Солоухин подворотня краткое содержание
Обновлено: 04.07.2024
Повествование ведется от лица мужчины, живущего с женой и детьми в доме на два хозяина. Соседями супругов являются Нюшка (Анна Павловна) и ее отец – восьмидесятилетний дядя Павел. Нюшка была женщиной лет сорока пяти, с заурядной внешностью и недружелюбным видом, но с остатками былой миловидности. Её муж был убит на войне, что наложило печать на ее непростой характер.
Нюшка и дядя Павел живут в постоянных раздорах и ссорах, началом которых является то, что Нюшка, работая на ферме, зарабатывала гораздо больше пенсии отца. Ей было невыгодно содержать старика и дошло до того, что она запретила дяде Павлу есть с её стола и тому пришлось питаться, в основном, сухомяткой.
Дядя Павел ненавидел свою дочь, о чем прямо говорил семье рассказчика. Он говорил, что она не даст им нормально жить. Эти слова со временем начинали сбываться.
Однажды, главные герои заметили, как Нюшка систематически выливает помои прямо на лужайку рядом с домом, хотя до этого на ней было очень хорошо отдыхать. Возмущенные, они пошли поговорить с виновницей, но получили весьма неожиданное предложение пойти в известном направлении. Этим дело не кончилось, и уже на следующий день по деревне распространились фантазии Нюшки о том, что соседи, якобы, хотят выжить ее из дома, пускают к ней ядовитых пауков и т.д.
Рассказ, учит тому, что нужно разрешать конфликты мирным путем и не платить за зло злом.
Можете использовать этот текст для читательского дневника
Солоухин. Все произведения
Под одной крышей. Картинка к рассказу
Сейчас читают
Для начала, чтобы хоть что-то представлять о персонажах произведения, давайте кратко охарактеризуем их. Франс является самым нелепым участником романа Набокова. Он несамостоятельный и очень слабый, причём за постоянно всё решает мать и Марта
Заколдованный замок в названии это усадьба, которую показывают глазами трех детей, Джеральда, Джеймса и Кэтлин. Они находят замок во время учебы во время школьных каникул
Дж.К.Роулинг придумала Гарри Поттера в поезде (Манчестер – Лондон) в 1990 году. В течении следующих 5 лет она придумала 7 книг этой серии. В основном она писала и собирала горы записок, многие из которых были просто на клочках бумаги.
Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:
Подворотня: краткое содержание, описание и аннотация
Владимир Солоухин: другие книги автора
Кто написал Подворотня? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.
В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.
Подворотня — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком
Итак, была изба, и была улица. И все это было мое. А между ними, как самое главное, как самое радостное для этого дня, была подворотня, сквозь которую мне предстояло пролезть.
Бегом промчался я сквозь полутемные сени, выскочил на двор - и остолбенел. Ворота были широко открыты, и дедушка подметал возле них. Он подметал истово, вершок за вершком, мусоринку за мусоринкой, благо торопиться ему было некуда, подметай хоть до вечера.
- Дедушка, закрой ворота, мне нужно вылезти на улицу.
Дедушка не понял всей тонкости моей просьбы, а понял только, что "на улицу", поэтому сказал:
- Ступай, я тебя не держу.
- Нет, ты закрой ворота.
- Зачем же их закрывать, если ты хочешь на улицу? Вот она, улица, ступай.
- Нет, ты закрой ворота.
Тут уж терпения моего больше не хватило, и я горько-прегорько заревел.
- Чего ты плачешь? Кто тебя обидел? - растерялся дедушка.
- Никто. Закрой ворота. Я хочу на улицу.
Так ничего и не поняв, но видя, что я не перестану плакать, пока ворота не будут закрыты, дедушка запахнул сначала одну, потом другую широкую воротину. Со скрипом они сошлись одна с другой, сразу загородив и траву, и солнце, и колодезь, и улицу нашего села с ветлами по сторонам.
- Запри их на запор, - сквозь продолжавшийся рев потребовал я от дедушки.
Дедушка (странно, что при его нраве он все еще медлил распоясывать свой крученый веревочный поясок), кряхтя, просунул в железные скобы тяжелый, гладкий от времени квадратный брус.
- Ну, что тебе еще?
Мне ничего больше было не нужно. Теперь мне оставалось осуществить то, что целое утро казалось таким заманчивым и интересным. Мне оставалось теперь лечь на живот и пролезть в подворотню из прохладного, темноватого двора на зеленую, золотистую улицу.
Но вот беда, отчего-то расхотелось лезть в подворотню. Это вовсе даже неинтересно лезть в подворотню, если ворота широко распахнуты, это неинтересно даже тогда, когда их нарочно закроют и даже нарочно запрут для того, чтобы пролезть в подворотню.
Я почувствовал себя глубоко несчастным, глубоко обиженным человеком и заревел еще громче.
Когда мальчик проснулся, он вспомнил, что его сегодня ждет замечательное приключение – пролезание через подворотню. Он позавтракал молоком и лепешкой, покормил кошку и вышел во двор. Но каково было его огорчение, когда он увидел, что ворота открыты настежь, а во дворе его дедушка подметает пыль.
Мальчик стал требовать от дедушки, чтобы тот закрыл ворота, потому что ему надо попасть на улицу. Дедушка никак не мог понять, почему внук не может выйти на улицу через широко открытые ворота. Но мальчик ничего ему не мог объяснить, он продолжал требовать, чтобы ворота были закрыты и стал плакать.
Дедушка, хоть и не понял, чего хочет внук, выполнил его требование и закрыл ворота. Мальчик уже было собрался пролезть через подворотню, но вдруг понял, что ему не хочется этого делать. После того, как ворота были закрыты дедушкой, пролезание в подворотню уже не казалось ему приключением. И от осознания того, что приключения сегодня не будет, мальчик заплакал еще сильнее.
Таково краткое содержание рассказа.
В рассказе мне понравился главный герой, деревенский мальчик, который с самого раннего возраста помогает в делах своей матери. Этот мальчик умеет создать радость практически из ничего. И не страшно, что помешал дедушка, в следующий раз мальчик придумает новое, от чего получит радость. В жизни надо уметь найти крупицы радости.
Зарю проспать – рубахи не достать.
Что о том говорить, чего нельзя воротить.
Слезами горю не поможешь.
Без доброты невозможна истинная радость.
Эта запись защищена паролем. Введите пароль, чтобы посмотреть комментарии.
Владимир Алексеевич СОЛОУХИН
Всю ночь мне снились золотые соломенные пояски. Это, наверное, потому, что вечером я помогал матери их скручивать. Мы крутили их на зеленой лужайке около пруда. Ведь если солому помочить в прудовой воде, то она делается мягче, лучше свивается в поясок.
Я знал, что утром мать пойдет в поле жать рожь. За ней среди высоченной частой ржи будет оставаться ровная соломенная щетка. Местами среди желтой соломенной щетки зеленеет живой, по сравнению с созревшей соломой, колючий жабрей.
На желтую соломенную щетку, на зеленый жабрей будет мать класть длинные гибкие пряди ржи, пока не наберется их столько, что можно связать в сноп. Тут-то и пригодится поясок, скрученный нами вчера на берегу пруда, на лужайке. Всю ночь мне снились золотые соломенные пояски, лежащие на зеленой траве. К тому же мне очень хотелось с матерью на жнитво, и я боялся, чтобы не проспать, чтобы она не ушла без меня. Кто тогда вовремя подаст ей поясок, кто тогда с радостью укроется в тень от самого первого поставленного среди жнивья снопа, кто принесет ей бутылку с квасом, спрятанную у межи в прохладной густой траве!
Но детский мой организмишко не успел отдохнуть к нужному часу. Ни рука, ни нога не хотели шевелиться. Глаза - как все равно намазаны самым надежным крепким клеем, а по всему телу - тяжелая сладкая истома. Такая сладкая, что ничего уж на свете не может быть слаще ее, ибо она есть желание сна.
Мать пожалела меня и сказала, перекрестив:
- Ну спи, бог с тобой, я тебя запру снаружи. А когда ты выспишься и встанешь, первым делом умойся, потом выпей молоко, что стоит на столе. Лепешка будет лежать рядом. А потом, если хочешь, сиди дома или приходи ко мне. Дорожку ты знаешь. А на улицу ты вылезешь через подворотню: калитку-то я снаружи замкну, значит, ты через подворотню. Там хоть и нешироко, ну да ты у меня ловкий, ты у меня обязательно вылезешь.
Тут все закачалось вокруг меня, и я уснул крепче прежнего. Проснулся я уже не в полутемной, а в солнечной, яркой избе. По выскобленным половицам, по желтым, как смола, бревенчатым стенам, по струганым лавкам, по скатерти, пусть застиранной, но все еще белой, по печке, недавно побеленной с добавлением синьки, по разноцветной дорожке на полу - повсюду разлилось солнце. И не какое-нибудь там слабосильное, но солнце самого разгара лета, солнце жнитва.
Уж одно ощущение того, что выспался, есть наслаждение жизнью. Каждая клеточка налита до отказа жаждой жить, каждый мускул просит движения. Ко всему этому еще солнце, еще чистые теплые доски под босой ногой, еще свежая вода в рукомойнике, а значит, и на моих щеках, глазах, губах. Ко всему этому еще свежее молоко в крынке и мягкая пшеничная лепешка.
Я бессознательно (а не то чтобы думать о клеточках своего организма) наслаждался всем этим, и было у меня смутное ощущение чего-то очень интересного и хорошего, что ждет меня впереди, сейчас, вот-вот, может, даже в следующую минуту. Сначала я никак не мог вспомнить и понять. Но потом вдруг вспомнил: мне ведь предстоит выйти на улицу, и не каким-нибудь там обычным путем, а через подворотню. Значит, не только взрослым доступно инстинктивное, может быть, стремление оттягивать немедленное осуществление того, что в воображении кажется истинным и верным счастьем.
Я сначала вылил остатки молока в кошачью локушку, поманил кошку из сеней, и та сразу прибежала на зов. Тогда я решил, что раз кошка гуляла на улице, значит, пусть она съест молоко, и я опять выпущу ее за дверь. Присев на корточки, я долго наблюдал, как ловко она розовым язычком лакает белое-белое молоко. Наконец она выпила все, облизнулась, широко раскрыла пасть с острыми белыми зубами и принялась умываться.
Я привязал к нитке бумажный бантик и пытался поиграть с кошкой, как делал прошлый год, когда она была еще маленьким котенком. Однако теперь кошка не захотела носиться по избе за шуршащей бумажкой. Правда, она постреляла за ней справа налево загоревшимися вдруг глазами, резко поворачивая голову, но дальше этого дело не пошло.
И, давая кошке молоко и играя с ней бумажным бантиком, я не переставал думать о том, что ждет меня на улице. Во-первых - солнце, во-вторых - трава, в-третьих - земля под босой ногой. Побегу к матери в поле. Это очень близко, сразу за молотильным сараем. Или нет - сначала найду красивый черепок, или нет - сначала погоняю вокруг церкви железное колесо на проволоке. Вокруг церкви у нас все замощено речным камнем. Значит, колесо, когда его быстро катишь, высоко подпрыгивает и на разные голоса звенит.
Итак, была изба, и была улица. И все это было мое. А между ними, как самое главное, как самое радостное для этого дня, была подворотня, сквозь которую мне предстояло пролезть.
Бегом промчался я сквозь полутемные сени, выскочил на двор - и остолбенел. Ворота были широко открыты, и дедушка подметал возле них. Он подметал истово, вершок за вершком, мусоринку за мусоринкой, благо торопиться ему было некуда, подметай хоть до вечера.
- Дедушка, закрой ворота, мне нужно вылезти на улицу.
Дедушка не понял всей тонкости моей просьбы, а понял только, что "на улицу", поэтому сказал:
- Ступай, я тебя не держу.
- Нет, ты закрой ворота.
- Зачем же их закрывать, если ты хочешь на улицу? Вот она, улица, ступай.
- Нет, ты закрой ворота.
Тут уж терпения моего больше не хватило, и я горько-прегорько заревел.
- Чего ты плачешь? Кто тебя обидел? - растерялся дедушка.
- Никто. Закрой ворота. Я хочу на улицу.
Так ничего и не поняв, но видя, что я не перестану плакать, пока ворота не будут закрыты, дедушка запахнул сначала одну, потом другую широкую воротину. Со скрипом они сошлись одна с другой, сразу загородив и траву, и солнце, и колодезь, и улицу нашего села с ветлами по сторонам.
- Запри их на запор, - сквозь продолжавшийся рев потребовал я от дедушки.
Дедушка (странно, что при его нраве он все еще медлил распоясывать свой крученый веревочный поясок), кряхтя, просунул в железные скобы тяжелый, гладкий от времени квадратный брус.
- Ну, что тебе еще?
Мне ничего больше было не нужно. Теперь мне оставалось осуществить то, что целое утро казалось таким заманчивым и интересным. Мне оставалось теперь лечь на живот и пролезть в подворотню из прохладного, темноватого двора на зеленую, золотистую улицу.
2 Смотреть ответы Добавь ответ +10 баллов
Ответы 2
В рассказе говорится о том, как автор ехал по осенней дороге и, пытаясь объехать лужу, завяз на своей машине так, что вытащить ее без подмоги было невозможно. Он отчаялся и тут увидел прохожего с можжевеловой палкой. Прохожий сказал, что но только за три рубля. Автору не понравилась корысть прохожего и он отказался от Через некоторое время мимо проехал грузовик и шофер его остановился и тоже предложил Сразу вытащить машину на тросе не получилось и автор с шофером стали работать вместе: копать, таскать хворост, траву и булыжники, чтобы замостить путь. За время совместной работы автор и водитель грузовика разговорились. Водитель рассказал о себе, а жене, о своих неприятностях. Оказалось, что он нахулиганил в колхозе: повесил на магазин листовку юмористического содержания и теперь к нему хотят применить какие-то санкции. Автор сочувстует парню. В конце-концов машину удалось вытащить. Автор, стесняясь, предлагает водителю деньги, но тот не берет, объясняя, что работали они вместе. В финале водитель приглашает автора к себе домой есть моченые яблоки. Автор едет за грузовиком парня и думает, что, может быть, если он поработал бы вместе с первым прохожим, то тот тоже сдружился бы с ним, не стал брать деньги, рассказал бы про себя и пригласил в гости.
Читайте также: