англии, юристом, философом. В историю же он вошёл как автор самой знаменитой утопии по государственному устройству.
Сэр Томас родился в семье лондонского судьи, 7 февраля 1478 года, его отец прослыл на всю округу как самый честный и справедливый судья. Ещё обучаясь в школе, Томас Мор проявлял свои недюжинные умственные способности. Когда ему было 13 лет, он стал пажом при английском кардинале Джоне Мортоне. Английский кардинал очень высоко ценил талант и ум Мора.
Мор обучался на юриста в Оксфордском университете, изучает латинский и греческий языки. В 1497 Мор стал членом кружка Эразма Роттердамского (учёного философа эпохи Возрождения). Там он постигает идеи гуманизма, который повлиял на культуру и общественное знание того времени. Гуманисты занимались изучением человеческой природы и совершенствованием человека (его духовности).
Томас Мор был очень религиозным, и даже какое-то время хотел стать монахом. В 1504 году стал членом английского парламента. В парламенте Мор ведёт активную деятельность, и даже вступает в конфликт с королем Генрихом VII, Мор выступил за уменьшение сбора податей в пользу короля, осуждая его непомерную жадность. Власть в лице Генриха была очень недовольна и стала чинить препятствия деятельности Мора в парламенте. Даже заключила отца Мора в тюрьму, в отместку за его речи. Мору было поставлено условие либо он устраняется от общественной (политической) деятельности и тогда отца выпускают из тюрьмы, либо его ждут такая же участь, как и отца. Сэру Томасу пришлось уйти из парламента. Впрочем, ненадолго, после смерти короля он вновь вернулся к общественной деятельности.
В 1532 году у Мора происходит конфликт с королём и он уходит в отставку. Конфликт, произошел из-за разрыва короля с церковью (которая не давала ему развод).
Мор отказался признавать главенство короля над церковью. За это, в 1534 год, заключён в Тауэр (тюрьму). Был казнён в 1535 году. Канонизирован Римско-католической церковью в 1935 году.
7 класс кратко по истории
Томаса Мор
Сибирь-район с суровым климатом и минимальным процентом заселения. Это место будоражит воображение. Несмотря на огромную территорию, населенных пунктов сравнительно немного. Соответственно народы немногочисленны.
Первым пристанищем дробей считается древний Египет или же Вавилон. Однако первые дроби сильно отличались от современного варианта, а их смысл заключался вообще в другом. Дробями их считают, потому что они имели очень
Искусство делится на виды: архитектура, скульптура, декоративно-прикладное творчество, живопись и графика. В каждом из видов можно выделить несколько разных тем или предметов изображения. В живописи и графике:
Томас Мор (1478–1535) — английский проповедник гуманных идей, активный участник политических событий. Занимал должность лорд-канцлера страны. Писатель разработал основы утопического социализма, идеального общественного строя, что важно упомянуть в докладе о Томасе Море. Биография гуманиста свидетельствует о его успешной жизни с трагическим концом.
Детские и юношеские годы
Томас Мор родился в семье английского судьи 7 февраля (21 февраля) 1478 года. Его отец, Джон Мор заседал в Лондонском Высшем королевском суде. Отец для него стал образцом благородных, честных, высокоморальных принципов. Начальное образование Томас получил в грамматической школе Святого Антония.
В 13 лет юношу приняли в пажи при кардинале Джоне Мортоне, который работал лорд-канцлером английского королевства. У молодого Томаса Мора был очень веселый нрав, он проявлял остроумие и любознательность. Кардинал пророчил Томасу изумительное будущее. Великие юристы страны (Вильям Гросин, Томас Линакр) обучали юношу, который с интересом и легкостью изучал науку юриспруденции. На одних законах он не остановился и увлекся произведениями гуманистов.
В 1492 году Томас поступил в Оксфорд, а через два года приехал в Лондон учиться английскому праву. Его учителями были опытные юристы той эпохи. Это позволило ему стать прекрасным адвокатом. Молодой Мор также изучал философию, латинский и греческий языки и вскоре стал писать свои философские размышления.
В 1497 году известный гуманист Эразм Роттердамский пригласил Томаса в свой кружок и познакомил с известными мыслителями. Дальнейший выбор жизненного пути был неожиданным: мыслитель отправился в лондонский Картезианский монастырь, где жил с 1501 по 1504 год. Потом он оставил обитель, решив служить не только Богу, но и Англии. Религиозные привычки остались при нём на всю жизнь.
Политическая деятельность
Кратко нужно сказать о том, что кроме адвокатской работы Мор вступил в Парламент от столичного купечества. Политик не мирился с налоговым произволом при короле Генрихе VII. Власти заставили его оставить политику и вернуться в адвокаты. Параллельно Томас Мор создал несколько литературных произведений.
С приходом к власти Генриха VIII в 1510 году литератор и юрист вновь вернулся в законодательную систему страны. К тому же, он стал помощником шерифа Лондона. Через пять лет его включили в состав английского посольства. Мор был отличным переговорщиком.
Служба и философские произведения
Семья и последние годы жизни
Еще до того как Томас стал знаменитым, он взял в жены семнадцатилетнюю Джейн Кольт. Эта девушка из Эссекса отличалась спокойным и уравновешенным нравом, родила мыслителю сына и трех дочерей. Счастливая семья, которую создал философ, продержалась 6 лет, после чего Джейн умерла от лихорадки. Мать детям заменила вторая жена Мора, вдова Элис Миддлтон. Вместе они прожили до самой смерти.
Томас Мор придерживался глубоких религиозных верований. Когда Генриху VIII понадобилось развестись с женой, он обратился к Папе Римскому. Священник отказал в разводе. Король тогда перешел на сторону англикан. Вскоре монарх женился на Анне Болейн.
Томас Мор возмутился действиями Генриха и добился публичного осуждения короля. Канцлер не желал признавать новый брак законным, за что был брошен в тюрьму, а потом казнен за государственную измену 6 июля 1535 года.
…Тяготение интеллигенции к монархии, от которой ожидался большой прогресс, повышение жизни всего народа, — такое тяготение и является фундаментом замечательного литературного явления — романов Рабле.
Франсуа Рабле, 1 может быть, величайший писатель позднего Возрождения… Это до такой степени курьезная фигура, что на ней надо остановиться.
Блестящими словечками он сыплет на каждом шагу Скопище его гримас напоминает нагромождение друг на друга всевозможных гротескных фигур в готических соборах; но как там все это объединяется в одно целое, приобретает определенную стройность, так и здесь, в романах Рабле, все говорит о стройном плане и основном целостном замысле.
Рабле на всяком шагу превозносит даже не радость жизни, а прямо чревоугодие, пьянство и сладострастие.
Нет для него лучшего удовольствия, как рассказывать о неимоверных пирах, где жрут всевозможные жирные блюда и сало течет по рукам. Огромно также количество рассказов о том, как выпивают страшное количество вина, и после этого одних пьяниц рвет, другие устраивают невероятные скандалы. Так же он относится и к области сладострастия. В его романах так много неприличного, что, казалось бы, надо считать их порнографией; но все это так грациозно говорится, так естественно, так просто, вы чувствуете, что попросту человек весел и возбужден, и все это не кажется ни на одну минуту зазорным читать.
Это старая галльская манера острить, которая и до Рабле сквозила в так называемых фабльо, в буржуазных и народных сказаниях и анекдотах. У Рабле она нашла свое наивысшее, даже несколько чрезмерное выражение. В конце концов это как–то ошеломляет. Вам кажется, что вы сами не в меру пьяны и не в меру предавались всяким излишествам.
Но хотя этот элемент занимает у Рабле огромное место, содержание его романов им вовсе не исчерпывается — иначе Рабле и Ариосто были бы людьми одного порядка. Ариосто показал всю виртуозность фантазии, и Рабле тоже был великий шут, он рассказывал все эти происшествия, и все кругом тряслось от нутряного смеха.
Но в то время как у Ариосто, сколько бы мы ни раскапывали мишурную оболочку его произведений, вы ничего живого не найдете, у Рабле под грудами жира, под всеми этими бубенцами вы находите замечательные мысли и даже целую эволюцию этих мыслей.
Например, в первом романе рассказывается, как король–отец хочет воспитать своего сына Гаргантюа, хочет сделать из него настоящего человека. Для этой цели он приглашает старых схоластов, ученых, попов. Юмористически рассказывается, как Гаргантюа [^13] лет учился величайшим глупостям и нелепостям, как тратил огромное количество времени на изучение ненужных вещей и даже религии не мог выучиться, потому что она преподносилась ему в виде сухой жвачки. Тогда король–отец выгнал схоластов и пригласил гуманиста. И автор описывает, как гуманисты представляли себе воспитание. Это — одна из замечательных страниц мировой педагогики.
Рабле излагает, как гуманисты ведут обучение. Астрономию преподают во время прогулок под открытым небом, географию — в путешествиях. Каждая вещь дается при изучении в руки ребенку. Это, можно сказать, в некотором смысле уже трудовой метод. У Рабле есть первые проблески настоящей школы, не школы схоластической зубрежки, а обучения в постоянных беседах учителя и ученика, в живом, радостном единении ученика и учителя между собой и с природой, с реальными памятниками прошлого и т. п. Так строится молодая душа. Это — благородные страницы, которые можно включить в любую хрестоматию по истории педагогики.
Во времена Рабле многие стремились к тому, чтобы найти рациональный метод обучения молодых людей; но ничего равного Рабле тогдашняя педагогика не имеет.
И вот Гаргантюа вырастает благодетельным королем.
Это — настоящий просвещенный монарх, который хочет всем дать жить свободно и вмешивается лишь постольку, поскольку хочет провести всюду торжество справедливости. Он создает, между прочим, некое аббатство Телем.
Тут мы приходим к чудеснейшим страницам Рабле, на которых он рисует как бы интеллигентскую утопию.
В этом аббатстве живут прекрасные и умные мужчины и женщины, которые занимаются искусством и наукой.
Рабле описывает, как они живут: у них нет ни собственности, ни прислуги, они не стремятся к наживе и все готовы трудиться, но трудятся в области духа. Это — прекрасные интеллигенты, которые являются своего рода руководителями, оракулами для доброго царя. И действительно, группа французских гуманистов старалась создать вокруг трона своего рода интеллигентскую опричнину, противопоставляя себя и церкви, и феодалам, и, конечно, простому народу, как необразованной черни.
Богом всего мира и основным вдохновителем для всего культурного строительства провозглашается — Бутылка.
И вот Пантагрюэль направляется к великому оракулу Бутылки, чтобы спросить, какую мудрость она могла бы открыть.
Невольно вспоминаются тут наши интеллигенты, которых любил изображать Чехов. Помните врача, который любил свой идеал, но утопил его и всю жизнь в вине?
Загнанный в темную провинцию, обреченный на повседневное повторение обыденных бытовых поступков, лишенный возможности бороться за любимые им идеи, он все большое, что в нем раньше было, выражает в пьяном бормотании и пьяных песнях к бутылке, в которой он вновь и вновь топит свою неудачную жизнь. Так и старик Рабле потопил свою жизнь в вине.
Но заглянем еще несколько дальше на север, в Англию.
Если во Франции мы уже встречаем Рабле, который шутить–то шутит, но рядом с шуткой имеет большие идеалы и глубокие мысли, то в Англии мы встречаем писателей, настроенных еще более серьезно, и понятно почему…
…В Англии, более чем где бы то ни было, развивалось властное и все более и более единодержавное королевство, особенно решительное при Генрихе VIII, когда писал Мор, 5 и при королеве Елизавете, когда жили Шекспир и Бэкон.
Томас Мор, по происхождению своему буржуа, занимал высокий пост: он был, как и Бэкон, канцлером. Это был гуманист, гениально одаренный человек, находившийся в переписке со всеми величайшими людьми своего времени.
Труд Мора отмечен той же печатью, что и его жизнь.
Он ищет такого строя, который позволял бы сохранить все выигрышные стороны нового хозяйства, великолепно развить ремесленные учреждения, великолепно поставить земледелие и продвинуться к богатству для всех, но избегнуть при этом отрицательных сторон капитализма.
Мор не хочет поддерживать классовые интересы капиталистов, но он достаточно проникнут духом капитализма, чтобы понять положительные стороны технического прогресса. Его интересует разрешение технического вопроса о правильном хозяйственном и общественном строе, как какого–нибудь инженера может интересовать разрешение технического вопроса, как с наименьшей затратой сил, при помощи таких–то и таких–то машин превратить в цветущий рай землю. Но ведь и инженер в условиях капитализма неизбежно наталкивается на вывод, что так–то так, да капиталисту это невыгодно, он получит мало барыша, и поэтому даже отличный план в жизнь не пройдет… 6 …Интеллигенция дает обществу врачей, юристов, художников. Это как бы какие–то щупальца в деле познания природы и организаторы ряда сторон общественной жизни. В социалистическом обществе, где уже не будет противоположности между интеллигентом и рабочим, каждый специалист известного общественного дела будет ему верой и правдой служить и не будет вступать в конфликты. При капитализме же есть люди, которые должны строить, лечить, судить, но они не смеют быть до конца правдивыми, потому что им приходится вступать при этом в конфликт с правящим классом, а тех людей, которые хотят честно работать, буржуазия сламывает и подчиняет себе, подавляя их протест. И если они не могут убежать, как они стали убегать в последнее время к пролетариату — к классу, который несет с собой свободу для науки, то погибают.
Томас Мор был интеллигентом в лучшем смысле слова. Если бы в интеллигенции таких людей никогда не было, ее можно было бы рассматривать как целиком относящуюся к господствующему классу. Но это не совсем верно именно потому, что в лучших своих элементах она протестует благодаря глубине своих знаний, широте своих горизонтов против строя, создаваемого буржуазией. Буржуазия таких людей разбивала беспощадно. Вот почему Томаса Мора мы считаем мучеником за наше дело, одним из предтеч нашего социального движения, и вот почему во всякой истории социализма он стоит на почетном месте как один из родоначальников его.
Менее значителен гуманизм эпохи Ренессанса в немецких странах.
В Германии была довольно туманная, не обладающая реальной мощью центральная государственная власть.
Крупные феодалы — князья спорили с императором и угнетали подвассальное мелкое рыцарство. Рыцарство разорялось и разбойничало. Крестьянство было обложено непомерными налогами и стонало под их ярмом. Горожане вели непрерывную борьбу за свое существование и за свою независимость, причем в Швейцарии, например, им удавалось отстоять, завоевать и сохранить ее надолго.
Были города и в самой Германии, которые не совсем утеряли независимость, а были и такие города, которые существовали только благодаря союзу города с крупным феодалом.
Крупнейшим и сильнейшим из немецких гуманистов был Ульрих фон Гуттен. 8 Очень характерно, что он был рыцарем. Это налагает на него известную печать: когда он строил положительное учение, в нем были призывы возвращаться к прошлому. Правда, он хотел религиозной независимости от пап, и это приводит его в конце его жизни к Лютеру — именно к революционной стороне лютеранства, т. е. к бунту против пап. Но самое общественное строение Германии рисовалось ему как власть рыцарства, объединенного вокруг императора и устанавливающего идеализированный, прекрасный феодальный строй.
Во многом разнится с ним его партнер, впоследствии отрекшийся от него, когда Ульрих фон Гуттен был беден и умирал. Дезидерий Эразм Роттердамский 9 — скорее голландец, чем германец, — был приверженец и поборник тогдашней всемирной гуманистической латинской культуры. Я говорил вам о том обожании, которым был окружен Петрарка 10 в раннюю пору Возрождения; в XVI веке с таким же обожанием относились к Эразму Роттердамскому. Он был поразительно учен. Гуттен писал понемецки, Эразм Роттердамский писал на изящной латыни, был громадным авторитетом во всех областях тогдашнего знания. Если вы увидите его портрет, писанный Гольбейном, — фотографии этого портрета встречаются часто, — то вы сразу заметите, какое это умное лицо, как строги его черты и уверенна усмешка превосходного ума, сверху вниз смотрящего на современников. Эразм перерос свой век. Он совсем не верил в богословие и, конечно, не был христианином. По своим политическим воззрениям он был передовым представителем тогдашней буржуазии. Он был Вольтером своего времени, великим революционером в области мысли, который своим скептицизмом, своим тонко выраженным сомнением, за которым стояло на самом деле неверие в старые истины, чрезвычайно сильно потрясал основы средневековья. Но делал он это лукаво, осторожно, в определенной дозировке, так, чтобы его не поймали с поличным. И как только на него цыкал папский двор, он моментально прятал, как улитка, рожки. Он готов был каждый час отречься от высказанных мыслей или открыть для себя какую–нибудь лазейку.
Иудина осторожность заставила Эразма Роттердамского самым предательским образом отречься от Гуттена, она заставила его осудить и Лютера в угоду папе. Это делает его фигуру почти предательской по отношению ко всем светлым людям его времени. Эразм был поистине воплощенное двурушничество, неверность и коварство.
Но зато он настоящий, большой синтетический ум, и представляет огромное удовольствие видеть, как он ловко двурушничает, как умеет издеваться над своими могущественными врагами, как умеет прикрыть остроумной метафорой ту или другую ядовитую выходку. И все это делает он во имя свободы мысли, во имя более прогрессивного общества, республиканского буржуазного общества, к которому Эразм Роттердамский, несомненно, имел большое тяготение. Он близок был и переписывался со многими государями, пытаясь на них воздействовать, конечно, в направлении гуманистическом. Это все очень характерно для того периода. Эразм Роттердамский — осторожный, чрезвычайно дипломатичный и ловкий писатель.
Он был остроумнее и гораздо образованнее, чем Гуттен, но не обладал и десятой долей его последовательности, смелости и мужества.
Читайте также: