Телени оскар уайльд краткое содержание
Обновлено: 03.07.2024
Гомоэротический роман “Телени” является важной антитезой к чопорному идеализму неоклассической и неоромантической лирической любовной поэзии фин-дю-сьекля (с французского “с конца века”). Эта работа демонстрирует разложение циничных двойных нравственных стандартов викторианской эпохи: любовь Камиля и Рене разрушена социальными репрессиями.
Книга была опубликована в 1893 году в 200 экземплярах Леонардом Смитерсом, который оценил ее как “самый мощный и искусно написанный эротический роман на английском языке”. В ту эпоху книга, безусловно, считалась главной и единственной в своем роде. В этой статье вы познакомитесь с кратким содержанием “Телени или оборотная сторона медали”.
Предостережение
Вам будет интересно: Блум и Валтор в фанфиках: персонажи, характеры
В этом описании книги вы встретитесь с квиром эротической жизни. Здесь присутствует и изнасилование, и различные сексуальные фантазии, и мазохизм, и вуайеризм. Поэтому, если вы приверженец моральных и нравственных ценностей, консервативно относитесь к большинству виду извращений и фетишей, будьте осторожны: “Телени или оборотная сторона медали” может вызывать у вас чувство отвращения и искаженное восприятие действительности мира, которые так тщательно старался отразить автор.
Преамбула
Книга О. Уайльда на протяжении целого столетия вызывала восхищение у читателей, а с наступившим 21-м веком, когда границы нравственности и морали потихоньку стираются, она стала иконой и важным литературным произведением в жизни большинства людей.
Прежде чем начать изучать краткое содержание, необходимо ознакомиться с отзывами о “Телени или оборотная сторона медали”. Мнения поклонников автора, которые прочли работу Оскара от корки до корки:
- Во-первых, большинство утверждает, что читать “Телени или оборотная сторона медали” одно удовольствие. У Уайльда невероятно легкая рука и язык, а за время чтения невозможно потерять сюжетную нить.
- Во-вторых, в книге четко присутствует декадентский стиль, который раскрывает суть любви.
- В-третьих, неподготовленный читатель откроет для себя много “ужасных” и “отвратных” вещей, ведь многим непонятно описание изнасилования горничной, последующего самоотречения. Рассказчик в книге говорил, как он пытался силой взять служанку, но не мог проникнуть в нее.
- В-четвертых, книга Оскара Уайльда не одна из тех, которую можно прочесть, сидя в парке на скамье. К примеру, “Портрет Дориана Грея”, “Синяя Борода и другие сказки” - одни из лучших и знаменитых работ, не вызывающих чувство стыда перед окружающими.
Начало книги
Вам будет интересно: Книга "Корабельный холм" - персонажи, сюжет, история
Эротический рассказ на английском языке начинается описания жизни главного персонажа - Камиля де Грие. Он и его матушка в один прекрасный день решили посетить концерт, где должен выступать симпатичный и жгучий Рене Телени - еще одно лицо, благодаря которому родилась книга.
Сидя на концерте, Камиль стал осознавать, что начинает испытывать странные и непознанные ранее чувства к пианисту. И это не было восхищение талантливой игрой Телени, а что-то другое, связанное с сексуальностью, страстью. Раньше он уже испытывал похожие ощущения, но к женщинам.
После того благотворительного концерта Камиль стал интересоваться жизнью пианиста, что привело его к странному открытию - Рене не раз привлекал внимание не только женщин, но и мужчин. Именно тогда оба парня наконец-то встречаются тет-а-тет, что в конечном итоге приводит к страстному, бурному и скрытному роману.
В этой части сюжета “Телени или оборотная сторона медали” читатель чувствует, как Камиль де Грие борется с самим собой, ведь отношения между мужчинами неправильные. Однако его чувства к Рене гораздо сильнее, что еще больше приводит главного героя в агрессивное и апатичное состояние.
История о служанке
Данный случай сделал из милой и улыбчивой девушки апатичную и депрессию даму. После попытки изнасилования у нее не раз появлялись навязчивые мысли покончить с собой, но она справлялась с ними до одного момента. Через некоторое время история повторилась, тогда служанка решила просто выброситься из окна. Таким образом девушка покончила с собой, а Камиль де Грие начал испытывать чувство вины.
Принятие себя и своих чувств
Смерть горничной сильно повлияла на главного героя. С того момента он поклялся, что никогда в жизни больше не будет подавлять свои сексуальные желания, даже если в них будут участвовать другие представители сильного пола. В это время Рене Телени знакомит Камиля с закрытым и тайным сообществом для гомосексуалов, показывая, что в мире они не одни такие.
Предательство и смерть
Главные герои “Телени или оборотная сторона медали” проходят через настоящие чувства - любовь, страсть, невозможность быть вместе всегда. Их идиллию нарушил один случай.
Матушка де Грие догадывалась о том, что ее сын не просто дружит с Телени. Все тщательно продумав, она сообщила Рене, что у него есть большие денежные долги, но она сможет ему помочь, если он окажет ей сексуальные услуги. В то время как матушка де Грие и Телени были в одной постели, их застукивает Камиль. Разгорается ссора, после чего их отношения прерываются.
Камиль был в отчаянии, он не мог понять, почему возлюбленный предал его, пытался покончить жизнь самоубийством, отчего в тяжелом состоянии был отправлен в госпиталь. Немного оправившись, де Грие решил все-таки прийти к своему Рене, чтобы все выяснить, но не успел. Телени чувствовал сильную вину перед Камилем, отчего вонзил кинжал себе в сердце. Де Грие не успел помочь ему, но услышал, что Рене просит прощения. Мужчина умер на руках своего избранника, обещая, что всегда будет помнить о друге и любить его.
Примечательный факт о сексуальности автора
Оскара Уайльда зачастую считали и бисексуалом, и гомосексуалом. Сам же писатель чувствовал, что он принадлежит к культуре мужской любви, вдохновленный греческими педерастическими традициями. В описании своей собственной сексуальной идентичности Оскар несколько раз упоминал, что состоял в отношениях и имел эротический опыт с (в хронологическом порядке) Фрэнком Майлзом, Констанс Ллойд (жена автора), Робертом Болдуином Россом, лордом Альфредом Дугласом.
Уайльд также имел многочисленные сексуальные контакты с юношами, которые отдаются за легкие деньги. Биографы, как правило, считают, что писатель был полностью осведомлен о своих собственных и чужих гомосексуальных наклонностях. Автор не раз признавался, что его тяга к мужчинам появилась еще в 16-летнем возрасте, когда он впервые поцеловался со знакомым. Возможно, именно этот сексуальный опыт писателя помог ему создать знаменитую и любимую многими книгу “Телени или оборотная сторона медали”.
Интересные факты о произведении
Теперь вы ознакомлены с кратким содержанием “Телени или оборотная сторона медали”. Пускай вас не пугает сюжет книги. Ведь Оскар Уайльд – один из немногих авторов, который не боялся рассказать о своих чувствах и о том, что однополые отношения - это не миф.
21-й век - век толерантности, когда люди с каждым годом становятся все более терпимее к нетрадиционной ориентации. Важно отметить, что человек - не единственное существо на планете, которое склонно к однополым отношениям. Например, самцы утки часто выбирают себе в партнеры таких же, как они. Подобное поведение отмечается и у собак, а также других 450 видов живых организмов на Земле. Следует помнить, что нетрадиционная ориентация давно не считается психическим отклонением, а признана нормой в поведении животных и людей.
В заключение
“Телени или оборотная сторона медали” сейчас практически невозможно найти в книжных магазинах. В 1966 году вышел закон о непристойной публикации, поэтому книгу старались не распространять. Однако читать работу Оскара Уайльда не запрещено. Так, в Британском музее содержится несколько экземпляров и полный текст книги в электронном формате, где можно прочесть ее от “корки до корки” в спокойной обстановке.
Это интересно, но впервые книга была опубликована в Лондоне в 1893 году, причем абсолютно тайно. Авторство не было указано. Спустя время рукопись с бесконечными правками была передана французскому книготорговцу. Он сообщил, что Оскар Уайльд тщательно подбирал слова и контролировал сюжетную линию своей книги. Это доказывает некую настороженность писателя, ведь на кону было все - и личная жизнь, и репутация, и отношения с коллегами и знакомыми.
Оскар Уайльд - Телени, или оборотная сторона медали краткое содержание
Телени, или оборотная сторона медали - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Телени, или оборотная сторона медали
— Расскажите мне всё с самого начала, де Грие, — перебил он меня. — Как вы с ним познакомились?
— Это произошло на большом благотворительном концерте, в котором участвовал и он. Хотя любительские представления — одно из множества бедствий современной культуры, я счёл своим долгом присутствовать, поскольку в числе патронесс была моя мать.
— Но он ведь не был любителем?
— Конечно, нет! Однако в то время он только-только начинал завоёвывать известность.
— Ну хорошо, продолжайте.
— Когда я подошел к своему stalle d’orchestre [1] он уже сел за рояль. Первым, что он сыграл, оказался мой любимый gavotte [2] одна из тех приятных, лёгких, изящных мелодий, что навевают запах lavande ambree [3] и напоминают о Люлли и Ватто [4], о напудренных дамах, одетых в желтые атласные платья и флиртующих со своими поклонниками.
— Что же было дальше?
— Доиграв пьесу, он несколько раз искоса взглянул на патронессу — так, во всяком случае, мне показалось. Когда он собрался встать, моя мать — она сидела сзади — похлопала меня веером по плечу и сделала одно из тех неуместных замечаний, которыми нам беспрестанно докучают женщины, так что к тому моменту, как я обернулся, чтобы поаплодировать, музыкант уже исчез.
— И что же случилось потом?
— Дайте подумать. Кажется, что-то пели.
— Но он больше не играл?
— Играл! В середине концерта он снова вышел на сцену. Кланяясь перед тем как сесть за рояль, он, казалось, искал глазами кого-то в партере. Именно тогда, по-моему, наши взгляды встретились впервые.
— Довольно высоким, худощавым молодым человеком двадцати четырех лет. Его короткие завитые волосы — прическа, введенная в моду актером Брессаном, — были необычного пепельного оттенка; как я узнал позже, он всегда слегка их припудривал. Как бы то ни было, его светлые волосы контрастировали с темными бровями и узкими усами. Лицо отличалось той здоровой теплой бледностью, какая, я полагаю, присуща в молодости многим артистам. Глаза его, обычно казавшиеся черными, были темно-синего цвета, и, хотя они всегда казались ясными и безмятежными, внимательный наблюдатель время от времени мог заметить в них тревогу и тоску, как будто музыкант вглядывался в ужасную тьму и видел смутные образы. Эти тягостные видения неизменно рождали на его лице выражение глубочайшей печали.
— В чем же была причина его грусти?
— Но он же не был угрюмым и задумчивым?
— Нет, вовсе нет; просто он был очень суеверен.
— Как, по-моему, и все артисты.
— Или, вернее, все кто… в общем, подобные нам, ибо ничто не делает людей более суеверными, чем порок…
— О! Это суеверие совсем другого рода.
— Был ли в его взгляде какой-то особенный магнетизм?
— Для меня, конечно, был. Однако этот взгляд нельзя было назвать гипнотическим; он был скорее мечтательным, чем пронзительным или пристальным; и все же настолько проницательным, что с того самого момента, как я увидел музыканта, я почувствовал, что он может глубоко проникнуть в мою душу; и, хотя в выражении его лица не было ни капли чувственности, каждый раз, когда он смотрел на меня, я ощущал, как в моих венах вскипает кровь.
— Мне часто говорили, что он был очень красив; это правда?
— Да, его красота была удивительной и даже больше, — она была необыкновенной. Кроме того, одевался он хотя и безупречно, но слегка эксцентрично. Например, в тот вечер он вставил в петлицу бутоньерку из белого гелиотропа, хотя в моде были камелии и гардении. Он держался как настоящий джентльмен, но на сцене — равно как и с знакомцами — вел себя несколько высокомерно.
— Ваши глаза встретились — и что же дальше?
— Прошу вас, не надо специальных терминов, — я ноты-то едва разбираю.
— В любом случае, если вы когда-нибудь слышали чардаш, вы, должно быть, почувствовали, что, хотя венгерская музыка насыщена редкостными ритмическими эффектами, она режет нам ухо, поскольку весьма отличается от принятых у нас правил гармонии. Сначала эти мелодии возмущают нас, но постепенно мы покоряемся и, в конце концов, оказываемся у них в плену. К примеру, великолепные фиоритуры, которыми они изобилуют, определенно несут на себе отпечаток витиеватого арабского стиля и…
— Оставим в стороне фиоритуру венгерской музыки; продолжайте ваш рассказ.
И по красоте, и по характеру сам он был воплощением этой чарующей музыки.
Я слушал его игру как завороженный; однако я едва ли мог бы определить, в чем была причина — в пьесе, в исполнении или в самом пианисте. Странные видения проносились у меня перед глазами. Сначала я увидел Альгамбру [7] во всем богатстве мавританской архитектуры — эти великолепные симфонии из кирпича и камня, столь похожие на замысловатые узоры цыганских мелодий. Неведомый мне доселе медленный огонь зажегся в моей груди. Я жаждал испытать могущество любви, что сводит нас с ума, толкает к преступлению, сполна прочувствовать губительную страсть живущих на земле под жгучими лучами, испить до дна чашу сладострастного любовного напитка.
99 Пожалуйста дождитесь своей очереди, идёт подготовка вашей ссылки для скачивания.
Скачивание начинается. Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Описание книги "Телени, или оборотная сторона медали"
Описание и краткое содержание "Телени, или оборотная сторона медали" читать бесплатно онлайн.
Телени, или оборотная сторона медали
— Расскажите мне всё с самого начала, де Грие, — перебил он меня. — Как вы с ним познакомились?
— Это произошло на большом благотворительном концерте, в котором участвовал и он. Хотя любительские представления — одно из множества бедствий современной культуры, я счёл своим долгом присутствовать, поскольку в числе патронесс была моя мать.
— Но он ведь не был любителем?
— Конечно, нет! Однако в то время он только-только начинал завоёвывать известность.
— Ну хорошо, продолжайте.
— Когда я подошел к своему stalle d’orchestre [1] он уже сел за рояль. Первым, что он сыграл, оказался мой любимый gavotte [2] одна из тех приятных, лёгких, изящных мелодий, что навевают запах lavande ambree [3] и напоминают о Люлли и Ватто [4], о напудренных дамах, одетых в желтые атласные платья и флиртующих со своими поклонниками.
— Что же было дальше?
— Доиграв пьесу, он несколько раз искоса взглянул на патронессу — так, во всяком случае, мне показалось. Когда он собрался встать, моя мать — она сидела сзади — похлопала меня веером по плечу и сделала одно из тех неуместных замечаний, которыми нам беспрестанно докучают женщины, так что к тому моменту, как я обернулся, чтобы поаплодировать, музыкант уже исчез.
— И что же случилось потом?
— Дайте подумать. Кажется, что-то пели.
— Но он больше не играл?
— Играл! В середине концерта он снова вышел на сцену. Кланяясь перед тем как сесть за рояль, он, казалось, искал глазами кого-то в партере. Именно тогда, по-моему, наши взгляды встретились впервые.
— Довольно высоким, худощавым молодым человеком двадцати четырех лет. Его короткие завитые волосы — прическа, введенная в моду актером Брессаном, — были необычного пепельного оттенка; как я узнал позже, он всегда слегка их припудривал. Как бы то ни было, его светлые волосы контрастировали с темными бровями и узкими усами. Лицо отличалось той здоровой теплой бледностью, какая, я полагаю, присуща в молодости многим артистам. Глаза его, обычно казавшиеся черными, были темно-синего цвета, и, хотя они всегда казались ясными и безмятежными, внимательный наблюдатель время от времени мог заметить в них тревогу и тоску, как будто музыкант вглядывался в ужасную тьму и видел смутные образы. Эти тягостные видения неизменно рождали на его лице выражение глубочайшей печали.
— В чем же была причина его грусти?
— Но он же не был угрюмым и задумчивым?
— Нет, вовсе нет; просто он был очень суеверен.
— Как, по-моему, и все артисты.
— Или, вернее, все кто… в общем, подобные нам, ибо ничто не делает людей более суеверными, чем порок…
— О! Это суеверие совсем другого рода.
— Был ли в его взгляде какой-то особенный магнетизм?
— Для меня, конечно, был. Однако этот взгляд нельзя было назвать гипнотическим; он был скорее мечтательным, чем пронзительным или пристальным; и все же настолько проницательным, что с того самого момента, как я увидел музыканта, я почувствовал, что он может глубоко проникнуть в мою душу; и, хотя в выражении его лица не было ни капли чувственности, каждый раз, когда он смотрел на меня, я ощущал, как в моих венах вскипает кровь.
— Мне часто говорили, что он был очень красив; это правда?
— Да, его красота была удивительной и даже больше, — она была необыкновенной. Кроме того, одевался он хотя и безупречно, но слегка эксцентрично. Например, в тот вечер он вставил в петлицу бутоньерку из белого гелиотропа, хотя в моде были камелии и гардении. Он держался как настоящий джентльмен, но на сцене — равно как и с знакомцами — вел себя несколько высокомерно.
— Ваши глаза встретились — и что же дальше?
— Прошу вас, не надо специальных терминов, — я ноты-то едва разбираю.
— В любом случае, если вы когда-нибудь слышали чардаш, вы, должно быть, почувствовали, что, хотя венгерская музыка насыщена редкостными ритмическими эффектами, она режет нам ухо, поскольку весьма отличается от принятых у нас правил гармонии. Сначала эти мелодии возмущают нас, но постепенно мы покоряемся и, в конце концов, оказываемся у них в плену. К примеру, великолепные фиоритуры, которыми они изобилуют, определенно несут на себе отпечаток витиеватого арабского стиля и…
— Оставим в стороне фиоритуру венгерской музыки; продолжайте ваш рассказ.
И по красоте, и по характеру сам он был воплощением этой чарующей музыки.
Я слушал его игру как завороженный; однако я едва ли мог бы определить, в чем была причина — в пьесе, в исполнении или в самом пианисте. Странные видения проносились у меня перед глазами. Сначала я увидел Альгамбру [7] во всем богатстве мавританской архитектуры — эти великолепные симфонии из кирпича и камня, столь похожие на замысловатые узоры цыганских мелодий. Неведомый мне доселе медленный огонь зажегся в моей груди. Я жаждал испытать могущество любви, что сводит нас с ума, толкает к преступлению, сполна прочувствовать губительную страсть живущих на земле под жгучими лучами, испить до дна чашу сладострастного любовного напитка.
Видение изменилось; вместо Испании я узрел бесплодную землю, залитые солнцем пески Египта, орошенные водами ленивого Нила, где стоял и безутешно плакал несчастный Адриан[8], навсегда потерявший юношу, которого так любил. Околдованный этой нежной музыкой, обостряющей все чувства, я начал понимать то, что раньше казалось мне таким странным, — любовь, что испытывал могущественный монарх к своему прекрасному рабу-греку, Антиною, который, подобно Христу, умер за своего господина. И тогда вся кровь из сердца бросилась мне в голову и затем стекла по венам, как расплавленное олово.
Потом видение перенесло меня в великолепные города Содом и Гоморру — таинственные, прекрасные и величественные. В тот момент игра пианиста зазвучала в моих ушах прерывистым шепотом вожделения и наполнила меня звуком волнующих поцелуев.
В самый разгар видения пианист повернул голову и посмотрел на меня долгим неподвижным взглядом — наши глаза снова встретились. Но кто же он: пианист, Антиной, а может, он — один из ангелов, посланных Богом Лоту [9]? Кем бы он ни был, его неотразимая красота совершенно покорила меня, и музыка, казалось, шептала:
Приникнуть к взору, как к вину,
Он, сладостно красив,
Перетекает в тишину,
Как музыки мотив.
Волнующая истома становилась все сильнее и сильнее; эта жажда была столь неутолима, что скоро переросла в боль. Из тлеющего огня разгорелось мощное пламя, и все мое тело дрожало и корчилось от безумного желания. Губы мои пересохли, я задыхался; суставы онемели, вены вздулись, но я сидел спокойно, как и вся толпа вокруг. Внезапно моя тяжелая рука легла на колено, и завладела кое-чем, и обхватила, сжала; от вожделения едва я в тот момент не лишился чувств. Рука двигалась вверх-вниз, сначала медленно, а затем быстрее и быстрее — в такт музыке. Голова у меня закружилась — по жилам несся поток кипящей лавы, и несколько капель пролилось наружу… я задыхался…
Неожиданно пианист с громом закончил пьесу под оглушительные аплодисменты всего театра. Я же не слышал ничего, кроме раскатов бури; я видел огненный град, губительный дождь из рубинов и изумрудов, обрушившийся на Содом и Гоморру, и он, пианист, стоял обнаженный в багровом свете, подставляя себя ударам небесных молний и адскому пламени. В своем безумии я узрел, как он вдруг превратился в Анубиса, египетского бога с пёсьей головой, а затем постепенно — в отвратительного пуделя. Я вздрогнул, меня затошнило, но он быстро обрел прежний облик.
На Facebook В Твиттере В Instagram В Одноклассниках Мы Вконтакте
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!
Похожие книги на "Телени, или оборотная сторона медали"
Книги похожие на "Телени, или оборотная сторона медали" читать онлайн или скачать бесплатно полные версии.
Оскар Уайльд. классика со школьной скамьи, кто бы мог подумать, что он способен на такое х)
Не моё, стащено:
Роман "Телени", анонимно появившийся якобы в 1893 г., но вполне вероятно, что лишь после 1900 г., по праву связывается с именем Оскара Уайльда.
Как и многие другие книги Уайльда, "Телени" построен в виде диалога: Камилль де Грие рассказывает молодому другу о своем гомосексуальном каминг-ауте и первой трагической любви. Роман четко делится на отдельные сцены, которые соответствуют явлениям в театральных пьесах. Эти сцены связаны между собой вопросами собеседника или наблюдениями рассказчика о причинах и проявлениях общественного приговора "содомии". В каждой из восьми глав находятся "непристойные" пассажи, иногда довольно подробные, которые можно разделить на два вида: формообразующие части любовной истории, с помощью которых в некотором роде выдерживается внешнее действие, и простые вставки, не имеющие никакого отношения к психосексуальному развитию Камилля, его каминг-ауту и любовной истории. Также и в стилистическом отношении: в этих вставках явно не хватает краткости и точности. И, возможно, именно эти места являются самым ярким указанием на то, что помимо О.Уайльда над романом работали и другие.
Основным источником, который обещает пролить свет на историю возникновения "Телени", является предисловие Шарля Хирша к французскому изданию 1934 г. Оно читается ровно и гладко, но при ближайшем рассмотрении возникает множество несоответствий и вопросов.
Прежде всего это касается внешности Уайльда. Хирш пишет, что впервые увидел его в 1889 г., называя его при этом "высоким, довольно сильным джентльменом за сорок лет с бледным, слегка одутловатым лицом". Однако в то время Уйальду было 35 лет, и выглядел он моложе. Очевидно, что здесь описан Уайльд после тюремного заключения.
Далее говорится, что Хирш сначала не знал, с кем он имеет дело, и лишь позже узнал о громадном успехе постановок Уайльда в лондонском Сент-Джеймс-Театре. Но в этом театре пьесы Уайльда - а именно "Идеальный муж" и "Банбери" - шли лишь в 1895 г. То есть описание Хирша и в этом пункте соответствует не периоду около 1890 г., но более позднему времени.
Хирш упоминает о многочисленных несоответствиях описаний места действия - Парижа - с реальным городом и говорит, что он затрагивал эту тему в беседах с издателем Смизерсом, с которым познакомился в 1900 г. Хирш также говорит, что он встречался и разговаривал с Уайльдом в 1898 г. Но если роман действительно вышел в 1893 г., почему же Хирш не воспользовался удобным случаем обсудить его с самим автором? К этому времени Уайльд потерял друзей, деньги и репутацию и легко бы мог признать свое участие в создании или даже единоличное авторство "Телени".
Важной для установления даты может быть сцена из романа, в которой Камилль получает анонимную записку, уличающую его в содомии и повергающую в бездну ужаса. Записка эта не только напоминает о послании маркиза Квинсберри, с которого начинаются все беды Уайльда, но и почти дословно повторяет его содержание. Можно предположить, что реальное событие предшествует литературному описанию.
Существует еще одно свидетельство - рекламный проспект издателя Смизерса к первому изданию "Телени". В нем называется главная тема произведения - "Urning, or man-loving man". Примечательно употребление в английском проспекте немецкого термина "Urning" с пояснением "мужчина, любящий мужчин". В романе это слово отсутствует, там всегда говорится только о "содомии". Но если вспомнить, что немецкий сексолог Хиршфельд стал пропагандировать этот термин после 1896 г., то наверняка он (термин) мог проникнуть в подобные проспекты лишь некоторое время спустя. Таким образом, проспект также не противоречит гипотезе появления "Телени" около 1900 г. Со словом "Urning" в рекламном проспекте соотносится и подзаголовок романа "A Physiological Romance of To-day". Для читательской публики, знакомой с теориями Хиршфельда, такая характеристика могла стать дополнительной приманкой. Но в 1893 г. эта дискуссия еще не была настолько широко распространена.
Как мог возникнуть "Телени"?
После смерти Уайльда 30 ноября 1900 г. управляющим его наследством был назначен Роберт Росс, бывший рядом с поэтом в последний период его жизни. С этого времени Росс определял, что и как могло публиковаться о покойном. Но стилизованный Россом портрет Уайльда скрывал нечто важное: пребывание в тюрьме и новый, разбивающий все иллюзии опыт общения с миром значительно изменили личность поэта. Об этом свидетельствуют как стиль, так и тема "Рэдингской баллады"; в пользу глубокого изменения личности Уайльда говорит также тот факт, что после этой длинной, волнующей поэмы, в которой по-новому отразилось его мастерство, он не создал ни одного живущего на парадоксах эссе и ни одной играющей и с добродетелью, и с пороком социальной комедии - и не потому, что не хотел (например, он начал писать театральную пьесу), но потому, что не мог. "Я написал все, что я должен был написать, когда я еще не знал жизнь. Теперь, когда я знаю смысл жизни, зачем мне еще писать?" - скажет поэт за несколько месяцев до смерти своей старой подруге графине де Бремон.
Новый Уайльд чувствуется в лучших частях "Телени": игра слов используется лишь тогда, когда этого требует действие; вместо витиеватых описаний и полупризнаний в гомосексуальных наклонностях мы читаем откровенную историю каминг-аута в викторианскую эпоху и аутентичные сексуальные картины, в которых соревнуются честность, фантазия и мастерское владение словом. Фрагментарный характер созданных самим Уайльдом частей романа легко объясняется убывающей творческой силой поэта.
Росс нашел фрагменты и решил их использовать. Но открытое издание книги могло повредить его планам по созданию имиджа Уайльда. С другой стороны, определенные круги проявили бы большой интерес к анонимно изданному роману, связываемому с Уайльдом. Но для этого "Телени" должен был быть завершен. Сам Росс, не владеющий даром слова, этого сделать не мог. Однако в круге знакомств Росса был человек, чьи литературные способности и жизненные устои (позже его автобиография принесла ему заслуженную славу одаренного порнографа) вполне позволяли взяться за такой труд, - это журналист Фрэнк Харрис. Переработать существующие фрагменты "Телени" в роман, добавить некоторое количество непристойных мест, чтобы он, помимо всего прочего, принес деньги, - все это было Харрису вполне по плечу, в пользу его авторства могут свидетельствовать и особенности жанра и стиля.
Таким образом, несколько сомнительная полуготовая рукопись поэта была опубликована в форме, которая не повредила созданному Россом культу Уайльда и не позволила произведению кануть в пучину забвения. Для знатоков же можно было потихоньку и только устно распространять правду. Хирш, вероятно, был всего лишь одним из тех, кто знал о плане Уайльда написать "Телени". Как хорошему знакомому Уайльда - или бывшему другу - ему можно поверить. Ведь и говорить он начал и обратился к рукописи лишь тогда, когда других уже не было в живых (Ф.Харрис умер в 1931 г.). И, возможно, он сочинил "историю возникновения", в которой перемешались выдумка и правда.
- Запись понравилась
- 0 Процитировали
- 0 Сохранили
- 0Добавить в цитатник
- 0Сохранить в ссылки
![]()
![]()
![]()
![]()
![]()
![]()
![]()
где-то у меня был чувственный отрывок из этого романа, самому интересно стало *хрипло кашляя, ушел искать в закромах*
Вот уж действительно: не ожидала от писателя такого! Я его больше по сказкам из учебника английского знаю, а тут на тебе! (если б о его наклонностях в школе упомянули-может больше бы читали)))
Читайте также:
