Анализ школьного учебника история россии 11 класс филиппова данилова

Обновлено: 02.07.2024

"Новейшая история России. 1945-2006гг." Александра Филлипова на суд общественности вынесена несколько недель назад. Но этого вполне хватило, чтобы книга попала в эпицентр оживленных дискуссий. Первое интервью после выхода книги автор, замдиректора Национальной лаборатории внешней политики, дал нашей газете.

Российская газета | Александр Вячеславович, несколько слов о концепции вашего учебника. Кто ваш читатель?

Александр Филиппов | Новая книга - не учебник в его традиционном понимании, а именно книга, адресованная учителям. Эти люди хорошо знают и саму историю, и ее болевые точки, и споры, которые вокруг нее ведутся. Так что миссия книги совсем не в том, чтобы изложить фактический материал. А в том, чтобы сформулировать авторскую позицию по каждому из спорных вопросов. Объективную и взвешенную. Попытаться донести ее до читателя, не навязывать свое мнение, а постараться убедить его.

РГ | В своей книге вы не обошли ни одну болевую точку новейшей истории. Но, закрыв последнюю страницу, не возникает чувства неловкости за свою страну. Сейчас это популярная точка зрения: история должна внушать самоуважение. У вас это побочный эффект исследований или вы намеренно руководствовались этим принципом?

Филиппов | Намеренно. Считаю, России есть чем гордиться в своем историческом прошлом. Даже в самые тяжелые, горькие страницы своей истории она демонстрировала уникальные ресурсы самосохранения как суверенного государства. Возможно, некоторый контраст обусловлен тем, что до последнего времени российская история фактически являлась объектом пропагандистской атаки, в том числе и извне. Преследовались, по крайней мере, две цели. Первая: доказать, что Россия всем ходом своей истории заслужила место лишь на периферии мировой политики, в пуле так называемых цивилизованных наций ей нет места. Вторая: Россия, как наследница тоталитарного режима, должна вечно каяться за все его реальные и мнимые преступления. В общем, привить российскому обществу комплексы неполноценности и исторической вины, за счет чего решать вполне практические задачи. Примеры таких "решений" мы видим в ряде государств СНГ и Балтии. Да, мы не отрицаем нашего прошлого, в том числе его темных и горьких страниц. Но это наша история: со всеми ее историческими победами и поражениями.

РГ | Исследуя личность Брежнева, вы цитируете Глеба Павловского, назвавшего его "счастливейшим из покойников". В доказательство - данные недавнего соцопроса: половина считает роль Брежнева в истории положительной. В книге говорится, что за годы его правления нацдоход и промышленное производство возросли в несколько раз. Мне показалось, вы опровергаете само понятие "застой". Так?

Филиппов | Не совсем. У нас более сложная точка зрения на эпоху Брежнева. Так, мы обращаем внимание на то, что рост был сосредоточен в отраслях, которые к тому времени уже не определяли научно-технический прогресс, что исторический момент для модернизации экономики страны был упущен. Но в целом - да, люди, жившие при Брежневе, сегодня дают ему положительную оценку. За 20 лет (если считать с начала перестройки) отношение к нему изменилось на 180 градусов. Подчеркну: речь идет об отношении не историков, а именно о мнении людей, по большей части современников той эпохи. Игнорировать этот сдвиг в общественном сознании мы не вправе.

РГ | А Сталин!? Здесь социология вообще шокирует: прошлогодний опрос ФОМ показал: 47 процентов положительно оценивают его роль. То есть, выходит, люди сегодня относятся к Сталину лучше, чем к Горбачеву. Вы понимаете, какой скандал провоцируют такие данные?

Филиппов | Опросы ФОМа просто фиксируют срез существующего на момент исследования общественного мнения о роли того или иного политического деятеля в российской истории. Другое дело, если, скажем, по отношению к Брежневу картина более или менее однородная, то по отношению к Сталину налицо раскол в общественном мнении. Есть люди, для которых Сталин - символ абсолютного зла. Другие видят в его деятельности положительного больше, чем отрицательного. В обоих случаях, конечно, есть элемент мифологии. Но эта полярность оценок в ближайшее время никуда не денется, она задана основными векторами дискуссий в нашем обществе. И исторические фигуры такого масштаба, как Сталин, Хрущев, Брежнев, даже сойдя с исторической сцены, в какой-то степени продолжают оставаться фигурантами российской политики. К их заслугам и достижениям апеллируют, их ошибками и неблаговидными делами доказывают неправоту оппонентов.

РГ | В учебнике вы упоминаете, что Съезд народных депутатов СССР в 1989 г. признал решение о вводе советских войск в Афганистан грубой политической ошибкой. А какова ваша точка зрения как историка?

Филиппов | Факт подобной оценки на государственном уровне, как говорится, имел место, и он нашел отражение в книге. Но лично мое восприятие решений того времени на сегодняшний день не столь однозначно. Посмотрите: после вывода наших войск три года продержался Наджибулла, затем недолгое правление моджахедов, и к власти пришли талибы. Все закончилось новой войной, но воюют уже американцы и НАТО. Показательный факт: в прошлом году ряд европейских экспертов предложил России играть в Афганистане более активную роль для стабилизации обстановки. Пусть даже это не официальная позиция, а экспертная дискуссия, но сам факт показателен: в Европе признают, что без России там проблем не решить.

К тому же ранее популярный в обществе стереотип о том, как принималось решение о вводе войск в Афганистан, не соответствует современным данным. Считалось, что выжившие из ума старики в Политбюро ни с того ни с сего решили ввязаться в авантюру. Теперь-то, по прошествии почти 30 лет мы знаем, по сути, война в Афганистане была наиболее драматичной частью "холодной войны", отражала всю сложность этой эпохи. И люди, принимавшие решение, осознавали, что ситуация в Афганистане в перспективе угрожает безопасности южных границ СССР. Последующие события показали, что для подобной точки зрения были основания. И мы постарались это отразить. Но как сказал три года назад наш президент на собрании, посвященном памяти воинов-интернационалистов, основной урок этой войны в том, "что никто не имеет права вмешиваться в жизнь другой страны и что ни коммунизм, ни демократию, ни рынок нельзя насаждать силовыми решениями, невозможно ввести это на броне танков и нельзя оправдать никакими идеологическими соображениями".

РГ | А почему вы не приводите данных соцопросов, касающихся оценки россиянами Ельцина? И вообще, возникает ощущение некой недосказанности в его отношении.

Филиппов | Так и есть. Недосказанность - следствие глубокого раскола в обществе по отношению к первому президенту. Опять же, о том, что общество расколото, говорят данные социологов.

РГ | В июне месяце 250 педагогов из всех регионов России на конференции в Москве обсуждали ваш труд. Какие замечания запомнились?

Филиппов | В книге есть такой эпизод: при описании действий президента Ельцина в сентябре-октябре 1993 года я цитирую высказывание госсекретаря США Кристофера. Тот заявил, что у Ельцина не осталось другого выхода, кроме применения силы. Эта цитата, на мой взгляд, отнюдь не комплимент первому президенту. Но некоторые коллеги восприняли иначе: что цитата как раз наоборот приведена в качестве поддержки Ельцина.

Еще одна претензия: идейной основой книги стал аморализм. До сих пор думаю, что такого аморального написал? Но возможно, дело не в невнимательности, а в различном понимании смысла общения автора с аудиторией. На наш взгляд, книга, адресованная учителям, - это прежде всего системная интерпретация фактов, комплексные оценки исторических событий, в т.ч. и дискуссионные. Но при всем том - это диалог с читателем, с учителем на равных. Отказ от назидательного тона, от политического мифотворчества под видом морализаторства - важнейшая часть концепции книги. Если это упрек, я его охотно принимаю.

Вместе с тем, на конференции было высказано много ценных конкретных замечаний, они будут учтены. И я признателен моим оппонентам за их критику.

РГ | В учебнике вы цитируете "Балладу о детстве" Высоцкого, пишите о моде 60-х на фотографии Хемингуэя. А еще - о повальном увлечении туризмом, описываете пельменные и чебуречные, капроновые чулки и плащи "болонья". Создается впечатление, что автор испытывает легкую ностальгию по тем временам и пытается передать свои ощущения читателям.

Филиппов | Дело не в ностальгии. Молодое поколение по сути не знает, как жили деды и отцы. Но интересуется. Причем повышенный интерес как раз к тому, где и как жили, как работали и как проводили досуг родители, во что одевались, как был организован их быт. Субъективно им это интереснее, чем то, когда построили ту или иную АЭС или целлюлозный комбинат. И, наверное, этот живой интерес требует понимания у историков. Ведь та эпоха оставила массу как позитивных, так и негативных мифов. Кто-то убежден, что еще совсем недавно в стране нечего было есть, не во что одеваться, а люди только и делали, что стояли в очередях. Или противоположная точка зрения: при советской власти все было дешево и отлично, а такие социальные блага, как бесплатное жилье, образование, - доступны каждому. Хотелось рассказать, как было на самом деле, чтобы история страны познавалась не только по художественным фильмам и семейным рассказам старших. Насколько это удалось - судить читателям.

РГ | Планируется, что следующим этапом работы станет учебник для школьников. Но детям, наверное, нужно будет более доходчиво объяснить: все-таки хорошие или плохие были Сталин или Брежнев? СССР - это счастье или тюрьма?

Филиппов | Книга для учителя и школьный учебник - разные жанры. Для учителей мы излагаем свою точку зрения, упоминая, что есть и другие. Но при этом имеем в виду, что "эти другие" учителям известны. Обращаясь к детям, мы не имеем права так поступать. Для детей изложение будет иным, наши субъективные видения и политические пристрастия отходят на второй план. Мы должны привести разные точки зрения, не навязывая свою. И главное - качественно подобрать и структурировать учебный материал, используя лучшие традиции отечественной исторической науки. Это довольно сложная и кропотливая работа.

РГ | Вы постоянно говорите "мы", но на обложке имя только одного автора - А. В. Филиппова.

Филиппов | А перевернув страницу, можете увидеть список людей, которым автор выражает благодарность за помощь и участие в работе над книгой. Но на учебнике для школьников, полагаю, вы увидите фамилии полноценного авторского коллектива, уровень квалификации, научные заслуги и педагогический опыт которых будут соответствовать масштабу поставленной задачи.

РГ | А кстати, когда сядете за написание школьного учебника?

Филиппов | Уже сели. И к первому сентября следующего года его возьмут в руки 11-классники.

Из послания Председателя Совета министров СССР Н. Хрущева президенту США Дж. Кеннеди 27 октября 1962 года по московскому радио

"Вы хотите обезопасить свою страну, и это понятно. Но этого же хочет и Куба; все страны хотят себя обезопасить. Но как же нам, Советскому Союзу, нашему правительству, оценивать Ваши действия, которые выражаются в том, что Вы окружили военными базами Советский Союз, окружили военными базами наших союзников. расположили там свое ракетное вооружение. Ваши ракеты расположены в Англии, расположены в Италии и нацелены против нас. Ваши ракеты расположены в Турции. Вас беспокоит Куба. Вы говорите, что беспокоит она потому, что находится на расстоянии от берегов Соединенных Штатов Америки 90 миль по морю. Но ведь Турция рядом с нами, наши часовые похаживают и поглядывают один на другого. Вы ведь расположили ракетное разрушительное оружие, которое Вы называете наступательным, в Турции, буквально под боком у нас. Я вношу предложение: мы согласны вывезти те средства с Кубы, которые Вы считаете наступательными средствами. Мы согласны это осуществить и заявить в ООН об этом обязательстве. Ваши представители сделают заявление о том, что США, со своей стороны, учитывая беспокойство и озабоченность Советского государства, вывезут свои аналогичные средства из Турции. Давайте договоримся, какой нужен срок для Вас и для нас, чтобы это осуществить".

Из информации Генерального прокурора СССР Н. Трубина о событиях в Новочеркасске 1962 года.

"В результате применения оружия в целях самозащиты военнослужащими внутренних войск 2 июня на площади и у горотдела милиции было убито 22 и ранено 39 участников беспорядков. Еще два человека убиты вечером 2 июня при невыясненных обстоятельствах".

Заявление ТАСС о вступлении на территорию Чехословакии советских войск. 21 августа 1968 г.

"Дальнейшее обострение обстановки в Чехословакии затрагивает жизненные интересы Советского Союза и других социалистических стран, интересы безопасности государств социалистического содружества. Угроза социалистическому строю Чехословакии представляет собой вместе с тем угрозу устоям европейского мира.

Братские страны твердо и решительно противопоставляют любой угрозе свою нерушимую солидарность. Никому и никогда не будет позволено вырвать ни одного звена из содружества социалистических государств".

Из постановления Президиума ЦК КПСС "О клеветническом романе Б. Пастернака" от 23 октября 1958 г.

"Признать, что присуждение Нобелевской премии роману Пастернака, в котором клеветнически изображается Октябрьская социалистическая революция, советский народ, совершивший эту революцию, и строительство социализма в СССР, является враждебным по отношению к нашей стране актом и орудием международной реакции, направленным на разжигание холодной войны".

Историю родной страны учащиеся ряда школ нашего города будут узнавать теперь из скандально известного учебника под редакцией Александра Данилова, Анатолия Уткина и Александра Филиппова. Об этом сообщил методист Академии постдипломного педагогического образования Санкт-Петербурга Юрий Рябов – организации, в которой учителя утверждают свои программы и планирование.

По словам Рябова, город уже заказал большую партию этих учебников. Часть школ их уже получили. Школьники же начнут заниматься по этому учебнику со второй половины учебного года – сейчас они проходят зарубежную историю.

На настоящий момент готов лишь учебник, охватывающий период с 1945 по 2007 годы, а книга, охватывающая период с 1900 по 1945 год, только пишется. 25 августа была опубликована её концепция. Учебник Данилова, Уткина и Филиппова одобрен Министерством образования. За его написание высказался Владимир Путин, будучи еще президентом. Однако в обществе и готовый учебник, и концепцию учебника истории России 1900 – 1945 годов встретили скептически.

Противники нового учебника утверждают, что книга получилась не об истории народа, а об оправдании действий власти. В принципе, его авторы это и не скрывают. "Основное внимание учащихся предполагается сконцентрировать на объяснении мотивов и логики действий власти", - заявил один из авторов учебника Александр Филиппов, объясняя его концепцию.

По мнению известного учителя и автора учебников истории Леонида Кацвы, к учебнику Филиппова есть три основных претензии: оправдание сталинизма, откровенно апологетическое изложение последнего семилетия и откровенное антизападничество.

Сталин, по мнению Филиппова, является "эффективным менеджером", "успешным управленцем". Авторы учебника фактически пытаются оправдать репрессии 30-50-х годов:

"Таким образом, важно показать, что Сталин действовал в конкретно-исторической ситуации, действовал (как управленец) вполне рационально - как охранитель системы, как последовательный сторонник преобразования страны в индустриальное общество, управляемое из единого центра, как лидер страны, которой в самом ближайшем будущем угрожает большая война … Противоречивые оценки исторической роли Сталина имеют под собой очевидные основания. С одной стороны его рассматривают как наиболее успешного руководителя СССР. В период его руководства была расширена территория, одержана победа в Великой отечественной войне, осуществлена индустриализация, культурная революция, СССР вошел в число передовых государств. Была побеждена безработица. Но была и другая сторона. Успехи – и на это указывают многие противники вождя – достигались жесточайшей эксплуатацией населения, страна пережила несколько волн репрессий, истреблялись целые общественные слои, от суровых законов подчас страдали массы вполне лояльного к власти народа.

Леонид Кацва такой подход считает фальсификаторским: "Получается, что только "противники" указывают на другую сторону, да и то далеко не все, а многие, это, во-первых. Во вторых, люди страдали не от суровых законов, а, простите, от откровенного беззакония. Вот это и есть оправдание сталинского правления. Добавим сюда экскурсы во времена Ивана Грозного, да еще сравнение с тем, что делается в Америке после 11 сентября, да еще разговоры о том, что все это было необходимо в ситуации "осажденной крепости". И плюс гимн сталинской бюрократии: утверждается, что происходила ротация – тот, кто хорошо работал, шел выше, кто справлялся, - оставался на месте, а тех, кто не справлялся, ждал суд. Таким образом якобы бюрократия подвергалась жестокому отбору, и этот отбор закалял тех, кто уцелел".

Особого внимания заслуживает подход авторов к тому, кого считать репрессированными. "В учебнике следует, безусловно, оценить масштаб репрессий в годы "большого террора", - говорится в концепции нового учебника, - однако для этого следует четко определить, кого мы имеем в виду, говоря о репрессированных. Думается, было бы правильно, если бы здесь появилась формула, в которую будут включены лишь осужденные к смертной казни и расстрелянные лица. Это позволит уйти от спекуляции на этой теме, когда в число жертв репрессий приплюсовывались все, причем не по одному разу (включая тех, кто лишился работы по политическим мотивам, был исключен из комсомола и из партии и т.п.)". Мало того, что авторы не считают увольнение с работы по политическим мотивам политической репрессией, они отказываются признавать политзаключёнными и людей, отсидевших многие годы в лагерях по политическим мотивам.

Г-н Филиппов считает главным отличием своего учебника от остальных то, что "в учебнике сделана, по крайней мере, попытка рассмотреть события 1900-х и 2000-х годов как такую же составную часть российской истории, как и 40-50 или 60-70-е годы, то есть примерно в том же масштабе времени и именно как составную часть истории, естественно, связанную с предшествующей и отбрасывающей неизвестную нам часть будущего"…
Филиппов сожалеет, что "в используемых в школах учебниках, даже самых хороших, таких как Данилова и Косулиной, история по сути заканчивалась в декабре 1991-го года, а за этим следовало более-менее развернутое послесловие, в котором давалась краткая сводка произошедших событий, но не в той степени, в другом масштабе времени рассматривающаяся. Здесь сделана попытка подходить к 90-м и, грубо говоря, к 70-м годам с единой линейкой, с единой меркой".

Правление Путина, по мнению авторов учебника, лишено недостатков. Никакой другой точки зрения ни на какие действия Путина, кроме официальной, в учебнике не представлено. Вот некоторые выдержки из последней главы учебника. Отмена прямых выборов губернаторов обосновывается "неготовностью исполнительной власти эффективно действовать в кризисных ситуациях", продемонстрированной во время трагедии в Беслане. А "дело ЮКОСа", считают авторы, «окончательно похоронило надежды олигархов на сохранение своего контроля над Российским государством". "В 2004 г. после "дела ЮКОСа" поступления федеральных налогов и сборов по сравнению с 2003 г. увеличились сразу на 133,8 процента". Также из учебника мы узнаём, что "Ельцин передал бремя правления В.В.Путину", то есть Путина народ не выбирал. Это Ельцин передал ему бремя правления. Путин по Филиппову – однозначно положительный исторический персонаж, никакой другой точки зрения на правление Путина не представлено.

Особо одиозно оценивается внешняя политика нашего государства. Так, оказывается, что пакт Молотова-Риббентропа - ответ на Мюнхенское соглашение; ввод советских войск на территорию Польши в 1939 году - освобождение территорий Украины и Белоруссии; оккупация Прибалтики и Бессарабии - присоединение территорий, которые раньше входили в состав Российской империи; расстрел польских военнопленных в Катыни сотрудниками НКВД – "это не просто вопрос политической целесообразности, но и ответ за гибель многих (десятков) тысяч красноармейцев в польском плену после войны 1920 года, инициатором которой была не Советская Россия, а Польша"; "Инициатива "холодной войны" принадлежала Соединенным Штатам Америки".

Помимо претензий к содержанию, много нареканий и к тому, каким языком написан учебник. "Язык тяжёлый, читать его невозможно", - говорит один из учителей, пожелавших остаться не названным.

История выхода книг и их авторы.

В новых книгах – учебнике и книге для учителей по соответствующему периоду – Филиппов уже не автор, а только главный редактор. Отдельные главы написаны не политтехнологами, кем является сам Филиппов, не учениками Глеба Павловского и выпускниками Фонда эффективной политики, а вполне профессиональными и серьезными историками. Это Александр Данилов (он возглавляет кафедру в педагогическом университете), Михаил Горинов, Александр Барсенков, Андрей Шадрин (двое последних преподают в государственном университете, это кафедра советского периода в МГУ) и др. Авторский коллектив учебника и книги для учителей на две трети совпадает. Это вообще-то уже другой уровень разговора и другой уровень спора. Если для профессиональных политологических манипуляторов главная задача – промывать мозги, то для историков – доискиваться до истины. Поэтому спорить с ними можно и нужно на языке истины и способов ее подачи.

История Отечества: особенности изложения

Учебник оставляет тяжелое впечатления. Если называть вещи своими именами – это прямая, циническая реабилитация Сталина и сталинщины. Всё, что можно было сделать для обеления Сталина, всё сделано.

А) Польза террора

Но тезис о том, что террор был прагматичным методом управления, остался. Причем учебник входит в вопиющее противоречие сам с собой. Авторы, видимо, услышали, что им говорили: ребят, мол, безнравственно, рассуждать о пользе и эффективности террора. В результате наступила полная интеллектуальная и моральная эклектика. В начале одной и той же страницы пишется, что террор был прагматичным способом управления, что труд зэков был полезен для экономики страны, а в конце – что оправдания этому нет и быть не может. Налицо некоторая шизофрения: одно и то же явление не может быть одновременно полезным и не имеющим оправдания. Польза – это уже и есть оправдание. Убийства и преступления открыто называются приносящими пользу.

Точную цифру репрессированных сегодня назвать невозможно, но цифра, называемая авторами учебника, преуменьшена как минимум в 10 раз. К тому же в репрессированные не попадают ни жертвы голодомора, ни депортированные народы. Это сделано специально, чтобы сократить количество грехов, висящих на Сталине. Голодомор вроде на нем и не висит. Хотя если разобраться, то на ком еще? Трагедия голодомора висит на преступном коммунистическом режиме.

Учебник абсолютно аморален и в другом смысле. В нем нет никакой разделительной линии между добром и злом. Это даже какая-то интересная, хотя и страшноватая умственная комбинация, когда палачи и жертвы оказываются на одной доске – мол, и те и другие наши люди, поэтому мы должны по-хорошему относиться и к тем и к другим. Деникин и Ленин, Сталин и расстрелянный им Тухачевский, чекисты и их жертвы – те, которые недавно канонизированы русской православной церковью как новомученники. Когда вместе оказываются и убийцы и убитые ими – это производит жуткое впечатление. Мы не единственная страна, в которой в какой-то момент одна часть общества расстреляла другую часть. Но никому, например, во Франции в страшном сне не приснится ставить на одну доску парижских коммунаров и расстреливавших их генералов. В Испании – тех, кто сражался на стороне генерала Франко и тех, кто сражался против него. В США – север и рабовладельческий юг. Никому не приходит в голову говорить о пользе рабства. А у нас – все свои, и террор преступной власти против общества может якобы быть полезен этому обществу.

Мне это напомнило историю с попытками канонизировать Ивана Грозного. Когда до патриарха Алексия II дошло это предложение, он ответил отказом, но с поразительной аргументацией: Грозного канонизировать невозможно, потому что тогда мы должны деканонизировать митрополита Филиппа. Оцените интеллектуальную и моральную составляющую этой конструкции: канонизировать нельзя не потому что Иван Грозный был садистом, маньяком и убийцей, а потому что у нас уже канонизирован тот, кого он приказал убить.

В учебнике просто много лжи. Приведу два примера. Описывается, как в апреле 1917 года Ленин возвращается из-за границы. И справедливо упоминается, что обстоятельства возвращения Ленина и большевиков в Россию окрашены своеобразными тонами сотрудничества с немецким генеральным штабом и получения немецких денег. И тут же разъясняется, что эти слухи ни на чем не основаны, никаких денег большевики не получали, и единственный, кто вел переговоры и то с немецкими социал-демократами был Юлий Мартов. Т.е. все взяли да и свалили на лучшее крыло русской социал-демократии – меньшевиков, которые были либералами в социал-демократии. В то время как с 1956 года сотрудничество Ленина с немецким генштабом доказано, опубликованы документы. Даже не упоминается фигура Парвуса, который был посредником между Россией и Германией, и чья деятельность сегодня хорошо известна. Всей этой ложью мы обязаны автору данной главы – Андрею Шадрину.

Г) Отдельные сюжеты

Революция очень своеобразно изложена – как торжество справедливых идей, чье воплощение немножко хромает.

Крайне купированы сюжеты, связанные с социальными последствиями коллективизации. Пишется про перегибы, и даже пишется про голод – который, якобы, не был организован сверху, а возник, с одной стороны, из-за погодных условий, а с другой – из-за перегибов на местах. В теме про голодомор написано, как неправы украинские историки, говоря о геноциде. При этом можно уловить полускрытую критику зажиточных, которые не хотели участвовать в социалистическом строительстве. Изложение войны тоже очень сталинистское.

По всем параметрам происходит откат к худшим образцам сталинской интерпретации. Мне даже кажется что, те школьные учебники, по которым я училась – а я закончила школу в расцвет брежневского маразма – даже те учебники не были такими безнравственными, как этот. В тех многое скрывалось, а в этом все пишут, но добавляют – а по-другому было нельзя, модернизацию России по-другому провести нельзя было. Но вопрос в цене этой модернизации. И в ее силе – итогом ее стал распад СССР в 1991 году, потому что собранное такими средствами и построенное на таких основаниях долговечным быть не может.

Получается, кого записывают в герои? Тиранов – Сталина, Ленина. А кого в антигерои? Реформаторов – Хрущева, Горбачева, Ельцина. Все, кто попытался реформировать эту систему, сделать ее менее человеконенавистнической, все антигерои. У них ничего не получилось, все только ухудшилось, а улучшилось с прагматической точки зрения – только у Сталина.

Хотя учебник прикидывается православным и с большим пиететом пишет про гибель новомученников и их последующую канонизацию, он, безусловно, языческий. Главная его мысль по отношению к окружающему миру – око за око, зуб за зуб. Такой ветхозаветный принцип: вот вы наших расстреляли-погубили в польском плену, так получайте за это Катынь. Это глубоко антихристианская точка зрения. Строго говоря, такие школьные учебники ведут вообще к нашему выпадению из парадигмы христианской цивилизации.

Очерки быта и интересы государства.

Но – и это касается очерков и о быте и о судьбах – можно было гораздо больше написать о реальной, а не выдуманной жизни и страданиях народа. Об инакомыслии, сопротивлении этому монстру, которое было всегда. Но об этом в учебнике не пишут. Ни разу не упоминаются в учебнике и книге для учителя имена подлинных героев сопротивления сталинщине – Мартемьяна Рютина, Варлама Шаламова и др.

Что такое родина.

Учебник начинается и заканчивается призывом любить родину. Но что мы понимаем под родиной? Любить родину – это любить Сталина или любить новомученников? Если того и другого – это чревато. Постоянно совершается классическая подмена, которую очень точно сформулировал в свое время Салтыков-Щедрин: не надо путать отечество с его превосходительством.

Авторы считают, что такое изложение нужно для воспитания (воспитания патриотов) – но кого можно воспитать ложью? Идет игра на том, что все зло извне. Идет дикая лесть русскому народу и утверждение о том, что ему не в чем каяться – виноват Мюнхен, поляки. Идет двойная бухгалтерия, двойная мораль, все погружены в имперский националистический угар.

Тут многое ложится на учителя. Даже если его заставили идти по этому учебнику, он может объяснить, что в действительности было по-другому, может порекомендовать литературу, которая быстро поставит мозги на место (об истории как школе критического чтения см. интервью с Борисом Колоницким на urokiistorii). Но я не понимаю, почему в демократической стране, которой мы являемся по конституции, мы должны учить детей, что террор был прагматичным инструментом управления страной.

Альтернативы.

26 декабря "Российская газета" опубликовала приказ Министерства образования и науки от 13 декабря об утверждении перечня учебников, допущенных и рекомендованных ведомством для использования в школах. С момента публикации приказ вступил в силу. Из больше чем тысячи учебников, попавших в перечень, широкую публику интересует один – "Новейшая история России" под редакцией Александра Филиппова.

Учебник Филиппова предназначен для 11 класса. Он был отпечатан издательством "Просвещение" еще в октябре экспериментальным тиражом в 1000 экземпляров. В течение 2008/09 учебного года он будет проходить апробацию в школах Самарской области, Татарстана, Якутии и Приморского края. После этого Российская академия наук и Российская академия образования дадут свои заключения о том, как прошла апробация, и учебник Филиппова может переместиться из перечня допущенных в перечень рекомендованных учебников.

Пока Министерство образования и науки рекомендует пользоваться давно известными и проверенными учебниками, например, подготовленным Андреем Левандовским и Юрием Щетиновым или тем, ответственным редактором которого является директор Института отечественной истории Российской академии наук Андрей Сахаров. В списке допущенных учебник Филиппова соседствует с учебником под редакцией директора Института всеобщей истории Александра Чубарьяна, среди соавторов которого, например, ректор РГГУ Ефим Пивовар. В общем, хорошая компания.

Учебник основан на методическом пособии для учителей, написанной теми же авторами. Общественность бурно обсуждала эту книгу все лето 2007 года.

В июне 2007 года президент России Владимир Путин встретился в своей загородной резиденции "Ново-Огарево" с делегатами Всероссийской конференции преподавателей общественных наук. Глава государства заговорил о качестве школьных учебников, и тут же стало понятно: на рынке учебной литературы что-то будет.

"Битва за грифы" в Министерстве образования и науки разворачивается регулярно. Оно и неудивительно: рынок учебной литературы (а это около трети книгоиздательского рынка по суммарному объему тиражей) неуклонно растет (его нынешний объем, по приблизительным оценкам, около 200 миллионов долларов), книги дорожают, а количество игроков на рынке уменьшается (до половины рынка занимают два издательства – "Дрофа" и "Просвещение"). Разговоры о том, что этот рынок еще и насквозь криминализован, не прекращаются с 1996 года, когда был убит исполнительный директор "Дрофы" Владимир Вишняков. Следователи тогда сразу заподозрили, что его убили из-за конфликта вокруг заказа на учебники для московских школ, под подозрением оказались в том числе высокопоставленные чиновники столичной мэрии.

Отметим, что препятствием для роста рынка учебной литературы не является даже то, что спрос падает в силу объективных демографических причин: если в 2005 году в школьных учебниках нуждались больше 16 миллионов потребителей, то в 2006-м – примерно 14,8 миллиона, а в 2007-м – и вовсе около 14,5 миллиона.

26 декабря 2007 года на коллегии Минобрнауки замглавы ведомства Исаак Калина сообщил, что с 2009 года планируется ужесточить критерии отбора издательств, выпускающих учебную литературу. Издательства, уличенные в нарушении "научных, педагогических и филологических требований", будут лишаться права печатать учебники.

"Не все издательства ответственно подходят к содержанию учебных пособий", - посетовал Путин. Также он выразил возмущение тем, что в некоторых учебниках допускаются "искажения хода и результатов Великой Отечественной войны". "Учебники по истории и обществознанию подчас останавливаются на периоде 90-х годов прошлого века, излагают абстрактно и противоречиво события последнего времени", - добавил президент. Его неудовольствие вызвало отсутствие единых стандартов "содержания образования", в частности, несоответствие нынешнего образования в том, что касается общественных наук, "требованиям времени". Из-за этого, по мнению Путина, "в обществе каша и в голове преподавателя – каша". "Нет пособий, которые глубоко и объективно отражали бы события новейшей истории нашего общества", - с сожалением констатировал Путин.

Надо отметить, что преподаватели приехали к Путину с конференции, на которой как раз презентовали книгу Филиппова.

Первыми подняли шум по поводу методички правозащитники, в частности, общество "Мемориал" во главе с Сергеем Ковалевым. Они усмотрели в книге попытки реабилитации сталинизма. Их возмутило то, что авторы методички не выступили с обличением и осуждением сталинских репрессий, а попытались найти разумные объяснения этого явления (например, указывают они, после войны нужна была мобилизация для форсированного восстановления экономики). Не понравилось им и то, что в книге уделено, по их мнению, недостаточно внимания ужасам концлагерей.

Потом подтянулись политики. Они обратили внимание на последнюю главу книги, один заголовок которой говорит о многом – "Суверенная демократия". Написал эту главу шеф-редактор интернет-проекта Кремль.Org, один из авторов книги "Враги Путина" Павел Данилин. Описание нынешнего положения дел в России повторяет основные клише нынешней официальной пропаганды, возмущались оппозиционеры. Школьникам хотят "промыть мозги", внушив им, что "дело ЮКОСа" было необходимо для того, чтобы не допустить возвращения во власть олигархов, а отмена губернаторских выборов – чтобы обеспечить эффективность государственного управления.

Популярным стало сравнение методички Филиппова со знаменитым "Кратким курсом истории ВКП(б)", название которого стало синонимом фальсификации истории по конъюнктурным соображениям.

В июле журнал "Коммерсант – Власть" предложил своим читателям издевательский тест "Проверьте себя на соответствие должности учителя истории", составленный по материалам книги Филиппова. Несколько сотрудников Ленты.Ру имеют историческое образование, многие просто интересуются историей, но все оказались профнепригодными.

В августе журнал "Большой город" собрал "ученый совет", в котором приняли участие, кроме самого Александра Филиппова, директор Департамента государственной политики в образовании Минобрнауки Исаак Калина, автор одного из самых популярных школьных учебников по российской истории Андрей Левандовский, несколько школьных учителей и другие эксперты.

Левандовский так сформулировал претензии к книге Филиппова: "О политических заключенных и ГУЛАГе мы по-настоящему узнаем в главе, связанной с расследованием этих преступлений, — это уходит на задний план. А это не должно быть в одной строке. Потому что сталинизм — это прежде всего все-таки массовые репрессии". При этом Левандовский признал, что в книге "по фактуре есть все", претензии связаны исключительно с подачей материала. И далее: "В последней главе возникает такое ощущение, что в стране суверенной демократии проблем нет вообще. У нас очень хороший президент, он совершенно правильно решает поставленные перед ним задачи. Упоминается, что есть какая-то коррупция, — и все. Но даже наши очень мирные новостные телепрограммы дают совершенно другую картину".

Филиппов же, защищая свою позицию, сказал, в частности следующее: "Меня всегда раздражало такое навязчивое морализаторство в советских учебниках. Я старался этого морализаторства избежать. И вероятно, я перегнул палку, раз уж меня обвиняют в аморальности. Мне действительно хотелось избежать фраз вроде "какой урок мы должны из этого извлечь". Я хотел этого избежать и, видимо, перестарался".

По сведениям журнала "Коммерсант – Власть", книгу для учителей Филиппову (прямо скажем, не самому известному эксперту по новейшей отечественной истории) заказала администрация президента. Как надо расставлять акценты, определяло то же ведомство: те, кто строил "вертикаль власти" (Сталин, Брежнев, Путин), - хорошие, те, кто ее ослаблял (Хрущев, Горбачев, Ельцин) – плохие.

И Филиппов, и анонимные собеседники "Власти" в администрации президента заверяли и продолжают заверять общественность в том, что никто не собирается навязывать позицию, изложенную в книге, как единственно возможную. Но еще 6 июля Госдума приняла поправки в закон "Об образовании", фактически вменяющие учителям в обязанность пользоваться только теми учебными пособиями, которые рекомендованы Минобрнауки. Книга Филиппова пока не получила соответствующего грифа, как и написанный на ее основе учебник, но если заказ действительно поступил из администрации президента, то можно не сомневаться, что Академия наук и Академия образования гриф дадут.

Главный принцип новой концепции преподавания общественных наук в школах, сформулированной Министерством образования и науки и Ассоциацией гуманитарного знания президиума Российской академии наук, называют довольно неуклюжим, но точным словом "россияцентризм". Суть этого принципа довольно полно раскрыл на том же "ученом совете" "Большого города" Александр Филиппов: "Права Россия или не права, но это моя страна. […] когда говорят, что государственные интересы должны быть отведены на второе, третье, десятое место, а на первом должны стоять интересы человека, — я всегда считаю, что тогда надо говорить: на первом месте должны стоять мои интересы. И я с такими людьми не согласен".

Анализ учебников по истории России для 10-11 классов. Не может быть идеального учебника.Каждый учебник имеет свои тенденции и акценты.

Никитина А.В., учитель истории и обществознания ФКОУ СОШ-1 УФСИН РФ по МО.

Анализ учебников по истории России для 10-11 классов под редакцией члена-корреспондента РАН Р.Ш.Ганелина, М., Издательский центр Вентана-Граф.

Учебник авторов О. Н. Журавлевой, Т. И. Пашковой и Д. В. Кузина для учащихся 10-х классов, и В.С. Измозика, С.Н. Рудника для 11 классов общеобразовательных учреждений, изучающих историю на базовом уровне, можно отнести к числу удачных учебных пособий по отечественной истории. Оба учебника не перегружены фактическим материалом, событийный ряд подвергнут тщательному отбору, материал изложен увлекательно.

Авторы в большинстве случаев удачно раскрывают сложный, порой неоднозначный и трудный для понимания и оценки характер событий и процессов российской истории. Учащиеся встречают в тексте живую ткань исторических событий, конкретный исторический процесс, логику которого авторы раскрывают в ходе повествования. По содержательности и конкретности изложения это очень достойное средство обучения. Много ярких характеристик исторических личностей.

Но не может быть идеального учебника. Каждый учебник имеет свои тенденции и акценты. В процессе учебной деятельности взаимодействуют живые люди, для которых учебник лишь один из инструментов. Спорные моменты могут быть использованы учителем для организации дискуссии, для развития интереса, для обучения критическому мышлению, умению анализировать и вырабатывать собственную точку зрения. Тем более, что авторы пытаются следовать именно современной дидактической концепции. В соответствии с этой концепцией системообразующим элементом учебника должны быть познавательные проблемы, которые можно использовать и как средство организации процесса обучения, как систематизатор содержания, и как мотиватор учения. С этой позиции учебник выглядит очень выгодно: интересные и разнообразные вопросы и задания к параграфам, связанные с поиском и отбором информации, пониманием содержания, установлением причинно-следственных связей, систематизацией. Можно было бы больше заданий на противоречия, но это зато есть спорные моменты в тексте. Много документальных вставок, очень содержательные историографические обзоры, они содержат материал, существенно дополняющий и расширяющий содержание учебника.

Вопросы и задания после параграфа имеют разный уровень сложности, что позволяет дифференцированно подойти к контролю знаний. Удачным является выделение понятийного исторического материала с помощью шрифта, выделения дополнительного материала цветом.

Читайте также: