Пашкин клад краткое содержание
Обновлено: 04.07.2024
фатализм - эта вера в судьбу, в ее предначертания.
искусственный, фальшивый смех
смех в , как и в жизни, чрезвычайно многообразен в своих проявлениях: улыбка, насмешка, сарказм, ирония, сардоническая усмешка, гомерический хохот.
состоит из 15 строф ( всего 30 строк)
размер: четырехстопный дактиль
стопа: трехсложная с ударением на первый слог
строфы: все в 2 строки. двустишие
отчаянием и безысходностью пронизан образ-пейзаж в стихотворении "несжатая полоса". осиротевшая земля тщетно ждет своего хозяина, который сломлен непосильным изнурительным трудом.
н.а.некрасов наделяет природу человеческими чувствами и переживаниями.
шепот созревших колосьев, которые некому убирать, рассказывает печальную повесть о судьбе крестьянина, погубленного невыносимыми условиями жизни. безнадежно больной пахарь так и не появляется в стихотворении, но кажется, что слышишь его заунывную песню, видишь, как он задумчиво шагает по полосе, налегая на соху.
Увлекательные истории для школьников о ценности труда, о том, что учёба – это такой же труд, что трудятся не только люди, но звери.
Дети в роще. Автор: Константин Ушинский
Двое детей, брат и сестра, отправились в школу.
Они должны были проходить мимо прекрасной тенистой рощи. На дороге было жарко и пыльно, а в роще прохладно и весело.
— Знаешь ли что? — сказал брат сестре. — В школу мы ещё успеем. В школе теперь и душно и скучно, а в роще, должно быть, очень весело. Послушай, как кричат там птички! А белок-то, белок сколько прыгает по веткам! Не пойти ли нам туда, сестра?
Сестре понравилось предложение брата. Дети бросили азбуки в траву, взялись за руки и скрылись между зелёными кустами, под кудрявыми берёзками.
В роще, точно, было весело и шумно. Птички перепархивали беспрестанно, пели и кричали; белки прыгали по веткам; насекомые суетились в траве.
Прежде всего дети увидели золотого жучка.
— Поиграй-ка с нами, — сказали дети жуку.
— С удовольствием бы, — отвечал жук, — но у меня нет времени: я должен добыть себе обед.
— Поиграй с нами, — сказали дети жёлтой мохнатой пчеле.
— Некогда мне играть с вами, — отвечала пчёлка, — мне нужно собирать мёд.
— А ты поиграешь ли с нами? — спросили дети у муравья.
Но муравью некогда было их слушать: он тащил соломинку втрое больше себя и спешил строить своё хитрое жильё.
Дети обратились было к белке, предлагая ей также поиграть с ними; но белка махнула пушистым хвостом и отвечала, что она должна запастись орехами на зиму.
— Строю гнездо для своих маленьких деток.
Серенький зайчик бежал к ручью умыть свою мордочку. Белому цветку земляники также некогда было заниматься детьми. Он пользовался прекрасной погодой и спешил приготовить к сроку свою сочную, вкусную ягоду.
Детям стало скучно, потому что все были заняты своим делом и никто не хотел играть с ними. Они подбежали к ручью. Журча по камням, пробегал ручей через рощу.
— Тебе уж, верно, нечего делать? — сказали ему дети. — Поиграй же с нами!
— Как! Мне нечего делать? — прожурчал сердито ручей. — Ах вы, ленивые дети! Посмотрите на меня: я работаю днём и ночью и не знаю ни минуты покоя. Разве не я пою людей и животных? Кто же, кроме меня, моет бельё, вертит мельничные колёса, носит лодки и тушит пожары? О, у меня столько работы, что голова идёт кругом! — прибавил ручей и принялся журчать по камням.
Детям стало ещё скучнее, и они подумали, что им лучше было бы пойти сначала в школу, а потом уж, идучи из школы, зайти в рощу. Но в это самое время мальчик приметил на зелёной ветке крошечную красивую малиновку. Она сидела, казалось, очень спокойно и от нечего делать насвистывала превесёлую песенку.
— Эй ты, весёлый запевала! — закричал малиновке мальчик. — Тебе-то уж, кажется, ровно нечего делать; поиграй же с нами.
— Как, — просвистала обиженная малиновка, — мне нечего делать? Да разве я целый день не ловила мошек, чтобы накормить моих малюток? Я так устала, что не могу поднять крыльев; да и теперь убаюкиваю песенкой моих милых деток. А вы что делали сегодня, маленькие ленивцы? В школу не пошли, ничего не выучили, бегаете по роще, да ещё мешаете другим дело делать. Идите-ка лучше, куда вас послали, и помните, что только тому приятно отдохнуть и поиграть, кто поработал и сделал всё, что обязан был сделать.
Детям стало стыдно: они пошли в школу и хотя пришли поздно, но учились прилежно.
Пашкин клад. Автор: Антон Параскевин
Было это давно, когда ещё на месте нашей деревни стоял вековой бор. Жил тогда на хуторе близ озера плотник Авдей. Великим мастером называли его в округе. Плотник он был первой руки. Вся его жизнь мерилась ремеслом. Сколько золотых сосновых брёвен отесал, выняньчил, подогнал топором да вложил в сруб. Если бы их измерить, так на много вёрст хватило бы. А великим называли его потому, что любовь свою вкладывал он в каждые тесовину, угол да в смолистый паз. Выходил дом светлый-светлый, и обходили его беды, напасти да лихие разоры.
.jpg)
Подошёл к ватаге, Пашку окликнул:
— Ну что, брат, гуляем?
— Гуляем, дед Авдей, — засмеялся Пашка и ещё звонче ударил по струнам. А дружки его хохочут, на мостовой сапогами дроби выбивают.
Авдей за балалайку хвать:
— Погоди, — говорит, — дело есть.
— Какое ещё дело в такой праздник? — смеётся Пашка.
Авдей его в сторону отвёл:
— Дело, — говорит — барышное. Ты, я вижу, до гульбы охотник, так к тебе лафа сама в руки лезет.
— Что за лафа? — осерьёзнел лицом Пашка.
— Тайна у меня есть великая. Мой отец, уходя на войну, на этой делянке золотой клад спрятал в сосновом дупле. С войны он не вернулся, а клад тот так и остался в живом тайнике. С тех пор много лет прошло, дупло заросло, а клад-то нетронутый. Если мы эту делянку свалим, то его обязательно найдём. Тогда бери себе половину. С такими деньгами можно гулять до старости.
— Ох и хитрый ты старик, — вздохнул Пашка. — А нет ли здесь подвоха? Всяк Федот по-своему гнёт. Ты жизнь прожил, по кладу не тужил, а теперь ко мне с тайной?
— Да забыл я эту сосну, Пашка, напрочь забыл, думал, что вон в той, но дупла там не нашёл, думал, что в этой, — и снова ошибся. Раньше-то мне клад не нужен был, когда я был молод да здоров, а теперь он мне в самый раз. Хранил я его на чёрный день. Не лазить же мне по всем соснам в мои-то годы. А ты, Пашка, если валить лес не хочешь, так я себе другого подсобника найду. Не хуже тебя. А ты иди, гуляй, сегодня у тебя пирог загостевал, а завтра будешь хлебать морковницу. Деньги не снег, да в худом кармане тают.
Пашка подумал и согласился.
— А когда начнём вырубку? — спрашивает.
— Да вот на днях и начнём, отклад не идёт на лад.
— А куда же повал пойдёт, дед Авдей, лес-то казённый?
— А из повала будем церковь рубить в Заозерье. — Авдей усмехнулся и показал рукою на высокий пригорок за плёсом.
А когда отхлынула хлебная страда, стал плотник собирать мастеров. Собрал человек двенадцать. Все мастера первостатейные, в своём деле умельцы. Авдей по лесу ходит, к каждой сосне присматривается и прислушивается, словно он не на делянке, а на смотринах невесты: каждое дерево оценивает да запоминает. Одна часть артельщиков лес валит, а другая — его на колёса укладывает да в Заозерье возит, одним словом, подсобники у него на славу.
Говорит мастер Пашке:
— Ты, парень, не торопись, брёвна вначале отесать надо, а затем я клад быстро найду, от меня в дереве ни одна гниловинка не скроется, а не то что дупло. Посему готовь, брат, безмен — золото делить.
А сам по стволам постукивает да полетные кольца на пнях считает.
Затем снова вспомнил про клад, поглядел на икону Николая Чудотворца, на которую упал из окна солнечный свет, и вдруг почувствовал строгий, любящий взгляд святого. И было в нём всё: душевная твёрдость и ласка, осуждение и прощение, и неведомое юноше до сих пор откровение. А хор в это время запел Херувимскую песнь. Пашка не выдержал, и слёзы покатились у него из глаз. Он никогда так не плакал, даже в далёком детстве, так откровенно и чисто.
Лишь только один раз, когда увидел во сне свою покойную мать, ощутил нечто подобное. То были слёзы покаяния, радости света и жизни. Вначале молодец как бы устыдился их, но потом, заметив, что на него мало кто обращает внимание, всхлипывая, подошёл к широкому подсвечнику, наклонился к жестянке для свечных огарков и опустил в неё свой свёрток — молоток со стамескою.
ПРО ДЕТСКУЮ КРОВАТКУ И СПЕЦПЕРЕСЕЛЕНЦЕВ НАРЫМА Деревянная кроватка уже не укачивала ребятишек, а давно пылилась на чердаке. Хозяйка время от времени наводила здесь порядок и, выбрасывая ненужные вещи, кроватку всё же не трогала. Не потому, что в ней могла ещё быть надобность - просто жалела. Как никак, а семейная реликвия: дети выросли в ней, и старшие внуки успели покачаться. Причём, дети не только одной семьи. Эту кроватку смастерил Леонид Петрович Поливаев, для внучки Оли. Затем, когда у Ве
В начале тридцатых годов рассказчик и Аркадий Гайдар исходили лесной край к северу от Оки, который издавна назывался дремучим. Они восхищались точностью русского языка.
Рано утром рассказчик и Гайдар пошли вдоль канала и увидели девочку лет семи. Она сидела в траве и испуганно смотрела на них большими синими глазами. Девочку звали Лизой, она была Тишиной сестрой. Гайдар сказал, что они - отважные путешественники, ищут бел горюч камень, а под ним - заколдованный клад.
Утром рассказчик увидел его, и не сразу узнал Тишу в худощавом подтянутом человеке с орденом Красной Звезды, в военном кителе без погон. Тихон пригласил автора посмотреть, как будут переселять бобров из-под Воронежа в здешнюю речку Белую. Он рассказал, что всё теперь нужно – гидростанция, разработка торфа, шоссе до областного города, сбор лекарственных трав, посадка леса. Работы пропасть. Для демонстрации правительству богатств и возможностей края решили отвезти в Москву все цветы и травы, которые здесь растут. Растения повезут в кадках с водой. Этим делом распоряжалась Лиза. Собрали цветы, перебрали, а ночью их отправили в Москву.
Читайте также: