Еще одно забывчивое слово анализ кратко
Обновлено: 04.07.2024
Это стихотворение написано в поздний период творчества поэта и представляет собой размышления лирического героя о своей жизни и приближающейся смерти. Лирический герой – человек преклонных лет. В первом четверостишии он предается воспоминаниям о былой сильной любви. Герой хочет повернуть время вспять, стараясь оживить свои любовные переживания во всех подробностях: “И тосковать я сердцем стану снова, / И буду я опять у этих ног”. Ему удается ненадолго воскресить пережитые чувства. Строки полны нежности и душевного порыва, о чем говорят
Но вторая строфа кардинально меняет настроение лирического героя. Он возвращается из иллюзорного мира и осознает, что все это уже не вернуть. “Угас весенний день” жизни. И теперь остается только со страхом ожидать своего последнего свидания – встречи со смертью: “Страшна и ночь, и собственная тень”.
В рассматриваемом стихотворении А.А. Фет затрагивает проблему души человека. Для поэта она не является чем-то эфемерным. Она вещественна и становится неотъемлемой частью человека. В понимании А.А. Фета душа, подобно телу, способна испытывать
физическую боль. “Душа дрожит” – непривычное словосочетание для слуха читателя приобретает здесь драматизм и непередаваемую трогательность.
Интересна и композиционная организация стихотворения. Оно открывается словами “еще одно”. Это создает ощущение, что перед читателем не полное произведение, а фрагмент какого-то большого текста. Финал стихотворения также нельзя назвать закрытым. Мысль словно обрывается на строке “Страшна и ночь, и собственная тень”. Такая стилистическая незаконченность дает возможность читателям самим продумать, что могло предшествовать этому стихотворению и какие события ожидают лирического героя по окончании произведения. В этом заключается излюбленный прием А.А. Фета, который делает нас не просто слушателями, но и частью художественного мира своих стихотворений.
Воспоминания для него не носят отрадный характер, они скорее нагоняют тоску на героя, который буквально скучает по былым временам. Подобные размышления позволяют ему хотя бы немного избавиться от навязчивых мыслей и перенестись в прошлое. Метафоры, которые автор использует, говорят о угасающем закате, которые напоминает о закате его жизни, которая фактически находится на исходе.
Лирический герой всеми силами старается представить воспоминания о любимой девушке, которая раньше была рядом с ним в реальной жизни, находилась с ним рядом. Все, что у него осталось – это воспоминания, которые он может сохранить в своем сердце и вернуться к происходящему только внутри себя, перекрутить запомнившиеся моменты.
Он фактически старается преодолеть ход времени, чтобы вернуться в прошлое и насладится общением с любимой, он сделать подобное он может только в собственных мыслях.
Автор переносит на лирического героя собственные переживания, которые он испытывает. Ему трудно бороться с депрессией, которая фактически его преследует. Ему трудно отказаться от первой любви, с которой он может находится только в собственных воспоминаниях. Он мечтает объединиться с девушкой, хотя бы в мечтах или же на том свете, поэтому все чаще задумывается о самоубийстве.
С первого впечатления кажется, что автор не рассказывает истории до конца, слышны полувздохи, которые заставляют читателя самостоятельно додумывать происходящее. Он не рассказывает про начало повествования, а также не открывает финала.
Стихотворение открывает образы души и сердца, эмоции, которые происходят внутри лирического героя. Автор склонен переживать отрицательные эмоции, которые приводят его к постоянным страданиям, он настроен достаточно скептично, стараясь обрести прежнюю легкость.
Анализ 2
В центре событий лирический герой, который давно уже вышел из юношеского возраста, он умудрен и опытен. Чувства и страсть для него остались в далеком прошлом, от пережитых чувств остались только воспоминания, которые нельзя назвать отрадными. Их можно назвать больше тоскливыми и трагичными, он осознает то, что приближается его скорая смерть, от страха которой он пытается избавиться на протяжении долгого времени.
Если первое четверостишье написано в настоящем времени, то вторая переходит в прошедшее, он старается вспомнить о том, что было в его жизни раньше. Так первое четверостишье позволяет перенести воспоминания в настоящее время, будто его любимая женщина находится рядом с ним и может разделить горести и несчастья, которые ему приходится нести в своей душе.
Получается, что автор рассказывает не все подробности происходящего, он скрывает за полу вздохами и другими мотивами части произведения. На самом деле читатель не знает ни начала, ни финала произведения. Афанасий Фет скрывает историю, он показывает только часть, все остальное читатель может представить самостоятельно.
Автор раскрывает образы, которые скрываются в сердце и душе. Для Афанасия Фета душа является неотъемлемой частью человека физического, что она способна испытывать боль, как и весь остальной человек.
Поэт уверен, чувство тоски исходит именно из сердца, которому трудно бороться с депрессивными составляющими автора.
Афанасий Фет сам в последнее время начинает переосмысливать собственную жизнь. Он думает о том, почему вынужден был выбрать финансовое благосостояние вместо настоящей любви. Он не может смириться с тем, что его прошлое не изменить, а теперь он борется за свое внутреннее состояние, которое постоянно ухудшается. Все это приводит его к смертельному заболеванию. На протяжении всего времени о нем будет заботиться супруга, которую он будет считать лучшим другом, но не когда не отдаст ей свое сердце полностью.
Анализ стихотворения Еще одно забывчивое слово по плану
Еще одно забывчивое слово,Еще один случайный полувздох —И тосковать я сердцем стану снова,И буду я опять у этих ног.Душа дрожит, готова вспыхнуть чище,Хотя давно угас весенний деньИ при луне на жизненном кладбищеСтрашна и ночь, и собственная тень.
Место в структуре прижизненных сборников
Мой прах уснет, забытый и холодный,А для тебя настанет жизни май;О, хоть на миг душою благороднойТогда стихам, звучавшим мне, внимай.И вдумчивым и чутким сердцем девыБезумных снов волненья ты поймешь,И от чего в дрожащие напевыЯ уходил — и ты со мной уйдешь.Приветами, встающими из гроба,Сердечных тайн бессмертье ты проверь.Вневременной повеем жизнью оба,И ты и я мы встретимся: теперь.
А был рассвет! Я помню, вспоминаюЯзык любви, цветов, ночных лучей, —Как не цвести всевидящему маюПри отблеске родном таких очей!
Где ты? Ужель, ошеломленный,Кругом не видя ничего,Застывший, вьюгой убеленный,Стучусь у сердца твоего.
Потерянное счастье и разлука могут трактоваться как абсолютные:
И, разлучась навеки, мы поймем,Что счастья взрыв мы промолчали обаИ что вздыхать обоим нам по нем,Хоть будем врознь стоять у двери гроба.
И само прошлое и воспоминания о нем — мир, обитель страданий:
Как гордость дум, как храм молитвы,Страданья в прошлом восстают.
Но, с другой стороны, воспоминание о возлюбленной — это счастье бытия и высокий и радостный долг, как причастность к бессмертию:
Я пронесу твой свет чрез жизнь земную;Он мой — и с ним двойное бытиёВручила ты, и я — я торжествуюХотя на миг бессмертие твое.
Возможным оказывается воскрешение умершей возлюбленной силой воображения:
И снится мне, что ты встала из гроба,Такой же, какой ты с земли отлетела,И снится, снится: мы молоды оба,И ты взглянула, как прежде глядела.
Но воскрешение любви в старости оказывается кратким и трагическим:
Прощай, соловушко! — И яГотов на миг воскреснуть тоже,И песнь последняя твояВсех вешних песен мне дороже.
С одной стороны, прошлое и любовь поданы в причастности вечности. Невозможно разлучить былых возлюбленных:
У любви есть слова, те слова не умрут.Нас с тобой ожидает особенный суд;Он сумеет нас сразу в толпе различить,И мы вместе придем, нас нельзя разлучить!
Отчетливо звучит приятие жизни, ее силы и на пороге могилы:
Покуда на груди земнойХотя с трудом дышать я буду,Весь трепет жизни молодойМне будет внятен отовсюду.
С такой позицией соседствуют отвержение смерти, чувство своего над ней превосходства:
Еще ты каждый миг моей покорна воле,Ты тень у ног моих, безличный призрак ты;Покуда я дышу — ты мысль моя, не боле,Игрушка шаткая тоскующей мечты.
Представлена и мечта о спокойной смерти, сравниваемой с закатом:
Только закат будет долго чуть зримо гореть;О, если б небо сулило без тяжких томленийТак же и мне, оглянувшись на жизнь, умереть!
И верить хочется, что всё, что так прекрасно,Так тихо властвует в прозрачный этот миг,По небу и душе проходит не напрасно,Как оправдание стремлений роковых.
Композиция. Мотивная структура
После только что сказанного достаточно ограничиться несколькими замечаниями.
Метр и ритм. Синтаксическая структура. Рифма
Метрическая схема пятистопного ямба: 01/01/01/01/01 (в нечетных строках стихотворения Фета за последней, пятой стопой следует наращение в виде безударного слога).
Еще одно // забывчивое слово,01/01/ // 01/00/01/0Еще один // случайный полувздох,01/01/ // 01/00/01И тосковать // я // сердцем стану снова,00/01/ // 1 // 1/01/01/0И буду я // опять у этих ног.01/01/ // 01/01/01Душа дрожит, // готова вспыхнуть чище,01/01/ // 01/01/01/0Хотя давно // угас // весенний день,00/01/ / /01/ // 01/01И при луне // на жизненном кладбище00/01/ // 01/00/01/0Страшна и ночь, // и собственная тень.01/01/ // 01/00/01
“Еще одно забывчивое слово…” – стихотворение, написанное в 1884 году и вошедшее во второй выпуск сборника “Вечерние огни” (1885). Если смотреть на расположение произведения в книге, то становится понятно – оно соотнесено одновременно с интимной и философской лирикой. В рассматриваемом тексте перед читателями предстает герой преклонных лет.
Любовь для него осталась в прошлом. Воспоминания о ней носят не столько отрадный характер, сколько оттеняют тоску старческой жизни, помогают хоть ненадолго избавиться от страха неумолимо
приближающейся смерти. Метафора “угас весенний день” напоминает о закате, традиционно ассоциирующемся с завершением земного человеческого существования.
В первом четверостишии употребляются глагольные формы настоящего времени. Таким образом лирический герой стремится представить воспоминания о любимой когда-то женщине в виде реальности, имеющей место быть здесь и сейчас. Попытка преодолеть ход времени оборачивается неудачей.
Вторая строфа, в которой речь идет о старости и смерти, переводит все, что сказано в первом четверостишии, в область воспоминаний.
Анализируемый текст, как и
многие другие стихотворения Фета, отличается наличием в нем черт, характерных для фрагмента. Произведение открыто, что подтверждается употреблением в первой строке словосочетаний “еще одно” и “еще один”. Они указывают на предварявшие их слова и полувздохи.
Получается, будто читатель видит только часть истории. Ее начало и финал оказываются скрыты. Поэт словно предлагает каждому человеку самостоятельно додумать события, предшествовавшие рассказанному сюжету и следующие после него.
Интересно раскрываются в стихотворении “Еще одно забывчивое слово…” образы сердца и души. Душу Афанасий Афанасиевич воспринимает в качестве части физиологической оболочки человека, которая способна испытывать боль. Как правило, таковым в поэзии предстает сердце. Чувство тоски в рассматриваемом произведении связано с сердцем: “…и тосковать я сердцем стану вновь…”.
При этом во второй строфе упоминается дрожащая душа. Выходит, читатель наблюдает смещение ролей привычных лирических образов. Связан такой подход с тем, что сердце и душа в поэзии Фета – неотъемлемые атрибуты человеческих переживаний.
Более того – они выступают в роли единственных помощников, позволяющих герою коммуницировать с внешним миром.
Еще одно забывчивое слово,
Еще один случайный полувздох –
И тосковать я сердцем стану снова,
И буду я опять у этих ног.
Душа дрожит, готова вспыхнуть чище,
Хотя давно угас весенний день
И при луне на жизненном кладбище
Страшна и ночь, и собственная тень.
Лирический герой готов влюбиться, хотя давно уже пребывает "на жизненном кладбище", очевидно, преклонных лет. В этом и состоит проблема - свежесть и сила чувства - и груз прожитых лет, когда "страшна и ночь, и собственная тень". Идея - достаточно случайного слова или вздоха - и кто готов влюбиться, тот влюбится и будет опять "у этих ног".
Читайте также: