Как оценивал прошлое настоящее и будущее россии п я чаадаев кратко
Обновлено: 05.07.2024
С. Уваров Николаю I 1
20 октября 1836 г.
С глубоким прискорбием (зачеркнуто)
Беру на себя смелость сопроводить два прилагаемые официальные рапорта почтительнейшим выражением В. И. В. глубокой скорби, испытываемой мною при доведении до Вашего сведения статьи, напечатанной в No 15 "Телескопа". Неизменная строгость, с которой я уже более четырех лет наблюдаю за мельчайшими движениями в печати, предохранительные меры, постоянно принимаемые мною суровые кары, бывшие несколько раз справедливым их следствием, давали мне право надеяться, что мы обеспечили себя впредь от подобных нарушений установленного порядка; и я должен сознаться, Государь, что повергнут в отчаяние от того, что подобная статья могла быть напечатана во время моего управления. Статью эту я считаю настоящим преступлением против народной чести; так же как и преступлением против религиозной, политической и нравственной чести. Главное Цензурное Управление, внимательно рассмотрев ее направление, не сочло возможным сойти с законной почвы присвоенных ему прав; чем бесспорнее преступление, тем настоятельнее следует соблюсти по отношению к виновным в точности все формы справедливости. В. В., соблаговолите заметить, что на этих именно началах доклад и составлен; тот, который я к нему присоединил, в качестве министра, достаточно обоснован тем малым доверием, которое может внушать министерству человек, поддавшийся грубому обману и [который] покрывает своим именем статью, направление которого совершенно неожиданно обнаружило не бред безумца, а скорее систематическую ненависть человека, хладнокровно оскорбляющего святое святых и самое драгоценное своей страны.
Мне кажется, трудно найти где бы то ни было прямое обвинение прошлого, настоящего и будущего своей родины. В. В., оценивая в своей мудрости характер этой статьи, кажущейся с первого взгляда невероятной, благоволите оценить по справедливости ту борьбу, которую я веду, борьбу с людьми и с принципами, с ухищрениями и страстями; борьба эта была бы безнадежна, если бы твердая и бдительная поддержка В. В. не являлась постоянным утешением тех, кого Ваше доверие поставило на страже у прорыва, и которые пребудут там.
Я счел необходимым предупредить на всякий случай различные цензурные комитеты, зависящие от министерства, чтобы они не пропускали в журналах ни одной статьи, касающейся "Телескопа". Может быть, В. В., сочтете необходимым позднее напечатать опровержение, обращенное не к нашей стране, где возмущение не может не стать всеобщим, а скорее для заграницы, жаждущей всякого рода клеветнических выходок. Но опровержение это требовало бы такта, настолько утонченного, что его нельзя было бы поручить журнальным писателям. Позволяю себе высказать мнение, что в настоящий момент обсуждение этой диатрибы "Телескопа" только усилило бы зло.
Остаюсь в ожидании особых повелений В. В. по всем этим предметам.
1 Это письмо Р. Темпест опубликовал в переводе на английский язык в "Slavic Review" vol. 42, N 2, July 1984, p. 282-283 и затем в журнале "Символ" (Париж), 1986. Кн. 16. С. 122-123 на русском языке. Между текстом, опубликованным Р. Темпестом и публикуемым нами, есть разночтения. Публикуемый нами текст представляет, по-видимому, черновой вариант, а текст, опубликованный Р. Темпестом, - обработанный вариант. Думается, однако, что эта обработка сделана Д. И. Шаховским, поскольку оба варианта хранятся в его архиве. Однако существует еще один вариант. Под той же датой Уваров написал другое письмо, которое было отправлено царю и на котором Николай I написал свою знаменитую резолюцию о запрещении журнала, привлечении к ответственности его издателя и цензора и о том, что автор письма, должно быть, умалишенный. Этот вариант письма от 20 октября 1836 года опубликован в РА, 1884, кн. II, с. 457-458 (вместе с изложением содержания писем Бенкендорфа к Уварову по поводу тех же событий от 4 и 30 декабря того же года). Несомненно, что наш вариант является каким-то наброском. Р. Темпест же, не зная о существовании варианта из РА, по-видимому, полагал, что публикуемое им письмо было отправлено царю.
20 октября Уваров подал первый всеподданнейший доклад о "Философическом письме", адресованный на Высочайшее имя. Он же представил Николаю I и экземпляр 15-го номера "Телескопа". Одновременно с докладом Уваров направил Николаю I личное письмо. Ознакомившись с поданными ему документами, Николай I положил свою резолюцию. "Прочитав статью, нахожу, что содержание оной смесь дерзостной бессмыслицы, достойной умалишенного: это мы узнаем непременно, но не извинительны ни редактор журнала, ни цензор. Велите сейчас журнал запретить, обоих виновных отрешить от должности и вытребовать сюда к ответу".
С. С. Уваров С. Г. Строганову 1
С. Петербург 27 октября 1836 г.
Пользуюсь отъездом кн. Голицына, чтобы ответить на Ваше официальное письмо от 13, пришедши сюда после 15 No Телескопа. Князь сумеет рассказать Вам о всеобщем взрыве возмущения, вызванном позорной диатрибой в нем заключенной. И не только духовные власти, как Вы, кажется, думаете, но все власти и особенно наивысшая были поражены этим происшествием. Мой посланный от 22 отвез Вам приказ Государя по этому делу. Главное Управление предположило закрыть журнал с будущего 1-го января. Его Величество приказал закрыть тотчас же. Автор статьи без сомнения безумен и очень виновен, но есть некто еще более безумный и более виновный - это цензор 2, подписавший свое имя под такой мерзостью, он, кроме цензорских функций, облеченный Вами еще званием ректора 3, даже не счел нужным обратиться к Вам с вопросом о Вашем мнении. Дерзость редактора 4 не меньше. Можно ли было ожидать от них такого пренебрежительного к нам отношения? Испытанное мною огорчение было и остается очень сильным, я чувствую себя глубоко униженным тем, что подобная статья могла быть напечатана при моем управлении 5; я не думаю, чтобы где-нибудь в другом месте можно было найти более прямое обвинение нравственного строя нашей страны и если что-нибудь может смягчить для правительства подобную неудачу, то только то глубокое и всеобщее негодование, которое вызвала эта диатриба во всех классах и на всех ступенях общества. К счастью, ни в какой стране и ни в каком народе не встретить сочувствия втаптыванию в грязь родины и оскорблению ее в ее верованиях, - нравственных и политических понятиях в ее истории, в ее прошлом и будущем. Общее порицание будет сопровождать это произведение больного и зараженного ума н если бы какие-либо неблагонадежные граждане и восхваляли его исподтишка, а создатели клеветнических вымыслов за границей за него ухватились и бросили бы нам его в лицо (что вполне возможно), благоразумное большинство как в стране, так и вне её, рассудит его по достоинству. Здесь нет никого, кто бы не испытывал этих же чувств, и я убеждаюсь, что так же дело обстоит и в Москве; особенно же, что наша молодежь отринула с презрением это антинациональное кощунство. Тем не менее, ввиду обстоятельств момента, Ваше присутствие в Москве чрезвычайно необходимо и я предлагаю Вам на время отложить Ваш отъезд в Петербург.
Примите уверения в совершенной моей преданности
С. Уваров
P. S. Я велел тщательно обследовать содержание нумеров Журнала Министерства и поставил на ноги всю редакцию, выяснил, что о книге Павлова 6 там не упоминалось. Вы без сомнения были введены в заблуждение сходством заглавия или имени. Если бы появилось в каком-нибудь журнале восхваление статьи, помещенной в No 15 Телескопа, мне не оставалось бы другого выхода, как надеть власяницу и принести публичное покаяние.
1 Перед текстом письма запись Д. И. Шаховского: "Письмо Уварова Строганову (перевод с копии). Копия. С. Петербург 27 октября 1836 г. Другим почерком: почерк No 4. Письма к гр. Г. С. Строганову".
2 Болдырев А. В.
3 Московского Университета, попечителем которого был в это время Г. С. Строганов.
4 Н. И. Надеждин.
5 В это время С. С. Уваров был Министром народного просвещения.
6 Речь, по-видимому, идет о писателе Н. Ф. Павлове, три повести которого появились в 1835 г. и вызвали недовольство в правительственных кругах. Но о каких "сходствах" идет речь, установить пока не удается.
Граф Бенкендорф – князю Д.В. Голицыну. Секретное послание. Светлейший князь Дмитрий Владимирович Голицын (1771-1844), в течение четверти века осуществлял управление Москвой (1820-44, в должности военного генерал-губернатора). Секретно Милостивый Государь Князь Дмитрий Владимирович, ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР ВЫСОЧАЙШЕ повелеть соизволил взять у сочинителя известной Вашему Сиятельству статьи № 15 журнала Телескопа: Философические письма, Г. Чеодаева, все его бумаги без исключения и доставить их ко мне.
________________________________________
Секретно
Милостивый Государь
Князь Дмитрий Владимирович,
ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР ВЫСОЧАЙШЕ повелеть соизволил взять у сочинителя известной Вашему Сиятельству статьи № 15 журнала Телескопа: Философические письма, Г. Чеодаева, все его бумаги без исключения и доставить их ко мне.
Так как Ваше Сиятельство изволите находиться здесь еще; а Г. Генерал от инфантерии Граф Толстой, после состоявшегося Высочайшего указа о вступлении Вашем в должность Московского Военного Генерал-Губернатора, не исправляет уже оной, то я приняв в соображение, что помянутая ВЫСОЧАЙШАЯ воля должна быть исполнена немедленно, поручил, для выиграния времени, привести оную в исполнение Г. Начальнику II-го Округа Корпуса Жандармов Г. Генерал-Майору Перфильеву; о чем поставляю долгом-Ваше Сиятельство уведомить.
С совершенным почтением и преданностию имею честь быть
Вашего Сиятельства покорнейший слуга
Граф Бенкендорф
№ 3395
27 октября 1836
Его Сият[ельст]ву Князю Д. В. Голицыну.
ДВА ДОНЕСЕНИЯ МОСКОВСКОГО ОСВЕДОМИТЕЛЯ КАШИНЦОВА
Секретно
No 75
О слухах касательно Надеждина, Болдырева и Чеадаева 1 кор. от Кашинцова
В Москве идет рассказ, что издатель Телескопа Надеждин и Цензор сего Журнала Ректор Университета Болдырев вытребованы в С. Петербург за переводную статью г. Чеадаева и что издание сие запрещено. Вообще все рады сему, особенно отцы семейств, которым давно желалось, чтоб сей журнал был запрещен и даже всегда дивились, как сего давно не последовало.
0 Чеадаеве, который у всех слывет чудаком, идет слух, будто поведено: что как статья его заставляет сомневаться в его добром здоровье, то чтоб к нему ездил наведываться по два раза в день доктор.
Этот рассказ сопровождается необыкновенным общим удовольствием, что ежели действительно эта молва справедлива, то что для Чеадаева невозможно найти Милосердие Великодушное и вместе с тем развительнее наказания во отвращение Юношества от влияния на оное сумазбродство.
Исторический путь России по П. Я. Чаадаеву и А. С. Пушкину
Богданова Татьяна Владимировна,
аспирантка Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова.
С тех пор как человек научился мыслить, он начал задаваться вопросом о смысле своего существования. Он размышляет и пытается найти ответ на такие, теперь ставшие вечными, вопросы, как: с какой целью все происходит, какова моя роль в этом, что останется потом и чем запомнюсь именно я. Как один человек, так и целые страны, народы оценивают свою историческую важность, стараются постичь свое предназначение и предсказать свой дальнейший путь. И Россия здесь не исключение. Как известно, без прошлого нет будущего, в связи с этим пересматривают историю и трактуют ее, исходя их своих идей. Было высказано множество предположений, некоторые из которых на время завладевали умами и даже становились официальными теориями, но до сих пор никто так и не пришел к единому ответу.
В 1836году в печати появляется первое философическое письмо, в котором Петр Яковлевич Чаадаев высказывает свой взгляд на исторический путь России.
детский сад, One! Идёт набор в группы. Звоните
Конечно с такой теорией, которая стирала все прошлое, критиковала настоящее и пророчила незаметное и бесславное будущее, были многие не согласны. В спор вступил давний друг Чаадаева Пушкин.
Он по-прежнему утверждает, что русский народ не видит различий, или вернее не хочет видеть между истиной и ложью.
1. Гершензон М.О. П.Я.Чаадаев: жизнь и мышление. СПб. 1908.
2. Гессен А.И. Все волновало нежный ум…Пушкин среди книг и друзей. М. 1983.
3. Пузанов Н.Н. П.Я. Чаадаев и его мировоззрение. Киев 1906.
4. Пушкин А.С. Собрание сочинений в десяти томах М. 1974-1978.
5. Чаадаев П.Я Философические письма // Гершензон М.О. П.Я.Чаадаев: жизнь и мышление. СПб. 1908.
6. Чаадаев П.Я. Апология сумасшедшего // Гершензон М.О. П.Я.Чаадаев: жизнь и мышление. СПб. 1908.
7. Чаадаев П.Я. Три письма к А.И. Тургеневу // Гершензон М.О. П.Я.Чаадаев: жизнь и мышление. СПб. 1908.
РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК
ИНСТИТУТ РОССИЙСКОЙ ИСТОРИИ
На правах рукописи
Добровольский Владимир Юрьевич
П.Я.ЧААДАЕВ И ЕГО ВЗГЛЯДЫ НА СУДЬБЫ РОССИИ
Специальность 07.00.02 – Отечественная история
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени
кандидата исторических наук
Работа выполнена в центре истории России XIX в. Института российской истории Российской Академии наук.
Научный руководитель: доктор исторических наук
Боханов Александр Николаевич
Официальные оппоненты: доктор исторических наук,
Голиков Андрей Георгиевич,
университет имени М.В.Ломоносова
доктор исторических наук
Секиринский Сергей Сергеевич,
Ведущая организация: Российский университет
дружбы народов им. П.Лумумбы
С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Института российской истории РАН.
кандидат исторических наук Е.И.Малето
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы. Творческое наследие Петра Яковлевича Чаадаева (1794–1856) является неотъемлемой главой в истории русского национального самосознания. Он первым из русских светских интеллектуалов столь остро поставил вопрос о смысле исторического существования России в связи с судьбами всего рода человеческого. При жизни Чаадаеву удалось опубликовать лишь небольшой трактат в виде первого Философического письма, однако в нем настолько ярко и с такой силой мысли были высказаны идеи об отсутствии у России собственного прошлого и настоящего, что споры об этой статье не затихают до сих пор.
В подавляющем большинстве случаев взгляд исследователей на Чаадаева изначально был жестко детерминирован той или иной идеологической доктриной, что заведомо сужало масштаб личности, умаляло глубину и высоту его творческой мысли. Его историософские размышления о смысле существования России, о ее судьбе, об историческом соотношении России и Запада и сейчас вызывают споры в России и за ее пределами. Эта проблема требует современного осмысления и избавления от устоявшихся трактовок.
Объектом исследования является творческое наследие П.Я.Чаадаева: его публицистические статьи и заметки и переписка с разными лицами.
Предметом исследования выступают взгляды П.Я.Чаадаева на судьбы России, человечества и христианства в их совокупности, в их развитии и трансформации, изученные в тесной связи с историей духовно-интеллектуального становления мыслителя.
Хронологические рамки обусловлены объектом и предметом исследования и охватывают годы жизни П.Я.Чаадаева (1794–1856).
Задачи исследования: 1) изучить историю духовно-интеллектуального становления П.Я.Чаадаева, обозначить основные вехи его биографии, особенности образования и интеллектуальную среду, в которой он вращался с университетской скамьи до последних лет жизни; 2) на основании подробного изучения творческого наследия выявить особенности его мировоззренческой и общественно-политической позиции и определить изменения этой позиции в разные периоды его жизни; 3) восстановить интеллектуальный контекст эпохи, определить истоки историософских представлений Чаадаева и объяснить изменения, которые претерпевали его взгляды на судьбы России, а также обозначить его место в истории общественной мысли того времени.
Таким образом, исследовательские задачи охватывают три направления: воссоздание основных вех биографии П.Я.Чаадаева, изучение общественной атмосферы, в которой проходило его духовно-интеллектуальное становление, и анализ его творческого наследия.
Методологической основой исследования являются принципы объективности, научности и историзма. В основу работы с источниками положен метод сравнительного анализа и синтеза данных различных видов источников. При изучении мировоззренческих трансформаций П.Я.Чаадаева использовался сравнительно-исторический метод исследования: его взгляды рассмотрены в интеллектуальном контексте эпохи, особенности которого непременно отражались на мировосприятии мыслителя.
Практическая значимость исследования заключается в том, что предоставленный материал и выводы диссертации могут использоваться в работах по истории русской общественной мысли в первой половине XIX в., в частности, при обращении к истории становления русского национального самосознания, русской религиозной мысли, при изучении общественных настроений при Николае I, а также при исследовании культурного взаимодействия России и Европы.
Апробация работы. Результаты исследования докладывались и обсуждались в 2004 – 2007 гг. на заседаниях Центра истории России в XIX в. РАН.
Источниковая база настоящей работы определена целями и задачами диссертационного исследования. Взгляды мыслителя реконструированы в работе на основании его творческого наследия, большая часть которого опубликована 1 .
Значительный интерес для изучения обстоятельств биографии Чаадаева, черт его мировоззрения и настроений современного ему образованного общества представляют также опубликованные материалы официальных инстанций 3
и воспоминания и переписка современников П.Я.Чаадаева 4 .
Степень изученности темы: отечественные и зарубежные исследователи истории русской общественной мысли XIX в. непременно интересовались творческим наследием П.Я.Чаадаева. Еще современники давали противоположные оценки его взглядам, заостряя внимание на каком-либо одном аспекте, выражая недовольство или восхищение. Эту традицию продолжили исследователи, зачастую обращаясь к его наследию скорее с полемическим, нежели с научным интересом.
Современные исследователи отмечают, что значение Чаадаева в истории русской общественной мысли во многом состояло в его критике николаевской эпохи 23 . Распространенным остается мнение, что Чаадаев по сути никогда не изменял своих критических взглядов по отношению к России, а версию об изменении позиций он использовал лишь для того, чтобы обезопасить себя 24 .
Структура исследования. Работа состоит из введения, трех глав, в рамках которых решаются поставленные цели и задачи исследования, заключения, где изложены основные выводы, и списка источников и литературы.
Лучший способ не делать дурного — делать благое, потому что в этом мире нет ничего труднее, чем пытаться вовсе ничего не делать. Джон Клэр
ещё >>
Выдающимся русским философом и социальным мыслителем был Петр Яковлевич Чаадаев (1794-1856).
Родоначальник русской религиозной философии. Отвергая расхожее воззрение на характер всемирно-исторического прогресса утверждал, что ни воображаемым сцеплением причин и следствий, ни деятельностью личности не объясняется смысл и единство процесса: истинным руководящим и объединяющим принципом человеческой истории является Провидение, или вполне мудрый разум, управляющий не только течением событий, но и влияющий на ум человека, который всегда шел по пути, указанному ему Высшим разумом.
Именно в этом смысле следует понимать религиозное единство и истинную философию истории, представляющей нам разумное существо подчиненным одному и тому же общему закону, как и все творение. Только христианство придает нравственный смысл истории. Под сенью его исчезнут преграды, искусственно разъединяющие народы, которые затем в единой вере сольются в одну семью.
Чаадаев считал, что русский народ постоянно повторяет прошлое европейской истории, а истины давно известные в других странах, в России только открываются. Для того чтобы сравняться с другими народами мы должны пройти сначала все воспитание рода человеческого и воспользоваться уроками, народов, нас опередивших, и плодами их вековой цивилизации. Столетиями в частной и общественной жизни западноевропейских стран слагались твердые и определенные идеи долга, закона, порядка, создавшие ту атмосферу, которой дышит и живет европеец. У нас нет ни одного из таких руководящих начал, которые связывали бы с прошлым и давали указания для будущего пути развития. Это беспочвенное существование делает нас людьми, не способными ни к серьезной мысли, ни к последовательной систематической работе, и отравляет ядом апатии и равнодушием к добру и злу, истине и лжи. Между тем уже одно географическое положение России между Востоком и Западом как бы предназначало ее служить вместилищем двух великих начал – воображения и рассудка, т.е. вместилищем истории всего мира.
Чаадаев делал вывод: должно произойти сближение России с Западом и воссоединение русской православной церкви, мистический дух которой должен быть при этом усвоен Западом, с католической; строгую организацию, которой он хотел использовать в России. За это по приказу Николая I был объявлен душевнобольным и взят под надзор.
Проблема России, т.е. характеристика её настоящего осознания и уяснение будущего, была для Чаадаева главной темой. Можно даже сказать, что все другие проблемы – из области философии, истории, гносеологии, онтологии, истории философии он рассматривал в связи с этой главной темой.
Разумеется, занимаясь ими, он входил в них как в таковые, высказывал много глубоких идей, но все же его интеллектуальная деятельность была направлена главным образом на решение центральной для него проблемы – России.
Все это относится, прежде всего к философическим письмам.
В первом философическом письме Чаадаев ждет от народа прогрессивных истинных идей. Это идеи дома, справедливости, права, порядка.
Известно, что и в первом философическом письме и в ряде других, в том числе частных писем Чаадаев постоянно подчеркивает значение духовной жизни людей.
Именно умственный прогресс, прогресс в образовании, в овладении передовыми идеями, внедрение их в жизнь, в первую очередь заботит Чаадаева при рассмотрении будущего России.
Он всегда склонялся на позиции западного пути развития России, но уже в первом философическом письме решительно выступает против слепого, дурного, поверхностного подражания иностранцам.
Цель нравственного облагораживания была личной целью Чаадаева. Он понимал ограниченность тех политических учений, которые достижение наилучшего образа проявления и жизни видели единственно в воспитании мудрости и добродетелей в правителях и их помощниках.
40. Проблема судьбы россии в русской фс 19 в. Западничество и славянофильство.
Славянофильство
Говоря о славянофилах, необходимо исходить из быта, культуры поместного дворянства, связанного с деревней, почвой, для которой свойственны патриархальный уклад, семейственность. Славянофилы первыми создали синтез народного духа и религиозного опыта. Их нельзя назвать врагами западной культуры, они были прекрасно европейски образованы, прошли через Шеллинга и Гегеля. Славянофилы верили в историческое призвание России: явить Западу подлинную свободу. Зачастую их мировоззрение обслуживало консервативную тенденцию.
Западничество
В центре внимания, также как и у славянофилов, размышления о смысле истории, необходимость определить роль русского народа. Однако, западники не выделяли русских в определённую группу народов, их идеи развивались вне церковной идеи. Россия, по их мнению. Должна была присоединиться к общественному прогрессу с помощью науки и разума.
размышления касательно истории законов
роль личности в истории
радикальные политические взгляды: необходимо практическое вмешательство в ход истории.
Прагматическое отношение к роли искусства: литература должна быть рупором социально-политических идей.
Читайте также: