Роман без вранья краткое содержание

Обновлено: 08.07.2024

Жанр литературной биографии, как и жанр литературной автобиографии довольно распространены в русской и зарубежной литературе. Направление это пользуется постоянной популярностью, т.к. позволяет заглянуть в жизнь кумиров со стороны, не из зала, а из-за кулис.

Об авторе

Анатолий Мариенгоф (1897-1962 гг.) – русский, советский поэт, прозаик, драматург, теоретик искусства. Вместе с Есениным, Ивневым и Шершеневичем основатель литературного движения имажинистов. Основные произведения:

Неоднократно за эти произведения подвергался травле в литературных кругах, отчего после двадцатых годов занимал незначительное место, однако, сделанный им ранее вклад с лихвой окупает годы вынужденного молчания.

Сюжет

Нужно сразу сказать, что проза Мариенгофа очень поэтична, она не последовательно-строга, а скорее вдохновенно-выборочна. Он приводит читателю те сцены собственной и есенинской жизни, которые произвели большее впечатление на него самого, чем на какие-то важные исторические вехи.

Однако, чем дальше движется повествование, тем больше открывается метаморфоза Есенина, который несмотря на всю славу, заграничные поездки и тиражи катится в пропасть.

Не обойдён стороной и роман Есенина с Айседорой Дункан и отношения с его первой женой Зинаидой Райх, но, странно, при этом нет ощущения, что автор занимается полосканием грязного белья. Просто приоткрывает Есенина с бытовой и человеческой стороны. С любовью, с жалостью, с тоской.

Эта книга Анатолия Мариенгофа не только о Сергее Есенине. Это книга и о Мариенгофе тоже, ближайшем друге Есенина с 1919 года. Попытка зафиксировать себя и других в истории, в памяти, в образах.


В книге рассказывается не только о Сергее Есенине, который с Мариенгофом был в очень тесных дружеских отношениях. Очень много Анатолий Мариенгоф говорит о людях, их окружавших в то время, о самом времени (1919-1925-е годы). Однако автор в своём рассказе-воспоминании очень избирателен, временами субъективен.


Действительно, устаревшая максима для того времени. И просто любопытная мысль, лишённая школьной однобокости. В эпоху Серебряного века (а Есенин начинал именно тогда), когда жизнетворчество было одним из важнейших примет, грань между жизнью и искусством пошатнулась. Поэт может создавать свою жизнь в соответствии со своим образным мышлением. Имажинизм стал не только ведущим направлением в те годы, но и образом жизни многих поэтов и писателей.

Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:

libcat.ru: книга без обложки

Роман без вранья: краткое содержание, описание и аннотация

Анатолий Мариенгоф: другие книги автора

Кто написал Роман без вранья? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.

libclub.ru: книга без обложки

libclub.ru: книга без обложки

libclub.ru: книга без обложки

libclub.ru: книга без обложки

Анатолий Мариенгоф: Мой век, моя молодость, мои друзья и подруги

Мой век, моя молодость, мои друзья и подруги

Анатолий Мариенгоф: Бритый человек

Бритый человек

Анатолий Мариенгоф: Без фигового листочка

Без фигового листочка

Марк Харитонов: Учитель вранья

Учитель вранья

Анатолий Мариенгоф: Роман без вранья. Мой век, мои друзья и подруги

Роман без вранья. Мой век, мои друзья и подруги

Александр Андреев: Есенин

Есенин

Анатолий Мариенгоф: Мой век, моя молодость, мои друзья и подруги

Мой век, моя молодость, мои друзья и подруги

Анатолий Мариенгоф: Бритый человек

Бритый человек

Роман без вранья — читать онлайн ознакомительный отрывок

Роман без вранья

Автор живет богемой, видит только богему, все остальное выпадает из поля его зрения: все, что выходит за круг богемы, автор рисует только с внешней стороны.

В Пензе у меня был приятель: чудак-человек. Поразил он меня с первого взгляда бряцающими (как доспехи, как сталь) целлулоидовыми манжетами из-под серой гимназической куртки, пенсне в черной оправе на широком шнуре и длинными поэтическими волосами, свисающими как жирные черные сосульки на блистательный целлулоидовый воротничок.

Тогда я переводился в Пензенскую частную гимназию из Нижегородского дворянского института.

Нравы у нас в институте были строгие — о длинных поэтических волосах и мечтать не приходилось. Не сходишь, бывало, недельку-другую к парикмахеру, и уж ловит тебя в коридоре или на мраморной розовой лестнице инспектор. Смешной был инспектор — чех. Говорил он (произнося мягкое "л" как твердое, а твердое мягко) в таких случаях всегда одно и то же:

— Древние греки носилы длынные вольосы дла красоты, скифы — чтобы устрашать своих врагов, а ты дла чего, малчик, носишь длынные вольосы?

Трудно было в нашем институте растить в себе склонность к поэзии и быть баловнем муз.

Увидев Женю Литвинова — целлулоидовые его манжеты и поэтическую шевелюру, сразу я понял, что суждено в Пензенской частной гимназии пышно расцвесть моему стихотворному дару.

Читайте также: