Краткое содержание у нас была великая эпоха
Обновлено: 01.07.2024
Мы всегда рады честным, конструктивным рецензиям. Лабиринт приветствует дружелюбную дискуссию ценителей и не приветствует перепалки и оскорбления.
Великая книга великого Эдуарда Вениаминовича. Человек, выросший с Великой Эпохой Государства, принявший и впитавший ее дух без оговорок и претензий. В книге достоверно и увлекательно описано детство героя, родившегося в начале войны на окраине Харькова - большого русского города. Детство, наполненное смыслом и жизнью. Чтение этой книги и последующих книг из "Харьковской трилогии", дает возможность взглянуть более внимательным и понимающим взглядом на все последующее творчество и жизнь этого неординарного, талантливого и яркого человека, живущего, без преувеличения, одной жизнь со своей Родиной.
У нас была Великая Эпоха
Издатель П. Подкосов
Продюсер Т. Соловьёва
Руководитель проекта М. Ведюшкина
Художественное оформление и макет Ю. Буга
Корректоры Е. Аксёнова, Ю. Сысоева
Компьютерная верстка Б. Руссо
© Эдуард Лимонов, 1989
Все права защищены. Данная электронная книга предназначена исключительно для частного использования в личных (некоммерческих) целях. Электронная книга, ее части, фрагменты и элементы, включая текст, изображения и иное, не подлежат копированию и любому другому использованию без разрешения правообладателя. В частности, запрещено такое использование, в результате которого электронная книга, ее часть, фрагмент или элемент станут доступными ограниченному или неопределенному кругу лиц, в том числе посредством сети интернет, независимо от того, будет предоставляться доступ за плату или безвозмездно.
Копирование, воспроизведение и иное использование электронной книги, ее частей, фрагментов и элементов, выходящее за пределы частного использования в личных (некоммерческих) целях, без согласия правообладателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.
Родителям моим:
Вениамину Ивановичу Савенко и Раисе Федоровне Зыбиной
Эта книга – мой вариант Великой Эпохи. Мой взгляд на нее. Я пробился к нему сквозь навязанные мне чужие. Я уверен в моем взгляде.
Поляроидные вспышки просыпающегося сознания лейтенантского сына соседствуют в книге с кадрами, сделанными объективом зрелого дяди-писателя. Вспышек сознания оказалось недостаточно, чтобы картина не выглядела загадочной. Семейный альбом пополнен, таким образом, групповыми, пейзажными и аэрофотоснимками.
Мой взгляд – не глазами жертвы эпохи, ни в коем случае не взгляд представителя интеллигентского класса, но из толпы народной. В известном смысле, мой вариант эпохи – фольклорный вариант.
Весь мир уже был, а его еще не было. Самая большая война грохотала в стороне, на западе, здесь же, в самом сердце России, у вливания Оки в Волгу, было тихо. Выпускал в волжское небо дымы военный завод, спешно организованный вблизи большой старой деревни Растяпино. Деревню, обросшую бараками рабочих, переименовали в город имени Робеспьера русской революции поляка Дзержинского. Собранные поспешно из частей, гудели эвакуированные станки. Невыспавшиеся, небритые парторги бегали меж станков, воодушевляя, ругая и погоняя женщин, детей и стариков. Сквозь недошитые крыши цехов зияло местное небо. Сквозь прорехи помостов под ногами зияла грязь.
Завод производил бомбы и снаряды. Нужно было изготовлять как можно больше бомб и снарядов. За опоздание на работу больше чем на двадцать минут опоздавшего судил Военный Трибунал. Завод считался секретным, и потому его охраняли солдаты НКВД. Одним из солдат был его отец. Его мать работала на заводе. Однажды она опоздала на 21 минуту. Принимая во внимание ее молодость, мать простили, записав официально, что она опоздала на 19 минут. Мать работала техником. Двух лет учебы в химическом техникуме было в войну достаточно, чтобы работать техником. Однажды такой же юный, как мама, техник ошибся в химической формуле, и целый цех взлетел на воздух.
Мама его, но еще не мама, но девушка Рая Зыбина, ходила в беретике. Тогда была такая мода у всех Лили Марлен мира и с той, и с другой стороны. Однажды она поднималась по старой скрипучей деревянной лестнице в темноте, и отец, но еще не отец – солдат сверхсрочной службы Вениамин Савенко – осветил ей дорогу. У отца был фонарик. Так они познакомились. Фонарик виноват.
Никита и Федор ушли из жизни оба в 1944 году. Сколько было каждому лет, неизвестно. Крестьянство на своих юбилеях не настаивало.
Особенности
Обложки оформлены знаковыми портретами Эдуарда Лимонова, сделанными в годы написания каждой книги серии.
Ключевые понятия
Форма успешно отправлена.
Книжные развороты
Галерея
Подборки с данной книгой
В подарок к бумажным
При заказе от 2 000 руб.
Подпишитесь на рассылку и получите в подарок правила цифрового этикета и эффективного общения из новой книги Максима Ильяхова.
Эта книга — мой вариант Великой Эпохи. Мой взгляд на нее. Я пробился к нему сквозь навязанные мне чужие. Я уверен в моем взгляде.
Поляроидные вспышки просыпающегося сознания лейтенантского сына соседствуют в книге с кадрами, сделанными объективом зрелого дяди-писателя. Вспышек сознания оказалось недостаточно, чтобы картина не выглядела загадочной. Семейный альбом пополнен, таким образом, групповыми, пейзажными и аэрофотоснимками.
Мой взгляд — не глазами жертвы эпохи, ни в коем случае не взгляд представителя интеллигентского класса, но из толпы народной. В известном смысле, мой вариант эпохи — фольклорный вариант.
Весь мир уже был, а его еще не было. Самая большая война грохотала в стороне, на западе, здесь же, в самом сердце России, у вливания Оки в Волгу, было тихо. Выпускал в волжское небо дымы военный завод, спешно организованный вблизи большой старой деревни Растяпино. Деревню, обросшую бараками рабочих, переименовали в город имени Робеспьера русской революции поляка Дзержинского. Собранные поспешно из частей, гудели эвакуированные станки. Невыспавшиеся, небритые парторги бегали меж станков, воодушевляя, ругая и погоняя женщин, детей и стариков. Сквозь недошитые крыши цехов зияло местное небо. Сквозь прорехи помостов под ногами зияла грязь.
Завод производил бомбы и снаряды. Нужно было изготовлять как можно больше бомб и снарядов. За опоздание на работу больше чем на двадцать минут опоздавшего судил Военный Трибунал. Завод считался секретным, и потому его охраняли солдаты НКВД. Одним из солдат был его отец. Его мать работала на заводе. Однажды она опоздала на 21 минуту. Принимая во внимание ее молодость, мать простили, записав официально, что она опоздала на 19 минут. Мать работала техником. Двух лет учебы в химическом техникуме было в войну достаточно, чтобы работать техником. Однажды такой же юный, как мама, техник ошибся в химической формуле, и целый цех взлетел на воздух.
Мама его, но еще не мама, но девушка Рая Зыбина, ходила в беретике. Тогда была такая мода у всех Лили Марлен мира и с той, и с другой стороны. Однажды она поднималась по старой скрипучей деревянной лестнице в темноте, и отец, но еще не отец — солдат сверхсрочной службы Вениамин Савенко — осветил ей дорогу. У отца был фонарик. Так они познакомились. Фонарик виноват.
Никита и Федор ушли из жизни оба в 1944 году. Сколько было каждому лет, неизвестно. Крестьянство на своих юбилеях не настаивало.
Читайте также: