Виктор некрасов первое знакомство краткое содержание
Обновлено: 06.07.2024
Данный материал содержит биографию писателя, краткое содержание маленькой печальной повести автора "В окопах Сталинграда"и портрет В.П.Некрасова. Рекомендуется к уроку литературы в 11 классе.
| Вложение | Размер |
|---|---|
| v.p.nekrasov.rar | 78.65 КБ |
Предварительный просмотр:
Дом в Киеве, где в 1950—1974 годах жил Виктор Некрасов
Родился Виктор Некрасов 4 (17) июня 1911 года в Киеве, в семье врача. В 1936 окончил Киевский строительный институт как архитектор, параллельно проходил обучение в театральной студии при театре. После окончания института работал актёром и театральным художником. С 1941 по 1944 Некрасов был на фронте полковым инженером и заместителем командира сапёрного батальона, участвовал в Сталинградской битве , после ранения в Польше, в начале 1945 , в звании капитана был демобилизован.
В окопах Сталинграда
Действие начинается в июле 1942 г. с отступления под Осколом. Немцы подошли к Воронежу, и от только что вырытых оборонительных укреплений полк отходит без единого выстрела, а первый батальон во главе с комбатом Ширяевым остается для прикрытия. В помощь комбату остается и главный герой повествования лейтенант Керженцев. Отлежав положенные два дня, снимается и первый батальон. По дороге они неожиданно встречают связного штаба и друга Керженцева химика Игоря Свидерского с известием о том, что полк разбит, надо менять маршрут и идти на соединение с ним, а немцы всего в десяти километрах. Они идут еще день, пока не располагаются в полуразрушенных сараях. Там и застают их немцы. Батальон занимает оборону. Много потерь. Ширяев с четырнадцатью бойцами уходит, а Керженцев с ординарцем Валегой, Игорь, Седых и связной штаба Лазаренко остаются прикрывать их. Лазаренко убивают, а остальные благополучно покидают сарай и догоняют своих. Это нетрудно, так как по дороге тянутся отступающие в беспорядке части. Они пытаются искать своих: полк, дивизию, армию, но это невозможно. Отступление. Переправа через Дон. Так они доходят до Сталинграда.
В Сталинграде они останавливаются у Марьи Кузьминичны, сестры бывшего Игоревого командира роты в запасном полку, и заживают давно забытой мирной жизнью. Разговоры с хозяйкой и её мужем Николаем Николаевичем, чай с вареньем, прогулки с соседской девушкой Люсей, которая напоминает Юрию Керженцеву о его любимой, тоже Люсе, купание в Волге, библиотека — все это настоящая мирная жизнь. Игорь выдает себя за сапера и вместе с Керженцевым попадает в резерв, в группу особого назначения. Их работа — подготовить к взрыву промышленные объекты города. Но мирная жизнь неожиданно прерывается воздушной тревогой и двухчасовой бомбежкой — немец начал наступление на Сталинград.
Город бомбят уже десять дней, наверное, от него уже ничего не осталось, а приказа о взрыве все нет. Так и не дождавшись приказа о взрыве, саперы резервного отправляются на новое назначение — в штаб фронта, в инженерный отдел, на ту сторону Волги. В штабе они получают назначения, и Керженцеву приходится расстаться с Игорем. Его направляют в 184-ю дивизию. Он встречает свой первый батальон и переправляется с ним на тот берег. Берег весь охвачен пламенем.
Сопку взяли, и это оказалось не очень сложно: двенадцать из четырнадцати бойцов остались живы. Они сидят в немецком блиндаже с комроты Карнауховым и командиром разведчиков Чумаком, недавним противником Керженцева, и обсуждают бой. Но тут оказывается, что они отрезаны от батальона. Они занимают круговую оборону. Неожиданно в блиндаже появляется ординарец Керженцева Валега, остававшийся на КП, так как за три дня до атаки он подвернул ногу. Он приносит тушенку и записку от старшего адъютанта Харламова: атака должна быть в 4.00.
Атака не удается. Все больше людей умирает — от ран и прямого попадания. Надежды выжить нет, но свои все-таки прорываются к ним. На Керженцева налетает Ширяев, который получил назначение комбата вместо Керженцева. Керженцев сдает батальон и перебирается к Лисагору. Первое время они бездельничают, ходят в гости к Чумаку, Ширяеву, Карнаухову. Впервые за полтора месяца знакомства Керженцев разговаривает о жизни с комроты его бывшего батальона Фарбером. Это тип интеллигента на войне, интеллигента, который не очень хорошо умеет командовать доверенной ему ротой, но чувствует свою ответственность за все, что он не научился делать вовремя.
Керженцев идет в атаку вместе с солдатами. Они сразу попадают под пули и залегают в воронках. После девяти часов, проведенных в воронке, Керженцеву удается добраться до своих. Батальон потерял двадцать шесть человек, почти половину. Погиб Карнаухов. Раненный, попадает в медсанбат Ширяев. Командование батальоном принимает Фарбер. Он единственный из командиров не принимал участия в атаке. Абросимов оставил его при себе.
Капитан Красной армии Виктор Некрасов
Эмигрант Виктор Некрасов читает в Париже буржуазную Le Figaro
Среди итальянской интеллигенции распространено мнение, что до XX съезда партии наша военная и послевоенная литература была исключительно "лакировочной" и лишь после XX съезда стали появляться правдивые, реалистические произведения, первым из которых была эренбурговская "Оттепель". Согласиться с этим, конечно, нельзя. Пришлось напомнить о Пановой, Казакевиче, Симонове, Беке, Гроссмане, к сожалению итальянскому читателю мало знакомых. Говорил я и о партийности нашей литературы, о том, что это вовсе не значит – пиши только о партии и партийцах, причем преимущественно хороших, а не плохих, что это – понятие гораздо более широкое, вытекающее из нашего мировоззрения, того самого мировоззрения, которое многие из нас защищали с оружием в руках. Надо было сказать и о сознательной тенденциозности нашей литературы, и о народности ее, и о ее воспитательной роли, которой мы придаем большое значение, и о том вреде, который ей нанес "культ личности", и о тех перспективах, которые действительно раскрылись перед нами после XX съезда.
У Синявского, в одной из его статей, сказано — настоящая, большая литература может появиться только в стране, где писать запрещено. Это писателя ожесточает, собирает в кулак, и самый факт, что он пишет то, что думает, наперекор всему, заставляет его писать кровью сердца, перешагивая через все препоны. Но это только в том случае, если писатель решился на всё.
Скажем прямо — это нелегко. С годами к тебе приходит опыт, к тому же многолетний тренаж набивает руку, и с помощью умного редактора тебе удаётся сказать то, что хотел сказать, иногда даже так, что цензорский комар и носа не подточит. Но увы, это не всегда удаётся. Тогда начинают бить!
В 1947 году Вика получил лауреата [Сталинской премии] (вторую степень, на первую не хватило одного голоса). Твардовский тоже должен был получить лауреата и поэтому не пошел на голосование. Неловко было, чтоб при нем они голосовали, и его голос для Вики пропал. Так что из-за Твардовского Вика получил на 50 000 р. меньше (первая – 100 000 р., вторая – 50 000 р.)
Ну, а теперь уже несколько раз редакция там менялась. Да, я возможно тебе это уже писала? Вика тогда был молодой писатель, но такое же проделывали и с Сергеевым-Ценским. Он мне сам рассказывал. Его повесть в двадцать печатных листов сократили до пяти. Заглавие изменили. Что за нахальство? Так же извратили статью академика Яснопольского. Должна же быть какая-то защита авторских прав!
Так вот они, оказывается, какие, члены этого важнейшего и страшнейшего католического ордена, учрежденного более четырех столетий тому назад Игнатием Лойолой, призвавшим их на борьбу против "адских чудовищ и порождений сатаны", на служение богу, на свершение подвигов, "ad maiorem Dei gloriam" ("к вящей славе божьей"). Вот, значит, они какие, члены "общества Иисуса", воля, сила и совесть которых переданы в руки их генерала, "черного папы", на которого они должны смотреть, "как на самого Христа, должны повиноваться ему, как труп, который можно переворачивать во всех направлениях, как палка, которая повинуется всякому движению, как шар из воска, который можно видоизменять, растягивать во всех направлениях". Четыреста двадцать четыре года существует этот орден, возведший в добродетель взаимный шпионаж, лицемерие, подозрительность, ханжество, подобострастие к старшим, разрешающий своим членам все — донос, клятвопреступление, лжесвидетельство, — все, вплоть до "смертного греха", если прикажет старший.
Компартия как своего рода орден меченосцев внутри государства Советского, направляющий органы последнего и одухотворяющий их деятельность.
Тов. Некрасов заявил:
“Мне всегда казалось, что долг каждого коммуниста обращаться в вышестоящие советские и партийные органы, вплоть до ЦК КПСС, по острым и волнующим общественность вопросам. Я и до прочитанных здесь вам писем неоднократно подписывал коллективные письма и обращался с ними в вышестоящие органы власти и партии.
Так, например, я в числе других лиц подписал письмо об инвалидных колясках (о бесплатном предоставлении инвалидам Великой Отечественной войны мотоколясок). Также подписал коллективное письмо XXIII съезду КПСС о возможном рецидиве культа личности. Подписывал и другие письма.
Если ко мне пришли представители общественности и предлагают подписать письмо и я считаю, что затронутые в нем вопросы справедливы и животрепещущи и что моя подпись может ускорить решение вопроса, я такое письмо подпишу со спокойной совестью. После известных всем вам процессуальных нарушений из недавнего прошлого процесс Черновола во Львове был грубым нарушением правовых норм и прямым продолжением процессов периода культа личности.
Слушал я, но так и не понял, кто я есть? То ли русский писатель, то ли беспринципный коммунист, то ли буржуазный националист, то ли сионист , то ли я бесхребетный и легкомысленный человек, то ли тот, который льет воду на чужую мельницу. Я постараюсь объяснить, кто я. Постараюсь доказать, что я не только русский писатель, но и принципиальный человек. Я не могу не вспомнить тех нелегких для меня дней, когда меня исключали из партии. На всю жизнь запомнилось то собрание в Октябрьском дворце, которое вел Корнейчук.
А потом выступали, и я слышал те же самые слова, что произносились сегодня, – и беспринципный, и бесхребетный, и то, что я лью воду на чужую мельницу. Я слушал и понимал лишь одно: всё, оказывается, упирается в вопрос, как я отношусь к выступлению Хрущева. А потом голосовали. И все подняли руки за то, чтобы исключить меня из партии. Минули годы. Хрущев сейчас занимается фотографией, а те самые, раскритикованные им, мои путевые очерки изданы, но этой книги вы уже на прилавках не найдете – проданы.
И скажу со всей откровенностью, мне не стыдно за эту книгу. А тем, кто сегодня беспокоился о моей позиции, отвечу прямо: остаюсь на той же принципиальной позиции, на которой все время стоял и стою, а именно: считаю, что я вправе обращаться в любые советские и партийные инстанции по любым волнующим меня вопросам.
Какой же вывод могу сделать я для себя, прослушав ваши выступления? О своей позиции я уже сказал. Еще более укрепилось убеждение, что самое важное сейчас, особенно для нас, литераторов, – научиться умно писать обо всех острых моментах нашей общественной жизни.
На голосование было вынесено два варианта: строгий выговор с занесением в учетную карточку и тот же выговор, но без занесения. Как ни странно, большинство коммунистов проголосовало за второй вариант.
Детство
С 1936 по 1938 год Некрасов работал по специальности в архитектурных мастерских.
С 1938 по 1941 год он работал актёром и театральным художником сначала в Железнодорожном передвижном театре, а затем в театрах Владивостока, Кирова и Ростова-на-Дону.
Война
В Ростове-на-Дону Некрасов служил в окружном Театре Красной армии, который разъезжал с выступлениями по воинским частям. Когда наступила война, все сотрудники театра стали проситься на фронт, но в августе 1941 года мобилизовали одного Некрасова.
Могут быть знакомы
Литературная деятельность
Гениальное произведение рождалось при свете керосиновой лампы. Некрасов тратил на керосин 400 рублей в месяц, при том что его военная пенсия измерялась 500 рублями.
Сталинской премии (50 тысяч рублей) по тем временам писателю бы хватило лет на пять сытой жизни, но Некрасов был благородным человеком и всю премию отдал на приобретение колясок для инвалидов войны.
В 1966 году Некрасов, подписав обращение к Л. И. Брежневу, стал одним из 25-ти деятелей культуры и науки, выступивших против реабилитации Иосифа Сталина.
После всего этого литератор написал письмо лично Л. И. Брежневу, в котором изложил все подробности травли и попросил разрешить ему выехать за границу. Просьбу удовлетворили. Осенью того же года неугодный писатель с женой и собакой вылетел в Швейцарию.
После всех этих событий почти два десятилетия его книги в Советском Союзе не издавались.
Детство и юность
Вскоре после рождения Виктора родители расстались, и мальчик 3 года провел во французской языковой среде – сначала в Швейцарии, а затем в Париже, где Зинаида обучалась на медика и дружила с семьей Анатолия Луначарского.
В 1915 году Некрасовы вернулись в Киев, но пообщаться с отцом Вите не удалось – в 1917-м Платон Феодосиевич скоропостижно скончался. Через 2 года трагически погиб старший брат будущего писателя Коля – юношу, говорившего исключительно по-французски, патруль принял за шпиона, запорол шомполами и выбросил тело в Днепр.
Виктор получил сугубо женское воспитание – его растили бабушка, мама и тетя Софья Николаевна. На фотографиях маленький Некрасов запечатлен в девичьих платьях и с длинными волосами. С подачи старших родственниц Виктор всю жизнь именовал себя не Витя или Витек, а Вика.
Виктор Некрасов в киевской квартире / Виктор Кондырев, Википедия
Некрасов рос милым и послушным ребенком. Кроме школы, дополнительно занимался языками Мольера и Шекспира. Парень стремился реализовать разнообразные таланты, воплотить в жизнь не только свои мечты, но и надежды, возлагавшиеся на погибшего брата. После школы одновременно обучался в архитектурном и театральном институтах, занимался в литературной студии.
Как архитектор Некрасов участвовал в возведении Киевского вокзала и строительстве лестницы на Аскольдовой могиле. Как актер с передвижным театром выступал на Дальнем Востоке, на берегах Вятки и Дона. Биография Виктора круто изменилась с началом войны: Некрасов добровольцем ушел на фронт, в качестве сапера прошел от Сталинграда до Польши, был дважды ранен, награжден орденами и медалями. На передовой вступил в ВКП(б). С войны Виктор Некрасов, по воспоминаниям тети, вернулся погрубевшим, с испортившимися манерами.
Творчество
Виктор Некрасов и Булат Окуджава / Виктор Кондырев, Википедия
Василий Аксенов и Виктор Некрасов / Виктор Кондырев, Википедия
Эмиграция
Читайте также: