Деньги господина арне краткое содержание

Обновлено: 05.07.2024

Драматические события произведения разворачиваются во второй половине XVI века на западном побережье Скандинавского полуострова. Совершено зверское убийство. И когда выясняется, что живые не в состоянии найти убийц, на помощь им приходят мертвые, требующие отмщения. В детективный сюжет вплетается мистика.

Мета, 11 июня 2015 г.

Данная повесть — невыносимо душная романтическая чушь. Поначалу меня даже немного забавляла присутствующая чертовщинка, но автор не может выдать ничего сильнее, чем ни к месту поминаемые усопшие, сквозняки и рыдания невидимого призрака.

Но когда хозяйка брала их в руки, чтобы поставить потом на столы, они оказывались такими холодными, что обжигали кожу ее пальцев. И она, вздрагивая, говорила:

— Эти кружки так холодны, будто я беру их из рук холодного мертвеца.

Монологи и диалоги здесь таковы, что их можно сразу отправлять в столярную мастерскую в качестве заготовок для работы. А следом посылать и всех персонажей, но уже в театр марионеток. Эти деревянные болванчики, почему-то являющиеся действующими лицами, неестественностью и отсутствием жизни способны дать фору любому манекену.

В общем, я искренне надеюсь, что сага о Лёвеншёльдах окажется куда более живой и интересной. Нельзя же давать премии за подобную банальщину, в самом-то деле.

Аудиокнигу слушала в исполнении Маргариты Ивановой. Чтение хорошее с технической точки зрения, но мне недостало эмоций, музыки или еще каких-нибудь украшательств, способных скрасить общую тоскливость книги. В итоге не могу отделаться от ощущения, что повесть шла не три, а все четыре с половиной часа.

Энциклопедия кино . 2010 .

Смотреть что такое "ДЕНЬГИ ГОСПОДИНА АРНЕ" в других словарях:

МУЛАНДЕР Густав — МУЛАНДЕР (Molander) ӑÑQАҠ(18. 11. 1888 20. 06. 1973), шведский режиссер. Учился в школе при Королевском драматическом театре в Стокгольме, играл в театрах Хельсинки (1909 1911) и Стокгольма (1913 1926). Начал свою работу в кино в качестве… … Энциклопедия кино

Лагерлёф, Сельма — Сельма Лагерлёф Selma Ottilia Lovisa Lagerlöf 1909 год Дата рождения … Википедия

Лагерлёф — Лагерлёф, Сельма Сельма Лагерлёф Selma Ottiliana Lovisa Lagerlöf Дата рождения: 20 ноября 1858 … Википедия

СТИЛЛЕР Мориц — СТИЛЛЕР (Stiller) Мориц (17. 07. 1883 08. 11. 1928), шведский режиссер, актер, сценарист. Настоящее имя Моше. Родился в Хельсинки в семье русско польских евреев, в четыре года осиротел, воспитывался посторонними людьми. С 16 лет играл в театре. В … Энциклопедия кино

Кинематограф Швеции — Шведская публика впервые познакомилась с кинематографом 28 июня 1896 года на промышленной выставке в Мальмё, когда за входную плату были показаны первые киносъёмки. Уже в 1897 году на выставке в Стокгольме были продемонстрированы и первые… … Википедия

1919 год в кино — Содержание 1 Избранное кино 1.1 Избранные фильмы по странам 1.1.1 Венгрия … Википедия

СТИЛЛЕР (Stiller) Мориц — (1883 1928) шведский кинорежиссер, актер. Поставил фильмы: Деньги господина Арне (1919), Сага о Йесте Берлинге (1924), Женщина под судом (1927) и др … Большой Энциклопедический словарь

Рецензия на книгу Деньги господина Арне

Сельма Лагерлеф - самая известная шведская писательница, первая женщина, удостоенная Нобелевской премии по литературе, автор множества романов, повестей, рассказов. В 2008 году не только в Швеции, но и по всему миру отмечали стопятидесятилетие со дня рождения этой замечательной сказочницы, поведавшей нам о приключениях Нильса с дикими гусями.
В однотомник вошли избранные новеллы, повесть "Деньги господина Арне", экранизация которой стала классикой мирового кинематографа, а также знаменитый роман "Сага о Йесте Берлинге", по которому в 1924 году был снят немой фильм с не менее прославленной шведкой Гретой Гарбо в главной роли. Показать

Направо пойдешь – сердце свое разобьешь, налево пойдешь – в золотую клетку попадешь или выбор по-скандинавски

Непривычное по своему стилю произведение. Сказка ли это? Фэнтези? А может это и есть магический реализм? Реализм, в котором девичья душа мечется от раздирающих ее колебаний, потому что призрак погибшей любимой сводной сестры не дает поступить по велению сердца.
Трагическая история, произошедшая одной зимой во второй половине 16 века в далекой Швеции. Трое неизвестных убивают семью пастора – господина Арне, и всех людей, живущих в его большой усадьбе. Завладев сундуком с немалым богатством, исчезают посреди озера у маленькой полыньи, внушив тем самым своим преследователям мысль о гибели. Среди трупов и кровавого месива подоспевшие соседи находят чудом спасшую девушку, которую берет к себе в дом один из героев истории – человек по имени Торарин. Именно он становится спустя некоторое время свидетелем странного собрания в доме пастора, где все погибшие во главе с хозяином – живы и хотят отомстить за свою смерть своим убийцам, раз живущие отказываются от поисков разбойников. Но неожиданно трагедия приобретает романтическую окраску. Чувства или разум – что возьмет верх в наивной и доверчивой душе юной девушки.
Удивительно то, что при всей мрачности истории, повесть не воспринимается тяжело. Быстрое и увлекательное развитие событий, душевные муки, терзаемые главную героиню, да еще на фоне старинных скандинавских преданий, когда не только духи погибших, но сама природа становится на сторону убиенных, сковав льдом море и не выпуская разбойников из своих границ. Для создания напряжения - неотступный плач призрака, кровавые следы, постоянный шепот, преследующий убийцу. Все, что нужно при чтении этой небольшой повести – расслабиться и наслаждаться атмосферностью истории, с нетерпением ожидая развязки.

Вермланд — это край, который располагается в центре Швеции, довольно далеко от Стокгольма. Там много дремучих лесов, красивых озер, по сей день бегают волки, и этот край наполнен местными сказаниями и легендами. Во многих своих книгах Лагерлёф пишет о крестьянских семьях, о дворянских родах, которые происходят из Вермланда.

Ее родным домом была Морбакка, родительская усадьба в тех же краях. К сожалению, их семья в момент утратила родовое гнездо, потому что отец Лагерлёф, отставной военный, пил и разорил свою семью — усадьбу пришлось продать, как и земли, на которых работали арендаторы-крестьяне. И первое, что сделала Сельма Лагерлёф, когда у нее появились деньги от пер­вых гонораров за публикации, — выкупила свой родной дом, а впоследствии уже на средства от Нобелевской премии выкупила и все сельскохозяйственные земли, которые окружали Морбакку и принадлежали их семье, за что ее, кстати, осуждали.

В истории шведской литературы эстетика романтизма занимает очень важное место. Романтизм как направление не хотел уходить из шведской литературы и засиделся там надолго, потом уступил место натурализму, но не на такое длительное время, как в других скандинавских странах, и вновь вернулся в форме неоромантизма быстрее, чем опять же в других скандинавских и не только странах. Если посмотреть на Лагерлёф с точки зрения учебника по истории литературы, то она самый яркий представитель эстетики неоро­мантизма. Эстетика эта во многом повторяет романтические принципы: интерес к фольклору, конфликт между любовью возвышенной и любовью земной — так называемый любовный дуализм. Можно сказать, что Сельма Лагерлёф — это как Пушкин и Гоголь для русского человека одновременно.

Конечно, шведы очень ей гордятся. Она первая женщина — лауреат Нобелев­ской премии по литературе и первая жен­щина, которая стала членом Швед­ской академии, а Шведская академия — это именно то учреждение, которое зани­мается присуждением Нобелевской премии по литературе.

Еще мало кто может знать, что Сельма Лагерлёф была лесбиянкой. При этом, например, выдающийся шведский писатель Пер Улов Энквист отмечает, что ее ориентация почти никак не отражается в ее литературе, в текстах.

Вернемся к тому, почему заглавный герой сам себя отлучил от сана. Он запил, потому что увидел, что, несмотря на все его пастырские старания, на его чудесные проповеди, народ во вверенном ему сельском приходе как пил, так и продолжает пить, как жил, так и продолжает жить — в общем, лучше не ста­но­вится. В этом Сельма Лагерлёф показывает элемент гордыни в характере Йосты Берлинга, ведь он весь такой прекрасный, его проповеди очень возвы­шенные, а результата это не приносит, и тогда он отказывается от своего пастырского труда, отказывается от миссии, которая ему поручена. Но люди не ангелы: в них есть доброе, есть худое, всегда есть пространство для улуч­шения, примирения и прощения — об этом Лагерлёф постоянно говорит в своих текстах. Делай свое дело и забудь о вечной саморефлексии. Поэтому на начальном этапе гордыня как раз является причиной того, что Йоста несчастен.

История о Йосте Берлинге, помимо прочего, фаустианская, хотя не совсем классическая. Фаустианская история — это история, в которой человек заклю­чает договор с князем тьмы, с дьяволом, а дьявол в обмен требует от человека, как правило, его душу.

Целых шесть лет Йоста с кавалерами проводят в праздности, в гульбе, и вот в рождественскую ночь кавалеры решают заключить договор с нечистой силой по совету демонического персонажа, заводчика Синтрама. Он олицетворяет собой нечистую силу, можно сказать, дьявола во плоти и, например, может повелевать волками. Они заключают договор такого рода: если они за целый год не сделают ничего невеселого и серьезного, то усадьба достанется им. Они выполняют этот договор, и все владения майорши переходят к кавалерам, а майоршу, эту властную женщину, с позором изгоняют из ее собственного дома. Та, перед которой все раньше трепетали, вынуждена взять суму и бродить по окрестностям нищенкой, то есть для нее тоже уготовано испытание.

Действие романа разворачивается не в Швеции, а на острове Сицилия в XIX веке и представляет собой развернутую метафору борьбы эволюционного и революционного путей развития общества — очень актуальный вопрос для эпохи рубежа веков. Сельма Лагерлёф ставит вопрос так: можно ли совместить христианство и социализм? Конечно, на тот момент она не единственный автор и мысли­тель, который об этом задумывается: Христа нередко называли первым революционером — и так называют. В своем итальянском романе она хочет попробовать ответить на этот вопрос и представляет откры­тое столкновение идей христианства и социализма.

Сюжет романа состоит из множества разнообразных событий с очень ярким сицилийским колоритом. Например, Лагерлёф изображает идею вендетты Вендетта — кровная месть. : древняя старуха 20 лет сидит у окна своего дома с ружьем и ждет, когда мимо пройдет убийца ее сына, чтобы совершить тот самый выстрел, — и она дожи­дается своего часа. Однако в центре — любовь двух молодых людей, Микаэлы и Гаэтано. Главная героиня романа, прекрасная, кроткая, добрая Микаэла, олицетворяет собой христианское примиряющее начало, а ее возлюбленный Гаэтано — это начало мятежное и революционное. Если кратко резюмировать фабулу, то Гаэтано жаждет общественного переворота: он начинает участво­вать в революционных событиях и беспо­рядках на Сицилии и в итоге оказы­вается в тюрьме. А Микаэла желает идти другим путем, путем созидания и гуманизма, и строит сицилийцам железную дорогу, которая очень облегчает жизнь всем жителям острова.

Роман имел огромный успех в мире — видимо, благодаря актуальной поста­новке общественных вопросов. Этим произведением Лагерлёф делает важ­ный вклад в разработку этой пробле­матики в литературе.

Далее события разворачиваются таким образом, что Эльсалиль влюбляется в одного из убийц, сэра Арчи, но она не знает о том, что он убийца. Сами убийцы — шотландские ландскнехты. Далее Эльсалиль является призрак ее любимой названной сестры, которую ландскнехты убили, и этот призрак взывает о мести. Теперь возникает конфликт между долгом и романти­ческим чувством, потому что Эльсалиль мечется между необходимостью возмездия и своими чувствами к сэру Арчи. С другой стороны, это конфликт между евангельским и ветхозаветным: месть или прощение. Итог такой истории может быть только печаль­ным, потому что сэр Арчи берет Эльсалиль в залож­ницы и она гибнет, бросившись на копья тех, кто пресле­дует ландскнехтов.

Однако в конце все-таки торжествует справедливость. В романе есть еще один очень характерный для романтизма и неоромантизма элемент, когда природа отражает чувства людей и участвует в действии. Ландскнехты хотят бежать с Марстранда в Шотлан­дию на корабле, но Марстрандский пролив замерзает, и, пока убийц не находят, лед не тает.

Как ни парадоксально, этот текст говорит о том, какой удушающей может быть любовь родителей к своему чаду, потому что Клара Гулла на самом деле очень хотела уехать от родителей в город. Если не давать ребенку свободу, если хотеть, чтобы дитя принадлежало только тебе, все может закончиться трагически — вот такой парадокс.

В романе описываются события в шведской рыбацкой деревне в начале XX века, а кульминация действия приходится примерно на период 1915–1916 годов, то есть на разгар Первой мировой. Но Швеция в войне не участ­вует, и события романа непосредствен­ного отношения к мировой бойне тоже не имеют, однако весь этот текст — отражение идеи писательницы о недопу­стимости войн как таковых, о том, что война, как апофеоз бессмысленного насилия, противоречит цивилизации.

В романе две сюжетные линии. Одна из них рассказывает о молодом человеке по имени Свен Эльверссон. Это христоподобный юноша, но в своей рыбацкой деревне он изгой, потому что его подозревают в ужасном — в канни­ба­лизме. Дело в том, что очень бедные родные родители Свена отдали его приемным, богатым, и вместе с отцом он участвовал в арктической экспеди­ции. Та потер­пела катастрофу — и участникам, оставшимся во льдах Арктики, пришлось есть человечину. Все считали, что Свен тоже в этом участвовал.

Путь Свена в романе — это путь от изгойства к признанию, потому что он вернулся в свою родную семью и всячески пытается загладить свою вину перед людьми. Он строит школу на свои деньги, старается всем помо­гать, и он добр, он прекрасен. Правда, окружающие ни за что не хотят принимать его из-за этого страшного преступления — школу сжигают, а его отлучают от Церкви.

В общем, в этом романе она берет очень яркие краски. Этими экстремальными событиями она, видимо, хочет сказать, что все ужасы и чудеса меркнут по срав­нению с преступной сущностью войны, что война хуже каннибализма, хуже смерти и привидений.

В конце романа люди простили Свена Эльверссона: выяснилось, что на самом деле в Арктике он находился в таком полуобморочном состоянии, что не совер­шал этого страшного греха. Правда, это был компромисс Лагерлёф: ее издатель Бонниер сказал, что не может опубликовать роман в таком виде и нужно все-таки сгладить финал — положительный герой должен оказаться положитель­ным до конца. А Сигрун примиряется со своим мужем-пастором, и пастор из ветхозаветного страшного ревнивца вроде бы превращается во вполне нормального человека. Именно он в конце романа у той самой церкви, где со Свена Эльверссона снимают отлучение, произносит речь, говоря, мол, как знать, наверное, ужасы войны забудутся, пройдет время, все устака­нится и люди снова захотят взяться за оружие, но вы тем не менее должны помнить то отвращение, которое испытывали к происходящему, когда шла эта война, и ни за что не начать ее снова.

Еще надо сказать о том, как шведские рыбаки, представляющие в этом романе массовку, на фоне которой действуют главные герои, узнают о том, что идет война. Дело в том, что на пустынные берега море выносит сотни трупов убитых английских и немецких моряков. Речь идет о Ютланд­ском сражении 1916 года, одном из крупнейших и самых кровопролитных морских сражений Первой мировой. В романе Лагерлёф рыбаки собирают трупы по берегу, вылавливают их в море сетями вместо сельди. Понятно, что это то самое, что должно вызывать у людей физическое отвращение к идее бессмысленной и полной насилия войны. Наверное, это и хочет сказать Сельма Лагерлёф.

Вообще, по словам известного шведского литературоведа Ульфа Ульссона, все творчество Сельмы Лагерлёф — это реставрационный проект. Ульссон имел в виду, что в ее произведениях целью всего хода действия, как внешнего, так и происходящего внутри персонажей, должно стать восстановление утрачен­ного равновесия. В ее текстах очень много библейских аллюзий и парадок­сальных парафразов Евангелия, и эту мысль о реставрации баланса можно было бы перефразировать так: Адама и Еву необходимо вернуть в рай, их можно и нужно простить — и все наладится. И личная история Сельмы Лагерлёф с ее усадьбой Морбакка того же свойства: мир ее детства разрушили, дом детства ушел с молотка, но она упорно трудилась и смогла восстановить утраченное.

В следующих двух романах цикла никаких привидений уже нет, однако временами родовое проклятье все-таки действует, но скорее из-за непра­вильного поведения людей. Во втором и третьем романах трилогии Сельма Лагерлёф критикует человеческий эгоизм, высшим проявлением которого она считает религиозную жизнь, причем не жизнь в вере, а жизнь в Церкви как в институте.

Постепенно Лагерлёф разворачивает все очень парадоксально: мы с удивле­нием начинаем понимать, что этот милый, многообещающий юноша, вообще говоря, плохой человек. Он эгоист, который раз за разом превращает в пытку жизнь окружающих его людей, даже самых близких, в том числе матери. А у Шарлотты под маской легкомыслия и девичьего своенравия, наоборот, скрываются цельность и сила натуры. Завершающая часть трилогии названа по имени еще одной сильной духом прекрасной молодой женщины. В отличие от Шарлотты Анна Сверд — простая крестьянка, и она также одерживает над Карлом-Артуром моральную победу.

Не говоря уже о персонажах трилогии о Лёвеншёльдах. Дело в том, что Шарлотта Лёвеншёльд в итоге находит себе прекрасного мужа — заводчика Шагерстрёма, самого богатого в этих местах человека. При этом удиви­тельно, что у Лагерлёф богатый может пролезть сквозь игольное у́шко, если он изна­чально был человеком добрым, кротким и помогал другим — таков этот заводчик Шагерстрём. А Карл-Артур, которого все превозносили и обожали, упал так, что ниже уже падать некуда.

В этом, вероятно, отражается взгляд самой Лагерлёф на течение жизни: никто не может быть всегда идеально хорошим, но у всех есть шанс стать лучше, искупить вину, примириться. Если упростить, то Бог и дьявол все время борются за человека, но у человека есть свобода воли.

В конце хочу сказать о том, что в 1912 году Сельма Лагерлёф побывала в Рос­сии, а потом, через 14 лет после этого путешествия, в 1926 году на торжествен­ном предновогоднем заседании Шведской академии она произнесла речь, в которой подробно описала свою поездку в Петербург и Москву. В речи она в деталях рассказывала о своем путешествии, о том, какие места, музеи и театры она посетила, но основная мысль, наверное, была в том, что она противопоставила богатство русской культуры и напугавшую ее склонность русского народа к насилию, которую она прямо называла нецивилизованностью.

В финале она даже говорит о том, что уже тогда, побывав в России в 1912 году и познакомившись с ее историей и куль­турой, она якобы смогла пред­видеть грядущий апокалипсис — рево­люцию Ленина 1917 года и последовав­шие затем реки крови. В этот момент Сельме Лагерлёф уже 68 лет, и она верна себе: на вполне официальном выступлении на торжественном светском мероприя­тии великая рассказчица, как называют ее сами шведы, использовала столь любимый ею мистический компонент.

Читайте также: