Жуковский узник краткое содержание

Обновлено: 07.07.2024

«За днями дни идут, идут…
‎Напрасно;
Они свободы не ведут
‎Прекрасной;
Об ней тоскую и молюсь,
Ее зову, не дозовусь.

Смотрю в высокое окно
‎Темницы:
Все небо светом зажжено
‎Денницы;
На свежих крыльях ветерка
Летают вольны облака.

И так все блага заменить
‎Могилой;
И бросить свет, когда в нем жить
‎Так мило;
Ах! дайте в свете подышать;
Еще мне рано умирать.

Так голос заунывный пел
‎В темнице…
И сердцем юноша летел
‎К певице.
Но он в неволе, как она;
Меж ними хладная стена.

И тщетно с ней он разлучен
‎Стеною:
Невидимую знает он
‎Душою;
И мысль об ней и день и ночь
От сердца не отходит прочь.

Все видит он: во тьме она
‎Тюрёмной
Сидит, раздумью предана,
‎Взор томный;
Младенчески прекрасен вид;
И слезы падают с ланит.

И ночью, забывая сон,
‎В мечтанье
Ее подслушивает он
‎Дыханье;
И на устах его горит
Огонь ее младых ланит.

Таясь, страдания одне
‎Делить с ней,
В одной темничной глубине
‎Молить с ней
Согласной думой и тоской
От неба участи одной —

Вот жизнь его: другой не ждет
‎Он доли;
Он, равнодушный, не зовет
‎И воли:
С ней розно в свете жизни нет;
Прекрасен только ею свет.

«Не ты ль, — он мнит, — давно была
‎Любима?
И не тебя ль душа звала,
‎Томима
Желанья смутного тоской,
Волненьем жизни молодой?

Тебя в пророчественном сне
‎Видал я;
Тобою в пламенной весне
‎Дышал я;
Ты мне цвела в живых цветах;
Твой образ веял в облаках.

Напрасно; час не прилетел
‎Желанный;
Другой создателем удел
‎Избранный
Достался узнице младой —
Небесно-тайный, не земной.

Раз слышит он: затворов гром,
‎Рыданье,
Звук цепи, голоса́… потом
‎Молчанье…
И ужас грудь его томит —
И тщетно ждет он… все молчит.

Увы! удел его решен…
‎Угрюмый,
Навек грядущего лишен,
‎Все думы
За ней он в гроб переселил
И молит рок, чтоб поспешил.

Но хладно принял он привет
‎Свободы:
Прекрасного уж в мире нет;
‎Дни, годы
Напрасно будут проходить…
Погибшего не возвратить.

Ах! слово милое об ней
‎Кто скажет?
Кто след ее забытых дней
‎Укажет?
Кто знает, где она цвела?
Где тот, кого своим звала?

И нет ему в семье родной
‎Услады;
Задумчив, грустию немой
‎Он взгляды
Сердечные встречает их;
Он в людстве сумрачен и тих.

Настанет день — ни с места он;
‎Безгласный,
Душой в мечтанье погружен,
‎Взор страстный
Исполнен смутного огня,
Стоит он, голову склоня.

Но тихо в сумраке ночей
‎Он бродит
И с неба темного очей
‎Не сводит:
Звезда знакомая там есть;
Она к нему приносит весть…

О милом весть и в мир иной
‎Призванье…
И делит с тайной он звездой
‎Страданье;
Ее краса оживлена:
Ему в ней светится она.

Он таял, гаснул и угас…
‎И мнилось,
Что вдруг пред ним в последний час
‎Явилось
Все то, чего душа ждала,
И жизнь в улыбке отошла.

«За днями дни идут, идут…
‎Напрасно;
Они свободы не ведут
‎Прекрасной;
Об ней тоскую и молюсь,
Ее зову, не дозовусь.

Смотрю в высокое окно
‎Темницы:
Все небо светом зажжено
‎Денницы;
На свежих крыльях ветерка
Летают вольны облака.

И так все блага заменить
‎Могилой;
И бросить свет, когда в нем жить
‎Так мило;
Ах! дайте в свете подышать;
Еще мне рано умирать.

Так голос заунывный пел
‎В темнице…
И сердцем юноша летел
‎К певице.
Но он в неволе, как она;
Меж ними хладная стена.

И тщетно с ней он разлучен
‎Стеною:
Невидимую знает он
‎Душою;
И мысль об ней и день и ночь
От сердца не отходит прочь.

Все видит он: во тьме она
‎Тюрёмной
Сидит, раздумью предана,
‎Взор томный;
Младенчески прекрасен вид;
И слезы падают с ланит.

И ночью, забывая сон,
‎В мечтанье
Ее подслушивает он
‎Дыханье;
И на устах его горит
Огонь ее младых ланит.

Таясь, страдания одне
‎Делить с ней,
В одной темничной глубине
‎Молить с ней
Согласной думой и тоской
От неба участи одной —

Вот жизнь его: другой не ждет
‎Он доли;
Он, равнодушный, не зовет
‎И воли:
С ней розно в свете жизни нет;
Прекрасен только ею свет.

«Не ты ль, — он мнит, — давно была
‎Любима?
И не тебя ль душа звала,
‎Томима
Желанья смутного тоской,
Волненьем жизни молодой?

Тебя в пророчественном сне
‎Видал я;
Тобою в пламенной весне
‎Дышал я;
Ты мне цвела в живых цветах;
Твой образ веял в облаках.

Напрасно; час не прилетел
‎Желанный;
Другой создателем удел
‎Избранный
Достался узнице младой —
Небесно-тайный, не земной.

Раз слышит он: затворов гром,
‎Рыданье,
Звук цепи, голоса́… потом
‎Молчанье…
И ужас грудь его томит —
И тщетно ждет он… все молчит.

Увы! удел его решен…
‎Угрюмый,
Навек грядущего лишен,
‎Все думы
За ней он в гроб переселил
И молит рок, чтоб поспешил.

Но хладно принял он привет
‎Свободы:
Прекрасного уж в мире нет;
‎Дни, годы
Напрасно будут проходить…
Погибшего не возвратить.

Ах! слово милое об ней
‎Кто скажет?
Кто след ее забытых дней
‎Укажет?
Кто знает, где она цвела?
Где тот, кого своим звала?

И нет ему в семье родной
‎Услады;
Задумчив, грустию немой
‎Он взгляды
Сердечные встречает их;
Он в людстве сумрачен и тих.

Настанет день — ни с места он;
‎Безгласный,
Душой в мечтанье погружен,
‎Взор страстный
Исполнен смутного огня,
Стоит он, голову склоня.

Но тихо в сумраке ночей
‎Он бродит
И с неба темного очей
‎Не сводит:
Звезда знакомая там есть;
Она к нему приносит весть…

О милом весть и в мир иной
‎Призванье…
И делит с тайной он звездой
‎Страданье;
Ее краса оживлена:
Ему в ней светится она.

Он таял, гаснул и угас…
‎И мнилось,
Что вдруг пред ним в последний час
‎Явилось
Все то, чего душа ждала,
И жизнь в улыбке отошла.

Узник повествует о том, что кроме него было у отца, который смерть принял на костре, еще пятеро сыновей. Из всех живым остался лишь он один. Вместе с ним были заключены в эту же камеру и еще двое его братьев, смерть которых пришлось пережить узнику.

Стоял Шильон на лоне вод. Поэтому, было в камере очень сыро и стены ее поросли мхом. Всю эту обстановку подробно описывает узник. И о том говорит он, что редкий луч света проникал в их темницу через трещину в стене.

Были братья закованы в цепи, прикрепленные к стенам темницы. Они были рядом, но, в то же время, и далеки. Единственное, что могли они – это говорить друг с другом. Герой поэмы старался всяким словом поддержать своих братьев и не дать им упасть духом.

Старший брат был смел и силен. Он был бесстрашен и готов был броситься в пучину битвы, но неволи снести он не смог. Он умер первым. Брат же его не имел возможности в последний час даже руки ему подать, о чем он очень сильно сокрушался.

Младший же брат был смирен и чистым духом. Он с покорностью переносил страдания, не ропща на страшную участь. И, даже при приближении смерти, не оговорился он о ней ни словом. Он просто неожиданно стих. Герой поэмы, заподозря неладное, окликнул брата. Но в ответ услышал только тишину. И тогда он со всей силы рванул цепи. И они поддались ему. Узник кинулся к брату. Но тот был уже мертв.

После этого жизнь узника продолжалась в беспамятстве. В себя привело его пение птицы. Он даже подумал, что, возможно, это душа младшего брата посетила его. Но после пришла мысль о том, что тот не оставил бы его вновь одного.

Вскоре, по непонятным узнику причинам, стражи позволили бродить ему вдоль тюремных стен. А он осознал, вдруг, что привык уже к тюрьме и она стала для него домом. Сердце его охладело и окаменело. Но даже и мысли о побеге не возникало у пленника Шильонского замка. Ведь там, на воле, никто не ждал его. Все, кто был ему дорог, уже покинули этот мир. Единственным желанием его было окинуть взглядом леса и горы.

И, когда дверь его темницы отворилась и узнал он о своем освобождении из этого заточения, он равнодушно скинул с себя цепи. А выйдя на волю, вздохнул о тюрьме, где провел он годы, которым и счета уже не вел.

Главная мысль

Можете использовать этот текст для читательского дневника

Байрон. Все произведения

Шильонский узник. Картинка к рассказу

Сейчас читают

Немало людей слышало имя древнегреческого драматурга Софокла, но вряд ли многие смогут рассказать о нём или перечислить его пьесы.

Рассказ ведется от лица восьмилетнего мальчика. Он и его друг Мишка загорелись идеей приобрести игрушечный телефон. Мальчишки жили в соседних квартирах, поэтому такой аппарат пришелся им по душе.

Путя – добрый и стеснительный мальчик у него желтоватое лицо с серыми глазами. Он одет в нарядную матроску, белые тесные брючки и ботинки, которые ему жмут. Вместе с сестрой, Путя едет на день рождение к соседскому мальчику Володе Козлову.

С незапамятных времен, в старинном замке жило Маленькое приведение. Оно обитало в сундуке, и покидало его ровно в полночь. Маленькое привидение проводило свою жизнь размеренно и однообразно

Франсуа де Боннивар – лицо историческое. Человек твердый, решительный, веротерпимый, независимый в своих убеждениях, он сыграл заметную роль в борьбе женевцев против герцога Савойского. По приказу последнего он в 1530 г. был заключен в Шильонский замок, где провел шесть лет. После освобождения он получил звание Женевского гражданина. Человек эрудированный, обладающий обширными знаниями в области истории и богословия, он собрал большую библиотеку и завещал ее городу, как и свое состояние.

В поэме Байрона и переводе Жуковского – трагедия сильной активной, одаренной личности, находящейся в неволе, бездеятельное существование, выживание в невыносимых условиях составляют содержание поэмы:

Взгляните на меня: я сед;

Но не от хилости и лет;

Не страх внезапный в ночь одну

До срока дал мне седину.

Я сгорблен; лоб наморщлен мой,

Но не труды, не хлад, не зной –

Тюрьма разрушила меня.

Желая усугубить нравственные мучения героя, Байрон, а вслед за ним и Жуковский, заключают в ту же тюрьму двух братьев Боннивара (чего не было в действительности):

Цепями теми были мы,

К колонам тем пригвождены,

Хоть вместе, но разлучены,

Мы шагу не могли ступить;

В глаза друг друга различить

Нам бледный мрак тюрьмы мешал:

Он нам лицо чужое дал –

И брат стал брату незнаком.

Постепенно слабеют физические и умственные способности, и человек становится частью своей камеры, цепочкой той цепи, к которой он прикован:

Но скоро то же и одно

Во мгле тюрьмы истощено…

Свободой был бы смертный час.

Жуковского в поэме Байрона в первую очередь привлекала тема братской преданности и любви: герой с трудом переносит гибель близких – умирает старший из братьев, охотник, привыкший к свободному воздуху гор:

И гроб тюрьма ему была,

Неволи сила не снесла.

Затем умирает младший брат, любимец отца:

Он гас, столь кротко-молчалив,

Столь грустно-томен, нежно-тих,

Без слез, лишь помня о своих

Узник прислушивается к дыханию брата, зовет его – отклика нет:

Я цепь отчаянно рванул

И вырвал… к брату – брата нет!

Он на столбе, как вешний цвет,

Убитый хладом, предо мной

Висел с поникшей головой.

Я руку тихую поднял:

Я чувствовал, как исчезал

В ней след последней теплоты…

И, мнилось, были отняты

Все силы у души моей…

После смерти братьев героя охватило чувство душевного одиночества, полное безразличие к своей судьбе и собственной жизни:

Но что потом сбылось со мной –

Не помню. Свет казался тьмой,

Тьма – светом; воздух исчезал;

В оцепенении стоял,

Без памяти, без бытия,

Меж камней хладным камнем я….

У узника нет даже и мысли о бегстве: отныне весь мир для него тюрьма, ибо у него нет никакого из близких.

Но воля не входила мне

И в мысли… я был сирота,

Мир стал чужой мне, жизнь пуста,

С тюрьмой я жизнь сдружил мою:

В тюрьме я всю свою семью,

Все, что знавал, все, что любил,

И в области веселой дня

Никто уж не жил для меня;

Без места на пиру земном,

Я был бы лишний гость на нем…

Прошло много лет, сколько, он не помнит, и когда последовало освобождение, первая мысль, которая пришла узнику, – его хотят насильно оторвать от второй его родины:

И люди, наконец, пришли

Мне волю бедную отдать.

За что и как – о том узнать

И не помыслил я: давно

Считать привык я за одно –

Без цепи ль я, в цепи ль я был:

Я безнадежность полюбил –

И им я холодно внимал,

И равнодушно цепь скидал…

В последних стихах поэмы усилено безразличие героя к обретенной свободе:

На волю я перешагнул –

Я о тюрьме своей вздохнул.

Читайте также: