Барри ансуорт моралите краткое содержание
Обновлено: 04.07.2024
Награды и премии:
лауреат | Премия Шведской детективной академии / Svenska Deckarakademins pris, 1997 // Лучший криминальный роман в переводе (Премия Мартина Бека) |
Номинации на премии:
majj-s, 24 декабря 2020 г.
Мне попадались актеры, и среди них прославленные, и даже до небес, которые, не во гнев им будь сказано, голосом и манерами не были похожи ни на крещеных, ни на нехристей, ни да кого бы то ни было на свете.
Моралите — пьеса назидательного толка, в которой пороки и добродетели выступали действующими лицами, подводя зрителей к незамысловатым выводам, отвечающим принятым в обществе представлениям о морали. По сути, моралите, особенно в англоязычном варианте morality play, изрядный оксюморон. Судите сами, пьеса=театр, театр=актеры, а актерам церковь предрекала адские муки, независимо от набожности, святости и чистоты намерений. Просто потому что род занятий в некоторых случаях считается определяющим в вопросах спасения души.
И тем не менее, моралите как жанр успешно существовало несколько столетий, с переменным успехом ставясь на театральных подмостках, к вящей славе христовой. Двойные стандарты были нормой эпохи Рыб, которые — кроме прочего — один из символов могущественной мировой религии. Для меня тема достаточно живо трепещет, астрологам христианство тоже обещает проклятие на веки вечные, и мои попытки влиться в лоно матери-церкви заканчивались отвержением аккурат в момент, когда говорила, что не отрекусь от богопротивного ремесла.
Однако вернемся к театру. На дворе XIV век, странствующая труппа, только что потеряла одного из актеров (приступ, скорее всего сердечный, прямо на дороге), и совершенно неизвестно, что с ними будет дальше. Это нам с вами, с позиций бешеных скоростей и постоянно меняющейся ситуации XXI века Средневековье кажется островом стабильности. Что островом, материком, Гондваной. А на самом деле, рост городов и развитие ремесел диктовали оседлость и в сфере развлечений, на смену бродячим комедиантам приходили театральные труппы, имеющие собственное здание в крупных городах. С декорациями, костюмами, рабочими сцены. Бедолагам, подобным нашим знакомцам, оставались маленькие городки да ярмарочные выступления.
И как теперь быть? Неполным составом, да вдобавок, хм, обремененным телом того, кого нужно похоронить по-христиански? И в самый тот момент судьба посылает им попа-расстригу Николаса Барбера, спасающегося бегством от разъяренного мужа одной из прихожанок, которому эта пара не без удовольствия наставляла рога. Ему двадцать три, совсем еще мальчишка, хотя в ту пору взрослели рано. Здоров и силен, и может оказаться полезным. Ну, хотя бы на подсобных работах. А кроме того, обучен грамоте и мож пьесу какую для них напишет.
После серьезных колебаний актеры принимают малого. Труп в возке, меж тем, начинает пованивать, несмотря на зимнее время, и нужно как можно скорее решать проблему погребения, за которое священник в одной из деревень на пути заламывает несусветные деньги. Прежний репертуар катастрофически не справляется с привлечением публики, и тогда герои решаются на немыслимое новаторство — разыграть пьесу о событиях, произошедших прямо здесь аккурат перед их прибытием.
И начинают разыгрывать события, как если бы они происходили на глазах публики. Очень скоро убеждаясь, что вот так, как всем сейчас представляется, на деле быть не могло. А значит, остается выяснить истину, найдя подлинного злодея. Такой средневековый детектив с чертами исторического романа, и романа об истории театра, и отчасти любовного, не без черт социально-политической сатиры. Интересно.
Читала в оригинале, дочь подбросила, они в университете разбирали эту книжку Барри Ансуорта, и преподаватели говорили: Наконец-то, после неудобоваримых Джойса с Вирджинией Вулф, вам достается по-настоящему увлекательное учебное чтение. Что ж, не могу спорить. Занятно и язык достаточно простой, но Джойс и Вирджиния Вулф круче, хотя ни ту, ни другого на английском читать не довелось.
HeavyNeutralP, 22 июля 2018 г.
А на мой взгляд, книга СЛИШКОМ короткая! Мало рассказано о жизни персонажей, предшествующей описанным событиям, расследование идёт слишком быстро, а уж любовная линия вообще курам на смех: пришёл, увидел, полюбил. И всё — ОДНА встреча, никакого развития отношений! Единственное явное достоинство романа — интересные и познавательные описания собственно средневековых театральных представлений. Здесь автор постарался. Но прочее очень скомкано, а главная интрига, помимо прочего, чрезвычайно банальна. (Практически та самая избитая история
.) Может, я очень консервативна, но мне хочется в детективе чего-то позапутаннее, некой головоломки для читателя. и при этом головоломки в принципе разрешимой. Хочется, чтобы убийца был не
В общем, на шедевр книга отнюдь не тянет. Скоротать вечерок — и забыть. (Кстати, у меня как раз возникло ощущение, что я её уже когда-то читала, но напрочь забыла. )) Момент показательный. )
Кунгурцев, 26 августа 2014 г.
Пусть сама детективная интрига и простенькая, но зато расследование очень оригинально, такого мне ещё не встречалось. В качестве следователей выступает целая труппа бродячих актёров, причём основное осмысление происходит во время представлений. А ведь всего лишь хотели подзаработать на местном горячем материале, но Игра ведёт за собой, в такие дебри, о которых первоначально и не думали.
А ещё важный плюс, что книга короткая. Нет, это не значит, что я принципиально против длинных книг. Но вызывает досаду, когда в хорошей, в общем, книге встречаешь немало воды, которую разлил автор то ли от неумения вовремя остановиться, то ли с целью срубить побольше денег, то ли ещё по какой-то причине. Здесь ничего лишнего, на мой взгляд, нет.
Линдабрида, 29 мая 2015 г.
Стоит еще отметить великолепно обрисованный быт средневековых актеров. Автор хорошо знает тонкости постановок пьес-моралите. И то, чем жила в XIV веке веселая старая Англия — тоже. К слову, это несчастная страна. Здесь рыцарская конница уже не кует победу — эту роль она уступила лучникам-йоменам. Рыцарям остается лишь разыгрывать собственные пышные пьесы — турниры. Крестьянам, горожанам, актерам приходится терпеть все прелести рыцарских капризов и крепостного права. Последнее описано так выразительно, что впору браться за вилы и присоединяться к Уоту Тайлеру.
Барри Ансуорт - Моралите краткое содержание
Где-то идет Столетняя война… Где-то чума уносит тысячи жизней…
И каждое представление становится частью расследования.
Моралите - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
— Я никакого зла не замышлял, — сказал я. — Я всего лишь бедный служитель Божий.
Говорить последнее никакой нужды не было, они и сами могли догадаться по моей тонзуре и одежде.
— Со мной никого нет, — добавил я.
— Поп идет пешком, поп прячется за деревьями, — сказал еще один, тот, в белом балахоне, и засмеялся, как зарыдал. — Проповедовал перед лесной нечистью. — По виду он был молод, лет двадцати, с волосами цвета льна, совсем нечесаными. Глаза у него были белесые, зыркающие, широко посаженные, и губы цвета крови. На его щеках тоже поблескивали слезы.
— Я никакого зла не замышлял, — сказал я снова.
— Убери нож, Стивен, — сказал вожак темноволосому. — Берешь ли ты молот против букашки?
Этот презрительный отзыв о моем статусе как священнослужителя и о моем достоинстве как человека больно ранил меня в моем беспомощном состоянии, но страх помешал мне ответить. Стивен ловко засунул нож за пояс и оскалил зубы. Мне показалось, что это он проделал, чтобы не выглядеть таким уж послушным. Тут я заметил, что на правой руке у него нет большого пальца.
Пегий одер приковылял к краю поляны и опустил голову, чтобы пощипать жидкую траву. Повозку укрывал промасленный холст, но с моего места я мог заглянуть в нее через деревянную загородку сзади. Там вперемешку были навалены всякие странные вещи: узлы ярких тканей, мантии и костюмы, вызолоченная корона, выпиленный и раскрашенный силуэт дерева, а еще свернутая в кольца змея и вилы Дьявола, и льняной парик, и приставная лесенка. А еще горшки и сковородки, и жаровня, и таган, и круглый медный поднос не меньше ярда в поперечнике.
Не требовались такие познания в Законе Оккама, какими обладаю я, чтобы найти самое краткое объяснение столь разнородному скарбу: они были странствующими комедиантами и тепла ради напялили на себя части костюмов.
Бывают мгновения, когда мы слепы к несочетаемости вещей. Я стоял среди них и сыпал словами, а мертвец лежал перед нами, уставившись в небо, все больше темнеющее угрозой снега. Я бы продолжал и дальше, увлеченный своей темой, если бы меня не перебило фырканье, которое издал Стивен, и мальчик захлопал в ладоши. Меня обидело такое неуважение, но я потом вспомнил, как, наверное, выгляжу в моей ветхой сутане и с теменем в вихрах. Я странствовал с начала мая, и волосы отросли. Я попробовал восстановить тонзуру с помощью бритвы из моего мешка, но ничего хорошего не получилось, мне же пришлось орудовать на ощупь.
— Ну, говорить он горазд, — сказала женщина. Она была грязна и неприглядна, волосы падали ей на глаза; все еще молодая, но невзгоды легли, как маска, на лицо ее юности. Такие лица мы теперь видим часто — не подлинные человеческие лица, но в масках страданий. Плечи и грудь ей окутывала пестрядь в красно-белую клетку, взятая с повозки накидка шута с дырой посредине, через которую она просунула голову.
— Шастая за кустами, чего он хотел увидеть?
Она приподняла на несколько дюймов облепленный грязью подол своей юбки, прихватив и нижние, и развела колени — движение это было чуть заметным и очень зазывным приглашением шлюхи. Тут пялившийся на меня белобрысый, по виду, сказал бы я, не совсем в себе, проделал быструю пантомиму: скорчился в своем белом ангельском балахоне и зашарил глазами, все время сглатывая с распаленным любострастней. Изображено это было превосходно, но никто ничего не сказал и не засмеялся. Они горевали об умершем, они его любили. Я для них ничего не значил, потому что появился из-за деревьев, как тать, и они поняли, что я беглец, без разрешения покинувший пределы своей епархии. Бродячие комедианты тоже просто бродяги, но у этих был значок, они получили разрешение своего лорда.
Тот, кого я счел вожаком, снова встал на колени возле покойника, закрыл его веки и очень бережно повернул лицо ладонью так, чтобы дряблые губы сомкнулись над бескровными деснами.
— Увы, бедный злосчастный Брендан, — сказал он и взглянул на меня. — Ты пришел в плохое время, — сказал он без всякой враждебности. — Ты пришел с его смертью. И теперь окажи нам любезность, иди своей дорогой.
Но я не пошевелился, потому что его слова натолкнули меня на мысль.
— Надо будет уложить Брендана назад в повозку, — сказал он, вновь глядя на мертвое лицо.
— В повозку? А зачем? Куда нам его везти? — Это резко сказал мужчина, которого звали Стивен. Я увидел, как старший комедиант сглотнул, и на его щеках выступили красные пятна гнева, но сразу он ничего в ответ не сказал.
— А ты убирайся, пока тебя ноги еще носят, — злобно сказал Стивен мне; гнев жег и его тоже.
— Погодите, — сказал я. — Разрешите мне пойти с вами. Я не высок, но силой не обделен. Я могу помочь с сооружением подмостков, когда они вам понадобятся. Рука у меня разборчивая, и я мог бы переписывать роли и подсказывать играющим.
Да, предложение исходило от меня, первая мысль принадлежала мне, но вначале я не думал принимать участие в их игрищах, практиковать их постыдное ремесло — artem illam ignominiosam, — воспрещенное Святой Церковью. О том, чтобы остаться с ними, я думал только по причине значка, который носил старшой, значка, означавшего, что труппа эта принадлежит какому-то лорду и имеет его грамоту, а потому их не посадят в колодки и не выдерут кнутом за бродяжничество, как случается с обличенными беглецами или людьми без хозяина, а также порой и с духовными лицами, у которых нет грамоты от их епископа. Не забывал я и обманутого мужа: если он гонится за мной, то я обрету безопасность в численности моих спутников. Но, клянусь, мне и в голову не приходило занять место покойника. Знай я, в какую ловушку зол заведет нас эта смерть у дороги, то незамедлительно пошел бы своим путем, ни словечка не сказав и со всей быстротой, на какую был способен.
Ответа я все еще не получил, хотя и услышал, что они пересмеиваются.
— Я могу принимать исповеди, — сказал я. — Могу толковать Писание. Правда, у меня нет бенефиция, и я нахожусь не в своей епархии, но совершать таинства я тем не менее могу. Я не прошу жалованья, а только еды и крова, какие мы найдем в дороге.
Англия. XIV век.
Где-то идет Столетняя война. Где-то чума уносит тысячи жизней.
А в маленьком городке труппа странствующих актеров снова и снова ставит моралите "Игра о Томасе Уэллсе" - пьесу о недавно случившемся жестоком убийстве двенадцатилетнего мальчика, за которое скоро должны повесить местную девушку.
И каждое представление становится частью расследования.
И каждое представление приближает актеров-"следователей" и зрителей-"присяжных" еще на шаг к истине. Показать
Средневековые страсти и зарождение театра
Этот роман смело могу рекомендовать к прочтению – отличное произведение.
Сюжет: и простой и не слишком простой одновременно. Если пересказывать, то можно уместить буквально в двух-трех предложениях, но детективная составляющая романа делает его, конечно, более объемным, интересным и необычным. Конечно, и тогда велись расследования и даже специальные люди для этого были, но здесь… Здесь иначе. Тем более идет настоящая серьезная Игра. Игра за истину. И за жизнь без вины виноватых. В романе имеются следователи и настоящие и ненастоящие. И те, и другие – игроки. И в Игру вовлекаются не только они, но и все, кто знал несчастного мальчика, тело которого однажды нашли на пригородной дороге.
Конечно, Игра на сцене отличается от Игры в жизни. И маски, которые злодеи надевают на себя в своих буднях, подпитывая власть, лицемерие и, наконец, пороки, гораздо страшнее тех грубых поделок, которые часто скрывают лица актеров, кормящихся от Игры в своем маленьком театре. И если цель Игры в жизни скрыть, то цель Игры в театре – вскрыть, открыть и показать, найти виновного и спасти невиновных. Через игру дорога к Истине и Спасению.
Читала роман с большим интересом и удовольствием. В отличие от многих книг о Средневековье, в этой отсутствует смакование каких-либо уж очень неприятных, мерзких, страшных подробностей, хотя какие-то подобные детали и оставлены на откуп воображению читателя.
Барри Ансуорт родился в шахтёрском поселке Вингейт графства Дарем, в семье шахтёра. Его отец начал работать на шахте с 12 лет, и Ансуорта ждала та же участь. Однако в 19 лет его отец отправился на несколько лет в США и по возвращении занялся страховым делом, что улучшило материальное положение семьи и освободило Барри и его брата от участи стать шахтёрами, как их предки. В 1951 году закончил Манчестерский университет, где изучал английский, и стал первым представителем семьи, который получил вы.
Барри Ансуорт родился в шахтёрском поселке Вингейт графства Дарем, в семье шахтёра. Его отец начал работать на шахте с 12 лет, и Ансуорта ждала та же участь. Однако в 19 лет его отец отправился на несколько лет в США и по возвращении занялся страховым делом, что улучшило материальное положение семьи и освободило Барри и его брата от участи стать шахтёрами, как их предки.
В 1951 году закончил Манчестерский университет, где изучал английский, и стал первым представителем семьи, который получил высшее образование. После двухлетней службы в армии, год провёл во Франции, где преподавал английский. Путешествовал по Греции и Турции в 1960-х годах, читал лекции в Афинском и Стамбульском университетах. Вдохновленный сборником Юдоры Уэлти "Зеленый занавес" (1941), он первоначально пытался писать рассказы, но они оказались неудачными, и все были отклонены. Ансуорт решил использовать свой опыт путешествий в Турцию и Грецию, и обратился к романам. В этих странах он видел древнеe прошлоe, смешанное с настоящим.
В 1966 году, в 36 лет, Ансуорт опубликовал свой первый роман "The Partnership", о колонии богемных художников в Корнуолле. Второй роман, "The Greeks Have a Word For It", основан на автобиографическом опыте преподавания в Афинах и происходит во времена после Гражданской войны в Греции. Роман "Mooncranker's Gift", действие которого происходит в Стамбуле, стал поворотным в его карьере, за него он получил премию Heinemann за 1973 год. За ним последовали два романа о закате и упадке Османской империи "Pascali's Island" (1980), его первый исторический труд и первая из его книг, попавшая в шорт-лист Букеровской премии, и "The Rage of the Vulture" (1982). К тому времени Ансуорт вернулся в Англию и преподавал в Кембридже.
В 1999 году был приглашенным профессором на семинаре писательского мастерства в Университете Айовы. В 2004 году преподавал литературу и литературное мастерство в Кеньон-колледже, Огайо.
В последние годы своей жизни жил в Перудже, Италия, со своей второй женой Айрой.
Барри Ансуорт умер в Италии в 2012 году от рака легких, в возрасте 81 год, в тот же день, что и Рэй Брэдбери.
Unsworth graduated from the University of Manchester in 1951, and lived in France for a year teaching English. He also traveled extensively in Greece and Turkey during the 1960s, lecturing at the University of Athens and the University of Istanbul. His novels about fin-de-siecle Ottoman Empire, The Rage of the Vulture and Pascali's Island, were inspired by these experiences. His second novel, The Greeks Have a Word For It, was an out-growth of his teaching experience in Athens.
In 1999 he was a visiting professor at the University of Iowa's Iowa Writers' Workshop. In 2004 he taught literature and creative writing classes at Kenyon College in Ohio.
He currently lives in Umbria, Italy, with his second wife, a Finnish national. His novel After Hannibal is a fictionalised description of his efforts at settlement in the Italian countryside.
На нашем книжном сайте Вы можете скачать книги автора Барри Ансуорт в самых разных форматах (epub, fb2, pdf, txt и многие другие). А так же читать книги онлайн и бесплатно на любом устройстве – iPad, iPhone, планшете под управлением Android, на любой специализированной читалке. Электронная библиотека КнигоГид предлагает литературу Барри Ансуорт в жанрах .
Читайте также: