Мурашова дом за радугой краткое содержание
Обновлено: 16.05.2024
Мурашова, Е. В. Дом за радугой / Екатерина Мурашова. – Москва : Самокат, 2020. – 300, [3] с. – (Серия Встречное движение).
Все жители этого мира чипированы. Уже в детском саду дети подвергаются жесткому отбору: каждая группа детей – лютики, ромашки и т. д. – это определенный психологический тип, который подвергается контролю и коррекции.
Главный герой повести Дим не согласен с действующим режимом. Он хочет сохранить свою индивидуальность. Система распознает таких мятежников, и быстро приводит к общему знаменателю – и вот уже инакомыслия как ни бывало! Так было с отцом Дима.
Повесть для детей, но будет очень интересна для взрослых, с точки зрения современной теории воспитания и психологии.
— Вот этот, там, под столиком, явный аут.
— Не факт совершенно, может, он просто шума боится, сейчас я попробую предложить ему задание.
— Вон те, которые втроем бьют того, явные тугезы! Способны объединяться, тут дальше и думать нечего!
— Верно. А тот, которого они бьют?
— Думаю, ас, чем-то же он их раздражает, а аутов обычно не трогают. Но сейчас отберем его и посмотрим подробнее.
Миров, собственно, два: настоящий, э-мир, и и-мир — виртуальный. В и-мире происходит все самое важное и интересное. Строятся, множатся и бесконечно меняются игровые реальности, в которых дети находятся большую часть времени ещё с детского сада. И-мир и есть сущность новой жизни. От той, прошлой жизни, остались разве что редкие обломки — такие, как прабабушка Би. Би обладает превосходной иронией, нынешнюю цивилизацию называет плазмодием, но это мало что значит, потому что она доживает последние дни: Дим навещает ее в хосписе.
— Удивительное дело, в хосписе — и просто не протолкнуться от клоунов, — ворчала она. — Безумный плазмодий. Даже умирающим в нем все время некогда — ни тебе итоги подвести, ни о смысле жизни подумать.
Прабабушка Би — единственный настоящий друг Дима. Она рисует с ним, играет в магазин, кафе и больницу, лепит снежки и пускает мыльные пузыри — и если кому-то кажется, обычное дело, то вот:
В дивном новом мире, где живут Дим, его друзья Саша и Эля, нет бедности, почти нет страданий и тревог. Хотя стоп: тревога есть. Она появляется всякий раз, когда кто-нибудь пытается сделать что-то сам — независимо от остальных. Неважно, что: придумать игру вне игрового пространства, сойти с безопасной туристической тропинки, чтобы попробовать найти приключений, и уж тем более — разрушать башенки из светящихся кубиков. Или по-настоящему бегать и залезать на настоящие деревья в э-мире. Физическая активность исчезла за ненадобностью. Вместе с живыми, а не электронными, домашними питомцами. Робопес с функцией прогулки — вот что осталось. Да и зачем напрягаться, если ойкумет и инфочипы позволяют создать любую реальность? Это все декорации, подготавливающие главный вопрос. Классический для антиутопии и в то же время остро актуальный: почему никто здесь не допускает даже мысли о том, что можно сделать не так, как все? Почему никого не волнует, кому и зачем нужно, чтобы все было так, а не иначе? Что будет, если? Кто автор этой большой игры?
Благополучие отняло способность и желание мыслить критически, да и мыслить вообще. Пресловутое позитивное мышление предстает гигантской 3D-моделью — и оказывается действительно страшным.
— Вот этот, там, под столиком, явный аут.
— Не факт совершенно, может, он просто шума боится, сейчас я попробую предложить ему задание.
— Вон те, которые втроем бьют того, явные тугезы! Способны объединяться, тут дальше и думать нечего!
— Верно. А тот, которого они бьют?
— Думаю, ас, чем-то же он их раздражает, а аутов обычно не трогают. Но сейчас отберем его и посмотрим подробнее.
— Вот та, в углу на стуле, непонятная.
— Может, предложить ей построить из больших кубиков?
— Какие кубики! Большинство боится их, потому что никогда раньше не видели. Голографическую книжку ей, спросить, какая сказка, и дать задание выстроить картинку. Я давно за ней наблюдаю: когда к ней подходят, она ни разу не заорала, и стереотипий нет. Так что либо ас, либо просто необщительная тугеза.
Родителям тоже задавали вопросы и давали задания, и поэтому многие смотрели не на своих детей, а внутрь и шевелили губами. Би поговорила с организаторами, ей принесли распечатку и карандаш. Я тогда уже умел читать крупные печатные буквы, подошел к Би и заглянул в текст. Там были вопросы, такие, например:
Умеет ли ваш ребенок самостоятельно есть?
Умеет ли ваш ребенок жевать, употребляет ли твердую
Может ли ваш ребенок самостоятельно преодолеть препятствие высотой 30 см?
Умеет ли ваш ребенок прыгать?
Отличает ли ваш ребенок уверенно реальных людей и явления э-мира от персонажей и явлений и-мира?
Пытался ли он когда-нибудь выключить вас, если вы неудовлетворяли его требования?
Использует ли ваш ребенок в своей речи слова, обозначающие человеческие чувства?
Отличает ли ваш ребенок живое от неживого?
Мне показалось, что эти вопросы и ей показались странными.
Я подумал и спросил еще:
— А что такое и-мир и э-мир?
— Погоди, узнаешь еще, и вообще, не мешай.
Я взял свою палку и отошел.
Ко мне устроители тестирования подошли всего раз. Я ответил на вопросы про рыцарей Круглого стола, построил из кубиков несколько башен Авалона и слепил из динамического пластика Звезду смерти.
— Тугеза, однозначно, — сказали взрослые над моей головой и обратили ко мне довольно фальшивые улыбки.
— Малыш, ты знаешь, как тебя зовут?
— А где ты живешь?
— Сейчас — у Би. А потом буду жить за радугой.
— Нет, лютики — это такие цветочки, — улыбки взрослых стали еще более натянутыми.
— Простите, а можно узнать: вы сами к каким группам относитесь? — спросил я.
Би, которая внимательно наблюдала за мной у стены, дважды одобрительно хлопнула в ладоши.
Тут одна женщина посмотрела куда-то вглубь себяи сказала:
— Он не просто тугеза. У него и инфочипов нет.
— Этого не может быть!
— А вот может! Родителям всё по барабану, а прабабушка не сочла нужным озаботиться…
Но я не дослушал, встал на четвереньки и решил поиграть, кажется, в волка, который ходит по лесу и ищет добычу. Я рычал, другие малыши от меня по-прежнему разбегались — большинство с испугом, но некоторые и с визгом и удовольствием. Потом я увидел красную трубу — возможную берлогу для волка. Но в ней кто-то уже сидел и блестел оттуда глазами.
Я встал на границе и зарычал: может, он бросится на меня, чтобы защитить свое логово? Он не бросился, но и не убежал. Тогда я вспомнил сказку про избушку, в которой жили разные звери, и сказал:
Анна Семерикова, 14 лет, г. Москва
Гаврила Щур, 15 лет, г. Снежинск Челябинской обл.
Игнат Варакин, 12 лет, с. Рождествено, Московская обл.
***
Как видите, это совсем разные книги, но каждая из них по-своему сильно повлияла на меня.
Катерина Омельницкая, 13 лет, г. Оренбург
Макарий Семериков, 12 лет, г. Москва
Платон Вишня, 11 лет, Санкт-Петербург
Тимур Фролов, 14 лет, г. Новочебоксарск
Роман Любин, 12 лет, г. Чита
Самые интересные для меня книги я читал по несколько раз.
Александра Дворецкая, 17 лет, г. Ярославль
Эвелина Биляк, 12 лет, г. Красноярск
Ксения Барышева, 17 лет, г. Москва
Ева Бирюкова, 16 лет, г. Челябинск
Взявшись за подведение итогов моего читательского года, я поняла, что читала меньше, чем обычно. Меньше художественной литературы. И еще я обнаружила, что у меня совершенно поменялись литературные вкусы.
Для меня главным в этом году стал именно этот роман, написанный в защиту угнетенного народа, повествующий о жертвах несправедливости в обществе, о молодости и любви.
Читайте также: