Почему нельзя выучить английский в школе
Обновлено: 05.07.2024
Почему изучение иностранных языков в школе практически не получает должного результата? Почему большая часть учеников не в силах заговорить на иностранном языке, даже не как на родном?
Можно, конечно, вспомнить про спецшколы с определённым уклоном. Их выпускники часто демонстрируют отличные языковые навыки. Но сколько этих школ?
Впору задуматься, а что же с иностранными языками в школах происходит? Почему при наличии большого количества учебных программ, большого количества учебников и пособий, наличия специальных тетрадей и прочих современных интересных книг процесс овладения иностранным языком остаётся на том же месте, что и в советской школе?
1. Отсутствие мотивации
Первой причиной является, конечно же, отсутствие мотивации учащихся.
Ведь в обычных классах обычных школ учащиеся подбираются по простому принципу комплектования класса по мере записи в школу. И в одном классе оказываются самые разные дети. Кто-то из них увлечён чтением, кто-то с наслаждением занимается спортом, кто-то уже посещает музыкальную школу.
Каждый ребёнок приходит в школу с разным багажом знаний, увлечений и потребностей. Конечно, в этих вопросах не последнюю роль играют родители. И когда в классе собираются дети с разными способностями, запросами и возможностями, то отношение к предметам, изучаемым в школе, так же будет разным.
Далеко не всем детям, особенно в начальной школе, понятно, зачем им учить английский. В данном случае должна просматриваться сформированность у ребёнка жажды, тяги к чему-то новому. Под жаждой же я подразумеваю увлечённость, желание узнать что-то новое, не обязательно имеющее отношение к будущей профессии.
В своё время, в моём детстве, первое знакомство с английским языком в пятом классе средней школы воспринималось мной как нечто из ряда вон выходящее. Казалось, нас ведут в другой мир, ведь ни с чем подобным сталкиваться прежде не приходилось.
2. Материальное неблагополучие
Второй причиной, по моему мнению, является обеспеченность родителей.
Раньше в школах были лингафонные кабинеты — специально оборудованные классы с телевизором, наушниками у парт, колонками, магнитофоном или проигрывателем. Сейчас это все заменяют обычные мониторы или телевизоры, но во многих ли классах английского они есть?
3. Отсутствие потенциальной языковой среды
Следующей причиной можно назвать отсутствие потенциальной языковой среды. Изучая иностранный язык в школе, мало кому удавалось использовать его на практике: не с кем было разговаривать. Это было в советской школе.
В нынешних условиях возможности применения своих знаний расширились. На помощь пришёл интернет. Казалось бы, проблема решена. Круг общения расширился до мировых пределов. Теперь можно найти собеседника, даже не выходя на улицу. Это — теоретически.
А что же на практике? А на практике интерес к общению в мировой сети далеко не продвинулся. Большинство детей ограничивается общением на родном языке и не видит причин, по которым стоит стремиться к коммуникации за пределами страны.
Фильмы и песни? Всё или почти всё есть в переводе, даже субтитры можно не включать. Изучать английский на песнях битлов, как это делали мы, никакого резона у современных детей нет — вокруг полно музыки на все вкусы и на русском языке. Нет такого разрыва, когда иностранный и непереведенный фильм или песня воспринимаются как откровение.
Турпоездки? Говорят, у 75% россиян нет загранпаспортов. А из тех, у кого они есть, многие ездят в Турцию, Чехию да Болгарию, где общаться можно и на русском. Да и общение в отеле и ресторане — задача, в первую очередь, родителей.
4. Загруженность
7-8 уроков, внеурочка, музыка, спорт, домашние работы по другим предметам, подготовка к ОГЭ и ЕГЭ. На английский просто не остается времени и сил. А ведь именно английский относится к тем предметам, изучение которых не самостоятельно — бессмысленно. Можно получить пятерку по химии с помощью родителей или списать математику. Если нужна только оценка — цель у некоторых оправдывает средства.
Цель же изучения иностранного языка — умение применять его на практике.
5. Учителя
Первая и последняя из причин. На учителя, как ни парадоксально, влияют те же причины, что и на ученика. Это и отсутствие мотивации, и материальное неблагополучие, и отсутствие языковой среды для того, чтобы поддерживать уровень, развиваться и, в конечном итоге, преподавать живой английский, а не язык Шекспира. Ну и, конечно, загруженность.
Причем загруженность влияет на учителя дважды. Первое это количество детей в группе. А второе — количество уроков и дополнительной деятельности, которые вешают на учителя или которые он вынужден брать, чтобы получить за свою работу мало-мальски достойное вознаграждение.
В итоге учитель не заинтересован в том, чтобы дети реально знали язык, его задача — просто дать материал по программе. Ну и чему можно научить с такой мотивацией?
Автор текста — читатель нашего канала, бывший учитель английского языка.
P.S. Если у вас есть интересный опыт школьной жизни и вы хотите им поделиться на страницах нашего канала — свяжитесь с нами .
А как вы думаете, что надо поменять в школе, чтобы выпускники свободно говорили на иностранном языке?
Потому что школа для этого просто не приспособлена, и мы сейчас это докажем.
А наши школьники и студенты в огромном количестве продолжают показывать слабые знания иностранного как на экзаменах, так и в обычной жизни: жалуются на отсутствие перевода в видеоиграх, смотрят сериалы в дубляже, ищут переводы lyrics любимых песен, пишут простые английские фразы с ошибками.
Несмотря на важность знания иностранного языка, английский не входит даже в пятёрку популярных ЕГЭ по выбору. В 2017 году его сдавали только 64,5 тысячи выпускников, а средний балл за экзамен составил 70 баллов. Впрочем, лучшие результаты были показаны лишь однажды — в 2013 году, когда экзамен сдавали 74,5 тысячи выпускников, а средний балл составил 72.
Кстати говоря, для всех читателей Newtonew у компании SkyEng есть особое предложение: при первой оплате занятий два урока вы получаете бесплатно. Для этого нужно ввести промокод — NEWTONEW2017.
Представьте: много детей; один учитель; всего несколько часов английского в неделю; нагрузка учеников по всем остальным предметам, которые ещё и преподаются на родном языке.
Учитель находится в ситуации, когда на отдельных учеников просто нет времени. Зато есть программа, по которой всем нужно успеть пройти то, сё, пятое, десятое. Вот только несколько примеров из реальных учебных программ:
Программа начальной школы за три года предусматривает только два часа, посвящённых контрольной проверке навыков говорения — один в третьем и один в четвёртом. Зато восемь часов контрольных работ по письму.
Программа для 10-11 класса включает в себя отработку диалогов, где на каждого участника отводится до. 6-7 реплик. И это после восьми лет систематического обучения иностранному.
Согласно действующим рекомендациям к разработке школьных учебных планов, изучение английского начинается со второго класса. В обычной начальной школе нагрузка иностранным языком — два часа в неделю. В средней и старшей школе — три часа в неделю, это число остаётся неизменным при всё увеличивающейся нагрузке.
Поэтому уроки английского в школе — это групповое изучение основ языка по верхам. Что конкретный ученик может из этого вынести? Небольшой набор узнаваемых слов и элементарных грамматических правил.
В школах с углублённым изучением на иностранный отводятся дополнительные часы — обычно по часу в неделю в пятом классе, по два в 6-7 и т. д. Это немногим лучше.
А как же домашнее задание, спросите вы? Разве не в нём содержится тот самый элемент индивидуальной и закрепительной работы с языком? Есть по меньшей мере четыре препятствия:
Нагрузка по остальным предметам часто вынуждает выполнять домашние задания поверхностно. Когда времени и достаточной поддержки нет, легче и правда списать.
Объём получаемых в школе знаний слишком небольшой, чтобы домашнее задание было просто закреплением пройденного. Ребёнок остаётся один на один с чужим малопонятным языком, без достаточной практики, так что ему придётся продираться через плохо усвоенный теоретический материал снова и снова.
Качество и интересность самих заданий и учебных пособий часто оставляет желать лучшего.
Мотивация — её сложно найти, когда ребёнок знает, что домашнее задание скорее играет роль формальности, повинности целого класса, а не проверки личных способностей каждого конкретного ученика. Мотивация — вообще основная сложность в изучении языка.
Есть миллион причин, почему мы все, пытаясь выучить язык, его не выучиваем. Самая главная — отсутствие реальных причин знать язык. Когда я вижу ученика, который занимается по два урока пять дней в неделю, я прекрасно понимаю, что с ним случилось. Вариантов мало: либо завтра уезжает в другую страну, либо его выгонят с работы, если не будет знать язык. Вот в этом человеке я абсолютно уверен: он выучит язык и своей цели достигнет, у него просто нет выбора. У всех остальных с этим хуже.
Проблема с мотивацией особенно актуальна в тех классах, где нет разделения по уровню владения языка.
Английский в школах учат сотни и тысячи детей по всей России, но вот кто из них говорит свободно? Если посмотреть на средний срез, то это окажутся дети, занимающиеся языком дополнительно, вне школы. Почему же обучение иностранному в школе даёт такие результаты, рассуждает наш блогер, бывший учитель английского в школе, а теперь руководитель языкового центра Лариса Форбс.
На устном тестировании для определения уровня ученика мы, к сожалению, слышим всё тот же набор. Даже более продвинутый уровень языка, как правило, на поверку оказывается коктейлем из пассивного словарного запаса с умением выбирать верные грамматические явления в тестах.
Рецептивные умения (связанные с восприятием) худо-бедно существуют, экспрессивные (связанные с выражением) находятся в плачевном состоянии. Экспрессивные умения часто ограничиваются фразами из того самого банального списка (см. выше), выраженными простыми нераспространенными предложениями с помощью трех времен, часто использованных неверно.
Мы можем сказать, что это нормально и все в мире, для кого английский — иностранный, имеют такие же показатели. Но статистика — вещь упрямая. По данным Languageknowledge и Euromag, Россия занимает 19-е место среди стран Западной и Восточной Европы по количеству населения, хорошо говорящего на английском языке.
Лучше всех в Европе говорят на английском как на иностранном в Швеции — 53% населения. Далее идут Дания — 52%, Финляндия — 45%, Австрия — 40%, Нидерланды — 37%. Худшие показатели у Чехии, Румынии, Болгарии, Венгрии, Словакии, Польши — от 11% до 19%. У России печальные 15%.
Почему же десять лет изучения английского в школе заканчиваются пшиком? Может быть, десяти лет мало?
Для сравнения: в школах Швеции и Финляндии изучение английского начинается в 3-м классе (с 10 лет), т. е. даже на год позже, чем в России. Этот факт, однако, не мешает этим странам занимать ведущие позиции в рейтинге англоговорящих стран.
Дважды в неделю, девять месяцев в году, 10 лет. 720 академических часов английского получают дети в наших школах. Плюс-минус, разумеется. По подсчету Cambridge English Language Assessment, за 700–800 часов можно достичь реального С1 (advanced — продвинутый, к чему и приближен ЕГЭ) по международной шкале CEFR.
Формализация учебного процесса
Программа по английскому языку, написанная Министерством образования, должна неуклонно соблюдаться. Недостатки этой программы и различные форс-мажорные обстоятельства и индивидуальные особенности детей/классов/учителей не являются оправданием для отступления от программы. Шаг влево — шаг вправо рассматривается как бунт, самовольство etc., и наказывается соответствующим образом. Давится в зародыше.
Примеры разнообразны. Те самые учителя, пропускающие страницы и целые главы учебников и даже начинающие преподавание второго иностранного языка с шестого урока учебника во избежание несоответствия календарно-тематическому планированию.
10 мультсериалов на любой вкус, с которыми вы точно выучите английский
Учебные пособия
Квалификация школьных учителей
В массе своей квалификация оставляет желать лучшего. Те немногие специалисты, любящие язык, занимающиеся своим развитием, углубляющие свои собственные знания, в школе задерживаются редко. Условия для работы некомфортные — отчеты, бумажная и теперь еще электронная волокита, собрания, совещания, навязанное классное руководство, отсутствие учебных материалов, невозможность выбора интересного УМК и так далее. Среда крайне немотивирующая.
Pass или пас: сдадите ли вы ЕГЭ по английскому?
Повышение квалификации только на разряд или по ФГОС, а как же повышение языковой компетенции. Учителей учат делать компьютерные презентации, работать с интерактивными досками и воплощать новые ФГОСы, а они как были уровня В1-В2 в лучшем случае, так там и остаются… А ЕГЭ, между прочим, требует В2-С1.
Отсутствие языковой практики у детей
Отечественные школы не славятся актуальностью и нюансировкой преподаваемого материала. Особое место в этом смысле занимает английский язык. Во всех странах бывшего СССР печальные дамы бальзаковского возраста муштруют детей по учебникам библейских времен и рассказывают им с жирным русским акцентом о туманном Лондоне и плутовских проделках его обитателей.
Результаты этих занятий печальны. После сотен академических часов понимают и говорят ученики с трудом, но зато прочно запоминают устаревшие понятия, формализмы и локальные британские обороты речи. Этот багаж остается с ними надолго (или лучше сказать “с нами”, поскольку автор статьи после школы был точно в такой же ситуации). Избавиться от него обычно помогает только общение с носителями языка, которые внезапно не понимают, на каком языке им что-то пытается сказать этот странный русский. Или прочтение подобных статей, заботливо сотканных мозолистыми руками случайных авторов из интернета. То есть, основного источника знаний любого уважающего себя современного человека.
Почему учат неактуальному английскому
Потому что государственные школы и издательства учебников (хотя в СССР и России оно одно-единственное) не имеют задачи научить граждан владеть хорошим современным английским. Есть учебная программа, есть утвержденный список учебных материалов – будьте добры соблюдать. Кто-то из учителей вынужден соблюдать, кто-то не видит в этом проблемы, а кто-то и сам толком не знает английского. Так и живем.
Дополнительным фактором является то, что исторически обучение английскому в русскоязычных странах основано на британском английском. В силу широкой доступности и качества учебных материалов или большей физической и идеологической близости нежели с США – сложно сказать наверняка. Но факт остается фактом: в наших учебниках речь, как правило, идет про Лондон, а не Нью-Йорк; используется британское написание и произношение; оттуда же берутся местные слова и обороты речи. В колониальные времена это было бы то что нужно, но в наши дни старушка Британия уже не та: и в интернете, и в реальной жизни большая часть обмена информацией происходит на американском английском, который имеет ряд отличий.
Однако закончим с философией. Давайте лучше пройдемся по классическим заблуждениям советского и постсоветского английского, а заодно попытаемся выяснить, как на самом деле говорят носители языка в наши дни.
Shall
Нас в школе учили, что когда я или мы будем делать что-то в будущем, нужно употреблять глагол shall: I shall buy a car; а если кто-то другой – will: He will clean the window. Возможно, в 19-м веке это было актуально, но сейчас так не говорит никто. Со всеми лицами используется will.
Shall в современном английском встречается крайне редко. Он придает речи формально-вежливый оттенок и демонстрирует обязанность. Поэтому его используют в таких случаях:
1. Юридические документы, инструкции и приказания.
The company shall pay travel expenses.
Компания обязуется оплачивать дорожные расходы.
Passengers shall not talk to the driver.
Пассажиры не должны говорить с водителем.
2. Уточняющие вопросы, усиливающие эффект основного вопроса. На русский они, как правило, не переводятся.
Let's dance, shall we?
Потанцуем?
3. В британском английском – в вежливых вопросах и предложениях что-то сделать. Американцы в этом случае используют should.
Shall we sit here?
Сядем здесь?
Shall I drive you home?
Отвезти тебя домой?
Иногда shall также используют чтобы спародировать формальную или архаичную речь.
В целом, если вы не юрист и не живете в Британии, об этом слове можно забыть. Хотя юристы от него, кажется, тоже отказываются.
Pupil
Школа вбивала в нас, что мы были pupils, то есть ученики. Однако в американском английском это значение умерло еще в 50-х. В Британии оно тоже активно умирает, хоть и остается немало защитников традиций. Теперь pupil для абсолютного большинства носителей языка значит “зрачок”.
Любой ученик, будь то первоклашка или университетский пятикурсник, сейчас называется словом student. Несколько размытое понятие, зато никто не в обиде. Чтобы уточнить класс или курс, можно использовать альтернативные слова.
В Америке школьника можно назвать first-grader (первоклассник), second-grader (второклассник), и так далее. Последние четыре года школы и четыре года бакалавриата имеют специальные термины:
freshman (9 класс или 1 курс)
sophomore (10 класс или 2 курс)
junior (11 класс или 3 курс)
senior (12 класс или 4 курс)
Например: She's a college freshman или He's a senior in high school.
В Британии попроще – в основном, все называются по годам обучения: first-year student, second-year student, итд. Или просто: he’s a first year, she’s a second year.
How do you do?
Это формальное приветствие сейчас практически не используется в Британии и никогда не использовалось в Америке. Вместо него есть примерно миллион приветствий распространенных в разных местностях и имеющих разную степень формальности. Например:
How are you doing?
How is it going?
Все эти приветствия не несут в себе особого смысла и не требуют настоящего ответа. Поэтому часто в ответ звучит такое же или похожее приветствие. Однако вежливые люди все же стараются ответить одним-двумя словами. Если приветствие начиналось на how, в зависимости от настроения говорят что-то вроде:
can’t complain (грех жаловаться)
could be worse (бывало и хуже)
could be better (бывало и лучше)
Для дополнительной вежливости, в конец могут добавлять вопрос: Great, and you? Good, you?
В ответ на What's up? и его вариации говорят что-то вроде: not much (не особо много), nothing (ничего), all good (все норм), и конечно what's up.
Помимо того, всегда можно сказать сухое hello (здравствуйте), hi или hey (привет), а также добавить к нему любое из вышеупомянутых приветствий.
Кстати, деревенское приветствие howdy – это сокращение от how do you do.
Supper
В нашем школьном представлении все англичане ели четыре раза в день: breakfast (завтрак), dinner (обед), lunch (полдник), supper (ужин). Не знаю, были ли времена, когда все происходило так универсально, но сейчас абсолютное большинство людей утром ест breakfast, а в обед – lunch.
С ужином сложнее. Большинство американцев называет его dinner. Британцы же сами не могут договориться как это называть: обеспеченные и образованные южане предпочитают dinner, жители рабочего севера говорят tea (и называют обед словом dinner), и только редкие отщепенцы едят supper. Причем tea в данном случае – это не чай с печеньем, а вполне себе настоящие сосиски с картохой.
Другими словами, если использовать триаду breakfast, lunch, dinner, в 90% случаев вас поймут правильно. Главное не уезжать в провинцию.
Также, поздний завтрак иногда называют brunch, соединяя breakfast и lunch.
Porridge
Porridge – это общий британский термин для всех каш, но по умолчанию он означает овсянку. То есть если прийти в Британии в кафе и заказать porridge, вам принесут овсянку. Чтобы получить пшеничную кашу, нужно будет уточнить – wheat porridge, ржаную – rye porridge, итд.
Однако в Америке слово porridge не используется. Некоторые американцы помнят его из сказки про трех медведей, но многие вообще не знают его значение. Вместо него используют название конкретной каши: oatmeal (овсяная), farina (пшеничная), grits (кукурузная), kasha (гречневая). Чтобы быть понятым точно, следует использовать их. Хотя кто-то может этих названий не знать, конечно.
Также есть понятие cereal, относящееся к любым сухим ингредиентам засыпаемым в холодное молоко, и hot cereal, применимое к любой горячей каше.
Интересный факт: на британском сленге porridge – это тюремный срок. Потому что за решеткой долгое время давали на завтрак только овсяную кашу.
Обязательное добавление o’clock и am/pm ко времени
O’clock якобы должно добавляться каждый раз, когда мы произносим ровное количество часов: seven o’clock (7:00), eight o'clock (8:00)… А am и pm – к любому времени до и после полудня, соответственно: seven thirty a.m. (7:30), eight forty five p.m. (20:45). Действительно, так говорят в некоторых контекстах, но это необязательно. Например, когда кто-то спрашивает время, вполне нормально ответить “It’s seven” (семь часов). Ответ “Seven p.m.” звучал бы как “Семь вечера”. Если человек только что вышел из комы, это уместная точность, но в противном случае странно разъяснять, до или после полудня измерено время, а также что это сделано по часам (o’clock = of the clock).
Однако в письменной речи или говоря об отдаленных событиях мы часто не уверены, что наше время будет верно считано. Поэтому его действительно следует уточнять: либо добавляя am/pm к двенадцатичасовому времени (7 pm), либо используя 24-часовой формат (19:00). Хотя американцы с трудом поймут второй вариант, они называют это military time в силу того, что оно используется в основном военными.
Перевод имен
У всех ребят в нашем классе были альтернативные английские имена: Женю звали Юджином, Ирину – Айрин, а меня, Сергея, называли Сёрдж (Serge). Неясно откуда взялось это безумие, но смысла в нем не было никакого. Так же как Джоны приезжающие к нам не становятся Иванами, никто из иностранцев не ожидает, что мы общаясь с ними трансформируемся в других людей.
Конечно, в силу того, что в английском алфавите поменьше букв, чем в русском, и другие правила произношения, не каждое русское имя написанное латиницей будет читаться как нравится его носителю. Ivan, например, будет звучать как Áйван. Если это принципиально не устраивает, то можно и переименоваться.
Также есть имена, которые иностранцам просто сложно произнести. Менять их – нормальная практика. Скажем, если бы меня звали Фемистоклий, я бы сменил его на что-то вроде Fem, просто чтобы не объяснять каждый раз как это пишется и произносится. Многие ребята используют укороченную версию своего имени как основную: Misha Ivanov, Grisha Petrov, Nastya Balkina.
Жесткая структура предложений
Все учебники, по которым меня когда-либо учили, навязывали жесткие схемы предложений, в которых все части предложения присутствовали на своих фиксированных позициях. Казалось, что если я потеряю, например, подлежащее, то всё предложение станет неправильным и смысл из него пропадет. Поэтому речь получалась роботичной, неестественной. Все предложения строились по одной и той же схеме.
Формально, жесткая структура – это правильно. Однако живая речь от формальной отличается довольно сильно, и в повседневном английском, как и в русском, слова выбрасывают постоянно. Из соображений экономии и создания художественных эффектов.
Например (сначала краткий вариант, затем полный):
I want you to leave. Understand?
I want you to leave. Do you understand?
Я хочу чтобы ты ушел. Понимаешь?
– Why are you angry?, – Because you lied.
– Why are you angry?, – I am angry because you lied.
– Почему ты злишься?, – (Я злюсь) потому что ты солгал.
– What are you doing?, – Calling him.
– What are you doing?, – I am calling him.
– Что ты делаешь?, – (Я) звоню ему.
No one wants to help. But why?
No one wants to help, but why?
Никто не хочет помочь. Но почему?
На экзамене или в своем резюме так писать не стоит, но в повседневном общении без отступления от правил звучать естественно крайне сложно. А с роботами живые люди не очень любят общаться.
Небританское произношение – это плохо
Как говорил Шрэк, этот вопрос многослоен.
Нам в школе включали кассеты с рассказами и диалогами дикторов с нарочито британским акцентом. Скорее всего, вы тоже слышали подобные записи и этот акцент. Он называется Received Pronunciation или BBC Pronunciation. Предполагалось, что так говорят носители языка и что это идеал, к которому нужно стремиться. Идеал это или нет – момент субъективный, но что так говорит большинство носителей – абсолютная ложь. По разным оценкам на нем говорят 2-3% жителей Великобритании. Не густо для стандарта произношения.
Откуда он взялся: несколько лингвистов послушали как говорят в высших кругах Лондона и его окрестностей, и решили, что правильно говорить вот так. Никакого собрания жителей Британии не было. Другими словами, RP – это один из региональных британских акцентов, который понравился этим конкретным господам. Десятки других акцентов, на которых говорит 97-98% страны, им показались так себе.
Воспринимается RP носителями языка примерно как речь дикторов или актеров озвучки в обычной беседе восприняли бы мы. Прикольно, но странно. В жизни так не говорят. Плюс, использование этого и подобных “элитных” акцентов сигналит вашему собеседнику, что об Оксфордском университете и конном поло вы знаете не понаслышке, в отличие от него, плебея. Люди от такого не в восторге. Недаром эта манера речи используется для пародий на самовлюбленных снобов.
В общем, классическое произношение искусственно и архаично. Какое же произношение тогда является эталоном? Никакое. В англоязычных странах сотни заметно различающихся акцентов и все они имеют право на жизнь.
Практически у всех людей, которые не выросли говоря на английском, есть и всегда будет неидеальный акцент. Он будет состоять из некоей усредненной версии всех акцентов, которые они слышали в кино, сериалах, в интернете и в реальной жизни + русского акцента. И это нормально. Если можно стать губернатором Калифорнии или руководителем Гугла имея подобный акцент, то мы с вами тоже как-нибудь проживем.
London is a capital
Школа этому не учила, но удивительное количество людей делают ошибку в самой популярной английской фразе всех времен и народов, говоря: “London is a capital of Great Britain”. На самом деле, в этой фразе должен использоваться определенный артикль (the capital), потому что в Великобритании только одна столица. Соответственно, собеседник должен однозначно понимать, о чем идет речь.
Если мы говорим: “London is a capital of Great Britain”, это предполагает, что в Великобритании есть несколько столиц и Лондон только одна из них. При этом если убрать концовку про Великобританию, то вполне можно сказать “London is a capital”. Это будет значить, что Лондон – одна из многих мировых столиц, наряду с Москвой, Парижем, Сеулом…
Кстати, Great Britain – это название главного британского острова и расположенных на нем территорий, а не страны. Страну же правильно называть The United Kingdom или просто The UK (зе Ю Кэй). И с обоими вариантами обязательно употребляется артикль the (как и с The United States и the US). Хотя нередко для обозначения страны используются сокращения GB и Britain.
Как забыть дурное
Есть только один способ не быть носителем архаичного, стерильного, искусственного английского – постоянно контактировать с современным живым языком. Благо, в отличие от старых времен, сейчас каждому человеку абсолютно бесплатно доступны гигатонны интересного контента на английском. Слушайте подкасты, смотрите Ютуб, читайте статьи и современные книги, общайтесь с другими ребятами. Все лишнее отпадет само собой.
Также попробуйте Лилату. Это приложение, которое помогает расширять словарный запас параллельно с посещением англоязычных сайтов.
Русские не говорят по-английски. В этом уверены практически все иностранцы, и это отчасти правда. По данным опросов, английским владеет всего 11% населения. Но ведь практически все мы изучаем этот язык в школе на протяжении как минимум 7 лет! Казалось бы, за такой долгий срок можно было бы выучить английский. Проблема — в системе преподавания иностранных языков в школе. Вместе с методистом онлайн-школы английского языка Skyeng мы разобрались в главных трудностях.
Устаревшая программа
Фундамент школьной программы закладывался еще в 1960-е годы, когда английский был языком потенциального противника, а шансов использовать его в повседневной жизни у рядового советского гражданина не было вовсе. Английский изучали разве что для чтения книг и документов, да и то с тем расчетом, что выросшему школьнику, скорее всего, ни одного такого документа на глаза никогда не попадется.
Школьная программа по английскому языку меняется очень медленно, и несмотря на все нововведения, ее основа осталась прежней — очень много теории и грамматики и очень мало практики. К тому же она не успевает за развитием языка — новые слова и обороты появляются постоянно, разговорный язык меняется очень быстро.
Слишком мало времени
В группах, на которые разбит класс на уроках иностранного языка, около 15 человек, а урок длится 45 минут. Даже если учитель посвятит все занятие практическим разговорным упражнениям, он в лучшем случае сможет уделить каждому ребенку 3 минуты. 3 минуты разговорного английского дважды в неделю — это слишком мало даже для мотивированных взрослых студентов, что уж говорить о детях.
Впрочем, учитель не может дать и этого, поскольку урок должен идти по плану, а план предусматривает прежде всего огромные объемы теории. Каким бы талантливым ни был педагог, он не сможет уделить каждому ученику столько внимания, сколько требуется для эффективной учебы.
Академизм
Подача материала при изучении английского в школе даже близко не соответствует интересам школьников и не учитывает особенности их возраста. Переварить такие объемы грамматики бывает нелегко и взрослым. А уж детям с их естественной неусидчивостью и подавно. 10-летний ребенок еще не умеет структурировать информацию, поданную в виде бесконечных таблиц, а те темы для обсуждения и чтения, которые предлагают учебники, не могут увлечь его — кому в этом возрасте интересно читать про Moscow is our capital?
Изучение языка как точной науки
Когда мы учились говорить на родном языке, то начинали не с разбора предложений на подлежащее и сказуемое и не с правил склонения. Мы повторяли за взрослыми отдельные слова, которые постепенно обретали смысл и контекст. И это самый естественный способ изучать языки — примерно так же английский учат в скандинавских странах, где процент людей, свободно говорящих на нем, самый высокий в мире.
Но академичность российской школьной системы предполагает совершенно иной подход к языку — его изучают не как живую структуру, а как точную науку.
Например, казалось бы, вполне логично выучить все времена сразу, разбив их на три группы — прошлое, настоящее и будущее. Однако этот подход, который используется в абсолютном большинстве школ, не работает. Одни времена используются в речи постоянно, а другие — всего пару раз в год. И было бы разумнее начать с тех, которые требуются чаще всего. Но ребенок сразу получает грамматический шок, который приводит к панике: "Я никогда этого не выучу!". А с таким настроем запомнить что-то на самом деле сложно.
Преподавание на русском
Большую часть урока учитель общается с учениками на русском языке — так стоит ли удивляться, что дети (и взрослые, которые из них потом вырастают) с таким трудом воспринимают речь на слух. Большинство из нас не способно даже понять объявления в аэропорту и простейший вопрос иностранца, который не может отыскать дорогу к Кремлю.
Аудирование — навык, который нужно развивать, но именно этой стороне изучения языка в российских школах почти не уделяют внимания. Считается, что если ребенок знает слово и может прочитать его, он с легкостью его расслышит, но это не так. Детей не учат воспринимать живую разговорную речь, и потому с этим нередко бывают проблемы. Они либо пытаются мысленно переводить каждое слово (а это под силу только профессиональным переводчикам-синхронистам), либо впадают в ступор, услышав незнакомый оборот, и дальше уже просто ничего не слышат.
На самом деле для того, чтобы научиться понимать иностранную речь, нужно уметь пропускать непонятное и концентрироваться на общем смысле сказанного, но развить это умение можно только с практикой.
Система поощрений и наказаний
Так сложилось, что в школе не столько хвалят за успехи, сколько ругают за ошибки. Хотя ошибки — неизбежная часть любого обучения. Но если за оплошностью немедленно следует наказание — плохая отметка, насмешка или раздражение — у ребенка очень быстро вырабатывается страх перед ошибкой. Этот страх мы проносим с собой сквозь года, он не пропадает и после получения аттестата.
Позже, столкнувшись с необходимостью говорить по-английски в обычной жизни, человек не раскрывает рта до тех пор, пока не будет уверен, что построенная им фраза безупречна. Такого не бывает никогда. Даже носители языка нередко ошибаются. Но одного осознания этого недостаточно для преодоления языкового барьера, возведенного школьными понятиями о мотивации.
Читайте также: