Последний из ушедших краткое содержание
Обновлено: 07.07.2024
Перед нами проходят страницы история убыхов — народа, который издавна жил в горах Западного Кавказа, по соседству с абхазцами и адыгами.
В 1864 году, поддавшись уговорам собственных правителей и служителей ислама и поверив обещанию султаната Турции, убыхи, погрузившись на турецкие корабли, покинули отчие края. Прошел всего один век, и народ с богатым и мужественным прошлым исчез с лица земли как нечто единое целое. Голод, болезни, насильственная ассимиляция сделали свое жестокое дело.
Главный герой — Зауркан Золак — это последний из ушедших убыхов. Столетний Зауркан, отличающийся редким здоровьем, физической силой и цепкой памятью, помнил еще время переселения своего народа в Турцию. Почти месяц живет в его лачуге советский ученый-лингвист Квадзба, приехавший в Турцию в научную командировку, и записывает его полный драматизма рассказ о народе, потерявшем родину.
Убыхи. Когда-то они жили на своей земле, на которой испокон веков жили их предки; и были полны надежд — надежд на будущее. Когда-то они мечтали о простых естественных вещах, пели песни, играли свадьбы, с достоинством жили и с достоинством умирали… Но как легко отнять мечту и как легко растоптать надежду. Многое пришлось испытать людям из народа Убыхов, вынужденно покинувшим свою землю. Гонимые ото всех и ото всюду, они шли по дорогам, усыпанным мертвыми телами; любившие свободу, они до конца боролись за нее. Да, легко растоптать надежду. Но разве можно вырвать из сердца горца любовь к своей Родине, к своему дому, к своему очагу. Разве что с самим сердцем…
+5 14Ars (Арсен) / Б.Шинкуба "Последний из ушедших".
Сочи, 150 лет до наших дней. В 1864 году завершилась Кавказская война, и тогда же полностью обезлюдело побережье Черного моря, там, где сейчас находится территория города Сочи. Многие годы на этом месте находилась страна Убыхия, и жили убыхи — родственный абхазам и адыгейцам народ. Эти народы (а также более малочисленные шапсуги, натухайцы и т.д.) и были теми черкесами, с которыми Россия вела войну. Рассчитывая на поддержку английской королевы и турецкого султана, черкесы яростно отстаивали свои земли от завоевания и колонизации, но помощь была недостаточной, а силы неравными. В начале 1864 года перед убыхами было поставлено условие — они должны покинуть свою землю, свои дома, свое имущество, и переселиться: или в кубанские степи или в Турцию. Российские степи пугали независимых до той поры жителей гор, оставаться было равносильно смерти, и убыхи стали грузиться на турецкие суда. Убыхи только номинально были мусульманами — они не строили мечетей, не соблюдали обычаи ислама и поклонялись своей языческой богине Бытхе. Тем не менее эмиграция в Турцию казалась им лучшим выходом из положения. Русское правительство оценивало численность убыхов в 75 тысяч человек, практические все они отплыли в Турцию. Беды начались уже во время пути — из-за некачественной воды на судах вспыхнули эпидемии, из-за перегруженности многие из судов не доплывали до берега. Но и на берегу переселенцев не ждало ничего хорошего — их выгружали в пустынную местность, где не было даже воды. В первые месяцы от изначального числа убыхов осталась половина, остальные были истощены и продолжали умирать от голода и болезней. Пустынная земля не позволяла ничего выращивать, путь в глубь страны был прегражден войсками султана, выдерживающего прибывших в карантине. Некоторые пробавлялись грабежом соседних селений, родители продавали в турецкие гаремы детей — мальчиков и девушек — чтобы дать им возможность не умереть с голода. Затем убыхов расселили по всей стране небольшими общинами, и началась ассимиляционная политика Турции — эмигрантам было приказано говорить по-турецки, ходить в мечеть, соблюдать законы ислама, отдавать сыновей в армию султана, где из них формировались подразделения смертников. К началу 20 века в убыхских селениях только старики использовали убыхский язык, были утрачены обычаи народа, убыхи стали безупречными мусульманами. Сейчас убыхский язык существует только в записях лингвистов и в искаженном варианте в названиях поселений и рек — Сочи, Хоста, Мацеста, Ареда, Псоу, Бзугу, Шахе, Чемитоквадже.
Роман абхазца Баграта Шинкубы "Последний из ушедших" повествует о судьбе убыха, родившегося в 1840 году. Столетний старик рассказывает свою жизнь абхазскому лингвисту, приехавшему в 1940 году в Турцию и отыскавшего последнего говорящего по-убыхски человека. Событий в этой книге хватило бы на несколько приключенческих романов, а ведь такую же жизнь прожил не один убых — сначала участие в войне с русским, затем эмиграция, смерть близких, отмщение за сестер, обманом проданных в гарем, тюрьма, рабство, скитания по Азии и Северной Африке, возвращение в Турцию, мирная жизнь, затем снова тюрьма на тридцать лет. Параллельно показаны судьбы других людей, обреченных на выживание в непривычном климате на чужой земле. С самого начала отдельные отряды смельчаков пытались пробиться через кордоны и вернуться на родину, в Убыхию, но ни одному это так и не удалось.
Прочитайте на досуге. Не останетесь равнодушными.
16 марта 2013 14
0 manowar (Чел) 16 марта 2013 в 00:49
По телеку к слышал как то что остатки убыхов ( они же черкесы-адыги) жили на терр-и России вплоть до развала СССР , и что последний живой убых умер в 1992 году.
0 14Ars (Арсен) 16 марта 2013 в 01:12
В 1992 году умер последний убых, знавший свой язык, звали его Эсенч Тевфик, но он родился и жил в Турции. А главный герой романа, Зауркан Золак, родился и жил до переселения в районе нынешнего Сочи, прожил до 100 лет, скитался, чего только не перенёс, но так и не смог осуществить свою мечту - вернуться на Родину. Он и оказался как-раз последним из ушедших, пережив остальных.
0 zizoo2012 (земляк) 16 марта 2013 в 01:16
Да,это была одна большая резня. Настоящий геноцид. Адыгов было миллионы.А сколько их осталось. Это тема очень длинных постов. И длинных споров.
0 manowar (Чел) 16 марта 2013 в 01:29
В КБР около 500 000 в КЧР - 50-55 тыс. в Адыгее и Краснодарском крае 130 000 - мизер
0 zizoo2012 (земляк) 16 марта 2013 в 01:38
Великое войско было.. И вот так стереться с лица земли за такое короткое время.
+2 smolniy (Тимур) 16 марта 2013 в 01:23
читал в электронной версии)))очень очень понравилось))я как-то тоже писал об этом
+1 14Ars (Арсен) 16 марта 2013 в 12:56
0 bootsman (саид) 16 марта 2013 в 20:44
0 bootsman (саид) 16 марта 2013 в 20:47
а были наверно на Кавказе еще такие полубандитские народы?!
0 14Ars (Арсен) 16 марта 2013 в 22:13
Имам Шамиль, вроде, усмирял какое-то бандитское село, в Ингушетии по-моему, там многие были незаконнорожденные чтоли, что-то типа такого. Попробую найти.
0 14Ars (Арсен) 16 марта 2013 в 22:28
Вот нашёл:
Шапи Казиев "Имам Шамиль"
. "Примером тому стала история одного высокогорного аула, издавна считавшегося гнездом разбоя и самого грубого варварства. Оставаясь много веков вне всякой зависимости от какой-либо власти, эти разбойники прославились самыми дерзкими набегами на живших ниже соседей и караванные пути в ближайших окрестностях. Присущий им пиратский нрав и дикие причуды они объясняли своим необыкновенным происхождением. Необычайность же его заключалась в их глубокой уверенности, что храбрые, сильные и умные дети родятся исключительно вне брака. Незаконнорожденность считалась у них чем-то вроде дворянского титула. Добывали же они его самым грубым образом — умыкая девушек из других аулов и делая их своими наложницами. Законные жены поощряли увеличение семей таким способом, хотя и сами всегда рисковали сделаться матерью нового героя.
Этим-то дикарям, в назидание остальным, и решил Шамиль вернуть человеческий облик посредством приучения их к земледелию и склонения к принятию шариата.
Посланный Шамилем наиб с сильным отрядом предъявил им такие аргументы, что они и думать забыли о набегах, сделавшись примерными земледельцами. Когда укрощенные жители потянулись в соседние села не с прежними намерениями, а для смиренного изучения шариата, вся округа вздохнула с большим облегчением. Но когда воины имама оставили аул для более важных дел, все вернулось в обычное свое состояние. Наконец жалобы соседей заставили имама самого явиться к отступникам. "Забирай свой шариат, — ответили они Шамилю. — Мы его уже и в мешок уложили!"
Шамиль попытался уговорить их, чтобы решить дело миром, но получил ответ в самых обидных выражениях. Тогда он сделал с ними то, чего не делал ни с каким другим аулом. Разгромив сборище разбойников в жестокой схватке, причем собственноручно уложив около дюжины, он совершенно разорил их гнездо, разрушил дома-башни и сжег все, что могло гореть. Убедившись в своем полном разгроме, оставшиеся сложили оружие и сказали: "Если так, давай обратно свой шариат".
Но Шамиль на этом не остановился. Для смягчения варварских нравов он разделил побежденных на несколько частей и поселил их в тех аулах, которые больше всего от них пострадали, С тех пор в округе воцарились мир, покой и благочестие.".
Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:
Последний из ушедших: краткое содержание, описание и аннотация
Баграт Шинкуба: другие книги автора
Кто написал Последний из ушедших? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.
В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.
Последний из ушедших — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком
Последний из ушедших
Жили убыхи на древней адыгской земле,
Веткою были на этом могучем стволе.
Время окликнет — да где он, ушедший язык?
Словно история молча застыла на миг!
Убыхи. Когда-то они жили на своей земле, на которой испокон веков жили их предки; и были полны надежд — надежд на будущее. Когда-то они мечтали о простых естественных вещах, пели песни, играли свадьбы, с достоинством жили и с достоинством умирали… Но как легко отнять мечту и как легко растоптать надежду. Многое пришлось испытать людям из народа Убыхов, вынужденно покинувшим свою землю. Гонимые ото всех и ото всюду, они шли по дорогам, усыпанным мертвыми телами; любившие свободу, они до конца боролись за нее. Да, легко растоптать надежду. Но разве можно вырвать из сердца горца любовь к своей Родине, к своему дому, к своему очагу. Разве что с самим сердцем…
Теряющий родину — теряет все.
В начале этой зимы, субботним вечером, ко мне домой зашел Карбей Барчан. Когда-то мы учились вместе с ним в педагогическом техникуме, но он уже давно уехал из Сухуми, работал директором сельской школы, и мы несколько лет не виделись. Я было настроился на долгий разговор о житье-бытье, но Карбей спешил, сказал, что за ним через полчаса зайдет на обратном пути та же райкомовская машина, на которой он приехал, и, не теряя времени, вытащил из поношенного портфеля и положил на стол довольно толстую папку.
— Здесь рукопись, которую я прошу тебя прочесть, и чем скорей, тем лучше. Она уже и так пролежала тридцать один год, всего через два дома от меня, у Татал, старшей из моих теток, в сундуке. На прошлой неделе похоронили ее и открыли этот сундук, который никто не помнит, чтобы она сама открывала. И вот нашли. Это рукопись ее покойного сына Шараха Квадзбы. Написана перед самой войной, но, по-моему, и сейчас не устарела. Прочти и подумай, нельзя ли ее напечатать. Дело не в том, что он мой родственник. В общем, прочти, сам увидишь.
Карбей ушел, оставив на моей совести дальнейшую судьбу этой папки, тридцать один год пролежавшей в сундуке у матери давно погибшего сына. И еще заранее, прежде чем я открыл папку, в этом было что-то отягощавшее меня чувством ответственности, теперь уже не перед одним, а перед двумя умершими.
В первый раз я прочел рукопись очень быстро, всю от начала до конца, но потом еще несколько раз возвращался к ней, чтобы получше разобраться в иногда недоговоренном, а иногда почти неправдоподобном. Рукопись была не так-то проста. Впрочем, как и судьба ее автора.
Самого Шараха Квадзбу я не знал, но еще до войны много слышал о нем. Он был на пять лет старше нас и, кончив педагогический техникум у нас в Сухуми, уехал в Ленинград. Поступил там на факультет кавказских языков Института востоковедения, слушал лекции академика Марра, был оставлен в аспирантуре и специализировался там на изучении северо-западной группы кавказских языков, в том числе убыхского, знание которого очень важно для установления степени исторической близости и родства других кавказских языков.
Слышал я и о том, что Квадзба, по отзывам его ленинградских профессоров, был человеком незаурядных лингвистических способностей и, наверное, поэтому даже ездил в одну редкую по тем временам заграничную научную командировку в Турцию и на Ближний Восток, причем целью этой командировки были поиски людей, сохранивших в своем быту разговорный убыхский язык, что было особенно важно при отсутствии на этом языке письменности.
Во время войны многие из нас очень мало знали друг о друге, так было и у меня с Квадзбой. Я слышал от кого-то, наверно от Карбея, что Квадзба был там, в Ленинграде, призван в армию, вскоре был тяжело ранен и, снова вернувшись из госпиталя на фронт, пропал без вести в 1942 году. И только через шестнадцать лет после этого, в 1958 году, к нам в Сухуми пришли сведения, что в далекой Италии, за окраиной местечка Черменате, недалеко от озера Комо, на надгробном камне, стоящем над могилой погибших в самые последние дни войны, в апреле сорок пятого года, итальянских партизан, среди других имен значится имя Шараха Квадзбы, написанное латинскими буквами с искажением всего только одной буквы. Оставалось гадать, как попал Квадзба в Италию, — скорей всего, как и большинство других людей со схожими судьбами, бежал туда откуда-нибудь из Австрии, из ближайших к границам Италии фашистских лагерей для военнопленных. Но фамилия, достаточно редкая на свете, не оставляла сомнений, что это был именно он, а дата гибели — двадцать четвертое апреля 1945 года — свидетельствовала, что он сражался почти до конца войны, всего-навсего каких-нибудь двух недель не дожив до Дня Победы.
Актуальность темы, поднятой в романе, объясняется тем, что она сможет пролить свет на пробелы в изучении тяжелой истории убыхского народа, покрытой густой тьмой неведения.
Цель исследования – показать, что изучение истории убыхов очень важно для развития всего кавказоведения, с одной стороны, с другой – восстановление убыхского языка, хоть и частичное, способствует установлению степени исторической близости и родства других кавказских языков.
Ключевые слова: убыхи, убыхский язык, культура, разноязычность, этническая принадлежность, историческая реальность, трагическая судьба, рукопись, монологический роман, роман-исповедь, авторская воля, зарубежная диаспора.
Skaliakho D.S.
Historical reality and artistic fiction in B. Shinkub's novel "The Last of the Departed"
Annotation: The article analyzes the novel "The Last of the Left" by the national poet of Abkhazia Bagrat Shinkub, who is well known to the reader not only as an author of poetic books, but also as a wonderful prose writer. The novel is devoted to the tragic fate of the Ubykhs who moved to Turkey in the 60s of the 19th century. The author tells how, after this fortune scattered them across many countries of the Middle East, as a result of which the people with a rich and courageous past disappeared from the face of the earth as a single whole.
The relevance of the topic raised in the novel, due to the fact that it can shed light on the gaps in the study of the heavy history of the Ubykh people, covered with a thick darkness of ignorance.
The aim of the study is to show that the knowledge of the history of the Ubykhs is very important for the development of the entire Caucasus, on the one hand, on the other hand, the restoration of the Ubykh language, albeit in part, helps to establish the degree of historical affinity and affinity of other Caucasian languages.
Keywords: Ubykhs, Ubykh language, culture, multilingualism, ethnicity, historical reality, tragic fate, manuscript, monologic novel, novel-confession, author's will, foreign diaspora.
Жили убыхи на древней адыгской земле,
Веткою были на этом могучем стволе.
Время окликнет – да где он, ушедший язык?
Словно история, молча, застыла на миг!
Читайте также: