Повесть о фонаре краткое содержание
Обновлено: 05.07.2024
Дети отдыхают в пионерском лагере. Ночью они рассказывают страшилки, благодаря которым задумываются о смысле жизни и жизни после смерти.
За минуту
Дети отдыхали в пионерском лагере. Ночью они рассказывают друг другу страшилки. Благодаря историям они задумываются о смысле жизни и жизни после смерти.
Далее Вася рассказывает про красное пятно. Семья въезжает в квартиру и замечает на стене то самое пятно. Каждую ночь в семье пропадали дети. Квартира опустела, и спустя время туда заехали другие люди. Они разрезали обои за пятном и увидели там мать, которая все это время ела детей, а отец ей в этом помогал.
Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:
Повесть о фонаре: краткое содержание, описание и аннотация
Лидия Будогоская: другие книги автора
Кто написал Повесть о фонаре? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.
В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.
Повесть о фонаре — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком
Повесть о фонаре
Вниз к реке ведет Гражданская улица.
Неровная улица: одна сторона высокая, буграми, другая — низкая. Бугры заросли травой, и на низкой стороне песок. И журчит в канаве вода.
Утром высоко по зеленым буграм шагает Пилсудский.
У него искусственная нога. За спиной на ремне большой ящик.
Лицо обветренное и морщинистое.
Тяжело поднимается его искусственная нога. И все норовит ступить куда-то в сторону, все в сторону. Но Пилсудский упирается крепко палкой в землю. Шагает быстро. И таращит выпуклые черные глаза.
По дороге встречаются ему мальчишки. Бегут с сумками в школу. Мальчишки кричат:
— Здорово, Поликарп Николаич!
И Пилсудский им кланяется.
На углу, где Главный проспект пересекает Гражданскую, Пилсудский сворачивает. И дальше он уже шагает по ровному Главному проспекту.
Необыкновенная каланча: в ней окна прорезаны узкие, длинные, одно над другим, одно над другим.
Крыша плоская, а над ней иглой в небо шпиль.
Пилсудский торгует в будке за церковным садом. Семь лет уже торгует — с двадцать третьего года.
На полках у него — волчки, куклы, папиросы, конверты, душистое мыло. Мазь для обуви, перец. Нюхательный табак и зубной порошок.
В бочонке клюквенный квас. На тарелке конфеты — по пятаку и по гривеннику.
Пилсудский целый день сидит в будке.
Когда каланча перед ним начинает светиться в темноте узкими окнами, он запирает будку и, взвалив ящик на спину, шагает домой.
На углу около почты фонарь. А другой фонарь далеко — около банка.
Только в окошках тусклый свет. Окошки-то и освещают дорогу Пилсудскому. Его нога скрипит, палка, постукивая, обшаривает камни тротуара.
Это на Главном проспекте. А на Гражданской улице даже и окошки не светятся. Там дома отгородились от улицы густыми деревьями, высокими заборами. Ничего нельзя разглядеть. И никто не проходит по Гражданской вечером.
Один Пилсудский пробирается по буграм. Вздыхает, бормочет что-то и подвигается вперед шаг за шагом, сгорбившись. Точно больше становится ящик за день и всей своей тяжестью давит на спину.
Нога скрипит с каким-то треском, точно разламывается, и ступает куда-то в сторону.
Дом Пилсудского в самом конце Гражданской, где бугры поднимаются стеной над крутым спуском к реке. Как только доберется Пилсудский до своей калитки, прямо на землю сбрасывает ящик. И переводит дух.
Каждый вечер шагает так Поликарп Николаич Пилсудский.
Летом, еще ничего, а осенью труднее и глуше дорога. Земля, голые деревья, деревянные крыши домов — все чернеет от дождей. И будто еще гуще делается темнота.
Камни тротуара на Главном проспекте мокрые, скользкие, а на Гражданской между буграми широко разливают ся лужи. Расползается Гражданская улица. А темень по вечерам — хоть глаз выколи.
И вдруг в самый темный, в самый ненастный вечер за линией железной дороги и на Заречной стороне вспыхнули светлые точки. Новые электрические фонари зажглись.
И на Гражданской улице тоже засиял фонарь. На высоком бугре, большой, яркий, круглый, как шар.
Фонарь залил светом дорожку Пилсудского до самого спуска к реке. И вокруг все ожило. Залоснились черные, вязкие колеи на проезжей дороге. Заблестела в канаве вода. А на деревья, крыши домов и заборы легла светлая тень.
Пилсудский шагает, упираясь крепко палкой в землю и откинув голову. В тишине нога его равномерно поскрипывает и ударяет твердой пяткой.
У своей калитки он останавливается и весело таращит на фонарь рачьи, выпуклые глаза.
— Кажется, посветлее стало у нас на улице, — говорят гражданские жители. — Можно, по крайней мере, выйти и не бояться, что выколешь глаз.
На низкой стороне Гражданской улицы, в андреевском доме, живет Карасева, слесариха.
Гражданские ее побаиваются, обходятся с ней осторожно. Чуть что не по ней, она кричит, криком кричит. Хоть надорвись, а ее не перекричишь. И вот недавно все слышали, как она у себя во дворе кричала, что теперь, при электричестве, она заставит каждого таскать свои помои до помойки, а не выхлестывать у крыльца, за ворота, куда попало. Это в темноте можно было улицы гадить, а теперь нельзя.
Лидия Будогоская - Повесть о фонаре краткое содержание
Лидия Будогоская - Повесть о фонаре читать онлайн бесплатно
Но, видно, на место Софьи Федоровны еще никого не нашли. Софья Федоровна по-прежнему каждый день является в класс со своим туго набитым портфелем. И пишет на доске ровными белыми буквами.
А Миронов каждый день свечой стоит.
Другие ребята чего только не делают, а она их будто и не видит. Одного только Миронова всегда видит. Наверное, потому, что он всех больше, да еще на первой парте сидит. Как пожарная каланча, торчит Миронов перед самым ее столом.
Это еще ничего — стоять в классе во время урока. А вот раз велела Софья Федоровна Миронову стоять посреди класса на перемене.
Кончился урок. Ребята из всех классов высыпали в коридор. Гомон. Пол дрожит под ногами.
А Миронов стоит один посреди класса.
Форточка открыта, по полу бумажки летают. На доске четыре слова не стертые остались:
До чего скучно в пустом классе торчать! Сил нет звонка дожидаться — так скучно.
Но что поделаешь? Нужно стоять, пока Софья Федоровна не отпустит, а то еще в другой раз поставит свечкой в коридоре на виду у всех или около учительской.
Скрипнула дверь. Может, это уже Софья Федоровна? Нет, не она. Это маленький Киссель и еще четверо.
Тихонько вошли ребята и остановились около Миронова. Смотрят, как он стоит, шепчутся.
Нахмурился Миронов. И, чтобы не видеть ребят, уперся подбородком в грудь. Смотрит себе на сапоги.
Вдруг Киссель дернул его за рукав и отскочил. Глядит искоса на Миронова. Что он с ним сейчас сделает? Ничего. Миронов даже не шевельнулся. Не посмотрел даже в его сторону.
Тогда опять начинает Киссель к Миронову подбираться. Съежился весь и неслышно ступает — сначала на пятку, потом на носок. А сам на ребят хитро поглядывает, ребята притихли.
Подкрался Киссель и толкнул Миронова сзади. А сам опять в сторону. Не двигается Миронов, точно его гвоздями к месту прибили. И даже головы не поднимает.
Тут уж совсем разошелся Киссель. Схватил со стола вставочку Софьи Федоровны. Подкрался к Миронову сзади и тихонько кольнул его в спину пером.
Миронов вдруг разом повернулся. Сжал зубы и с размаху ударил Кисселя в плечо.
Кисселя так и отбросило. Полетел он на пол, ладонями шлепнулся. А другие ребята разбежались от Миронова в стороны, чтобы и им не попало. Он, когда рассердится, себя не помнит.
Поднялся Киссель с пола, поднес к глазам кулаки и заревел во весь голос. А в это время как раз звонок прозвенел. Громко ревет Киссель, а звонок звенит еще громче.
Ребята из коридора всей толпой разом ворвались в класс. Шаркают ногами по полу, хлопают крышками парт. Один на подоконник влез, чтобы закрыть форточку. Другой вытирает мокрой тряпкой доску.
Только Миронов по-прежнему стоит посреди класса. Красный весь, как будто его огнем обожгло.
А Киссель уткнулся лицом в свою парту и все ревет да ревет.
— Тебе что — опять попало? — спрашивает Кисселя Соколов.
Киссель ничего не ответил. Потом вдруг поднял голову, посмотрел на Миронова и проревел:
— У… у, кабан. Сейчас все расскажу… Софье Федоровне!
— Вот какой, — сказал Шурук. — Когда сам кого-нибудь, так ничего. А если его кто, так сразу реветь и жаловаться.
— Аван-тю-рист, — пробормотал Миронов и отвернулся.
— А вот и скажу-у, — хнычет Киссель, — весь урок опять стоять будешь!
Стихли. Миронов покосился на дверь. Кто-то мимо Дверей прошел. Нет, это не Софья Федоровна. Всегда она опаздывает, а на этот раз, видно, и совсем про свой класс забыла. Из коридора не доносится ни звука, везде в классах давно уже идут уроки, а ее нет.
Вдруг внизу хлопнула дверь. Это уж наверно она! Из учительской выходит… Сейчас начнет подниматься по лестнице, медленно переступая со ступеньки на ступеньку, со ступеньки на ступеньку… Но шаги глухо прозвучали внизу и затихли где-то в нижнем коридоре. И больше опять ни звука.
Былинка на последней парте вздохнула и говорит:
— И чего это она опять застряла там в учительской!
— В учительской? — сказал Шурук. — А ее, может быть, и нет в учительской.
— Как! — удивилась Былинка. — А где же она может быть?
— Взяла да и ушла к себе домой. Забыла, что еще четвертый урок у нее остался.
Тут ребята вскочили, зашумели.
— Ну, тогда и мы домой пойдем. Чего же тут сидеть зря!
Соколов вытащил сумку. Торопливо сует в нее тетради, книжки, пенал. Другие ребята тоже стали собираться.
— Да погодите вы! — кричит Былинка. — Нужно же узнать, ушла она или не ушла.
— Ну, иди, — кричат ребята, — узнавай!
Былинка выбежала из класса. Осторожно, на цыпочках пробежала по коридору мимо плотно закрытых дверей классов и спустилась по лестнице.
Учительская в нижнем этаже. Это большая, тихая комната. На стенке круглые часы. В печке потрескивают дрова. Сквозь стекла шкафа смотрят широкие позолоченные корешки книг. Былинка много раз бывала в учительской. Софья Федоровна ее туда то за платком посылала, то за книгой забытой.
Подошла Былинка к дверям. Слышит голоса. Один голос густой, спокойный, ровный — это заведующая. Другой голос резкий, тоненький — это Софья Федоровна.
Заведующая говорит громко, раздельно. А Софья Федоровна быстро-быстро, точно захлебывается.
Былинка отворила дверь. Сразу замолчали обе. Стоят под круглыми часами у стола. А у окна — какая-то посторонняя женщина в темном платье. Рассматривает что-то на школьном дворе.
Былинка подождала минуту, а потом спрашивает:
— Софья Федоровна, урок у нас будет?
Софья Федоровна ничего не ответила. Только стала растерянно перебирать что-то у себя в портфеле. А из портфеля посыпались на стол тетрадки с диктовкой, которые она давно отобрала, да все не успевала проверить, за тетрадками какие-то свертки, за свертками — корки, баночки, коробочки, весь хлам, который она всегда таскает с собой.
— Да, — ответила за Софью Федоровну заведующая, — урок у вас будет.
Былинка тихонько притворила дверь и побежала вверх по лестнице.
— Будет урок! — крикнула Былинка, вбегая в класс. — Это ее заведующая в учительской задержала! Пробирает за что-то. А урок будет!
Ребята опять вытащили из сумок книжки и разошлись по своим местам.
Но прошла минута, другая — целых пять минут, а в коридоре все еще не слышно шагов. Соколов опять вскочил с места, а за ним и другие ребята.
Он провел на полу длинную черту мелом и бросил на нее тяжелую медную пуговицу.
Вдруг настежь распахнулась дверь.
Вошла заведующая, а за ней не Софья Федоровна, а та посторонняя женщина, которую Былинка видела в учительской.
Ребята так и посыпали на места. Толкаются в проходах между партами, торопятся сесть.
Заведующая хмуро посмотрела на меловую черту, на ребят, но ничего не сказала.
Стоит, ждет, пока совсем тихо станет.
А в классе, как нарочно, то одна скамья скрипнет, то другая. То крышка парты грохнет, то книги на пол посыплются.
И вот наконец тишина.
— Ребята, — говорит заведующая, — Софья Федоровна у вас больше преподавать не будет. Я привела к вам новую учительницу. Ваша новая учительница — Екатерина Ивановна.
И она повернулась к незнакомой женщине в темном платье. Ребята тоже все сразу оглянулись и посмотрели на нее.
Небольшого роста новая учительница, худенькая, молодая. Волосы светлые, гладкие, разделены посередине на прямой пробор и пониже ушей ровно-ровно подстрижены.
— На нашу телеграфистку похожа, — шепчет Маня Карасева Былинке.
Былинка только глазами мигнула:
— Екатерина Ивановна приехала к нам издалека, с Урала, — говорит заведующая. — Она рассказывает, что ее уральские ребята хорошо учились. Постарайтесь от них не отставать. Сегодня у вас времени остается мало, но познакомиться с Екатериной Ивановной вы все-таки успеете.
Пока заведующая говорила, новая учительница, слегка прищурившись оглядывала класс. Она смотрела то на Миронова, зажатого тесной партой, то на Кисселя, который все еще шмыгал носом и тер кулаками глаза. Но больше всего, видно, ее заинтересовала пестрая парта Соколова.
Когда заведующая вышла из класса, учительница положила на стол большой коричневый портфель, застегнутый на две пряжки, и пошла прямо к парте Соколова. Она низко наклонилась над партой и показала пальцем на выцарапанный ножом домик с окнами, дверьми и даже трубой, из которой винтом поднимался дым.
Повесть о фонаре" - повесть не столько о фонаре, сколько об ответственности, о росте этого чувства в детях. Она вмещает и пятилетку, и школу, и те перемены, какие вносит пятилетка в быт города и в сознание людей. Целый клубок животрепещущих тем переплетается в книге Л. Будогоской. Глубоко внутри под текстом живет основная мысль. "Повесть о фонаре" говорит о трусости и мужестве, о чести, о благородстве и подлости, говорит скрытно - не произнося этих слов.
Купить книгу Повесть о фонаре, Лидия Будогоская
Интересные факты
Цитаты из книги
С этой книгой читают:
Читайте также: