Чивилихин память краткое содержание
Обновлено: 05.07.2024
Роман-эссе включает в себя многоплановое повествование о малоизвестных страницах истории и культуры России.
Он с жадностью набрасывался на книги, радуясь каждому открытию. Анализируя прочитанное, докапывается до малоизвестной истины. Он дает собственные заключения о творчестве Пушкина, Лермонтова и других выдающихся личностей, исходя из биографических данных.
Описание собственной жизни автор переплетает повествованиями о судьбах людей разных эпох. Можно узнать много нового о декабристах, писателях и поэтах, о зодчестве и культуре. В центре второй книги – героическое средневековье, сопротивление россиян вражеским нашествиям.
В 1238 году степное грабительское войско под руководством поседевших в боях полководцев семь недель штурмовало северный лесной Козельск. Осадная техника и богатый опыт штурмов неприступных твердынь были бессильны перед твердостью духа жителей деревянного городка. Козельск по праву должен занимать место в истории наравне с Троей и Сталинградом. Автор считает: историки доныне не пытались разгадать тайну длительной обороны Козельска. Батый все же взял город, но летописцы не сообщают каким образом. Собирая данные из разных источников, Чивилихин реконструирует события тех далеких лет и предлагает читателю свои суждения.
Роман заставляет пристально всматриваться в богатую славными примерами историю России. Объем фактического документального материала поражает. Вникать в глубины повествования не слишком просто, но интересно и поучительно.
Владимир Чивилихин - Память (Книга первая) краткое содержание
Память (Книга первая) - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Память (Книга первая) - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Владимир Чивилихин
Владимир Алексеевич Чивилихин
Память (Книга первая)
Вы думали когда-нибудь о том, дорогой читатель, как цепко сидит в нас все прошлое, сделавшее нас тем, что мы есть? Идешь другой раз лесом или улицей, сидишь за письменным столом или на концерте, беседуешь с кем-нибудь или отдыхаешь в бездумном одиночестве, — и вот невесть откуда возникает перед тобой зыбкое видение — слово, жест, картина, люди, случаи, забытые, казалось, настолько, что будто их не было совсем. Иногда в самый неподходящий момент явится тихое теплое облако воспоминаний, ласкающе коснется сердца и уплывет назад, истает мимолетным счастьем. А то вдруг из смутного далека объявится в груди нечто вроде болевой точки, которая саднит и нудит, пока что-нибудь сегодняшнее незаметно не залечит ее. Случается, не можешь заснуть и вначале даже не понимаешь, почему не спится, но вот ясно проступает в памяти давняя мальчишеская обида, и ты совсем не по-взрослому снова переживаешь ее, непростимую, не в силах найти утешение.
Или те минуты прошлого, когда мы руководствовались не разумом, но чувством, потому что оно оказывалось сильнее разума? Кто не заливался запоздалой краской стыда за необдуманный свой поступок, совершенный в молодости? А у кого из нас не было в жизни хоть одного, пусть даже самого маленького деяния, которым мы вправе тайно гордиться? И разве ты не встречал бескорыстно-щедрого душой человека, сделавшего тебя неоплатным своим должником? Кому не довелось испытать такую тяжкую невзгоду, что стала она мерилом всех последующих трудностей? У кого нет в закоулках прошлого таинственного, неопределенного, радостно-горестного воспоминания, и мы даже не можем объяснить словами, почему оно время от времени сладко и мучительно щемит душу.
А наши пути-дороги в большую жизнь? Первая буква, какую ты узнал, первая книга, над которой ты заплакал, засмеялся или задумался, первые познавательные тропки к необъятному космосу природы, техники, науки, культуры… Приобщение к труду, идеям, радостям и горестям твоего народа, к заботам, коими охвачен мир… Любой из нас, на свой срок становясь участником жизни, проходит в ней неповторимый путь, приобретает сугубо индивидуальный опыт, представляющий, однако, интерес и для других, потому что сила людей, их вера в будущее основываются на опыте каждого, включающем и знания — опыт ума, и чувства — опыт сердца, на том самом ценном, что, слагаясь, формирует народную память, передается из поколения в поколение и становится опытом историческим.
Предвоенное детство мое и военное отрочество прошли в небольшом сибирском городке Тайга, окруженном со всех сторон кедровыми, пихтовыми и еловыми лесами. У каждого из нас в детстве были милые сердцу речки и леса, горы и тропки, дворы и улицы, которые спустя много лет греют нас золотыми снами. К родному моему городку тайга подступала почти вплотную, кустарником и мелколесьем начиналась сразу же за последними огородами, и сердчишко мое с детства поселилось в ней. Мы, мальчишки-полусироты, суразята и безотцовщина, пропадали в тайге, она подкармливала нас, незаметно, кажется, воспитывала, — и меня, где б я ни был, почему-то тянет туда, тянет с каждым годом все сильней — к родным деревьям, буграм, родникам, и я посещаю их время от времени… Однако самые первые, младенческие впечатления связаны все же не с тайгой. Одна странная особенность есть у моей памяти — лучше чем что-либо другое помню звуки, запахи, краски, а через них все остальное — давние голоса, лица, случаи. Стоит мне сейчас закрыть глаза и мысленно, вернуться к зоревой поре жизни, как явственно услышу сипенье желтой керосиновой лампы на стене нашей хибарки, скрип крыльца, увижу изменившееся вдруг лицо мамы, ее порыв к двери: — Никак, отец!
По каким-то одной ей ведомым признакам мама угадывала, что на крыльцо ступил отец, возвратившись из долгой поездки. На руках с кем-нибудь из нас, малышей, мать торопливо подбегала к дверям, широко распахивала их, и в облаке морозного пара появлялся отец — непомерно большой из-за своих тяжелых одежд, с кожаной сумкой через плечо и гремучими железными фонарями в руках. Втягиваю сейчас носом воздух и насыщаюсь смешанным запахом каляного холодного брезента, потной овчины, керосинового фитиля, старой кожи, но все эти оттенки побивает своей терпкостью горький дух паровозной копоти. Отец обнимал маленькую нашу маму и говорил:
Роман-эссе включает в себя многоплановое повествование о малоизвестных страницах истории и культуры России.
Он с жадностью набрасывался на книги, радуясь каждому открытию. Анализируя прочитанное, докапывается до малоизвестной истины. Он дает собственные заключения о творчестве Пушкина, Лермонтова и других выдающихся личностей, исходя из биографических данных.
Описание собственной жизни автор переплетает повествованиями о судьбах людей разных эпох. Можно узнать много нового о декабристах, писателях и поэтах, о зодчестве и культуре. В центре второй книги — героическое средневековье, сопротивление россиян вражеским нашествиям.
В 1238 году степное грабительское войско под руководством поседевших в боях полководцев семь недель штурмовало северный лесной Козельск. Осадная техника и богатый опыт штурмов неприступных твердынь были бессильны перед твердостью духа жителей деревянного городка. Козельск по праву должен занимать место в истории наравне с Троей и Сталинградом. Автор считает: историки доныне не пытались разгадать тайну длительной обороны Козельска. Батый все же взял город, но летописцы не сообщают каким образом. Собирая данные из разных источников, Чивилихин реконструирует события тех далеких лет и предлагает читателю свои суждения.
Роман заставляет пристально всматриваться в богатую славными примерами историю России. Объем фактического документального материала поражает. Вникать в глубины повествования не слишком просто, но интересно и поучительно.
Настоящая история – это люди, непосредственные участники событий, их исключительные судьбы, о которых и пишет Владимир Чивилихин. И судьбы многих людей в его повествовании оказываются удивительным образом связаны. Я намеренно не привожу цитат – цитировать придется слишком многое, оставляю вам возможность самостоятельно погрузиться в этот источник. Скажу лишь, что эта книга очень сильно изменила мои представления о Пушкине и Гоголе, эти исторические личности вдруг стали для меня живыми и понятными людьми. Впрочем, как и многие другие, о ком рассказывает Владимир Чивилихин на страницах своего романа-эссе.
И еще… Это книга о людях, которые беззаветно служили интересам своего народа и своей страны, независимо от существующего государственного строя — о первопроходцах, неутомимых исследователях, зодчих и хранителях.
Вы думали когда-нибудь о том, дорогой читатель, как цепко сидит в нас все прошлое, сделавшее нас тем, что мы есть? (В.Чивилихин)
Читайте также: