Севастопольская страда сергеева ценского краткое содержание

Обновлено: 05.07.2024

Недавно появилось в сети на нескольких ресурсах. На мой взгляд, очень своевременно. Инфа для размышления.

Отрывок из книги "Севастопольская страда" С.Н. Сергеева-Ценского (1875-1958) в части 3 главы 7 "Казнокрады".

. В 1828 году в Севастополе чумы не было, а карантин был. Для профилактики.

В 1829 году чумы всё также не было, но карантин был ужесточен.

Каждый, кто хотел выехать из города или въехать в него, должен был просидеть в полной изоляции от 14 до 19 дней.

Народ перестал ездить.

Возникли перебои со снабжением.

На борьбу с эпидемией были выделены деньги из царской казны.

В результате чиновники закупали у своих поставщиков за откаты продовольствие по завышенным ценам, а горожанам отдавали самое худшее.

Естественно, в продолжении этого праздника были заинтересованы все, кто наживался на эпидемии, в первую очередь чиновники и врачи.

Все случаи заболевания любой болезнью объявлялись чумой.

"Карантинная контора старается все обыкновенные болезни показать чумными", писал служивший в это время в Севастополе контр-адмирал Сальти.

Всех заболевших свозили в бараки на Павловский мысок, где они содержались в таких условиях, что быстро умирали.

В беднейших районах города применялась дезинфекция хлором. То есть горожан ещё и подтравливали.

Карантинные комиссары – по 5 рублей, главврач и инспектор карантина – по 10 рублей в сутки.

Начальное жалованье обычного военного врача в то время составляло 171 рубль в год.

Для повышения заболеваемости доктора устраивали жителям морские купания в холодной воде.

В итоге, в июне 1830 году жители беднейших районов города не выдержали и восстали, гарнизон встал на сторону восставших.

Губернатора, его чиновников и врачей толпа растерзала. Восстание быстро подавили, но "эпидемия" в Севастополе по удивительному совпадению сразу прекратилась.

Плюс о подавлении "чумного бунта"

Всё движение из города и в город происходило через специально устроенные заставы.

Летом 1829 года карантин был ужесточён, каждый проезжающий должен был содержаться 2-3 недели в карантинной зоне, все подозрительные больные в городе подлежали изоляции.

Продовольственное снабжение оказалось монополизированным карантинными чиновниками, что способствовало большому количеству злоупотреблений.

В городе быстро возник дефицит продовольствия, резко повысился уровень заболеваний.

Ситуация в Севастополе обострилась настолько, что из Петербурга была прислана комиссия для расследования ситуации.

Расследование обнаружило массовые злоупотребления, однако из Петербурга поступило распоряжение прекратить всякие расследования деятельности интендантов.

В марте 1830 года карантин был ужесточён, и жителям запретили покидать дома.

Запрет был снят в мае, но в наиболее бедной Корабельной слободе карантин был продлён.

По Севастополю поползли слухи, что народ сознательно морят начальство и врачи.

Доведённые до отчаяния жители готовились к вооружённому отпору, были сформированы вооружённые группы под руководством отставных военных.

Солдаты оцепления и многие офицеры сочувствовали жителям.

Обе стороны воздерживались от начала боевых действий, которые могли взорвать ситуацию в городе и на флоте.

3 июня военный губернатор Столыпин усилил караулы на улицах и охрану губернаторского дома.

Эти меры возмутили севастопольцев, которые толпами двинулись дому губернатора и адмиралтейству.

Губернатор был убит толпой.

К восставшим присоединились матросы. Часть восставших пошла на снятие карантинного оцепления на Корабельной слободе, солдаты, атакованные с двух сторон, присоединились к восставшим.

К 22 часам город был в руках восставших, полиция бежала из города, а гарнизон отказался подавлять бунт.

Толпа избивала "чумных" чиновников и офицеров требуя от них расписки, что чумы в городе нет, громила их дома и квартиры.

Тем временем власти стянули к городу части 12-й дивизии генерала Тимофеева, которые вошли в город 7 июня.

Следственная комиссия под руководством генерал-губернатора Новороссии и Бессарабии М. С. Воронцова рассмотрела дела около 6000 людей.

Были казнены 7 человек, возглавивших восстание, около 1000 горожан и матросов отправлены на каторжные работы.

Около 4200 штатских были депортированы в другие города. Офицеры получили дисциплинарные наказания.

Казалось бы, как можно набить себе карман на чуме? Но для русского чиновника, заматерелого взяточника и казнокрада, всякий повод есть повод к наживе, и ни один не плох. Чума так чума, и при чуме, дескать, живы будем.

А чума — это уж не птичка-канарейка; на борьбу с чумой, появившейся будто бы в войсках, воевавших с Турцией, а потом перекочевавшей в южные русские порты, ассигнованы были правительством порядочные суммы, и вот за тем именно, чтобы суммы эти уловить в свои карманы, чиновники готовы были любой прыщ на теле матроса или матроски, рабочего или поденщицы признать чумою, а население Севастополя засадить в карантин на всю свою жизнь: так, чтоб и женам бы хватило на кринолины, и детишек бы вывести в люди, и на преклонные годы кое-какой капиталец бы скопить.

Дело было в том, что главное население этих слободок, — семейства матросов действительной службы и отставных, — жило летними работами в окружающих Севастополь хуторах, карантин же отрезывал им доступ на эти работы, обрекая их тем самым на голод зимой. Кроме того, замечено было, что через линию карантина отлично пробирались жители собственно Севастополя, главным образом офицерство: для них, значит, существовали особые правила; они, значит, передать чуму дальше, на север, никак не могли.
Карантинные же и полицейские чиновники получали по борьбе с чумой особые суточные деньги — порядочную прибавку к их жалованью.

Продолжим рассказ о карантинных мерах в Севастополе
К осени 1829 года на мысе Херсонес и на Павловском мыску были оборудованы два карантина для "подозрительных на болезни". Размещались люди в пещерах, вырытых в глине, или в дощатых бараках. Ни дров, ни еды, ни лекарств…
Многих, заподозренных в заболевании чумой, хватали прямо из дома, не дав собраться. Тащили в домашней одежде, в морозы. Немудрено, что в карантине они быстро умирали.

Чумной карантин на Павловском мыске Севастополя был совершенно не пригоден для принятия больных и заподозренных в чуме. Там не было вовсе приспособленных под жильё помещений, не было кроватей и прочего оборудования, не хватало посуды, белья и медикаментов.
Большинство выдерживавших карантинный срок в военном карантине размещались прямо на воздухе, или в сырых пещерах, вырытых в скалистых обрывах берега.

Вот как описывает доктор Закревский офицерское (. ) помещение, в котором ему самому пришлось выдерживать карантин;
«На Павловском мыске (22/XII 1829г) казарма просторная, человек на двести, или больше, а в казарме одна хлебопекарная, или артельная печь; окон в казарме было 10, по 5 на сторону, но зато ни одного окна исправного, а в некоторых так и вовсе рам не было…

Думаю, что объяснять читателям, какие возможности для различных злоупотреблений давал этот произвол для карантинных врачей и чиновников не требуется.
Не случайно все севастопольцы искренне их ненавидели.

Целому ряду причастных к этим злоупотреблениям чиновникам было ВЫГОДНО доказывать наличие в Севастополе чумы (случаев которой в городе не было отмечено до января 1830 года).

В декабре 1829 года пришли сезонные инфекции. Беднота сидела в своих неотапливаемых домах, голодала. Болела. Умирала. И тут карантинное начальство заявило: вот она, чума!
И количество несчастных, отправляемых на верную смерть в карантин, увеличилось.
Так Севастополь встретил 1830 год.
Ужасные условия пребывания в карантине в зимнее время способствовали увеличению смертности в нем.

Чтобы официально добиться признания в городе чумы, 1 декабря 1829 года был созван Медицинский совет из 15 авторитетных врачей.

Однако карантинное начальство такие выводы Медицинского совета категорически не устраивали, поэтому единственным ответом на его предложение было полное запрещение морским и другим не карантинным врачам посещать карантин, о чем и сообщал своему начальству контр-адмирал Сальти.

Интересно, что ежедневное постоянное общение этой троицы с заразными больными, и являясь таким образом носителями заразы, - а они ежедневно общались со всем начальством Севастополя и пили послеобеденный чай у Столыпина, без всяких последствий для них самих и начальства города.
НИКТО из них не заразился, что, пожалуй, являлось единственным примером в истории чумных эпидемий!

История повторяется, хотя, если сравнивать нас с "просвещенным" Западом, дела в России обстоят на порядок лучше. Как тут не вспомнить нашего незабвенного Сергея Есенина: "Стою я на берегу паршивейшего Бель-Голландского моря, а вокруг меня тупые, свинные морды европейцев". Всех благ, Сергей!

Большое спасибо за отклик и интересную цитату С. Есенина, Александр!
С улыбкой,

Портал Проза.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и законодательства Российской Федерации. Данные пользователей обрабатываются на основании Политики обработки персональных данных. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.

Шалом,Израиль!(Путешествие по Галилее ч.1) Добрый день ,мои ПЧ друзья! .

Как опубликовать свой материал в Сообществе? Дорогие и Уважае.

Помощь новичкам: Тег more или Как убрать текст под кат По просьбам читателей - новичков, попроб.

ВЕЛИКИЙ ПРАЗДНИК ПАСХИ НА КАРТИНАХ ИЗВЕСТНЫХ ХУДОЖНИКОВ ВЕЛИКИЙ ПРАЗДНИК ПАСХИ НА КАРТИНАХ ИЗВЕ.

-Метки

-Рубрики

-Ссылки

-Музыка

-Я - фотограф

КРЫМСКАЯ ВОЙНА 1854 - 1855 г.г.

-Всегда под рукой

-

-Поиск по дневнику

-Друзья

-Статистика

Роман-эпопея "Севастопольская страда"
картина К.Н.Филиппова "Военная дорога между Севастополем и Симферополем".

Запись понравилась
3 Процитировали
0 Сохранили
- 3Добавить в цитатник
- 0Сохранить в ссылки
. В 1828 году в Севастополе чумы не было, а карантин был. Для профилактики. В 1829 году чумы всё также не было, но карантин был ужесточен. Каждый, кто хотел выехать из города или въехать в него, должен был просидеть в полной изоляции от 14 до 19 дней. Народ перестал ездить. Возникли перебои со снабжением. На борьбу с эпидемией были выделены деньги из царской казны. В результате чиновники закупали у своих поставщиков за откаты продовольствие по завышенным ценам, а горожанам отдавали самое худшее.

Естественно, в продолжении этого праздника были заинтересованы все, кто наживался на эпидемии, в первую очередь чиновники и врачи. Все случаи заболевания любой болезнью объявлялись чумой.

Для повышения заболеваемости доктора устраивали жителям морские купания в холодной воде.

В итоге, в июне 1830 году жители беднейших районов города не выдержали и восстали, гарнизон встал на сторону восставших. Губернатора, его чиновников и врачей толпа растерзала. Восстание быстро подавили, но "эпидемия" в Севастополе по удивительному совпадению сразу прекратилась.

Плюс о подавлении "чумного бунта"

Всё движение из города и в город происходило через специально устроенные заставы.

Летом 1829 года карантин был ужесточён, каждый проезжающий должен был содержаться 2-3 недели в карантинной зоне, все подозрительные больные в городе подлежали изоляции. Продовольственное снабжение оказалось монополизированным карантинными чиновниками, что способствовало большому количеству злоупотреблений. В городе быстро возник дефицит продовольствия, резко повысился уровень заболеваний.

Ситуация в Севастополе обострилась настолько, что из Петербурга была прислана комиссия для расследования ситуации. Расследование обнаружило массовые злоупотребления, однако из Петербурга поступило распоряжение прекратить всякие расследования деятельности интендантов.

В марте 1830 года карантин был ужесточён, и жителям запретили покидать дома. Запрет был снят в мае, но в наиболее бедной Корабельной слободе карантин был продлён. По Севастополю поползли слухи, что народ сознательно морят начальство и врачи. Доведённые до отчаяния жители готовились к вооружённому отпору, были сформированы вооружённые группы под руководством отставных военных. Солдаты оцепления и многие офицеры сочувствовали жителям. Обе стороны воздерживались от начала боевых действий, которые могли взорвать ситуацию в городе и на флоте.

3 июня военный губернатор Столыпин усилил караулы на улицах и охрану губернаторского дома. Эти меры возмутили севастопольцев, которые толпами двинулись дому губернатора и адмиралтейству. Губернатор был убит толпой. К восставшим присоединились матросы. Часть восставших пошла на снятие карантинного оцепления на Корабельной слободе, солдаты, атакованные с двух сторон, присоединились к восставшим.

К 22 часам город был в руках восставших, полиция бежала из города, а гарнизон отказался подавлять бунт. Толпа избивала "чумных" чиновников и офицеров требуя от них расписки, что чумы в городе нет, громила их дома и квартиры.

Тем временем власти стянули к городу части 12-й дивизии генерала Тимофеева, которые вошли в город 7 июня. Следственная комиссия под руководством генерал-губернатора Новороссии и Бессарабии М. С. Воронцова рассмотрела дела около 6000 людей. Были казнены 7 человек, возглавивших восстание, около 1000 горожан и матросов отправлены на каторжные работы. Около 4200 штатских были депортированы в другие города. Офицеры получили дисциплинарные наказания.

Читайте также: