Чужой толк дмитриев краткое содержание
Обновлено: 05.07.2024
Иван Иванович Дмитриев - крупный представитель русского сентиментализма. Будучи старше Карамзина на шесть лет и выступив в печати раньше его, Дмитриев вошел в литературу как союзник и последователь Карамзина.
Это сосуществование в пределах одного стихотворения различных и часто враждебных друг другу стилистических тенденций составляет отличительную черту поэзии Дмитриева и характеризует ее как поэзию перехода от классицизма XVIII в. к преромантической и романтической поэзии 1800—1810-х годов.
В сказках Дмитриева основное не мораль и не фабула, а живость, занимательность, легкость рассказа. Нет глубины содержаний. Следует за французскими оригиналами, Д отступает лишь в обрисовке местных и бытовых деталей – детали русс бытв и мотивы из русских сказок -> нац колорит.
Трагедии Сумарокова представляют собой своеобразную школу гражданских добродетелей, рассчитанную не только на рядовых дворян, но и на монархов. В этом — одна из причин недоброжелательного отношения к драматургу Екатерины II. Не посягая на политические устои монархического государства, Сумароков затрагивает в своих пьесах его нравственные ценности. Рождается коллизия долга и страсти. Долг повелевает героям неукоснительно выполнять их гражданские обязанности, страсти — любовь, подозрительность, ревность, деспотические наклонности — препятствуют их осуществлению. В связи с этим в трагедиях Сумарокова представлены два типа героев. Первые из них, вступая в поединок с охватившей их страстью, в конце концов, преодолевают свои колебания и с честью выполняют свой гражданский долг.
Сумароков разделяет просветительскую идею о праве народа на свержение монарха-тирана. Разумеется, под народом подразумеваются не простолюдины, а дворяне. В пьесе эта идея реализуется в виде открытого выступления воинов против Самозванца, который перед лицом неминуемой гибели закалывает себя кинжалом. Следует отметить, что незаконность правления Лжедмитрия мотивируется в пьесе не самозванством, а тираническим правлением героя.
Классическая коллизия индивидуальной страсти и общественного долга представлена сразу в двух вариантах — в дальнейшем эта структура обретет еще больше сходства с комедийным типом развития действия путем преобразования типологической развязки. Это свидетельствует об уверенности Сумарокова в возможности обуздания деспотизма. Герои сумароковских пьес мало индивидуализированы и соотносятся с той общественной ролью, которая им отводится в пьесе: несправедливый монарх, хитрый вельможа, самоотверженный военачальник и т. п. Обращают на себя внимание пространные монологи. Высокому строю трагедии соответствуют александрийские стихи (шестистопный ямб с парной рифмой и цезурой посередине стиха). Каждая трагедия состоит из пяти актов. Соблюдаются единства места, времени и действия.
начинал свое драматургическое творчество, но его глубинное национальное своеобразие определено тем фактом, что Сумароков был в той же мере комедиографом, что и трагиком, а трагедия и комедия, будучи в его творчестве синхронны, испытывали постоянное взаимное влияние.
Организация стока поверхностных вод: Наибольшее количество влаги на земном шаре испаряется с поверхности морей и океанов (88‰).
Эрмитаж мой — огород,
Скипетр — посох, а Лизета —
Моя слава, мой народ
И всего блаженство света.[237]
Когда я руки простирал
К тебе из отческие кущи,
Взирая на суда бегущи
На быстрых белых парусах! (С. 87).
Эти стихи впоследствии высмеет Пушкин в оде графу Хвостову.
Исторические экскурсы были одной из составных частей похвальной оды. Ломоносов в одах, посвященных Елизавете Петровне, вспоминал о реформах Петра I, Державин, воспевая Екатерину И, сравнивал ее царствование с временами бироновщины. У Дмитриева историческое начало становится главным, основным, определяющим жанр стихотворения, вследствие чего ода трансформируется в историческую балладу. На берегу Иртыша ведут беседу старый и молодой шаманы, Они вспоминают о поединке Ермака с братом Кучума — Мегмет-Кулом, о бегстве и гибели самого Кучума, о падении Сибирского ханства:
О сильна, древняя держава!
О матерь нескольких племен!
Прошла твоя, исчезла слава!
Сибирь! и ты познала плен (С. 79).
С булатных шлемов их висят
Со всех сторон хвосты змеины
И веют крылия совины;
Одежда из звериных кож;
Вся грудь обвешена ремнями,
Железом ржавым и кремнями. (С. 78).
Кто мог бы отгадать, чем кончилась тревога?
Муж, в двери выставя расцветшие два рога…
Простясь с женою молодой,
В карету с помощью двух долгих слуг втащился,
Сел, крякнул, покатился.
Но он лишь со двора, а гость к нему на двор —
Угодник дамский, Миловзор.
А наших (поэтов) многих цель — награда перстеньком,
Нередко сто рублей иль дружество с князьком.
Ведь наш начнет писать, то все забавы прочь!
Над парою стихов просиживает ночь,
Потеет, думает, чертит и жжет бумагу;
А иногда берет такую он отвагу,
Что целый год сидит над одою одной!
Тут предложение, а там и заключенье —
Точь-в-точь как говорят учены по церквам!
Со всем тем нет читать охоты, вижу сам.
Возьму ли, например, я оды на победы,
Как покорили Крым, как в море гибли шведы;
Все тут подробности сраженья нахожу,
Где было, как, когда, — короче я скажу:
В стихах реляция! прекрасно. а зеваю!
Так часто я видал, что истинно иной
В два, в три дни рифму лишь прибрать едва успеет,
Затем что в хлопотах досуга не имеет.
Лишь только мысль к нему счастливая, придет,
Вдруг било шесть часов! уже карета ждет;
Пора в театр, а там на бал, а там к Лиону.
Если вам нужна помощь в написании работы, то рекомендуем обратиться к профессионалам. Более 70 000 авторов готовы помочь вам прямо сейчас. Бесплатные корректировки и доработки. Узнайте стоимость своей работы.
Министр, поэт и друг: я все тремя словами
Об нем для похвалы и зависти сказал.
Прибавлю, что чинов и рифм он не искал.
Но рифмы и чины к нему летели сами 43 .
Сочинения Дмитриева. Первые сочинения Дмитриева до того времени, пока он не познакомился с Письмами Русского Путешественника, написаны в классическом стиле. К ним относятся лирические произведения: религиозные и патриотические оды и послания, сатиры и разные мелкие стихотворения
Религиозные стихотворения. В гимне Богу:
Парю душой к Тебе, Всечтимый,
Превечно Слово, Трисвятый.
Гремит. Благоговей, сын персти!
Се Ветхий деньми с небеси
Из кроткой, благотворной длани
Перуны сеет по земле.
Патриотические стихотворения. К патриотическим стихотворениям относятся: Ермак, Освобождение Москвы от Поляков в 1612 г., к Волге, Смерть князя Потемкина, Глас патриота на взятие Варшавы, Стихи на высокомонаршую милость, оказанную императором Павлом I потомству Ломоносова. Но патриотическое чувство выражается в них в разных преувеличениях и довольно холодно, по крайней мере без истинного одушевления, исходящего из сердца и возбуждающего сердце читателя. Вот напр. какими стихами оканчивается описание подвига Ермака в первой пиесе:
Великий! Где б ты ни родился,
Хотя бы в варварских веках,
Твой подвиг жизни совершился;
Хотя б исчез твой самый прах,
Хотя б сыны твои, потомки,
Забыв деянья предка громки,
Считались в дебрях и лесах,
И жили с алчными волками;
Но ты, великий человек,
Пойдешь в ряду с полубогами
Из рода в род, из века в век;
И славы луч твоей затмятся,
Когда померкнет солнца свет,
Со треском небо развалится
И время на косу падет.
В каком ты блеске ныне зрима,
Княжений, царств великих мать!
Москва, России дочь любима!
Где равную тебе сыскать?
Венец твой перлами украшен;
Алмазный скиптр в твоих руках;
Верхи твоих огромных башен
Сияют в злате, как в лучах;
От Норда, Юга и Востока,
Отвсюду быстротой потока
К тебе сокровища текут;
Сыны твои, любимцы славы,
Красивы, храбры, величавы,
А девы – розами цветут! 44
Стихи на милость, оказанную императором Павлом I потомству Ломоносова, написаны в классическом стиле самого Ломоносова и совершенно напоминают его оды имп. Елизавете и меценату Шувалову.
В Песни на коронование императора Александра I, автор обращается к Александру со следующими словами:
Монарх! под сими небесами,
На сем же месте Иоанн
Приял геройскими руками
Венец, которым ты венчан.
Благоговей к своей порфире:
Ее носил Великий в мире,
Сам Петр на мощных раменах!
Благоговей пред сей державой;
Она горит, блистает славой
Премудрыя одной в женах! 45
Дмитриев написал еще несколько од в подражание Горацию.
Что за диковина? Лет двадцать уж прошло,
Как мне, напрягши ум, наморщивши чело,
Со всеусердием все оды пишем, пишем,
А ни себе, ни им похвал нигде не слышим!
Ужели выдал Феб свой именной указ,
Чтоб не дерзал никто надеяться из нас
Быть Флакку, Рамлеру и их собратьи равным,
И столько ж, как они, во песнопеньи славным?
Как думаешь. Вчера случилось мне сличать
И их и нашу песнь: в их. нечего читать!
Листочик, много три, а любо как читаешь –
Не знаю, как-то сам как будто бы летаешь!
Судя по краткости, уверен, что они
Писали их резвясь, а не четыре дни;
То как бы нам не быть еще и их счастливей?
Когда мне во сто раз прилежней, терпеливей?
Ведь, наш начнет писать, то все забавы прочь!
Над парою стихов просиживает ночь,
Потеет, думает, чертит и жжет бумагу;
А иногда берет такую он отвагу,
Что целый год сидит над одою одной!
Большая часть из них – лейбгвардии капрал,
Аесессор, офицер, какой-нибудь подъячий,
Иль из кунсткамеры антик в пыли ходячий,
Уродов страж – народ все нужный, должностной. –
Их цель – награда перстеньком,
Нередко сто рублей иль дружество с князьком,
Который от роду не читывал другова,
Кроме придворного под час месяцеслова;
Иль похвала своих приятелей, а им
Печатный всякой лист быть кажется святым.
Дмитриев осмеивает всю их бездарность, изображает подробно процесс составления оды одним знакомым ему одописцем.
И оду уж его тисненью предают,
И в оде уж его нам ваксу продают.
Вот как пиндарил он н все ему подобны,
Едва ли вывески надписывать способны.
Сатира эта, лучшее из стихотворений Дмитриева, получила историческое значение. Осмеяв бездарных слагателей од, она вообще уничтожила страсть писать оды и вместе с сочинениями Карамзина содействовала упадку ложно-классического направления в лирической поэзии. Она всегда пользовалась особенною популярностию, помещалась в христоматиях, заучивали еб наизусть, и большая часть выражений из нее употреблялись как пословицы.
Как сказки я ее любил:
Читая их. прощай учитель,
Симбирск и Волга. все забыл!
Уже я всей вселенной зритель.
Сказка очень забавна и игрива, написана легкими стихами на тему, как мечтатель Альнаскар размечтался до того, что в один миг уничтожил свой короб с хрустальной посудой, а с ним и свои воздушные башни, которые он строил на нем в своем воображении. Здесь между прочим о своих сказках Дмитриев замечает:
Я знаю, что оне не важны, бесполезны;
Но все ли одного полезнаго искать?
Для сказки и того довольно,
Что слушают её без скуки, добровольно,
И может иногда улыбку с нас сорвать.
Что мы всегда чужой завидуя судьбе
И новых благ желая,
Ив доброй воли в ад влечем себя из рая.
Дмитриев написал много посланий, надписей, эпитафий и других мелких стихотворений. Вяземский придает им большое значение. «В сих игрушках ума не замечается труд авторский; кажется, что стихи написаны не пером рачительным, а набросаны рукою легкою и своевольною. В надписях и эпиграммах и других мелких стихотворениях поэт наш открыл дорогу своим преемникам. До него не умели ни хвалить так тонко, ни насмехаться остроумно 48 . Из надписей Дмитриева лучшая и более характерная – уже приведенная нами выше надпись к портрету Хераскова, а из эпитафий лучшие – две эпитафии Богдановичу.
О жизни и стихотворениях Дмитриева в сочинениях кн. Вяземского том 1; у Галахова: Историческая христоматия, т. 11, 66–72. Стихотворения Дмитриева имели несколько изданий; мы пользовались 4-м изданием 1814 г. Москва.
Читайте также: