Песня о гаральде и ярославне краткое содержание

Обновлено: 03.07.2024

Гаральд едет завоевывать новые земли. Он благородный и отважный воин. Он завоевывает огромное количество стран, воюет не на жизнь, а на смерть. Он ничего не опасается. Все свои битвы он посвящает собственной любимой Ярославне, которую вспоминает все время. В конце концов, он ворачивается в Киев, о котором он тосковал все время. Его встречает князь и Ярославна. Князь спрашивает, куда тот ездил и что делал. Гаральд перечисляет, какие земли сейчас ему принадлежат, и разговаривает, что все это он делал во имя Ярославны.

Гаральд едет завоевывать новые земли. Он доблестный и отважный воин. Он завоевывает множество государств, воюет не на жизнь, а на смерть. Он ничего не боится. Все свои битвы он посвящает своей возлюбленной Ярославне, которую вспоминает все время. Наконец, он возвращается в Киев, о котором он скучал все время. Его встречает князь и Ярославна. Князь спрашивает, куда тот ездил и что делал. Гаральд перечисляет, какие земли теперь ему принадлежат, и говорит, что все это он делал во имя Ярославны.

Как написать хороший ответ? Как написать хороший ответ?

Написать правильный и достоверный ответ;
Отвечать подробно и ясно, чтобы ответ принес наибольшую пользу;
Писать грамотно, поскольку ответы без грамматических, орфографических и пунктуационных ошибок лучше воспринимаются.

Мореплаватель — имя существительное, употребляется в мужском роде. К нему может быть несколько синонимов.
1. Моряк. Старый моряк смотрел вдаль, думая о предстоящем опасном путешествии;
2. Аргонавт. На аргонавте были старые потертые штаны, а его рубашка пропиталась запахом моря и соли;
3. Мореход. Опытный мореход знал, что на этом месте погибло уже много кораблей, ведь под водой скрывались острые скалы;
4. Морской волк. Старый морской волк был рад, ведь ему предстояло отчалить в долгое плавание.

Гаральд в боевое садится седло,
Покинул он Киев державный,
Вздыхает дорогою он тяжело:
«Звезда ты моя, Ярославна!

И Русь оставляет Гаральд за собой,
Плывёт он размыкивать горе
Туда, где арабы с норманнами бой
Ведут на земле и на море.

Даёт себя знать он и грекам в бою,
И Генуи выходцам вольным,
Он на море бьётся, ладья о ладью,
Но мысль его в Киеве стольном.

Летает он по морю сизым орлом,
Он чайкою в бурях пирует,
Трещат корабли под его топором —
По Киеву сердце тоскует.

Весёлая то для дружины пора,
Гаральдовой славе нет равной —
Но в мысли спокойные воды Днепра,
Но в сердце княжна Ярославна.

Нет, видно ему не забыть уж о ней,
Не вымучить счастья иного —
И круто он бег повернул кораблей
И к северу гонит их снова.

И в Киев он стольный въезжает, крестясь;
Там, гостя радушно встречая,
Выходит из терема ласковый князь,
А с ним и княжна молодая.

«Я, княже, уехал, любви не стяжав,
Уехал безвестный и бедный;
Но ныне к тебе, государь Ярослав,
Вернулся я в славе победной!

Я город Мессину в разор разорил,
Разграбил поморье Царьграда,
Ладьи жемчугом по края нагрузил,
А тканей и мерить не надо!

Ко древним Афинам, как ворон, молва
Неслась пред ладьями моими,
На мраморной лапе пирейского льва
Мечом я насёк моё имя!

Прибрежья, где чёрный мой стяг прошумел,
Сикилия, Понт и Эллада,
Вовек не забудут Гаральдовых дел,
Набегов Гаральда Гардрада!

В Норвегии праздник весёлый идёт:
Весною, при плеске народа,
В ту пору, как алый шиповник цветёт,
Вернулся Гаральд из похода.

Цветами его корабли обвиты,
От сеч отдыхают варяги,
Червлёные берег покрыли щиты
И с чёрными вранами стяги.

В ладьях отовсюду к шатрам парчевым
Причалили вещие скальды
И славят на арфах, один за другим,
Возврат удалого Гаральда.

А сам он у моря, с весёлым лицом,
В хламиде и в светлой короне,
Норвежским избранный от всех королём,
Сидит на возвышенном троне.

Отборных и гридней и отроков рой
Властителю служит уставно;
В царьградском наряде, в короне златой,
С ним рядом сидит Ярославна.

И, к ней обращаясь, Гаральд говорит,
С любовью в сияющем взоре:
«Всё, что пред тобою цветёт и блестит,
И берег, и синее море,

Цветами убранные те корабли,
И грозные замков твердыни,
И людные веси норвежской земли,
И всё, чем владею я ныне,

Примечания

Наши летописи и учебники истории ставили только отрывочные записи о том, что творилось в нашем мире во времена Олега Вещего, Владимира Святого и Ярослава Мудрого, тем интереснее для нас те литературные произведения, которые позволяют нас открыть те страницы истории. Мы знаем о том, что у Ярослава Мудрого было три дочери: Анна, Анастасия и Елизавета, все они стали королевами, их изображение осталось на стенах софийского собора, неведомый художник запечатлел их для нас. И самой интересной для поэтов оказалась история норвежского принца Гаральда, изгнанного из своего мира и оказавшегося на службе у русского князя Ярослава. Ходили легенды о его любви к дочери князя Елизавете, но он получил отказ великого князя, который не отдавал дочь изгнаннику. И тогда отправился викинг в военный поход, чтобы завоевать весь мир.

Именно об этом и рассказывает в своей балладе А. Толстой:

Гаральд в боевое садится седло,

Покинул он Киев державный,

Вздыхает дорогою он тяжело:

Мы знаем, что викинги были не только отважными воинами, они были еще и поэтами, и обессмертили своих любимых в сагах и песнях, потому по всему миру, где побывал Гаральд, звучало имя киевской княжны, ради которой он и совершал все свои подвиги. Он успел побывать в Мессине, в Генуе, а в Афинах, на лапе каменного льва, он мечом высек свое имя,

Летает он по морю сизым орлом,

Он чайкою в битвах пирует,

Трещат корабли под его топором-

По Киеву сердце тоскует.

И любовная история перемешана с боевой. Но и в самых дальних походах он помнит о дочери Ярослава. Любовь гордой княжны бросает его в самые невероятные страны и схватки, и он готов приблизить время их встречи. И вернувшись к Ярославу, викинг держит перед ним свою победную речь:

Я, княже, уехал, любовь не стяжав,

Уехал безвестный и бедный,

Но нынче к тебе, государь Ярослав,

Вернулся во славе победной.

И не было больше повода у великого князя, чтобы отказать герою и будущему королю. Вместе с Елизаветой они отправились в Норвегию, которая радостно встречала прославленного героя:

В ладьях отовсюду к шатрам парчовым

Причалили вечные скальды

И славят на арфах, один за другим,

Возврат удалого Гаральда.

Странная гордость возникает за воина и короля, еще и потому что в жилах Рюриковичей текла кровь викингов, и жены русских князей и Ярослава Мудрого были из этих земель, а потому Елизавета просто вернулась в мир своей матери:

В цареградском наряде, в короне златой,

С ним рядом сидит Ярославна.

И мы слышим слова молодого короля, в такой торжественный момент к ней обращенные, они исполнены гордости и величия.

И все, чем я бранной обязан судьбе, —

Все то я добыл лишь на вено тебе,

Звезда ты моя, Ярославна.

На Саксов готовятся плыть корабли,

Варяжскими гриднями полны.

И на этот раз Ярославна снова провожает в последний поход своего мужа, она уже знает о том, что он не возвратиться назад:

Глядит, как уходят в туман паруса,

С Гаральдовой силою ратной,

И плачет, и рвет на себе волоса,

И кличет Гаральда обратно.

Но он отправляется в Европу, сражается так же отважно, как в юности своей, но судьба его уже решена, и одна из вражеских стрел настигает его:

Копнами разил он тела на тела,

Кровь до моря с поля струилась,

Пока, провизжав, не примчалась стрела,

И в горло его не вонзилась.

О горе! О горе! Зачем я жива,

Коль сгинул Гаральд мой державный!

Так из двух баллад А. Толстого мы узнаем о жизни и судьбе норвежского конунга Гаральда, ставшего зятем великого русского князя Ярослава, и умножавшего и богатства и славу русской земли.

Мы не должны забывать их славных побед и удивительных судеб, и хорошо, что русские поэты помогают нам воскресить в памяти дела давно минувших дней

Д. САМОЙЛОВ АННА ЯРОСЛАВНА

Мы уже знаем историю о жизни и судьбе средней дочери князя Ярослава Елизавета, ставшей королевой Норвегии.

Старшая его дочь Анна стала королевой Франции. И хотя жениха своего она никогда не видела, и сама отправилась со слугами и приданным в далекую и бедную Францию, но и там не растерялась, и стала королевой. Вот и обратился к ней русский поэт в ХХ веке, представив себе, как все это могло происходить в далеком 12 веке, укрытом от нас пеленой времени:

Как тебе живется, королева Анна,

В той земле, во Франции чужой,

Неужели от родного стана

Отлепилась ты душой?

Страшно даже представить себе те расстояния, которые должна была проделать юная девушка, те опасности, которые могли встретиться ей на пути. Да и уровень жизни был разным. Известно, что русские княжны были обучены грамоте, в то время как король франков не умел ни читать, ни писать. Она знала несколько языков, и понимала его речь. И все это делал русский князь ради того, чтобы усмирить свирепые войны, усилить собственные земли, и какой-то срок ему это еще удавалось. Но, наверное, ей снился по ночам во французской глуши родной Киев:

Как живется, Анна Ярославна,

В теплых странах? А у нас зима.

В Киеве у нас настолько славно.

Храмы убраны и терема.

И за что там герцоги воюют?

И о чем пекутся короли?

Елизавета уезжала вместе с человеком, которого она хорошо знала, в мир из которого пришла ее мать, Анна отправлялась в неизвестность, к чужому человеку, в совсем чужой мир. Потому так и заботиться и тревожится за нее русский поэт:

Каково тебе в продутых залах,

Где хозяин редок, словно гость,

Где собаки у младенцев малых

Отбирают турью кость?

Там мечи, и панцири, и шкуры.

Войны и охоты – все одно.

Если вспомнить каков был уровень культуры при Ярославе, то Франция продолжала оставаться в то время в настоящей дикости, но и это княжна должна была перенести достойно.

Ты полночи мечешься в постели,

Просыпаясь со слезой.

Хорошо ли быть на самом деле

Королевой Франции чужой?

Но она была рождена для того, чтобы стать королевой, так воспитывали княжеских и царских дочерей во все времена, и последних великих княжон, дочерей Николая 2 готовили для того, чтобы они могли принять спокойно и достойно любой мир, какой бы им не достался. Королева всегда и отличалась от простой смертной.

И то, что еще пришлось испытать на трудном пути именно королеве Анне – смену веру. Французы оставались католиками, и насколько эта вера была более жестока и нетерпима ко всему, по сравнению с православием есть многочисленные примеры в учебниках истории:

Храмы там суровы и стрельчаты,

В них святые – каменная рать.

Своевольны лысые прелаты.

И до бога не достать.

Но вместе с нею князь Ярослав отправил и православного священника, который должен был следить за тем, чтобы ее не притесняли. И все-таки та, которая стала королевой, Ярослав не мог не знать этого, должна была сначала принять чужую веру. Все бесповоротно изменится в ее жизни раз и навсегда, в город своего отца она никогда больше не вернется. И только во снах будет являться к ней родной Киев.

Девушки в Днепре белье полощут,

И кричат, по-русски хохоча.

Так и совершилась в истории еще одна судьба русской княжны. Мы знаем, что после смерти мужа, пока сын ее был мал, правила она сама, и имя ее навсегда осталось в истории далекой тогда Франции.

И Русь оставляет Гаральд за собой,
Плывет он размыкивать горе
Туда, где арабы с норманнами бой
Ведут на земле и на море.

Дает себя знать он и грекам в бою,
И Генуи выходцам вольным,
Он на море бьется, ладья о ладью,
Но мысль его в Киеве стольном.

Веселая то для дружины пора,
Гаральдовой славе нет равной —
Но в мысли спокойные воды Днепра,
Но в сердце княжна Ярославна.

Ко древним Афинам, как ворон, молва
Неслась пред ладьями моими,
На мраморной лапе пирейского льва
Мечом я насек мое имя!

Прибрежья, где черный мой стяг прошумел,
Сикилия, Понт и Эллада,
Вовек не забудут Гаральдовых дел,
Набегов Гаральда Гардрада!

В Норвегии праздник веселый идет:
Весною, при плеске народа,
В ту пору, как алый шиповник цветет,
Вернулся Гаральд из похода.

Цветами его корабли обвиты,
От сеч отдыхают варяги,
Червленые берег покрыли щиты
И с черными вранами стяги.

A сам он у моря, с веселым лицом,
В хламиде и в светлой короне,
Норвежским избранный от всех королем,
Сидит на возвышенном троне.

И, к ней обращаясь, Гаральд говорит,
С любовью в сияющем взоре:
«Все, что пред тобою цветет и блестит,
И берег, и синее море,

Цветами убранные те корабли,
И грозные замков твердыни,
И людные веси норвежской земли,
И все, чем владею я ныне,

Читайте также: