Игренька распутин краткое содержание
Обновлено: 02.07.2024
Спустя много лет Анна встречает бывшего кавалера – Николая. Когда-то она собиралась за него замуж, но ушла к его другу. Они поженились, но потом его убили. Николай говорит, что супруг ей изменял.
За минуту
Анна и Николай встретились на областном совещании передовиков сельского хозяйства. Герои приехали с разных концов области, и если бы не это совещание, то они вряд ли бы встретились. Николай предлагает старой знакомой поехать к нему, чтобы поговорить. После собрания они сели в автобус и поехали к нему.
Собеседникам было по 50 лет, они вместе вспоминали прошлое. Когда герои зашли в номер, Николай достал бутылки вина. Женщина шутит, что знакомый решил ее споить. Николай отвечает, что хочет отомстить за то, что в прошлом она не вышла за него замуж.
Анна рассказывает о своем неудачном замужестве. Она пожалела инвалида и вышла за него, но вскоре супруг стал пить и невзлюбил ее сына. Женщина не выдержала и ушла от него.
Анна вспоминает своего первого мужа – друга Николая, который был убит. До того как выйти за него замуж она встречалась с Николаем и собиралась за него замуж. Николай вновь предлагает Анне выйти за него. Он рассказывает, что первый супруг ей изменял.
Щемящей зарубкой навеки осталась в моей душе одна история из деревенского детства – история моей любви к лошадке. Это был низкорослый рыжий со светлой гривой и таким же хвостом конь по кличке Игренька. Так его, думается, назвали не только за игреневую масть, но и за характер – Игренька был своеобразным конём с явными артистическими способностями.
Ко времени нашего знакомства ему шёл девятнадцатый год – возраст для лошадей солидный. При Игреньке состояла конюхом Люба. Тогда это была ещё молодая с застенчивой улыбкой и по-мужски сильными руками женщина, жившая в послевоенном одиночестве. Наверное, если бы не война, её жизнь сложилась бы иначе (много позже мне рассказали, что Люба к концу жизни спилась и зачахла), а в те далёкие годы она была просто Любой.
Ко мне она, несмотря на мой юный возраст, относилась как к равному и взрослому человеку, иногда даже с напускной строгостью. После школы разрешала мне съездить верхом на Игреньке до проруби, набросать ему в ясли сена, помочь убраться в конюшне. Из-за любви к лошадке я старался всюду увязаться за Любой – поехать с нею за дровами или сеном. Ах, какое это было удовольствие – сидеть на высоком возу сена: тепло, мягко, душисто! Где-то внизу – скрип полозьев, фырканье Игреньки, и Люба, идущая за возом с хворостиной в руке.
В одиночку за сеном не ездили – мало ли что в дороге может быть: воз на раскате завалится или дорогу переметёт. Пробить путь в тугом сугробе было не всякой лошади по силам, и тут головным впрягали Игреньку – когда требовалось сделать рывок, Игрений был незаменим. Как тягач с двумя ведущими мостами, он сходу врывался в сугроб и, мощно работая своими короткими ногами, пёр воз, не останавливаясь. В напряжении дрожали все его мышцы, глаза наливались кровью, рост его, и без того малый, становился ещё ниже. Когда препятствие было позади, он останавливался, тяжело дыша. Ресницы, чёлка, волосики ноздрей – всё было белым от инея. Все подходили к нему и, дружески похлопывая по спине, благодарили за помощь. Игренька в ответ мотал головой, как будто отвечая на комплименты. Я был горд за своего друга, сделавшего доброе дело для всего обоза.
А после водопоя мы уже вместе с ней смеялись над нашим питомцем.
«Ты с ним ухо остро держи, – наставляла меня Люба. – Он такими хитростями всю жизнь промышляет, даже со мной пытается шутковать, но это у него не проходит. Вот как-то раз поехала я в соседнюю деревню. К концу пути Игренька совсем пристал, едва плёлся – старый он стал, чего с него возьмёшь? Я уж его и понужать перестала. Чёрт, думаю, с тобой – деревня уже близко, как-нибудь доковыляем. Но лишь пересекли поскотину, как мой Игренька сам, без понукания, рысцой пошёл. Да ещё головой крутит, как молодой. Как же: на людях-то форс надо держать! Вот такой он бедовый!
Я смотрел на Игреньку, хрустевшего сеном в стойле, и вся моя обида на него куда-то мигом ушла.
Пришло лето с бесконечным купанием и ребячьей беззаботностью. Все лошади подолгу паслись на Большом острове – до покосной страды их особо не тревожили. Летом Игренька становился ещё рыжее, а грива и хвост выгорали добела.
Пришла Люба, опустилась рядом со мной, положила свою ладонь на мою голову.
– Старый он стал, какой из него работник.
Помолчав, рассказала:
– Они ловили его сначала, но сладить с ним никак не могли, потом выгнали к берегу, где у них катер стоял, и порешили его из карабина.
Я пришёл домой и, не раздеваясь, лёг на кровать. Не хотелось шевелить даже пальцем. Ничего не хотелось, всё было чужое, опостылевшее. Голова была чугунной и горячей. Я закрыл глаза и вдруг полетел вниз вдоль какой-то обшарпанной стены. Я видел, как мелькает её поверхность. Это было не то благодатное ощущение, которое испытываешь, когда летаешь во сне. Нет. Это был такой гибельный провал куда-то. Было мучительное, длинное падение. Не знаю, как и когда оно кончилось.
2 Смотреть ответы Добавь ответ +10 баллов
Ответы 2
В ютубе вбей семейники и слушай в наушниках и запомнишь я так делал
Яхочу рассказать вам о чудесной стране - азербайджане, о его уникальной природе, неповторимой культуре, многовековой ; о жителях этой страны - их жизни, обычаях и традициях. этимология названия "азербайджан" имеет древнее происхождение. известно, что большинство населения, проживающего на этой территории еще до нашей эры, являлись огнепоклонниками. так, согласно одной версии, название произошло от слова "азер", что означает огонь. согласно другой версии, название страны происходит от сочетания слов "аз" и "эр", употреблявшихся в древние времена на территории азербайджана. в тюркских языках слово "аз" имеет такие значения, как "хорошее чаяние", "удачная судьба", а "эр (храбрый) мужчина", "сын храбреца", "хранитель огня". время сохранило для нас многие археологические памятники древности. каменные эпитафии, рукописи, дошедшие до нас из глубины веков ковровые узоры о многом скажут тем, кто умеет, а главное хочет их читать. азербайджан - страна древней культуры и традиций. переселившиеся сюда огузские племена на протяжении веков на этой территории ассимилизировались с местным населением, имевшем глубокие культурные корни и обогатили эту культуру общетюркскими традициями. талант и творческое наследие нашего народа олицетворены в "китаби-деде горгуд", "огузнаме", "кёроглу" эта благодатная, щедрая и ласковая земля была колыбелью многих мыслителей, философов, ученых, поэтов, архитекторов, музыкантов, художников. по преданию зардушт (зороастр) появился на свет на этой земле. азербайджанская земля подарила человечеству низами гянджеви, хагани ширвани, бахманяр, насими, фюзули, насираддин туси, шах исмаил хатаи, молла панах вагиф, а. бакиханов, м. а. сабир.. живописная природа родной страны нашла свое отражение в художественных полотнах саттара бахлулзаде, таира салахова, тогрула нариманбекова, микаила абдуллаева и других талантливых мастеров кисти. наша музыка, мугамы вдохновили таких композиторов, как узеир гаджибеков, муслим знаменитые азербайджанские ковры словно вобрали в себя все цвета, краски природы, все нашу богатую . сегодня они, подобно волшебным коврам, не зная границ времени и пространства, доходят до самых дальних стран. наука и просвещение азербайджана имеют многовековую . учрежденный в 1919-ом году бакинский государственный университет, институты созданной в 1945-ом году академии наук азербайджана сыграли исключительную роль в развитии науки, образования и культуры в республике и дали миру плеяду известных ученых в различных областях. одной из проблем, решаемых учеными республики, является защита и сохранение экологии каспийского моря, различных регионов азербайджана. усилиям ученых созданы десятки заповедников - гызылагачский, ширванский, закатальский, аггельский, гирканский и др. если уподоблять азербайджана живому организму, то можно сказать, что по его "жилам" течет нефть. добыча нефти и горючего газа сделала это место знаменитым еще с древних времен. азербайджан известен еще с древности своими горящими очагами, атешгяхами (храмами огня) . на абшероне имеется место, называемое янардаг (горящая гора) . в нахчыване, кяльбаджаре, лянкяране, бабадаге … из земли вытекают горячие воды. в сураханах имеется вечно горящий и никогда не гаснущий атешгях (храм огня) . на протяжении веков из дальних стран мира огнепоклонники, даже жрецы из индии, приезжали на абшерон поклониться огню и свою главную молельню создали здесь - в сураханском атешгяхе (храме огня) . азербайджан превратился в государство, первым освоившее мощный энергетический потенциал каспийского моря и формирующее качественно новую модель в развитии региона, играющую важную роль в прикаспийском и кавказском регионе в расширении политических и торговых связей между европой и азией, в развитии кавказского транспортного коридора, в реализации проектов мирового значения.
- ЖАНРЫ 360
- АВТОРЫ 282 204
- КНИГИ 669 842
- СЕРИИ 25 798
- ПОЛЬЗОВАТЕЛИ 621 063
Старуха Анна лежала на узкой железной кровати возле русской печки и дожидалась смерти, время для которой вроде приспело: старухе было под восемьдесят. Она долго пересиливала себя и держалась на ногах, но три года назад, оставшись совсем без силенок, сдалась и слегла. Летом ей будто легчало, и она выползала во двор, грелась на солнышке, а то и переходила с роздыхом через улицу к старухе Миронихе, но к осени, перед снегом, последняя мочь оставляла ее, и она по утрам не в состоянии была даже вынести за собой горшок, доставшийся ей от внучки Нинки. А после того как старуха два или три раза подряд завалилась у крыльца, ей и вовсе приказали не подниматься, и вся ее жизнь осталась в том, чтобы сесть, посидеть, опустив на пол ноги, а потом опять лечь и лежать.
За свою жизнь старуха рожала много и любила рожать, но теперь в живых у нее осталось только пятеро. Получилось так оттого, что сначала к ним в семью, как хорек в курятник, повадилась ходить смерть, потом началась война. Но пятеро сохранились: три дочери и два сына. Одна дочь жила в районе, другая в городе, а третья и совсем далеко – в Киеве. Старший сын с севера, где он оставался после армии, тоже перебрался в город, а у младшего, у Михаила, который один из всех не уехал из деревни, старуха и доживала свой век, стараясь не досаждать его семье своей старостью.
В этот раз все шло к тому, что старухе не перезимовать. Уже с лета, как только оно пошло на убыль, старуха стала обмирать, и только уколы фельдшерицы, за которой бегала Нинка, доставали ее с того света. Приходя в себя, она тоненько, не своим голосом, стонала, из глаз ее выдавливались слезы, и она причитала:
– Сколь раз я вам говорила: не трогайте меня, дайте мне самой на спокой уйти. Я бы тепери где-е была, если бы не ваша фельдшерица. – И учила Нинку: – Ты не бегай боле за ей, не бегай. Скажет тебе мамка бежать, а ты спрячься в баню, подожди, а потом скажи: нету ее дома. Я тебе за это конфетку дам – сладкую такую.
В начале сентября на старуху навалилась другая напасть: ее стал одолевать сон. Она уже не пила, не ела, а только спала. Тронут ее – откроет глаза, глянет мутно, ничего не видя перед собой, и опять заснет. А трогали ее часто – чтобы знать: жива, не жива. Высохла и ближе к концу вся пожелтела – покойник покойником, только что дыхание не вышло.
Когда окончательно стало ясно, что старуха не сегодня-завтра отойдет, Михаил пошел на почту и отбил брату и сестрам телеграммы – чтобы приезжали. Потом растолкал старуху, предупредил:
Первой, уже на другое утро, приехала старшая старухина дочь Варвара. Ей добираться из района было недалеко, всего-то пятьдесят километров, и для этого ей хватило попутной машины.
Варвара открыла ворота, никого не увидела во дворе и сразу, как включила себя, заголосила:
– Матушка ты моя-а-а! Михаил выскочил на крыльцо:
– Погоди ты! Живая она, спит. Не кричи хоть на улице, а то соберешь сейчас всю деревню.
Варвара, не глядя на него, прошла в избу, у старухиной кровати тяжело стукнулась на колени и, мотая головой, снова взвыла:
– Матушка ты моя-а-а!
Старуха не пробудилась, ни одна кровинка не выступила на ее лице. Михаил пошлепал старуху по провалившимся щекам, и только тогда ее глаза изнутри задвигались, зашевелились, пытаясь открыться, и не смогли.
– Мать, – тормошил Михаил, – Варвара приехала, погляди.
– Матушка, – старалась Варвара. – Это я, твоя старшая. Я к тебе повидаться приехала, а ты на меня и не смотришь. Матушка-а-а!
Глаза у старухи еще покачались-покачались, словно чашечки весов, и остановились, сомкнулись. Варвара поднялась и отошла плакать к столу – где удобнее. Она рыдала долго, пристукивая головой о стол, зашлась в слезах и уже никак не могла остановиться. Возле нее ходила пятилетняя Нинка, пригибалась, чтобы заглянуть, почему Варварины слезы не бегут на пол; Нинку прогоняли, но она, хитря, снова прокрадывалась и лезла к столу.
– Матушка-то наша… Матушка-а-а!
– Погоди ты, – опять остановил ее Михаил. – Успеешь.
Сошлись все у старухиной кровати – и Надя, Михайлова жена, тут же, и Нинка. Старуха лежала недвижимо и стыло – то ли в самом конце жизни, то ли в самом начале смерти. Варвара ахнула:
На нее никто не цыкнул, все испуганно зашевелились. Люся торопливо поднесла ладонь к открытому рту старухи и не почувствовала дыхания.
– Зеркало, – вспомнила она. – Дайте зеркало.
Надя кинулась к столу, на ходу вытирая о подол осколок зеркала, подала его Люсе; та торопливо опустила осколок к бескровным старухиным губам и с минуту подержала. Зеркальце чуть запотело.
– Жива, – с облегчением выдохнула она. – Жива наша мама.
Варвара опять спохватилась плакать, будто услышала все не так, Люся тоже опустила слезу и отошла. Зеркальце попало к Нинке. Она принялась на него дуть, заглядывая, что с ним после этого будет, но ничего интересного для себя не дождалась и, улучив момент, сунула зеркальце ко старухиному рту, как только что делала Люся. Михаил увидел, при всех отшлепал Нинку и вытолкал из комнаты.
– Ах, матушка ты наша, матушка.
Надя спросила, куда подавать на стол – сюда, в комнату, или в кухню. Решили, что лучше в кухню – чтобы не тревожить мать. Михаил принес купленные со дня бутылку водки и бутылку портвейна, водку разлил себе и Илье, портвейн сестрам и жене.
– Татьяна наша сегодня уж не приедет, – сказал он. – Ждать не будем.
– Сегодня не на чем больше, ага, – согласился Илья. – Если вчера получила телеграмму, сегодня на самолет, в городе пересадка. Может, сейчас в районе сидит, а машины на ночь не идут – ага.
– Если завтра, то успеет.
Михаил на правах хозяина первый поднял рюмку:
– Давайте. За встречу надо.
~– А чокаться-то можно ли? – испугалась Варвара.
– Можно, можно, мы не на поминках.
– Не говорите так.
– А, теперь говори, не говори…
– Давно мы вот так все вместе не сидели, – с грустью сказала вдруг Люся. – Татьяны только нет. Приедет Татьяна, и будто никто никуда не уезжал. Мы ведь раньше всегда за этим столом и собирались, в комнате только для гостей накрывали. Я даже на своем месте сижу. А Варвара не на своем. И ты, Илья, тоже.
– Где уж там – не уезжали! – стал обижаться Михаил. – Уехали – и совсем. Одна Варвара заглянет, когда картошки или еще чего надо. А вас будто и на свете нету.
– Варваре тут рядом.
– А вам прямо из Москвы ехать, – поддела Варвара. – День на пароходе – и тут. Уж хоть бы не говорили, раз за родню нас не признаете. Городские стали, была охота вам с деревенскими знаться!
– Ты, Варвара, не имеешь никакого права так говорить, – разволновалась Люся. – При чем здесь городские, деревенские? Ты думай, о чем говоришь.
– Ага, у Варвары, конечно, нету права говорить. Варвара не человек. Чё с ней разговаривать? Так, пустое место. Не сестра своим сестрам, братовьям. А если спросить тебя: сколько ты дома до сегодняшней поры не была? Варвара не человек, а Варвара матушку нашу проведывала, в год по скольку раз проведывала, хоть у Варвары – не твоя семья, побольше. А теперь Варвара и виноватая сделалась.
– Давно не была – чего там! – поддержал Варвару Михаил. – У нас еще Нинка не родилась, приезжала. А Илья в последний раз был – когда с севера переехал. Еще Нинку Надя от груди отнимала. Помнишь, горчицей соски мазали, ты смеялся.
Читайте также: