Паустовский медные доски краткое содержание
Обновлено: 05.07.2024
Берг раздул костер. Глухая ночь стояла над лесным краем. Слепые зарницы, в беспамятстве, падали в озеро. Воздух крепко настаивался в чащах, на золотом листе, и от него кружилась голова.
Комсомолец Леня Рыжов – в просторечье Ленька Рыжий – проснулся и прислушался.
На болотах кричали утки и журавли, в озере плескала рыба.
На рассвете напились чаю и пошли на мшары искать глухарей. Глухари паслись на бруснике. Синяя заря поднималась к зениту, и Бергу было почему-то жаль ночи, костра, диких запахов сырой осенней листвы и блеска зарниц, отражавшихся в черном озере.
Идти было скучно. Берг сказал:
– Ты бы, Леня, рассказал чего-нибудь повеселей.
– Чего рассказывать? – ответил Леня. – Вот разве про старушек, про ваших хозяек есть один факт. Старушки эти – дочери знаменитейшего художника Пожалостина. Академик он был, а вышел из наших пастушат, из сопливых. Его гравюры висят в музеях в Париже, Лондоне и у нас в Рязани. Небось видели?
Берг вспомнил прекрасные гравюры на стенах своей комнаты, чуть пожелтевшие от времени.
Он поселился в Заборье, глухой деревушке, у двух хлопотливых старух. Берг принял их за бывших учительниц. Они не спали по ночам – сторожили одичалый яблочный сад, охали, побаивались Берга, робко жаловались на несправедливости сельсовета. В комнатах их пахло сухой мятой.
Только теперь Берг вспомнил первое, очень странное ощущение от гравюр. То были портреты старомодных людей, и Берг никак не мог избавиться от их взглядов. Когда он чистил ружье или писал, толпа дам и мужчин в наглухо застегнутых сюртуках, толпа семидесятых годов смотрела на него со стен с глубоким вниманием. Берг подымал голову, встречался с глазами Полонского и Достоевского, поворачивался к ним спиной – и продолжал чистить ружье, но почему-то переставал насвистывать.
– Ну, – спросил Берг, – что было дальше?
– А дальше вышла такая чертовщина. Приходит в сельсовет кузнец Егор. Видели, должно быть, тощий такой мужичонка, – на чем только портки держатся, – и требует меди. Нечем, говорит, чинить, что требуется, значит, для народонаселения. Давай, говорит, снимать колокола со святого Спаса.
Я вернулся, говорю Степану – председателю сельсовета, что надо, мол, эти доски сдать в Рязанский музей.
Старушки перепугались, отдали мне доски, я спрятал. Егор пришел ко мне, обыск хотел сделать. Я, прямо скажу, ударил его, выгнал из избы, а доски отправил в Рязань, в музей. После этого только и успокоился.
– Таланта! – повторил Леня громче, задумался. – Это понимать надо! Это беречь и ценить надо! Как же можно достигнуть новой жизни без таланта? Ну, одним словом, вины я своей не признал, хватил горя порядком, но одного добился, – Степана вывели из сельсовета, дело только позорил.
Леня остановился. Сквозь мелкий осинник, осыпавший лимонную листву, в полном переполохе спасался глухарь. Он пробирался сквозь чащу и шумел как медведь.
– Ну, черт с ним! – сказал Леня. – Меня занимает ваше мнение: прав был я или нет?
– О чем спрашиваешь? – ответил Берг. – Дело ясное. Он посмотрел на Леню и улыбнулся. Ветер нес сухие листья берез и засыпал ими дальнее озеро. Осень дышала запахами лесов, холодной воды, свежести. Леня нагнулся, понюхал старый мшистый пень и засмеялся.
– Чистый иод! – сказал он и вскинул ружье. – Пошли дальше!
Солотча, 1932
Три рассказа
Агроном Хачатуров, низенький старик с седыми сердитыми усами, любил философствовать.
– Ай Аджаристан! – сказал он. – Ай страна! Вот страна, где перепутались все столетия. В Батуме теплоходы, электричество, заводы Азнефти и милиционеры под зонтиками – культура, двадцатый век; в Хуло уже пованивает семнадцатым веком; а где-нибудь на Горджомской яйле выбивают огонь кремнем и варят сыры в десять пудов весом из грязного молока с шерстью. Такие сыры варили еще в каменном веке. Если вам это интересно – почитайте.
Ткнув папиросой в фамилию Варнидзе, Хачатуров пробормотал:
– Тоже комсомолка, женщина.
Я взял доклад и ушел в гостиницу. За окном качались на маслянистых волнах тысячи низких звезд. Я путал их с портовыми фонарями и пароходными сигналами. Тараканы величиной с мышат бегали вокруг моего чемодана и всю ночь не давали уснуть. Поэтому я прочел доклад Хачатурова очень внимательно.
«Прежде чем дать отчет о поездке, я остановлюсь на описании Горджомской яйлы как места весьма своеобразного.
Яйла эта, являющаяся летним пастбищем, расположена на вершинах гор. Скот на эти пастбища выгоняют в половине мая, когда в селениях начинаются яровые посевы кукурузы. Возвращается скот к концу сентября. Со скотом уходят в горы преимущественно женщины и дети.
На пастбище строят двухэтажные дома со щелястыми полами из тонких бревен. Внизу стоит скот, вверху живут люди, пропадающие от испарений навоза и обилия блох.
На Горджомскую яйлу я выехал для внедрения в быт скотоводов новых, улучшенных методов ухода за скотом и приготовления молочных продуктов.
Со мной в качестве помощника выехал комсомолец-аджарец Али Сахарадзе, а также директорша шелкоткацкой фабрики в Батуми Падико Варнидзе, имевшая намерение завербовать в работницы своей фабрики нескольких девушек-аджарок.
Мы оба очень радовались присутствию Падико – без нее работа на яйле среди женщин была бы совершенно немыслима. 17 августа утром мы выехали из села Горджом и к вечеру уже были на яйле Джан-Джнери, куда был согнан скот из двух ближайших селений. Через час после нашего приезда собрались мужчины яйлы. Они с опаской поглядывали на сепаратор. У большинства в руках были зонтики на случай внезапного в тех местах дождя.
Али объяснил устройство машины и пустил ее в ход. Сепаратор все время засорялся, так как в молоке оказалось множество грязи. Потом мы пропустили сливки через маслобойку и меньше чем в четверть часа получили прекрасное масло.
Поднялся страшный крик, мужчины хватали нас за руки, гладили маслобойку, потом потащили ее из дома в дом, и каждый сбивал себе масло, не подпуская к маслобойке детей.
Приносить сливки к нам горцы решительно отказались, извинившись при этом и сообщив, что выносить сливки из дому нельзя, так как их могут сглазить.
Падико, воспользовавшись случаем, собрала женщин и уговорила троих отдать дочерей на фабрику.
20 августа мы выехали на яйлу Саджогия.
Слух о нашем путешествии по яйле дошел сюда раньше нашего приезда, и в Саджогия собрался народ со всех окрестных яйл посмотреть большевистскую машину.
В Саджогии произошло несчастье – ночью была украдена маслобойка. Вечером шел дождь, но наутро мы не нашли около нашего дома никаких следов. Вор, как объяснил нам хозяин, подошел к дому по разостланной бурке, дабы не оставлять следов.
Утром Саджогия являла собой картину невероятного возбуждения. Казалось, что горцы готовятся к войне. В домах кричали, мужчины чистили старые ружья, женщины рыдали и рвали на себе волосы, оплакивая маслобойку. Дело в том, что саджогинцы к ней приценивались и хотели ее купить.
В полдень появился милиционер Одар-Оглы, мрачно заявивший, что маслобойку украли мужчины с яйлы Дод-маджара и что живыми они ее не отдадут.
Возбуждение достигло предела. Мужчины вскочили на лошадей и готовились с воинственными и гортанными криками мчаться в Додмаджару. Я предчувствовал кровавые события. Далее Падико, привычная к аджарским нравам, была испугана.
Положение спас Али Сахарадзе. Он произнес речь. Он выкрикивал ее надорванным голосом. Он призывал к благоразумию и даже сказал, что кража маслобойки является фактом положительным, ибо свидетельствует о страстном желании горцев улучшить свое первобытное хозяйство. Советская власть пришлет на яйлу много маслобоек, и волноваться нечего. Что же касается украденной, то она будет найдена и передана в качестве подарка от комсомольцев жителям Саджогии.
Страсти утихли, и за маслобойкой поехали двое: Али и милиционер, сильно напуганный всем случившимся.
К вечеру они вернулись с маслобойкой и рассказали, что ее украл некий Бишашвили, бывший житель Сужинского района. Отдавая маслобойку, он плакал и рассказывал, что у себя в Сужинских болотах он сплошь и рядом был вынужден собирать посев кукурузы, плавая на дырявой лодке по разливам рек и болот. Этот факт он приводил в качестве оправдания – после столь тяжелых условий работы у себя на родине он был потрясен той легкостью, с которой машина заменяла человека.
Несвязные оправдания Бишашвили дали повод Али рассказать жителям гор о громадных работах, предпринятых Советской властью для осушения Потийских малярийных болот, где в недалеком будущем зацветут лимонные сады, а рис и индийская пшеница заменят собой грубую кукурузу.
2. Худоба от нежности
Падико Варнидзе два года назад носила чадру. Сейчас она внимательно и открыто смотрит в глаза собеседников-мужчин. От ее рук едва слышно пахнет сырым шелком.
Ее отец, семидесятилетний аджарец из Кабулет, недавно вступил в партию. Его приняли, несмотря на дряхлость, – старик воспитал нескольких сыновей, ставших видными аджарскими революционерами.
Падико Варнидзе два года назад, по ее словам, была вдвое толще, чем теперь.
– Я худею от нежности, – говорит она и смеется гортанно и застенчиво. – Не от нежности к детям или к кому-нибудь из мужчин, – добавляет она, совершенно смутившись, – а от необходимости очень нежно обращаться с работницами-аджарками. Им нельзя сказать ни одного строгого слова. Их надо обучать делу очень ласково и терпеливо. Когда они ошибаются, то плачут, эти мои девочки. Я не директорша фабрики, я – мама, а фабрика – наша общая семья.
Среди работниц фабрики много аджарок из глухих горных домов, пограничных с Турцией. До сих пор они с угрюмой дикостью смотрят на мужчин. Их прямые брови упрямо сходятся над детскими печальными глазами.
По вечерам работницы ходят в клуб женщин-аджарок учиться грамоте или в школу фабрично-заводского ученичества. Жажда знании у них неистребима, как у номадок. В Батуме они впервые увидели электрические огни, океанские пароходы, книги, услышали звонки телефонов. Приобщение к культуре у них идет так же стремительно, как стремительно рождает тучная почва Аджаристана плоды и деревья: здесь достаточно трех лет, чтобы выросло дерево, по величине равное нашему тридцатилетнему.
Через два месяца дикие девушки превращаются в комсомолок, очень сдержанных, полных глубокого внутреннего достоинства и врожденной суровости, но болезненно чувствительных ко всякому суровому слову.
Поэтому и худеет Падико. Иной раз и надо бы рассердиться со всей силой аджарского темперамента, но сердиться нельзя. Это равносильно остановке фабрики, равносильно вредительству. Тотчас же девушки заплачут, взволнуются, машины пойдут кое-как, нитки начнут рваться, и угроза прорыва станет реальной и почти неустранимой. В работу на шелковой фабрике девушки-аджарки вносят тысячелетние навыки, воспитанные в горах в непрерывной работе по изготовлению ковров и тканей, – тщательность, молчаливое упорство, умение вылавливать порвавшуюся пить не толще тончайшей паутинки.
Фабрика окутана солнцем и отблесками желтоватого шелка, так иногда блестит на рассвете морская волна. В окна дует бриз. И слышно, как сухо шелестят, перебирая зелеными пальцами, молоденькие пальмы.
Только на закатах девушки-аджарки хорошо видят свою отдаленную родину – медные горы, покрытые рваным покрывалом снегов и мрачные от низкого, быстро догорающего света. Горы, где матери до сих пор закрывают рот пыльными шерстяными платками, но уже все реже ходят в холодную мечеть бормотать молитвы перед аллахом, проклявшим весь мир в бессильной злобе на большевиков.
В ясные ночи с этих гор под бренькание и блеяние стад виден купол синих огней над Батумом, похожий на далекий рассвет. Матери вздыхают, вспоминая дочерей. Они терпеливо ждут лета, когда дочери приедут в отпуск и привезут рассказы о неправдоподобной независимой жизни.
Матери плачут, вспоминая, как тугоусые злые отцы не смеют кричать на дочерей, как кричат на них, беспомощных старух, а чужие мужчины первыми приветствуют их дочерей и уступают им дорогу.
По домам идет слух о старухе Фадимэ, не выдержавшей разлуки с дочерью, бросившей своего старика – да будет он проклят со своим табаком и ленью! – и ушедшей в Батум на фабрику. Горцы ждали, примут ли Фадимэ, не прогонят ли ее обратно.
Фадимэ приняли, и она работает рядом с дочерью, не снимая платка. Дочь смеется над ней, но старуха терпит и виновато улыбается, – привычка, только привычка, без платка ей все равно холодно.
Падико делает вид, что верит старухе, и никогда с ней не спорит о платке.
3. Погоня за нутрией
Этот случай мне рассказал лучший в Колхиде охотник-мингрел Гулия.
Ранней весной Гулия пошел на охоту к старому, давно заброшенному каналу Недоард, в глубину Потийских болот. Дело было рискованное, малейший неосторожный шаг грозил гибелью в трясинах. Гулия достал дощатую дырявую лодку и пробрался на ней в Недоард. По каналу, как по трубе, стремительно валила мутная вода. Пристать было некуда – берега заросли ольхой, перевитой лианами.
Гулия убил нескольких уток и собирался уже выбраться на сухое место, но внезапно окаменел – на берегу сидел, вылизывая шерсть, странный зверь, похожий не то на гигантскую крысу, не то на бобра. Во всяком случае, это не была выдра, – выдру Гулия ни с чем спутать не мог.
Гулия приложился и выстрелил. Зверь был убит наповал. Гулия долго переворачивал его ружейным стволом, боясь взять руками, – впервые в жизни он видел такое косматое и страшное животное с четырьмя желтыми лошадиными резцами, острыми, как новенькие бритвы.
Гулия принес добычу в Поти, в союз охотников, где и был немедленно изобличен в браконьерстве и предан суду.
Суд кончился удачно – Гулия заплатил штраф, а союз охотников назначил его как лучшего знатока болот наблюдателем за нутрией.
Жизнь потекла спокойно, но летом из Батума приехал с русской экспедицией комсомолец-аджарец Али Сахарадзе, и начались неприятности.
Гулия потом долго жаловался на Али всему Поти – чистильщикам сапог, заведующим чайными, кустарям, изготовляющим курительную бумагу, и даже музыкантам в городском саду.
Двадцать дней, кацо, мы просидели в болоте, двадцать дней, как один, и у нас вышел весь хлеб и весь сыр, и я хотел идти домой, но Али закричал на меня и не позволил.
Надо ли добавлять, что три года назад Али Сахарадзе был совершенно неграмотным.
Поти. Аджаристан, 1933
Воздух метро
Пожилой ученый работал всю ночь. Только на рассвете он захлопнул пожелтевшие книги и постучал в стену к соседу. Сосед-писатель тоже не спал. Он писал книгу о своем времени, рвал написанное и жаловался, что ничего не выходит. Ему казалось, что он потерял чувство времени. Ученый удивлялся. Он был уверен, что каждый день, если уметь видеть и обобщать, говорит о новизне эпохи.
– Вы попросту устали, – говорил ученый. – Когда я очень устаю, я еду в метро первым поездом, на рассвете.
Сегодня они сговорились ехать вместе.
Туманные огни плыли и преломлялись в глубине мраморных стен. Камень жил: в нем отражались целые миры тихого блеска и неуловимых узоров, напоминающих морозные узоры на стеклах. Белизна стен казалась снежной, и удивительный воздух ровной струей шел из тоннелей и как будто усиливал свет ламп: так он был чист и свеж.
– Можно подумать, что рядом море, – сказал писатель и улыбнулся.
В ответ ему улыбнулась девушка, сидевшая в нише у мраморного пилона. Она была в синем лыжном костюме. Лампочки, как пушистые солнца, отражались в изгибах ее натертых до блеска лыж и в се веселых глазах.
Девушка казалась очень маленькой среди мощных архитектурных линий метро: высоких сводов, пилонов и стремительных, плавно уходящих вдаль тоннелей.
– Начинается, – сказал ворчливо ученый. – Еще не было случая, чтобы я не застал здесь девушек, которые ждут юношей, и юношей, поджидающих девушек.
– Им и карты в руки, – сказал писатель. – Ведь они строили метро.
– Я понимаю, – сердито ответил ученый. – Я понимаю, но все-таки каждый раз им завидую. Зависть – низменное чувство, но в данном случае я его не стыжусь.
Бесшумно подошел поезд, похожий на торпеду из стекла, кожи и полированного дерева. Пассажиров почти не было… над головой нависала спящая Москва, затянутая зимним угрюмым дымом.
Против ученого и писателя села девушка с лыжами. Юноши не было, и это развеселило старика. Он говорил с писателем, но одобрительно поглядывал через очки на девушку, слушавшую его чуть приоткрыв рот.
– Вот именно, – согласился ученый. – История Неглинки – это история замечательная. Была грязная река, заросшая по берегам вербами, текла она через деревянную и безалаберную Москву. В ней мочили кожи, купались, по ней плавали гуси и утки. В теперешнем Александровском саду стояла мельница, а в омуте около нее бездельные людишки удили окуней.
Екатерина хотела устроить на Неглинке, у Кузнецкого моста, водопад и поставить над ним свою статую, но из этого ничего не вышло.
По зимам на льду Неглинки бывали жестокие кулачные бои. Школяры греко-славянской академии сворачивали свинчатками хрящи студентам. В двенадцатом году наполеоновская гвардия мыла в Неглинке сапоги. В двадцатых годах прошлого века Неглинку загнали в подземную трубу. А сейчас мы едем под Неглинкой в этом блестящем вагоне.
– А нам, – неожиданно сказала девушка и смутилась, – а нам из-за этой Неглинки пришлось очень трудно: здесь плывуны. Постоянно прорывалась вода, крепления трещали как спички, перемычки сносило одним ударом. Бывало, работали по пояс в воде. Боялись мы этой Неглинки, но ничего, одолели.
– Вот видите! – укоризненно сказал ученый писателю. – Вот видите! Вы слепой человек.
– Что я должен видеть? Ученый пожал плечами:
– Да посмотрите вы на нее, наконец!
Писатель взглянул на девушку. Она засмеялась, и он засмеялся, и неожиданно ощутил радость от стремительного хода поезда, льющейся за окнами реки огней, гула колес.
На Крымской площади они вышли. Серебряный свет снегов стоял над Парком культуры и отдыха. Кое-где еще горели прозрачные, острые огни.
Девушка побежала по реке на лыжах. Лыжи шуршали и звенели по насту. Девушка оглянулась и помахала на прощанье рукой.
Лене Рыжову поручают отобрать медные доски у хозяек, после чего они будут переплавлены в гвозди. Герой, пораженный тонкостью работы мастера, решает отдать доски в музей.
За минуту
Леня Рыжов рассказывает Бергу произошедшую с ним историю. У старушек, которые приходились дочерьми известному художнику Пожалостину были доски из меди. Они считались достоянием народа, но их хотели переделать на гвозди.
Отобрать доски поручили Леньке. Он рассказывает старушкам, зачем его прислали, и просит показать ему медные доски. Героя удивляет тонкость работы. Он говорит, что хранить их дома не стоит. Они являются государственной ценностью и должны находиться в музее, а здесь их любой сможет украсть и переделать на гвозди.
Ленька опережает его и предупреждает старушек, что кузнец заберет и переплавит их доски. Он просит отдать их ему, обещая спрятать доски. Испуганные старухи отдали доски. К Леньке в дом приходит кузнец и устраивает обыск, но хозяин прогоняет его. Позже он отправляет доски в музей.
С античных времен люди непрерывно вступают в споры. Искусство и красота – одна из тем для дебатов. Примечательно, что вывести универсальное определение творчества, идеала и т. д. невозможно. Ясно одно: настоящее искусство – это могущественная сила, меняющая обличье мира. Далее мы поговорим об этом детальнее, а также рассмотрим произведения пера Константина Паустовского.
Что такое настоящее искусство?
Художник изображает мир при помощи художественных образов. Искусство – это способ воссоздать, отобразить этот мир образно, осмыслить действительность. С помощью произведений искусства люди издревле познавали мир.
Сейчас человек преимущественно использует картины, музыку, литературу для досуга, любования, отдыха. Но в древние эпохи искусство играло также практическую роль. Изображения в пещерах служили учебником жизни. Во все времена искусство отображало стремление людей достичь совершенства.
Искусство сквозь призму произведения Константина Паустовского
О кратком содержании произведения
В первую очередь следует кратко изложить содержание шедевра Паустовского. Автор упоминает об истории, которую Леня Рыжов рассказал Бергу. Речь шла о старушках – дочерях знаменитого живописца Пожалостина. Этот художник специализировался на гравюрах. Произведения Пожалостина желали заполучить всем музеи мира. Леня поведал Бергу, что старушки хранили медные доски. Для дочерей художника в этих досках заключалась огромная ценность. Люди же хотели отобрать доски, чтобы сделать гвозди.
Леню послали отбирать доски. Однако когда юноша увидел медные изделия, он удивился тонкости работы. Народ, подчеркнул Леня, не поймет и не осознает ценности этих произведений. Юноша предложил старушкам передать медные доски государству, чтобы сохранить гравюры как национальное достояние. Правда, старушки уперлись: дочери художника не хотели передавать гравюры в музей. Леня, впрочем, решил заступиться за наследие Пожалостина. Рыжов ударил кузнеца, о чем пожалел. Но вины за гравюры Леня не признал. Примечательно, что председатель лишился своего места: такие люди лишь позорят должность и дело.
О ценности таланта и труда
Герой поговорил с председателем: Рыжов надеялся убедить мужчину передать гравюры Рязанскому музею. Однако председатель остался непреклонным. К старушкам послали Егора – местного кузнеца, чтобы тот отобрал медные доски. Леня опередил кузнеца, спрятав гравюры. Народ Рыжова осудил и решил наказать за непослушание. Однако Леня сказал: не это, так следующее поколение поймет ценность гравюр.
Леня указывает народу на связь между талантом и трудом. Пожалостин – великий человек. Будущий живописец родился в семье пастухов. Учеба мастера заняла десяток лет. Пожалостин – знал, что такое экономия, недостаток ресурсов. Однако неудовлетворенные потребности не помешали живописцу завершить учебу. Каждая медная пластина и гравюра – свидетельство огромного труда и таланта, вложенных туда. Леня делает вывод: новая жизнь требует таланта.
Что хотел сказать автор?
Автор описывает картины знаменитого живописца Пожалостина. Писатель размышляет о влиянии искусства на жизнь людей. Искусство не оставляет человека равнодушным.
Созерцая картины, слушая музыку, читая литературные произведения, люди задумываются о жизни. Подобные размышления приводят к переменам внутри самого человека. А внутренние изменения, в свою очередь, – источник изменений внешних. В этом и проявляется настоящее искусство, которое и называется подлинным.
Можно ли считать музыку настоящим искусством?
Проблема нравственности и морали – одна из ключевых в философии. Что такое нравственный выбор? Об этом можно прочитать в публикации “Что такое нравственный выбор, проблема нравственного выбора в литературе”.
Чайковскому нравился дом, в котором довелось жить. Паустовский представляет читателю картину добротного дома, стоявшего на поляне посреди соснового леса. Одну минуту видел композитор в этой лесной избушке – ужасно скрипучие половицы. Путь к пианино занимал пять таких скрипучих половиц.
Однако, оказавшись за роялем, Чайковский забывал о неприятном звуке деревянного пола. Паустовский поэтично описывает, как старая изба откликалась на речь музыкального инструмента. Дом разыгрывал даже самые простые темы словно симфонии. Композитор ощущал тоску дома по звукам. По ночам Чайковский порой вслушивался в тишину. Великий маэстро улавливал внезапный треск некогда досаждавших половиц. Пол старого дома словно вспоминал дневные мелодии, наигранные композитор, повторяя напевы по ночам.
Теперь обратимся к еще одному произведению Паустовского, в котором автор рассуждает о силе музыки.
Бедняга вспомнил и словно еще раз прожил чудесный день, который когда-то провел зимой в горах. Именно тогда старик впервые встретил свою возлюбленную – Марту. Таким образом, подлинное искусство – невероятная сила, заставляющая по-новому посмотреть на мир и заново пережить счастливые моменты. Музыка погружает человека в мысли о жизни, о смысле существования, обогащая духовный мир.
Настоящее искусство как философское понятие
Далее необходимо определить, что такое эстетика. В специализированной литературе эстетикой называют науку о становлении и развитии чувственной культуры человека. Такое общее определение вытекает из органического единства двух частей этой науки:
- специфики эстетического как ценностного отношения человека к действительности;
- художественной деятельности человека.
Коллингвуд обращается к мимезису, отражению, фотографичности, копированию. Автор анализирует творчество Стриндберга, Эдгара По, Брейгеля, Бердсли. То есть Коллингвуд исследует искусство с разных точек зрения: это и живопись, и литература, и музыка.
Настоящее искусство в контексте культурологии: итоги
Часто именно любовь считается наипрекраснейшим чувством, которое можно встретить среди людей. Публикация “Что такое любовь, возвышенные и бытовые смыслы в древности и современности” может ответить на волнующие вопросы читателей по поводу этой животрепещущей темы.
Автор приходит на озеро. Здесь он должен встретиться с бакенщиком. Бакенщик человек немолодого возраста. Он умный и мудрый. Бакенщика зовут Семеном. Несмотря на свой пристойный возраст, он не любить сидеть сложа руки. Читать далее
Барсучий нос
Рыбаки остановились на стоянке в лесу возле Безымянного озера. Однажды ночью на запах жарившейся на огне картошки к рыбачьей стоянке приходит барсук. Он аккуратно подбирается к еде Читать далее
Белая радуга
Художника Петрова эвакуировали из Москвы в большой среднеазиатский город, из которого его призвали на фронт на втором году войны. Читать далее
Дело было в Москве в далёком пороховом 1944 году. Моряк, коих много участвовало в Севастопольской кампании находился в кабинете доктора и с нетерпением ждал салюта в честь освобождения города русских моряков. Читать далее
Дремучий медведь
В одной деревне жил да был ребенок по имени Петр. Сирота, одна только бабушка у него и была. А когда он был совсем маленьким, была и сестра, но в осеннюю пору она сильно застудилась и померла Читать далее
Желтый свет
Под желтым светом в очерке Паустовского подразумеваются осенние листья, от которых исходит солнечное сияние. Автор с особым чувством повествует о таинстве, происходящем осенью в природе Читать далее
Жильцы старого дома
В старом деревенском доме за Окой живут такие обитатели, как хромоногая такса Фунтик, задиристый кот Степан, разъярённый петух, злая курица, напоминавшая своим видом вывеску из вальтеровских романов, лягушка Читать далее
Заботливый цветок
В рассказе К. Паустовского "Заботливый цветок" рассказчик повествует о своем пребывании в небольшом живописном городе, который не особо отличался от других городов. Читать далее
Заячьи лапы
Мальчик принес к ветеринару больного зайца и попросил осмотреть его. Врач сначала отказывался, но Ваня начал объяснять, что его послал дедушка. Он очень просил вылечить животное. Читать далее
Золотая роза
Эта книга состоит из нескольких рассказов. В первом рассказе главный герой Жан Шамете находится на службе в армии. По удачному стечению обстоятельств ему так и не удаётся узнать настоящей службы. Читать далее
Золотой линь
Наша жизнь, судьба и просто каждое утро должно проходиться с уважением. Ведь без этого никак не быть. А потому иногда бывает трудно что-то делать, когда знаешь, что тебя все равно не уважают, не ценят, и считают смешным до жути. Читать далее
Исаак Левитан
Туманным мартовским днем художник Саврасов сидел за столом. Он выпивал водку из серой рюмки, рядом сидел худющий мальчик, его ученик Левитан. Саврасов говорил ему, что множество людей стесняются своей Родины Читать далее
Квакша
В деревне месяц стояла небывалая жара. Старый рыбак Глеб тщетно пытался найти червей, перекапывая близлежащие огороды. Читать далее
Колотый сахар
Этот необыкновенный рассказ Константин Георгиевич Паустовский написал о широте русской души а так же человеческой доброте. Данное действие происходит в небольшом городке Забайкалья Читать далее
Корзина с еловыми шишками
Основные действия произведения начинаются в осеннем лесу. Композитор по имени Эдвард Григ встречает там восьмилетнюю девчушку, которую зовут Дагни. Читать далее
Кот ворюга
Однажды в одной из деревень спокойную и размеренную жизнь прервал случай, который нельзя назвать необычным. Читать далее
Мещерская сторона
Произведение является прозаической поэмой, которая повествует о родном крае писателя. Этот край очень дорог сердцу, хоть в нем и нет каких-то несметных богатств. Зато природа его неописуемо красива Читать далее
Повесть о жизни
В повести описаны воспоминания юного мечтателя, увлечённого морем. В ней рассказывается о событиях и людях, каждый из которых повлиял на дальнейшую судьбу юного мореплавателя. Читать далее
Подарок
Автор очень сильно грустил из-за уходящего лета. Тогда мальчик сделал ему подарок – берёзку. Он думал, что автор посадит ее в собственном доме. Березка должна была вырасти, и радовать автор своей зелёной листвой круглый год. Читать далее
Похождения жука-носорога
Петр Терентьев собирался на войну. От своего сына Степы, в подарок он получил жука, которого тот нашел на огороде. Читать далее
Прощание с летом
Один из ноябрьских пасмурных дней. В конце ноября в деревне становится очень скучно и уныло. Погода по нескольку дней становится невыносимой. Постоянные дожди и сильные ветры превращают каждый день нудным и однообразным. Читать далее
Разливы рек
Поручика Лермонтова сослали на Кавказ. Из-за сильного наводнения, которое образовалось в результате весны, сильно задержало его в пути, и торопиться он не желал. Читать далее
Растрепанный воробей
История, которая случилась на самом деле, очень напоминает сказку. Жила семья: мама, папа, девочка и их няня. Время было непростое, послевоенное. Отец Маши ушел на фронт, когда началась война. Читать далее
Рождение рассказа
Московский писатель Муравьёв получил задание от одного из журналов на написание рассказа. В нем требовалось воспеть человеческий труд. Читать далее
Сказочник
Автор начинает свое повествование с рассказа о первом своем знакомстве с великим писателем Гансом Христианом Андерсеном. Это произведение - воспоминание из жизни Паустовского, он рассказывает о себе. Читать далее
Скрипучие половицы
Среди высоких сосен на опушке стоял старый дом. Из-за жары, которая шла из леса, дом полностью иссох. Воздух всегда был наполнен прекрасным ароматом цветов. Этот старый дом был целым миром и вдохновением для Чайковского. Читать далее
Татьяна Петровна, дочь Варя и няня эвакуировались из Москвы в маленький городок. Они поселились у местного старика. Через месяц Потапов умер. У дедушки был сын, который нес службу на Черноморском флоте. Читать далее
Собрание чудес
В рассказе К.Г. Паустовского герой отправляется в путешествие к озеру Боровое вместе с деревенским мальчишкой Ваней, рьяным защитником леса. Путь их лежит через поле и село Полково с удивительно высокими крестьянами Читать далее
Стальное колечко
В деревне, возле самого леса жили дед Кузьма и внучка Варя. Когда наступила зима, у деда закончилась махорка, он стал кашлять и все время жаловался на здоровье Читать далее
Старый повар
Основные действия рассказа происходят на окраине Вены. Здесь стоит ветхий домик, в котором умирает старый повар. Мужчина всю свою жизнь проработал в имении одного богатого аристократа. Читать далее
Телеграмма
Содержание рассказа позволительно передать даже в нескольких предложениях: незамужняя женщина преклонного возраста проживает в дальнем тихом селе, в жилище, сооруженном еще ее родителем, великим живописцем Читать далее
Тёплый хлеб
В Бережках жил мельник Панкрат, который приютил вороного коня. Конь считался ничейный, поэтому каждый считал должным его покормить, то хлебушком чёрствым, а то и морковкой сладкой. Читать далее
Об авторе
Константин Паустовский, 1892 года рождения, начал свое творчество до революции. Свой первый рассказ "На воде" написал во время учебы в киевской гимназии.
В своем творчестве Паустовский был романтиком, несмотря на то, что он был человеком с суровым опытом жизни и познавшим тяжелый физический труд. Так, в 1935 году вышло произведение автора "Романтики". Также, Паустовским был написан роман "Блистающие облака". Так, герои данных произведений, как и сам писатель, видят жизнь через призму духовности человека. Для писателя характерен отход от суровых будней к прекрасным чувствам, надеждам и мечтаниям.
Наиболее яркими являлись книги, написанные автором в 30-е годы 19 столетия. Тогда писатели отражали в своих творениях попытки человека поставить природу себе на службу. Тогда Паустовский написал книгу "Кара-Богаз", в которой смешал историю с естественными науками, прошлое с настоящим и будущим.
В 1937-1938 годах автор создает повести о поэтах и художниках. Такими произведениями стали "Орест Кипренский", "Тарас Шевченко", "Маршал Блюхер", "Исаак Левитан".
Спустя некоторое время писатель в своем творчестве перешел от покорения природы к преобразованию человеческой души. Любой уход от гуманности Паустовский считает как нарушение общечеловеческих норм. Например, в рассказе "Телеграмма" писатель описывает прелестную природу среднерусского края. Также, хвалит любимую землю автор и в произведениях "Летние дни", "Кордон 273" и "Дождливый рассвет".
Последней ступенью творчества Паустовского является созданная шеститомная "Повесть о жизни". В ней он описывает жизнь людей, с которыми был знаком., а также события, встречи и наблюдения своей жизни.
В 50-х годах Паустовский выпустил сборник-альманах "Тарусские страницы", в котором разместил стихи М. Цветаевой, также повесть Б. Окуджавы "Будь здоров, школяр".
Проанализировав творчество Паустовского, можно сказать, что в своих произведениях он был романтиком, уходил от суровости жизни, от проявлений жестокости и лишений. Его романтичность приподнималась над действительностью, и заставляла читателя это почувтвовать.
Читайте также: