С какими трудностями пришлось столкнуться женам декабристов по пути в сибирь кратко
Обновлено: 02.07.2024
Женам декабристов мало было решиться поехать в Сибирь за ссыльными мужьями. Самое сложное — преодолеть многочисленные запреты и преграды на пути к семейному счастью.
Непреклонная княгиня
Николай решил действовать другими методами. Путь в Забайкалье, куда отправили декабристов, лежал через Иркутск. Губернатору отправили секретную инструкцию: любыми средствами удержать Трубецкую от отъезда в Нерчинский острог, не останавливаясь перед обманом и угрозами.
Губернатор постарался на славу. Он задержал женщину в городе на несколько месяцев. Требовал письменного отречения от всех прав. Наконец, сообщил, что отправит ее вместе с каторжниками по этапу. Княгиню это не смутило.
В конце концов любовь победила бюрократию: губернатор понял, что Трубецкая непреклонна, а бороться с ней бесполезно. Он разрешил ей выехать в Нерчинск.
На плоту в крепость
Самый отчаянный поступок совершила француженка Полина Гебль. Она не успела выйти замуж за Ивана Анненкова до его отправки на каторгу и уже беременная безуспешно добивалась свидания с ним. Во всех инстанциях она получала отказ: право на встречу имели только супруги и родители.
Они поженились уже в Чите. В качестве особой милости с арестанта на время венчания сняли кандалы.
Дежурства у тюрьмы
Однажды это заметил солдат. Попытался отогнать их и даже ударил Екатерину Трубецкую. Ее подруга Мария Волконская подняла шум, пригрозив написать в Петербург. В итоге солдата наказали, а женам разрешили проводить время у ограды.
Спасибо, что прочитали! Подпишитесь на мой канал про исторические фильмы и сериалы.
Почему поехали в Сибирь
Начнем с того, что жен декабристов было не так и много. В советское время в бытовых разговорах это, почему-то, сильно искажалось. Люди говорили, что их было несколько сотен. Конечно, это выдумка. Начнем с того, что из 121-го декабриста, приговоренного к ссылке, в Сибирь попало всего 115, женатых среди них было 22 человека. Причем, только 11 жен поехали за мужьями на рудники в Забайкалье. Кроме того, уехала невеста одного из опальных дворян. Все, остальные не поехали по разным причинам:
- не выпустили власти;
- просто не захотели;
- не пожелали бросать детей.
Пояснение к последнему пункту – Николай I разрешил поехать женам, но не позволил везти в Сибирь детей независимо ни от возраста, ни от пола, ни от состояния здоровья. Более того, император личным указом разрешил женам декабристов развестись с сосланными мужьями, что на тот момент было нонсенсом. Кто-то использовал эту возможность. Например, Евдокия Фаленберг воспользовалась императорской милостью, оформила развод, и почти сразу снова вышла замуж. Сами декабристы тоже времени не теряли – практически все в ссылке женились, причем, на простолюдинках, и создали полноценные семьи с кучей детей.
Те же жены декабристов, которые поехали за мужьями в Сибирь, руководствовались личными чувствами. Ни одна из них не разделяла политические взгляды повстанцев, и не интересовалась делами своих супругов. В первую очередь ими двигала любовь к своему избраннику, желание быть рядом с ним даже в критических ситуациях. Кроме того, подстегивало трепетное отношение к данным клятвам у людей, живших в первой половине XIX века. Они поклялись во время венчания быть рядом пока смерть не разлучит, вот и следовали данному слову.
Венчание Ивана Анненкова и Полины Гебль
Немного о быте декабристов
Объективно говоря, повстанцам стало легче после прибытия жен. Хоть женщины и лишались многих привилегий и дворянских званий, но отношение к ним было почтительным даже в Сибири, следовательно, они могли скрасить жизнь мужей посредством:
- общения с местными властями;
- возможности повлиять на тюремщиков.
Декабристы с женами первое время жили в маленьких темных избах, причем, сразу все. Фактически, это чем-то напоминало современные камеры переполненных СИЗО – не повернуться, ни размяться, спать приходится по очереди на боку, иначе на всех не хватит места. И это при том, что каторжники были вынуждены работать – строили поселок вокруг рудника, а заодно тюрьму для самих себя. Впрочем, этот труд был оправдан – после окончания строительства декабристы получили камеры с отдельными кроватями, и жить стало немного, но легче.
Жены каторжан в эту тюрьму не попали – они жили неподалеку, и всячески помогали улучшить условия содержания мужей и их братьев по несчастью:
- регулярно выписывали из столицы большие посылки с продуктами длительного хранения (та же солонина за счастье была), литературой, теплой одеждой и пр.;
- делали запросы во властные структуры по поводу улучшения условий тюремного содержания (например, по их обращениям в камерах добавили окна под потолком).
Впрочем, холостые декабристы и те, жены которых остались в Петербурге, жили не намного хуже. Тяжелее в моральном плане, да, но быт их не особо отличался от женатых.
14 декабря 1825 года на Сенатской площади Санкт-Петербурга происходит первое в истории России восстание, организованное дворянами-революционерами. Они выступают против самодержавия царя.
Несмотря на то, что оно было сразу же подавлено, наказание за подобную выходку было более чем жёстким: пять организаторов — повешены, а остальные одиннадцать человек — сосланы в Сибирь на каторгу. В сущности, это означало гражданскую смерть.
Их было одиннадцать, столько же, сколько и оставшихся в живых революционеров. Большая часть были княгинями, но среди них были и незнатные особы. Александра Ентальцева, Александра Давыдова, Полина Гебль, Мария Волконская, Екатерина Трубецкая, Александра Муравьева, Елизавета Нарышкина, Анна Розен, Камилла Ивашева, Наталья Фонвизина и Мария Юшневская.
Тернистый путь к супругу
Сегодня сложно сказать, чем руководствовались представительницы слабого пола, решившиеся на этот поступок. Властям это решение не нравилось, и они всеми возможными способами старались сдерживаться эти отчаянные порывы воссоединиться с супругами.
Первой, кто добилась разрешения, стала княгиня Трубецкая. И это несмотря на то, что по личному распоряжению царя ее почти шесть месяцев держали в Иркутске. Причём всё это время женщину пытались отговорить от поездки к своему мужу.
Говорить однозначно о безграничной любви или поддержке политических убеждений супруга нельзя. Ведь среди дворян частыми были браки и по расчёту, и даже без участия молодых. Например, княгиня Мария Волконская до ссылки мужа в Сибирь вообще с ним плохо ладила. Хотя и без романтических чувств здесь не обходилось.
Второе, и, пожалуй, самое сложное именно для матерей, испытание — разлука с детьми. Их категорически запрещалось вывозить. Например, Мария Юшневская вынуждена была ждать разрешения почти четыре года. И это несмотря на то, что её дочь от первого брака на тот момент была уже достаточно взрослой.
Перед отъездом детей приходилось пристраивать к родственникам. Здесь следует отдать должное российской интеллигенции: в сложный для жён декабристов момент они принимали их детей практически безоговорочно. Им давали достойное образование, обеспечивая всем необходимым. Но сердце любой матери всё равно крайне тяжело переносило подобную разлуку.
Александре Давыдовой пришлось оставить шестерых детей. И чтобы поздравлять их с праздниками, ей приходилось почти за полгода отправлять детям письма. О том, как они взрослели, княгиня могла судить только по присланным детским портретам.
Отправляясь за своим супругом, жёны понимали одно — будет очень тяжело. Но они даже не представляли насколько. Многие, изнеженные домашней прислугой дамы, никогда не готовили еду. Более того, они даже одевались с помощью гувернанток.
Женщинам нужно было ходить за водой, рубить дрова и разводить огонь. Если же говорить о чистке овощей, с которой многие в принципе справлялись, то разделка птицы для большинства была невозможной.
Значительно легче становилось после переезда в Петровский острог. Для жён декабристов там были оборудованы небольшие дома. Они составляли целую улицу, получившую впоследствии название Дамской*.
Сегодня споры о том, кто такие эти женщины и зачем им это было нужно, разгораются яростнее, чем в прошлом. Но однозначно нельзя не восхищаться величием их бескорыстной душевной щедрости.
*Это интересно: По словарю В. Даля, дама – это женщина высших сословий, госпожа, барыня, боярыня. Он же добавляет, что ей может быть придворная дама, сановница, чиновница двора, служащая. По словарю С. Ожегова, дама – это женщина из интеллигентских, обычно обеспеченных городских кругов. Но даже в словаре есть пометка, что это устаревшее определение.
Из письма Екатерины Трубецкой мужу в Петропавловскую крепость:
Письмо Сергея Трубецкого жене после ареста из Зимнего дворца, 15 декабря 1825 года:
Екатерина Трубецкая (урожденная Лаваль)
Родителями Екатерины был сотрудник министерства иностранных дел Иван Лаваль и его жена Александра, дочь миллионера Ивана Мясникого. Их особняк на Английской набережной был одним из центров культурной и общественной жизни Петербурга в 20-х годах XIX века.
Когда старшей их дочери Екатерине было 19 лет, она познакомилась с князем Сергеем Петровичем Трубецким, героем Отечественной войны 1812 года. Симпатия молодых людей получила одобрения родителей, и вскоре произошло венчание. Но наслаждаться семейным счастьем молодоженам предстояло недолго. В декабре 1825 года после смерти Александра I на Сенатскую площадь с целью восстания вышли вооруженные войска. Во главе декабристов стоял Сергей Трубецкой.
Этот поступок решил судьбу князя и его супруги. После восстания он был задержан и доставлен в Зимний, где его лично допросил Николай I. Известие об аресте поразило Екатерину Ивановну, хоть супруг и не скрывал он нее своих политических убеждений. Она писала ему в Петропавловскую крепость:
Вскоре над декабристами состоялся суд. Трубецкой был приговорен к вечной каторге в Сибири. Екатерина добилась у императора разрешения последовать за любимым в ссылку. Она согласилась отречься от всего, что у нее было – дворянское звание, богатое наследство, лишь бы иметь возможность поехать за Сергеем. Перед таким напором чиновники отступили – в январе 1827 года она отправилась в центр каторжного Забайкалья.
В феврале 1827 года в Благодатском руднике Екатерине наконец позволили увидеть мужа. Их встречи были редкими, но именно они позволяли Трубецкому не падать духом.
В 1832 году срок каторги Трубецкого был сокращён до 15 лет, а в 1835 году — до 13. В 1839 году семья поселился в селе Оёк. К тому моменту у Сергея Петровича и Екатерина Ивановны уже родились пять детей.
Мария Волконская (урожденная Раевская)
Когда произошло восстание декабристов, Мария была в положении и готовилась к родам. Первое время родные тщательно скрывали от нее, что ее муж арестован. К слову, Волконский был единственным генералом действительной службы, принявший непосредственное участие в движении декабристов.
После вынесения приговора, перед Марией встал сложный вопрос: остаться с сыном или последовать за мужем в Сибирь. И она сделала выбор в пользу мужа.
Оставив сына с отцом, она поехала в Сибирь. Она следовала за супругом на Благодатский рудник, где он отбывал каторгу, в Читинский острог, в село Урик. С 1845 года они проживали семьёй в Иркутске. У Волконских родились еще трое детей, из которых выжили двое - Михаил и Елена. Годы спустя их дочь стала женой Дмитрия Молчанова, чиновника при восточносибирском генерал-губернаторе. А сын Михаил дослужился до звания тайного советника и заместителя министра народного просвещения Ивана Делянова.
Александра Муравьева (урожденная Чернышева)
Дочь действительного тайного советника графа Григория Чернышева связала свою судьбу с Никитой Муравьевым, который был одним из главных идеологов движения декабристов. На долю хрупкой девушки с лицом ангела выпали тяжелые испытания, которые впоследствии свели ее в могилу.
К моменту ареста мужа, она ждала третьего ребенка. Приговор Муравьеву прогремел для нее словно гром среди ясного неба: каторжные работы сроком на 20 лет.
Несмотря на предостережения родных, она была полна решимости следовать за осужденным супругом, даже если для этого и потребуется оставить детей. Получив в 1826-м году разрешение следовать в Сибирь, она поехала в Читинский острог.
Осенью 1832 года она простудилась и через три недели умерла. Ей было всего 28 лет.
Елизавета Нарышкина ( урожденная Коновницына)
Единственная дочь генерала Петра Коновницына познакомилась со своим будущим супругом, полковником Михаилом Нарышкиным на одном из балов в 1823-м году. Уже в 1824-м году они сыграли свадьбу. А 1825-м произошли события, изменившие ход истории. Ее супруг, состоявший в тайном обществе, был арестован за участие в подготовке восстания и помещён в Петропавловскую крепость.
Вместе с супругом они пришли все тяготы жизни. Когда в 1833-м году им разрешили обосноваться в Кургане, Нарышкины превратили свой дом в настоящий культурный центр.
Их союз, основанный на поддержке и уважении, вдохновлял многих. Когда Михаила Нарышкина не стало в 1863-го года, князь Оболенский написал в некрологе:
Мария Юшневская (урожденная Круликовская)
После восстания декабристов, Алексей Петрович был арестован и заключён в Петропавловскую крепость 7 января 1826 года. Вынесенный ему смертный приговор был заменен на пожизненные каторжные работы ( позже срок каторги был сокращён до 20 лет – прим.)
Почти 10 лет она провела с мужем в Петровском Заводе, позже жили близ Иркутска. Супруги брали в дом воспитанников, в основном из купеческих детей.
Сохранились воспоминания одного из них:
Ее супруга не стало в 1844-м году. После его смерти Мария еще жила в в Кяхте, Иркутске, Селенгинске, пока в 1855-м году не получила разрешение вернуться для проживания в Европейскую Россию.
Читайте также: